Сапфировая ночь

5

Мартин не спешил возвращаться домой, хотя и знал, что Джейн уже вернулась с работы. Всю вторую половину дня он провел на улицах, разговаривая со старыми знакомыми и с информаторами. Об Эстебане Сантьяго никто ничего не знал, но это Мартина не огорчало. Он лишь хотел, чтобы наркоделец знал: о нем не забыли. Рано или поздно они встретятся, и тогда подонок ответит за гибель Брайана, за ранение Мартина, за искалеченные жизни посаженных на иглу подростков и за страдания их родителей.

Придя домой, Мартин перекинулся парой слов с прикорнувшим в тени кустов Гордоном и поднялся на второй этаж. Синтия, как обычно, уютно устроилась на подоконнике и почти не обратила внимания на Мартина, удостоив лишь ленивым взглядом и недовольным урчанием.

– Надеюсь, тебя кто-нибудь покормил, – проворчал Мартин. – А если проголодаешься, то придешь и попросишь. В конце концов, я один, а вас двое.

Он прошел в свою комнату и устало опустился на широкую кровать. Прямо перед ним висела на стене картина. На ней была изображена обнаженная женщина на фоне голубого неба с плывущими по нему белыми облаками. Верхняя половина тела женщины тоже была голубой. Однажды он спросил Джона, что это все означает, но тот улыбнулся и сказал только: «Шедевр ценен тем, что каждый видит в нем что-то свое». Мартин пока ничего особенного не видел, однако картина странно волновала его.

Полежав, он поднялся, принял освежающий душ и переоделся, приготовившись к встрече с Джейн.

Мартин уже сказал себе, что совесть не позволяет ему пользоваться создавшимся положением. Напомнил, что на первом месте поимка Сантьяго и лишь на втором… все остальное. После этого аутотренинга он пришел к печальному выводу, что быть копом и джентльменом одновременно почти невозможно. По крайней мере, попытка проделать такой фокус потребует от него громадных затрат душевной и физической энергии.

Джейн была в гостиной.

– Успели отдохнуть? – поинтересовался Мартин, направляясь к креслу. – Телевизор посмотреть не хотите? Сегодня фильм с Ингрид Бергман.

– Да, «Касабланка». Но я видела его раз пять, – сдержанно ответила она, поглаживая лежавшую рядом Синтию. – К тому же мне больше нравится Кэрри Грант.

Мартин кивнул, мысленно отмечая, что Джейн держится настороженно и скованно. Похоже, она тоже приняла некое решение, и, судя по джинсам и голубой рубашке с подвернутыми рукавами, в ее планах романтические игры занимают не первое место.

Он понимал Джейн. Прошлой ночью Мартину не спалось. Зная, что Джейн совсем рядом, в другой комнате, помня их поцелуй и желая продолжения, он крутился и ворочался на широкой кровати. Может быть, для нее ночь тянулась так же невыносимо долго? Может быть, она тоже металась на влажной, скомканной бессонницей простыне, шепча его имя?

– Вижу, вы с Синтией отлично поладили, – сказал Мартин, пытаясь найти безобидную тему. – Без Фелисити ей плохо. Прошлой ночью я нигде не мог ее найти. Наверное, нашла какое-то место, напоминавшее о хозяйке, и спала там.

– Она была со мной.

Мартин удивленно уставился на нее. Джейн устало улыбнулась.

– Свернулась у меня в ногах и не ушла до утра. Вы уж извините.

– Все в порядке. – Мартин махнул здоровой рукой.

Вот так номер! Значит, пока он страдал в одиночестве, терзая воображением свою измученную душу, Синтия делила с Джейн ее мечты.

Джейн потянулась, зевнула и торопливо прикрыла рот ладонью.

– Извините, я очень устала. Да еще не выспалась. Знаете, на новом месте… – Краска смущения сделала ее еще привлекательнее. – И… я ужасно проголодалась.

Именно в этот момент Мартин и решил, что все прочее, включая разборку с Синтией, может подождать. Он еще никогда не видел Джейн такой утомленной, хотя, надо признать, и не имел возможности наблюдать ее вблизи.

Ему вдруг захотелось крепко обнять Джейн, укрыть ее от бед и тревог, защитить от опасностей. Стремление помочь людям характерно для многих полицейских, но Мартин чувствовал, что сейчас это не профессиональный импульс.

– Я принесу что-нибудь выпить. Вода или сок? – спросил он.

Джейн покачала головой.

– Нет, спасибо. Я просто хочу есть. Мы не обговаривали детали, но по пути я кое-что успела купить и сейчас приготовлю перекусить. Можно мне… могу ли я…

Мартина тронули ее смущение и неуверенность, столь резко контрастировавшие со строгим профессионализмом, которым Джейн пыталась защититься от своих чувств. К черту все полицейские секреты! – подумал Мартин. Я мужчина, и мне хочется просто помочь женщине.

– Ничего не нужно делать. Я успел заказать пиццу, рассчитывая, что вы составите мне компанию. Пойдемте в кухню.

– Спасибо. Если честно, я обожаю пиццу. А готовить у меня не было сил.

Джейн так обрадовалась предложению, что стала похожей на ребенка, узнавшего об отмене нелюбимого урока. Она вышла в коридор, Синтия торопливо последовала за ней. Мартин, пожав плечами, отправился за ними. Он задержался в холле, чтобы посмотреть, ушел ли Гордон, и запереть входную дверь.

Когда он вошел в кухню, Джейн уже успела достать из шкафа посуду. Синтия расправлялась с порцией кошачьих консервов.

– Я купила мексиканский салат и тунца, но приготовить не успела. – Джейн улыбнулась Мартину и потянула носом воздух. – Мм. Пахнет восхитительно. Я, наверное, сто лет не ела пиццу.

– Если вы так любите пиццу, то почему давно ее не ели? Работаете в двух местах, сильно устаете… Всем ведь известно, что легче где-то перекусить, чем готовить самому.

– Но это дорого.

Мартин помолчал, не зная, стоит ли спрашивать, но все же решился.

– Вы неплохо зарабатываете в двух местах. На что уходят деньги? Извините, если вам неприятно отвечать. – Сейчас в Мартине говорил не полицейский, а обычный человек, желающий лучше узнать женщину, с которой предстоит какое-то время жить под одной крышей.

Джейн опустилась на стул и пододвинула к себе тарелку с пиццей.

– Видите ли, мои родители умерли, когда мне было всего восемнадцать, а моему брату девять. С тех пор я его воспитываю.

Как же ей, должно быть, нелегко! – подумал Мартин.

– Извините, мне очень жаль.

Он подошел к Джейн сзади и положил руку на плечо. Обычный жест сочувствия и симпатии, ничего больше. Но все оказалось не так просто. Тепло ее тела мгновенно растеклось по его пальцам, по руке, по груди… Тем не менее Мартин не убрал руку.

– Я уже привыкла к такой жизни. Коннор, мой брат, хочет поступить в колледж. Он очень способный, но не совсем здоров. Все, что я зарабатываю, идет на оплату его пребывания в интернате и учебы. Так что пицца для меня – почти непозволительная роскошь.

Мартин покачал головой. Далеко не каждый способен на самоотречение ради брата или сестры, на отказ от естественных для молодости удовольствий. Джейн действительно необычная женщина.

– Вашему брату повезло с сестрой. – Мартин убрал руку с ее плеча и, обойдя стол, сел напротив Джейн.

Она покраснела и отмахнулась от комплимента.

– Это мне повезло с братом. Мы очень близки и держимся друг за друга.

Мартин кивнул, чувствуя, что не может говорить – к горлу подступил комок.

– Посмотрите, Синтия все съела и, похоже, не прочь получить добавку, – сказала Джейн и вопросительно посмотрела на своего почему-то умолкшего собеседника.

– Нет, с нее хватит. Фелисити просила не перекармливать. А вы ешьте. Дни лишений позади.

Джейн с аппетитом принялась за пиццу. Мартин не столько ел, сколько наблюдал, радуясь неизвестно чему, улыбаясь без видимой причины и чувствуя себя удивительно легко. Иногда для того, чтобы убрать разделяющие людей барьеры, требуется совсем немного. Он и сам не ожидал, что простой разговор в кухне способен так сблизить только что познакомившихся мужчину и женщину.

Когда Джейн поднялась, чтобы убрать со стола, привыкший все делать сам Мартин помог ей. Хотя кухня была просторная, они все же столкнулись, относя тарелки в посудомоечную машину, и на мгновение замерли, испытав уже знакомое чувство притяжения друг к другу.

Первой пришла в себя Джейн.

– Готовы работать? – деловито спросила она.

Мартин вздохнул, огорченный ее тоном. Готов? Да, готов, но совсем к другому. Но, конечно, Джейн права. У нее работа, и он не должен мешать ей заниматься делом.

– Собираетесь убедить меня в своих способностях? – Мартин усмехнулся. – Посмотрите, какая восхитительная сегодня ночь. Не желаете полюбоваться звездами?

– Вы всегда используете этот прием? Не очень-то оригинально, хотя и романтично.

Он усмехнулся.

– Я не шучу. Бассейн во дворе. Под звездами.

Джейн покраснела, но выдержала его взгляд. Мартин хотел, чтобы она отдохнула, но если уж ей так хочется взяться за него, то пусть почувствует сексуальный подтекст его предложения и будет настороже. Сам он не вполне полагался на себя уже сейчас, а что будет, когда ее руки коснутся его тела! Эта женщина могла заставить его забыть собственное имя, не говоря уже об Эстебане Сантьяго.

– Если вас не устраивает бассейн, то есть большая ванна, – небрежно предложил Мартин.

– Сначала мне надо осмотреть вас, а уж потом определить, какие упражнения вам необходимы. Вы не возражаете?

– Так ли уж необходимо спешить? Вы же сами сказали, что устали.

Мартин заметил, что Джейн выглядит намного лучше, чем в начале вечера. Интересно, откуда этот румянец на ее щеках? Только ли в пицце дело или это следствие волнения?

– Ваша тактика не сработает. И не возражайте, ладно? Сначала надо согреть область плеча влажным теплом, а потом я проверю подвижность мышц.

– Влажным теплом? Звучит заманчиво.

Мартин скользнул взглядом по ее губам – Джейн старалась держаться спокойно, но уже дважды провела по ним языком. Прикоснуться к ним, подумал он. Ощутить их упругую податливость, раздвинуть и проникнуть внутрь ее рта, почувствовать, как тает она в моих объятиях… От этих мыслей ему сразу стало жарко.

– Значит, бассейн отпадает? – Мартин притворно вздохнул. – И ванна тоже?

– Я уже говорила, что водная терапия – лишь один из вариантов. Возможно, мы обойдемся без нее. – Джейн погрозила ему пальцем. – Ваше дело – исполнять мои указания.

– А если я буду вести себя хорошо, то заслужу небольшую награду, да? Ну пожалуйста. – Мартин произнес это таким жалобным тоном, что Джейн невольно рассмеялась.

Ладно, пусть она отвлечет его от каких-то дел, но он все равно затащит ее в бассейн. Не силой, конечно нет. И вовсе не для того, чтобы утолить сексуальную жажду. Она сделает это сама, по собственной воле.

Мартин поднял руку и поднес к ее щеке. К его удивлению, Джейн не отстранилась, не потупилась, а продолжала смотреть ему в глаза – спокойно, без вызова, но тепло и нежно.

Никогда прежде Мартин не думал, что способен утратить контроль над собой. Даже в самые бурные моменты семейной жизни он умел сохранять самообладание и всегда управлял ситуацией. Сейчас ему хотелось отдаться на волю чувств и посмотреть, что из этого получится.

Джейн вздохнула.

– Давайте договоримся так. Вы будете хорошим мальчиком, а я, возможно, куплю вам мороженое.

– И это называется честной сделкой! – возмутился Мартин.

– Но зато у вас появляется цель, не так ли? На тот случай, если восстановление мышечной подвижности не станет достаточным стимулом.

Их взгляды снова встретились. Мартин знал, что Джейн оценивает его, и понимал, насколько опасен этот противник. Такого долго под контролем не удержишь. Он вздохнул. Рано или поздно ему придется раскрыть Джейн свой секрет, иначе все его планы в отношении Сантьяго могут провалиться.

– Ладно. Ваша взяла. Как насчет гимнастического зала для начала?

– Здесь есть гимнастический зал?

– Чего здесь только нет. Джон Феннел любил, чтобы все было под рукой, и не жалел денег на комфорт. А разве Фелисити вам не говорила?

Джейн отрицательно покачала головой.

– Идемте, – позвал Мартин.

Гимнастический зал располагался на первом этаже особняка. Мартин остановился у двери. Джейн заглянула в зал через его плечо, на секунду прижавшись грудью к его спине, и у Мартина застучало в висках.

– Прекрасные тренажеры, – пробормотала она.

– Джон так и не успел их все опробовать. По-моему, здесь есть как раз то, что нужно. И места, как видите, вполне хватает.

Мартин не стал говорить, что из всех помещений особняка это нравится ему больше всего. Здесь он чувствовал себя легко и непринужденно.

– Вы здесь не живете.

Это не прозвучало вопросом, и Мартин не удивился тому, что Джейн пришла к верному выводу. Догадаться нетрудно. Рядовой полицейский просто не может позволить себе такую роскошь.

– Разочарованы? – Мартину не хотелось, чтобы Джейн услышала горечь, невольно закравшуюся в его голос, – прошлое все еще жило в нем.

Со своей бывшей женой Крессидой Мартин познакомился в школе, куда пришел, чтобы рассказать детям о вреде наркотиков. Крессида преподавала химию. Роман завязался очень быстро. Их тут же потянуло друг к другу, и через неделю они уже перешли к серьезным отношениям. На Крессиду произвели впечатление полицейский участок и форма, а также стабильный заработок. Непарадная сторона жизни копа Крессиду тогда не интересовала. Оба хотели переехать за город, в более спокойный район, чтобы не волноваться потом за детей. Оба ценили тишину и уют.

Медовый месяц Мартин и Крессида провели в Мексике. Они купались, гуляли по городу, покупали сувениры, а по ночам занимались любовью.

После возвращения в их отношениях появилась трещина. Крессиде стало казаться, что муж слишком долго не бывает дома, что ее подругам повезло в этом отношении больше, что зарплаты полицейского не хватает на то, чтобы обставить новый дом, купленный ими в пригороде. Мартин не любил залезать в долги, а денег, которые он приносил, явно недоставало на удовлетворение запросов не пожелавшей работать жены.

У Крессиды появились новые подруги, располагавшие более широкими возможностями. Побывав однажды в гостях у Фелисити и Джона, она заявила, что Мартин неудачник и что она сожалеет о допущенной ошибке. Их брак продержался два с половиной года, и за это время они стали совершенно чужими людьми. В конце концов Крессида просто ушла.

Мартин никогда не считал, что прошлое все еще держит его в своих сетях, пока не столкнулся с возможностью предстать тем же неудачником в глазах Джейн. Конечно, она пошла на большие жертвы ради брата, но не разочарует ли ее тот факт, что владельцем роскошного особняка является кто-то другой?

– Разочарована тем, что не вы хозяин? – уточнила она.

– И тем, что у меня нет денег, чтобы жить здесь.

– Ну, это было бы смешно. Уж не думаете ли вы, что я охотница за чужими деньгами? – Похоже, Джейн действительно обиделась. – И для этой цели выбрала вас?

Мартину не хотелось ни развивать эту тему, ни обижать Джейн.

– Я вовсе не это имел в виду.

– Когда мужчины так говорят, означает ли это, что они приносят извинения? – Джейн посмотрела ему в глаза.

Он протянул руку и убрал с ее лба прядь волос.

– Это означает, что я осел.

– Лучше не скажешь, – рассмеялась Джейн.

Возникший между ними барьер снова был сломан, и у Мартина опять появилось желание обнять Джейн, и вновь на пути желания встал страх. Он не сможет дать ей того, что она заслуживает, не сможет обеспечить достойную жизнь. Нет, в эту ловушку его больше не заманишь.

Мартин не знал, сколько его сестра заплатила Джейн, но не сомневался, что неудобства, причиненные ей переездом, щедро компенсированы. Разумеется, деньги нужны Джейн на заслуживающие уважения цели, но когда-нибудь ее брат встанет на ноги, и тогда Джейн, как и любая другая женщина, захочет пожить для себя, а это «для себя» потребует денег, которых у честного полицейского не бывает в избытке.

– Здесь есть вода? – спросила Джейн.

– Здесь есть ванная. – Он указал на дверь в соседнюю комнату. – Там вполне хватит места для массажа. Поверьте, Джон позаботился обо всем. Вот это и называется богатством, так что пользуйтесь. Пока есть возможность.

Джейн направилась в ванную. Вскоре оттуда донесся звук льющейся воды. Мартин представил бьющие из крана струи, клубы пара, заполняющие помещение… влажные тела под душем… Джейн не понадобится много времени, чтобы разогреть его.

Эта женщина сведет меня с ума, подумал Мартин. Дальше так продолжаться не может. Надо искать какой-то выход. Но прежде необходимо посмотреть, что она для меня приготовила.

Закрыв за собой дверь ванной, Джейн открыла холодную воду и освежила лицо. Потом оглядела комнату. Что ж, Мартин прав, все необходимое на месте. Твердо настроившись на рабочий лад, она вернулась в зал и только тогда вспомнила, что забыла попросить Мартина раздеться. Неизбежное не отложишь.

– Если мы хотим приступить к делу прямо сейчас, то вам нужно снять рубашку.

Глаза Мартина озорно блеснули, как у человека, которого попросили исполнить любимый фокус. Он не стал отворачиваться, а принялся медленно, действуя одной рукой, расстегивать пуговицы.

– Не обольщайтесь, – фыркнула Джейн. – Я просто не смогу как следует согреть ваше плечо, если вы не разденетесь. И не изображайте стриптизера.

– Неужели вам не хочется полюбоваться моим обнаженным торсом? – рассмеялся Мартин.

Джейн не смутилась.

– Я повидала их вполне достаточно и уверена, что ваш ничем не отличается от других. – Ложь далась ей нелегко, и Джейн отвела взгляд.

– Как жаль, – Мартин сокрушенно вздохнул, – а я так надеялся.

Джейн рассмеялась, но тут же стала серьезной, услышав, как он застонал – очевидно от боли.

– Что случилось? – встревоженно спросила она, видя, что Мартин снимает рубашку, пользуясь не одной, а двумя руками.

– Все в порядке, – успокоил он ее. – Неловкое движение… ничего страшного.

Интересно, как ему это удалось? – подумала она.

– Вы же сказали, что не проходили курс реабилитации.

– Я этого не говорил. Один мой знакомый дал несколько советов, как разработать руку. Я делал кое-какие упражнения.

– Кое-каких упражнений недостаточно, – строго сказала Джейн.

– Теперь у меня есть вы. – Он подмигнул ей.

– Я могу помочь только при условии, что вы готовы пройти весь курс. А никаких гарантий с вашей стороны еще не последовало.

– Меня это не беспокоит.

– А меня беспокоит. – Джейн сделала шаг вперед, показывая, что словесные игры закончены и пора переходить к делу. – И позвольте мне помочь вам снять рубашку.

Мартин не ответил, но, прищурившись, посмотрел на нее. Джейн знала, о чем он думает: приняв помощь, человек рискует показаться слабым. Продолжая сопротивляться, нетрудно предстать в глупом виде. В другой ситуации она не стала бы вмешиваться в эту внутреннюю борьбу и позволила бы пациенту самому принять решение, но в данном случае ей не хотелось ущемлять его гордость, вынуждая к добровольной капитуляции.

– Перестаньте, Мартин. У меня действительно хорошие руки, вот увидите.

– Не сомневаюсь.

От его хриплого голоса у Джейн по коже побежали мурашки. Стоило Мартину оказаться рядом, как вся ее решимость куда-то исчезала, словно таяла под лучами его неотразимого обаяния.

Расстегивая оставшиеся две пуговицы, Джейн коснулась теплой кожи и ощутила, как напряглись мышцы под ее пальцами. Никогда прежде ни один пациент не вызывал у Джейн подобных чувств, а потому теперь, стягивая с Мартина рубашку, Джейн с ужасом смотрела на свои дрожащие руки. Как же она будет работать? Как будет разминать это горячее, влекущее тело? Как удержится от того, чтобы не припасть к нему губами, вбирая в себя пьянящий мужской запах? Как?

Рубашка выскользнула из ее рук. Инстинкт подсказывал Джейн отступить, сохранив безопасную дистанцию, но обнаженная грудь Мартина притягивала. Как притягивает первооткрывателя неизведанная земля. Медленно, чтобы не причинить боль, она провела ладонью по загорелой коже рядом со следами от пуль.

– Мм… – простонал Мартин, закрывая глаза. – Чертовски приятно. Готов терпеть эти мучения до рассвета.

– Вам и должно быть приятно, ведь в этом моя работа, – бесстрастно сказала Джейн. – Когда мы пройдем весь курс, вы почувствуете себя намного лучше.

– Вы уж постарайтесь.

Джейн понимала, что если не отступит сейчас, то вся ее работа окажется под угрозой, но сила желания толкала ее наперекор предостережениям рассудка. Будучи не в состоянии сопротивляться ей, Джейн наклонилась и осторожно приникла губами к тому месту, где кусок металла разорвал плоть Мартина.

– Джейн. – В его голосе прозвучали и предостережение, и мольба.

Она не успела отреагировать ни на первое, ни на второе, потому что их губы встретились. Страсть – непреодолимая, взаимная, горячая и всепоглощающая – подхватила обоих, толкнула навстречу друг другу и понесла…

Мартин хочет ее. Джейн знала это и раньше – да и как можно было не знать, ловя горящие желанием взгляды? – но почувствовала лишь сейчас. Только Мартин мог дать ей то, в чем она отчаянно нуждалась.

И именно эта мысль отрезвила Джейн, вынудила отстраниться. Мартин был единственным, кто мог вознести ее на высоты блаженства и… разбить ее мечты. Не надо ставить перед собой недостижимых целей, лучше сконцентрироваться на работе. На помощи Коннору.

– Уф. – Не очень изящно и выразительно, но ничего другого Джейн сформулировать не смогла.

– Точнее не скажешь, – согласился Мартин, приглаживая дрожащей рукой взъерошенные волосы. – Ты в порядке?

В его глазах светились внимание и забота, которых Джейн не хотела ни видеть, ни чувствовать.

Разумеется, любой женщине приятно ощущать свою власть над мужчиной, но Мартин воплощал собой все, что угрожало ее жизненным целям: он был опасен, а Джейн желала надежности и уверенности.

– Да, в порядке. А ты?

Усмешка тронула его губы.

– Прикоснись ко мне еще раз, и мне станет еще лучше.

– Я имела в виду твое плечо.

Джейн поймала себя на том, что солгала уже дважды в течение одной минуты.

– Плечо тоже в порядке. Послушай, Джейн, то, что сейчас произошло…

Она покачала головой.

– Забудьте об этом. Так должно было случиться, а теперь все позади. – Еще одна ложь. Разве сможет она когда-нибудь забыть эти недолгие минуты страсти?! – Давайте вернемся к работе, хорошо? Садитесь, а я отлучусь на минутку.

К ее удивлению, Мартин без возражений сел в кресло, устроился поудобнее. Джейн не знала, почему он так послушен, но в данный момент это устраивало ее. Зайдя в ванную, Джейн перевела дыхание и плеснула на лицо холодной водой. Потом посмотрела на свое отражение в зеркале: сияющие глаза, раскрасневшиеся щеки. Все ее чувства отразились в выражении лица. Но нельзя же вечно прятаться в ванной! Джейн вздохнула, понимая, что теперь не поможет даже броня профессионала.

Через пять минут, усадив Мартина в кресло и обложив его шею и плечо согревающими подушечками, она устроилась на стуле. Некоторое время оба молчали, тишина давила все сильнее, и кто-то должен был начать разговор, чтобы хоть отчасти разрядить накопившееся напряжение.

– Так откуда эти раны? – спросила Джейн.

– Мы хотели взять с поличным наркодельца, устроили засаду. – Мартин вздохнул. – Думали, что возьмем с поличным, а получилось…

В голосе Мартина прозвучали новые для нее нотки, и Джейн захотелось понять, каков же в действительности этот мужчина, успевший за короткое время войти в ее мечты, пробудить полузабытые чувства. Судя по всему, он любит свою работу, а это не может не вызвать уважение.

– Нас подставили, – ровным голосом продолжил Мартин. – Началась перестрелка. Мой друг был убит, а я отделался двумя дырками. У Брайана осталась беременная жена. Его ребенок никогда не увидит отца. Я часто думаю, что лучше бы та пуля в сердце досталась мне.

– Судьба не выбирает, – негромко проронила Джейн. – А близкие есть у всех. Каково было бы вашей сестре, окажись вы на месте Брайана?

– Так мне радоваться, что остался жив? А кто заменит вдове Брайана погибшего мужа? Чем виноват ребенок, который вырастет без отца? – Мартин говорил неторопливо и не повышая голоса, но Джейн чувствовала его злость, возмущение, едва сдерживаемый гнев.

– Такова жизнь. Иногда надо просто принять то, что она посылает нам, и идти дальше.

– Мне было бы легче, если бы того наркодельца схватили и упрятали за решетку. Но он на свободе, а у нас нет никаких улик против него. – Мартин скрипнул зубами. – Наверное, этот подонок смеется над нами.

Пожалуй, разговор пора переводить на другую тему, подумала Джейн. Но ей еще хотелось понять, что же за человек Мартин Хендерсон, она открывала новые грани его личности: сострадание, искренность, уязвимость.

– И все же почему вы сопротивлялись лечению? Фелисити говорила, что не смогла преодолеть ваше упрямство.

У Джейн уже появились сомнения в том, что состояние ее пациента действительно настолько плохо, как выходило со слов его сестры. Что же на самом деле происходит с Мартином Хендерсоном?

Переход на другую тему, вероятно, устраивал Мартина, но от прямого ответа он уклонился.

– А разве я не примерный пациент?

– Вынуждена согласиться. Сегодня к вам нет никаких претензий. Но, очевидно, так было не всегда, иначе Фелисити не стала бы обращаться ко мне.

– Вы не хуже меня знаете, что она руководствовалась и другими соображениями, – напомнил он. – Не собираюсь ее защищать, но Фелисити не остановится, пока не устроит мою личную жизнь. Сама она потеряла мужа совсем недавно, так что я – это все, что у нее осталось.

Голос Мартина потеплел, что не осталось незамеченным Джейн. Она уже знала, какие чувства питают друг к другу брат и сестра, и очередное проявление любви и заботы не оставило ее равнодушной. Нежность, проступавшая иногда из-под маски легкомысленности и цинизма, мешала сохранять установленную Джейн дистанцию. У нее и Мартина много общего, много такого, что создает фундамент для общения, а общение неминуемо сближает людей. И все же…

Мартин внимательно наблюдал за Джейн. Ее сдержанность и даже настороженность не удивили его. После недавнего взрыва страсти он и сам испытывал определенную скованность.

Уже дважды страсть, вспыхивавшая совершенно неожиданно и не подвластная никакому контролю, бросала их в объятия друг друга. Ничего хорошего для мужчины, давшего себе твердое обещание держаться подальше от этой женщины и сохранять хладнокровие. Но как можно сохранять хладнокровие, находясь рядом с Джейн?! И какой толк от всех этих добровольных самоограничений, если они только мешают нормальному общению?!

– Вы нужны Фелисити, – сказала Джейн, возвращая Мартина к реальности. – Вот вам и причина, чтобы перестать винить себя в гибели друга и радоваться тому, что вы живы.

Радоваться жизни можно будет тогда, когда Сантьяго сядет в тюрьму, подумал Мартин.

– Ну, ей не о чем беспокоиться. – Он откашлялся. – Я в порядке, о чем вы сможете сообщить, когда она вернется.

– Я скажу ей правду. Будете паинькой, она узнает об этом. Станете упрямиться – ей тоже станет известно.

Именно эта часть сделки, заключенной Фелисити и Джейн, беспокоила Мартина. Он не мог допустить, чтобы Джейн догадалась о его секрете, но и не хотел помешать ей заработать обещанные Фелисити деньги. Ситуация представлялась безвыходной.

– Вы же понимаете, что, не восстановив полную подвижность плеча, не сможете вернуться к работе. Так что перестаньте дурачиться и…

Джейн осеклась и вздрогнула от резкого звонка телефона. Мартин кивком указал на висевшую на стене трубку.

– Возьмите и дайте мне.

Джейн подала трубку.

– Хендерсон.

– Это Эндрю. Есть кое-какие новости. Эрик взял некоего Брикса. Ты, наверное, о нем слышал. Парень сейчас в больнице, к нему никого не пускают. Возможно, нам удастся вытрясти из него какую-то информацию о Сантьяго.

– Заезжай за мной в пять.

– Ты с ума сошел! Если Чиверс узнает, что ты этим занимаешься, он с нас шкуру спустит!

– А ты ничего ему не говори. Жду. – Мартин нажал на кнопку отключения и повернулся к Джейн, смотревшей на него широко открытыми удивленными глазами.

– Что-то случилось?

В его жизни не раз возникали ситуации, когда он по делам службы уходил из дому, оставляя жену, но сейчас разочарование, прозвучавшее в голосе Джейн, вызвало совсем другую реакцию. Мартин почувствовал себя так, словно совершал предательство.

– Ничего особенного.

– Но вы же в отпуске, разве нет?

– Верно, в отпуске. Но этот звонок никак не связан с работой. Небольшая проблема у моего друга. Мне нужно…

Джейн покачала головой.

– Не говорите больше ничего. – Она поднялась со стула и, подойдя к Мартину, стала снимать согревающие подушечки. – Вы не обязаны давать мне какие-то объяснения. Конечно, мне это не нравится, но можно и подождать.

Мартин нахмурился. Ему не хотелось уходить, не хотелось лгать, не хотелось оставлять Джейн одну. Она поняла его и не задавала вопросов. Крессида никогда не вела себя так, в ее глазах никогда не теплились сочувствие и симпатия. Все опасения, связанные с появлением в доме Джейн, показались Мартину глупыми и недостойными.

– Берегите себя. – Она наклонилась и подала ему рубашку.

Мартин просунул руку в рукава, слегка поморщился от боли и принялся застегивать пуговицы. Закончив, он поднял голову и обнаружил, что Джейн внимательно наблюдала за ним.

– Когда вы вернетесь, мы обо всем поговорим. Возможно, вам необходима не терапия, а что-то другое. По-моему, Мартин, в моей помощи вы не нуждаетесь.