Сердцеедка без опыта

Глава 1

«Чудеса случаются!»

Такая надпись красовалась на обложке журнала «Небеса».

«Уверена, так оно и есть», – думала Коралл Даль, усаживаясь в кремовое кожаное кресло самолета, принадлежавшего издательскому дому «Романо», листая папку с материалами. Она скрестила пальцы на желание, чтобы сбылось.

Этот слоган отражал эмоции, с которыми она отправлялась в поездку, хотя для остальной редакции – модных стилистов, художественных и креативных директоров, парикмахеров, визажистов – это был очередной рабочий день. Они привыкли работать со знаменитостями, а Коралл – фотограф-новичок, и для нее это большой шаг в карьере.

Менее чем через час они приземлятся на Гидросе, частном острове известной семьи Ди Висконти, и следующие два дня будут фотографировать наследника семейства Сальваторе и его невесту перед их грандиозной свадьбой. Естественно, после обязательного подписания соглашения о конфиденциальности.

– Ладно, народ, слушайте внимательно, – Мариэлла, старший редактор, взволнованно вышагивала вдоль кресел, – говорят, брат Сальваторе Раффаэле – наш начальник – будет лично присутствовать там. Что я слышу – ваш общий вздох. Однако не поддавайтесь панике. Мы профессионалы и все знаем, что делаем. Ну, или почти все, – добавила она, глядя на Коралл. – Так что проблем возникнуть не должно.

Коралл огляделась. Все девушки полезли в косметички и стали лихорадочно поправлять макияж.

– Что происходит? – спросила Коралл коллегу, сидевшую рядом с ней.

Та рассмеялась.

– Раффаэле Россини – генеральный директор издательского дома «Романо». Синьор Горячий Красавчик! Ни у кого из нас нет шансов, но мы не прекращаем попыток.

Коралл подняла бровь. Она уж точно не будет пытаться. Эта поездка строго деловая. Ей немного известно о семье Ди Висконти, зато она прекрасно осведомлена о покойном Джанкарло – основателе круизной компании «Ардженто» и его сыне Сальваторе. И конечно же о загадочном Раффаэле Россини – главе издательского дома «Романо», куда входит и журнал «Небеса», для которого она сейчас работает.

– Никто не может приблизиться к Раффаэле. Он как бог, обитающий на небесах, удивительно, что мы его вообще увидим.

Коралл поискала у себя в папке информацию о круизной компании «Ардженто» со дня основания в 1950-х годах и до настоящего времени, в частности информацию о Раффаэле. Уникальная фирма, владеющая двенадцатью великолепными круизными лайнерами. Нашлась лишь статья о его доме на скале у побережья недалеко от старинной виллы его семьи, сведения о выпускаемых им журналах и о том, что величина его состояния исчислялась несколькими миллиардами.

– В прессе почти ничего нет о Раффаэле. – Она нахмурилась.

– Да, так он пожелал, – отозвалась Мариэлла. – Поверь, не каждый день он лично принимает участие в съемках. Итак, покажем все лучшее. Коралл, ты готова? Будет короткая съемка с Кайлой сразу после полудня. Сделаем это на веранде. Да? Договорились? И, милая, никаких фантазий, хорошо? Постарайся не робеть. Говори, только если спросят. Предоставь все профессионалам.

Сердце Коралл упало. На веранде? Так все ее творчество сведется к решению, в каком месте расположить отражающий зонт. А она так старалась заполучить контракт с журналом.

А ведь у нее такое яркое и креативное портфолио. Ее мать Линда Даль была бы в ужасе, узнав, что все это ради пары щелчков затвора камеры, чтобы сделать фото будущей невестки миллиардера.

Хотя ведь это только начало. Об этом они с матерью мечтали много лет. Коралл летит на Гидрос, а ее снимок будет опубликован в «Небесах». Неплохое начало для первого месяца работы в качестве профессионального фотографа.

Несмотря на кондиционер в самолете, Коралл бросило в жар при мысли о матери. После всего случившегося очень важно увидеть гордость на ее лице.

Волнение внутри салона нарастало, а под ним простиралось спокойное синее Адриатическое море. Крыло самолета искрилось на солнце. Все мерцало в золотом сиянии. Этот день должен стать началом удивительной главы в жизни Коралл. Она это чувствовала. Наконец-то все получится…

Самолет плавно приземлился, они быстро высадились, сразу ощутив теплые лучи весеннего солнца Адриатики.

Она отошла в сторону от коллег и попыталась позвонить Линде. Положение о конфиденциальности подписано, но мать беспокоится, места себе не находит. А когда она не находила себе места… Словом, этого нужно избежать любой ценой.

Телефон не отвечал. Краем глаза Коралл увидела, как все садятся в автомобили, и отправила матери сообщение: «Приземлились на острове в Греции! Жду встречи с клиентом! Хотела бы рассказать больше, но поклялась хранить тайну! Обнимаю!»

Убрав телефон в сумочку, она побежала к коллегам, которые, выстроившись в линию, взволнованно разговаривали между собой. Подойдя, она увидела, что привлекло их внимание.

Неподалеку выстроился кортеж из машин, у которых стояли водители в черных брюках и рубашках. Все, казалось, ждали кого-то.

А потом из одной машины показался мужчина.

– О боже мой, – услышала она чей-то шепот. – Всем укрыться. На горизонте секс-бомба.

Коралл попыталась рассмотреть его лучше. Неужели Раффаэле Россини действительно так хорош? Она окинула его профессиональным взглядом фотографа.

Высокий и подтянутый. Впрочем, как и многие другие. Пропорции? Идеальные. Голова, плечи, торс, талия, бедра, ступни. Красив? Разумеется. Несомненно. Коротко подстриженные каштановые волосы. И коротко стриженная борода. Ей не нравилась щетина. Во всяком случае, раньше.

Раффаэле обошел машину, а потом Коралл почувствовала это. Поразительно. Несомненно, мужчина обладает потрясающим магнетизмом.

Но он ее босс, а значит, под запретом.

Он медленно шел им навстречу, скрыв глаза под зеркальными очками. Губы не улыбались. Тем не менее короткий кивок, адресованный присутствующим, был воспринят как ласка. Его голос будто заключил их в объятия. Ахнув, все придвинулись ближе.

– Добро пожаловать на остров Гидрос. Надеюсь, вы хорошо долетели. Сейчас вас разместят на виллах, где вам должно быть удобно.

Мариэлла выразила вслух общую признательность, остальные просто стояли и хлопали ресницами.

– Вы подписали соглашения о неразглашении, так что полностью осознаете, что не ни одно фото, запись или пост не должны просочиться в соцсети.

Команда дружно ответила «да». Он повернулся к Мариэлле:

– А твоя протеже, Мариэлла, где она?

Все отошли от Коралл, будто от чумной. Ветер поднял пыль и растрепал ей волосы. Она подняла руку, чтобы убрать волосы от лица, и его взгляд сосредоточился на ней.

– Это Коралл Даль, Раффа. Я вам о ней рассказывала.

Коралл улыбнулась, ожидая, пока он заговорит, но он молчал, оценивающе скользя по ней взглядом. Слегка кивнул.

– Вы выдержали конкурс, чтобы сфотографировать Кайлу.

Это прозвучало не как вопрос. Коралл кивнула:

– Да, это правда. Я очень рада познакомиться с вами и получить шанс поработать над журналом.

Он уставился на нее.

Повисла тишина, он пошел ей навстречу.

– Давайте поговорим об этом, пока едем. Передайте мне ваши вещи.

Она весело посмотрела на свой большой кожаный чемодан, на котором стояли сумка, портфель и портплед.

– Нет-нет. Все нормально. Я справлюсь.

Он ждал, будто не слыша ее слов, и тогда она поняла. Очевидно, Раффаэле привык, что его приказы беспрекословно исполняются. Без вопросов, возражений и споров. Она передала ему вещи.

– Туда. – Он указал на вторую машину в колонне, более низкую, обтекаемой формы, и открыл перед ней пассажирскую дверь.

Она скользнула внутрь, вдохнула запах кожи, мускуса и аромат мужчины, оказавшегося рядом с ней. Он хлопнул дверцей, и они оказались вдвоем в замкнутом пространстве.

Она не смотрела по сторонам, но кожей чувствовала, как все смотрят им вслед. Раффаэле свернул вниз по узкой дороге и сразу вдавил педаль в пол. Она дернулась, схватившись за ремень безопасности.

– Итак, Коралл, расскажите мне немного о себе.

– Ну, мне двадцать четыре. Я живу в Лондоне, в небольшой квартире в Ислингтоне. Работаю в кафе недалеко от дома, но мечтаю стать модным фотографом. Этот контракт – воплощение моей мечты.

– Понятно. Вы изучали искусство?

– Да, занималась изобразительным искусством. Моя мать – художник, и мы практически жили в художественных галереях. Она по возможности возила меня по всей стране, ну, а если не могла…

– Не могла?

– Я выбрала профессию фотографа, поскольку мать всю жизнь пыталась свести концы с концами. Я хочу сделать креативную карьеру, но так, чтобы она приносила доход.

– Это высококонкурентный рынок. Что заставляет вас думать, будто вы добьетесь успеха?

– Потому что я хороша.

Это не хвастовство. Она уверена. Коралл ждала, что он ответит, но они ехали молча. Уголком глаза она видела, как двигается мускулистая нога, когда он нажимает на педали. Интересно, о чем он думал.

– Вы получили степень магистра фотографии. И мой креативный директор счел ваши работы выдающимися.

– Спасибо. – Она внезапно просветлела. Приятный комплимент.

– Но для меня это слишком важный проект, чтобы рисковать с новичком.

Так вот в чем дело. О боже. Но это не должно обескураживать.

– Начнем с творческого ракурса. Что вы предложите? Какую историю? Концепцию?

Веранда, открытый воздух. Нельзя говорить ему, что Мариэлла уже все решила. Сердце забилось. Коралл лихорадочно думала, глядя на россыпь вулканических островов на горизонте, где небо сливалось с морем.

– Конечно! Свет здесь настолько хорош, а цвета настолько сочные, что хочется по-новому обыграть образ греческой богини.

Она не думала, о чем говорит, важно было предложить нечто удивительное, иначе ее отправят домой.

– Когда я думаю об Афине и других греческих богинях, в уме возникают образы женщин семидесятых годов, свободных, но невероятно женственных. Я хочу использовать красоту ландшафта и ясный свет, чтобы показать мягкие, женственные силуэты.

– Понятно. – Он нахмурился, свернув с дороги.

Показалось современное здание с огромными окнами, будто обнимающее скалу. Раффа припарковался около широкого каменного крыльца, на котором лежали две огромные черные собаки. Выйдя из автомобиля, Коралл взглянула на него. На лице ни единой эмоции. Но, по крайней мере, он еще не отсылал ее домой.

– Аванти[1], – пригласил он и, слегка коснувшись ее руки, подхватил вещи и проследовал по широким ступеням внутрь. Собаки внимательно следили за каждым ее движением, не меняя позы.

Все внутри было залито сияющим золотистым светом. Каждый предмет, от элегантной блестящей люстры до аквамаринового глубокого бассейна в скале, перед которым она остановилась как вкопанная, свидетельствовал о роскоши.

– Поразительно! – восхитилась она.

– Бассейн Афродиты. По легенде, она купала в нем младенца Адониса.

Коралл подошла ближе. Журчание воды походило на смех ребенка. Но там было глубоко, темно, даже не видно дна. Она отступила, опасаясь упасть.

– Афродита была покорена красотой Адониса и не хотела его отдавать, а он шесть месяцев в году должен был проводить с Персефоной, богиней смерти.

– Дети – не мяч, их нельзя кидать туда-сюда. – Коралл возмутилась.

– Действительно. Но кто бы осмелился спорить с Зевсом.

– Я бы рискнула! – улыбнулась Коралл.

– Да. Полагаю, вы смогли бы, – согласился он, снял зеркальные очки и встал рядом, наблюдая за ней.

Повисла тяжелая тишина. Она улыбнулась, потом осознала, что стоит не двигаясь, загипнотизированная холодными глазами цвета ириса и медовой кожей.

И этими губами. Она очень хотела запечатлеть их абсолютное совершенство. Их просто необходимо потрогать, ощутить пальцами.

Поразительно. Он – абсолютное совершенство.

– Вы говорили о том, что вдохновлены сюжетами греческой мифологии.

Коралл вырвалась из наваждения. В его голосе ощущалось нетерпение, но, прежде чем она смогла ответить, послышалась музыка. Глупый рингтон, который она установила для звонков от матери. Единственной, кому она отвечала, независимо от того, где и с кем была.

– Извините. Мой телефон звонит.

– Можете перезвонить потом. Это не займет много времени.

Она сжала телефон. Может быть, сейчас лучше не спорить. Конечно, мама поймет, что она занята, и перезвонит.

– Разумеется.

Изобразив приятную улыбку, она прошла вслед за ним в идеальную гостиную с небольшим диваном. Ее обувь скрипела на мраморном полу, и она осознавала, как странно здесь выглядит ее сарафан пятидесятых годов. Его винтажный вид покорил бы модниц, но среди этой роскоши он казался попросту убогим.

«Не каждый рождается с серебряной ложкой во рту», – подумала она, оправдываясь, и, подобрав подол, села, чувствуя на себе наблюдающий взгляд. Он сосредоточился на ней, хотя лицо и оставалось бесстрастным.

– Я буду честен. Ваша концепция не выглядит как нечто инновационное.

Отлично!

Он давил на нее голубым взглядом. Она заставила себя не опускать глаза.

– Греческая мифология устарела. Кайла – австралийка и вступает в брак с мужчиной из итальянской знати. Я подумал, вы с вашей молодостью могли бы предложить нечто нетривиальное.

– Уверена, я смогу продемонстрировать свежий взгляд. У меня еще много задумок.

– В вашем портфолио представлено искусство высокой моды. Это очень красиво. Заставляет задуматься. Но здесь должно быть что-то более гламурное. Читатели «Небес» хотят увидеть сказку двадцать первого века.

– Абсолютно так. Принц женится на Золушке.

Он нетерпеливо вздохнул.

У нее пересохло в горле. Давай, Коралл! Иначе будет поздно. Она так много трудилась, а сейчас все могло рухнуть. Надо немедленно все исправить.

– Если бы вы могли больше рассказать о ваших идеях, мы бы их обсудили.

Ее телефон снова зазвонил. Она взглянула в сторону сумки. Мать начнет паниковать. Целых два дня они не виделись и не разговаривали. Дочь за сотни миль от нее, на острове, где вершится ее карьера.

– Извините, я думала, что отключила звук. Не возражаете, если я отвечу на звонок?

– А вам не кажется, что сейчас немного не время?

Заерзав на сиденье, она попыталась собраться с мыслями.

– Синьор Россини, я сделаю все, чтобы вам понравилось. Когда я берусь за дело, не успокаиваюсь до тех пор, пока не добьюсь успеха.

– Я работаю с легендарными фотографами.

Он даже не давал шанса. Будто уже принял решение. И это ужасно несправедливо.

– Все должны с чего-то начинать! Если помните, я выиграла конкурс всего два часа назад.

– Может, и так, но я думал, что за время полета у вас появились какие-то идеи.

– Я предполагала, что это будет иначе. Консультации, обсуждения, различные предложения, совещания с клиентом. А не так – два часа полета и разговор, больше похожий на допрос.

– Это похоже на допрос?

У нее перехватило дыхание, и она уже сожалела о своих смелых словах. Но их не забрать обратно.

– Если чувствуете, что это допрос, вам лучше поискать себя в другой профессии. Это бизнес, мой собственный бизнес. Владелец «Небес», я просто хочу быть уверен, что новичок сделает работу качественно. Я никогда вас раньше не встречал. У меня нет никаких гарантий, что вы справитесь, а у вас ни одной рекомендации, кроме заверений Мариэллы. Пока они не соответствуют моим ожиданиям. Вы понимаете мое беспокойство?

Он говорил тихо, взвешенно, полностью контролируя голос.

Телефон. Снова.

– Если предпочитаете поболтать по телефону – пожалуйста.

Он явно издевался над ней. Она взяла телефон и посмотрела на босса.

– Я отвечу. Мам, со мной все в порядке. Да, все в порядке. Я не могу сейчас говорить, потому что меня допрашивают. Гидрос, остров Гидрос. Не нужно волноваться. Ты только расстроишься. Я перезвоню. Я не задержусь надолго, обещаю.

Он смотрел на нее, подняв бровь. Она выключила телефон и убрала его в сумку. Ее лицо покраснело, но жар – всего лишь слабое отражение пламени в груди.

– Простите, но это моя мать. Я сказала ей, где нахожусь. Она беспокоится обо мне и может заболеть от волнения. Я знаю, что должна хранить тайну и звонить с засекреченного номера, но никогда не уезжала, не сообщив ей. Возможно, легендарные фотографы ведут себя иначе, но я вот такая.

Он выглядел совершенно бесстрастным. Напряжение внутри ее нарастало.

– Знаете, вы не единственный, кому важна семья. – Коралл нарушила тишину. – Мне семья так же важна, как вам. И одежда у меня из благотворительного магазина, а не от известного дизайнера, но это ничего не меняет. Женщина, которая мне звонила, – моя мать. А поскольку, видимо, не прошла собеседование, я возвращаюсь в Англию.

Коралл встала.

– Сядьте.

У нее подкосились ноги, она опустилась на сиденье, готовая выслушать вердикт, устремив взгляд в окно. На другом конце бухты в окружении оливковых рощ возвышалась величественная Старая вилла Ди Висконти.

Команда будет готовиться к съемке. Коралл отчаянно хотелось остаться с ними и завершить первую большую работу, но она не заставит волноваться мать.

– Прежде всего, я сам принимаю решения о том, кто приезжает, а кто уезжает с острова. Вы сможете выбраться отсюда либо на моем катере, либо на моем самолете. Так что нет смысла разыгрывать эффектный уход с хлопаньем дверью. Если, конечно, вы не собираетесь вплавь преодолеть расстояние до материка.

Коралл поджала губы. Это угроза?

– Во-вторых, уважение не подлежит обсуждению, если у нас сложатся отношения. Никогда впредь не говорите со мной в подобном тоне.

– Отношения?

– Отношения. Как с клиентом, так и в творческом плане.

– Не понимаю.

Он почти незаметно вздохнул и сел напротив нее.

– Скажем так, вы прошли первый тест.

– Да? – Сумка соскользнула с коленей, Коралл опустила плечи, непроизвольно открыв рот. – Неужели из-за моих слов? Про семидесятые?

Его лицо вдруг расслабилось, на секунду крошечная улыбка изогнула уголок рта.

– Определенно не про семидесятые. Нет. Вы преданы семье, для вас это ценно. И это прекрасно характеризует вас как человека. Я знаю, вы умеете фотографировать, а над остальным мы поработаем.

– Не понимаю. – Она уставилась на него. – Вы нанимаете меня, но вам не нравятся мои идеи?

– Скажем так, я уверен, что вы меня не подведете. То, что вы чувствуете к своей матери, созвучно моим чувствам к семье Ди Висконти. До тех пор, пока так будет, мы сможем работать вместе.

– Даже не знаю, что сказать. Это все очень…

– Ничего не говорите. Просто убедите меня, что можете сотворить магию, на которую способны, как вы утверждаете.

– Хорошо. Это по идее не сложно. Все ингредиенты уже в наличии. Они – прекрасная пара. Но существует важное отличие. Семья Ди Висконти избегает внимания средств массовой информации. А Кайла расчетлива, хочет, чтобы весь мир был свидетелем каждого момента ее жизни. Моя работа – контролировать, что именно увидит мир.

Он уставился на нее таким пронзительным взглядом, что ей захотелось провалиться сквозь землю.

– Джанкарло провел последние двадцать лет жизни, оберегая свою семью, усыновил меня, когда мне было восемь, так что, думаю, я вправе судить об этом и не позволю обнародовать частную жизнь семьи в угоду чьего-либо тщеславия.

Коралл заморгала. Раффа полностью контролировал эмоции, однако в его словах ощущалось предостережение.

– Не поняла. Я думала, вы – его сын. Хотя это, конечно, не мое дело.

– Правильно. Не ваше. Однако это общеизвестный факт. Я учился в школе в Швейцарии вместе с Сальваторе. Родители должны были забрать нас на рождественские каникулы, но мои так и не приехали. Опоздали, потому что моей матери пришлось давать интервью. Она была актрисой, а тогда продвигали новый фильм с ее участием. Потом погода резко ухудшилась. Они с отцом оказались погребены под сошедшей лавиной.

– О боже, мне очень жаль. Очень.

– Не извиняйтесь. В тот день меня поддержал Джанкарло, отец Сальваторе, и с тех пор заботился обо мне. Я был счастлив стать частью этой семьи, и поэтому мне очень важно, чтобы честь семьи Ди Вискотти не омрачила эта…

– Сказка?

– История, – уточнил он, внимательно наблюдая за ней. – Я хочу, чтобы все было срежиссировано до последней пылинки пудры на щеке Кайлы.

– Значит, вас не беспокоит художественная ценность снимков, а все это, чтобы убедиться, что никто не сболтнет лишнего, не выставит семью в плохом свете?

– Я знаю, никто не совершит ничего подобного. В противном случае я предъявлю судебный иск тому, кто это сделает. И на любую публикацию, если какое-либо издание будет иметь глупость это напечатать. Не сомневайтесь, синьорина.

– Надеюсь, вы не намекаете, что я способна на это? Я профессиональный фотограф и хочу работать. Не ради того, чтобы прославиться.

Он уставился на нее. Впервые в его глазах промелькнули хоть какие-то эмоции, настолько интенсивные, что Коралл опустила взгляд, уставившись на свое мятое платье, потертые босоножки, потрепанную сумку.

– Я только хочу сказать, что у меня тоже есть свои принципы.

– Я думаю, мы поймем друг друга. Предлагаю вместе пообедать, а потом я покажу вам окрестности. Вы сможете рассказать немного больше о себе и своих представлениях о сказках. Давайте назовем это второй частью «допроса».

Она глубоко вздохнула. Может быть, все обернется сказкой и для нее.

– С удовольствием. – Она подавила улыбку, вызванную теплом, распространявшимся в груди. – Но, может быть, мы опустим допросную часть? Пряник на меня действует лучше, чем кнут.

– Посмотрим. – Он подошел к дверям, которые открывались на террасу, повернулся, одарив ее дьявольски привлекательной улыбкой. – Впрочем, если это принесет результат, почему нет.

Она любовалась им, греясь в лучах его сияющего обаяния. Он так красив, на него почти больно смотреть. Теперь Коралл понимала, почему вся команда из кожи вон лезет, чтобы произвести на него впечатление. Свидание с ним сродни на дороге в рай. Все остальные мужчины меркнут перед ним. Слава богу, между ними, безусловно, будут только профессиональные отношения.

Они пересекли террасу и вошли в прекрасную столовую зону. В беседке, увитой растениями с белыми и розовыми цветами, стоял длинный стол, покрытый белой скатертью и ломившийся от посуды с вкусной едой.

– Потрясающе. Невероятный вид.

– Вы понимаете, что еще не все в порядке? Я по-прежнему хочу услышать идеи лучше, чем о греческих богинях и женщинах семидесятых.

Он пододвинул стул, ожидая, пока она сядет.

– Ангелы Чарли в греческих одеяниях не подойдут?

Коралл села. Раффа улыбнулся шутке, и это приободрило ее.

– Вы флиртуете со мной, мисс Даль?

Он сидел совершенно расслабленно, наблюдая за ней. Его синие глаза как магниты притягивали ее взгляд, рот был слегка изогнут в улыбке.

– Что? – Она вспыхнула. – Простите, если вы так решили. Могу заверить, я даже не умею флиртовать.

Она потянулась за бокалом, который наполнил официант, уставившись на бледно-золотистую жидкость, плескавшуюся внутри, готовая смотреть на что угодно, только не на хладнокровного и восхитительного Раффаэле. Ее пальцы сомкнулись вокруг холодного стекла.

– Трудно поверить.

Она встретилась глазами с его решительным взглядом и глубоко вздохнула.

– Можете верить во что хотите. Это мне не свойственно.

– Сегодня день сюрпризов. Я и не предполагал, что мы будем вместе обедать.

– Могу я спросить, что заставило вас передумать?

Он поставил бокал и посмотрел на нее, медленным взглядом проникая прямо в душу.

– Скажем так, мне понравилось то, что я увидел.

– Вы почувствовали, что у меня есть потенциал?

– Да. А вы?

– Обладаю ли я потенциалом? Я предвзята, но – да. Думаю, я могу сделать то, что вам нужно.

Еще одна удивительная улыбка озарила его лицо. Но через мгновение он снова стал бесстрастным.

– Давайте вернемся к нашей теме. Закончим обед и найдем Кайлу. У нее есть собственные идеи. Я решу, какие подойдут, и вы сможете их использовать.

– Вы повелеваете здесь всеми?

– Вы действительно хотите это знать?

Она положила пропитанный маслом хлеб на язык и спокойно проглотила, несмотря на сильное сердцебиение. Она знала, что он наблюдал очень внимательно за ней. Ей стало жарко и не только от послеполуденного солнца.

– Вы флиртуете со мной, синьор Россини?

Он откинул голову и рассмеялся.

– Должно быть, теряю хватку, коль скоро это так очевидно.

За весь свой опыт общения с мужчинами она никогда не чувствовала ничего подобного. Поговорив меньше двух часов, она поняла, что заставить Раффаэле Россини искренне рассмеяться – большая удача.

– Давайте просто скажем, что я крепкий орешек. Чтобы заставить меня упасть к вашим ногам, понадобится нечто большее, чем бесплатный обед в раю и контракт с популярным глянцевым изданием.

Взгляд Раффаэле был прямым и честным.

– Если бы не знал, что вы имеете в виду, я бы сказал, что это вызов.

– Совсем нет. Я здесь для того, чтобы следовать за моей мечтой. И ничему не позволю встать у меня на пути. Уж будьте уверены.

Его лучезарный взгляд все еще скользил по ней. Коралл начала подтаивать. Но ей не хотелось показывать свою слабость. Она потерла пальцы, отряхнув с них воображаемые крошки хлеба, разгладила платье, откинулась на спинку стула и адресовала ему взгляд, в котором читалось: «Это все, что вы хотели сказать?»

Подняв бровь, он поставил стакан и замер. Она прикрыла глаза.

– Похоже, мы с вами на одной волне. Надеюсь, вы хотя бы вполовину хороши, как говорите.

– Есть только один способ узнать это. – Она встала и кивнула в сторону Старой виллы. – Пойдемте.