Сегодня, завтра... и всегда

Глава восьмая

Мэнди сидела за столом, положив ноги на его полированную поверхность, и разговаривала по телефону с Мередит:

— Даже трудно поверить. После стольких лет…

— Запиши эту историю. Может быть, какой-нибудь писатель найдет ее и поведает людям о вашей любви.

— Это напоминает сюжет из мыльной оперы, тебе не кажется?

— Да, наверное, хотя я не хотела бы играть главную роль в такой пьесе. Никогда бы не променяла Нью-Йорк на это захолустье.

Смеясь, Мэнди отодвинула стул назад и опустила ноги на пол.

— Я припомню тебе это в январе, когда холод будет пронизывать тебя насквозь и придется пробираться сквозь снежные сугробы.

— Я лучше буду пробираться сквозь снег, чем по коровьему навозу.

Мэнди могла даже представить выражение ее лица. Мередит никогда не любила ранчо, несмотря на то что сестры его обожали. Это одно из многих различий между ними. Да, они все такие разные, но их любовь друг к другу безгранична.

— Когда ты приедешь к нам?

— Боже мой! — воскликнула Мередит. — Я только недавно вернулась оттуда.

— Я знаю, но мне очень бы хотелось, чтобы ты познакомилась с Джессом.

— Но я же знакома с ним.

— Да, однако, прошло уже много лет с тех пор. Я хочу, чтобы ты увидела его теперь, узнала получше и поняла, почему я его так люблю.

— Я все поняла и уже люблю своего будущего зятя, хотя вы еще не надели на свои пальцы обручальных колец.

— Все шутишь. Так ты приедешь или нет?

— Ты же знаешь, что да. Мигом соберусь и приеду. Ну ладно, мне пора бежать, давай закругляться. У меня назначено одно дело на три часа. Все, до скорого, пока.

— Спасибо, Мередит. Я тебе позвоню в ближайшие дни.

Мэнди наклонилась вперед, чтобы положить трубку, и услышала, как скрипнула дверь.

— Джемми? — крикнула она. — Это ты?

Она поднялась, намереваясь отправить сына в душ. И очень удивилась, услышав голос Джесса.

Его голос был не такой, как обычно. Улыбка исчезла с лица Мэнди. Она интуитивно ощутила что-то страшное. Но ей стало еще более жутко, когда он вошел в кабинет.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Где Джемми?

— Он с Гейбом. Приставал ко всем с вопросом, когда ты вернешься, и я отправила его с Гейбом искать потерявшихся коров.

Она подошла к Джессу. Он достал из кармана какие-то бумаги и бросил их на стол. В его карих глазах она увидела тревогу, совершенно непонятную ей. После всех этих событий Мэнди казалось, что уже ничто не сможет разрушить их счастье.

— Джесс, ты пугаешь меня. Что с тобой?

Он ткнул пальцем в документ, лежавший на ее столе.

— Это тебе ни о чем не говорит?

Медленно Мэнди взяла в руки бумаги, совершенно не догадываясь, что в них написано. Сев в кресло, она открыла первую страницу, но ей не надо было даже читать ее, когда она увидела написанные сверху имена. Брикл и Стэнтон. Ее сердце ушло в пятки, а кровь прилила к лицу.

— О боже! — прошептала она.

— Значит, ты что-то знаешь обо всем этом?

Обвинение, прозвучавшее в его голосе, испугало Мэнди больше, чем злость в его глазах. Мэнди нашла в себе храбрость сказать «да».

Джесс так сильно ударил кулаком по столу, что даже упала телефонная трубка и послышались протяжные гудки.

— Почему ты не поставила меня в известность? Почему просто не попросила продать тебе ранчо? Почему ты решила действовать у меня за спиной? Говори, я жду объяснений!

Мэнди понимала, он считает, что все это специально организовано против него, и ей ничего не оставалось, как сказать:

— Я забыла.

Как только слова слетели с ее губ, она осознала, как глупо они прозвучали.

— Забыла?! Как, черт возьми, ты могла забыть, что вложила миллионы долларов, чтобы купить эту землю?

— Очень просто. Сначала ты заявил, что хочешь рассказать сыну правду. Это, несомненно, отвлекло меня от всех дел. Безопасность моего сына была гораздо важнее для меня в тот момент, чем покупка ранчо. Затем ты стал приходить сюда каждый день, и я забыла обо всем, потому что думала только о тебе, только о любви к тебе. Ты был для меня гораздо важнее, чем какой-то клочок земли. А потом… — ее голос оборвался, ей потребовалось несколько секунд, чтобы набрать воздух в легкие и продолжить, — а потом мы опять стали любовниками. Хочешь верь, хочешь нет, но покупка ранчо была последним, о чем я думала.

Джессу хотелось поверить ей, очень хотелось, но Марго проделала прекрасную работу.

— Ты использовала меня, не так ли? Сначала — чтобы досадить Лукасу, затем — чтобы заморочить мне голову и беспрепятственно приобрести мое ранчо.

— Нет, — прошептала Мэнди, — я никогда не использовала тебя. — Она кинулась к нему и судорожно обняла его, надеясь переубедить, надеясь, что он все поймет. — Я люблю тебя, Джесс, всегда любила. И не хотела этого ранчо для себя, хотела его для Джемми. Я не могла дать ему отца, поэтому желала, чтобы он получил часть наследства, которое напоминало бы ему о его происхождении. Я даже не знала, что Вейд оставил тебе ранчо. Предполагалось, что все унаследовала Марго, а она бы никогда не продала землю Макклаудам. Вот я и попросила своих адвокатов основать корпорацию для приобретения того, что, возможно, сейчас разрушает всю мою жизнь.

Джесс презрительно взглянул на нее.

— Если все так, как ты говоришь, тогда почему контракт был адресован мне как владельцу ранчо?

— Я ничего не знала о существовании контракта до тех пор, пока ты не пришел и не бросил его мне на стол.

— Допустим.

— Это правда. Клянусь тебе, мой адвокат ничего не сказал мне об этом предложении. Да и не нужно было, так как я сама позволила ему действовать от моего имени. Я бы никогда не сделала того, что может причинить тебе боль, Джесс, пойми это. Ты должен поверить мне, прошу тебя, Джесс.

Она ногтями впилась ему в спину, но эта боль была несравнима с той, что поразила его сердце. Как больно было смотреть на женщину, которую он любил и которой доверял…

Поверил ли он ей? О боже, как же он хотел верить, но слишком многое говорило против нее. Однажды он поверил, поверил в ее слова любви, поверил в то, что раньше для него казалось невероятным.

«Прости, Джесс, я не могу». Опять эти слова всплыли в его памяти, они снова кололи его сердце.

— Я хочу видеть своего сына. И немедленно. Он будет владеть ранчо, но человеком, который его даст ему, буду я, Джесс Барристер. Слышишь? Барристер, а не Макклауд.

Джемми стоял у самой двери кабинета. Мой сын? Так его назвал Джесс. Опять послышались голоса из комнаты.

— Я его отец, — кричал Джесс, — и имею право сказать ему это, и ни ты, никто другой не остановят меня!

Джесс — его отец? Слезы потекли из глаз Джемми. Но он не может им быть… его отец умер. Мама сама говорила об этом, она никогда не врет.

Джемми побежал в свою комнату, которая была его единственным убежищем, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

Нет. Не может быть. Он не мой отец.

Мальчик отошел от двери и, встав у кухонного шкафа, посмотрел на свое отражение в стекле, исследуя все черты своего лица: шрам на подбородке, цвет кожи, даже торчащий чуб, свисающий на лоб, который, как его ни причеши, все равно будет топорщиться. Он провел рукой по лицу и мысленно представил лицо Джесса. Как ему только раньше это не пришло в голову, ведь почти каждый день он видел Джесса и не замечал этого поразительного сходства. Да, Джемми Макклауд и есть сын Джесса Барристера.

— Мэнди!

Сэм захлопнула дверь и шагнула на кухню. Взглянув на свои грязные ботинки, она остановилась и сняла их.

— Мэнди! — опять позвала она, отбросив ботинки к двери. — Есть здесь кто-нибудь?

— Я здесь, — печально произнесла Мэнди, которой не очень хотелось сейчас кого-нибудь видеть, а тем более разговаривать.

Взяв банан из вазы, Сэм направилась в кабинет.

— Я думала, что сегодня твоя очередь готовить обед. Я очень хочу есть.

Мэнди подняла голову. Ее глаза покраснели от слез. Сэм сразу поняла: случилось неладное.

— Что такое? — спросила она. — Что-то с Джемми?

Мэнди покачала головой.

— Нет. Это… это связано с Джессом. Он, он…

Она не смогла сдержаться и снова зарыдала.

— Мэнди! — воскликнула Сэм. — Расскажи мне, что случилось!

— Джесс узнал о моем предложении купить ранчо.

— О боже! Я совсем забыла об этом, — прошептала Сэм.

— Я… я тоже. Но Джесс… Джесс не верит мне. Он очень разозлился, когда узнал об этом. Он думает, что я использовала его с целью завладеть землей.

— Не может быть!

— Знаю, звучит странно, но он это вбил себе в голову, и его невозможно переубедить.

— Где он? Я быстро приведу его в чувство! — закричала Сэм.

— Я не знаю. Он в ярости выбежал из кабинета, но обязательно вернется. Джесс поклялся, что скажет Джемми, что он его отец, как бы я этому ни противилась.

— Сначала ему придется иметь дело со мной.

Мэнди встала из-за стола и схватила сестру за рукав.

— Нет, Сэм. Я считаю, он прав. Пришло время Джемми узнать правду.

Умывшись, Мэнди пошла на кухню готовить обед. Ей необходимо было отвлечься от всех этих невзгод, что обрушились на нее так неожиданно. Она принялась чистить картофель, стараясь не думать о Джессе и обвинениях, которые он предъявил ей. Из окна кухни она увидела, как Гейб залез в свой грузовик. Куда он собирается? Джемми! Наверное, он с Гейбом. Бросив нож на стол, она побежала к двери.

— Гейб! — позвала она. — Гейб, подожди!

Гейб затормозил и высунул голову из окна кабины.

— Что вам нужно, Мэнди?

Подбежав к грузовику, она спросила:

— Где Джемми?

— Я думал, он с вами.

— Нет! — закричала она. — Он же вместе с вами искал пропавших коров!

— Да, но мы вернулись уже больше часа назад. Я отправил его в дом, как только мы пришли. Вы же сами просили меня об этом.

— Но он не вернулся! — воскликнула Мэнди.

— Вы уверены?

— Конечно, я… я… — не договорила она, сильно побледнев. — Останься здесь! Я скоро вернусь.

Она побежала в дом, зовя сына. Промчалась мимо кабинета и остановилась у двери, ведущей в комнату Джемми, молясь, чтобы он оказался там. Может, просто спит. Она открыла дверь, но постель была пуста. Мальчика нигде не было.

Рюкзак, который обычно висел на стуле, исчез. Мэнди быстро развернулась и натолкнулась на Сэм.

Сэм поймала сестру за руки, увидев страх в ее глазах.

— Что случилось?

— Джемми пропал! — закричала Мэнди и бросилась бежать по коридору.

— Пропал? Куда пропал? — Сэм побежала за ней.

— Не знаю. — Мэнди устремилась к грузовику. — Гейб, его нет в доме. Загляни в сарай и посмотри, на месте ли его лошадь. А затем тут же возвращайся назад.

— Куда же он мог подеваться? — спросил Гейб в отчаянии.

— Я не знаю. Пойду позвоню Джессу.

Мэнди вернулась в дом. Сэм ожидала ее на кухне.

— Ты можешь мне объяснить, что здесь происходит?

Не ответив, Мэнди бросилась к телефону и быстро набрала номер. Один гудок, другой, третий… Никто не подходит. Мэнди опять начала нервно нажимать на кнопки. Затаив дыхание, она ждала, что кто-нибудь возьмет трубку.

— Марго Барристер слушает.

По коже Мэнди пробежал холод от голоса этой женщины. Она вспомнила, что ей уже приходилось разговаривать с Марго, когда она искала Джесса.

— Это Мэнди Макклауд. Мне нужно поговорить с Джессом.

— Его нет дома.

— А вы не знаете, когда он вернется или где он сейчас находится?

— К сожалению, ничем не могу помочь. Он был здесь менее часа назад, собрал свои вещи и ушел, не сказав никому ни слова.

Леденящий ужас охватил Мэнди. Неужели Джесс опять исчез, забрав Джемми с собой?

— Спасибо, — прошептала она и повесила трубку.

— Так ты мне все-таки объяснишь, что здесь происходит? — сурово спросила Сэм.

— Джесс тоже исчез. Марго сказала, что он собрал вещи и ушел менее часа назад.

— Ты же не думаешь, что…

— Я уже не знаю, что думать.

Дверь открылась, появился Гейб.

— Его лошади нет. Ни гнедой кобылы, ни жеребца, которого ему подарил Джесс, я не обнаружил.

Если его лошади нет, значит, Джемми ушел один, без Джесса. Но почему? Зачем ему понадобилось убегать из дома? Неужели он все слышал?

Сама эта мысль привела ее в ужас. Впрочем, неважно. Сейчас важнее всего найти Джемми.

— Оседлай мою лошадь, Гейб. Я собираюсь искать его.

— Скоро стемнеет. Почему бы вам не остаться? Мы с ребятами поищем мальчика.

— Нет. Он мой сын. Я тоже поеду. Велите одной группе следовать за вами и поищите его в горах, которые расположены между моим ранчо и ранчо Картеров. А я возьму с собой людей и попытаюсь найти его на участке, прилегающем к ранчо Барристеров.

— Ваша лошадь будет готова через минуту, — проворчал Гейб и скрылся за дверью.

— Я поеду с тобой.

— Нет, Сэм. Оставайся здесь. Он может вернуться.

Хотя Мэнди прочла по выражению ее лица, что Сэм недовольна такой перспективой, но ей стало спокойнее, когда сестра кивнула головой.

— Хорошо, но будь осторожна.

— Обязательно. Если Джемми появится, то не подпускай к нему Джесса ни под каким предлогом, пока я не приеду домой.

Сумерки уже окутывали землю в мрачные тени, когда Мэнди начала свои поиски. Обращать внимание на следы было бесполезно — тысячи лошадей проходили по пастбищу каждый день. Она попыталась думать так, как мог бы мыслить сам Джемми.

Куда бы он мог пойти? Где бы спрятался?

Но ничего не приходило на ум. Мэнди заставила лошадь бежать рысью. Она звала Джемми снова и снова, объезжая пастбище, пока ее голос не охрип и не заболело горло. Она все звала своего сына, но только эхо отвечало на крики, исходившие из сердца матери. Звезды уже усыпали небо, а она не прекращала ездить по полям и долинам в тщетных поисках.

Представив себе, какие опасности могут подстерегать мальчика ночью в безлюдной местности, Мэнди всхлипнула и зарыдала.

Джемми! Мой малыш! Где же ты? — прошептала она. Слезы катились по ее щекам.

Джесс направлялся в штат Оклахома, домой, подальше от всего этого. Его взгляд был устремлен на дорогу. Конечно, его можно обвинить в очередном бегстве, но это его не волновало. Он не бежал. Не в этот раз. Он просто давал себе время подумать без вмешательства Мэнди и без ядовитого языка Марго, которая старалась повлиять на его решение.

«Она снова делает из тебя дурака».

Дурака. Дурака. Дурака.

Слова Марго будто придавали скорости грузовику и звенели у него в ушах. С каждой милей боль в висках усиливалась.

Но ничто не сравнимо с той болью, которую он чувствовал в своем сердце. Мэнди. Он опять покинул ее. А как же Джемми?

Он его сын, его кровинка, ребенок, о котором он ничего не знал, пока завещание Вейда не забросило его обратно в Техас. Он его тоже оставил. Позади остались люди, которых он любил всем сердцем, всей душой.

«Стоило только посмотреть на мальчишку, чтобы увидеть поразительное сходство между вами. Другие могли не замечать этого, но только не я. С первого взгляда я поняла: это твой сын, что бы там Макклауды ни говорили о его происхождении».

Как и Марго, Джессу не понадобилось много времени, чтобы понять, что Джемми его сын. Если бы он остался тогда, много лет назад, все бы сложилось по-другому.

Но он сбежал, оставив позади все воспоминания, оставив женщину, которая клялась в вечной любви. Он не способен пережить еще раз разлуку с ней. Черт возьми! Это не были пустые слова. Мэнди любила его и все еще продолжает любить. В глубине души Джесс знал, что она никогда не врала ему. Ни тогда, ни сейчас.

Почему же ты опять скрываешься, бежишь, будто за тобой кто-то гонится?

— Я не бегу, — проворчал Джесс и повернул назад к югу, назад к Мэнди и сыну, по которому уже начал тосковать.

Он не останавливался, пока не приехал на ранчо Макклаудов. В нетерпении постучал в дверь, и ему тотчас открыли, но не Мэнди, а Сэм. Свет луны падал на ее лицо, которое выглядело очень озабоченным.

— Где Мэнди?

— Ты ее еще недостаточно измучил?

— Мне необходимо поговорить с ней.

— Как я поняла, ты сказал все, что хотел, а теперь уходи отсюда.

— Сэм, я прошу тебя.

Джесс снял шляпу и опустил голову. Сэм увидела, как дрожат его пальцы, а когда он поднял голову, слезы в его глазах не могли не тронуть ее.

— Я люблю ее, Сэм. Мне нужно сказать ей это.

— Джемми пропал.

— Когда?

— Не знаю. Мэнди уехала искать его час назад.

— Мне нужна лошадь.

— Ты можешь взять мою. — Надо надеяться, Мэнди когда-нибудь простит ее.

— Спасибо, Сэм. Я твой должник.

Через пару минут Джесс уже скакал по пастбищу, и только звезды и луна освещали ему путь в эту темную и беспокойную ночь. Мэнди уже час как уехала, но он решительно настроился догнать ее, прежде чем она найдет Джемми. Он хотел быть там, когда мальчика найдут, а его обязательно найдут. Иначе и быть не может!

Он ехал в темноте, осматриваясь и прислушиваясь к малейшему шороху. Звук, послышавшийся из-за деревьев, заставил его насторожиться и приостановить лошадь.

— Джемми!

Голос Мэнди был слышен где-то впереди. Джесс быстро поскакал на голос. Ветки деревьев царапали лицо и руки. Он выбрался из чащобы и увидел Мэнди. Ее лошадь была привязана к дереву.

— Мэнди! — закричал он. — Мэнди!

Она обернулась и посмотрела на него.

Отчаяние в ее глазах испугало его больше, чем известие об исчезновении Джемми.

— Я не могу найти его, — прошептала она. — Я уже везде искала. Смотрела в местах, где он обычно любит гулять, в местах, где он удит рыбу. Везде. Его нигде нет.

— О, Мэнди. Мы найдем его. Я обещаю, мы обязательно найдем его. — Он прижал ее к себе.

— Уже так темно. А что, если с ним что-то случилось и он, беспомощный, лежит где-нибудь?

— Джемми уже не маленький. Он знает, как быть в таких ситуациях.

— Но где же он?

— Ты смотрела на моем ранчо?

— Нет, он бы никогда…

Джесс взял ее за руку и повел к лошади.

— Там есть пещера. Когда я был еще мальчишкой, то обычно прятался там. Насколько я знаю Джемми, он наверняка уже давно обнаружил эту пещеру.

Они направились к ранчо на лошадях. Это время показалось ей вечностью. Вдруг Джесс спрыгнул с лошади и повернулся к Мэнди.

— Нам лучше пойти дальше пешком. Слишком опасно управлять лошадью ночью.

Они привязали коней к дереву, Джесс взял ее за руку, и они пошли по тропинке, ведущей в пещеру. Внезапно Джесс остановился.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Мэнди.

Джесс поднес палец к ее губам и показал на лошадь Джемми, которая стояла слева от них.

— Он здесь, — прошептал Джесс.

Кедр заслонял вход в пещеру, но Джесс знал все ходы и выходы. Отодвинув ветки в сторону и показав Мэнди вход, он пропустил ее в пещеру первой. Она шагнула внутрь и остановилась: их окружала кромешная тьма.

— Я ничего не вижу, — чуть слышно сказала она.

— У меня есть зажигалка.

Он скользнул пальцем по кремню, и маленький огонек осветил темную пещеру. Джесс шагнул вперед, держа зажигалку над головой. Они увидели спальный мешок и подошли ближе. Джесс зажег керосиновую лампу, которую Джемми поставил возле себя.

— Джемми, — прошептала Мэнди, присев на колени. — О, Джемми.

Мальчик поднял голову, щурясь от света.

— Мама? — спросил он спросонок.

— Да, Джемми. Это мама. Милый ты мой, зачем же ты убежал?

Джемми сел и убрал ее руку, которая гладила его по щеке.

— Ты врала мне. Ты говорила, что мой отец умер.

Она сразу же поняла, что он слышал их с Джессом разговор.

— Да, Джемми. Я лгала, но не хотела тебя обидеть. Я хотела только защитить тебя.

Джесс нерешительно подошел ближе, не понимая, какой придерживаться линии поведения, и поставил лампу рядом с Мэнди, положив руку ей на плечо.

— Ты — мой отец, ведь правда?

Мэнди посмотрела на Джесса. Его вопросительный взгляд встретился с ее одобряющими глазами.

— Ему надо узнать правду. Скажи же ему, — прошептала Мэнди.

Вздохнув, Джесс обратил свой взгляд на Джемми.

— Джемми, это правда. Я твой отец.

— Я ненавижу тебя! — дико закричал мальчик.

Мэнди была в полной растерянности. Почему он принял эти слова так враждебно?

— Джемми, ты же не это хотел сказать?

— Нет, именно то, что сказал! — воскликнул он и взглянул на Джесса. — Ты всего лишь притворялся, что любишь меня. Если бы я и моя мама были тебе небезразличны, ты был бы здесь, когда мы в тебе нуждались. Ты нам не нужен. Уезжай и никогда больше не появляйся. Я не хочу тебя видеть.

Словно нож вонзился в сердце Джесса. Спотыкаясь, он пошел к выходу. О боже, как же ему было плохо в этот момент. Он никак не ожидал такой реакции.

Мэнди протянула руку, стараясь его остановить.

— Нет! Подожди! — окликнула она Джесса и обратилась к сыну: — Ты ему небезразличен. Это не его вина, что его не было с нами.

— Если бы он хоть капельку волновала о нас, он бы нас не бросил и не дал дедушке обижать тебя.

— Ты был совсем маленьким, когда умер дедушка. Ты не можешь знать, как он ко мне относился.

— Я знаю. Слышал, как тетя Сэм разговаривала с тетей Мередит. Они не подозревали, что я все слышу. Дедушка не хотел внука и возненавидел тебя за то, что ты привезла меня на ранчо.

Мэнди потянулась к нему, но Джемми оттолкнул мать. Слезы покатились по ее щекам.

— Джемми, прости меня. Я не хотела, чтобы ты когда-нибудь узнал об этом. Ты и я не виноваты, что дедушка был против нас. Ты помнишь, как Джесс говорил о предрассудках? Дедушка был именно таким. Он не любил Джесса за то, что он Барристер, за то, что он отчасти мексиканец. Ты считаешь, это справедливо — ненавидеть человека только потому, что он чем-то отличается от других?

— Нет, — проворчал мальчик.

— Я тоже так считаю. Я ослушалась своего отца, когда он велел мне больше не встречаться с Джессом. Я убегала из дома ночью и виделась с ним тайно. Я это делала, потому что любила его и хотела выйти за него замуж. Но мой отец однажды ночью застал нас вдвоем и пригрозил убить Джесса, если я встречусь с ним хотя бы еще раз. И я испугалась, ведь мой отец был не из таких, кто не держит свое слово. Я отказалась от Джесса, но только для того, чтобы выиграть время и придумать, как бы нам остаться вместе навсегда. Но Джесс не знал об этом. Он решил, что я отказалась от него ради отца. Джесс уехал той самой ночью, не догадываясь, что я уже носила его ребенка под сердцем. Он уехал, и никто не знал куда. Я не видела его до того дня, пока он не привел тебя на ранчо, застав в своем поместье. Он не знал о твоем существовании до того самого дня.

Пока Мэнди говорила, Джемми сидел тихо, внимая ее словам, но, как только она замолчала, сразу же взглянул на Джесса, его глаза излучали враждебность.

— Как ты узнал, что я твой сын?

Понимая, как важен для Джемми ответ на этот вопрос — от него зависело его будущее, — Джесс осторожно подбирал слова:

— Сначала я не догадался, но, когда ты сказал, что ты Макклауд, стал размышлять. Ты же очень похож на меня, а тем более твой возраст говорил сам за себя.

— Тогда почему вы мне не сказали правду? — всхлипнул мальчик.

— Я…

Мэнди дотронулась до руки Джесса.

— Я не позволила ему.

— Почему? У меня было право знать, кто мой настоящий отец!

— Да, — воскликнула Мэнди, — безусловно! Но я боялась, что это известие причинит тебе боль. Ты даже не знал Джесса.

Он был для тебя незнакомцем. Я подумала, что, если вы узнаете друг друга получше, тогда тебе будет легче принять эту новость.

— Я не ребенок. Я бы все понял.

— Я вижу это теперь, но, наверное, я всегда буду считать тебя ребенком. Для меня очень трудно смириться с тем, что мой сын вырос.

— Пожалуйста, мама, не преувеличивай! Я, конечно, вырос, но еще не совсем.

Мэнди засмеялась.

— Хорошо, не буду, обещаю, — сказала она и посмотрела на Джесса. — Джесс хотел сказать тебе, что ты его сын, с первого дня, как тебя увидел. Извини, что я настояла на своем.

Джемми поднял глаза на Джесса.

— Это правда, сынок, — прошептал Джесс. — Меня не было рядом, когда ты родился, но это не означает, что я не люблю тебя. Я люблю тебя, люблю и хочу, чтобы мы с тобой поладили. На самом деле… — он посмотрел на Мэнди, — я бы хотел дать тебе свое имя. Если позволит закон, мы сможем поменять твою фамилию на фамилию Барристер.

— Барристер?! — закричала Мэнди.

Это имя звучало много лет в ее семье как оскорбление. Слышать его было для нее неприятно.

Джесс пожал плечами.

— Я не могу гордиться человеком, который дал мне это имя, но оно принадлежит мне, и я от него не откажусь.

Осознав, что обидела его, Мэнди взяла Джесса за руку.

— Извини. Я просто…

— Я знаю, — сказал он. — Но думаю, что эта глупая вражда уже в прошлом, а как ты считаешь?

— Ну, да. Думаю, что да.

Джесс опять взглянул на сына.

— Я горжусь тем, что у меня такой сын. Тебе, конечно, понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть ко мне, но, надеюсь, ты дашь мне возможность доказать, что я по-настоящему люблю тебя. И люблю твою мать. Всегда любил. И хотел бы видеть ее своей женой. Если, конечно, она не возражает.

Джемми усмехнулся: он ведь только об этом и мечтал с тех пор, как встретил Джесса.

— Я думаю, мама согласится.

— Мэнди? — спросил Джесс.

Мэнди посмотрела на него. Душа у нее ушла в пятки. Ей не верилось, что все это происходит с ней.

— Да?

— Ты выйдешь за меня?

Чтобы решить, ей было достаточно нескольких секунд. Она бросилась в его объятия, смеясь и плача одновременно.

— Да, я буду твоей женой! — вскрикнула она.

Джесс прижал ее к своей груди и хотел было прильнуть к ее губам.

— О боже! — воскликнул Джемми. — Вы, двое, прекратите. Неужели у вас не будет времени, чтобы поцеловаться? Надоест еще, вот увидите!

Джесс и Мэнди посмотрели друг на друга и засмеялись. Оба до сих пор не осознавали своего счастья. Как далеко они зашли, прежде чем прошлое отступило! Зато теперь не сомневались, что оно никогда больше не вмешается в их жизнь.

— Барристер, — еле слышно произнесла Мэнди, любуясь темными глазами Джесса, — Мэнди Макклауд-Барристер. Интересно, что Макклауды и Барристеры, уже ушедшие из жизни и живущие ныне, скажут на это?

— Все, что должно нас волновать, — это ты, я и наш сын.