Счастье в подарок

Глава 4. Выбор Алана

Марьяна

Едва Алан вышел, а Марк стер кровь с лица, я накинулась на него.

– Какого дьявола ты вытворяешь?! Я же сказала, что все сама ему объясню, – ругалась я, молотя кулаками по его груди.

Конечно, эти удары были легким массажем на фоне тяжелой руки мужа, так что Марк лишь морщился, позволяя мне колотить себя.

– Угу, слышал я твои объяснения. Прекрати чудить, Снежок. Успокойся.

Он легонько встряхнул меня и усадил на стул. Я не придумала ничего лучше – горько расплакалась.

– Ни хрена подобного, – тут же строго заговорил Марк, таща меня к раковине, чтобы умыть, – потом будешь реветь. Иди к мужу и ребенку, успокой обоих.

– Не могу. Я не могу.

Я понимала, что Марк прав, но все равно не в силах была бороться с рыданиями. Чтобы успокоиться и не терять времени даром, я быстро приготовила бутылочку со смесью, хотя знала, что Алан держит все необходимое и в спальне тоже. Лишь минут через десять удалось взять себя в руки, прекратить плакать. Вытерев лицо полотенцем, я поспешила в детскую.

– Алан, что ты делаешь? – прошептала я, не веря своим глазам.

Муж пытался одновременно успокоить Алексию и вытащить из шкафа большую сумку. На полу у двери уже стояла автолюлька.

– Я уезжаю, кроха, – шепотом ответил он.

– Нет, пожалуйста, Ал. Давай поговорим.

– Наговорился уже. И наслушался.

– Милый, пожалуйста….

От нашей перепалки снова захныкала Алекс. Я протянула руки, прося отдать мне дочь. Алан не спорил. Я взяла ребенка на ручки и присела в кресло качалку. Алан купил его себе, но сам обычно баюкал Алекс стоя. А мне очень нравилось. Дочка сразу принялась за ночной перекус и очень скоро снова задремала.

Все это время Алан собирал вещи. Я только слушала, как он возится, но смотрела лишь на ребенка. Алекс была прелестной, самой лучшей. Очень похожа на Стернов. Я думала, что сразу пойму, кто ее отец, едва она родится, но нет. Как будто они оба были ее родителями. Глаза как у Марка, губы как у Алана. Гены играли причудливые шутки.

Я не хотела знать, кто из них отец. Мне было приятно думать, что они оба.

Мои глаза с трудом оторвались от дочки, когда Ал попросил:

– Давай я аккуратно…

Он действительно аккуратно забрал ее и уложил в кресло, которое уже было разложено для сна. Алекс даже не пискнула, снова крепко спала.

Я встала, решив во что бы то ни стало уговорить мужа остаться. Но он сразу положил мне палец на губы, заговорил сам:

– Я уеду в поместье, поживу несколько дней там. Нам всем нужен перерыв.

– Почему? За что? – всхлипнула я, целуя его палец. Мысли путались, я снова боролась со слезами и лепетала что-то невнятное. – Алан, я не хотела. Вернее, хотела… но… Ты злишься….

– Я злюсь на Марка, Мари. Не на тебя, – тихо отвечал муж. – Он отказался от тебя, загнал себя в угол, довел до безумия, сделал тебе больно.

– Все было не так…

– Да, кроха, знаю. Ты тоже хотела.

Он опустил руку и задрал мою юбку, тронул мокрые трусики, которые еще не просохли после жаркого рта Марка. Ал протолкнул руку, касаясь влажной плоти, погладил, заставляя пискнуть. Он зашептал мне в ухо:

– Ты вся мокрая, горячая. Вы трахались? В офисе? На столе?

Я не могла ему врать. Голос мужа не был злым. Алан просто хотел знать.

– Нет. На парковке. Капот твоего Мерседеса.

Ал усмехнулся и протолкнул два пальца в меня, а большим стал давить на клитор.

– Расскажи.

Я уткнулась лбом в его плечо и послушно заговорила:

– Он хотел, чтобы я молчала, ничего не говорила тебе, а потом я его поцеловала и…

Мне пришлось схватиться за плечи Ала, потому что его пальцы трахали меня глубоко и мощно.

– Что потом, Мари? Он усадил тебя на капот?

– Да. И кончил мне в руку буквально сразу.

– Боже, какой позор, – тихо засмеялся муж.

Я прикусила губу, чтобы сдержать и смех и стоны одновременно.

– Он исправил ситуацию, – вступилась я за Марка. – Ртом.

– Да, он любит твой вкус.

Ал продолжал толкать в меня пальцы и стимулировать клитор, но за край меня толкнули его слова:

– Ты знаешь, Марк никогда и никого не ласкал ртом. При мне, во всяком случае. Ты его любимое лакомство. Единственная.

У меня закружилась голова, и я повисла на муже, стараясь кончать тихо, чтобы не разбудить ребенка.

Алан дал мне насладиться оргазмом и тут же направил к кровати. Я села и облизала губы, чтобы принять его член. Муж продержался не намного дольше Марка. Но он смаковал мой рот, двигаясь медленно и погружаясь глубоко. Я приняла все, что он дал мне, сглотнула и с надеждой смотрела.

Может быть, оргазм изменит его решение.

Но Ал покачал головой, застегивая брюки.

– Нет, кроха. Мне все равно нужно уехать.

– Почему? – взмолилась я, вставая и обнимая его крепко. – Я не хочу.

Алан стиснул меня в ответ, позволяя прочувствовать всю его неуверенность. Он отстранился и сказал:

– Мы все за тебя решили, Марьяна. Марк уехал и женился. Я почти заставил тебя оставить ребенка и выйти за меня. Теперь мы все трое платим за эти решения. У тебя должен быть выбор. Поживи с Марком. Возможно, тебе будет лучше с ним. Вы лучше подходите друг другу по возрасту, темпераменту. Дай ему шанс.

Я стояла и моргала, не понимая почти ничего, что говорил Алан.

– Шанс? Какой шанс? Ты опять решаешь за меня. А мы? Кто даст шанс нам с тобой?

– Тоже ты, родная, – ответил Алан, окончательно запутав все.

Он поцеловал меня в губы очень нежно, погладил по щеке, перекинул сумку через плечо и взял люльку, в которой мирно спала наша дочь.

– Все будет хорошо, кроха, – проговорил Алан и ушел.

Мне очень хотелось ему верить, но закрытая дверь никак не позволяла оптимизму победить.

Я хотела открыть чертову дверь и рвануть следом за Аланом и Алекс.

Но я не двинулась с места.

Я хотела медленно сползти вдоль стены, уткнуться лбом в колени и рыдать.

Но я прошла в кухню.

Я хотела накричать на Марка, который стоял истуканом, безмолвно глядя на меня.

Но я достала из аптечки перекись, ватные диски, спросила:

– Сам справишься?

Марк кивнул и занялся своими ранами.

Я хотела добавить ему синяков и ссадин, избить за то, что он не послушал, все испортил.

Но я лишь сняла со штанги бокал, плеснула себе коньяка, выпила залпом, не чувствуя вкуса.

Я хотела пнуть стол, лупить стульями о стены, бить посуду.

Но я спросила Марка:

– Будешь?

– Не откажусь.

Налив коньяка в мой же бокал, Марк молча выпил. Тоже одним глотком.

А потом спросил.

– Снежок, можно я останусь?

Я безразлично пожала плечами, наливая нам еще двойную дозу. Мы пили молча. Звенящая тишина так разительно отличалась от нервного, но живительно разговора в офисе. Марк похлопал себя по карманам, достал сигареты.

– Я пойду на балконе покурю, – оповестил он для порядка.

Я хмыкнула, допила остатки, подняла глаза и тихо проговорила:

– Он уехал и забрал Алексию.

– Я знаю, Марьян, – ответил Марк. – Все будет хорошо. Он вернется. Это ненадолго.

– Он уехал и забрал Алексию, – повторила я. – Кури здесь. Мне все равно. Ты знаешь, где твоя комната. Белье в шкафу. Можешь спать там.

Я ушла в спальню, не дожидаясь его ответа. Кажется, Марк все же пошел на балкон, но мне уже было не до него. Сбросив одежду, я надела майку для сна, легла в постель, которая пахла мужем. Я все еще чувствовала отголоски оргазма, помнила и пальцы Алана, и рот Марка. Только сегодня мои любимые мужчины дарили мне что-то иное. Это точно не было похоже на счастье, которое я чувствовала с ними. Даже тот безумный горький секс, когда мы зачали Алекс, был лучше.

Сегодня я была раздавлена, разбита. Я не знала, что меня ждет, но знала, что потеряла мужа. Пусть он не оставил меня навсегда, но дома без него невероятно пусто. А в груди и вовсе дыра.

Я лежала, закутавшись с головой в одеяло, свернувшись калачиком, обнимала себя руками, прикусывая уголок подушки, чтобы подавить звуки рыданий. По щекам рекой текли слезы. Я не могла их остановить, не хотела. Утопая в своем горе, я не услышала, как в спальню вошел Марк.

Он усадил меня на кровати, держа за плечи.

– Хватит, Мари. Прекрати реветь. Все будет хорошо.

– Не будет, – всхлипнула я, опуская голову, чтобы не показывать ему распухшее лицо. – Он ушел и забрал Алекс.

– Он просто уехал… – начал Марк.

Я его не слушала.

– Он вся моя жизнь. Я не могу без него.

– Хватит! – Марк с силой тряхнул меня, заставляя заткнуться. – Это чушь! Прекрати себя накручивать. Алан злится на меня, а не на тебя. Ты вернешь его, как только захочешь. Он весь твой. Хватит себя жалеть и выдумывать всякие глупости. Ты Марьяна Стерн-Яновская. Прекрати вести себя как Маша Иванова.

Я даже плакать перестала. До меня медленно, но все же доходило то, что говорил Марк.

– Я Марьяна Стерн-Яновская, – повторила я за ним, вспоминая, кто я на самом деле.

– Да, – с улыбкой откликнулся он.

– И все будет хорошо.

– Обязательно.

– Ложись спать, Снежок.

Марк уложил меня обратно в кровать, накрывая одеялом.

Кажется, он собирался уйти, но я не готова была оставаться одна. Мне нужен был Марк. Только с ним я помнила, что все плохое уже со мной случилось.

– Марк, – позвала я тихо, все еще всхлипывая.

– Ммм, – откликнулся он тут же, присаживаясь на постель.

– Не уходи.

Видимо, ему не нужно было лучшего приглашения. Он тут же лег рядом и обнял меня поверх одеяла.

– Не бросай меня, – простонала я совсем жалостливо. – Я не могу потерять и тебя. Снова.

– Ты никого не потеряла, Мари. Я с тобой, и Алан тоже. Просто пока так правильно. Наверно. Раз он решил.

Я уютнее устроилась в объятиях Марка.

– Он сказал, что нам нужно пожить вместе. У меня должен быть выбор.

Стерн тяжело вздохнул. Я тут же нервно рассмеялась, понимая весь абсурд этой идеи.

– Может быть, в этом есть смысл? – неожиданно откликнулся Марк. – Домой меня совсем не тянет.

Мы вместе засмеялись.

– Тебе лишь бы слинять от жены, – не сдержала я шутливого упрека.

– Серьезно, Мари, – не отступал Марк. – У нас с тобой не было романтики и всего этого конфетно-букетного периода.

Я захохотала в голос.

– Какие конфеты, Марк? У меня есть муж, а у тебя жена. И мы пытались с Аланом играть в эти игры, но все кончилось в постели. И мы были там втроем. Я не создана для конфет и цветов. Наверно, это проклятие проданной невинности.

Марк пренебрежительно фыркнул, прижимая меня к себе крепче.

– Глупости, Снежок. Ты просто обязана сходить со мной на свидание. Я настаиваю.

– Куда?

– Это будет сюрприз.

– Когда, Марк? У меня по твоей милости на работе завтра будет полный пиздец.

Стерн застонал.

– Прекрати материться, или я за себя не отвечаю.

Не в силах противостоять искушению, я потерлась попкой о его пах. Я все еще была очень расстроена из-за разлуки с мужем и дочерью, но Марк действовал на меня лучше успокоительного, одновременно возбуждая.

Он застонал, заставляя меня тереться сильнее, куснул за ухо. Я перевернулась и призывно раскрыла губы.

Нет, мне точно не хотелось сейчас секса. Даже с Марком. Но отвлечься и немного заглушить боль могли помочь его поцелуи.

Он поцеловал меня очень нежно, недолго, не сдержал стона. Ему было больно из-за разбитой губы. Я хотела извиниться, но Марк заговорил первым:

– Я люблю тебя.

Мое сердце остановилось, кажется, я и дышать перестала, пока Марк говорил.

– Мой брак – дерьмо, Снежок. Я стараюсь развестись без больших потерь. Я хочу быть с тобой, но не знаю, возможно ли это. Кажется, даже Алан верит в меня больше, чем я сам.

Я поцеловала его и ответила так же честно:

– Я тоже люблю тебя. Мой брак точно не дерьмо, Марк. Я не хочу разводиться, но не представляю, что нам делать дальше. Я думала, это просто похоть с твоей стороны.

– Я тоже так думал, – покивал Марк. – Но – нет, Мари. Это однозначно не только похоть.

Мы больше не разговаривали. Я уткнулась ему в грудь и почти сразу смогла отпустить напряжение и боль. Мне стало так тепло в объятиях Марка. Хоть что-то сегодня безусловно меня радовало. Он любит меня – это так много, хоть и недостаточно для безоговорочного счастья.

Марк ласково гладил меня по волосам. Мои губы растянулись в улыбке. Я уснула очень скоро и проснулась, все так же улыбаясь.