Секретарь посла

Ник

Я вышел из переполненного зала и прикрыл за собой дверь. Бал-маскарад в посольстве был шумным и ярким мероприятием, а я приземлился лишь несколько часов назад. Не успев толком оформить документы, мне уже пришлось переодеваться в костюм и надевать предложенную маскарадную маску на лицо. Из еды на балу было только шампанское, так что покружив в танце трёх неизвестных мне девушек я счёл за лучшее уйти и отдохнуть в своей комнате. Алкоголь и усталость давали о себе знать, смешиваясь в туманящий сознание коктейль. 

Лифт поднялся на два этажа и привёз меня в сумрачный коридор. Я только щёлкнул замком двери отведённой мне комнаты, как женские ручки крепко обвили меня, а за спиной раздался жаркий шёпот:

– Я уже думала, что ты так и протанцуешь там до утра. 

Она говорила по-португальски, но я ее понимал. Повернувшись, чтобы сообщить девушке об ошибке – она наверняка с кем-то меня перепутала – я увидел хорошенькую бразильянку. Ее тёмные волосы закручивались в мелкие кудряшки, волнующие изгибы тела были затянуты в ярко-розовое короткое платье, а сквозь прорези в золотистой маскарадной маске требовательно сверкали глаза. 

– Добро пожаловать в Бразилию, – хрипло прошептала она и, встав на носочки, дотянулась до моих губ. 

Я опешил на секунду. Она не дала мне времени на раздумье, а алкоголь в крови приказал ответить ей со всем жаром, что я и сделал. Наши языки переплелись в безумном и горячем танце, а наши руки шарили по телам друг друга. Бразильянка была такой пылкой, постанывая прямо в мой рот, когда я всего лишь задевал ее грудь или чуть прикусывал ее пухлые губы. 

Ее возбуждение передалось мне или мое – ей? Сложно было сказать точно. Я резко развернул ее спиной к стене и прижал своим телом, не желая, чтобы она от меня ускользнула. Но там оказалась не стена, а дверь, и мы оба ввалились в мою комнату. Я удержал девушку за руку, не давая ей упасть, но она хотела именно этого. Через мгновение она стояла передо мной на коленях и расстегивала молнию моих брюк. 

Я положил ладонь на ее кудрявую голову, чтобы остановить, и уже открыл рот, чтобы отказаться от ее ласк и поведать о ее ошибке – потому что мне претило пользоваться девушкой вот так, это было слишком подло, и она наверняка пожалела бы потом о сделанном – как в голове всплыли слова Командоса, моего старшего брата, сказанные мне в аэропорту в качестве напутствия:

– Благородство – достойное качество. Но в наше время гораздо более выигрышно умение брать, а не давать. 

Перед моими глазами промелькнули серые глаза Милы (1), устремлённые не на меня, и моя ладонь сжала мелкие кудряшки бразильянки в кулак. Девушка что-то низко простонала с моим членом во рту, словно разрешая мне вести в этом танце и выбрать нужную скорость, и я воспользовался ее предложением. Ее тёплый ротик и игривый язычок были хороши, и я с удовольствием толкался в неё, положив свободную ладонь на ее щеку и чувствуя себя внутри неё. 

В моей голове мелькали мысли о том, что я всё же должен остановиться, что девушка сама не понимала, что она делала. Что стоило мне произнести своё имя, как она наверняка в ужасе отпрянула бы в сторону. Но… этого я не хотел. Она заводила меня уже одним своим напором и непререкаемым желанием. В конце концов, она сама на меня набросилась, не зная наверняка, кто скрывается под маской, так что… 

Я ещё пару раз толкнулся в ее рот, а затем подхватил ее под руки и бросил прямо на кровать. Бразильянка взвизгнула от неожиданности и, глядя, как я приближаюсь к ней, прошептала:

– Мой тигр! Возьми меня. 

Ее длинные ноготки подцепили застежки туфель, и обувь пролетела над моими плечами, чуть не царапнув мое лицо каблуками. За ними пролетели мокрые трусики – их я поймал, как трофей, и, рыкнув, упал на уже раздвинувшую смуглые ножки бразильянку. На ней оставались чулки, золотистая маска и платье, и я скоро избавился от последнего предмета гардероба, оставив всё остальное. 

Ее тело восхитительно контрастировало с белым постельным бельём – и со мной. Мне ещё не доводилось заниматься сексом с темнокожей девушкой, и то, что я видел сейчас, окончательно сорвало все мои тормоза. 

Я избавился от своей одежды с ловкостью лучшего стриптизера планеты и, оставшись в маске и презервативе, рывком вошёл в неё. Бразильянка зашипела, царапнув мои плечи ноготками, и я с ходу набрал сумасшедшую скорость. Девушка была так возбуждена, так яростно отзывалась на мои движения, словно изголодалась по сексу или словно я был лучшим из тех, под кем ей доводилось лежать. Это ощущение кружило мою и без того затуманенную голову, заставляя забывать о себе и концентрироваться только на удовольствии бразильянки. Я хотел слышать ее крики, хотел слышать ее стоны, хотел ощутить ее оргазм – и она меня не подвела. Сжав ногами мое тело, вцепившись в мои плечи и волосы, она вскрикнула «oh meu Deus» (2) и застонала тем самым удовлетворённым голосом, который так нравится всем мужчинам. Я любовался ею, глядя сверху на ее прикрытые глаза, на пересохшие губы, на капельки пота, заставляющие кожу блестеть даже в ночной темноте. 

Мне хотелось дать ей отдохнуть – но гораздо больше мне хотелось попробовать с ней ещё кое-что. То, что больше всего любил я, но так редко себе позволял. 

Я вышел из неё и, улёгшись рядом, принялся неспешно ласкать ее между ног. 

– Сколько в тебе страсти, тигр, – хрипло шепнула она, чуть изгибаясь и показывая мне, что она не против продолжения. 

Я поцеловал ее ушко, языком соскользнув внутрь, а пальцами тем временем лаская ее всё сильнее и задевая девушку чуть ниже. Бразильянка вновь застонала, выгибаясь, и, чуть повернувшись, прижалась ко мне попкой. Кажется, мы с ней отлично поняли друг друга.

Подготовка девушки заняла некоторое время, сплошь усыпанное поглаживаниями и сладкими поцелуями. Я действовал аккуратно и неспеша, замирая от каждого ее шипения или слишком резкого вдоха, и наконец был там, где хотел. Дав ей время привыкнуть, я начал медленно двигаться. Я не знал, был ли у неё подобный опыт, но во всяком случае она была готова попробовать это сейчас, со мной, и это распаляло меня ещё больше. Мне хотелось вновь толкаться в неё со всем своим желанием, и я с огромным трудом сдерживал себя и чутко прислушивался к бразильянке. 

Ник

Ранним утром следующего дня мы с Мигелем стояли в аэропорту Галеан и ждали приземления самолета из Греции. Встреча важных лиц входила в мои функции секретаря посла, поэтому мне пришлось встать ни свет, ни заря и, оставив свой завтрак для спящей бразильянки, уехать. Мигель, водитель, был крайне болтлив и сразу вывалил на меня тонну информации о человеке, которого мы встречали:

– Важная шишка у себя на родине, в Греции! Хотя сам он бразилец, но корни оттуда. Занимается то ли налаживанием торговых связей, то ли продажей спиртного. Бразильское пиво пробовал? Браму? Ммм, – Мигель восторженно прикрыл глаза. – Всем нравится! Вот он и занимается ее поставками зарубеж. А может и нет, эти воротилы всегда говорят слишком обтекаемо. Но самое-то главное, этот грек-бразилец – жених дочки нашего шефа, вот он и отправил тебя встречать своего будущего зятька. Я так-то и сам мог бы, не велика задача – постоять в аэропорту с табличкой “Пабло Адалопопус” или как-то так, но шеф хотел показать ему своё расположение, вот и…

– Как-как его зовут? – не слишком вежливо перебил я, ощущая противное чувство под ложечкой.

– Пабло Адало-чего-то-там, фамилия у него греческая, там сам черт язык сломит, – усмехнулся Мигель. – Ну, сейчас припаркуемся, я табличку из багажника достану и узнаем.

Фамилия неизвестного мне Пабло оказалась Андалопус, и я слишком сильно сжимал табличку с этим именем, стоя рядом с Мигелем в зале прилетов. Водитель продолжал болтать, но я слушал его в полуха, перетаптываясь на одном месте. Это был тот самый Пабло? Или нет? Какая, впрочем, мне разница – одергивал я себя. Бразильянка проснётся и исчезнет из моей жизни, как сладострастный мираж.

Отчего-то эта мысль раздражала сознание, и я вновь и вновь поправлял свой слишком туго затянутый галстук.

– О, вон он, – кивнул куда-то в приближающуюся толпу Мигель.

Я впился взглядом в людей, идущих с чемоданами, и придирчиво осматривал одного мужчину за другим, пока не заметил того, кто целенаправленно шёл к нам. Мой рост, похожее телосложение, тот же цвет волос, даже прическа – и та была как моя. Нас вполне можно было перепутать под маскарадными масками. Я скрипнул зубами. Так всё-таки он или не он?

– Bom dia (1), – доброжелательно поприветствовал нас он, и я с трудом заставил себя протянуть ему руку для пожатия.

– Ник, секретарь посла, – представился я скрипучим голосом.

– Как долетел, Пабло? – спросил Мигель.

– Потрясло над Атлантикой немного, а в целом хорошо.

Всю дорогу до посольства Пабло восторгался красотами Рио, повергая Мигеля чуть ли не в экстаз от гордости за город, а я не мог отделаться от недовольства новоприбывшим. Он был улыбчивым, добрым и свежим, несмотря на долгий перелёт, и всем этим откровенно бесил меня.

Наконец мы приехали и, зайдя в здание посольства, прошли сразу в кабинет посла. Мой шеф – Александр – сидел за столом и просматривал какие-то бумаги, а неподалеку от него в кресле сидела… моя ночная бразильянка. Она оторвалась от телефона, как только мы вошли, и, бросив на меня мимолетный взгляд, широко улыбнулась Пабло.

– Доброе утро, – нежно промурлыкала она, заставив меня изо всех сил сжать зубы.

– Пабло, – расцвёл мой шеф и поднялся из-за стола для крепкого рукопожатия. – Рад видеть! Ты прямо из аэропорта и сразу ко мне? Как долетел?

– Спасибо за встречу, Алехандро, – он назвал шефа на бразильский манер. – Над Атлантикой немного…

– Что? – отрывисто перебила его девушка, тоже встав на ноги и одернув короткую юбку на аппетитной попке. – Разве ты прилетел недавно?

– Да, мой рейс задержали на 12 часов, – улыбнулся Пабло. – Я только что с самолета.

– Но… – растеряно пробормотала бразильянка и опустилась обратно в кресло, хмуря чёрные брови.

– Пабло, ты уж не обессудь, твою комнату отдали Нику, он прилетел вчера, – извинился шеф. – А ты можешь занять комнату этажом ниже…

Они продолжали разговаривать, а я перехватил взгляд бразильянки, который метался между мной и Пабло, и подмигнул ей. Растерянность в ее глазах сменилась осознанием, а затем злостью. Ее ладони сжали телефон так сильно, что он вот-вот должен был треснуть. Грудь под клетчатой рубашкой гневно вздымалась, а я по-прежнему улыбался ей. Да, крошка, этой ночью ты была со мной.

– Пап, а это кто? – кивнула она на меня, перебив Александра дрожащим от гнева голосом. – Ты нас не представил.

– Ах да, это Ник, Никита, мой новый секретарь. Ник, это моя дочь, Каталина.

– Секретарь, – с отвращением выдавила она и окатила меня презрительным взглядом, словно быть секретарем было самой непрестижной профессией из всех возможных.

– Некоторым нравится, – усмехнулся я, заставив девушку поджать свои пухлые губки.

Ее презрение задело меня, хотя я и понимал, что это относилось скорее к тому, что прошлой ночью она отдалась мне, сама не зная этого.

– Ему всего 23 года, милая, – вступился за меня шеф. – Для его возраста это большое достижение.

Каталина вновь презрительно фыркнула и пробормотала:

– Ну, главное, чтобы он занимался своей работой, а не… всякой ерундой.

– Если меня не отвлекать… ерундой, то я буду весь в работе, – парировал я, и девушка чуть не задохнулась от моих слов.

Она дернула плечами, словно пыталась смахнуть с них осадок моих слов, и, вскочив на ноги, подбежала к Пабло.

– Пойдём я покажу тебе твою комнату.

– Буду очень благодарен, – улыбнулся он и приобнял ее за плечи.

Каталина вскрикнула и отшатнулась от него, потирая левое плечо.

– Что случилось? – взволнованно спросил Пабло.

– Да так, поранилась, – поморщилась она, бросив на меня злой взгляд. – Ерунда. Идём.

Я хмыкнул, проводив ее глазами и скользнув взглядом по ее стройным ножкам, и повернулся к шефу.

– У вас красивая дочь, Александр, – я перешёл на родной язык, чувствуя некоторое удовольствие от этого.

– Спасибо, – улыбнулся он. – Вся в мать. И по внешности, и по характеру. Чуть что – стреляет на поражение, – шеф покачал головой и добавил. – Удивительно, но русского в ней вообще ничего нет, кроме, разве что, любви к блинам. Попробовала их в Москве, когда я возил ее туда, и теперь периодически наведывается в русский ресторан здесь, в Рио, ради блинов.

Каталина

Руки Пабло обнимали меня осторожно и деликатно, словно я была хрупким цветком, а его губы запечатлели нежный поцелуй на моем лбу.

– Я скучал, Каталина.

От нетерпения я чуть не начала барабанить пальцами по его плечам. Я тоже скучала! И мои поцелуи, которые должны были достаться ему, были гораздо более страстными, чем это недоразумение. Этот поцелуй был скорее отеческим, чем любовным!

Досада и гнев горели во мне. Почему у того секретаришки пыла было больше, чем у моего жениха?! Почему Ник за ночь сделал со мной такое, чего Пабло не делал за несколько прошедших месяцев наших отношений?! И почему, наконец, прошлой ночью я позволила сделать с собой то, что никому не позволяла до этого?!

Я рассерженно выдохнула. Конечно, я знала, почему. Я была приятно поражена тем, каким страстным стал Пабло после нашей разлуки, но в глубине души, мне кажется, я догадывалась о своей ошибке. И я могла запросто сорвать маску с лица своего ночного любовника, чтобы удостовериться во всем, но… я не хотела. Ник завёл меня так сильно, что мне хотелось позволять ему делать с собой всё, что он хотел – кем бы он ни был. А хотел он такие развратные вещи…

Я облизнула пересохшие губы и тряхнула головой. Мысли в голове были крайне противоречивыми, а ощущения в теле – вполне однозначными. Ночь была чистым наслаждением, и я бы с удовольствием ее повторила, если бы вместо Ника был Пабло. Или нет? Я задумчиво посмотрела на своего жениха, так похожего на моего ночного любовника и в то же время – совершенно другого, и только в этот момент осознала, что я ему изменила. Хотя и действовала из лучших побуждений. Хотя и была уверена, что сплю с Пабло. Ну, или почти уверена.

Я с шумом втянула воздух. Мне нужно было проветриться.

– У тебя наверное много дел, – с преувеличенным энтузиазмом сказала я, выпутываясь из тесных объятий жениха. – Давай встретимся позже, ладно?

Чмокнув Пабло в колючую щеку, я выскочила из его комнаты и через пару мгновений была уже на затенённой пальмами улице. Дел у меня сегодня не было, и я углубилась в шоппинг, отчаянно сопротивляясь мыслям о Нике, но они назойливо лезли в голову, подкидывая моему сознанию то одну картинку прошедшей ночи, то другую. Если бы нас тогда снимала камера, то это было бы самое горячее порно, которое я видела. Черт знает, возможно Ник источал какие-то особые развратные флюиды? Потому что мне на физическом уровне хотелось ему подчиняться – даже тогда, когда его пальцы оказались на моей попе. И я ведь понимала, что он большой – он и при обычном-то сексе чуть ли не упирался там где-то внутри меня, отправляя по всему телу электрические вспышки удовольствия. Будь он чуть более торопливым и менее чутким – и ночь закончилась бы для меня адской болью! Но он… а ведь он даже не знал меня в тот момент! Я, наверняка, была для него просто чокнутой девчонкой, перебравшей на маскараде и раздвигающей ноги перед первым встречным!

/2

От осознания его первого впечатления я злобно фыркнула и отшвырнула в сторону всю охапку одежды, которую несла в примерочную кабину. Он, наверное, посмеивался надо мной всю ночь, зато теперь… Я коварно улыбнулась. Теперь я могла сыграть на том, что я – дочь его шефа! Я могла всё рассказать папе, и тогда карьера секретаришки резко свернула бы в сторону продавца Макдака. Ха! На самом деле я, конечно, ничего рассказывать не собиралась, но пусть Ник подергается – мне хотелось, чертовски хотелось ему отомстить. Будет знать в следующий раз, как соглашаться на секс с незнакомой девушкой.

Я зашла в отдел нижнего белья и выбрала несколько очень откровенных нарядов, чтобы подразнить своего ночного любовника. В моей голове зрел план, единственным недостатком которого были трусики – те самые, которые я сама сняла ночью. Утром я их не нашла и махнула рукой. Подумаешь, оставила трусики у жениха. Но теперь я хотела вернуть их себе – тем более, что они мне очень нравились. К счастью, ключ от бывшей комнаты Пабло был у меня с собой.

Рабочий день подходил к концу, но я была уверена, что успею найти недостающий элемент моего гардероба. Я перетряхнула всю постель, обшарила стол и тумбочку – вдруг Ник засунул трусики туда. Залезла даже в шкаф и в его чемоданы! Но те явно были сложены несколько дней назад, и мне пришлось отказать от этой идеи.

Оставалось только проверить под кроватью, и я тщательно осматривала всё пространство там, подсвечивая фонариком с телефона, когда хлопнула дверь, и за моей спиной раздался насмешливый голос:

– Сладкая кошка пришла за добавкой?

Я обернулась. Моя поза на полу выглядела более, чем двусмысленной, а Ник возвышался надо мной эдаким победителем. Мои глаза сузились от затапливаемого меня гнева. После всего, что он сделал, ему хватало наглости говорить мне – мне! – подобные слова?!

Я медленно поднялась на ноги и, наставив на секретаришку палец, грозно двинулась на него.

– Ты… ты невероятная сволочь! Ты подлая скотина! Ты отъявленный мерзавец! – мой палец тыкал в его грудь, но Ник только шире улыбался, ещё сильнее выводя меня из себя. Я сжала ладони в кулаки и снова ударила его в грудь. – Как ты смеешь говорить со мной! Говорить мне такие слова! После того, как воспользовался мной!

– Ты сама себя предложила, – вставил Ник.

– Ты меня изнасиловал! – мои кулаки вновь врезались в его крепкую грудь, но он и бровью не повёл.

– Строго говоря, это большой вопрос – кто кого изнасиловал, – хмыкнул секретаришка.

– Что?! Да как вообще можно спать с девушкой, которую не знаешь?! – выкрикнула я, дёрнув его за лацканы пиджака.

– Я думал, ты всех приезжих так приветствуешь.

Он смеялся надо мной, открыто смеялся! И я прошипела, как настоящая змея:

– А знаешь, ты оказался самым худшим из тех, с кем я спала!

– Нда? – скептически приподнял он бровь. – А ночью ты говорила совсем другое.

– Слова, – со всем презрением фыркнула я.

– И твоё тело реагировало вполне однозначно, – добавил он.

Я встала на носочки и прошипела прямо в его довольное лицо:

– Про имитацию оргазма слышал?

– Ага, только ты не имитировала, – секретаришка уверенно покачал головой.

– Oh meu Deus!.. – натуралистично застонала я. – Ah, por favor!.. Por favor!..

Его лицо наконец дрогнуло, и я заметила желваки на его скулах.

– Стонать можно, как угодно, – хрипло ответил он. – Но твоё тело…

– Нет ничего сложного, чтобы сжимать и расслаблять мышцы в нужных местах, – добила я его с коварной ухмылкой.

Ну, секретаришка, съел? Я прищурилась, глядя на него снизу вверх и гордо вздёрнув подбородок – это была моя стопроцентная победа! Пусть не думает, что он такой крутой альфа-самец!

– Имитация, говоришь? – прохрипел Ник, а затем сжал руки на моей талии, легко приподнял меня в воздух и швырнул на кровать, как игрушку. – Давай-ка проверим.

/3

Я поймала де жа вю прямо в воздухе, и мое сердце забилось чаще от предвкушения – мы сейчас повторим наши ночные игры? Меня вновь ждёт небывалое наслаждение?

Сквозь нарастающее желание пробилась одна здравая мысль – я не должна давать ему ни единой возможности прикоснуться к себе! Мы не должны повторять то, что было ночью!

– Какого черта?! – взвизгнула я, приземлившись на кровать и спружинив на попе.

– Я хочу знать правду, – прорычал Ник и повалился на меня, разом обездвижив.

– Отпусти! – я дернулась в сторону, но он сжал мои руки над моей головой, а коленом вклинился между моих ног.

– Отпущу, если скажешь правду, – Ник смотрел на меня потемневшим взглядом и глубоко дышал. – Скажи мне правду о прошедшей ночи.

– Ты был ужасен! – выплюнула я, продолжая бестолково трепыхаться под ним.

– Лжёшь, – и его рука скользнула мне под юбку.

– Я притворялась, чтобы ты быстрее кончил! – выкрикнула я, чувствуя предательские мурашки на внутренней стороне своих бёдер. – Мне не понравилось! Ты мной воспользовался!

– Ты швырнула в меня свои трусики, и они были такие же мокрые… как и сейчас, – прошептал он своим низким голосом, скользя пальцами у меня между ног и аккуратно сдвигая в сторону ненужную ткань.

– Я просто села в лужу, – прохрипела я, из последних сил пытаясь выбраться из-под моего ночного любовника и одновременно чувствуя, как его пальцы размазывают мою влагу.

– Посмотри на меня.

Я замерла, шумно дыша открытым ртом, не в силах больше шевелиться, не в силах даже моргнуть. Мои глаза смотрели на Ника, а он так же неотрывно смотрел на меня своим темным и порочным взглядом. Его палец скользнул внутрь меня, и я до боли прикусила губы, боясь выдать себя стоном. Он двигался неспешно, успевая ласкать меня и снаружи. Палец без труда проваливался внутрь, потому что я была уже готова там, и всё во мне жаждало большего. Это ощущалось чертовой пыткой – смотреть в глаза Ника и сдерживать себя, свои желания, свою необходимость. Я прикрыла глаза, чтобы попробовать отвлечься от этого невыносимого наслаждения, но он встряхнул мои руки и приказал.

– Смотри на меня.

Я подчинилась, потому что не могла не подчиниться. Его взгляд прожигал меня, воспалял меня и смотрел так требовательно, что мне хотелось, чертовски хотелось дернуться ему на встречу, впиться поцелуем в его губы и почувствовать его всего у себя между ног. Мне хотелось раздвинуть ноги шире, хотелось притянуть Ника ближе, но я держалась. Кусая губы, я лежала не шелохнувшись, и он, видимо, решил усилить напор. Сразу несколько пальцев оказались внутри меня и начали наращивать скорость, вбиваясь в меня с такой жаждой, что я не выдержала.

– Sim!.. Oh, sim!.. Por favor!.. (1) – горячо простонала я, прикрывая глаза и двигая попой на встречу его толчкам.

Его пальцы давали мне то, что было так нужно, всё быстрее и быстрее подводя меня к разрядке. Я сама раздвинула ноги пошире, и Ник, отпустив мои руки, приподнял мою попу чуть выше, ожесточенно толкая в меня пальцы и одновременно с силой лаская меня, вырывая всё новые и новые стоны.

– Да, пожалуйста!.. Сделай это!.. Я так хочу!..

– Ты притворяешься? Ты имитируешь удовольствие? – как сквозь пелену раздался его горячий шепот, и я яростно замотала головой:

– Нет, нет!.. Пожалуйста!.. Дай мне кончить!..

– Как прошлой ночью? – уточнил коварный голос, но мне было не до фальшивых обманов.

– Да!.. О, Господи, да!..

Пальцы Ника творили что-то невероятное у меня между ног, и я изгибалась, стремясь получить как можно больше удовольствия, сжимая в кулаках простыни, жмуря глаза от приближающегося оргазма и шепча страстные мольбы. Наконец тугой комок внизу живота лопнул, и я удовлетворенно застонала. Волна наслаждения прошлась по моему телу, пульсируя между ног, заставляя свести колени вместе и выгнуть спину от пронзившего меня удовольствия.

Я замерла, тяжело дыша, и с трудом разлепила веки. Ник сидел между моих ног, оглядывая меня с довольным видом. Моя юбка была задрана до талии, а трусики съехали набок, но сейчас мне было плевать на всё это. Я видела, как топорщится ширинка на брюках Ника, и хрипло прошептала:

– Хочу тебя… всего.

Он усмехнулся, словно раздумывая, и покачал головой:

– Думаю, тебе стоит отдохнуть.

(1) Sim!.. Oh, sim!.. Por favor!.. – Да!.. О, да!.. Пожалуйста!..

/4

– Ночью тебя не интересовал мой отдых, – возразила я и расстегнула рубашку на груди в приглашающем жесте.

Ник склонился надо мной и, сдвинув чашечки лифчика вниз, принялся ласкать мою грудь. Он посасывал ее и прикусывал вершинки, водил языком и снова втягивал ее себе в рот. Я зарылась пальцами в его волосы и выгибалась ему навстречу, безмолвно умоляя продолжать эти неторопливые ласки.

– Так что скажешь насчёт прошедшей ночи? – спросил Ник, целуя ложбинку. – Тебе было хорошо?

– О да, – выдохнула я, ерзая попой по постели в предвкушении продолжения.

– И ты по-настоящему кончила? Не имитировала оргазм? – уточнил он, сминая мою грудь уже руками.

– Да, – сдалась я, прикрывая глаза.

– Скажи это, – Ник требовательно посмотрел на меня, сжимая соски между пальцами.

– Я… я кончила с тобой этой ночью, – выдохнула я, ощущая импульсы наслаждения, разбегающиеся по телу от груди. – Дважды.

– И сейчас? Ещё один настоящий оргазм? – Ник оперся руками о постель с двух сторон от меня и склонился к моему лицу.

– Да, – прошептала я, сгибая ноги в коленях, чтобы ему было удобно войти в меня. – Сейчас ещё один оргазм. Настоящий.

Его довольная улыбка сменилась на торжествующую и он смял мои губы в жадном поцелуе. Его язык властвовал в моем рту, и я покорялась ему – так, как хотелось ему, и так, как хотелось мне.

– Не ври мне больше, – выдохнул Ник, оторвавшись от моих губ, и, легко поцеловав мой нос, поднялся с постели.

– Ты… ты куда? – растерянно спросила я, приподнимаясь на локтях и следя за ним взглядом.

– Я никуда, буду здесь. А вот тебе пора идти, – хмыкнул он.

– О чем ты? – я резко села, всё ещё не понимая Ника.

– Думаю, тебя ждёт твой жених, Каталина, – заметил он с усмешкой и добавил. – Расскажи ему о том, что тебе нравится в сексе.

– Ты… ты мне отказываешь?! – я не верила своим ушам.

Да как он мог?! Вот так, после всего сказанного и сделанного, выпроваживать меня! После моего оргазма! Когда я лежала раскрытая перед ним и готовая для него!

– Да ты!.. Да ты!.. – я, задыхаясь, пыталась подобрать слова и гневно расшвыривала постельное белье в стороны.

Как он мог?! Как он мог так играть со мной?! Я вскочила на ноги, яростно одернула юбку, запахнула рубашку и подлетела к насмешливому парню.

– Импотент! – выкрикнула я ему в лицо, изо всех сил зарядила пощёчину и выскочила прочь из комнаты этого засранца под его же смех, оглушительно хлопнув дверью.

Скотина!

Ник

Фурия умчалась, и я со вздохом опустился в кресло. Задержись она хотя бы на минуту, и я голодным зверем набросился бы на неё вопреки собственным словам. Произошедшее было суровым экзаменом для моей выдержки – ведь я необъяснимо дико хотел вновь насладиться бразильянкой. 

Но у неё был жених, был Пабло! И если в первый раз меня вполне извиняло незнание, то во второй раз такого козыря у меня не было. К тому же слова Каталины поначалу испугали меня – она и впрямь притворялась? Я так сильно перебрал на маскараде, что выдавал желаемое за действительное?

К счастью, оказалось, что нет. Я хмыкнул сам себе. Такая горячая штучка просто не смогла бы притвориться – скорее врезала бы мне пощёчину за неудовлетворительный секс. 

Я прикрыл глаза и вспомнил ощущение ее горячей кожи под моими ладонями, вспомнил ее отзывчивое тело, вспомнил, как она тесно сжимала меня. Вспомнил, как ее острые ноготки царапали мою кожу, как плавилось в ее глазах удовольствие, как она прикусывала свои пухлые губы, сдерживая стоны. Вспомнил – и сглотнул вязкую слюну. У неё был жених! Она – дочь моего шефа! Это совсем не то, что мне было нужно на первом по-настоящему важном месте работы. 

Не то, что было нужно. Это могло сломать всю мою карьеру, уничтожить перспективы, сжечь все надежды. 

Эти слова стали моей бессменной мантрой на следующие несколько дней. Я просыпался и засыпал, повторяя их, как заклинание. Днём, рассортировывая письма и заполняя документы, я напоминал себе снова и снова – у неё был жених. Она – не то, что мне было нужно. 

Но коварное подсознание заставляло меня жадно прислушиваться к каждому женскому голосу, звучащему в здании посольства, и с особым трепетом вглядываться в лица всех посетительниц-бразильянок. И несколько раз – да, я слышал ее, Каталину. 

Дверь в наш с Иваном кабинет была приоткрыта и, услышав женское щебетание, я внимательно прислушался и вскоре уловил отдельные слова:

– Пабло, ты восхитителен!

Я шумно втянул воздух носом – я всё сделал верно, у неё был жених. Со мной она бы натворила ошибок, о которых потом жалела бы. А я не желал быть ее ошибкой. И не хотел ошибаться сам. 

В другой раз я и вовсе услышал почти диалог:

– Я счастлива, что встретила тебя, Пабло!

– Это чувство взаимно, моя милая Каталина. 

Я сжал челюсть. События развивались закономерно – как я и думал. Но отчего-то все равно было паршиво, и я брал на себя ещё больше задач на работе, чтобы засиживаться допоздна и не иметь свободного времени на размышления. Не сделал себе поблажку и в субботу – я работал в кабинете в одиночестве, когда ко мне заглянул шеф.

– Ник, что ты здесь делаешь? – удивился он. – Тебе стоило больше отдыхать.

– Я уже в порядке, – отмахнулся я.

– Ну, в таком случае я рад, что ты здесь, – неловко улыбнулся Александр. – У Мигеля проблемы, а Каталина задерживается в университете. Там не слишком благополучный район, поблизости фавелы… Если ты сможешь съездить на посольской машине и отвезти Лину домой, я был бы тебе признателен.

– Да, конечно! Без проблем, – порывисто ответил я, не дав себе времени на раздумье, не подумав о возможных проблемах, отбросив в сторону свою мантру-заклинание и желая лишь провести с девушкой немного времени вместе.

Навигатор вёл меня по городу, который я пока практически не знал – прожив здесь неделю, я изучил только несколько кварталов вокруг посольства и дорогу до океана. Машин на дорогах было мало, и вскоре я уже парковался возле университета.

Трехметровые двери старинного здания были открыты, и я, не отрываясь, смотрел на них, пока не увидел свой экзотический цветок. На ней была насыщенно-красная свободная блузка, темно-синяя короткая юбка и сапоги – в Бразилии был разгар местной зимы. Глаза девушки закрывали солнечные очки, волосы затянуты в пучок, а на плече висела сумка и портфель для ноутбука.

Каталина быстрым шагом дошла до машины и, не глядя в мою сторону, села на заднее сидение, по диагонали от меня.

/2

– Вот ведь паршивый денёк, – проворчала она себе под нос, пристёгиваясь ремнём безопасности.

– Почему? – спросил я, обернувшись к ней и жадно разглядывая ее привлекательную фигурку.

Бразильянка вздрогнула, услышав мой голос, и медленно стянула солнечные очки на нос. Ее взгляд с растерянного сменился на раздражённый, а губы презрительно скривились.

– Ты!.. Теперь-то мой день стал самым отвратительным во всей моей жизни, – прошипела она, скрестив руки на груди. – Что ты здесь делаешь? Тебя уже понизили до водителя, м, секретаришка?

– Меня повысили до того, кто может о тебе позаботиться, – возразил я и завёл двигатель.

Она промолчала, отвернувшись к окну, и принялась барабанить пальцами по дверце машины. Я поглядывал на неё в зеркало заднего вида и замечал, что она кусала губы. Глаза свои Каталина вновь спрятала за солнечными очками, и мне сложно было судить о том, тревожило ли ее что-то или она была лишь раздражена моим присутствием.

Наконец, вздохнув, девушка сняла очки и посмотрела на меня.

– Ну, и как тебе нравится быть секретарем? Быть в услужении?

– Я скорее помощник, чем секретарь, – пожал плечами я.

– Помощник… Может ты и мне будешь помогать, а? – насмешливо спросила она. – Запишешь меня на сеанс массажа?

В ее голосе отчетливо звучал вызов, и мне было сложно не ответить на него.

– Массаж твоей попки?

Глаза бразильянки полыхнули гневом, а кулачки яростно сжались.

– Почему бы и нет, знаешь ли, – процедила она сквозь зубы. – А то был тут у меня один… массажист. Первый сеанс провёл, а от второго отказался. Может, ты найдёшь мне другого мастера массажа попки, а?

– Так тот первый был мастером? – с усмешкой уточнил я.

– Но его силёнок хватило только на один раз, – парировала бразильянка.

Я проехал перекрёсток и предположил:

– Возможно, он ставил твои интересы выше своих?

– Мои интересы были вполне определенными в тот раз, – прошипела она и злобно добавила. – И совет на будущее. Если девушка хочет секса, то надо просто дать ей то, что она хочет.

– А если девушка забыла о некоторых других людях, которые, надо полагать, не одобрят этот секс?

– Эти люди – не твоя забота, – резко бросила бразильянка и, откинувшись на спинку, закрыла глаза и поджала губы.

В полном молчании мы ехали к ее дому. В салоне практически пахло обидой, и я впервые подумал, что, возможно, поступил неверно. Может быть, не так уж всё хорошо было у бразильянки с ее женихом, если она с такой легкостью соглашалась переспать со мной. Или бразильянки вообще были менее щепетильны в этом вопросе? Я не знал.

Припарковав машину у подъезда высотки, я заглушил двигатель.

– Пока, – сухо произнесла Каталина и выскочила из машины, но я не позволил ей уйти одной.

– Я провожу тебя до квартиры.

– То же мне рыцарь, – фыркнула она, но тяжелый портфель с ноутбуком всё же отдала мне.

Подъезд встретил приятной прохладой, а просторный лифт – зеркалами и запахом пиццы. Бразильянка встала так далеко от меня, словно мы не были знакомы. Я смотрел на неё через зеркало, скользя взглядом по изгибам тела и желая провести по ним рукой, а она, задрав подбородок, смотрела куда-то в угол кабины лифта. Но потом не выдержала и все же повернулась ко мне:

– Простое любопытство. Что тебя заводит, если не готовая к сексу девушка? – я чуть не поперхнулся воздухом, от такого вопроса. – Если не девушка с обнаженной грудью? – я вспомнил в деталях ее растегнутую рубашку и грудь, торчащую над сдвинутым вниз лифчиком. – Если не девушка, кончившая от ласк твоих пальцев? – моя ладонь дрогнула, вспоминая ее нежность между ног. – Если не стонущая девушка, умоляющая взять ее? Что?

Каталина требовательно смотрела на меня, сдернув очки с лица, и в ее взгляде я вновь различил обиду. Мне следовало объяснить ей причину своего поступка, и, конечно, мне даже в голову не пришло сделать это словами.

Кулаком я ударил по кнопке “стоп” и, резко шагнув к бразильянке, вдавил ее в зеркало лифта. Свет в кабине моргнул и потух, а я прошептал ей на ухо:

– Ты возбуждаешь меня даже этим простым напоминанием о том, что случилось тогда на кровати.

Но черта с два, если девушка отреагировала так, как я ожидал.

/3

– Что с лифтом?! – испуганно взвизгнула она. – Мы падаем?! О Господи!

Ее ладони с такой силой вцепились в мои плечи, что мне не оставалось ничего другого, как подсветить себе фонариком на телефоне и нажать кнопку ее этажа. Лифт снова дрогнул, свет включился, и мы поехали вверх.

– Это ты?! Ты специально это сделал?! – завопила бразильянка, яростно впечатывая в мою грудь свой кулак. – Ты совсем псих?! Мы могли упасть и разбиться! Кретин! Идиот!

Каталина изо всех сил била меня в грудь, и мне пришлось прижать ее, трепыхающуюся, к себе, чтобы остановить истерику.

– Тш-ш, всё хорошо, – прошептал я ей на ухо, но она не слушала.

– А в посольстве знают, какой ты псих?! Я расскажу папе, и тебя переведут в младшие садовники! – она молотила кулаками так сильно, что я вновь вжал ее в зеркало кабины лифта. – А уж если я расскажу, как ты набросился на меня во время маскарада и изнасиловал!..

– Прости, но все камеры посольства покажут твою ложь, – возразил я, вклиниваясь в ее вопли.

Я, разумеется, врал. Были ли камеры в коридоре или нет – мне было неизвестно. В любом случае, там было слишком темно. Но мои слова возымели правильный эффект – тот, на который я рассчитывал.

– Что? Там были камеры? – внезапно тихо спросила Каталина, замерев так, словно с размаху врезалась в стену. – И… и в твоей комнате тоже?

Врать – так врать, решил я и пожал плечами, чувствуя, как глубоко задышала бразильянка:

– Точно не знаю, но скорее всего да.

– А как ты думаешь, ты мог бы, – Каталина опустила взгляд на мой галстук и неосознанно поправила его. – Ты мог бы получить эти записи?

Ее слова заглушил писк лифта, сообщающий о прибытии на этаж, и мне пришлось переспросить, потому что я хотел быть уверен, что не ослышался:

– Что?

– Я говорю, ты мог бы поскорее пропустить меня? – скороговоркой выпалила бразильянка и, оттолкнув меня, бросилась прочь из лифта.

Резкими движениями девушка вставила ключ в замок и распахнула дверь. Ее квартира встретила нас сумраком холла. Каталина повернулась ко мне, и я отдал ей портфель с ноутбуком:

– Прости за лифт, – искренне произнёс я.

– И за тот раз, когда ты мне отказал, – напомнила бразильянка, скрестив руки на груди.

– Послушай, – я оперся рукой о стену. – Я не готов быть вторым номером. И не хочу, чтобы ты натворила ошибок, о которых будешь жалеть. Ведь у тебя есть Пабло…