Сердцееды

Глава третья

Я распласталась на кровати в отеле и уставилась в потолок. В номере стояла духота, и жара настолько изнуряла, что двигаться было невозможно. При малейшем движении по шее стекал пот, а при каждом вдохе моя кожа прилипала к ткани футболки. Я лениво повернула голову и посмотрела на брата, лежавшего на соседней кровати.

– Может быть еще жарче? – спросила я.

В молчании дойдя до нашего отеля, мы с Дрю с радостью заселились в номер и сразу же хотели завалиться спать. Но, к сожалению, удача продолжила поворачиваться к нам пятой точкой, и мы оказались в комнате со сломанным кондиционером. Лежа на кровати, я не могла не думать о том, что мы зря потратили время на эту поездку. Мне было интересно побывать в галерее Бьянки, но сейчас я могла думать только о том, каким бессмысленным стал остаток дня.

– Мне так хотелось увидеть, как загорятся глаза Кары, когда мы презентуем ей автограф The Hear-tbreakers, но теперь этого не случится, – проныла я.

Брат оторвал глаза от книги в руках.

– Пожалуйста, не накаркай, – бросил он и снова вернулся к чтению.

– Нам нужно найти какое-то место с кондиционером. Хочешь поужинать? – предложила я.

В этот раз Дрю даже не взглянул на меня.

– Может, чуть позже. Хочу дочитать эту главу.

Весь последний месяц Дрю был одержим идеей закончить список книг для летнего чтения. В конце лета он уезжает в университет Миннеаполиса. Регистрация первокурсников начнется только через две недели, но Дрю хотел взять английский в качестве профилирующего предмета и уже выбрал литературный курс, на который надеялся попасть. Он был так взволнован, что поступает в университет, что еще до начала семестра взялся изучать учебный материал.

В горле образовался комок, и я отвернулась от брата. В девятом классе, до болезни Кары, я всем сердцем желала попасть в Нью-Йоркский университет. Мне казалось, Нью-Йорк станет идеальным местом для меня, чтобы понять, кто я сама по себе, отдельно от брата и сестры. В начале выпускного класса, когда у Кары наступила ремиссия и я получила письмо о зачислении, все наконец стало казаться реальным. Я собиралась учиться в университете.

К началу лета радость немного подугасла. Сотрудник университета связался со мной, и я хотела ответить согласием, но в то же время мысль об отъезде из дому пугала. Мама сказала, что чувствовать волнение нормально. Первый отъезд из дому – это серьезный шаг, и нет ничего плохого в том, чтобы нервничать. Но то, что я чувствовала в животе, не было похоже на бабочек. Скорее на пчел-убийц.

Не успела я с этим разобраться, как сестре стало хуже.

И после этого пчелы исчезли. Я знала, что не могу уехать, пока Кара проходит лечение, поэтому решила пропустить один семестр. Для Дрю все было иначе. Миннеаполис находится всего в полутора часах езды от Рочестера, поэтому он мог приезжать на выходные домой и посещать Кару тогда, когда хотел. Я же была бы в нескольких штатах от сестры, совершенно одна. Мне не было горько, что пришлось отложить учебу, и все же я хотела последовать примеру Дрю и подать заявление в университет поближе к дому.

По лбу потекла капля пота.

– Ну все! – воскликнула я и села.

Хватит себя жалеть. Да, обидно, что я не пойду в университет, как мой брат, и да, мне не удалось добыть идеальный подарок для сестры, но я больше не собиралась мириться с дискомфортом в отеле. Скрутив волосы на макушке а-ля птичье гнездо, я решила сходить разобраться с нашим номером.

– Пойду спущусь к стойке регистрации и пожалуюсь на духоту. Не заработай тепловой удар, пока меня нет.

– Ты пойдешь вниз в таком виде? – удивился Дрю.

Я посмотрелась в зеркало. Ладно, с зализанной из-за пота на одну сторону челкой я выглядела ужасно, но мне было плевать.

– Да, так и пойду, так что заткнись. Кого я там встречу?

– Я просто спросил, – отступил Дрю и снова погрузился в книгу. Его глаза бегали по странице. Вдруг он от неожиданности ахнул и прошептал: – Вот это да!

Закатив глаза, я оставила брата читать в номере и вышла.

– Что значит, у вас не осталось свободных номеров? – возмутилась я.

Администратор уже сообщил мне, что техник ушел домой, поэтому никто не мог починить кондиционер.

– Извините, мисс, но все занято.

Во время разговора администратор все время оглядывался, будто ожидал.

Я проследила за его взглядом и заметила несколько девушек.

Я положила руки на стойку:

– Могу я поговорить с менеджером? Я платила не за то, чтобы свариться заживо.

Но мужчина меня не слушал. Он смотрел куда-то мне за спину, а его лицо побледнело.

– Вот черт!

– Божечки! – провизжал кто-то. – Они правда здесь!

Мои плечи напряглись, и я так крепко ухватилась за стойку, что кончики пальцев побелели. На сегодня с меня было достаточно девчачьих визгов. Я втянула воздух и повернулась, но только собралась отчитать ту идиотку, что орала как сумасшедшая, как все девчонки рванули к входу.

– Это The Heartbreakers!

В лобби вошли четыре парня в окружении охранников. Снаружи дверь охранялась полицейскими, чтобы в отель не прорвались ошалевшие фанаты. Я заметила знакомые вьющиеся волосы, и у меня внутри все оборвалось.

– Да вы прикалываетесь!

Этого же не происходило на самом деле, верно? Разве возможно столкнуться с одной и той же знаменитостью столько раз за день? Такое случалось только в фильмах, но не в жизни.

– Девушки, – крикнул администратор, – пожалуйста, дайте нашим гостям пройти.

Но его просьба осталась незамеченной.

– Ксандер, я люблю тебя!

– Алек, женись на мне!

– Джей Джей, я здесь!

– О боже, Оливер!

Ребята из группы остановились, чтобы поприветствовать фанаток, и я, наблюдая за этим, поняла, что этот день официально можно назвать самым безумным в моей жизни. Кара мне ни за что не поверит. Так я и пялилась на The Heartbreakers, пока Оливер не посмотрел на стойку регистрации. Я быстро отвернулась, чтобы он меня не заметил.

Глупо, но мне почему-то казалось, что Оливер обманул меня, не признавшись утром, кем был на самом деле. Или, может, я просто чувствовала себя идиоткой, что не поняла этого сама. Так или иначе, будет неловко снова с ним заговорить.

После минутного разговора с администратором мне удалось вернуть деньги за наш номер, но это особенно не утешило. От одной только мысли о целой ночи в жаре и поте мне хотелось рвать на себе волосы. Но я больше ничего не могла сделать, поэтому направилась к лифту.

– Дурацкая группа, – проворчала я, войдя в лифт и нажав кнопку пятого этажа. Это было так по-детски, но сейчас злость на ребят облегчала мне душу.

– Придержите двери!

Подняв глаза, я заметила охранника. The Heartbreakers вели по лобби, пытаясь сдержать растущую толпу девчонок. В надежде сбежать я несколько раз хлопнула по кнопке закрытия дверей, но безуспешно. Ребята проскочили в лифт, хотя двери чуть не зажали последнего парня.

– Большое спасибо, – сказал парень в очках. – Это был настоящий кошмар.

– Не знала, что общаться со своими фанатами так утомительно. – Слова сами собой слетели с языка.

При звуке моего голоса Оливер обернулся. Он внимательно посмотрел на меня и широко улыбнулся:

– Стелла!

Он меня помнит! Мое сердце пропустило удар, но я по какой-то причине не смогла заставить себя ответить, и тогда его улыбка медленно сползла с лица.

Казалось, никто не услышал слов Оливера. Парень в очках поправил оправу, пытаясь получше меня рассмотреть.

– Что, прости? – спросил он.

– Хочешь сказать, нам не нравится общаться с фанатами? – Широкоплечий парень устрашающе сложил руки на груди, и татуировка на его бицепсе растянулась. – У нас сегодня была автограф-сессия.

– Да, знаю, – сорвалась я. – Я прождала три часа, а когда подошла моя очередь, вы просто ушли.

– О, недовольная фанатка? – поинтересовался он. Выражение его лица полностью изменилось, теперь он расплылся в широкой улыбке.

– Мы определенно можем это исправить, – добавил парень в очках и достал из кармана маркер. – У тебя есть фотоаппарат?

Я надменно фыркнула:

– Думаете, я ваша фанатка? – Сделав паузу, я стрельнула в него взглядом: – Да ни за что в мире!

Парни переглянулись, не зная, что на такое ответить.

– Мне кажется, она сумасшедшая, – прошептал широкоплечий парню с идеально уложенными волосами, на шее которого до сих пор висели наушники.

И тот молча кивнул своему другу.

– Сумасшествие в том, что люди слушают вашу музыку. – Пульс учащался с каждым сказанным мной словом. – Я сегодня была на вашей автограф-сессии – которая, между прочим, оказалась пыткой: мне пришлось слушать один и тот же диск, пока кровь из ушей не пошла, – только по одной причине: взять автограф для сестры. И не будь она больна, я бы отреклась от нее за то, что слушает такую чушь.

Ребята из группы в шоке уставилась на меня.

– Что-то еще? – спросил Очкарик.

– Да, – добавила я раздраженно, – вы, ребята, отстой.

Лифт остановился, двери открылись.

– А мне вроде как нравится эта девчонка. Дерзкая, – ухмыльнулся широкоплечий. – Давайте оставим ее себе?

– Пошел ты, – рявкнула я и, не глядя на Оливера, протолкнулась мимо парней на наш этаж.

– Почему у тебя такой вид, будто ты только что переехала нашу собачку? – спросил Дрю, когда я влетела в номер.

– Все номера заняты, – ответила я, захлопнув за собой дверь. – Я добилась только возврата денег.

– Эй! – воскликнул Дрю, давая пять. – Это круто.

– Это не меняет того, что здесь до сих пор душно, – пожаловалась я, игнорируя зависшую в воздухе руку брата. Достала из рюкзака чистую одежду и пошла в ванную. – Я в душ!

Заперев за собой дверь, я сняла грязную одежду. Мое тело словно горело в огне, а в груди формировалось неприятное чувство. Не стоило так на них кричать, подумала я, включая воду. The Heartbreakers не виноваты в том, что у меня выдался паршивый день. Не дожидаясь, когда вода нагреется, я ступила под холодный поток и закрыла глаза. Оперлась рукой о стенку и задержала дыхание, ожидая, что почувствую себя лучше. Но от холодной воды только онемело тело. А легче мне так и не стало.

Оливер, наверное, теперь тебя ненавидит. В голове без остановки прокручивался тот инцидент в лифте, многократно фиксируя момент, когда улыбка Оливера погасла. Я вела себя как идиотка, Оливер больше никогда не захочет меня видеть. Горький привкус заполнил мой рот, и на долю секунды мне стало тошно.

Да что с тобой, Стелла? – закричала я на себя. – Соберись! Взяв кусок мыла, я терла себя с такой силой, что вполне могла содрать слой кожи. Нет причин расстраиваться, что я не понравилась Оливеру Перри. Конечно, он симпатичный, но я совсем его не знаю. К тому же, судя по статье в журнале Кары, Оливер был известным бабником. Не с таким парнем мне бы хотелось встречаться.

Дрю постучал в дверь, прерывая ход моих мыслей:

– Стелла, я заказал обслуживание в номер. Пицца пойдет?

– Конечно, – ответила я и выключила воду.

Лучше мне не стало – до сих пор было стыдно, что я обвинила ребят в своей неудаче, – но я решила не расстраиваться из-за парня, которого больше никогда не увижу.

Вытеревшись насухо, я надела шорты с майкой и вышла из ванной. Пока мы ждали еду, я включила «C.S.I.» и закрутила волосы. Во время ужасно кровавой сцены раздался стук в дверь, и я подскочила, радуясь прекрасному предлогу не смотреть на кровопролитие.

– Большое спасибо, – пропела я, распахивая дверь, – мы очень проголо… – И замолчала.

В коридоре стоял Оливер Перри.

– Стелла, – резко произнес он.

И я снова уставилась на Оливера как идиотка. Что он здесь делал?

Мой взгляд упал на его сжатые губы. Парень злился. И наверное, пришел за извинениями. От этой мысли мои щеки порозовели, но я знала, что Оливер их заслуживал. Я была слишком резкой.

Я открыла рот, чтобы извиниться, но подавилась словами. И вышло что-то совершенно другое.

– Как ты узнал, где мой номер? – пробормотала я.

– Мм… назвал администратору твое имя, – ответил Оливер. Очевидно, мой вопрос застал парня врасплох, но он быстро взял себя в руки и с прищуром посмотрел на меня. – У тебя биполярное расстройство или что-то типа того?

– Что, прости?

– Ну, этим утром я встретил в «Старбаксе» девушку, – объяснил Оливер. – Она была милой, очаровательной, но сейчас она, похоже, пропала без вести.

Ну конечно! Он хотел получить объяснение моей резкой перемены настроения.

– Надо было сказать мне правду, – усмехнулась я.

– Какую именно? – поинтересовался Оливер, слегка вздернув подбородок. Его голос звучал сердито, в голубых глазах мелькнула обида.

В горле образовался ком, но извиниться я не могла. Это было бы слишком унизительно.

– Хм… не знаю… – Положив руку на грудь, я пыталась скрыть вину за сарказмом. – Мог бы упомянуть, кто ты такой.

– Хочешь сказать, ты правда меня не узнала? – удивился Оливер, скрестив руки на груди.

– Да, именно так, – буркнула я. Оливер бросил на меня скептический взгляд, и тогда я добавила: – Слушай, моя сестра миллион раз рассказывала мне об Оливере Перри, но, когда мы встретились, я не поняла, что это ты.

Глядя на меня, парень приподнял брови, словно я сама только что ответила на свой вопрос.

– Вот именно поэтому и не сказал.

Я моргнула в ответ:

– Ладно, хорошо, думаю, я поняла. – Ни черта я не поняла. Почему он не хотел раскрывать мне свою личность? – Теперь я знаю, кто ты. Спасибо, что заглянул.

Я начала закрывать дверь.

– Эй, подожди! – Оливер просунул ногу, чтобы остановить меня.

– Это еда? – крикнул Дрю.

Кровать скрипнула, когда он поднялся проверить, что происходит.

– Привет! – засунув голову в номер, Оливер поприветствовал моего брата.

– Э-э, привет! – Дрю почесал затылок. – Я тебя знаю? – Еще один пытливый взгляд, и на лице брата отразилось узнавание. – Ты тот парень из группы. Стелла, ты что делаешь? Впусти его!

Закрыв глаза, я со свистом выдохнула и ослабила хватку на дверной ручке. Оливер обошел меня. Его рука коснулась моей точно так же, как этим утром, и я резко втянула ртом воздух. Погрузившись в неловкое молчание, мы все рассматривали друг друга.

– Без обид и все такое, но что ты здесь делаешь? – наконец заговорил мой брат. – Ошибся номером или типа того?

– Нет, – ответил Оливер. Затем взглянул на меня и продолжил: – Я пришел поговорить с твоей… девушкой?

– Сестрой, – исправил его Дрю и бросил на меня заинтересованный взгляд.

Я следила за реакцией Оливера, но на его лице ничего не отразилось.

– Точно, сестрой. – Оливер кивнул. – Как бы то ни было, она упомянула в лифте, что вы хотели получить автограф, вот я и подумал…

– Подожди, вы встретились в лифте? – перебил его Дрю.

Черт побери! Теперь придется все объяснять. Если Дрю узнает от Оливера, что на самом деле мы встретились, когда я покупала кофе, то разозлится.

– Вообще-то, – начала я, уже сожалея о своих словах, – еще сегодня утром.

Дрю по-прежнему выглядел растерянным, поэтому Оливер пояснил:

– В «Старбаксе».

– Стоп, мы весь день простояли в очереди за автографом, когда ты уже с ним встретилась? – спросил Дрю, глядя на нас как на ненормальных.

Я всплеснула руками:

– Я не Кара, Дрю. На моих стенах не развешаны постеры The Heartbreakers. Я не знала, что это Оливер Перри. Если я захочу послушать группу, то выберу хорошую, такую как, например, Sensible Grenade или Bionic Bones.

Ладно, Кара была права насчет странности андеграундной музыки – разумеется, это не оправдывает ее незнания легенд панк-рока, – но группы, которые я слушала, были куда талантливее The Heartbreakers.

Оливер прочистил горло.

– Мм… понятно. Удар ниже пояса.

Брат, казалось, был готов взорваться, но, глубоко вдохнув, положил руку мне на плечо и повернулся к Оливеру:

– Мы отойдем на минутку? Мне нужно поговорить с сестрой.

– Конечно, – сказал Оливер, пожав плечами. – Я просто пришел пригласить вас в наш номер. – Он протянул мне запасную карточку от номера: – Отдайте это мужчине в лифте, и он вас пропустит.

Когда за Оливером закрылась дверь, Дрю повернулся ко мне лицом:

– Да что с тобой такое? Зачем ты его оскорбила?

– Извини, – пробормотала я, не в силах встретиться с братом взглядом. – Я не хотела, но он действовал мне на нервы.

Ну, отчасти это было правдой. Оливер не делал ничего, что могло бы раздражать, все дело было в моих необъяснимых чувствах, которые я испытывала рядом с ним. У меня голова шла кругом, как при школьной влюбленности, и это было унизительно.

Рот Дрю вытянулся в тонкую прямую линию.

– Мы приехали сюда ради Кары. Не ради тебя или меня, а ради нашей сестры. – Я стыдливо отвернулась от его пристального взгляда. – Петарда… – Брат приподнял мой подбородок и заглянул в глаза.

Дрю дал мне такое прозвище, потому что когда я злилась, то взрывалась без предупреждения, но сильных обид не наносила, и мое раздражение угасало так же быстро, как и вспыхивало. Когда я была на взводе, брат называл меня этим прозвищем, чтобы осторожно напомнить: пора остыть!

– Ладно, ладно! – сдалась я, отходя от Дрю. Он был прав: я спустила всех собак на Оливера и не могла мыслить ясно. – Чего ты от меня хочешь?

– Чтобы ты извинилась, – заявил Дрю.

– Мне очень жаль?

– Хорошая попытка, Стелла. Мы поднимемся к ребятам за автографом, и ты извинишься перед Оливером.

Только от одного упоминания его имени в моем животе запорхали бабочки. Мне придется поговорить с Оливером Перри. Снова!