Сегодня я умру (СИ)

Глава 19

Лариса

Как и в день катастрофы мне снилось маленькое пёрышко, оно танцевало перед глазами свой плавный танец, движения гипнотизировали своей тягучестью. Пёрышко росло и ширилось, падая на меня сверху, придавливало к земле. Я ощущала его тяжесть на своём теле. Разве во сне чувствуют?

Если не учитывать того, что всем своим немаленьким весом меня впечатали спиной в землю и закрыли ладонью рот, то можно сказать, что пробуждение было достаточно лёгким и мирным.

— Тише, это я, — раздался над ухом едва уловимый шёпот Дорханиэля.

И только я хотела возмутиться тем фактом, что не ожидала подобных извращений от воспитанных и адекватных эльфов, как вдогонку донёсся столь же слабо различимый рык Фарадира.

— Тролли, а не то, что ты подумала, бестолочь.

А, ну раз тролли тогда другое дело. Постойте, что? Тролли? Мамочки…

Вот же тихушники, если бы я не ощущала сейчас вцепившегося в меня как клещ остроухого, то ни за что бы не поверила, что я тут не одна. В кромешной темноте разносилось лишь моё испуганное сопение и хлопанье крыльев по полу. Ругнувшись сквозь зубы, Фарадир придавил одно мое крыло, а Тарналиэль аккуратно лёг на второе. Эльфы притихли и не шевелились, замерев и слившись с окружающей темнотой. До истерики чесался позвоночник. Сапфировые глаза, нависая сверху, слегка поблёскивали в темноте как у взбешённой кошки, гипнотизируя и отвлекая от настойчивого зуда.

Шум снаружи, показавшийся сначала мне шелестом травы от ночного ветра, стал ярко выраженным и уже грохотал вокруг, отбивая такт. Шаги. Ровные, размеренные, неторопливые, отдающиё железной тяжестью. Они стервятниками кружили вокруг нашего убежища, но через десятки томительных, бешеных ударов сердца, отступили и вскоре растворились в противоположной от появления стороне.

— Тар, проверь, — тихая команда Дорханиэля и его рука осторожно соскользнула с моих губ. — До возвращения соблюдать тишину.

Слепой эльф тут же выскользнул наружу. Фарадир застыл возле входа, по крайней мере, последний шорох донёсся оттуда. Дорханиэль сел возле стены и, обняв, устроил меня у себя на коленях, разглаживая нервно встопорщившиеся перья. Ладно, будем считать, что извинился.

Тарналиэль вернулся когда стены нашего укрытия стали различимы даже моему человеческому взгляду, или просто глаза привыкли к темноте?

— Они опять пошли на ту поляну, — последние слова вернувшийся эльф многозначительно выделил. — Я предупредил дозорных.

— Придётся идти другой дорогой, — задумчиво протянул Дор. — Возвращаться будут здесь же кто уцелеет, а для того, чтобы выставлять ведущего и замыкающего нас слишком мало. Значит, по-прежнему держимся вместе. Выходим на рассвете, я дежурю.

Мой остроухий скрылся из виду, а остальные эльфы устроились, чтобы ухватить у ночи еще час-другой сна.

Сказать, что я не хотела спать — это ничего не сказать. Мой сон от души со мной простился в тот момент, когда Дорханиэль вторгся в мирную дрёму. А страх лишь усилил обострившиеся чувства. В итоге через несколько минут бесцельного ворочанья я, завернувшись в выданный мне плащ и спрятав под ним крылья, поползла к выходу, стараясь не разбудить спящих. И, кажется, даже получилось! Не зря они меня по тем кустам… гоняли! Радуясь маленькой победе, высунула нос наружу.

Усыпанное звёздами небо огромным куполом нависало над лесом, чёрные тени деревьев тянули к нему свои ветви, трава утопала в море ночи и где-то здесь спрятался Дорханиэль.

— Далеко собралась? — а я так радовалась тому, что смогла обмануть эльфов, но, как оказалось, не этого. — Если тебя не прибьют раньше, то это сделаю я. |К|н|и|г|о|л|ю|б|.|н|е|т| Ползи к своей стенке и не думай в следующий раз, что если случайно на что-то наткнулась, то это ветка. Это был мой палец! А тебя ждёт много тренировок по возвращении, сделаем из тебя эльфа, раз ты так стремишься лезть куда не просят. Будешь с отрядом каждый день в разведку ходить.

Фарадир за шкирку оттащил впечатлённую открывающимися перспективами меня от входа. Надо же, я ему палец отдавила, а он даже не шелохнулся. Вот у них тут выдержка! А в разведку я больше не пойду. Молча показала Фару язык, на что тот лишь иронично хмыкнул и, оттащив мою тушку на место, снова устроился спать.

— Да, — разрезал наступившую на несколько мгновений тишину голос изувеченного эльфа. — Хорошо, что не я в неё влюбился. Придушил бы.

Со стороны Фара донёсся приглушённый хохот, которому через мгновение отозвался сдавленный смешок снаружи. Дорханиэль. Не быть мне эльфийской ниндзя. Ни от кого не укрылись мои передвижения, а я-то себе вообразила всякого. Ну и ладно, не больно-то и хотелось.

Насупившись, отвернулась к своей древесной стенке и практически сразу уснула.

Второе пробуждение уже было более близким к нормальному, если бы не тихая ругань эльфов, пытающихся выбраться из-под распахнутых мною во сне крыльев. Убийственные взгляды, что бросал на меня Фарадир, предполагали, что лёгким наше совместное путешествие не будет.

Впрочем, так оно и оказалось, это чудовище в милом ушастом облике всерьёз вознамерилось исполнить данное мне ночью обещание. И теперь перед завтраком и ужином меня ожидали по полчаса тренировок каждый день. Ползанье, карабканье, упражнения с острым маленьким клинком. Всё больше я мечтала о том, чтобы отправить их одних к Тёмным землям, а самой вернуться в эльфийский город. Но лицо Габриэля, что с укоризной вставало перед внутренним взором, заставляло стиснуть зубы и лететь дальше, придерживаясь указанной Фарадиром высоты чуть позади отряда.

Дорханиэль

Рассвет едва окрасил верхушки деревьев и. прислушавшись напоследок к лесу, я разбудил остальных. Быстрые сборы в очередной раз нарушила Лариса. И если Фарадир вначале лишь грозился устроить ей настоящие тренировки и будущее разведчика, то сейчас всерьёз принялся за крылатую.

Мы ушли с тропы, которой прошлой ночью прошли тролли. С тем отрядом вполне можно было бы справиться, если бы рядом не было девушки. Я уже всерьёз задумывался над тем, что зря не пошёл против воли Владыки и не оставил её на попечение Нарлины. От производимого ей шума Фар только морщился. И если во время полёта звуки могли быть списаны на движение крупной птицы, то на земле… Топот, шорох, шарканье по первым опадающим листьям вызывали у чувствительных даже для эльфа ушей Тара желание свернуться трубочкой. Но тот терпел, стиснув зубы.

Вторую ночь мы собирались провести в старой медвежьей берлоге, придётся изрядно потесниться, но так меньше шансов быть обнаруженными. Впереди нас ждали многочисленные открытые участки. Лес сменялся луговиной, а та упиралась в горы.

Весь вечер, отойдя на некоторое расстояние от нашего нового укрытия, Фарадир учил Ларису обращаться с кинжалом. Наверное, без крыльев у неё получалось бы довольно неплохо, но с попытками удержать одновременно равновесие и сделать выпад, её движения становились предсказуемыми и медленными.

В итоге вспыльчивый друг скрылся в лесу в поисках дичи, на одних лепёшках и родниковой воде далеко уйти невозможно.

— Лариса, давай сюда свой кинжал, — протянул я под тихий смешок Тарналиэля.

Кусая нижнюю губу, как всегда делала в моменты сосредоточенности или растерянности, девушка подошла ко мне и протянула кинжал.

— Ты слишком контролируешь своё тело, — вложил рукоять ей в правую ладонь и помог сжать пальцы в более удобном положении. — Кинжал должен стать продолжением твоей руки.

Возмущённое сопение девушки сменилось чуть участившимся дыханием.

— Расслабь руку и не думай о своих крыльях, — зашёл за спину и помог принять боевую стойку. — Они тебе сейчас не нужны.

Кончики моих пальцев ощутили покрывшуюся мурашками нежную кожу.

— Прижми левый локоть к телу и старайся не двигать им, — моя рука нашла удобное положение на её талии. — Ты делаешь выпад всем телом, двигаешься вперёд в едином движении, которое начинается с кинжала в твоей правой руке.

Короткие локоны медовых волос щекотали подбородок, вызывая мысли далёкие от обучения боевому искусству.

— Ты и есть твой кинжал.

Отпуская Ларису, я поразился прохладе окружающего нас воздуха.

— Попробуй напасть, — вернулся в исходную позицию и встал перед ней.

Глаза девушки закрыты, губа закушена, чуть хриплое дыхание отзывается теми же чувствами, что бушуют у меня внутри. Кажется, Фарадир был прав, и от пары лет наедине с ней в выяснении наших отношений, я бы не отказался.

Ресницы вздрагивают и освобождают слегка осоловевшую зелень глаз.

— Кхм, — кашлянул неподалёку Тар, вспугнув Ларису. — Пойду прогуляюсь, тут вроде рядом был ручей, надо запасы воды пополнить.

— Можешь заодно Фарадиру с дичью помочь, вдруг не справится, — произнесла крылатая под моим изумлённым взглядом. — На четверых мяса добыть — это как минимум олень нужен.

— Определённо, — хохотнул друг и скрылся среди деревьев.

Кинжал выпал из ладони девушки на траву, но из нас двоих никто не обратил на него внимания. Единственным, что имело сейчас значение, была близость губ и тел под раскидистыми ветвями молодого бересклета, скрывшего от любопытных взглядов.