Счастье начинается с развода (СИ)

Глава 10

«Бедная, осталась одна с ребенком на руках». «Дура, сама разрушила свою семью». «Какой же хреновой женой надо быть, чтобы муж бросил тебя спустя два года?» — вот что чаще всего я слышала в свой адрес, стоило только новости о моем разводе разлететься среди знакомых и родственников.

И тут не обошлось без помощи Жени и моей мамы.

Бывший разыгрывал роль страдальца, якобы он со мной мучился, я была никудышной женой и лентяйкой, и регулярно выносила ему мозг, пока его терпение не лопнуло. И только из-за наших жестоких законов, которые практически всегда на стороне матери, он не смог получить полную опеку над дочкой.

А вот маме было в радость посплетничать, повторяя: «Не знаю, в кого она такая упрямая и гордая дура. Я ее такой не воспитывала. Вот Оля — другое дело, она…»

Но меня не особо сильно задевали слухи и сплетни, и уж тем более меня перестало волновать мнение других людей. Когда ты остаешься без мужа, а он буквально на следующий день приводит в свою квартиру другую женщину, у твоей любимой бабушки то и дело скачет давление, да так, что порой она не может встать с кровати, а у ребенка температура не опускается ниже тридцати восьми, подобная ерунда ну никак не может тебя задеть.

У меня было слишком много дел и обязанностей, чтобы раскисать и прислушиваться, а что же там обо мне говорят другие.

И меня даже нисколько не зацепило, когда бывший пришел в суд в компании Евы, своей новой девушки, той самой брюнетки, которая искупалась в шампанском. Свой поступок он оправдал словами, что ему нужна была поддержка, якобы разрыв был трудным и все такое, но я не сомневалась, что ему просто хотелось как можно больнее меня уколоть.

Женя показывал, что он счастлив без меня и не собирается возвращать меня обратно, в то время как я не нашла ему замену даже спустя четыре месяца.

Как будто было так легко снова доверить свое сердце, не говоря уже о том, что у меня не было ни сил, ни времени, ни желания бегать на свидания.

Мама со мной принципиально не общалась, как будто я разрушила не свою семью, а непосредственно ее, папа, видно под давлением мамы, тоже мне не звонил, зато старшая сестра регулярно напоминала о себе. Видно Олю решили сделать главным сборщиком информации, чтобы через нее узнавать, как у меня дела.

Так прошло два года. Я жила с бабушкой, отправила Риту в садик, так что смогла устроиться на работу, иногда доставала бывшего по поводу алиментов, которые он не всегда регулярно платил, и общалась с родителями разве что по праздникам. И их очень радовало, что я так никого себе не нашла, что они и не пытались скрыть.

«А я тебе говорила!» — торжественно повторяла мама, снизойдя до разговора со мной.

И порой я злилась на себя, не понимая, почему продолжаю общаться с человеком, который хоть и родил меня, все мне дав, но ведет себя так, словно я его злейший враг, радуясь моим неудачам и ломая самооценку.

Мама… Это такое важное слово в жизни каждого человека, но я произношу его без былой любви и нежности.

Но вот когда самочувствие бабушки Вали ухудшилось и ее забрали в больницу, родители решили активизироваться, тут же приехав навестить ее и ведя себя так, словно в их жизни нет дороже человека. И мне тоже перепало немного их «тепла», ведь зная, как мы с бабушкой близки, мама с папой пытались показать, что и я их доченька, о которой они искренне переживают.

Ага, так переживают, что когда я в том году подскользнулась на льду и сломала руку, они ни разу не поинтересовались моим самочувствием и не спросили, нужна ли мне помощь.