Сценарист

15

— Налетай, Мэг. — Телефон Дерека начал трезвонить, едва он успел поставить миску с собачьей едой на пол. — Ешь. — Митчелл посмотрел на номер и поднес трубку к уху:

— Привет, Додж.

— Время для звонка подходящее?

Не то чтобы Додж боялся отвлечь своего босса от важных дел. Если у него было что сообщить, он не ждал подходящей минуты.

— Я только что приехал. Кормлю Мэгги. Какие новости? — Дерек достал из холодильника бутылку пива, открыл ее и отхлебнул.

— Да слышал кое-что интересное в полицейском управлении…

— Сэнфорд и Кимбалл нашли Билли Дьюка.

— Нет, но, возможно, у них появилась зацепка.

— Я весь внимание.

— Похоже, между этим таинственным человеком и Джули Рутледж есть связь.

Дерек аккуратно поставил бутылку на кухонный стол.

— Повтори.

— Ты не ослышался. У нее в галерее есть помощница… Молоденькая такая.

Дерек представил себе Кейт Филдс.

— Она встречалась с Сэнфордом и Кимбалл. Без ведома Джули Рутледж.

Возможно, методы, с помощью которых Додж добывал информацию, и были сомнительными, но сама информация таковой не являлась. Она всегда была надежной на сто процентов. Дереку Митчеллу стало нехорошо.

Додж тем временем продолжал рассказывать:

— Она рыдала на груди детективов — одного и второй, стыдилась, что приходится закладывать босса. Конфликт лояльности, так сказать. Женщина, которую она идеализирует, и совесть плюс гражданский долг для полноты палитры. Им практически пришлось вытаскивать из нее информацию. — Хэнли помолчал. — Ты еще слушаешь?

— Да, я… Мэгги просится гулять, мне нужно открыть ей дверь. Продолжай.

— Ну, эту девушку терзало, что она узнала на фотографии Билли Дьюка. Несколько недель назад, до убийства Уиллера, этот парень приходил в ту самую галерею, которой владеет мисс Рутледж. Ее не было, но он называл хозяйку по имени, и теперь барышня говорит, будто ей показалось, что он знаком с Джули. Хорошо знаком. Зачем приходил, Дьюк не сказал, пообещал связаться с Джули Рутледж позднее, и ушел.

Дерек нетерпеливо дернул узел на галстуке. По шее тек пот.

— Это мог быть клиент.

— Девушка так не думает. Кроме того, это было бы очень странное совпадение, ты не находишь?

Да, правильно. Дерек иногда и сам пытался объяснить присяжным, что столь удивительные совпадения вовсе не редкость, но они вечно в этом сомневались.

— Как Сэнфорд и Кимбалл отреагировали на эту новость?

— Они были предельно ласковы с девушкой, хвалили ее за правильный поступок, все в таком роде. Но не сомневайся, детективы в это вцепились и теперь разглядывают подружку Уиллера через очень мощную лупу. Да, еще одно.

Господи. Еще что-то?

— Мелочь, но ты должен знать. Девушка сказала Сэнфорду и Кимбалл, что прошлой ночью в доме мисс Рутледж не было света и после этого та немного не в себе.

— Что она имела в виду, сказав «не в себе»?

— То, что Джули вела себя необычно. Осталась утром дома. Кейт позвонила ей по каким-то делам в галерее. Ответила приходящая прислуга. Спросила, не может ли дело подождать. Сказала, что Джули затеяла в доме генеральную уборку, выбрасывает все вещи подряд, даже кухонные полотенца, а они были какие-то там необыкновенные, из Франции… Их купил ей Пол Уиллер. Понимаешь, если полотенца его подарок, было бы логично думать, что она захочет сберечь их, разве не так? Кейт тоже удивилась. Она сказала детективам, что, возможно, Джули целиком захватила тоска или это запоздалая реакция на то, что Уиллера шлепнули, что-то в этом духе, но главный вывод такой: в последние дни Джули сама не своя. — Это была очень длинная речь для Доджа. Он помолчал, чтобы отдышаться. — Ты что по этому поводу думаешь?

Теперь пот тек и под рубашкой.

— Что я думаю, неважно. Я больше этим делом не занимаюсь. Сегодня сказал Уиллеру, чтобы искал себе другого адвоката.

— Шутишь?

— Нет.

— С чего бы это?

— Если никому из них не предъявят обвинения, а оснований для этого нет, им вообще не нужен будет юрист.

— А если кому-то из них или всем разом все-таки предъявят обвинение?

— У нашей фирмы нет времени для дела такого масштаба. Расписание очень плотное.

— Угу, — в голосе Доджа слышалось явное сожаление. — А дельце между тем неплохое. Столько бабок! И самые пикантные подробности наверняка еще впереди. Немного обидно, что на все это придется смотреть со стороны…

— Ну да. При этом, хотя мы и вне дела, я бы хотел, чтобы ты сообщал мне все, что услышишь о Билли Дьюке и его отношениях с Джули Рутледж. Держи меня в курсе.

— Понял. — После многозначительной паузы Додж спросил: — Не хочешь сказать мне, зачем?

Дерек заставил себя рассмеяться:

— Ты же сам сказал, самые пикантные подробности еще впереди.

Хэнли хмыкнул и отключился.

Митчелл машинально потянулся за бутылкой, но понял, что пива ему уже не хочется, и вылил его в раковину. Он уставился на стену и так глубоко задумался, что Мэгги пришлось чуть ли не бодать двери, прежде чем хозяин сообразил, что она на улице и хочет войти в дом.

— Прости, девочка, — Дерек наклонился и почесал ее за ухом. — Отговори меня от того, что я собираюсь сделать, Мэгги. Пожалуйста! Я тебя умоляю…

Пыхтя от удовольствия, собака плюхнулась на пол.

— Не хочешь? Ну ладно, — он взял телефон и набрал номер.

— Алло?

— Это я.

Джули несколько секунд молчала, потом тихо сказала:

— Слушаю.

— Можешь со мной встретиться?

— Сейчас?

— В Атенсе. На Клейтон-стрит, сразу после пересечения с Джексон-стрит, есть итальянский ресторан.

— Где…

— Рядом со студенческим городком. Ты найдешь.

— До Атенса час езды.

— В это время суток полтора.

Митчелл отключился, прежде чем она успела отказаться.

В ресторане стоял густой аромат чеснока и других специй, пахло пивом и свежеиспеченным хлебом. Человек с очень тонким обонянием мог бы уловить фруктовый букет недорогого вина. В зале было полно студентов, из-за чего, по сути, Митчелл и выбрал это заведение. Здесь их вряд ли кто-нибудь мог узнать.

Дерек уже не представлял Уиллеров, так что формально его свидание с Джули нельзя было назвать неэтичным, но по ему самому неясным причинам адвокат решил избежать публичности. Возможно, это оказалось связано с воспоминанием о том, как у них все началось. После того перелета из Парижа в Атланту посчитать предосудительным можно было все, что угодно.

Он приехал первым и при помощи десятидолларовой купюры смог избежать стояния в очереди, которая тут была всегда — даже летом. Столь щедрому клиенту предложили отдельный кабинет, отсюда он мог видеть дверь, поджидая Джули.

Сегодня на ней оказались джинсы, вытертые почти до белизны, и обтягивающий красный пуловер. В таком виде, плюс распущенные волосы, Джули выглядела не старше студентов, собравшихся в ресторане.

Она села рядом с Дереком и вопросительно посмотрела на него.

— Я заказал красное вино. Годится?

— Вполне.

— Спагетти здесь недороги, как и вино, но и то и другое достойно похвалы. В студенческие годы я часто сюда приезжал…

— Ты же учился на юридическом факультете в Гарварде.

— А диссертацию защищал здесь.

Официант принес графин с вином и два стакана. Спросил, желают ли они взглянуть на меню. Дерек сказал, что его позовут, когда будут готовы сделать заказ.

— И вот еще что, — добавил он, — мы не хотим, чтобы нас беспокоили. — Он дал десятку и официанту.

Тот налил им вина и ушел. Митчелл поднял свой стакан.

— In vino Veritas.

Джули чокнулась с ним и отпила глоток.

— Ты в это веришь? — спросил он.

— Во что?

— В то, что истина в вине.

— А ты сомневаешься?

— Я нет. Интересно услышать твое мнение. И будет ли ответ честным?

Глаза Джули сверкнули раздражением.

— Ты заставил меня приехать в такую даль, чтобы сказать, что не веришь в мою честность?

Он отпил несколько глотков вина, поставил стакан на стол и вздохнул.

— Кейт Филдс сегодня днем заявила Сэнфорду и Кимбалл, что узнала на фотографии человека, который за несколько недель до того, как Пол Уиллер был убит, приходил в галерею и спрашивал тебя.

Джули прижалась плотнее к спинке своего стула, чтобы оказаться подальше от него. Как будто только что узнала, что Дерек болен проказой…

— Это невозможно.

— Что именно невозможно?

— Все.

— Я узнал это из источника, не вызывающего сомнений.

Она было собралась спорить, затем опустила взгляд на клетчатую скатерть.

— Кейт пожаловалась, что плохо себя чувствует, отпросилась пораньше…

—…и пошла в полицейское управление. Самочувствие у нее, наверное, действительно было неважное. Мне говорили, что Кейт много плакала и детективам пришлось вытаскивать из нее информацию клещами, потому что она не хотела, чтобы у тебя были неприятности.

Встретившись с ним глазами, Джули сказала:

— Клянусь, что не знаю этого человека. Я ни разу его не видела до того, как мне показали фотографию. Я не слышала его имени до сегодняшнего утра, когда Сэнфорд и Кимбалл пришли в галерею и сказали, что на горячую линию полиции поступил анонимный звонок и этого человека опознали.

Митчелл поставил локти на стол, наклонился и спросил ее торопливым, гневным шепотом:

— С какой стати Кейт будет врать полиции?

— Она и не будет! Но, вероятно, Кейт решила, что солгала я… Она наверняка долго мучилась, не зная, как поступить…

— Вы с ней не поссорились? Ты когда-нибудь ее обижала?

— Нет, никогда, — спокойно сказала Джули. — Кейт пошла в полицию не потому, что хотела мне зла. В этом я абсолютно уверена. Если она сказала, что этот человек приходил в галерею и спрашивал меня, значит, так и было. Но это вовсе не значит, что я его знаю.

— Во всяком случае, выглядит это именно так.

— Так это выглядит для тебя!

Дерек выпрямился. Некоторое время они смотрели друг на друга враждебно и недоверчиво. Наконец Джули спросила:

— Почему ты мне это рассказал?

— Сам не знаю, — проворчал он, протягивая руку к графину. Митчелл не очень любил вино, но так он, по крайней мере, мог чем-то занять руки.

Джули смотрела, как он наполняет стаканы.

— Спасибо, что предупредил.

— Ты бы все равно узнала.

— Но ты смягчил шок. Наверное, Кимбалл и Сэнфорд сейчас у моего дома. Ждут, чтобы обрушиться на меня с этой новостью.

— Не исключено. А может быть, они ищут связь между тобой и Билли Дьюком. Запасаются фактами, чтобы ты не смогла вывернуться.

— Никакой связи нет. Я говорю тебе правду.

Он сделал несколько глотков и задал следующий вопрос, совсем на другую тему:

— Как ты утром добралась до дома?

— За мной заехала Кейт.

— А как ты ей объяснила, почему провела ночь не в своей постели?

— Сказала, что были проблемы с электричеством и я решила уехать в отель. И знаешь, я сегодня сделала в доме генеральную уборку. Мы нужно было избавиться от следов присутствия Крейгтона.

— Угу.

— Что это значит?

— Ничего, — ответил Дерек, что-то все-таки имея в виду. — Было бы лучше, если бы ты все-таки сообщила детективам о том, что в твоем доме кто-то побывал, вот и все.

— Почему?

Митчелл не стал отвечать на этот вопрос, зато поведал ей о своей встрече с Уиллерами.

— Теперь нас ничего не связывает, — закончил он свой рассказ.

— Как отреагировал Дуг?

— Без восторга, но уговорить меня изменить свое решение он не пытался. Дуглас демонстративно удалился и увел Шэрон. — Митчелл минуту помолчал и продолжил: — Я поговорил с Крейгтоном наедине. Сказал ему о твоих предположениях, что инцидент в гараже и следы присутствия посторонних в твоем доме — его рук дело.

— Разумеется, он все отрицал.

— Крейгтон заявил, что ты придумываешь дикие истории, чтобы обвинение в том, что и убийству Пола способствовал он, звучало более правдоподобно.

— Ты тоже так думаешь? Что я все это придумала?

— Джули, ведь никаких видимых следов вторжения в твой дом не было. Я не видел ничего такого, что могло бы навести на подобную мысль.

— Ты считаешь, что я разыграла спектакль специально для тебя?

Митчелл пожал плечами.

— Зачем? — спросила она.

— Например, затем, чтобы бросить тень на Крейгтона.

— Подумай сам, Дерек. Я ведь не знала, что ты заявишься ко мне. Я же не специально затаилась там в темноте: вдруг в моем доме появится мистер Митчелл и я смогу разыграть перед ним этот фарс.

Дерек стукнул по столу кулаком:

— Если ты действительно уверена в том, что в твой дом кто-то залез, почему не позволила мне вызвать полицию? Почему?

— Да что в этом толку? — удивилась Джули. — Крейгтон позаботился о том, чтобы посторонний человек и правда ничего не заметил.

— Ладно. Но ведь и в гараже его никто, кроме тебя, не видел.

Она посмотрела в глаза Дереку и прошептала:

— Ты думаешь, что я лгу. И про гараж, и про дом… Так?

Сомнения Митчелла, похоже, ранили ее. На фоне темной стены кабинета Джули выглядела такой маленькой… Глаза выражали недоумение. Она смотрела на него так, как смотрела Мэгги, когда Дерек ругал ее за то, что собака выпотрошила очередную мягкую игрушку.

По дороге в ресторан Митчелл дал себе строгий зарок быть в присутствии Джули Рутледж осторожным и не поддаваться магии ее бездонных серых глаз. Он приказал себе не вспоминать о вчерашнем поцелуе, о том, как ее губы приникли к его губам, об очевидной реакции ее тела на его прикосновение.

Но, невзирая на все эти внутренние предостережения, иммунитета против трогательного выражения ее лица у него не оказалось. Дерека затопило желание протянуть руку через стол и коснуться Джули, извиниться, попросить, чтобы она не обращала внимания на его дурацкие подозрения и на то, что он сказал, но он совладал с собой, решив быть жестким.

— Ты когда-нибудь к нему… приставала?

Джули не сразу поняла вопрос, а когда до нее дошел его смысл, рассмеялась.

— Я? К Крейгтону? Ты что, рехнулся?

— Скажем, в раздевалке у бассейна в доме его родителей? Не пыталась сделать Крейгтону минет, когда Пол был совсем недалеко от вас? Этот знаток кинематографа сказал, что тебя заводит риск быть пойманной.

Секунд десять она сидела неподвижно, а потом резко встала, взяла сумку, надела ремень на плечо и вышла, натолкнувшись на официанта, который нес кому-то еду и выпивку. Джули не остановилась, чтобы извиниться, и даже не замедлила шаг.

Прошипев ругательство, Дерек выскочил следом, вытащил из кармана джинсов еще одну купюру, сунул ее в руку удивленного официанта и кинулся вслед за Джули.

Он с трудом протолкался сквозь толпу у входа и, когда оказался на тротуаре, начал озираться по сторонам. Джули уже успела пройти полквартала. Шла она быстро, скользя между прохожими с ловкостью ужа.

Джули перебежала дорогу, вынудив одного из водителей затормозить и нажать на клаксон своего «Фольксвагена». Дереку пришлось переждать, когда машины проедут, так что он догнал ее только через два квартала, когда Джули уже добежала до парковки, где оставила свой автомобиль. Она копалась в сумке в поисках ключей. Митчелл схватил ее за руку повыше локтя и притянул к себе:

— Джули.

Она вырвалась:

— Уйди.

— Послушай меня…

— Уже слышала.

— Я тебе верю.

— Плевать я хотела, веришь ты мне или нет.

Он снова поймал ее руку:

— Я хочу тебе верить.

— Вот именно.

— Черт, но это правда! И ты знаешь, почему.

Джули перестала вырываться и осторожно взглянула на него, как бы спрашивая: «Действительно, почему?»

— Расскажи мне все, что знаешь о Крейгтоне.

— Зачем?

— Любопытно.

— Праздное любопытство?

— Пусть будет так. Называй это так, как тебе, черт возьми, захочется. Я прошу, чтобы ты рассказала мне все, что знаешь. — Он огляделся и кивком показал на скамейки в парке напротив мэрии Атенса. Опустил глаза и сказал: — Пожалуйста.

После недолгого размышления Джули направилась к ближайшей скамье. Они сели на видавшие виды доски. На небольшой полянке перед зданием, то и дело взбегая по стволу дерева наверх и прячась в кроне, играли две белки. Мимо, обнявшись, прошла пара. Молодые люди разговаривали и улыбались, но скамейки их не заинтересовали. После этого Дерек с Джули остались наедине с белками.

Молодая женщина начала без новых просьб:

— Я могу рассказать только то, что говорил мне Пол.

— Именно это меня и интересует.

— Я знаю немного. Пол всегда защищал интересы и репутацию членов своей семьи.

— Семьи с богатством такого масштаба обычно плотно смыкают свои ряды, особенно если есть что скрывать.

— Думаю, так и было. Каждый раз, говоря о Крейгтоне, Пол был очень сдержан. Скорее производило впечатление то, что он недоговаривал, чем то, что говорил…

— Он давал тебе понять, что о многом умалчивает.

Джули невольно улыбнулась:

— Ты вкладываешь слова в уста свидетеля.

Дерек тоже улыбнулся:

— Я это умею.

— Не смею спорить.

Они еще раз обменялись короткими улыбками, затем лицо Джули снова стало серьезным.

— Пол как-то проговорился, что ему пришлось вносить залог, чтобы вызволить Крейгтона.

— Из тюрьмы?

— Не знаю, буквально это было или, так сказать, фигурально. Деталями я не поинтересовалась. Если бы Пол хотел меня в них посвятить, он бы сказал сам.

Джули замолчала, и Дерек понял, что ее смущает.

— Если ты не хочешь делиться со мной конфиденциальной информацией, не надо.

Она опустила голову:

— Ты умеешь читать мысли?

— Это часть моей работы.

— Я чувствую, что предаю Пола, когда говорю об этом.

Предаешь еще больше, чем тогда, когда занималась со мной любовью? Разумеется, вслух Дерек этого не сказал. Он ждал.

Джули наконец решилась.

— Пол никогда не сказал о Крейгтоне ни одного лестного слова. Он ясно выражал свое неодобрение, но открыто говорил со мной о нем только однажды. Он очень на него рассердился, больше чем когда-либо. Пол просто бушевал насчет чего-то такого, что Крейгтон сделал или не сделал. Сказал, что он совершенно безответствен и безынициативен.

— Обычная жалоба представителя старшего поколения по поводу молодых.

— Да, но Пол еще сказал, что ему не следует удивляться, что его племянник вырос таким непутевым, ведь он с детства был неадекватен.

— Насколько неадекватен? И в чем именно? Он не уточнил?

— Нет. Заметил только, что Крейгтон иногда был жесток с другими детьми… Тем не менее они ему подчинялись. Он всегда умудрялся подчинять других своей воле. Был лидером, но не обязательно в хорошем смысле слова. А еще Пол сказал, что одна из учительниц Крейгтона ушла с работы посередине семестра, заявив, что делает это из-за него.

— Почему? Что он такое натворил?

— Не знаю. Пол говорил, что тоже не знает. Сказал, что учительница отказалась что-либо объяснять. Просто ушла, и все, хотя это была частная школа и работа учителей там очень хорошо оплачивалась.

Дерек пытался переварить услышанное.

— Крейгтон когда-либо ходил к психиатру? Лечился?

— Шэрон даже слышать об этом не хотела. Дуг не стал настаивать. Пол вернулся к этому вопросу, и Дуглас в конце концов сдался. Потом Пол говорил, что это лечение было пустой тратой времени и денег. Крейгтон знал, когда и что сказать, чтобы психиатр был доволен.

— Похоже, его мать закрывает глаза на все недостатки своего сыночка.

— Крейгтон очень талантливо играет разные роли. Он может изобразить любящего сына, племянника, которого безосновательно обвиняют в убийстве дяди, все, что ему требуется в определенный момент, — повернувшись к Митчеллу так, что их колени соприкоснулись, Джули сказала: — Он живет в мире фантазий, Дерек.

Молодая женщина запнулась, сообразив, что снова назвала адвоката по имени, но тут же, прежде чем он успел это прокомментировать, продолжила:

— Жизнь Крейгтона — киносценарий, который всегда в работе. Он его постоянно переписывает, — Джули положила свою ладонь на его руку. — Ты теперь тоже персонаж этого сценария, нравится тебе сие или нет.

— Я?

— Ты. Я. Мы все. Он всем дал роли. Думаю, Пол знал, что Крейгтон опасен, или, во всяком случае, сильно подозревал это, но ему не хотелось обвинять собственного племянника в том, что он психопат. Однако меня Пол просил держаться от него подальше.

— Он тебя предостерегал?

— Не так прямо. Но Пол говорил, что чем меньше я буду с Крейгтоном общаться, тем лучше.

Дерек задумался над ее словами и вдруг заметил, что Джули сбрасывает со своей руки комара.

— Тебя заживо съедят.

Они встали и направились к ее машине. Пока Дерек и Джули разговаривали, стемнело. Общественные здания и офисы опустели. Из баров и ресторанов на другой стороне дороги доносились музыка, голоса и смех, хотя народу там сейчас было значительно меньше, чем осенью и зимой. Мимо пробежала девушка с книгой в руке. Мужчина профессорского типа проехал на велосипеде, который выглядел таким же важным, если это позволительно сказать о вещи, как и его хозяин.

Они подошли к машине. Джули открыла ее, распахнула дверцу, бросила внутрь сумку и повернулась к Дереку.

— Ты хорошо слушал, но я чувствую, что все еще не поверил мне до конца. — Митчелл явно собрался возразить, и Джули добавила: — Я знаю, что права. Не надо уверять меня в обратном.

Он и не стал этого делать. Положил ладони ей на руки и погладил их сверху вниз. Наклонил голову, чтобы поцеловать ее, но молодая женщина отвернулась.

— Джули… — он положил руку ей на талию и притянул к себе так, чтобы их бедра соприкоснулись. Отбросив ее волосы, Дерек прошептал ей на ухо: — Я думаю об этом постоянно. О нас. Вот так… — Она оттолкнула его, и Митчелл разочарованно вздохнул: — Ну не отодвигайся…

Джули тем не менее отодвинулась. Выражение ее лица было холодным.

— При одной нашей встрече ты обвиняешь меня во лжи. При следующей пытаешься целовать. Так не может быть, Дерек. Со мной не может.

— Я не думаю, что ты врешь.

— И не думаешь, что я говорю правду.

— Это большая разница.

— Может быть. Когда-нибудь я в этом разберусь.

Джули снова попыталась освободиться и сесть в машину, но Митчелл ее не отпускал.

— Тут есть нюансы, Джули. Полицейские это тоже чувствуют, иначе тебя бы уже давно перестали считать возможной подозреваемой. Ты говоришь им и мне то, что, по твоему мнению, нам следует знать. Что же ты опускаешь?

— Ничего.

— Что-то опускаешь, — он пальцем поднял ей подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. — Я ни на секунду не поверил, что то, о чем рассказывал Крейгтон, было правдой.

— Почему тебе в это трудно поверить после того, что я делала в самолете? — Митчелл промолчал, а сама Джули рассмеялась, но смех был горьким. — Подожди, я знаю. Может быть, перспектива секса с Крейгтоном и была заманчивой, но такая охотница за деньгами, как я, вряд ли стала бы рисковать своими отношениями с Полом, соблазнившись на столь явные глупости.

Дерек опять ничего не сказал, хотя это молчание было многозначительным.

— Не пытайся снова меня увидеть, — она вырвалась и села в машину.

— Джули…

— Я говорю серьезно.

После небольшого сопротивления с его стороны молодой женщине удалось освободить дверцу и захлопнуть ее. Она завела мотор, и машина сорвалась с места. Митчелл стоял и смотрел ей вслед.

Выругавшись вполголоса, он повернулся и увидел, что от ближайшего дерева отделилась мужская фигура.

— В следующий раз, когда будете уговаривать даму, будьте понастойчивее. Этот метод хорошо срабатывает с неандерталками… Иначе люди бы не размножались и нас с вами здесь бы не было.

Крейгтон Уиллер, засунув руки в карманы, вышел из густой тени дерева и лениво, как на воскресной прогулке, направился к нему. Сейчас не хватало только фальшивого насвистывания.

Дерек попытался скрыть свое смятение и сказал, как только мог, равнодушно:

— Почему-то мне не кажется, что такую женщину, как Джули Рутледж, можно назвать неандерталкой.

Крейгтон широко улыбнулся — в темноте сверкнули ослепительно-белые зубы.

— Может быть, вы и правы. Жаль, что нельзя посоветоваться с моим покойным дядей, как лучше обращаться с Джули. Он-то знал. Они были вместе два года, так что, вероятно, что-то дядя Пол делал правильно. Разумеется, еще были… — Крейгтон наклонился и прошептал: — Деньги. Может быть, дядя стимулировал ей клитор стодолларовой купюрой? Как вы думаете?

Дерек понял, что может сейчас прикончить мерзавца. Он дрожал от ярости — на себя за то, что попал в такую нелепую ситуацию, и на этого сукиного сына за его ленивую вальяжность.

— За кем вы следили? За мной или за Джули?

— Сегодня? За вами.

Митчелл отметил смысл уточнения, и Крейгтон это понял. Он засмеялся и поднял руки вверх, как бы сдаваясь.

— Признаюсь, что это не первый раз, когда я занялся любительской слежкой. Вчера вечером — не правда ли, гроза была невероятно романтичной? Молнии, гром, грохочущие струи дождя. Все очень примитивно… Это будит в Джули Рутледж животные инстинкты?

— Подонок. Сегодня, когда мы разговаривали в моем офисе, вы знали, что вчера я был у Джули…

— Вы были не у нее, а с ней, — Крейгтон закатил глаза. — Я завелся, представляя, что происходит за этими запотевшими стеклами. Очень тяжелое дыхание. Это по крайней мере.

— И кого из нас вы преследовали вчера?

Молодой человек равнодушно пожал плечами:

— Я ни минуты не верил в чушь, что у вас слишком много клиентов и нет времени для нас, Уиллеров. Неужели вы думаете, что я это не проверил? Так я, стало быть, проверил и выяснил, что ваши профессиональные таланты никогда не вступали в противоречие с любовью к деньгам. Тогда почему, спросил я себя, вы отказались разрешить нам выбросить кучу монет, хотя делать вам не пришлось бы практически ничего, разве что ответить на несколько вопросов журналистов? А вы ведь не прочь побыть в свете прожекторов, мистер Митчелл. Видите? По нескольким причинам все не сходилось, а я ненавижу дыры в сценарии, не говоря уж об убогой мотивации для главного персонажа. Я решил выяснить истинную причину того, почему вы нам отказали.

— И начали следить за мной.

— Уиллеру никто не смеет сказать «нет», мистер Митчелл. Особенно Крейгтону Уиллеру. Но я не просто разозлился. Я был заинтригован. Я почувствовал… — он щелкнул пальцами. — Что-то пикантное. От вас исходил мускусный запах случки.

— Не слишком ли далеко вы зашли со своими доисторическими аналогиями?

— Да вроде нет, — Крейгтон понизил голос. — Но вот чудеса. В чьем доме вы оказались вчера вечером? Представьте себе, как я удивился. И вдруг все ваши виляния и объяснения по поводу отказа представлять мои интересы потеряли всякий смысл. Если честно, сам бы я не догадался. Поворот сюжета, достойный Скорсезе.[21]

Он посмотрел в направлении, в котором уехала Джули.

— Уверен, она забила вам голову страшными рассказами про меня и мою беспутную юность, которые были сообщены ей в сильно преувеличенном виде покойным дядюшкой Полом. Джули говорила, что он настоял на том, чтобы я посещал психиатра? Да? А о том, что после нескольких месяцев этих визитов было решено, что я практически здоров, тогда как дядю Пола, учитывая его одержимость мною и моими недостатками, врач подозревал в эмоциональной неустойчивости, она сказала?

Митчелл промолчал, и Крейгтон засмеялся:

— Когда-нибудь вы мне расскажете, как познакомились с Джули. Это случилось до того, как дядя Пол покинул сей бренный мир столь печальным образом? — Уиллер поднял руку ладонью вперед. — Впрочем, я не хочу знать. Лучше придумаю свой собственный шаловливый сценарий. Правда в том, мистер Митчелл… Могу я называть вас Дереком? Правда в том, что, если бы вы сказали мне сразу, почему отказываетесь работать на нашу семью, я бы только позабавился. Вы и любовница дяди Пола… Вот это номер!

Дерек все еще не прерывал этот монолог, и тон Уиллера стал угрожающим:

— Но вы мне этого не сказали. Так вот, теперь вам говорю я. Когда я воплощу в жизнь все свои идеи относительно вас, вы не посмеете даже посмотреть на зал суда, не говоря уже о том, чтобы войти туда.

Митчелл решил, что слышал уже достаточно. Он сделал шаг вперед и ткнул Крейгтона пальцем в грудь. Тот покачнулся.

— Я не ваш адвокат. Я сказал вам это в первый же день, когда вы пришли в мой офис. Я буду встречаться с теми, с кем пожелаю, и вы ничего не сможете сделать, чтобы мне помешать. Не смейте мне угрожать. Кроме того, вы никак не могли узнать, что вчера я был в доме мисс Рутледж, разве что видели это сами. Если я еще раз застану вас рядом с ней, то обращусь в полицию и, уж поверьте мне, найду повод, чтобы вас отправили в тюрьму и держали там до той поры, пока в доме Джули не проведут экспертизу и не убедятся, что там действительно кто-то был, двигал мебель и перекладывал вещи. Все будет по полной программе — отпечатки пальцев, материал на ДНК, другие анализы, что занимает очень много времени. Может быть, до официального обвинения дело и не дойдет, но вы проведете за решеткой несколько очень некомфортных недель. У меня сейчас есть в тюрьме несколько клиентов, чья судьба зависит от того, насколько хорошо я буду защищать их в суде. Один мой намек, и они позаботятся о том, чтобы вам там было ой как несладко. Они могут обойтись с вами весьма неласково… Вы даже себе не представляете, до какой степени, — Дерек подошел еще на один шаг. — Мы с вами поняли друг друга?

Крейгтон вздрогнул и прошептал:

— Bay! Я сексуально возбужден, командир. Том Круз, «Несколько хороших парней»,[22] — он усмехнулся и подмигнул. — Неудивительно, что Джули пускает около вас слюни.

Самым трудным поступком в жизни Дерека Митчелла было оставить этому мерзавцу полный комплект сверкающих зубов, повернуться и уйти.

Вернувшись домой, Джули сразу позвонила Кейт. Голос подруги был хриплым, как будто она несколько часов проплакала. Безусловно, увидев на определителе номер Джули, она занервничала.

Джули сразу ее успокоила:

— Я знаю, что ты сегодня ходила в полицию. Все нормально.

— О господи! — Кейт заплакала, и начались невнятные объяснения.

Вклиниться в их поток Джули удалось только через несколько минут.

— Я не сержусь на тебя, Кейт. Совершенно не сержусь. Ты поступила так, как должна была поступить, и тебе для этого понадобилось немало мужества. Я вовсе не обижаюсь, но хочу сказать тебе, что действительно не знаю этого человека. Понятия не имею, что он делал у нас в галерее и почему спрашивал меня. Не надо переживать, что пришлось все рассказать детективам. Ты мне этим не навредила, потому что я его и правда не знаю.

— Господи, Джули, ты представить себе не можешь, насколько легче мне стало! Я была уверена, что ты меня возненавидишь…

— Такого просто не может быть.

— Я почувствовала себя ужасно виноватой, когда полицейские попросили меня не рассказывать тебе о том, что я была у них. Я так рада, что ты сама об этом узнала!

Джули решила, что Кейт имеет право знать правду, и сказала:

— Сэнфорд и Кимбалл мне ничего не говорили.

— Тогда откуда ты знаешь?

— Я не могу ответить на твой вопрос. Это конфиденциальная информация.

— Ладно, не отвечай. Но раз уж ты знаешь о моем с ними разговоре, то, наверное, ничего страшного не будет, если я скажу тебе, что полицейские не считают приход этого типа в галерею простым совпадением.

— Я тоже не верю, что это совпадение.

— Ты думаешь, это тот человек, который застрелил Пола?

— Не знаю, Кейт. Сегодня я слишком устала, чтобы об этом думать. Собираюсь лечь спать. Увидимся утром.

Прежде чем она отключилась, Кейт поспешила добавить:

— Я не сказала им, что ты провела прошлую ночь в отеле.

— Вот как? Ну, это не имеет к делу никакого отношения.

— Я тоже так решила, поэтому и не стала рассказывать. Упомянула только о том, что ты затеяла в доме генеральную уборку.

Джули едва не спросила, откуда она об этом знает, но решила промолчать. Кейт рассыпалась в благодарностях за звонок.

— Теперь я буду спать спокойно, — сказала она напоследок.

— Отдыхай. Завтра мы обе будем чувствовать себя лучше.

Джули легла в постель, но заснуть никак не могла. Она думала о том, как Кимбалл и Сэнфорд используют новую информацию и что сделают, пытаясь связать ее с Билли Дьюком. Интересно, удалось ли им найти хоть какие-нибудь его следы?

Несмотря на твердое решение не думать о Дереке Митчелле, ее мысли очень быстро переключились именно на него, как, впрочем, и все эти дни с момента, когда она села рядом с ним в самолете. Джули нужно было воплотить в жизнь свой план, но произошло нечто неожиданное: этот человек ее заинтересовал.

Митчелл понравился ей сразу, причем не только внешне. За его привлекательной улыбкой и спокойным взглядом она сразу разглядела быстрый, неординарный ум. Уверенная, легкая манера поведения тоже ей импонировала. Дерек оказался вовсе не таким самоуверенным, каким Джули ожидала его увидеть. Наоборот, он даже подшучивал над собой. Не утомлял ее рассказами о своих знаменитых делах и победах в суде, напротив, внимательно слушал и казался искренне заинтересованным в том, что она говорила.

Она не ожидала обнаружить под красивой упаковкой такое интересное содержание. И уж точно не могла предположить, что этот человек так сильно привлечет ее сексуально. Сев рядом с ним, она через несколько минут решила, как будет действовать.

Сейчас Джули могла бы уже признаться, что соблазнила его не только с целью скомпрометировать. Дело было в ней самой. Печаль, страх и ярость, которые бушевали в ее душе со дня гибели Пола, достигли своей высшей точки в тот момент, когда Дерек присоединился к ней в туалете самолета. И закончились взрывом…

Наверняка уже при первом поцелуе она дала ему понять, что хочет, чтобы он взял ее немедленно, потому что сильные руки Дерека тут же скользнули под ее ягодицы и качнули вперед, навстречу ему, навстречу каждому движению…

Как только Джули вынырнула из этого водоворота, она тут же захотела все забыть. Дело было сделано.

Но она оказалась самоуверенной дурочкой, когда подумала, что сможет убедить себя, хотя бы на секунду, в том, что секс в той истории был главным. Сегодня Джули холодно посмотрела на Дерека, когда он сказал, что думает об этом постоянно. Знал бы он, что не одинок в своих думах! Она тоже не могла ничего забыть и часто возвращалась к этим воспоминаниям. Все, что тогда произошло, теперь напоминало запись, которая крутилась и крутилась в ее голове.

Иногда, обычно в самый неподходящий момент, эти воспоминания просто не давали ей покоя. Хуже всего то, что в присутствии, Дерека они возникали по полной программе — со звуком и цветом. Даже когда Джули на него злилась, она не могла избавиться от острого желания. Конечно, теперь ей хотелось, чтобы все было по-другому. Хотя что путного может выйти из их взаимной симпатии? Более неподходящее время нельзя было придумать. Обстоятельства были против них. И все же…

Зазвонил телефон. Она пошарила в темноте и взяла трубку:

— Алло?

— Джули…

— Дерек!

— Я тебе верю. Верю всему. С начала и до конца.

Джули отбросила одеяло и села. Что-то произошло. У него такой безжизненный голос…

— Что случилось?

— Этот подонок убил Мэгги.