Секретарь по наследству

56 глава

Саша приходил к моей квартире ещё дважды. На следующий день утром, и ещё раз вечером. Я не открывала, но стояла, как загипнотизированная у двери, смотря на него в глазок. А он стучал, просил его пустить… Только вот зачем, так и не говорил. И у меня причин тоже не было.

Слишком разные. Два человека, которых, возможно, тянуло друг к другу, но, может, не стоило слишком много пытаться, если мы стояли на разных берегах одной реки?

Где-то через пару часов после того, как он ушёл второй раз, мне позвонил Сергей Аркадьевич.

- Добрый вечер, Мирочка. – Я забралась с ногами на диван, пододвинула к себе ближе кота, который тут же, взбрыкнув, убежал вообще с дивана, и невидящим взглядом уставилась в темное окно.

Верхний свет в квартире по вечерам я не любила. Мне нравилось теплое освещение торшеров, настенных бра, и прочих световых мелочей. Так в комнате становилось уютней, по моему мнению. Так что вокруг меня, как и на улице, было полутемно.

- Здравствуйте. – Почему-то, я сразу поняла, что Сергей Аркадьевич мне звонил, чтобы поговорить о сыне. Даже не знаю, как.

- Мира, я что звоню… Ко мне тут Саша заезжал. Говорит, пытался с тобой поговорить, но ты не хочешь.

- Вы думаете, я не права? Вы же сами слышали, какие слова он про меня говорил. Мне кажется, я имею полное право с ним не желать общаться. Пусть думает, что хочет. Что у меня дурацкое провинциальное мышление, ещё что-то…

- Он так не думает, Мира. Мне показалось, что ему искренне больно от того, что он потерял ваше общение, и он впервые за много лет пришёл просить у меня помощи.

Я сглотнула. Я знала, что отношения между Сергеем Аркадьевичем и сыном были напряженными. Один растил мужчину с жестким характером, а ребёнку между тем нужен был отец. Потом же, когда мужчина вырос, и характер был действительно не сахарный, отец пытался достучаться, но было уже поздно. Всё-таки во всём хорош был баланс.

- Последний раз он просил меня о помощи, когда выпустился с университета, и я взял его к себе. Но потом, он обиделся за то, что я уволил его. Я тогда его воспитывал, но он воспринял это очень лично. Наговорил мне тогда всякого, прежде чем уехать в Канаду. В том числе и то, что никогда больше не попросит у меня помощи, и что ничего ему от меня больше не нужно. А тут сам пришёл и попросил помочь. Поговорить с тобой, сделать так, чтобы ты дала ему шанс поговорить.

Я молчала, не зная, что сказать.

- Иногда надо давать людям второй шанс. Я ни разу таким не видел Сашу. Уверен, ни из-за кого он больше бы сам ко мне не пришёл, но ради тебя это сделал. Потому что тоже, как и я, чувствует, что ты особенная. Я же не слепой, видел, как вы друг на друга смотрите. Поэтому могу предположить, что и ты к нему неравнодушна.

- Это пройдёт. Найдёт себе новую секретаршу, и новое увлечение.

- Саша сказал, ты собираешься переезжать в Санкт-Петербург?

- Я ещё не решила окончательно, но рассматриваю такую возможность. Вы же знаете, у меня туда подруга переехала, а здесь у меня никого нет.

- А как же я? – Мне стало неловко, что я так сказала. Сергей Аркадьевич был для меня действительно близким человеком. Но я всё-таки сказала то, что давно уже было у меня на языке.

- А вам надо выбрать уже, наконец, сторону. Вы в курсе, что я к вам очень тепло отношусь, но, наверное, вам лучше выбрать сторону Саши, чтобы окончательно не потерять сына. Ему очень хочется ощутить вашу поддержку, хоть он этого, скорее всего, никогда вам и не скажет.

- А что по-твоему я сейчас делаю, когда звоню тебе? Я не думаю, милая, что тут может быть чья-то сторона. Вы оба находитесь на одном берегу, хоть тебе пока и так не кажется. Хотите быть друг с другом, но просто придумываете причины, чтобы этого не сделать. Поговорите, прошу. Если поговорите, и ты решишь всё же уехать, клянусь, я даже помогу тебе устроиться в Петербурге. Саша он ведь не плохой. И мне очень хочется, чтобы два родных для меня человека были счастливы.

Я мерила взглядом стену, молчала, думая над ответом. Сергей Аркадьевич хотел, чтобы я дала Саше выговориться. Но что нового он мог мне сказать? Очередные оскорбления? Нормальных диалогов у нас с ним было не особо много. И только в горизонтальной плоскости, кажется, вопросов не возникало.

- Хорошо. Пусть приезжает завтра. Я с ним поговорю. – Для себя я решила, что согласилась исключительно из уважения к Сергею Аркадьевичу.

Но до следующего дня вся была как на иголках, всё думая, как же пройдёт наша встреча.

Встала ни свет, ни заря, приняла душ, оделась и накрасилась, продолжая повторять, что делала это исключительно для себя. А потом вдруг поняла, что невежливо гостю будет ничего не предложить, даже чая. Так что быстро засобиралась в магазин. Надо было, всё же, оговорить время, во сколько ему приходить, а то с утра была как на пороховой бочке.

В супермаркете, в итоге, набрала два больших пакета, потому что поняла, что после долгого отсутствия мне и самой есть дома особо было нечего.

Наверное, как раз из-за того, что я шла с двумя тяжеленными пакетами, чуть сгорбившись, я и не замечала никого вокруг.

Иначе обязательно бы обратила внимание на мужчину, которого видела уже однажды, и который следовал за мной сейчас по пятам.

На то, как он подал какой-то сигнал в сторону, когда я вошла в арку между домами, и мне надо было пройти через довольно темное и страшное место.

Но обратила я внимание на всё, что творилось вокруг, только лишь тогда, когда большая тень перегородила мне дорогу, и низкий бас проговорил:

- И снова здравствуйте, прекрасная. Девочка, ты с первого раза нас как-то не так поняла?

Я медленно подняла голову, чтобы увидеть мужчин, тех самых, которые уже угрожали мне однажды. И очень четко понимала: в этот раз они не дадут мне просто уйти.

Так и произошло. Я и пискнуть не успела, как оба пакета с моими продуктами просто разлетелись по сторонам, а меня уже запихивали в какую-то темно-синюю машину, похожую на газель.