Сапфир для моей невесты

Глава 1

Сапфир переплела пальцы, потянулась, вытянув руки над головой, и почувствовала легкую боль между лопатками. Это означало, что ее мышцы снова работают, чего нельзя было сказать еще несколько месяцев назад.

Сегодня она никуда не пойдет. Весь день посвятит отдыху, никакой работы, и только позитивные мысли.

Она подставила лицо летнему солнцу Мельбурна, лучи приятно ласкали кожу.

Надо чаще отдыхать. Иначе она рискует сломаться, как уже случилось однажды, когда она надорвалась на работе и чуть не потеряла семейный бизнес.

Если бы не младшая сестра Руби… Сейчас все поставлено на карту. Она должна быть готова к завтрашнему дню решительного сражения.

Положив руки на талию, Сапфир сделала несколько поворотов. Вдох, выдох.

«Успокойся. Думай только о приятном».

– Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу образец деловой женщины – ювелирную королеву Сапфир Сиборн за занятием йогой в домашней обстановке.

Это его голос. Не может быть. Она открыла глаза, и ее спокойствие испарилось в одно мгновенье. Патрик Фоурд. Здесь. В ее маленьком дворике за выставочным залом ювелирной коллекции «Сиборн». Этот нахал появился внезапно и смотрит на нее, а она стоит в розовых штанах и розовом топе. Это при ее планах появиться перед ним завтра в самом выгодном свете и поразить своей элегантностью и стилем.

Этот парень превратил в ад ее последний год обучения в средней школе. Но у нее нет выбора. Она должна заново восстановить компанию. Доказать себе и всем, что у нее хватит на это сил. Она не потеряет семейный бизнес.

Сапфир сделала несколько шагов и остановилась перед ним, чтобы увидеть кобальтовые искорки в серых глазах. Их цвет напоминал лунный камень, в зависимости от его настроения они становились блестящими и живыми или туманными и холодными.

О, она поумнела с тех пор и теперь сможет переиграть его. Никогда больше этот самоуверенный человек не будет над ней властвовать.

– Разве мы не назначили встречу на завтра? Какие-то проблемы?

Он усмехнулся, эта усмешка сводила ее с ума в тот последний год обучения.

– Никаких проблем. Я случайно оказался в вашем районе. И решил заскочить просто в память о добром старом времени.

Не так она себе представляла их встречу спустя десять лет. Но ей надо убедить его в том, что Дом моды Фоурдов просто не сможет обойтись без эксклюзивных драгоценностей компании «Сиборн» на ближайшей Неделе моды в Мельбурне.

– А может быть, я просто не мог дождаться завтрашнего дня, чтобы увидеть тебя?

Какой шарм! Этот золотой мальчик, который родился с серебряной ложкой во рту, неисправимый плейбой, нисколько не изменился.

Испорченный баловень судьбы, наверное, не работал ни дня в своей жизни. В частной привилегированной школе, где ей пришлось учиться с такими же богатенькими сынками, она ненавидела их за самоуверенность, они привыкли, что по щелчку пальцев целый гарем окажется у их ног, стоит только захотеть. Но не она.

– Все еще считаешь себя неотразимым?

– А ты все еще так же прямолинейна и горда?

Что он понимает? Все эти годы она работала как лошадь, потеряла мать и заработала синдром хронической усталости.

Он был популярен в школе, неотразимый кумир девочек, и ему нравилось дразнить ее при каждом удобном случае.

По какой-то необъяснимой причине ему доставляло удовольствие выводить ее из себя, находить самые уязвимые точки. Она старалась его избегать, но это только подхлестывало Патрика. Она научилась прятать свою боль и держаться с ним дружелюбно, но он не унимался. Она была с ним терпеливой, безразличной, но так было до того рокового дня, когда он поцеловал ее.

– Зачем ты пришел, Патрик?

– Честно?

Она не ответила, смотрела и ждала.

– Про вашу компанию ходят разные слухи. Пришел узнать, правдивы ли они.

Значит, дело обстоит еще хуже, чем она думала. Она смирилась с тем, что он застал ее без косметики и в старом спортивном костюме. Но если он знает об истинном положении дел в компании «Сиборн» и их финансовых трудностях… Тогда ее план рухнет прямо сейчас. И уже нет смысла его убеждать и делать предложения. Она попыталась сблефовать:

– Ты веришь сплетням? На тебя не похоже. – И повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку. Это прикосновение потрясло ее.

Столько лет прошло, а он все еще волнует ее? Она хотела возмутиться, но, понимая, что от того, примет ли он ее план, зависит сейчас вся ее жизнь, сдержалась.

– Так что ты слышал?

– Что компания «Сиборн» испытывает большие трудности.

– Ну, не больше других во времена экономического спада.

Шито белыми нитками. Ложь. Если бы ее сестра не вышла за сырьевого магната Джекса Мэрони, их фамильный бизнес, дело многих поколений, не выстоял бы.

И в этом виновата она одна, все, что случилось, лежит исключительно на ее совести. Она совершала ошибку за ошибкой, разыгрывая роль бизнес-леди, единолично принимая решения, не позволяя никому вмешиваться и помочь. Ее упрямство и самомнение привели компанию на грань разорения и ей стоили здоровья.

Когда от перенапряжения ее стали одолевать усталость, ноющая боль в суставах и мышцах, она испугалась, но не потому, что может серьезно заболеть, главный ужас заключался в том, что она не выполнит обещания, которое дала матери, когда та умирала.

Она сделает все, что в ее силах, ради спасения бизнеса, будет терпелива и покладиста с этим ужасным человеком.

– Брось, все знают, что «Сиборн» спасло замужество Руби.

Кучка болтунов и бездельников разнесла сплетни по городу.

Сапфир потратила целую жизнь, заводя нужные знакомства и укрепляя связи с богатыми людьми, среди которых выросла, старалась ради мамы, чтобы их компания попадала на первые полосы. Благодаря связям и старой школьной дружбе, ей удавалось привлечь деньги в их ювелирный бизнес.

Но богатые люди любят сплетничать о чьих-то неудачах. Как она ненавидела их пустой образ жизни. Но никогда этого не показывала. Вот и сейчас она будет терпелива.

– Это всего лишь слухи.

Ну, не признаваться же ему в том, что Руби действительно спасла их бизнес от краха своим замужеством.

– Руби и Джекс безумно любят друг друга, минуты не могут прожить врозь.

– Как им повезло.

Взгляд Патрика задержался на ее губах, и Сапфир могла поклясться, что он вспомнил поцелуй, который заставил ее потерять голову. Ей было восемнадцать, и у нее ослабли коленки и закружилась голова от этого поцелуя.

Она постаралась отогнать воспоминания.

Она не станет любоваться этими волнистыми, густыми волосами, чуть длиннее дозволенного, ниспадающими на воротник, решительной линией волевого подбородка…

– Что с тобой? Ты взволнована. – Он сделал шаг и оказался слишком близко. Ей понадобилась вся сила воли, чтобы отступить назад.

– Я могу чем-то помочь?

Наверное, мог бы. Ей нужен горячий парень, без претензий, с эротическими фантазиями. Только где его взять? Все мужчины, с которыми она встречалась, были пресными, непритязательными и скучными.

– О, да ты можешь для меня кое-что сделать. – Она подняла голову и встретила его взгляд. Игнорируя трепет внизу живота, который говорил о том, что именно Патрик Фоурд тот парень, который может осуществить ее фантазии: – Приготовься к потрясению, тебя ошеломит красота изделий нашей фирмы, лучших образцов Сиборнов.

Он слегка наклонил голову.

– Я буду объективен.

– Это все, о чем я тебя прошу.

– Как жаль.

Снова многозначительность, намек на нечто другое, не связанное с делами. Что ж, в юности он обладал сексуальностью, откровенной и призывной, которая так смущала и приводила в трепет девочек.

Она увидела кобальтовые искорки в серых глазах, почувствовала, как от него исходит жар, и тут же сама ответно вспыхнула. Он молчал, и затянувшееся молчание действовало на нервы. А когда наклонился и оказался так близко, что его дыхание щекотало ей ухо, она почти перестала дышать.

– А что я могу сделать лично для тебя? Я хочу знать, чего хочешь ты.

Запах дорогой английской шерсти от безукоризненного дизайнерского пиджака и аромат французского одеколона с пряным оттенком…

Они стояли, почти касаясь друг друга, и она едва сдерживалась, чтобы не поддаться соблазну, не прижаться к нему. Сколько они так простояли? Она закрыла глаза.

– Эй, Саф? О чем задумалась?

Она вздрогнула, открыла глаза и, спохватившись, поспешно отступила, споткнулась, чуть не упала, но его сильная рука поддержала ее.

О, Патрик всегда был мастером обольщения, всегда был и остается. И она поддалась его шарму. Господи, о чем она думает? Так можно загубить все дело!

И потом, он ей просто не нравился как человек. Он был для нее настоящим наказанием в школе, когда не давал ей прохода. Он и теперь несносен, вдруг явился без приглашения как ни в чем не бывало.

Но, явившись за день до назначенной деловой встречи, он, похоже, снова хотел вывести ее из себя, как тогда, в школе, заставить нервничать и подчинить своей воле.

В тот момент, когда споткнулась, и он поддержал ее, она пробормотала что-то похожее на благодарность, не зная, как выйти из глупого положения. Спасение явилось в лице сестры Руби. Сценка, которая предстала ее глазам, видимо, доставила ей удовольствие – на ее губах появилась лукавая улыбка.

– О, я не знала, что ты не одна. – Она подмигнула Патрику. – Да еще в такой милой компании.

– Прекрасно выглядишь, Руби. – Патрик приветственно поднял руку. – Брак тебе на пользу.

– Благодарю.

Руби оглядела Патрика с головы до ног и удовлетворенно улыбнулась:

– Ты тоже хорош. Тебе Европа пошла на пользу.

– Париж прекрасен, но Мельбурн не хуже, здесь столько красавиц!

Руби хихикнула, а Сафи, к своему негодованию, почувствовала, что снова краснеет, и разозлилась.

– Ты невыносим.

Патрик в ответ галантно поднес ее руку к губам, прежде чем она успела ее отдернуть.

– Может быть, но ведь ты по мне скучала, признайся.

И, перевернув руку, коснулся губами ладони. Поцелуй вызвал трепет у Сафи. Она подавила вздох.

– Не мечтай.

Проклятый Патрик снова заставил ее вести себя глупо. Она краснеет и дуется, как девчонка.

А он сжал ее руку, прежде чем отпустить.

– Увидимся завтра.

Зачем он приходил? Может быть, не все так просто, он хотел заставить ее волноваться и сделать более сговорчивой?

Тем временем Патрик попрощался с Руби и исчез.

Сафи помнила, как в последний год в школе на уроках биологии он мешал ей, отпуская глупые шуточки, дразнил и вообще делал из нее посмешище. И после всех издевательств в ночь выпускного вечера она позволила именно ему поцеловать себя и до сих пор помнит, как дрожала от прикосновения его губ и рук.

Руби тем временем с любопытством смотрела на сестру:

– С ума сойти. Как он тебе? По-моему, неотразим, как раньше.

Сафи промолчала, потому что боялась выдать себя.

– Я имею в виду, что он и раньше был горячая штучка, помнишь, в школе? Слушай, он на тебя запал.

Сафи покачала головой:

– Ты же его знаешь. Он непременно должен всех очаровать. Этот парень помешан на флирте.

– Но ты покраснела и выглядишь взъерошенной.

– Глупости.

Руби схватила ее за руку и подтащила к оконному стеклу:

– Смотри сама.

Тяжело вздохнув, она повиновалась. Стекло отразило ее блестящие глаза и пылающие щеки. Она поняла, что мечты оставаться к нему равнодушной потерпели крах.

Сафи могла его ненавидеть, но надо признать, что она мгновенно реагировала на его прикосновения, все ее тело откликалось жаром и трепетом. Ничего не изменилось за прошедшие годы.

– Давно я тебя такой не видела, очень давно. – Руби обняла сестру за плечи и повела в дом. – Тебе идет.

– Это упражнения на воздухе сделали свое дело. А лицо горит от солнца.

Руби рассмеялась и прижала ее к себе:

– Ты так мило отрицаешь очевидный факт.

– Мне нечего отрицать. Мы с Патриком скоро будем партнерами, я надеюсь.

Он был генеральным директором нового филиала Дома моды Фоурдов, открытого в Мельбурне, с ним считались.

Только бы все не испортить.

Хорошо, что она не дошла в своей злости до прямых оскорблений.

– Говоришь, просто партнеры? – В маленькой кухне позади выставочного зала Руби поставила чайник на огонь. – А как ты думаешь, он будет целовать тебе руку при каждой встрече, когда вы станете партнерами?

У Сафи от этой мысли екнуло сердце.

– Привычка, которую привез из Франции. И это ровным счетом ничего не значит.

– М-м-м. – Руби достала пакетики чая с мятой, положила в кружки и села на скамью, ожидая, когда закипит чайник. – А эта привычка не приведет к французскому поцелую?

– Ты не очень-то помогаешь мне, учитывая, что завтра предстоит решительный разговор.

Руби перестала улыбаться и озабоченно спросила:

– Ты ведь не станешь принимать это близко к сердцу? Наша компания неплохо выглядит в последнее время, особенно после аукциона.

Сафи обхватила кружку с чаем пальцами и вдыхала свежий запах мяты. До нервного срыва она поглощала по шесть чашек крепчайшего кофе в день и не думала, что когда-нибудь перейдет на травяной чай. Но после восстановления на вилле «Тенанг» научилась многим вещам.

Она сделает все, чтобы поднять фамильный бизнес. И сделает это не из чувства долга, не затем, чтобы уберечь младшую сестру от тяжести работы в компании, и даже не из-за обещания, данного матери. Для самой себя. Сапфир Сиборн. Она любила свою фирму и мечтала тайком, что передаст семейный бизнес детям, которые его продолжат.

Но нельзя забывать, что однажды она уже заработала синдром хронической усталости. Больше она такого не допустит. Никогда. Она докажет, что способна вновь управлять компанией.

– Ты и Джекс провели аукцион, и это принесло доход, который продолжает возрастать.

Именно художественный вкус Руби, ее талант дизайнера и замужество привели к успеху. И сделали Сиборнов вновь знаменитыми.

А теперь ее очередь. Она собирается внести свой вклад, и у нее есть план.

– Мы неплохо справились. – Довольная улыбка появилась на губах Руби.

Брак Руби и Джекса был удачным, они прекрасно находили общий язык и испытывали взаимную привязанность и уважение. Сафи слегка завидовала их отношениям.

Как сложится ее жизнь, каким будет ее брак?

Впрочем, ей это не грозит, если она будет занята работой с утра до вечера.

– Я счастлива за тебя. – Глаза Сафи затуманились, наполняясь слезами.

– Спасибо, сестренка. – Руби сделала глоток, потом осторожно спросила: – Так что ты собираешься делать?

– О чем ты?

– О Патрике Фоурде.

Проклятый Патрик, одно упоминание его имени – и ее тело сразу откликнулось.

– Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

– Я не о работе, – Руби округлила глаза, – я о том, что нечаянно увидела сегодня.

Сафи потерла ладонь, как будто хотела стереть следы его губ. Этот наглец снова испытал свою власть над ней и, кажется, преуспел.

– Вы хорошо смотритесь вместе. С ним, по крайней мере, будет весело.

Сафи взяла чайное полотенце и шутливо замахнулась на сестру.

Та уклонилась со смехом.

– Ты права в одном – мне необходимо снова начать встречаться с кем-то. Но только не с Патриком.

Руби предложила:

– Давай на спор? Ставлю шесть упаковок шоколада «Тим Тэмс», что не пройдет и двух дней, как ты упадешь в объятия нашего неотразимого Патрика.

– Ты проиграешь. Впрочем, я согласна.

Между тем, выйдя от Сиборнов, Патрик направился в ближайшее открытое кафе. Ему необходимо было взбодриться. Кажется, встреча с Сафи Сиборн выбила его из колеи.

Ему не надо было к ней приходить, но он не смог устоять.

Эта холодная блондинка всегда действовала на него странным образом в школе, ему хотелось вывести ее из спокойного равновесия.

При встрече с ним она недовольно морщила носик и пыталась уйти, а он делал все, чтобы оказаться рядом, и приставал до тех пор, пока она не выходила из себя.

Приехав в Мельбурн, он увидел ее имя в списке собрания, и ему захотелось посмотреть на нее.

Наверное, это было любопытство. Она все такая же? Умненькая, серьезная, ледяная блондиночка, которая относилась к нему как к шуту гороховому. Сможет ли он с ней работать? Конечно, надо признать, что ювелирные изделия Сиборнов – лучшие в Мельбурне, и ему они были необходимы для новой линии Дома Фоурда. Но находиться вместе и работать в течение недели моды с мисс Колючкой… Кажется, эта идея была плохой.

Он видел, что зацепил ее. Интересно, неужели их отношения не изменились, и она все так же нетерпима к нему.

Он испытал громадное удовольствие, когда, поцеловав ее ладонь, заметил в глубине великолепных голубых глаз вспыхнувший огонь. Она изобразила возмущение, но явно отреагировала на поцелуй. Он вызвал в ней желание? Кто бы мог подумать?

Он вспомнил, как давно, после выпускного бала, поцеловал ее, рискуя получить оплеуху, но ледяная оболочка растаяла мгновенно. И стало ясно, что безразличие было искусственным. Она была ранима и уязвима, что его растрогало.

Так вот, пора дать понять: он больше не потерпит ее нравоучений и, если она хочет с ним работать, пусть будет благоразумна. Никаких штучек. Но то обстоятельство, что Сапфир хочет завязать с ним деловые отношения, собирается терпеть его ради бизнеса, не означает ли, что их дела идут хуже, чем кажется?

Сиборны. Он смотрел на элегантный кремовый фасад, на роскошные дизайнерские витрины с подсветкой, где драгоценности были представлены в самом выгодном свете.

Он вспоминал, как привез ее домой после выпускного бала, потому что ее парень был слишком пьян, чтобы садиться за руль. Они стояли на освещенном пятачке перед витринами демонстрационного зала, доносился смех из соседнего ресторана, слышались редкие трамвайные звонки. Момент, когда он решился поцеловать ее.

И оказалось, подо льдом бушует огонь, что скрыть было невозможно. На бесконечных вечеринках модных турне по Европе он встречался с самыми сексуальными женщинами мира, но не мог забыть тот поцелуй с Сапфир Сиборн…

Разумеется, он не думал о ней постоянно, но взгляд голубых глаз другой женщины сразу вызывал в памяти тот поцелуй.

Тогда она оттолкнула его и убежала. Он еще пытался звонить, писал по электронной почте пару раз. Но она уже вновь воздвигла ледяную стену, он потерпел неудачу. А через неделю уехал в Париж.

Вернувшись, он собирался работать в Мельбурне и воплотить свои планы, в чем ему может помочь Сапфир, с ее эксклюзивными драгоценностями.

Он сел за столик на улице и заказал двойной эспрессо. Как она изумилась, увидев его перед собой сегодня. Испытала шок. Но и он был сражен, когда увидел ее в позе дерева в стареньком розовом костюме – вытянутые над головой руки, обнаженная полоска между топом и приспущенными спортивными штанами. Как будто вынырнул из глубины вод Сены, все еще оглушенный и ошеломленный.

Она была без косметики, не похожая на бизнес-леди, ей это шло, как и стрижка, обрамлявшая овальное личико, что делало голубые глаза огромными. Такой она ему больше нравилась.

В школе Сафи уважали. Она умела заставить себя слушать, и он тайно гордился ею, когда она рано приобщилась к семейному бизнесу. Среди учеников никто, кроме нее, не работал.

Уже тогда она была особенной, не тратила время на пустой флирт и вечеринки, сторонилась развязных парней, особенно его, как самого отъявленного ловеласа.

Но он был упрям и не собирался отступать. И так продолжалось до последнего года учебы, когда они оказались вместе на лабораторных работах по биологии, при этом невольно сблизились, и он увидел другими глазами Сафи. Под независимостью, холодностью и колючестью таилась ранимая, очень справедливая девочка, которая никому не хо тела зла. Даже ему, хотя он доводил ее много лет.

Его невольно восхищали ее преданность семье и стремление продолжить и развить бизнес, прославить Сиборнов. Может быть, потому, что сам тогда не стремился продолжать семейное дело «Мода Фоурда».

Потом занялся им и даже увлекся. И спустя десять лет, вернувшись на родину, домой, в Мельбурн, собирался провести неделю моды от Фоурдов, воплотив свои идеи, взращенные в Европе.

Официантка поставила перед ним кофе, он поблагодарил и в этот момент увидел, что Сафи Сиборн вышла из дома. Взгляд ее был рассеян и задумчив. Он никогда раньше не видел ее такой. Что или кто на нее повлиял?

Она его не заметила, тогда он встал с места и помахал ей рукой. Увидев его, она нахмурилась, видно было, что ей не хочется подходить. Тогда он громко заказал капучино и французское фисташковое печенье macarons. Наконец, она решилась и направилась в его сторону.

Он смотрел, как она приближается. На ней был все тот же спортивный костюм, только сверху накинута кофточка с капюшоном, скрывавшая топ.

Невысокая ростом, но пропорции тела идеальны, уверенная походка, а каблуки прибавляли рост. Хотя ему больше понравились запачканные травой розовые спортивные тапочки с помпонами.

– Не хочешь ко мне присоединиться? – Он подвинул ей металлический стул. – Я заказал твое любимое печенье и кофе.

– Я слышала. – Она еще не решалась сесть.

Он показал на свою чашку:

– Не люблю пить один.

– Я тороплюсь…

– Прошу тебя…

И пустил в ход свою знаменитую улыбку.

Реакция последовала незамедлительно – она насмешливо возвела глаза к небу и вдобавок фыркнула. Но все-таки села.

– Все еще пользуешься своей улыбкой?

– Так ты считаешь, она все еще работает?

– Это ты мне скажи.

– Но ведь ты сидишь рядом, не так ли?

– Потому что я с утра еще ничего не ела.

– И не могла устоять перед французским деликатесом.

Она снова фыркнула:

– Разумеется. Ты ведь не отнес мою уступчивость на свой счет?

Он наклонился к ней и снова уловил сладковатый аромат шампуня – смесь персика и корицы.

– Ты когда-то тоже находила меня неотразимым.

– Ты хочешь, чтобы я вспоминала всех, кто нравился мне в школе, после стольких лет?

– Не надо притворяться, признайся.

Принесли кофе и печенье, и это спасло ее от ответа.

Он не стал настаивать. У них еще будет время для воспоминаний, если придется вместе работать. Он будет осторожен. Ему необходим успех. Он знает, что Сафи может помочь добиться желаемого.

Он помнил по школе ее способность руководить, ставить цель и побеждать. Если хотя бы половину той энергии она вложит в презентацию, их совместные усилия принесут плоды. Успех необходим ему как воздух, ему надо доказать всем, в том числе своим предкам, что он способен работать, тогда они простят ошибки прошлого. Поймут, что и он способен сохранить наработанное ими и приумножить.

– Расскажи мне о себе, – попросил он.

– Ну, как всегда – работаю как лошадь, потому что теперь мне не на кого рассчитывать. – Он увидел, как тень пробежала по ее лицу, а голубые глаза потемнели.

Какой же он идиот. Как он мог забыть? Даже не принес ей соболезнований.

– Прости, мне жаль, что не стало твоей мамы.

– Мне тоже. – Она опустила глаза, глядя на свою чашку.

– Тебе ее не хватает, ты грустишь.

– Каждый день вспоминаю.

Она подняла голову и в упор посмотрела на него:

– Знаешь, она была просто великолепна, талантлива, энергична, о ней ходили легенды. Я стараюсь быть похожей на нее. Завтра ты это поймешь.

– Не сомневаюсь.

– Скажи, у тебя есть увлечения, ты как-то расслабляешься?

Она чуть порозовела, что оттенило синие глаза, их цвет действительно напоминал цвет драгоценного камня, в честь которого ее назвали, – Сапфир.

– У меня мало свободного времени, работа на первом месте.

– Ты не запустишь в меня печеньем, если я позволю вопрос?

– Ты не забыл, сколько лет прошло?

– И все-таки о свободном времени. То, что ты типичный трудоголик, я понял. Ничего, кроме работы, – никаких развлечений?

– Ничего подобного.

Она смешно сморщила нос, припоминая.

– Йога. Медитация.

Он расхохотался.

– Что тебя рассмешило?

– Ты изменилась.

Она натянуто улыбнулась:

– Тогда я была ребенком.

– Нет, ты уже была девушкой и грозила превратиться в настоящую женщину. Я не мог забыть тебя.

Она растерянно взглянула на него, и в ее глазах он прочитал страх. Внезапно ему захотелось обнять и утешить ее.

Он одернул себя. Какого черта? Она больше не поймает его в сети беззащитного взгляда. Наверное, это игра, чтобы смягчить его и завтра получить желаемый результат.

– Я такая же, – пробормотала она. Он мог и дальше дразнить ее и добиваться откровений, но жалость пересилила, она выглядела действительно надломленной, и надо было не иметь сердца, чтобы продолжать игру.

Он изменил тактику:

– Наверное, это твой розовый костюм сбил меня с ног. – И подмигнул. – Мне больше нравилась школьная форма.

– Ты болен, – отозвалась она, подыгрывая, и в ее глазах мелькнула веселая искорка, что показало – он выбрал верную тактику. Не надо на нее давить, она постепенно раскроется.

– Тогда, может быть, в следующий раз наденешь одежду монахини…

– Нет, ты неисправим. Все такой же ловелас.

– Зато ты изменилась. – Он дотронулся до ее руки, которую она тут же отдернула.

– Десять лет – это большой срок, чего ты ожидал?

С ней явно что-то было не так. Он инстинктом чувствовал, это носилось в воздухе. Общая картина не складывалась, чего-то не хватало. Если он хочет связать с ней бизнес, он должен выяснить, в чем дело.

И это оправдывало его любопытство, желание узнать о ней больше.

– Ты уже не считаешь, что мой поцелуй может испортить тебе жизнь? Что другие мужчины, которые появятся в твоей жизни, потом не выдержат со мной сравнения?

От удивления она широко раскрыла глаза. Потом, схватив со стола горсть пакетиков сахара, швырнула в него. Одной рукой ему удалось поймать несколько.

– Тот поцелуй ничего не значил. Два подростка, в которых бурно играют гормоны, на меня нашло помешательство. Что ты привязался к прошлому, оно здесь ни при чем, если нам предстоит работать вместе.

– Раньше ты была кристально, до тошноты, прямой и честной. А теперь говоришь, что поцелуй ничего не значил. Ты научилась привирать.

Он снова подцепил ее, но очень уж хотелось добиться истины.

– Я не собираюсь с тобой здесь играть в глупые игры! – Голубые глаза сверкнули синим огнем. – Мы уже давно не в школе. И там мы не дружили, поэтому хватит о том поцелуе. Это вышло случайно. Ты и я – сейчас потенциальные партнеры. Наша цель – совместный бизнес и прибыль. Так что прекращай ломаться и изображать соблазнителя, мне не нужны старые приятели, нужны сегодняшние гарантии.

Уф. Жестокая прямота осталась при ней.

– Какие гарантии?

– Что позволишь мне завтра высказаться и серьезно отнесешься к нашему разговору, оставишь прошлое в покое и перейдешь на деловой тон. Завтрашнее совещание важно для меня, – произнесла она низким, почти угрожающим голосом. – Тебе, может быть, легко идти по жизни, когда за твоей спиной благополучие и деньги твоих родителей. Ты можешь разъезжать по свету, экспериментировать. Фирма «Сиборн» целиком зависит от меня и моих усилий.

Мало что могло разозлить самого Патрика. Но удар пришелся в цель. Сомнение в его деловых качествах, способности работать, вести дела – это сопровождало его всю жизнь. Вот почему он добился создания нового филиала и стал его главой. Хотел доказать всему миру, что он способен опровергнуть негативное мнение о нем и всех удивить, включая своих родителей.

– Ты все сказала?

Что-то в его тоне подсказывало, что она далеко зашла. Сафи откинулась на спинку стула и подняла руки вверх.

– Ты тоже думаешь, что я – богатый бездельник, который рассчитывает только на свой шарм?

Никого не интересует, что тогда, в Париже, именно он был создателем весенней коллекции одежды от-кутюр, представленной Домом Фоурдов. И она принесла и продолжает приносить прибыль. Цены на нее растут. Но успех приписали Жаку и всей команде, хотя именно он был тем дизайнером, благодаря которому они достигли успеха. Он был гением. Но остался в тени. А ему не позволяло чувство гордости сказать об этом и открыть истину. Тогда Патрик решил открыть собственный филиал. Теперь он один принимает решения и отвечает за провал или успех.

Австралийский филиал был необходим. Он превратит его в самый успешный из всех, и у него есть секретный план, как это сделать. Он вынашивал его в Париже.

И перед ним сидит женщина, которая может ему помочь.

Она опустила глаза:

– Прости, но у меня пока не было возможности убедиться в противоположном. – Потом подняла взгляд, в котором он прочитал смущение, – она все-таки не умела лгать. – Но оставим это, нам обоим надо кое-что доказать, и на этом остановимся. Никаких обид и никаких предубеждений.

– По рукам! – Он впервые увидел, как легкая улыбка появилась на ее губах, лукавая и смущенная. И подумал, что ей надо улыбаться чаще.

– Но все-таки признайся, ты рассчитываешь на свой шарм.

– Жаль, что он никогда не действовал на тебя, – пробормотал он тихо и поймал ее удивленный взгляд.

Она залпом допила капучино и высыпала остатки macarons на ладонь.

– Прости, надо бежать. Увидимся завтра днем. Приготовься быть ошеломленным. Я собираюсь сразить тебя наповал.