Счастье в мгновении

Глава 4

Подойдя к дому Ритчелл, мы с Джексоном сразу же бросаем свое внимание на то освещение, которое она сделала вокруг дома: тысячи разнообразных фонариков, освещающих весь ее дом, несмотря на то, что солнце уже постепенно уходит в закат. Коттедж Ритчелл достаточно больших размеров, посередине двора располагается глубокий бассейн, украшенный аллеей цветов – мелких кустовых роз.

Помню, когда была ночевка у нее, в честь дня ее рождения, мы устроили самую настоящую битву подушек, пели песни и танцевали, смотрели фильмы про любовь и говорили про мальчиков, представляли наше будущее, мерили разные наряды, которых у Ритчелл огромное количество. У родителей Ритчелл – Эндрю и Аннет Джеймс – имеется свой собственный бутик брендовой одежды под названием «Рассвет», который они открыли несколько лет назад, поэтому я часто посещаю это место и являюсь постоянным покупателем с многоразовой скидкой до конца своей жизни.

– Невероятная красота, она здорово постаралась, – сообщаю я Джексону, который также смотрел с упованием на эту неземную красоту.

– Да, как ей только удается всегда нас настолько впечатлить организацией праздников. Думаю, что она добьется своей заветной цели в жизни и станет высококвалифицированным event-менеджером по организации деловых и развлекательных мероприятий, – отвечает Джексон, и мы, улыбаясь друг другу, направляемся к дому Ритчелл. Видим наших ровесников. Вдалеке виднеется Ден, Митчелл, Элена – наши одноклассники. Не успели мы и войти, как Ритчелл, заметив нас, восклицает:

– Где вы пропадаете? Мы заждались вас! Друзья, чувствуйте себя, как дома, угощайтесь праздничными вкусностями, танцуйте, живите этим мгновением!

В ее глазах прослеживается нотка искренности и действительно обстановка восхитительная: вокруг были столики с напитками, различные сладости, звучала музыка. Эту обстановку, еще более романтичной и нежной, делал легкий, летний ветер, который кружил мои пряди возле лица и делал самостоятельно своеобразную прическу.

– Прости, мы…

Мое объяснение опоздания, прерывает Джексон:

– Ты же знаешь нашу Милану. Она с самого утра собиралась на эту грандиозную вечеринку, разве не в ее ли вкусе тысячу раз менять прическу и остановиться на первой, которая, на ее взгляд, лучше всего подчеркивает модельные черты ее лица.

Я стою в удивлении, насколько Джексон объяснил ситуацию, можно же было прямо сообщить, что мы учили танец для этой вечеринки.

– Ребят, все отлично, но есть к вам просьба, раз уж вы пришли последними, то необходимо сказать приветственное слово, символизирующее начало нашего лета и вечеринки, – с трепетом и легким волнением говорит Ритчелл, взяв микрофон и вручая нам его с Джексоном.

Я в этот момент обращаю внимание, что на нас смотрят абсолютно все присутствующие. Становится некомфортно от накрывавшего меня волнения, от чего я замечаю тупую боль в желудке. Ритчелл знает мое отношение к публичным выступлениям, зачем нужно было поручать такое предложение нам. Джексон, стоя рядом со мной, мгновенно выхватывает у меня микрофон и начинает говорить:

– Всем привет! Ребят, кто из вас, желает провести это лето мощно? Кто желает, чтобы оно было запоминающимся? А есть ли те, кто хочет встретить свою вторую половинку и наслаждаться с ним или с ней закатами и рассветами нашего удивительного города? Если ответ – да, значит вы в нужном месте, в нужное время! Начнем же создавать такие моменты? Включить музыку!

Я нахожусь от слов Джексона в полном восторге, вдохновении. В нем удивительная особенность спасать меня в подобных ситуациях. Только я не понимаю одного: мы же с Джексоном всегда испытывали смущение перед неизвестными нами лицами, перед любым надвигающимся выступлением наши колени дрожали, голос трясся. Что было сейчас? Это была безвыходная помощь мне или Джексон стал постепенно менять свое восприятие к происходящему в его жизни? Решаю отложить развитие этих мыслей и, наконец, пойти попробовать угощения, приготовленные Ритчелл. Пробираюсь сквозь толпы танцующих, беру фрукты, ко мне походит моя подруга. Красного цвета брючный костюм подчеркивает ее стройную фигуру, а русого цвета волосы взлетают от порывов ветра, заставляя обращать на нее внимание и восхищаться ее красотой.

– Милана, когда ты успела приобрести это очаровательное платье? – разглядывая меня, сообщает Ритчелл. – Выглядишь потрясающе, жаль, только Лукаса Джонсона нет. Он мне отправил сообщение, что не сможет приехать на вечеринку, поскольку у него состоится важная тренировка перед игрой с командой другой школы.

– Спасибо, взаимно! Приобрела еще зимой. Этот праздник великолепен! Не имеет значения, я и без Лукаса Джонсона чувствую себя превосходно! – говорю я Ритчелл, но она меня перебивает и с удивлением сообщает:

– А ты видела, как на тебя смотрел тот парень, стоящий рядом со скульптурой ангела возле аллеи цветов? Мне кажется, что где-то я его уже видела, но не могу вспомнить.

Я оборачиваюсь, он действительно и не скрывает, не отводит своих глаз и смотрит пристально на меня, я говорю Ритчелл:

– Подожди, я знаю кто это. Так это же Питер, брат Джексона! Как он изменился внешне, его не узнаешь теперь! Как они похожи с Джексоном.

Питер – брюнет, высокого роста, одетый в серый костюм с белой рубашкой, на его волосах виднеется отросшая челка, которую он то и дело поправляет назад. Внешние черты его лица позволяют ему завоевывать внимание девушек, находящихся рядом с ним.

– Да, точно, вот поэтому мне знакомы его черты. Может, самое время пойти и поговорить с ним, – намекает Ритчелл. – Лукас отсутствует на вечеринке, учитывая его хобби, наверняка, его кроме баскетбола больше не интересует ничего. Милана не упускай шанс!

Я понимаю, что в чем-то она права. Тем более мой папа желает обсудить с ним его карьеру, почему бы не пообщаться с братом Джексона, узнать, как у него обстоят дела в писательской карьере.

– Хорошо, пойду, поболтаю с ним.

– Вот и правильно, а я принесу еще напитков для друзей.

Подхожу к Питеру, и у меня словно вырывается из губ:

– Привет.

– Привет. Ты так изменилась, Джексон мне рассказывал об этом, но не думал я, что ты стала такой красивой девушкой. Я помню тебя, еще девчонкой, которой было не больше десяти лет, смеющейся по любому поводу. Каждый раз как я тебя видел, в твоей руке непременно был шоколад.

Подумать только, я и не рассчитывала на то, что он это помнит. Да я раньше была сладкоежкой, ни дня не обходилась без конфет, шоколада, сахарной ваты, однако мою фигуру даже эта слабость не подпортила. Так еще ему Джексон про меня рассказывал…

– Спасибо, Ритчелл вовсе тебя не узнала. Как там развивается твоя карьера?

Все время, пока мы находимся рядом, я отмечаю на себе его пристальный взгляд его темных глаз.

– Стал намного привлекательнее и общительнее?

Да что с ним такое, я не знала, что он еще и настолько уверенный в себе. Я, значит, интересуюсь его жизнью, а он пытается привлечь мое внимание к себе. Насколько я его помню, он боялся даже слова сказать, поздороваться с кем-либо, молчал при любых вопросах в отношении его. Чтобы уйти от его вопросов, говорю:

– Возможно, так как твоя писательская карьера? Успешно? Твои планы нашли применение в жизни?

Посмотрев невольно в левую сторону, я замечаю Джексона, который пригласил на танец Софию и действует согласно моим рекомендациям по привлечению внимания женского пола в отношении Софии. Наверное, хоть ему сейчас комфортно, глаза у него выглядят счастливыми, и я очень за него рада. София смеется, ей нравятся его шутки. Засмотревшись, я замечаю, что он на меня посмотрел и показал рукой «класс». Явно он не заметил своего брата Питера.

– Пойдем, потанцуем? – предлагает басовитым голосом Питер и ставит стакан с коктейлем на столик. В отсутствии моего ответа на вопрос, он взял мою руку и повел на танцевальную площадку.

«Вообще, что он себе позволяет?» – думаю я. Ничего не понимаю, но с другой стороны, не буду я весь вечер находиться одна и общаться с подругой, которая сейчас также занята танцем с парнем. Все выглядят такими счастливыми: Ритчелл, Джексон…

– О чем ты все время размышляешь? Такая загадочная Мила.

Мила? Как он посмел, меня так называют только мои близкие. Что он себе позволяет? Когда он успел так изменить свои жизненные принципы? Замечаю, как его рука касается моей талии и крепко прижимает к себе. Я делаю вид, что все нормально, я не волнуюсь.

– Думаю о том, что Ритчелл организовала шикарную вечеринку, – с застенчивой улыбкой отвечаю я Питеру.

– И поэтому, ты все время, думаешь об этом и молчишь?

«О боже, какой он нудный», – говорит мой внутренний голос.

– Нет, просто я …

– Ты не можешь осознать тот факт, что симпатичный парень сделал комплимент красивой девушке? – задает вопрос Питер, отчего мои щеки начинают гореть.

– Ты вгоняешь меня в краску, такими выражениями, Питер, я …

Ди-джей ставит песню американской группы инди-рок-группы Imagine Dragons «Bad liar».

– Милана, давай танцевать!

Его рука ложится на мое платье, обхватывая талию, я в свою очередь, еле дотрагиваюсь руками до его тела, кладя робко руки на шею. Мы танцуем, мое мерцательное платье сверкает так, что мы оказываемся в центре среди танцующих сверстников. Питер крутит меня вокруг себя, нежно прикасаясь своей рукой к моей. На нас смотрят все без исключения, я ищу взглядом Джексона.

Чтобы отвлечь взгляд Питера на меня, я задаю вопрос:

– Так как у тебя дела с карьерой?

– Завтра на свидании в пять вечера в Ботаническом саду Бель, я все тебе расскажу. За тобой зайти?

Я нахожусь в полном оцепенении, словно употребила алкогольную продукцию, но самом деле я не употребляю ничего крепче моего любимого ванильного капучино, возможно, на свое совершеннолетие я позволю себе бокал шампанского. Мой мозг отказывает принимать действительность, Питер и свидание – это две несовместимые вещи. Питер не понимает, что на это скажет его брат, так как мы не виделись с ним лет десять и, поговорив со мной несколько минут, он решает, что я пойду с ним на свидание. Я слышу, что музыка заканчивается, но Питер продолжает меня крепко держать, прижимая к себе.

– Питер, я совершено не узнаю тебя… Что с тобой стало? Насколько я помню, ты был застенчивым мальчиком, который боялся сообщить мне «привет». А сейчас ты приглашаешь меня на свидание, не общаясь со мной продолжительное время?

– Не хочу упускать возможности, я желаю быть рядом с тобой, детка!

– Я тебе не детка!

– Девушка Милана Фьючерс.

– Питер, тебя так Нью-Йорк поменял?

– Возможно… Так, мы идем на свидание завтра?

– Питер, я не понимаю, о чем ты говоришь, но в любом случае мой ответ нет.

– Детка, ты отказываешься от многого. Ты и я – лучшая пара Сиэтла.

Моментально обернувшись назад, я замечаю, что к нам приближается Джексон со злостным видом. «Интересно», – думаю я, – «Видел ли он, как мы танцевали с Питером». Внутри меня чувство, что сейчас начнется буря эмоций со стороны двух братьев.

– Питер, ты что здесь делаешь? – спрашивает с ухмылкой Джексон, оттягивая меня от него. Я отхожу в сторону и наблюдаю за происходящим. Не знала я, что он так будет зол, увидев своего брата со мной.

– И я тебе рад, Джексон, давно не виделись, брат! – отвечает с насмешкой Питер, поправляя челку. – Зачем ты сюда пришел?

– Зачем, и ты – отмечать первый день лета. Я же не такой старик еще, всего лишь старше тебя на пару лет, я не могу прийти на вечеринку к Ритчелл?

– Зачем тебе понадобилась моя Милана?

В этот момент меня пронзает стрелой от услышанных слов. Что все это значит?

– Милана – друг нашей семьи, я хотел обсудить с ней вопросы, касающиеся того, когда будет можно прийти к ее отцу, чтобы поработать над рукописями. Какие-то проблемы?

Я замечаю, что обстановка постепенно накаляется. Так Питер все-таки солгал Джексону, сам делал мне комплименты, звал на свидание и сообщил ему, что нужно у меня всего лишь спросить было о встречи с моим отцом.

– Держись от нее подальше, ясно? Не нужно строить на нее планы, а потом взять и уехать в свой Нью-Йорк, бросить ее здесь одну. У тебя там своя жизнь, поэтому не нужно портить мою. Ты уехал от нас с мамой, когда мы больше всего нуждались в тебе после развода с отцом, а ты…

Я вмешиваюсь в противоборствующую битву двух огней и говорю:

– Мальчики, мы не должны из-за ваших недомолвок портить вечеринку Ритчелл. –

– Обсудите все дома, спокойно и в тихой обстановке», – говорю я, разъединяя их, друг от друга.

Замечаю, что ди-джей приостановил музыку, чтобы понять причину криков и убедиться все ли в порядке. Я показываю ему рукой «класс» и громко говорю, чтобы он включил музыку.

– Питер, – толкнув за плечо, командует Джексон, – ты услышал меня? Ни на шаг больше не смей подходить к ней и касаться ее!

– Мы всего лишь танцевали, – надменно лжет Питер, постоянно поправляя свою челку назад, создавая вид, что он может делать все, что захочет.

– Не верю тебе!

– Что с тобой, сегодня? Согласно последнему общению по телефону на прошлой неделе ты был спокойным.

– Заткнись и не приближайся к Милане! Понял?

– Нет, ты мне не закон, который я обязан исполнять, ты мне всего лишь младший брат!

Я нахожусь рядом с ними, не зная, что делать. Мои слова не действуют на них.

– Джексон, мы можем поговорить наедине? – спрашиваю я Джексона, который вовсе меня не слышит. Его взгляд отличает ярость, которую я вижу впервые.

– Что происходит у вас? – к нам подходит Ритчелл и, едва переведя дыхание от танцев, спрашивает.

– Просто болтаем, – отвечает Питер голосом, словно все в порядке. – Так, ты Ритчелл, насколько я понимаю? Мне Джексон рассказывал про тебя, ты организовала праздник?

Я с каждым словом Питера, поражаюсь его ловким актерским мастерством. Он за секунду изменил свой властный стиль и стал нежным с Ритчелл.

– Да, говоришь, Джексон говорил…

– Я не причем, – вставляет Джексон. – Питер, а не сам ли ты у меня расспрашивал все? Разве я говорил тебе про Ритчелл? Не надоело врать на каждом слове?

– Мне приятно познакомиться, Ритчелл! Твои старания по организации праздника мне нравятся, особенно шоколадные кексы!

– Парни, я не знаю, что у вас стряслось, но давайте все ваши разборки оставим на потом? И мне нужно поговорить с Милой.

– Только ненадолго, мы продолжим танцевать с ней, – добавляет Питер, усмехаясь.

Джексон толкает его повторно в плечо, на что он отвечает:

– Брат, я пошутил.

Ритчелл тут же хватает меня за руку и тащит в дом на кухню. Что сегодня со всеми такое? Все без моего разрешения, ведут меня, то танцевать, то говорить со мной.

– Скажи спасибо, что забрала тебя от этих разборок!

– Ритчелл, прости, я не знаю, что это было…

– Милана, чего тут не знать? Два брата не могут поделить тебя. Ты бы видела, как Джексон смотрел, когда ты танцевала с Питером. В его глазах была такая злость, что он даже бросил Софию на середине песни, не замечая, что она ему говорила, и направился к вам с Питером.

Не зная, что ответить Ритчелл, говорю первое, что приходит в голову.

– Видимо между ними имеется вражда, причина которой мне неизвестна.

– Думаю, в этой ситуации причиной их ссор являешься ты, – смеется Ритчелл.

Я понимаю, что мне не до смеха, я никогда не видела Джексона таким разъяренным, готовым разорвать в клочья своего родного брата.

– Не стоит так шутить, Ритчелл, не нужно было идти к нему, разговаривать с ним тогда ничего бы и не было.

– Подруга, но так в этом и состоит наша жизнь, мы учимся на наших ошибках. Сама подумай, Джексон не сможет уберечь тебя от всех несчастий. Залогом всех твоих последствий является выбор. Ты приняла такое решение и получила такие последствия.

Ритчелл, как всегда, права. Я разделяю с ней мысли, сообщенные мне несколькими секундами ранее. За каждым моим поступком стоит решение, и какое бы оно не было принято, я не смогу изменить его последствия, только лишь осознаю, буду ли я действовать подобным образом в будущем или нет.

– Да, спасибо, подруга!

– Всегда к твоим услугам, но с Джексоном поговори, вы ведь с ним близнецы, ты без Джексона – не ты, потом успокаивай тебя целую вечность, – объявляет Ритчелл, сделав широкую улыбку на лице и заключает меня в объятия.

– Пойду, поговорю с ним, да.

– И еще я хочу сказать тебе одну вещь: не позволяй другим решать за тебя, если ты не хочешь общаться с Питером, танцевать с ним, так и скажи, никто не вправе принуждать совершать те или иные действия без твоего желания, – поддерживает меня Ритчелл, от чего мне становится легко и тепло на душе, словно сердце окутано в мягкое одеяло.

– Знаешь, ты меня вдохновляешь! – восторженно сообщаю я.

Как же здорово, когда есть такие друзья, которые поддерживают и ценят тебя, подбодряют добрыми словами, улыбкой. Что еще нужно для счастья?

Нужно найти Джексона среди толпы веселящихся друзей и рассказать ему всю правду о словах Питера в отношении меня. Выхожу во двор, искусно украшенный разнообразными огнями, искусственными цветами, но не замечаю, ни Питера, ни Джексона. Возможно, они не захотели больше оставаться на вечеринке и приняли решение уйти домой.

Чувствую, что лето будет насыщенным в плане постоянных стычек Питера и Джексона. Действительно, быть может, идея уйти домой кажется в настоящее время самой подходящей. Нужно обязательно попрощаться с моей подругой и поблагодарить ее за праздник. Бросаю взгляд на время, понимаю, что на часах еще нет и полночи, а я уже собираюсь домой. По всей видимости, от допроса мамы не убежать.

– Ритчелл, – говорю я, подбегая к столику с угощениями, рядом с которым подруга беседует с Митчелл, – думаю я тоже пойду домой.

– Постой, еще торт с фейерверком, специально приготовленный в честь нашей с тобой дружбы, останься, еще хотя бы на полчаса. – уговаривает меня остаться подруга.

– Да, Милана, – вставляет Митчелл, – идем заказывать любимые нами песни и будем отжигать, встречая первый день лета.

– Да, – с радостью сообщила я, осознавая, что танцы всегда помогали забыть все мысли, мучащие меня и терзающие изнутри.

– Девчонки, даже не верится, это последнее лето, когда мы с вами вот так стоим втроем, смеемся, обо всем разговариваем, люблю вас! – лепечет Ритчелл.

– Ритчелл, но почему последнее? – удивленно спрашиваю я, пробуя шоколадный кекс, лежащий на праздничном столе, о котором отзывался Питер. Кекс, и вправду, оказался вкусным. Митчелл кивает, соглашаясь со мной. Хоть и она пришла к нам на обучение в школе в предпоследний учебный год, за это время она стала для нас с Ритчелл человеком, которому можно доверять.

– В следующем году, каждый из нас будет озабочен поступлением в университет и не будет столько общего у нас с вами, о чем можно было бы постоянно и искренне болтать, как сейчас, например.

– А давайте, через три года соберемся всеми, также, как и сейчас, позовем всех своих одноклассников, узнаем, у кого какие дела, как все сложилось с реализацией карьерных целей, личной жизнью. Представьте, как будет интересно сравнить то, какие мы сейчас и то, какими мы будем через три года, – предлагаю я.

– Мила, гениально! Я согласна! Сейчас же отсылаем приглашения на будущее! – добавляет Митчелл, обнимая нас с Ритчелл.

– Милана, я видела, что какой-то симпатичный незнакомец танцевал с тобой сегодня. Познакомишь нас? Или это твой парень? – спрашивает Митчелл, намекая на знакомство ее с Питером.

– Это брат Джексона, Питер, и он тебе не подходит, уж слишком наглый, – заявляет Ритчелл, не дав мне слова сказать.

– А я люблю наглых парней. А я еще подумала, кого он мне напоминает.

– Милана, а вы поругались, так как он плохо танцует?

От слов Митчелл мне становится смешно, и я начинаю смеяться так, что тяжело остановиться.

– Девчонки, идем, танцевать! Я заказала нашу любимую песню группы Banners «Someone to you».

– Да! – кричит Митчелл.

Мы пришли в центр, начав совершать движения телом в такт песни. Я танцевала так, словно никого поблизости не было, и чувствовала прилив энергии, который исходил от меня. Я полностью отдалась своим эмоциям. Вот такая я настоящая, всегда улыбающаяся и танцующаяся Мила.

После танцев Ритчелл отлучилась и вынесла из дома под барабанную дробь огромный торт на подносе, достаточной высоты. Торт символизировал достопримечательность нашего города башню Спейс-Нидл.

– Как красиво, такое творение и жалко кушать, – громко сообщаю я, всматриваясь на то, как творчески и вплоть до мелочей, изобразил башню кондитер.

– На раз, два, три, кричим все вместе «лето», – произносит в микрофон Ритчелл.

– И загадываем желание! – дополняет Митчелл.

Проведя время в компании друзей, попробовав настоящее творение искусства – торт, я принимаю решение идти домой.

Меняя туфли на кеды, я прощаюсь со своими друзьями и направляюсь к выходу. Мой дом от Ритчелл находится буквально в десяти минутах ходьбы.

Идя домой по темному переулку, я запрокидываю голову и бросаю взгляд на небо, усыпанное большим количеством сияющих звезд. В детстве моя мама мне часто сообщала, что это маленькие человечки, которые смотрят на нас с других планет, а мы – на них. Вселенная настолько безгранична, она позволяет нас окунуться в мир, в котором только одни загадки и вопросы, но очень мало ответов на них.

Взирая на звездное небо, мне вспоминаются слова, которые я прочитала в одной из книг: «Не стоит бежать вперед очертя голову: порой, несмотря на занятость, нужно остановиться и ценить то, что имеешь». Все-таки, какое же это счастье, сейчас дышать этим теплым летним воздухом, идти по переулку, бегать, наслаждаться жизнью, путешествовать, смеяться, радоваться, встречать рассветы и закаты. Как часто мы забываем об этих простых вещах и погружаемся в мир забот и постоянных тревог.