Секреты джентльмена по вызову

Глава 5

В ее доме мужчина! Эта мысль первой пришла в голову Анноры после пробуждения и продолжала терзать все время, пока она одевалась. Да и как иначе? С раннего утра буквально все в доме помешались на идее мужского присутствия. Именно об этом ей незамедлительно сообщила горничная. Гость проснулся с первыми лучами солнца, отправился осматривать конюшни, что-то разыскивая, приказал заложить двуколку для прогулки по поместью.

Горничная Лили окинула хозяйку лукавым взглядом, доставая из гардеробной одно из лучших утренних платьев.

– Как странно, мисс, что библиотекарь решил осмотреть окрестности поместья.

– Это поможет ему понять Хартшейвен, – расплывчато пояснила Аннора, внезапно целиком и полностью погрузившись в созерцание шкатулки с драгоценностями. Слишком настойчивые расспросы слуг о новом госте ни к чему.

– А. – Горничная продолжила расправлять платье. – Ну, он уж точно красавчик. Вчера все о нем говорили. Впервые встречаю такого симпатичного библиотекаря.

Аннора подняла взгляд от шкатулки и вежливо, но весьма холодно улыбнулась горничной, намереваясь положить конец расспросам.

– Все когда-нибудь случается впервые. Надеюсь, мы не будем смущать гостя настойчивыми вопросами во время его недолгого визита.

Ах, если бы только ей удавалось следовать этому правилу. В ее доме мужчина, хочется узнать о нем все. Он очарователен и красив, а когда смотрел на нее, флиртовал с ней и целовал ее, становилось невообразимо сложно помнить, что все это притворство и мистер Д'Арси лишь добросовестно выполняет свою работу. Неспособность принять логичный практицизм ситуации создала дилемму, повергшую ее прошлой ночью в состояние растерянности, которую так и не удалось убрать.

Часть ее с радостью готова была растаять, отдаться чувственной фантазии, представить, что эти взгляды, тщательно забрасываемые любовные сети предназначены только для нее. Забыть, что Николас Д'Арси, сделавший наслаждение своей профессией, слоняется по всему Лондону, говоря великому множеству женщин одни и те же вещи каждую ночь. Вы очень милая женщина, с вами приятно находиться рядом. Сегодня у меня выдался один из самых приятных вечеров за долгие годы. Хотелось бы верить каждому слову, и это пугало. Ее чувства однажды были серьезно задеты, что привело к ужасным опустошительным последствиям, необходимо быть осторожной. Аннора не желала повторения пройденного, потому и наняла Николаса. Физическое удовольствие без душевной привязанности. А теперь засомневалась. Поддаться чувствам, значит, потерять себя, обманувшись фальшивой привязанностью, такое уже случалось прежде.

Однако существовала и другая сторона медали. Если Аннора предпочтет дистанцию и будет постоянно напоминать себе, что Николас наемный служащий, вряд ли вообще вступит в эту связь, просто не сможет принять утверждение, будто интимная близость – это та же работа. Для нее это не работа, не рутинная обязанность. И никогда не была таковой для ее родителей, которые любили друг друга и умерли в один день. Много лет назад она пообещала себе, что и для нее близость будет чем-то особенным.

Тем не менее существовал некий третий путь, остается его найти. Возможно, встреча с Ником при свете дня, когда спадут чары лунного света и шампанского, поможет обрести взвешенную обдуманную позицию, которая позволит продвинуть отношения.

Достаточно было нескольких мгновений, чтобы она осознала: утро и солнечный свет ей не помощники. Спустившись вниз, она обнаружила Николаса Д'Арси во главе стола, одетого в летний костюм для верховой езды. Бриджи тщательно отглажены, сапоги начищены, белоснежная льняная сорочка столь же элегантна, как и накануне. Он поднял глаза от газеты и улыбнулся.

– Доброе утро. – И это, вероятно, самое приятное пожелание доброго утра в ее жизни.

– О, так вот кто у нас рано встал. – Аннора слишком поздно оборвала наигранно-легкомысленное замечание, догадавшись о его ином смысле.

– Да, с этим у меня проблем не наблюдается. – Ник одарил ее порочной улыбкой, не оставив без внимания двусмысленность фразы. – Мне необходимо было кое о чем позаботиться. – Он отложил газету и любезно указал на соседний с ним стул, предлагая составить компанию.

– Уже скучаете по городской жизни? – Аннора кивнула на газету. Сама она читала их редко. Ее мало заботило, насколько успевали устареть новости. С другой стороны, для него газеты могли иметь большое значение. Деревенская мышка и светский денди. Как вообще перейти на «ты» со столь изысканным утонченным мужчиной?

– Стараюсь следить за новостями. – Он поднялся и подошел к буфету. – Вы будете яйца пашот?

Она кивнула, немного удивленная тем, что он решил обслужить ее вместо лакея.

– Жареные колбаски? – поинтересовался он, поддерживая беседу и подавая ей завтрак. – Я объяснил повару, что мы сегодня собираемся осмотреть окрестности и нам понадобится захватить с собой ланч. Еще распорядился к десяти подать двуколку, чтобы отправиться до того, как станет слишком жарко.

Внезапно и совершенно неожиданно у нее на глаза навернулись слезы. Завтрак был совершенен. Аннора бы съела все, что бы он ни приготовил, даже тарелку угрей, настолько тронул его простой жест. Возможно, третьего пути не существует и надо просто отдаться фантазиям.

– Я и сама могла бы об этом позаботиться. – Она могла сделать все, много лет сама составляла планы и принимала решения.

– Конечно могли бы. Дело не в этом.

– О, вам вовсе не следует ожидать, пока я закончу завтрак. – Аннора с наигранным возмущением положила в рот кусочек печеного яйца. Завтрак для нее давно стал формальностью. Сегодня же показалось, что яйца против правил горячи, колбаски ароматны и душисты, запеченные хлебцы теплые, масло тает во рту.

– Позвольте мне самому решать, чем приятно заниматься, чем нет.

– После завтрака мне необходимо переодеться, поэтому я не могу вас задерживать.

Он нахмурил брови, делая вид, что задумался.

– А зачем переодеваться? В этом платье вы выглядите восхитительно.

– Да, но оно не подходит для прогулки, – возразила Аннора, однако без особого пыла.

Ник подался чуть ближе к ней, подперев кулаком подбородок.

– Нас здесь, скорее всего, никто не увидит. Почему бы вам не послать горничную за шляпкой и перчатками, да и дело с концом? – Он поднялся и протянул ей руку, не дав возможности возразить.

Этим утром Николас Д'Арси действовал со стремительностью урагана и сноровкой хорошего управляющего. Правда, он успел усадить ее в двуколку, вручить шляпку, перчатки и легкую пелеринку, причем все в течение нескольких минут, намеренно игнорируя ее вопрос о свертке, привязанном горничной сбоку от сиденья.

– Вы все увидите, когда мы доберемся до места, – рассмеялся он, уселся подле нее на узком сиденье, рослый мужчина с длинными ногами.

Николас подобрал вожжи и щелкнул языком, погоняя лошадь, крепкую гнедую, которую Аннора часто использовала для коротких поездок, и они отбыли восвояси, слегка качнувшись и тесно прижавшись друг к другу. Эффект от этого, якобы случайного, «столкновения» не остался незамеченным. Аннора тщетно пыталась вжаться в спинку тесного сиденья, отодвинувшись в угол двуколки и стараясь не соприкасаться с ним бедрами, однако чем чаще она предпринимала подобные попытки, тем больше места отвоевывали себе его длинные ноги. Ей пришлось облокотиться на него и позволить своему телу расслабиться. Возможно, следовало подать голос?

– Вы делаете это специально. – Оставалась крошечная вероятность, что ее спутник просто не понимал, что ненароком случилось по его вине. Однако голос разума лишь посмеялся над подобным наивным и абсолютно беспочвенным предположением. Ник отдавал отчет своим действиям.

– Что делаю?

Они налетели на кочку и вновь соприкоснулись бедрами.

– Это.

Его низкий чуть хрипловатый хохот гулко разнесся в воздухе.

– Здесь узкое сиденье, Аннора, и куда вы предлагаете мне девать ноги? К тому же не думаю, что это неприятное ощущение, просто оно вам пока вновь.

Она очень боялась привыкнуть к нему.

Да, с ним все казалось легким. Не пробыв здесь и дня, Ник Д'Арси мастерски изменил привычный ход ее ничем не примечательной жизни. Аннору не покидало странное ощущение правильности всего происходящего, насущной необходимости находиться с ним рядом. Будто они сто лет знакомы.

– Понимаете, в том, что я вам могу понравиться, нет ничего плохого. – Ник искоса посмотрел на нее. Аннору поразила его удивительная проницательность. – Так гораздо лучше.

– Как вы узнали, о чем я думаю? Вы что, умеете читать мысли?

– Я умею читать потребности тела и представляю ваш образ жизни. Вы долгое время были независимы, даже слишком, если хотите знать мое мнение. Не привыкли, чтобы за вами ухаживали.

– Вот здесь вы не правы, у меня есть слуги.

– Это не одно и то же. Я имею в виду, чтобы за вами ухаживал кто-то добровольно, а не по службе.

– Какое это имеет отношение к тому, что вы можете или не можете мне нравиться? – Аннора неловко пошевелилась на сиденье, искренне желая, чтобы между ней и соседом, между ней и этим разговором оказалась значительная дистанция.

– Огромное. Независимость привела к тому, что вы настороженно относитесь к другим людям. – Умело управляя, он объехал рытвину. – Перестаньте думать обо мне как о еще одном наемном слуге, отнеситесь ко мне с симпатией, позвольте мне вам понравиться, Аннора. Это не причинит вам вреда.

Возможно, он прав, однако это не уменьшило ее инстинктивного стремления к самозащите.

– Вы мне не друг. – Она украдкой взглянула на него, надеясь понять, как он отнесется к такому утверждению.

– Я гораздо, гораздо лучше, чем друг.

– Я могу доверять лишь друзьям.

– В самом деле? Тогда ответьте мне, пожалуйста, почему вы столько времени одна?

Она отвернулась, не отводя глаз от дороги, не удостоив ответом. Потому что люди ранят друг друга. Намеренно или нет, результат одинаков, а она просто не могла позволить себе вновь пережить эту боль. То, что сделали с ней ради денег тетушка и вереница женихов, непростительно.

– Мы ведем ту жизнь, которую хотим, Аннора. И никто и ничто не в силах изменить ее без нашего желания, – мягко заметил он.

Ничто, кроме календаря и юридических документов. Это утверждение уже было готово сорваться у нее с языка. Все должно измениться через пару недель, а она до сих пор ничего не решила. Мысленным усилием она отбросила неприятные мысли. Решение пригласить кого-нибудь вроде Ника явилось последней попыткой бегства от действительности. И не стоит позволять обязательствам вносить сумятицу в душу в эти последние дни.

Тишину нарушил крик ястреба. Николас прижался к ней плечом и показал рукой на безоблачное небо, впечатленный появлением невольного нарушителя спокойствия.

– Мы нечасто встречаем их в Лондоне.

Аннора взглянула ввысь:

– Здесь на холмах проживает целая семья ястребов, я помню их с раннего детства. – Она улыбнулась. – Когда я была маленькая, мне нравилось играть в ястребов. Мы воображали, будто умеем летать. Глупо, да?

– Не совсем. В детстве у меня был воздушный змей. Мне очень нравилось его запускать, и я мечтал о том же. – Отведя взгляд от дороги, он улыбнулся в ответ и посмотрел ей прямо в глаза, словно разделяя сладость детских воспоминаний.

– С трудом могу представить вас маленьким мальчиком. – Практически невозможно вообразить этого утонченного мужчину беспокойным проказником, бегавшим в коротких штанишках по сельским просторам и запускавшим воздушных змеев.

– Почему же? Я был восхитителен.

Аннора слегка покачала головой:

– Просто сейчас вы такой… такой безукоризненный. Ваш костюм, манеры. Вы всегда знаете, что сделать и что сказать. Не могу представить вас иным.

Николас рассмеялся:

– Моя матушка описала бы меня по-другому. Уверяю вас, и на мою долю пришлись разбитые в кровь коленки и очень даже неприятные происшествия. – Он подмигнул ей и закончил с преувеличенной серьезностью: – И у меня тоже была мама, подумать только!

После этого беседа заметно оживилась. Они обсуждали растительность, встречавшуюся по пути, полевые цветы на обочине, поля и посевы. Наконец, Ник остановил двуколку неподалеку от извивающейся широкой серой лентой реки. Там, где в тени огромной плакучей ивы был сооружен небольшой заливчик для купания.

– Ох, я сто лет не была здесь. – Аннора пристально взглянула на него, внезапно заподозрив неладное. – Откуда вы узнали о существовании этого места?

Николас пожал плечами и помог ей спуститься, задержав руки на ее талии, придерживая в крепких уверенных объятиях.

– Я поспрашивал тут и там. Ваш главный конюх заметил, что это очень хорошее место для пикника. – Николас подошел к двуколке и начал распаковывать багаж. – Я также слышал, что это очень хорошее место для рыбалки.

Удочки! Господи, она не видела удочек с тех пор, как скончался дедушка, не совсем уверенная, что они до сих пор хранятся в усадьбе. В глубине души она подозревала: рыболовные снасти успели сменить хозяина, перейдя во владение конюхам, частенько рыбачившим по выходным, или их позаимствовали деревенские мальчишки. Но нет, удочки чудесным образом оказались здесь, оснащенные необходимым рыболовным снаряжением. Ник вытащил одну удочку.

– Вы участвуете?

Аннора бросила быстрый взгляд на его сапоги, тщательно начищенные и, несомненно, чрезвычайно дорогие.

– Вам придется для этого забраться в воду.

Ник подмигнул:

– Открою вам маленький секрет. Я собираюсь снять сапоги. А вы как? Не думаю, что ваши полусапожки больше подойдут для этой цели. – Он присел на большой камень и стащил сапоги. – А вот и другой секрет! Я подумываю снять не только сапоги.

Господи, он так и сделал. У Анноры пересохло во рту, когда Ник закатал бриджи и принялся стаскивать чулки, открывая мускулистые икры. Немногие представители мужского пола могли похвастаться столь же совершенными нижними конечностями со скульптурными мускулами. Это свидетельствовало об отменном здоровье. Перед ней мужчина, прекрасно знающий, как о себе позаботиться, чье тело отличалось естественной атлетической красотой и не нуждалось в корсетах и подплечниках, чтобы демонстрировать мужские достоинства. В нем не было ничего искусственного.

Николас снял сюртук, и это лишь подкрепило уже сложившееся впечатление. Тонкая льняная сорочка, натянутая в плечах и присобранная в талии, подчеркивала стройную линию бедер.

– Ну и? Не копайся, Аннора. – Он залез в реку с удочкой. – Сначала рыба, потом ланч. Одно без другого невозможно.

«Ах, конечно, конечно, дай только подвязать ленточкой отпавшую челюсть», – мелькнуло в неожиданно опустевшей от прочих мыслей голове. Какая глупость!

Ник подбросил ей удочку.

– Или, может быть, ты испугалась?

Это подначивание вкупе с неожиданно фамильярным «ты» сделали свое дело. В свое время Аннора была очень даже неплохой рыбачкой и рьяно взялась за дело. Вскоре полусапожки и чулки уже были стянуты, длинный подол пышного платья подобран при помощи ленты для волос.

– Да я легче легкого возьму первенство у такого городского щеголя, как ты!

Николас ухмыльнулся:

– Так докажи!