Сегодня рыжая

Глава первая

Зоя бродила по пустому дому, прощаясь с остатками вещей, со стенами, в которых прошла вся её жизнь.

Мебель она отдала по объявлению, всё вывезли ещё утром. А вот бытовую технику, швейную машину, книги, старые пластинки, проигрыватель, старинный самовар и посуду должна была забрать Ольга. Ольга была движущей силой волонтёрского движения в их городе. Она помогала нуждающимся, организовывала уборки территории и создала музей старины. Сейчас Зоя ждала только Ольгу. Собственная сумка была собрана давно.

Зоя включила проигрыватель и достала из конверта пластинку. Это была одна из набора пластинок с песнями Высоцкого. Серия вышла в 1988 году, к его пятидесятилетию. Зоя тогда ещё даже не родилась. Это были любимые пластинки её дедушки, Николая Степановича.

...Возвращаются все,

Кроме лучших друзей,

Кроме самых любимых

И преданных женщин...

Слушая хриплый волевой голос, Зоя подумала, что она очень преданная женщина, но совсем не любимая. И да, она не вернётся.

Дед переписал на неё дом ещё при жизни, и взял с неё слово, что как только его, деда, не станет, Зоя продаст дом и начнёт новую жизнь. Вчера она провела сорок дней по деду. Дом продан. Скоро приедет Ольга на грузовой газели, и всё... Здравствуй, новая жизнь!

Всё-таки она решила позвонить Диме. Они встречались почти два года, и она любила его, но три месяца назад он заявил, что им пора расстаться. Он встретил другую.

- Да, - настороженный голос ворвался в тишину дома.

- Привет, Дим! Звоню попрощаться. Я уезжаю, насовсем, - она звонила ему впервые за три месяца, голос вдруг задрожал, а ладони вспотели. Она вытерла руку о кофту, перехватила телефон.

- Ну пока, бывай, - недоуменно и равнодушно ответил он. Ему было всё равно.

На что, собственно, она надеялась?

- Ну пока. Желаю тебе счастья, Дима! - она нажала отбой, телефон всё-таки выскользнул и упал. Зоя прижала кулаки к глазам.

...Она ехала в Казань в общем вагоне; место было хоть и сидячее, но очень комфортабельное. Глядя невидящим взглядом в окно, за которым сгущались сумерки, Зоя думала о том, что ей предстоит знакомство с собственной матерью. Вот как-то так.

Зоя все свою сознательную жизнь (а ей исполнилось двадцать пять) была уверена, что её родители погибли в автокатастрофе. Её вырастили бабушка и дед. Бабушки не стало пять лет назад, деда – около полутора месяцев назад. И только после смерти деда Зоя нашла в его шкафу шкатулку. Уходя, дед ей несколько раз говорил об этой шкатулке, очень настаивал, чтобы она первым делом нашла её и всё прочитала.

В шкатулке хранились награды бабушки и деда, всю жизнь служивших в органах. Кроме того, обнаружилась "книжка" с валютным вкладом на имя Зои – дедушка и бабушка копили ей на будущее. Деньги, вырученные за дом, Зоя положила на этот же вклад, а "книжку" зашила в подклад куртки, которую всё время носила. Она посмотрела цены. Ей хватало теперь на "однушку" в каком-нибудь большом городе, кроме столиц, конечно.

Также в шкатулке обнаружилось золото бабушки, тоже бережно зашитое в подклад теперь. И три письма: два запечатанных, одно подписано "Лилии", а второе – "Александру". И одно письмо без конверта для неё, Зои.

Письмо написал дедушка. Зоя узнала следующее. Её мать, Лилия, была поздним ребёнком. Когда она родилась, Калерии Яковлевне, бабушке Зои, было тридцать семь, а Николаю Степановичу тридцать пять. Девочку холили, лелеяли, водили по лучшим кружкам и студиям танца, актёрского мастерства. Лилия окончила институт культуры, поступила служить в театр драмы, но тут же вышла замуж за инженера Александра, родила Зою. Правда, вскоре оставила Зою с няней и вновь вышла на сцену. Когда Зое был год, на театральном фестивале Лилию увидел пожилой овдовевший режиссёр, председатель жюри, приехавший из Казани. Лилия бросила семью, дочь, подала на развод и уехала с ним. Режиссёр через несколько лет умер, и Лилия вышла замуж за другого режиссёра...Сейчас она была ведущей актрисой какого-то авангардного театра. Это узнал дед. А тогда, двадцать четыре года назад, Калерия Яковлевна не вынесла позора и отреклась от дочери, бросившей ребёнка.

Зоя жила у бабушки с дедом, жил с ними и зять, отец Зои, у него больше никого не было, он был из детского дома. Потом он завербовался на Север и уехал. Калерия Яковлевна отреклась и от зятя. Они с Николаем Степановичем вышли в отставку, продали квартиру в большом городе, купили дом в маленьком городе, достаточно далеко от прежнего места жительства. Родителям Зои были отправлены письма, чтобы не смели их искать и приближаться к ребёнку, которого осиротили при жизни и предали.

Родители, видимо, особо и не страдали по ней, Зое. И зачем дед придумал, чтобы теперь Зоя знакомилась с ними, воссоединялась, передавала письма?

* * * * * * *

Пользуясь старыми связями, дед нашёл адреса и матери, и отца. Мать живёт в Казани, отец не так уж далеко от того места, где жила Зоя до сих пор, в одном из городов-миллионников. У обоих семьи, но у мамы больше нет детей, а у отца есть сын четырнадцати лет. Вот на брата было бы интересно взглянуть.

Но сначала Зоя решила поехать к матери. Что-то подсказывало ей, что долго она там не задержится.

Мать жила в центре, и Зое пришлось достаточно долго ехать на автобусе. Дом, конечно же, был новый, высокий, устремленный прямо в космос.

"Бетон, стекло, металл...".

Охранник проверил паспорт и пропустил Зою через рамку с металлоискателем. Поднявшись в умопомрачительном лифте на девятый этаж, Зоя выдохнула и нажала кнопку звонка. Открыла, видимо, помощница по хозяйству. Но Лилия Николаевна была дома, отдыхала перед вечерней репетицией. Зоя попросила передать, что приехали от отца. Не назвалась.

...Она никогда раньше не видела таких красивых людей. Неужели это её мать? Как у такого совершенства могла родиться она?!

Мягкие светлые волосы медового оттенка, правильный овал лица, огромные, карие, насмешливые глаза, точёный профиль... Совершенная фигура, рост – выше Зои на голову точно, и выглядит лет на тридцать пять, хотя ей точно под пятьдесят. Мать минуту вглядывалась в неё, и вдруг всплеснула руками:

Глава вторая

Спустя полтора месяца.

Зоя смотрела в окно кафе на первые жёлтые листья, начинавшие потихоньку опадать. Почему-то осень всегда приходит раньше срока. Посетителей пока было мало, заготовки Зоя сделала. Ваня, повар-сушист, говорил по телефону с женой. А Зоя вспоминала прошедшие полтора месяца. Это было очень хорошее, волнующее время.

...В тот памятный её визит к отцу они проболтали с Ольгой Павловной до самого утра. Отец и Макс давно спали, а они всё сидели на кухне. Сначала Зоя рассказывала о своей жизни, потом Ольга Павловна – о том, как встретилась с Александром, как они поженились. Ольгу Павловну очень взволновал тот факт, что Александр был некогда женат на актрисе, но Зоя сама толком ничего не знала об истории того короткого брака.

Ольга Павловна была пламенным мотором всей семьи, мужчины побаивались её и признавали её авторитет. Зоя невольно вспоминала Ольгу из своего бывшего города, ту, которой отдала вещи для музея и для нуждающихся. Видимо, это имя несло в себе какую-то созидающую энергетику, харизму, способность вести за собой людей.

Ольга Павловна безапелляционно заявила, что пока Зоя не купит квартиру, будет жить у них. Зою поселили в гостиной. С покупкой квартиры тоже помогла Ольга Павловна: она постоянно общалась со "старшей" по их дому, и вскоре нашла "чистую" однушку с ремонтом в доме, стоявшем перпендикулярно их дому. Даже окна у них смотрели друг на друга, только Зоя поселилась на четвёртом этаже.

Зое хватило ещё и на мебель, и даже на хорошую швейную машину. Шитьё было основным увлечением Зои, приносящим когда-то неплохой доход. Отец с Максимом сами собрали и расставили всю мебель у Зои. Впервые она чувствовала, что у неё есть настоящая, и даже не такая уж маленькая, семья. Что она не сирота.

Вчера они вчетвером отметили новоселье у Зои. Вспоминали бабушку и деда. Ведь всё это было у Зои благодаря им. А благодаря деду, Зоя обрела ещё и семью.

Ещё в эти полтора месяца Зоя нашла работу: уже больше месяца она работала в кафе возле огромного спортивного комплекса. В спортивном комплексе были залы, каток, бассейн. Рядом располагались открытый и крытый стадионы. В кафе часто собирались компании, чтобы посмотреть на большом экране какие-либо матчи; вообще, место было довольно популярное. Днём туда заходили дети с родителями или компании подростков, идущие с тренировок.

Зоя устроилась "на пиццу". Она когда-то выучилась на кондитера, но в своём родном городе работала всегда пекарем на хлебозаводе. Там и познакомилась с Димой: он был экспедитором.

...После обеда народ "пошёл" активнее. Зоя делала заказ, когда услышала откуда-то сверху манерный голос:

- Тесто можно и потолще, а начинки поменьше.

Подняв голову, Зоя встретилась глазами с высоченной фигуристой блондинкой.

- Я работаю по нормам и стандартам, - спокойно ответила Зоя.

Из-за плеча блондинки появился хозяин кафе, Ираклий.

- Соня, отстань, не мешай работать человеку, - с едва заметным акцентом сказал он и бросил на Зою сочувствующий взгляд.

Значит, вот она какая, жена хозяина. О ней говорили, что нрав тяжёлый, настроения неустойчивые.

Позже, сидя вместе с Ваней в ожидании заказа, они услышали диалог хозяев, происходящий за ширмой.

- Соня, поумерь свой пыл. Вот к ней не докапывайся! В её смену выручка на пицце всегда втрое больше, а если они ещё с Ванькой в тандеме, то совсем удача! Его суши тоже гости больше любят, чем Витькины.

Зоя с Ваней переглянулись. У Вани запылали уши и пухлые щёки.

- И вообще, эта точка теперь стабильно самая прибыльная! Девчонка будто слова какие-то знает, от её пиццы все балдеют!

- Что это ты так за неё горой, ааа? Пользуешь её, небось?

- Сама-то веришь? - усмехнулся Ираклий. - Ты же её видела...

Их голоса стали удаляться. Ваня покраснел ещё сильнее, от возмущения. Зое даже стало жаль его. Она давно привыкла к колкостям в адрес её внешности.

- Не бери в голову, Зоя! Не от большого ума.

- Да мне плевать на них, Ваня. Наше дело работать честно, их дело – вовремя платить.

* * * * * * *

Зоя возвращалась домой после смены, держа наготове электрошокер. Один из минусов её работы заключался в том, что приходилось добираться домой ночью. Развоза работников у них не было. Недалеко, пятнадцать минут пешком, но всё равно неприятно в такой темноте.

Когда она проходила мимо аллеи из декоративного кустарника, ей показалось, что она услышала тихий стон. Или не показалось? Зоя остановилась, даже дышать перестала, и напрягла слух...

Он лежал уже достаточно давно. Его не было видно с тротуара, потому что ему приспичило идти по аллее между этих чёртовых кустов. Называется, сдал машину в сервис... Время от времени он открывал глаза и смотрел на танцующие звёзды. У него как минимум сотрясение. Лишь бы не хуже. Интересно, чем ему вломили по затылку? Рана на плече сама по себе не серьёзная, он это понимал: не задеты ни артерии, ни сухожилия, но кровь не останавливается, медленно течёт. Видимо, это были малолетки. Но много, человек семь, не меньше. Всё равно позор. Интересно, если никто не найдёт его, он раньше умрёт от кровопотери или от переохлаждения? По ночам совсем не жарко. Встать он не мог: было страшное головокружение. Если он умрёт, что будет с мамой? И что будет с Джессикой?

Вдруг он услышал тихие шаги. Хотел крикнуть, но получился какой-то стон. Шаги смолкли. Он попытался пошевелиться, и тут в глаза ему ударил яркий свет.

- Эй, ты чего тут разлёгся? - услышал он высокий дрожащий голос. Какая-то девчонка, совсем маленькая. Куда носит в такую пору?! - Пьяный?

Он собрался с силами и сказал:

- Нет. На меня напали.

Она ещё раздумывала, не ловушка ли это, но вдруг заметила у него на рукаве кровь и кинулась к нему, опустилась рядом на колени.

- Ой, кто тебя так?!

Когда он обрёл надежду, к нему вдруг вернулся голос:

- Малолетки. Человек семь, или больше. По башке дали, сотрясение точно есть, и ножом махнули. Телефон и деньги забрали.