Отражение не меня. Сердце Оххарона

Глава 4

Элея

Я проснулась резко и открыла глаза, уставившись в потолок. Что меня разбудило? Сердце стучало молотом, а губы пересохли – так бывало, когда я переходила грань Отражений. Но ведь я просто спала! И этот странный сон… Ощущение чужого присутствия и взгляда – голодного, хищного, почти звериного. Нет, не чужого… Мне снился Шариссар. И именно злость на то, что он смеет приходить в мои сны, разбудила меня.

Я поднялась, потряхивая головой и пытаясь прогнать это ощущение его присутствия. Я не знала, как это назвать, но внутри меня словно натянулась невидимая нить, и она тянула, дрожала, причиняя мне почти боль. Словно мне нужно было… куда?

Потерла виски, отбрасывая эти странные мысли.

За окном была еще ночь, лишь переходящая в раннее утро. Замок спал. Где-то вдали шумело море, в рассветной тишине было слышно, как мягко накатывают на берег волны.

Я сползла с кровати и нашла свою обувь. Раз уж проснулась, нет смысла опять пытаться уснуть – это я знала по опыту. Накануне хранительницы выделили нам несколько новых комплектов одежды, сказав, что это распоряжение магистров. В том числе и наряд для тренировок. Вечером же я так устала, что даже не посмотрела, что в свертках, и сейчас развернула с легким любопытством. Хмыкнула и надела узкие штаны и рубашку, сверху мантию зеленого цвета. Кажется, нас присоединили к целителям. На ноги натянула все те же ботинки и вышла в коридор. И изумилась, увидев, что в нижнем зале в одиночестве сидит за столом магистр Райден.

Он уставился на меня, когда я вошла, так пристально, что стало не по себе. Взгляд мага скользнул по моей одежде, и мужчина отвернулся.

– Светлой Искры, – по привычке пожелала я, остановившись в дверях. – То есть… я хотела сказать…

Он хмыкнул и указал мне рукой на стул напротив:

– Садись. И не извиняйся. Светлой Искры – это хорошее пожелание. Было и осталось. Будешь завтракать?

Я неуверенно кивнула. И удивилась еще больше, когда маг не щелкнул пальцами, перемещая продукты на стол, а встал и ушел. Вернулся с подносом, на котором стоял кувшин с молоком и плетеная корзинка с теплыми булочками.

– Силу надо беречь, – пояснил он в ответ на мой слегка шокированный взгляд. Райден поставил поднос на стол, налил молоко в кружку и протянул мне.

– А что вы здесь делаете? – запоздало удивилась я.

– Тебя жду.

Я чуть не подавилась молоком.

– Зачем?

Магистр смотрел в упор, но я не понимала, что за выражение было в зеленых глазах. Я вообще его не понимала. Вроде должен орать и злиться, ведь это из-за меня Пятиземелье осталось без Искры. А он лишь смотрит и даже ни разу не обвинил меня. Ни в чем.

– Я видел вчера, что у тебя плохо получаются боевые искусства.

Я хмыкнула:

– Плохо? Это мягко сказано. У меня совсем не получается.

– Возможно, тебе подойдет что-то другое.

– Я не понимаю, зачем все это, – вздохнула я. – Чего вы добиваетесь? Сделать из учеников воинов? За несколько дней? Какой в этом смысл?

– Воины из вас вряд ли получатся. – Магистр криво усмехнулся. – Я хочу научить вас защищаться. Пока есть время. Сейчас эти умения важнее истории Пятиземелья или мироведения.

– Будет война? – тихо спросила я, но маг не ответил.

– Доедай свою булочку, – он кивнул на мой завтрак. – Ее пекла Дори, а выпечка у нее отменная. Это ее дар крови – стряпать, и в каждое свое творение она вкладывает частичку души. Поэтому ее еда успокаивает и дарит радость. К тому же она очень вкусная.

Магистр чуть рассеянно улыбнулся, а я положила в рот кусочек булочки. Сдоба действительно была отменной, пышной и в меру сладкой, тающей во рту.

– Замечательно! – улыбнулась я. И решила проявить вежливость: – Как ваша рана?

– Зарастет. – Он продолжал меня пристально рассматривать. – Ты хорошо спала, Лея?

– Почему вы спрашиваете? – удивилась я.

Он нахмурился, не отвечая.

– Если тебе начнут сниться странные сны, ты скажешь мне об этом, Лея? – Я упрямо поджала губы, и магистр вздохнул. – Не скажешь. Что ж… понимаю. Хорошо, поговорим об этом позже. Идем. – Маг поднялся, увидев, что я доела, и отнес грязную посуду. Я снова смутилась. Как-то стало не по себе от его действий, все-таки он – магистр Искры, а выходит, словно прислуживает мне. Но самого Райдена это, похоже, не беспокоило. Он кивнул мне, пропуская вперед.

– Мы идем на тренировочное поле? – уточнила я.

– Нет. В другое место. Туда, где никого нет.

Я слегка напряглась и замедлила шаг. Идти с ним куда-то, где мы будем наедине, не хотелось. Райден остановился и резко развернулся ко мне.

– Я не причиню тебе вреда, Лея, – сквозь зубы сказал он. – Обещаю. Мне бы не хотелось, чтобы ты меня боялась.

– Я не могу себя заставить не бояться, – хмуро бросила я.

– Я это понимаю. – Он качнулся, словно хотел прикоснуться ко мне, но не стал. – Поэтому я и хочу научить тебя защищаться. Чтобы ты могла не бояться.

– Ну… хорошо, – слегка растерянно пробормотала я.

Маг отвернулся и пошел через сад, в сторону отдельно стоящего здания.

– Это тоже тренировочный зал, просто меньшего размера, – пояснил Райден, открывая дверь. Внутри была площадка с множеством различных предметов, установленных на постаментах.

– Мы будем стрелять? – предположила я, рассматривая ряд глиняных ваз.

– Нет. – Маг подошел ко мне сзади и взял мою ладонь. – Ты будешь бить, Лея. Этим.

Я подняла то, что он вложил мне в руку. Твердая рукоятка, оплетенная мягкой кожей и удобно лежащая в ладони. И длинное, упругое, словно живое, основание, свернувшееся в змеиные кольца и лишь ожидающее, когда рука двинется, взмахнет, прикажет…

– Да вы шутите? – изумилась я. – Плеть? Что мне с ней делать?

– Плеть – это оружие. Или защита. Смотря как его применять. Пастухи с ее помощью отгоняют волков от отары. А разбойники могут одним ударом убить человека. Или даже… не человека.

В руке магистра тоже была рукоять, и он слегка повел ею, казалось, совсем неуловимо, но кожаное жало взметнулось, и кончик метко сбил один из горшков.

– Ух ты. – Я посмотрела на мага удивленно. – Где вы так научились?

– У меня было насыщенное… прошлое. – Он слегка улыбнулся.

– Вот как-то не верится, что вы были пастухом, – пробормотала я, и магистр хмыкнул.

– Тебе не нравится ближний бой, насколько я понял. И не подходит нож или арбалет. – Он вновь щелкнул, сбив дальний горшок. – Но плеть – это нечто уникальное, Лея. Держи крепче. – Райден встал за моей спиной и сжал мою ладонь. – Не думай. Почувствуй рукоять. Это оружие, которым ты можешь защититься. Наказать. Ранить. Или просто пригрозить… Оно способно сделать тебя сильнее… – Голос обволакивал, обещал, дразнил. – Попробуй, Лея. Просто попробуй.

Я повела кистью и изумилась тому, как послушно кольца развернулись.

– Еще.

Подняла руку.

– А теперь ударь, Лея. Сильно.

Я взмахнула рукой, и плеть издала слабый щелчок.

– Сильнее.

Еще один щелчок.

– Сильнее, Лея!

Щелчок.

– Я бью, как могу!

– Ты совсем не бьешь! – Он резко развернул меня к себе, в зеленых глазах вспыхнула злость. – Ты боишься. Боишься ударить даже по этому горшку! Ударь сильнее. Так, как тебе хочется ударить, не сдерживай себя! Изо всех сил.

– Это неправда! – возмутилась я. – Я ничего не боюсь!

– Боишься. Всего, – оборвал он меня и отошел, словно не желая стоять рядом. – На поле ты закрывала глаза, когда к тебе приближались. И падала в грязь, стоило кому-то занести руку. Ты привыкла прятаться, опускать глаза и терпеть. А я хочу, чтобы ты ударила. Изо всех сил.

– Я это и делаю!

– Нет! – холодно оборвал он. – Ты боишься бить. Не оттого, что труслива, твоей смелости позавидует и мужчина. Но ты слишком привыкла прятаться. И бояться. А если ты будешь бояться, то бить будут тебя. Бить, трогать, обижать. – Магистр склонился, и в зелени его глаз я увидела свое бледное отражение. И это напомнило мне, как я стояла в пещере с матовым озером и смотрела в другие глаза. – С тобой будут делать что захотят, Лея. Если ты не научишься давать сдачи. Даже я сейчас могу толкнуть тебя на этот пол, содрать с тебя штаны и …

Плеть просвистела в воздухе и оглушительно хлопнула, соприкоснувшись с досками пола, а я яростно уставилась в лицо мага. Он посмотрел насмешливо:

– И все? Может, мне продолжить?

Плеть взвилась, повинуясь моей руке, и снесла горшок возле магистра. Райден посмотрел на осколки у своих ног и кивнул:

– Вот так уже лучше. Не становись жертвой. – Он повернул голову, глядя на меня. – Раз ты не пожелала умирать ради Искры, то будь достойна жить!

Плеть снова оглушительно щелкнула по полу.

– Я не обязана доказывать свое право на жизнь! – яростно выкрикнула я, разозлившись. – Никому, даже вам! Я не виновата, что родилась полукровкой! Или что стала проклятым Отражением! Или что не пожелала подыхать в Обители! Я ни в чем не виновата!

И я вновь ударила. Ярость и боль стали плетью, а плеть стала ими. Я била и била, круша все вокруг, выплескивая свои невыплаканные слезы, обиду, горечь и страх. Разрушая, я возрождала себя. Собирала по частям. Я стала черным вихрем, разящим жалом, яростной фурией, желающей убивать. Я кружилась в этом безумном танце под музыку ударов хлыста, и эта мелодия казалась мне лучшей на земле. Моя кисть онемела, но я не останавливалась, пока не поняла, что в этом помещении не осталось ни одного целого горшка. Я разбила их все, наслаждаясь разрушением, звуками бьющихся сосудов и воцаряющимся хаосом.

Остановилась, тяжело дыша, и с изумлением осмотрелась.

– О Боги…

Рукоятка выпала из моей ладони, которую я просто не чувствовала. Я повернула голову. Магистр стоял в тени, за полосой света от окна, привалившись к стене. Его глаз я не видела.

– На сегодня достаточно, – безучастно сказал он. – Завтра продолжим.

Он развернулся и вышел, створка качнулась, закрываясь. А я осталась стоять, пытаясь осознать, что сейчас произошло.

Магистр дал мне оружие. И силу. Взамен всего, что я потеряла. Дал способ защиты. И мне это понравилось. Только зачем он это сделал?

Я развернулась, прищурилась, осматривая помещение. Целых горшков не осталось, но ведь можно сложить черепки? Правая рука ныла, и я перекинула плеть в левую. И улыбнулась предвкушающе.

Останавливаться я не собиралась.

Незабудка хрипела, но упрямо напевала песенку. Ло и Ро причмокивали и качали головами, магистр пытался успокоить малышку:

– Милая, помолчи, у тебя горло красное. А ты песни поешь!

– Лея говорит, что если радоваться солнышку, то оно будет нас согревать, – сипло объявила девочка. – А если воротить от него нос, оно обидится и навсегда уйдет. И настанет вечная ночь!

– Я уже столько слышал об этой Лее, что почти ее люблю, – хмыкнул Ло.

Магистр нахмурился и хотел ответить, но тут свет загородили тени, и сверху упала веревка с доской.

– Эй ты, лысый, вылезай! – крикнули сверху.

– Ну, кажись, прощаемся, – меланхолично сплюнул Ло. Ро цыкнул и отвернулся. – Зря ты девчонке рот не заткнул. Теперь безумным зверям отдадут, на закуску.

Магистр отпрыгнул от веревки, за которую успел схватиться.

– Вылезай давай! – вновь заорали сверху.

– Зачем? – спросил магистр.

Наверху на миг стало тихо, а потом и мага, и Незабудку обхватила тьма, и они оказались наверху, щурясь от света.

– Ой, это мы как тут? – сипло воскликнула малышка и закашляла.

Чер Лерой, прищурившись, посмотрел в насмешливые глаза Шариссара.

– Вот и мне интересно, как вы тут? – задумчиво протянул тот. Взгляд паладина остановился на чихающей девочке, и Чер Лерой дернулся, чтобы закрыть собой малышку. Но заслужил лишь еще один насмешливый взгляд Темного. – Очень интересно. Следуйте за мной, магистр Лерой. Айк, закройте арку. Я немного задержусь.

– Будет исполнено, мой господин.

Паладин развернулся и пошел через брусчатый двор. Хмурый страж одарил магистра недовольным взглядом.

– Иди, чего встал? Господин ждать не любит.

Чер Лерой кинул взгляд в черную дыру ямы, подхватил на руки Незабудку и пошел вслед за Шариссаром.

Шариссар

Он толкнул дверь своего кабинета и развернулся к магистру. Внимательный взгляд паладина отметил его плачевный вид и слишком легкую для Оххарона одежду. Стражи сказали, что взяли пленных еще вчерашним утром, значит, они провели в яме сутки.

Шариссар присел на корточки перед девочкой. Та уставилась на него блестящими зелеными глазенками.

– Целителя ко мне, – не поворачивая головы, приказал паладин молчаливому стражу у дверей. Тот беззвучно удалился.

– Не делайте вид, что заботитесь о девочке, – раздраженно бросил Лерой.

– Забочусь? – Шариссар поднялся. – Кажется, это обязанность ее отца. – И усмехнулся, увидев побледневшее лицо магистра. – Не так ли?

– Вы ничего не знаете… – глухо сказал Лерой, покосившись на девочку. Та увлеченно рассматривала серебряный маятник, раздумывая, как бы к нему подобраться.

– Вы так думаете?

В дверь вошел лекарь, и Шариссар указал на Незабудку.

– Милая, пройди с целителем, пожалуйста, – напряженным голосом велел Лерой.

– Не пойду, – заупрямилась малышка, с испугом глядя на мужчин.

Шариссар подкинул на ладони серебряное кольцо для бумаг.

– Если пойдешь и сделаешь все, что скажет лекарь, – подарю, – улыбнулся он.

Незабудка внимательно осмотрела кольцо, украшенное камнями, и ее глазки зажглись. Тронула осторожно пальчиком и перевела взгляд на Шариссара.

И спрятала ладошки за спину.

– А Лея говорит, что у незнакомых нельзя брать подарки!

– А мы Лее не скажем, – чуть хрипло ответил паладин. – Это будет наша тайна. Договорились?

Девочка, нахмурившись, смотрела в черно-синие глаза. Но блестящее кольцо было таким красивым, что устоять она не смогла. И важно кивнула, соглашаясь:

– Хорошо. Договорились.

Когда дверь за целителем и Сиерой закрылась, паладин указал магистру на кресло.

– Вина? Или велеть принести вам завтрак? Не думаю, что вам понравился обед в яме.

– Чего вы хотите? – вскинулся Лерой.

– Гораздо интереснее, чего хотите вы, – усмехнулся Шариссар. – Впрочем, часть ваших планов мне известна. Вы пожертвовали вашей старшей дочерью в надежде, что она сможет спасти ваш мир, ведь так? Вы знали, что Лея – Отражение?

– Я не собираюсь перед вами отчитываться, – вскинул голову Лерой.

– Что ж, тогда внесу ясность, раз вы еще не поняли. – Шариссар отошел к окну, за которым уже начинались утренние тренировки стражей. – Вы находитесь в Колючем Отроге. Это мой родовой замок. Земли до самого Полога также принадлежат мне. Не Темному Двору, не королеве, а единолично мне. На этой территории я – бог и властелин, и если мне будет угодно пилить вас по частям, сращивать, а потом снова пилить, и так в течение сотни лет, то никто не сможет мне помешать. – Паладин искривил губы в усмешке. – Даже Ее Величество. Даже несмотря на ваш с ней договор. Никто.

– Не думайте, что вам удастся меня запугать, – глухо бросил магистр.

– Я и не пытаюсь это сделать. Я объясняю вам ситуацию. Вы на моей территории, и я вправе решить, как мне с вами поступить. И с вашей дочерью.

Светлый маг вздрогнул.

– Откуда вы знаете… о моих дочерях?

– Не имеет значения. Итак, вернемся к моему вопросу. И надеюсь, вы поймете как можно быстрее, что ответы я получу в любом случае. Даже если вы умрете, у меня есть Поднимающий, который выбьет ответы из вашего трупа.

Лерой смерил Темного взглядом. Тот ответил таким же.

– Итак? – Шариссар приподнял бровь. – Вы знали, что Лея Отражение, и решили пожертвовать ее жизнью?

– Нет! – воскликнул маг и устало опустился в кресло. – Нет. Я не знал. Никто не знает этого точно. Но я надеюсь, что это не она… Я надеюсь на это! Я установил у Белой Башни ловушку, чтобы моя дочь не смогла войти в Обитель Искры. На случай… Если ее заставят это сделать. Мой портал был двусторонний и завязан на мою родную кровь. И он сработал.

– Только попалась не Лея, а Незабудка, – догадался Шариссар. – Вот как. Занятно… Значит, вы хотели ее обезопасить? А как же спасение мира?

Лерой молчал, безучастно рассматривая свои ладони.

– Насколько я знаю, по договору с Лиарией вы должны были сделать все, чтобы Отражение не стало Искрой. В общем, установив портал, вы соблюдали условия договора. Ведь так? Думаю, вы собирались спрятать дочь. И что предъявить темнейшей взамен? Морок? Иллюзию? Она ведь захочет доказательств того, что угроза устранена и Отражение уничтожено. И кстати, ей нужны обе ваши дочери.

Лерой продолжал молчать, и паладин покачал головой:

– Верю, что вам даже хватило бы сил и магии, чтобы это осуществить.

– Я ничего вам не говорил. – Лерой поднял голову. Черно-красная морда вылезла из-за грязного ворота рубашки и растянулась на его лице, оскалившись.

– Только Темнейшее Величество ни за что вам не поверит. Вас будут пытать, пока вы не заговорите. – Шариссар помолчал, делая неспешный глоток. – А вот мне поверят, – бросил он. Магистр поднял изумленный взгляд. – Ваш план неплох. Но исполнение хромает. Я скажу Лиарии, что лично убил ваших дочерей. А вы подтвердите.

– Зачем вам это? – Голос Лероя слегка дрогнул.

Шариссар улыбнулся, не отвечая.

– Вам принесут завтрак, магистр. После мы отправимся ко двору королевы. Советую подкрепиться, вам предстоит тяжелый день. Встретимся у арки.

Он вышел, оставив за спиной недоумевающего Светлого.

Когда молчаливый слуга принес поднос с едой, магистр подозрительно принюхался и даже попытался проверить еду магией. Но его резерв был почти пуст, а мясная похлебка пахла весьма аппетитно. К тому же магистр не видел смысла травить его. Убить Светлого можно гораздо проще. Поэтому он быстро поел, вытер губы салфеткой и уже через десять минут стоял у двери.

Хмурый страж открыл перед ним дверь. Еще двое встали по бокам, когда они вышли в коридор. Но Чер Лерой не сопротивлялся. Он готов был на все, лишь бы спасти свою семью. Верить или нет Темному, магистр так и не решил. Скорее, нет, но вот альтернативы Лерой пока не видел. И потому решил подыграть и сделать вид, что доверяет паладину.

Что еще ему остается?

Лерой помнил, как паладин Мрака обернулся там, в Хандраш, когда ранили Лею, и это воспоминание заставляло магистра надеяться. Возможно… возможно, у его детей еще есть шанс, и Темный поможет. Все равно сопротивляться Лерой не мог, в данный момент у Светлого даже силы не было, и Шариссар прекрасно об этом знал. Его могли просто оглушить и связать, вот и все.

Арка стояла на прежнем месте, и паладин Мрака уже ждал его. Чер Лерой остановился рядом.

– Послушайте, – начал он. – Я не знаю, для чего вы это делаете и что потребуете взамен, но знайте… что я буду вашим должником, если вы поможете мне. Хотя нет, не мне… моим детям. И не сомневайтесь, я буду убедителен перед королевой. Никто не усомнится в моих словах. Однако возможно… нам надо обговорить детали? Э-э-э… наверное, мне стоит знать, как именно погибли мои дочери? Чтобы врать… правдиво.

– Детали… конечно. – Шариссар заложил руки за спину и посмотрел на замковую стену. Его взгляд стал черным, синева проклятых пропала. – Детали… что ж. Я вам расскажу. Вашу старшую дочь я нашел в Обители. Увы, ваши надежды не оправдались. Она все-таки была Отражением. Лея отразила магию Искры, но я вернул ее из Ничто, не позволив умереть. Вам ведь не нужно объяснять зачем? Вы ведь прекрасно знаете, что представляет собой ваша Искра. – Шариссар по-прежнему смотрел на замковую стену, и этот взгляд магу совсем не нравился. Чер Лерой нахмурился.

– Что вы…

– Не перебивайте, магистр, – безразлично оборвал паладин. – Вам ведь нужны детали. Так вот. Лея вернулась. Там же, на полу вашей Обители я изнасиловал ее и рассказал о вашем договоре с королевой Оххарона. Та Искра, что была в вашей дочери, угасала с каждым моим словом, а я смотрел. Мне нравилось то, что я видел. Нравилось смотреть на нее. Все же она была красива. Элея.

– Была? – Лерой сглотнул, глядя на паладина расширившимися глазами. Он не понимал, что происходит.

– Была, – подтвердил Шариссар. – Я убил ее, конечно. Обезглавил. Убедившись, что Искра не возродится.

– Я… это…

Магистр снова сглотнул и потянул грязный ворот своей рубашки. Ар-нори бесновались под кожей, впитывая чувства мага.

– Это звучит… ужасно, – выдавил Лерой, пытаясь сдержать накатывающую панику.

– Вероятно, вы правы. – Паладин на миг посмотрел Лерою в глаза, и магу стало не по себе от темноты этого взгляда. – Что же касается вашей младшей… Тут все гораздо проще. Ее сбросили с замковой стены. Оттуда.

Шариссар вновь посмотрел на стену, и Лерой тоже перевел взгляд. И дернулся. На стене стояла маленькая фигурка. В бархатных с лентами штанишках по моде Ушедших Времен, в зеленой курточке. В испачканной рубашке. С растрепанными темными косичками.

– Нет… – побелевшими губами прошептал Лерой.

– Вы будете очень убедительны перед королевой, – холодно сказал паладин, поднимая ладонь. – В этом я даже не сомневаюсь, магистр.

Чер Лерой, светлый магистр Искры и несчастный отец, бросился к замковой стене, когда маленькая фигурка начала падать. Он бежал и не слышал собственного крика, бежал, отчаянно пытаясь дотянуться до силы, сотворить хоть что-то, способное замедлить это неотвратимое падение. Что-то, что подарит крылья маленькому тельцу, отчаянно размахивающему руками. Что-то, что повернет время вспять и остановит неизбежность.

Девочка упала на камни двора с ужасающим звуком.

Чер Лероя оттащила равнодушная стража и связала мага. Он смутно помнил, как пытался отбиться, вырваться, убить… Но его магия спала, а стражей было слишком много.

Связанного магистра кинули у арки, хорошенько приложив затылком о булыжники брусчатки. Шариссар наблюдал происходящее совершенно безучастно, его темные глаза смотрели на все беснования магистра спокойно и даже равнодушно. Он кивнул своим стражам и шагнул к дрожащей пелене перехода.

– Я убью тебя. – Голос магистра прозвучал сипло, он сорвал голос от крика. И спокойно. Так, как звучит голос человека, который все потерял. – Клянусь, что убью.

– Попытайтесь, магистр, – холодно отозвался Шариссар.