Сердце ковбоя

ГЛАВА 7

Тишина, установившаяся в доме после ухода Джастина, была гнетущей и давила на Рейчел словно камень. Не представляя, как выдержит этот вечер одна, она набрала номер отчима.

— Папа!

— Рейчел? Что случилось?

Она поняла, что интонациями выдала себя.

— Нет-нет, ничего не случилось, просто я хотела спросить, не пообедаешь ли ты со мной сегодня?

— Извини, девочка моя, не могу, у меня уже назначена встреча. Может, завтра?

— А, ну ладно, хорошо. — Она постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучало разочарования.

— Рейчел, милая, у тебя действительно все в порядке?

— Да, папа, все в порядке, не волнуйся, — заверила она отчима, жалея, что поддалась импульсу и позвонила ему. Теперь он станет беспокоиться.

Договорившись встретиться на следующий день, они попрощались. Рейчел стала бесцельно бродить по дому, мысли против воли устремлялись к Джастину.

Где он остановился? Придет ли завтра в офис, чтобы оформить договор купли-продажи?

Интересно, страдает ли он так же, как и она?

Все эти вопросы неотступно мучили ее, и нужно было сделать что-то такое, чтобы отогнать их.

Рейчел облачилась в старые джинсы и майку и продолжила упаковывать вещи. Она притащила в библиотеку дюжину крепких картонных коробок и стала снимать с полок книги.

К десяти часам все книги были связаны, коробки заклеены лентой и надписаны. Рейчел поднялась с колен и устало откинула со лба прядь волос. Она с удовольствием подумала о тарелке супа, теплой ванне и постели.

Итак, этот вечер она продержалась. Так же продержится и завтрашний, и следующий за ним, и…

Не слишком радостная перспектива. Оставалось лишь надеяться, что ее жизнь переменится, коль скоро она решила порвать с прошлым.

Через два дня к ней в кабинет зашел Уоллес и сообщил, что звонил мистер Холдейн из Колорадо и предложил весьма неплохую цену за ее долю ранчо.

Как будто Рейчел это волновало. Она почувствовала, как защемило в груди. Значит, он уехал, даже не попытавшись еще раз ее увидеть. Ну что ж, разве не этого она хотела?

— Вот и хорошо, — вяло отозвалась она. — Можете оформлять сделку, мистер Уоллес.

Оставшись одна, Рейчел уже не сдерживала подступавших к глазам слез. Она ничего не могла с собой поделать, хоть и понимала, что это глупо. Джастин принял ее условия, и было смешно расстраиваться из-за того, на чем она сама настаивала. И тем не менее она поняла, как много надежд возлагала на встречу с ним, хотя бы только по делу.

Теперь все кончено, и она больше не увидит названия «Сердце ковбоя» в финансовых отчетах. Ей удалось разрубить связи навсегда.

Этому следовало бы радоваться, но еще никогда в жизни Рейчел не чувствовала себя такой несчастной.

Самочувствие Рейчел ничуть не улучшалось, и, сдав все необходимые анализы, она пришла на повторный прием к доктору Симпсону, который лечил еще ее мать.

Увидев Рейчел, добрый старый доктор сдвинул на лоб очки и посмотрел на нее поверх края медицинской карты, которую держал в руке.

— Садитесь, Рейчел, — сказал он.

— Благодарю вас, доктор. — Она отодвинула стул и села напротив него.

Доктор Симпсон поставил локти на стол и сцепил пальцы.

— Насколько я понимаю, это довольно деликатное дело, но лучше быть откровенным, — заявил он. — Я полагаю, что вы беременны, Рейчел.

Она уставилась на него широко открытыми глазами. В голове стало пусто, дыхание перехватило.

— Беременна? — переспросила она слабым голосом.

— Да. Срок у вас небольшой, максимум два месяца. УЗИ покажет точнее. — Голос его сделался ласковым, добрые серые глаза внимательно изучали ее.

Рейчел охватила слабость.

— Но… как такое возможно? — запинаясь выдавила она. — Я имею в виду, что за четыре года замужества я ни разу не забеременела.

— Наверное, не по вашей вине, — мягко заметил доктор Симпсон.

— Но ведь Ричард… у него… — Она осеклась. — Может быть, это что-то другое? Не беременность? Может, это какая-то ошибка?

Доктор Симпсон улыбнулся.

— Никакой ошибки, дорогая. — Он откинулся в кресле, продолжая наблюдать за своей ошеломленной пациенткой. — У вас нет никаких противопоказаний, и вам необязательно сохранять эту беременность. Я ничего не предлагаю, потому что решение зависит от вас, Рейчел, но на этой стадии аборт очень простая процедура.

Рейчел была потрясена. Аборт? Притом что она всегда так хотела ребенка? Господи, да это же ребенок Джастина! Она не способна убить новую жизнь, тем более что любит отца этого ребенка. Она решительно подняла голову.

— Нет! — с горячностью заявила она. — Никогда, доктор Симпсон.

— Значит, вы не расстроены этой новостью?

— Я потрясена, — призналась она. — Но расстроена? — Неожиданно бурлящая радость охватила ее, и она улыбнулась. — Нет-нет. Я еще не знаю, что я чувствую, но я не расстроена.

Доктор Симпсон с облегчением вздохнул.

— Вот и хорошо. Я всегда рад, когда женщина счастлива от предстоящего материнства. — Он встал. — Зайдите к секретарю, запишитесь на следующий прием и на УЗИ, а завтра позвоните мне, чтобы узнать результаты анализов.

Рейчел медленно поднялась и взяла свою сумочку. Она была поглощена этой новостью, и мысли вихрем кружились у нее в голове. Ребенок! Боже, какое чудо! Возможно, ее ждет много трудностей. Но ребенок!

Рейчел не переставала улыбаться. Она протянула руку врачу.

— Благодарю вас, доктор, большое спасибо.

Доктор Симпсон просиял, взяв ее руку в свои ладони.

— Вам больше не нужны эти тесты на беременность, которые мы с вами планировали. Без сомнения, дело было в мистере Браннере.

Целый день в голове Рейчел крутились какие-то обрывки мыслей, и только к вечеру они собрались наконец воедино. А что, если отцом Джастина был не Ричард?

Безумная надежда вселила в нее пьянящую энергию, и Рейчел принялась ходить по спальне. Эта догадка могла объяснить ее мнимое бесплодие, а также отсутствие какого-либо сходства между Джастином и Ричардом.

Последнее, правда, не на все сто процентов соответствовало действительности. Разве она не сетовала на их сходство в том, что касалось излишней скрытности? Однако это качество присуще многим людям и его, конечно, никак не достаточно.

Возможно, в прошлом Джулии и Ричарда было что-то неизвестное Джастину, с надеждой подумала она. Или, быть может, он что-то от нее утаил? Учитывая его замкнутость и уклончивость, это вполне возможно. Однако в следующий момент Рейчел усомнилась, что Джастину известно больше того, что он рассказал ей, ведь после того, как она увидела старую фотографию, у него заметно полегчало на душе.

Лилиан знает правду, осенило Рейчел.

Письмо!

От волнения пульс ее участился, и она бросилась к компьютеру, чтобы еще раз прочитать письмо Лилиан Фенстер. Перечитывая его, она обратила внимание на одну фразу: «Джулия была моей лучшей подругой, и я, наверное, знала ее как никто другой. Она не была плохой, Рейчел».

Почему Лилиан решила, что Джулию можно счесть плохим человеком? Конечно, сама фраза была старомодной, но она прекрасно передавала страхи Лилиан.

Получив письмо, Рейчел прочла его невнимательно, а теперь оборонительный тон Лилиан показался ей странным. Какое значение имеет, что она подумает о Джулии Холдейн? Она вовсе не думала о ней — ни плохо, ни хорошо. Ведь э

Расскажет ли Лилиан когда-нибудь правду? — размышляла она. Преданность Лилиан семье Холдейн была непоколебима. За неделю, проведенную на ранчо, Рейчел не раз убеждалась в этом и понимала, что Лилиан никогда ничего не скажет без достаточного на то основания.

Рейчел дотронулась руками до своего пока еще плоского живота и снова ощутила огромную радость. Будет ли ребенок веским аргументом для нее? Развяжет ли язык Лилиан?

Рисковать она не могла. При нынешнем положении вещей Рейчел боялась вытягивать из Лилиан эту старую историю. Она еще не решила, сказать ли Джастину о ребенке. Да, она любит его, но прекрасно осознает то множество проблем, которые могут возникнуть, узнай он о том, что она ждет от него ребенка. Он наверняка захочет заботиться о нем, принимать участие в его воспитании. Но самое важное — это навсегда свяжет их с Джастином.

Рейчел разрывалась на части, безумно счастливая и в то же время глубоко подавленная. Это было самое прекрасное событие в ее жизни, но вместо того, чтобы прыгать от радости, она грустила из-за двойственности своего положения. И ни с кем не могла поделиться этой невероятной новостью, даже с отчимом.

Джеймс стал бы задавать вопросы. Он захотел бы узнать, кто отец ребенка. Возможно, он рассердился бы на нее за то, что она отказывается назвать его имя… Нет, она не хочет заставлять волноваться дорогого ей человека. Она поступит, как наметила, решила Рейчел и порадовалась, что вовремя собралась уехать из Миннеаполиса.

Как бы то ни было, теперь у нее, к счастью, есть нечто реальное, с чем она может связывать свои мысли о будущем.

Ребенок Джастина!

Вернувшись в спальню, Рейчел закончила приготовления ко сну и заставила себя не думать о Джастине. Настало время перейти от размышлений о будущем к осуществлению своих планов.

В последовавшие за этим дни Рейчел методично собирала вещи, составляла списки и упаковывала хрусталь и фарфор. И только когда дошла до гардеробной Ричарда, то поняла, что подсознательно отложила это на самый последний момент. Все здесь было точно так, как он оставил: ряды костюмов, стопки рубашек и свитеров — вся его одежда. В течение нескольких месяцев дверь в эту комнату оставалась закрытой.

Даже теперь она вошла сюда с трепетом, все еще испытывая тягостное чувство. Ричард упорно охранял свою личную жизнь. Возможно, поэтому ей и не хотелось разбирать его вещи.

Что ж, больше не следует откладывать, решила Рейчел и осмотрела аккуратные вешалки и полки. Кому-то может пригодиться вся эта одежда. Надо отдать ее в какую-нибудь благотворительную организацию.

Один за другим Рейчел сняла с вешалок дорогие костюмы и аккуратно уложила их в коробки. Потом занялась спортивными куртками и брюками, рубашками и свитерами. Целых две коробки заняла только обувь. Рейчел потянула ручку очередного ящика, надеясь, что он откроется так же легко, как и остальные, и удивилась, когда этого не произошло.

Ящик был заперт.

Нахмурившись, Рейчел выпрямилась и внимательно посмотрела на него. Зачем Ричард запер ящик собственного шкафа?

Она вспомнила о его связке ключей. Куда же она ее положила? Ах да, в его кожаный кейс с ценными бумагами.

Через несколько минут она вернулась с ключами и, перепробовав несколько из них, нашла подходящий. Замок щелкнул, и ящик открылся.

Рейчел села на пол, чтобы изучить его содержимое — небольшую, аккуратно перевязанную пачку бумаг и стопку блокнотов.

И вдруг ее взгляд упал на фотографию. Такую же, какую она видела у Джастина.

Рейчел открыла от удивления рот и стала лихорадочно снимать резинку с пачки бумаг. Пальцы ее дрожали. В пачке оказались письма, которые она пока отложила, и какая-то бумага, похожая на официальный документ. Она развернула ее и увидела акт о передаче ранчо. В нем говорилось:

«Ричард С. Браннер передает Джулии К. Холдейн половину пая на владение указанной собственностью, состоящей из…».

Она отложила бумагу и взялась за письма. Кровь ударила ей в голову, когда она увидела, что это письма Джулии. Когда она читала все три письма, слезы застилали ей глаза. Все было правдой. Джулия сообщала о своей беременности, умоляла понять ее. Трижды она пыталась достучаться до сердца Ричарда, но, как видно было из ее писем, раз за разом терпела неудачу.

Рейчел со страхом посмотрела на блокноты. Они были перевязаны ленточками разного цвета, выцветшими от времени. Что в них?

Чувствуя ужасную слабость, она взяла верхний блокнот и раскрыла его. Перед глазами поплыли строчки, исписанные аккуратным почерком Ричарда. Дневник? Его дневник!

Да. Эти блокноты были дневниками Ричарда, сохранившими почти ежедневные записи о его жизни.

Она перелистала страницы, читая о событиях года, предшествовавшего смерти Ричарда. Она присутствовала в его дневнике, ее имя часто мелькало на этих страницах. При этом Ричард не просто регистрировал факты жизни, он записывал еще и свои мысли.

Рейчел была потрясена и продолжала читать, охваченная волнением, временами останавливаясь, чтобы внимательно прочесть абзац, потом перескакивала на другую страницу. Здесь было все. Все четыре года, проведенные вместе.

Один за другим она вынимала блокноты из ящика и прослеживала всю жизнь Ричарда Браннера. Но она была не в состоянии вчитываться и пролистывала их один за другим. Теперь Рейчел знала, что в одном из старых блокнотов найдет записи о Джулии, и стала искать его.

Наконец она нашла блокнот, запечатлевший тот период жизни Ричарда. Это был подробный отчет о том, как он приехал в долину в поисках подходящей земли, как он встретил Джулию Холдейн, «очаровательную молодую женщину с длинными черными волосами и сияющими серо-голубыми глазами». Его описание Джулии очень походило на стихи и говорило о сильных чувствах Ричарда.

Дальше она нашла такую запись.

Но если он любил Джулию, то почему же решил оставить ее? Рейчел стала читать дальше, и ей открылась тайна Ричарда.

Пораженная Рейчел снова схватила стопку блокнотов, лежавшую у ног, и стала искать последний. Она нашла записи, отражающие начало ее знакомства с Ричардом. В них было еще одно упоминание о его бесплодии.

Рейчел стиснула пальцами голову. В какой трагический, бессмысленный кошмар вверг ее Ричард! Он не был отцом Джастина. Он не был ничьим отцом.

Но кто же тогда отец Джаса?

Она вернулась к старым записям, и ее пронзила боль, когда она начала читать их.

Несколькими страницами дальше он написал:

— Отсюда ранчо, — пробормотала Рейчел, закрывая блокнот.

Почувствовав себя нехорошо, она пошла в спальню и прилегла на кровать. Итак, все это было ложью. Господи, зачем? Зачем Джулия внушила сыну такую ужасную ложь?

А ведь Лилиан знает, почему Джулия заставила сына поверить в то, что Ричард Браннер его отец. И теперь у Рейчел есть доказательства, которые она может предъявить Лилиан. Джастин должен знать это, но поверит ли он? От мысли, что он всю жизнь презирал человека, который не заслуживал этого, у Рейчел на глаза навернулись слезы. Какая ужасная бессмыслица! Бедный Ричард, невинный объект ненависти. Его самое тяжелое преступление заключалось в том, что он беспокоился о женщине, которую любил. Если бы ее судьба не волновала Ричарда, у Джастина не было бы столь дорогого его сердцу ранчо. Он должен узнать правду.

После этого она сможет рассказать ему о ребенке.

У Рейчел заболело сердце. Ей так хотелось поделиться своим счастьем с Джасом, сказать ему, что она любит его, и услышать, что он тоже любит.

Если любит.

Она много значит для него. Он ведь так сказал? Но та ли это любовь, что выдержит испытание временем и послужит им надежной опорой? И было еще одно сомнение: достаточно ли они знают друг друга для постоянной совместной жизни? Любить такого молчаливого, сдержанного человека нелегкое дело. Что она знает о Джастине Холдейне, помимо его необыкновенной сексуальной привлекательности? Разве они хоть раз разговаривали по-настоящему, делились своими мыслями? Она слишком мало знакома с ним, чтобы отбросить все сомнения и страхи. Но Рейчел не могла не принимать во внимание глубоких чувств, которые связывали их с Джастином, и той прекрасной, раскованной страсти, которую он вызывал в ней.

Но все нужно делать по порядку, поняла она. Разговор с Лилиан будет решающим. Рейчел не хотела, чтобы ненависть Джастина перешла с Ричарда на Джулию. Он почитал свою мать, и нужно сохранить эту любовь. Если же запятнать образ его матери, это может нанести Джастину такую рану, от которой он никогда не оправится. На это Рейчел не пойдет даже ценой собственного счастья.

Нет, она должна поговорить с Лилиан до того, как решит увидеться с Джастином. Только тогда она начнет строить их отношения. В основе всех неясностей лежала история самой Джулии, а ее она могла узнать только от Лилиан.

Целую неделю Рейчел набиралась духу, чтобы позвонить на ранчо. Как она и предполагала, трубку взяла Лилиан.

— Лилиан? Здравствуйте. Это Рейчел Браннер.

— Рейчел! Как я рада слышать ваш голос. Как вы поживаете, моя девочка?

— Очень хорошо, спасибо, Лилиан. Мне нужно увидеться с вами.

— Со мной? Пожалуйста, вы же знаете, как найти меня, — весело отозвалась Лилиан.

— Да, но я не хочу, чтобы этот разговор состоялся на ранчо. Завтра утром я вылетаю в Форт-Морган и буду там около двенадцати. Я знаю, вам предстоит длинная дорога, но, прошу вас, сделайте это для меня.

— Ладно, хорошо. Думаю, я смогу.

Рейчел услышала в голосе Лилиан внезапную настороженность.

— Благодарю вас, мне бы хотелось, чтобы этот разговор остался между нами. Пожалуйста, не говорите ничего Джастину.

— Я не смогла бы, даже если б захотела. Он на Грин-Пойнт, а мобильный телефон там, как вы знаете, не берет.

— А разве охотничий сезон еще не закончился?

— Закончился. Джас пробудет там еще несколько дней.

— Понятно. Тогда вам не нужно придумывать предлог для поездки в Форт-Морган.

— Рейчел, а что случилось?

— Это касается Ричарда и Джулии, — ответила Рейчел и услышала, как Лилиан охнула.

— Я не стану обсуждать это с вами, — упрямо заявила Лилиан.

— Думаю, что станете. Видите ли, Лилиан, я нашла дневники Ричарда. И хочу показать их вам.

— О боже! — выдохнула Лилиан в трубку. — Ну ладно. Я встречусь с вами завтра.

В Колорадо было холодно, землю покрывал толстый слой снега. Рейчел взяла целый чемодан теплой одежды. Пока Лилиан вела машину к ресторану, в котором они решили посидеть и поговорить, Рейчел с удовольствием разглядывала окружающий пейзаж.

Ресторан «Лунный свет» оказался вполне приятным заведением. Там играла тихая музыка. После того как они заказали ланч, Рейчел заметила, что Лилиан вопросительно смотрит на нее. Без всяких предисловий она достала из сумки дневники и пододвинула их через стол к Лилиан.

— Я отметила нужные места закладками, — спокойно сказала Рейчел и принялась пить чай маленькими глотками.

Когда Лилиан подняла голову от дневника, в глазах у нее было страдание.

— Где вы взяли это?

— Я разбирала вещи Ричарда и нашла этот блокнот вместе с несколькими другими в запертом ящике шкафа.

Лилиан побледнела.

— Вы ведь не собираетесь показывать это Джастину? — спросила она.

— Это зависит от вас, Лилиан.

— От меня? Почему от меня?

— Потому что вы единственный человек, который знает всю историю. Мне известно, как вы были преданы Джулии, но это очень важно. Я должна знать все.

— Зачем вам это нужно? Это не ваше дело!

— О нет, вы ошибаетесь. — Рейчел помолчала, собираясь с мыслями, потом продолжила: — Джастин не сын Ричарда. И нам обеим это известно. Я хочу, чтобы и Джастин узнал правду. Всю жизнь он несправедливо ненавидит человека, не причинившего ему никакого вреда. Хотя у Джулии, очевидно, была причина, чтобы лгать. Для меня же все зависит от того, в чем состоит причина этой лжи. Или я прямиком отправляюсь к Джастину, или сажусь на ближайший самолет и улетаю обратно в Миннеаполис.

Лилиан на мгновение задумалась над ее словами, и внезапно лицо ее вспыхнуло.

— Но почему бы вам просто не оставить его в покое?

— Потому что я люблю его. Я люблю его достаточно, чтобы оставить в покое, если правда причинит ему больше вреда, чем та ужасная ложь, с которой он живет. Разве вы сами не устали от лжи, Лилиан? Как вы могли участвовать в таком предательстве?

Внезапно глаза женщины наполнились слезами. Она вытащила из сумочки носовой платок и вытерла слезы.

— Конечно, устала. Это было ужасно. После смерти Джулии я хотела все рассказать Джастину, но ведь я обещала молчать. Как я могла предать ее? Она была мне как сестра. Кроме того, было слишком поздно. Если вы сейчас расскажете Джасу, он возненавидит меня. Вы этого хотите?

— Нет, конечно. Я не хочу, чтобы он кого-либо ненавидел. Это и волнует меня. Я не намерена причинять Джастину боль. Поверьте, если бы я поддалась порыву чувств, то позвонила бы ему, а не вам.

Лилиан шмыгнула носом и кивнула.

— Я понимаю. — Она высморкалась, глотнула чаю и, помедлив, взглянула на Рейчел. — Хорошо, я расскажу. Однажды летом Ричард Браннер появился в долине. Говорили, он подыскивал участок земли для покупки.

Сказанное совпадало с тем, что было в дневнике, и Рейчел кивнула.

— Продолжайте.

Лилиан выглядела огорченной.

— До появления Ричарда Джулия встречалась с… — она с трудом выговорила имя, — Фредом Манчетти, наполовину итальянцем.

У Рейчел замерло сердце.

— Он отец Джастина?

Лилиан невесело кивнула.

— Да. Джулия была настоящей красавицей, она нравилась многим парням, но она была приличной девушкой. Мы с ней были подругами, очень близкими подругами. Мы как раз заканчивали школу, когда Джулия познакомилась с Фредом. Он был старше лет на пять, уже работал. В наших краях он был новичком. В семье у него все пили, да и сам Фред тоже частенько прикладывался к бутылке. Но Джулия просто голову потеряла. Фред был красивым, но легкомысленным и безответственным, и в голове у него гулял ветер…

Лилиан перенеслась в те далекие годы и словно позабыла о Рейчел.

— Она постоянно делилась со мной своими переживаниями, а я сходила с ума от того, чем они занимались. Я ее предупреждала, что это добром не кончится, но она меня не слушала. Вскоре Джулия поняла, что беременна. Как раз в это время в долину приехал Ричард. Джулия сказала Фреду о беременности, и они страшно поссорились. Он не хотел жениться, а она до смерти боялась признаться своим родным. И тогда у нас возник план.

Лилиан вздохнула и продолжила:

— Ричард идеально подходил для решения проблемы. Он был явно влюблен в Джулию и производил впечатление состоятельного человека. Джулия пребывала в отчаянии, она просто сходила с ума от страха. Она знала, что родители выгонят ее из дому, если узнают… — Лилиан грустно усмехнулась. — Наш план почти удался. Ричард так влюбился в нее, что им было легко манипулировать. Джулия не сомневалась, что он собирается сделать ей предложение. Но она совершила ошибку, сказав Ричарду, что беременна от него. Он тут же порвал с ней и уехал. Джулия потом писала ему, но он оставался непреклонен.

— Я нашла эти письма, — сказала Рейчел. — Они лежали вместе с дневниками.

— Вы хотите сказать, что он хранил их? Все эти годы хранил?

Рейчел кивнула.

— Он любил ее, Лилиан. Об этом говорят записи в его дневнике.

— И все это время он знал, что Джастин не его ребенок. — Голос Лилиан был хриплым, лицо задумчивым. Она вздохнула. — Ни я, ни Джулия об этом не подозревали. Мы считали, что он просто смалодушничал, как и Фред.

— Кажется, я понимаю, что произошло на самом деле, — проговорила Рейчел. — Джулия оказалась покинутой обоими мужчинами, но для ее родных предпочтительней был Ричард, так?

— Да, вы правы. Когда Джулия уже не могла скрывать своего положения, она выбрала Ричарда, назвав его отцом ребенка. По крайней мере, он был приличным человеком. Так было положено начало лжи. И я думаю, что со временем бедная Джулия сама поверила в это. — Внезапно она нахмурилась. — А почему он подарил ей ранчо? Мы с Джулией думали, что он сделал это из чувства вины перед ней. Но если он знал, что это не его ребенок, зачем купил ранчо и подарил половину ей?

— Прочтите дневник, Лилиан. Его волновало ее будущее. Джулия была его первой и самой большой любовью. Он на самом деле не мог примириться с ее неверностью, но это не истребило чувств. Мне кажется, он оставил за собой половину ранчо, чтобы иметь возможность следить за ее жизнью. Из финансовых отчетов он знал, что Джулия обеспечена.

— Господи, какие сложные узлы порой завязывают люди. — Лилиан выпрямилась. — Что ж, я не могу гордиться своей ролью в этой истории.

Рейчел обдумывала услышанное.

— А что стало с отцом Джастина? — спросила она. — Вы не знаете, где он сейчас?

— Фред? Он умер, Рейчел. Об этом стало известно еще до смерти Джулии. Удивительно, как она прореагировала — будто едва знала его.

— Она была очень несчастна?

— Несчастна? — Лилиан нахмурилась. — Да нет, я так не думаю. Ложь стала для нее реальностью, и в какой-то степени Джулии, наверное, нравилась роль покинутой. На бедного Джастина легла основная тяжесть всего этого. Самая большая вина Джулии в том, что она поддерживала жизнь придуманной нами истории.

Рейчел с грустью заглянула в глаза Лилиан.

— Вы посвятили свою жизнь Холдейнам. Почему?

— Я задавала себе этот вопрос тысячи раз, Рейчел. Вначале из-за Джулии. А потом появился Джастин, и я полюбила его. Он в такой же степени мой сын, как и Джулии. Единственное мое желание — увидеть его счастливым. — Она испытующе посмотрела на Рейчел. — Вы полагаете, с вами он будет счастлив?

Рейчел проглотила комок, подступивший к горлу.

— Он должен узнать правду, Лилиан.

— Вы уверены, что так будет лучше?

— Это наш с ним шанс, без него мы не сможем быть счастливы. Вы согласны?

— Я только боюсь, что он возненавидит меня.

Рейчел вздохнула. Ее это тоже волновало.