Шансон для Анны

Когда все присутствующие открыли синие папки Дмитриев начал свой доклад, описывая перспективы слияния двух банков "Трестбанка" и "Восход".

- Владимир Александрович, давайте по существу, - перебил его один из акционеров, седой не молодой мужчина - Сергей Владимирович Куравлёв. - Не теряйте наше время. Мы всё видим из ваших отчётов.

- Выход для "Трестбанка" только один - слияние.

- А что может предложить Анна Михайловна?

- Сергей Владимирович, Анна Михайловна совсем недавно приняла дела банка, и она не может...

- Владимир Александрович, ваша позиция нам ясна, - вновь перебил Куравлёв Дмитриева. - Но я всё же хочу услышать мнение Анны Михайловны.

- Я прошу у наблюдательного совета ещё девять месяцев. За это время я гарантирую, что банк расплатится по всем займам.

- Ну, что ж это очень любопытно, - Куравлёв с нескрываемым интересом смотрел на Анну. - Как вы будете возвращать деньги?

- Слухи о том, что "Трестбанк" переживает, тяжёлые времена и находится на грани разорения, появились ещё весной. Они были не безосновательны. Действительно у банка были трудности. Анатолий Васильевич и Сергей Анатольевич провели аудит в банке, и нашли решение на его возможное оздоровление...

- Да бросьте вы, - неожиданно с раздражением в голосе выкрикнул до этой минуты молчавший Карпов. - Какие проверки? Какой выход? Дорогая Анна, что вы нам толкаете туфту. Откуда вы возьмёте столько денег? Уже давно ни для кого не секрет, что дела банка идут не очень хорошо. Кто вам даст столько денег?

- У "Трестбанка" будет крупный инвестор. На сегодняшний день он готов принять участие в оздоровлении банка...

- Ну, это же смешно...

- Подождите господин Карпов, - Сергей Владимирович аккуратно положил на стол папку. - Мне очень хочется дослушать Анну Михайловну.

- Ещё совсем недавно "Трестбанк" был прибыльным. И это стало одной из причин, почему инвесторы заинтересовались и решил вложить деньги. Они станут акционерами банка.

- И когда же поступят деньги на счета "Трестбанка"? - с издёвкой в голосе спросил Андрей Карпов.

- Я сейчас над этим работаю.

- Так значит, договор с инвестором не заключён? - усмехнулся Карп, он смотрел на Кондрашову холодными чёрными глазами.

- В ближайшее время он будет заключён, - уклончиво ответила Анна.

- Ну, что же всё понятно, - опять вмешался Куравлёв. - Давайте голосовать...

- Подождите! Прежнее руководство, которое довело своими не правильными действиями банк до края, не желало признавать ошибки. И теперь нам снова пытаются навязать провальное решение, которое окончательно разорит "Трестбанк", - Андрей посмотрел на Аню, как бы спрашивая: что ты теперь скажешь, девчонка?! - Я настаиваю на единственном правильном, в данном случае, решении - объединении "Трестбанка" и "Восход".

Анна повернулась к Карпову.

- Я понимаю, как заинтересован банк "Восход" и его учредитель в объединении... таким образом Андрей Владиславович уже приобрёл не мало предприятий в нашем городе. Не буду напоминать, как честно в кавычках он это сделал... - в её голосе звучало призрение. - Задумайтесь ведь в "Трестбанке" и ваши деньги, а при объединении получите ли вы их?

- Давайте голосовать! - предложил Сергей Владимирович. - Кто за то чтобы "Трестбанку" дать отсрочку на девять месяцев?

Стараясь не глядеть в сторону Карпова, присутствующие подняли руки. Воздержался один Карп. Он сидел мрачный, барабанил по столу пальцами...

Аня в сопровождении Куравлёва вышла из зала и направилась к лифту. Вслед за ней резко поднялся Карпов и его помощник.

- Анна Михайловна, - Андрей успел поймать Кондрашову за локоть, прежде чем она зашла в лифт. - Я хотел бы поговорить с вами.

Аня обернулась, недоумённо посмотрев на стоящего перед ней мужчину.

- Анечка, я, пожалуй, не буду вас больше задерживать. Было очень приятно с вами познакомиться, - улыбнулся Куравлёв. - До свидания Андрей Владиславович.

- Анна, давайте перейдём на "ты"? - предложил Карпов, нажимая кнопку, чтобы вызвать лифт. - Здесь рядом есть хорошее кафе. Выпьем кофе и поговорим?

Аня взглянула на часы.

- Только не долго.

- Я отниму у вас десять минут.

Выйдя из лифта, они прошли в кафе, которое располагалось на первом этаже здания. Заняв свободный столик, сделали заказ - два кофе и пирожные.

- О чём вы хотели поговорить? - спросила Кондрашова, разглядывая Карпова.

Перед ней сидел симпатичный мужчина лет сорока. Красивое смуглое лицо, чёрные как уголь глаза, несколько прядок седины в тёмных волосах, волевой подбородок, твёрдые тонкие губы.

- Хочу сделать вам предложение, - он смотрел на Анну пристально. - Я готов купить у вас "Трестбанк" за ту сумму, которую вы укажите.

Молодая женщина недоумённо посмотрела на него.

- Почему вы раньше не сделали это предложение?

- Я думал, что совет проголосует за объединение банков. Но, всё получилось по-другому. У меня нет ни времени, ни желания ждать, когда вы окончательно разорите "Трестбанк". Поэтому я вам делаю это предложение.

Анна задумчиво посмотрела на Андрея. Тот расслабленно откинулся на спинку стула и с любопытством рассматривал её.

- По-моему, вы торопитесь... "Трестбанк" выплатит все свои долги. Не всё так ужасно, как иногда кажется.

Карпов достал из кармана пиджака визитную карточку и протянул её Кондрашовой.

- Здесь мой телефон. Сегодня среда, у вас есть неделя, чтобы обдумать моё предложение, - чёрные глаза Андрея были насмешливо прищурены.

Анна, молча, взяла визитку.

- И мой тебе совет, девочка, - не лезь, куда тебя не просят, - жестоко предупредил Карп, накрывая своей ладонью руку Ани и сжимая её пальцы, причиняя боль. - Пожалеешь!

Он кинул на стол деньги за кофе, поднялся и направился к выходу.

Анна ещё сидела несколько минут после того, как Карпов вышел из кафе. Дрожащей рукой потянулась к чашке, сделала глоток остывшего кофе и посмотрела на наручные часы. На них было без пяти четыре. Нужно было, ещё, успеть к лечащему врачу Сергея...

***

Куда больше, чем головная боль от похмелья, Татрина изводила не находящая выхода ненависть к себе, к тому, что он наделал. Она бурлила, выворачивала наружу всё чувства, разум и кровоточащее сердце. Но он не мог дать ей волю, не мог... потому что тогда бы он стал слабым, уязвимым.

Гадко и противно было на душе. Тяжело и больно, как бывает, когда неожиданно сталкиваешься с чьей-то открытой подлостью. Валерий думал, что давно в себе убил, уничтожил все чувства, но видимо нет... не всё сгорело в ненависти. Совесть осталась, и теперь душила его, не давая покоя.

"Круговорот воды в природе получается", - подумал он. "Решил, что отмстил, а зло обратно вернулось с двойной отдачей. Я убийца! Я убил отца и хотел смерти мамы!". Валерию вдруг стало жутко. Он попытался спрятаться от собственных страшных мыслей, потянулся к недопитой бутылки водки, сделал глоток. Но ничего не изменилось, алкоголь не действовал на него. Спиртное не принесло желаемого забытья. Когда Татарин закрыл глаза, перед ним возник призрак отца...

Валерки захотелось завыть, заплакать. Он достал из-за пояса пистолет, приставил к своему виску собираясь выстрелить. Оставалось только нажать на курок...

...в таком-то состоянии его и нашёл Евгений.

Женька прошерстил все злополучные места, где мог оказаться Татарин - рестораны, сауны, ночные клубы. Всё было впустую. Валерий как сквозь землю провалился. Допрос Юльки тоже ничего нового не принёс.

- Я не знаю где он - нервно теребя подол халата, пробормотала она. - Как выясняется, я вообще не знаю своего мужа!

- Юльчик успокойся, - Евгений обнял её. - Тебе в твоём положении нельзя так волноваться...

- Вот видишь даже ты заметил. А он нет! - молодая женщина вытерла ладонью слезу скатившуюся по щеке. - Женька как мне дальше жить?

- Не знаю... Ты сама должна решить...

- Он таскается с этой шлюхой по всему городу. А меня не замечает, - голос Юльки сорвался на крик. - Всё не могу больше!!! Я подозреваю, что он убивает людей...

- Успокойся. Я не знаю, что тебе сказать и оправдывать Татарина не буду. Если ты всё обдумала, уходи!

- Не могу...жалко его... он такой ранимый... и я люблю его, - всхлипнула Юля.

Ананьев устало вздохну, поднимаясь с табуретки. Ему предстояло проверить ещё один адрес.

Поэтому адресу в милицию поступила жалоба от соседей. Дебоширивший мужик по внешнему описанию очень напоминал Татарина.

Когда Женька отправился по адресу, уже было далеко за полночь. Он поднялся на шестой этаж. Долго и упорно давил на кнопку звонка у обшарпанной двери. Никто не открывал. Ананьев дёрнул за ручку, дверь поддалась, она оказалась незапертой.

В прихожей было темно.

- Есть, кто живой? - крикнул он темноту, нащупывая включатель на стене и продвигаясь вперёд.

Свет от одиноко весящей лампы осветил небольшую квартиру. Хотя квартирой её трудно было назвать. Рваные обои свисали до самого пола, грязные залитые чем-то доски пола, чёрный потолок. В нос ударил запах тухлятины и анаши.

На полу лежали несколько человек, а в углу на грязном матраце сидел Татарин. В руках он держал пистолет, его бил озноб. В какую-то долю секунд Евгений подумал, что сейчас Валерий выстрелит в него. Но он прижал дуло к своему виску.

Ананьев сделал шаг вперёд, под ногами что-то хрустнуло.

- Зачем пришёл? - прохрипел Татарин.

- Отдай пистолет, - Женька осторожно присел на корточки рядом с ним. - Тебя все ищут, с ног сбились. Ты нужен Анне. Так что давай завязывай...

- Зачем? - бесцветным голосом спросил он. - Зачем ты ей помогаешь? Любишь?

- Люблю...

Валерий кивнул и сделал глоток из бутылки, потом протянул её Евгению.

- Тогда почему не вытащишь из этого дерьма? Ты же мент... ты можешь забрать её отсюда. Увезти, запереть, заставить забыть...

- Я даю ей право выбора, она должна сама решить...

- Наверное ты прав... Каждый из нас имеет право выбора... Я тоже люблю Аньку.

- Тогда помоги ей... Поступи хотя бы раз по совести!

Татарин встал, протянул Женьке пистолет.

- Хорошо пошли...

***

После консилиума врачей, где Сергею поставили окончательный диагноз - "ходить не будет", с ним случилось самое страшное, что может произойти с человеком при подобных обстоятельствах. Он полностью ушёл в себя. Поляков не жаловался, не плакал, не раздражался. Он целые дни, неподвижно лежал и молча, смотрел в одну точку.

Несколько раз с ним пыталась заговорить Анна, она приходила каждый день, Сергей отвечал невпопад - "да", "нет", "не знаю", а потом снова смолкал, уставившись в потолок.

- Так дальше не может продолжаться! - однажды вспылила Анна. - Врач сказал, ты здоров!

- Здоров? - усмехнулся Поляков.

- Тебе нет смысла больше лежать в больнице.

- Ты предлагаешь мне встать и пойти домой? Зачем Татарин вытащи меня? Я никогда не буду ходить! - истерично заорал Сергей. - Я не встану! Я парализованный инвалид!

- Возьми себя в руки! Ещё не всё кончено... Люди и на инвалидных колясках ведут обычный образ жизни. Ты нужен мне! Ты можешь меня консультировать по многим вопросам...

- Ты сама этого хотела, - равнодушно ответил Сергей. - Вот и разбирайся со всем сама.

- Но это же бизнес твой семьи...

Сергей молчал, продолжая не замечать Аню. Она нахмурилась и вышла, громко хлопнув дверью, а на следующий день его перевили из платной палаты с обходительной медсестрой в обычную - перенаселенную, с раздражёнными больными, с потрескавшимся потолком, зелёными стенами и кривыми тумбочками.

- Жадная стерва! - прошипел Поляков, узнав, что Анна отказалась оплачивать vip палату.

Все перевязки, обработки ран и гигиенические процедуры проходили тут же в палате. За каждым больным ухаживали, как правило, родственники. Душная маленькая комната была не рассчитана на такое количество людей.

Но на этом сюрпризы не закончились. Накануне утром в дверях палаты появилась Алина. Одетая в лёгкий шёлковый брючный костюм, итальянские туфли на высоких каблучках, причёска, макияж - вся при параде. Она светилась счастьем и благоухала дорогими французскими духами, но в её движениях скользила какая-то нерешительность и нервозность.

- Я долго думала... - запинаясь, начала она, нервно поправляя белый халат, который соскальзывал с её плеча.

- Надо же, ты, оказывается, думать умеешь! - с ухмылкой перебил её Сергей.

- Твой сарказм в данном случае не уместен! - Алина обиженно поджала губы, она не понимала из-за чего больше злиться из-за хамского поведения мужа или из-за своей нерешительности. - Я хочу развод!

- Понятно, - процедил Сергей.

- Ну, что тебе понятно? - с вызовом возразила Алинка, крепко прижимая к себе сумку. - Я хочу нормальной жизни, а не возиться с мужем-инвалидом!

Поляков не собирался с ней спорить, переубеждать. К чему? Он давно понял, что за человек его жена - расчётливая сук*. Сергей закрыл глаза и передним появился образ другой женщины - Анны.

- Что ты будешь делать после того как получишь развод? - вдруг поинтересовался он.

- Выйду замуж...

- Ты сейчас замужем.

- Не заметила! Где ты был все эти годы, что мы женаты? По клубам и бабам таскался. Жил в своё удовольствие. Ты меня обижал...

- Прости... Давай попробуем всё сначала?

- Ничего не получиться! Ты думаешь, я не видела, не понимала, отчего ты маялся и гулял на стороне? А как у тебя глаза загорались, каждый раз как Татарин начинал рассказывать про Аню? Ты злился, но ты её любишь. И женился назло ей. Мы чужие друг другу люди. Свадьба была ошибкой. Я конечно тебя любила по-своему, а может, и не любила... хотела заполучить богатого мужа и, насолить Аньке. И что получила? Ничего... Понимаешь я хочу любить и быть любимой. Я хочу настоящей любви, такой чтобы сжигала. А с тобой мне это не светит.

До этого разговора Поляков даже не задумывался об их с Алиной отношениях. Ну, жили как многие из их круга семьи - редкий дежурный секс, у каждого своя жизнь ничего общего кроме денег. И вроде как ничего жили... а что теперь без денег - и не нужен стал? И как-то обидно Сергею стало.

- И что у тебя уже есть кандидат?

- Есть...

- Татарин? И чем же он лучше меня? Денег больше?

- Он не инвалид... он настоящий мужчина!

- Давай свои бумаги!

Алина не веря смотрела во все глаза на мужа. Замешательство быстро прошло. Она суетливо вытащила из сумки папку с документами и протянула Сергею. Он взял их и, не читая, подписал все листы.

- Отлично, - улыбнулась Алинка, торопливо убирая документы. - Поправляйся. Может ещё всё наладится...

Она поднялась и направилась к дверям.

- Прощай!

В эту ночь Сергей лежал без сна, думал, как так получилось, что он остался совсем один. Не друзей, не семьи. Никому он не нужен. Он не задумывался о своей жизни, пока мог ходить, мог ездить на машине и не от кого не зависел. А что теперь? Он даже самостоятельно в туалет сходить не может. Куда исчезли все друзья? Общие тусовки оказались не слишком скрепляющим фактом для настоящей дружбы. И снова у него появилась навязчивая мысль о суициде.

Ещё несколько часов назад он до конца не осознавал, настолько сильно изменилась его жизнь и как он зависит от окружающих его людей. Только теперь пришло понимание, что ничего не поменять и ничего не будет как прежде. Сергей не видел будущего. Хотелось закрыться полностью от существующего мира.

Он инвалид - практически полностью парализованный инвалид. Обуза для матери, жены и окружающих. Ещё недавней сказочной мысли, что вот, скоро он встанет на ноги, всё начнёт налаживаться, уже не было. Только в этот момент Поляков трезво осознал всё произошедшее.

Он в голове прокручивал всю свою жизнь. Доходя до крайнего отчаяния:

- За что мне?! Я не могу понять за что? - обхватив руками голову, издал подобие звериного рыка Сергей. - Что происходит и почему со мной?

Обида была на отца, на Анну, мать, Алину и Татарина, на всех. И только потом на самого себя. Он злился на себя за то, как раньше жил, за то, что сильно обидел девушку, которая его по-настоящему любила.

Тот, прежний беззаботный красавец Сергей прожигатель жизни исчез. На его месте появился больной, неуверенный в себе, замкнутый человек.

Глава четвёртая

Машина скорой помощи только что отъехала от дома Поляковых, и Анна наконец-то вздохнула свободно. Всё время, пока медики вытаскивали каталку с лежащим на ней Сергеем, поднимали её по лестнице в дом, она не высказала не единого слова, находясь в напряжении.

Сергей тоже молчал. Он был бледен и равнодушен ко всему, что происходило вокруг. Аньку пугало его поведение и этот потухший, отсутствующий взгляд.

Поляков также ничего не сказал, когда врач сдержанно объяснял, что из лекарств и в каком порядке пить. Он только хмуро с какой-то решительностью посмотрел на маленькие белые пакетики, которые положил на тумбочку доктор.

- Оставляю вам обезболивающие порошки. Принимать только строго по необходимости, при сильных болях. И прошу вас осторожно с этим препаратом, а то не дай бог передоз, - врач приложил свой платок, ко лбу вытирая пот. - Не спасём... Как закончатся, Анна Михайловна, подъедите ко мне за новым рецептом.

- Это вам... - Кондрашова протянула ему конверт с деньгами.

- Спасибо!

- А если станет лучше...

- Ну, тогда это будет чудо, - язвительно заметил профессор, торопливо убирая конверт в карман брюк. - Смиритесь, Голубушка. Сергей Анатольевич никогда не встанет и сильные боли в области спины тоже навсегда!

Анна сдержалась, не стала грубо отвечать врачу. А как хотелось! Закутавшись в длинную белую шаль, она проводила его до машины. Потом пошла на кухню, поставила на плиту кофейник и зажгла сигарету.

Её руки дрожали. Она посмотрела на свои ладони и подумала: "чего так распсиховалась на ровном месте. Но не верит профессор, что Сергей встанет, и пускай себе не верит. А она знает точно, что, если не ходить, так сидеть он будет!". Уверенность вновь вернулась, и на душе стало как-то легче. Затушила недокуренную сигарету.

Кондрашова налила в чашку кофе, отпила глоток и поморщилась: не сладкий! Положила две ложки сахару и снова отпила. Потянулась к новой сигарете. "Хватит курить!" - мысленно приказала себе, отодвинула пачку "Мальборо". Окинула взглядом кухню - стильная, уютная.

В дом Поляковых они с сыном переехали неделю назад, но Аня всё никак не могла привыкнуть ко всей этой роскоши, которая теперь окружала её.

- Кофе пьёшь? - на пороге кухни стояла Алинка.

- Будешь? - предложила Кондрашова, прогоняя досаду - так хотелось посидеть одной в полной тишине.

- Буду... у меня ещё есть пару минут, пока не приедет такси.

Аня налила кофе в чашку Алине, села на табуретку, взяла в руки свой бокал.

- Куда-то едешь?

- Уезжаю... я ухожу от Сергея...

- Как уходишь? - Кондрашова со стуком поставила свою чашку на стол и в упор уставилась на сидевшую напротив подругу.

- Что? - поёжившись, спросила Алинка, не выдержав её взгляда. - Сергей подписал документы на развод. Теперь я свободна!

- У тебя совесть есть?

- Ты думаешь, я не любила его? Я любила его по-настоящему. А он... он владел мной как владеют красивой мебелью. В общем, очень удобно! А когда надоедала отодвигал, - Алина ухмыльнулась. - Сколько раз я приходила в офис и натыкалась на запертую дверь его кабинета? На стук в дверь слышала - постанывания очередной секретарши Сергея. Когда он всё-таки открывал дверь, нагло отвечал: "Подожди дорогая, я тут трахаюсь, посиди пока в приемной"...

- Почему ты раньше не ушла, пока Сергей ходил и не был инвалидом? Почему терпела?

- Я не терпела, а ждала. Я тоже завела любовника. Так было легче и не обиднее. Через какое-то время всё становилось на свои места, и у нас снова была полноценная семья. Как будто ничего и не было. А сейчас зачем он мне такой нужен? Обуза! Нет больше Серёжки, который щёлкал баб как семечки. - Алина развела руки в стороны - типа ничего не поделаешь. Достала пудреницу из сумки и стала поправлять макияж.

- Вот смотрю на тебя и думаю. Много лет тебя знаю, а такой подлости не ожидала... - Аня смотрела на подругу с бессильной яростью. - Сергею сейчас тяжело, он беспомощный. Он не хочет жить, не видит смысла. А ты его просто бросаешь!

- Да, бросаю! Да, я вот такая гадина! А ты тоже молодец! Всё строишь из себя ангела? А сама вон как хорошо пристроилась, оттяпала у Серёги всё наследство! Слушай подруга, - Алина наклонилась к Ане и зашептала. - А может это правду говорят, что ты Поляковых заказала?

- Как ты... - Анна подскочила с табуретки, сдерживая из последних сил закипающее раздражение.

- Да, ладно! Я пошутила, - засмеялась Алинка, поднимаясь. - Мне пора!

***

Сергей закрыл глаза. Хотелось спать. Спать ему теперь хотелось почти всегда. Но не получалось. Он мог только дремать. Временное забытьё приходило, когда боль отступала.

После сильного обезболивающего ноющая боль прекращалась почти мгновенно. Становилось хорошо - туман постепенно поднимался, густой белой пеленой окутывая сознание, вызывая чувство опьянения и отрешённости от окружающего мира, принося только лёгкость во всём теле. "Ах, как хорошо. Почему не может так быть всегда? Нет никакой боли... Я никому не нужен, и никто не нужен мне". И тут же пришла новая мысль: "Позорно продолжать свою жизнь вот так - обузой. А что если ... со всем этим покончить и остаться в этом тумане забвения? Лекарства под рукой...".

Сергей потянулся рукой к пакетикам с порошком. Нащупал, схватил несколько штук и положил к себе на грудь. До стакана с водой дотянуться было не просто, слишком далеко стоял. Уперев руки в край кровати, он всё-таки смог сдвинуться в строну, к самому краю.

Теперь и стакан был у него в руках.

Поляков медленно открывал пакетик, за пакетиком высыпая порошок в стакан, кидая белый пергамент на пол. Ещё пару минут и он больше не будет нести на себе муки совести за всё, что совершил. Бремя ответственности за поступки соскользнёт с его души...

Он смотрел на стакан с мутной жидкостью, методично перемешивая ложкой. На мгновение задумался: "Ещё немного и всё закончиться. Вот так просто"... Решившись наконец, прижал стакан к губам и замер, закрыв глаза, желая только одного быстрее забыться и умереть. В глубине души он уже умер ещё тогда, когда прозвучал взрыв.

- Ты о матери подумал? - на пороге комнаты, стояла Аня, держа в руках красную папку. - Как она перенесет твою смерть? А сын? Ты ему нужен. Ты всем нам нужен.

Она подошла к Полякову опустилась на колени, прижилась к его руке. Аня испытывала сейчас те же душевные муки и так же ощущала себя беспомощной, как и Сергей. Но ужаснее всего было осознавать, то, что она не знает, как ему помочь, как ослабить боль и вернуть Сергею веру в себя и желание жить. Да он её обидел, но она изо всех сил подавляла в себе чувства обиды.

- Я давно простила тебя. Прости и ты меня... Я тоже виновата.

Сергей посмотрел на Анну. Осунувшееся лицо, тёмные круги под глазами, от накопившейся усталости. Внутри у него что-то замерло и сжалось.

- Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы тебя жалели... - она погладила его руку. -

- Что тебе нужно? - перебил её грубо Поляков.

- Понимания и помощи! Я обещаю, что не буду к тебе относиться как к беспомощному, но и ты перестань себя жалеть.

- Я инвалид... - лицо Сергея сделалось каменным, губы сжались.

- Твоя болезнь не навсегда. Ты можешь ей сопротивляться.

- Не навсегда? - его рот искривила циничная усмешка. - Ты же сама слышала профессора. Уходи!

- Посмотри бумаги, - Кондрашова протянула ему папку с документами, но Сергей их отпихнул. Папка упала на пол, а листы, выпавшие из неё, разлетелись по комнате.

Она, крепко сжав зубы, сделала глубокий вдох, наклонилась и собрала документы.

- Сергей, пожалуйста, помоги мне... - выдавила Аня.

Тут Поляков не выдержал: "она что слепая и не видит, что он не хочет ничего?".

- Хватит меня опекать и жалеть!

- Я же сказала - что не буду жалеть... мне нужна твоя помощь, - выдавила она.

- Да неужели? - карие глаза полыхали холодным раздражением. - Я ничем не могу тебе помочь! Делай с банком и заводом всё, что хочешь!

- Тебе, что всё равно, что случиться с бизнесом твоего отца? - в отчаяние выкрикнула Аня - Не сегодня - завтра Карпов приберёт всё себе.

- Мне всё равно!

- Так нельзя... - сдавленно прошептала она.

- Взгляни правде в глаза - я не способен тебе помочь! - жестоко оборвал её Поляков и уже тише добавил. - Было бы гораздо лучше, если б Татарин не вытащил меня из горящей машины.

Она положила руку ему на плечо и тут же ощутила, как оно напряглось.

- Не смей так говорить! - появление Феди удержало её от грубого слова, готового слететь с губ.

Мальчик вошёл в комнату осторожно ступая.

- Мама, ты здесь?

Анна повернулась к сыну и слабо улыбнулась.

- Иди, я сейчас приду...

- А кто этот дядя? Папа?

Мальчик подошел к кровати, где лежал Сергей и вопросительно посмотрел на незнакомца.

- Ты, мой папа?

Поляков лежал, не двигаясь и ничего не отвечая, он с нескрываемым интересом разглядывал сына.

- Ты мой папа? - снова спросил малыш.

- Да, - за Сергея ответила Аня.

И тогда Федя сделал то, что от него не ожидали ни Анна, ни Сергей - он запрыгнул на кровать с криком:

- Ура! - оседлал Полякова, усевшись тому на живот. - У меня теперь есть папа!

У Сергея в глазах появился туман, руки затряслись. А Феденька ничего, не замечая, прижался к нему, поцеловал в колючую щеку.

- Наконец-то мы тебя нашли!

Не привыкший к таким проявлениям теплоты и симпатии, Сергей застыл от удивления, стакан выпал из его рук, проливая мутную жидкость на пол. Сердце мужчины разрывалось от какого-то нового чувства. Он не мог себе объяснить, что ощущает в данный момент - радость или любовь... Поляков правой, свободной, рукой обнял сына.

Анне было больно и в тоже время радостно смотреть на это объятие - сына и отца. Она знала, что Феде не хватало мужского общения - отца, а Сергей не хотел жить, потому что не видел смысла в жизни, потерял себя, а теперь всё складывалась как нельзя лучше. Первый контакт отца и сына произошел, Феденька вернёт ему смысл жизни, и научить любить. Она была в этом уверенна на сто процентов.

Аня вытерла не прошеную слезу, скатившуюся по щеке. Положила на тумбочку папку и тихо вышла из комнаты.

***

Валерий со стоном открыл глаза и посмотрел на мелькающий экран телевизора. Шли дневные новости. Он скосил взгляд на Юлю, спящую в кресле рядом. Последние месяцы отношения между ними были довольно напряжёнными, они часто ругались по всякой ерунде, так по крайней мере казалось Татарину. Причины для ссор всегда находились легко: позднее возвращение Валерки домой, не вынесенный мусор, не вымытая посуда, ревность Юли. Подумаешь на рубашке следы от женской помады, подумаешь не пришёл домой ночевать - дела, а мусор, посуда - это женские заботы. Для чего он женился? Только Юльке это было сложно объяснить, она отказывалась понимать и принимать его, таким как он, есть, со всеми его недостатками.

Впрочем, все-таки некоторые упрёки жены были не безосновательны. За прошедшие полгода события, происходившие в жизни Валерия, настолько захватили его, отнимая всё время и мысли, что ему было совсем не до Юльки. А тут ещё Алинка. Страсть с ней так захватила, что порой он даже забывал о своей конечной цели.

Татарин изначально не планировал затаскивать к себе в постель жену Сергея. Но получилось всё как получилось. Алина была ненасытной любовницей, она с удовольствие подчинялась Валерию, выполняя все его извращённые фантазий.

Совсем другие чувства Валерка испытывал к Юле. Она стала для него родным человеком, он ощущал к ней более глубокие чувства, Татарин любил её. Он относился к ней бережно, нежно целуя, не позволяя себе никаких грубостей.

Уставшим от одиночества, пережившим предательство и личную трагедию, встретив Юлию, он вдруг понял, что ещё не всё потеряно, и он может обмануть судьбу и стать счастливым.

Осторожно, чтобы не разбудить жену, он сел на диване, скинув покрывало на пол. Дрожащими пальцами нашарил в кармане брюк сигареты. Щёлкнув зажигалкой, Татарин прикурил и, выпустив облако дым, отсутствующим взглядом уставился на экран телевизора.

Стряхивая пепел в тарелку-пепельницу, прибавил звук телевизора. Голова гудела, мысль о спиртном вызывала рвотные позывы, на душе было тяжело и больно. Последние три дня Валерий помнил смутно, потому что всё время пил. Но водка не давала нужного забытья и опьянения, она лишь на некоторое время вводила в ступор, отодвигая реальность. И запой бы продолжался, если бы на пороге притона не появился Евгений.

Ананьев привёз его домой, передав в руки заботливой жены. Юлька не стала упрекать мужа. Поставила на стол бутылку водки и тарелку с закуской. И тут в груди у Татарина как будто, что-то разжалось, он заплакал, выплёскивая в нежные ладони жены свою боль, отчаяния, обиду и ненависть.

- Всё будет хорошо, - бормотала Юлька, поглаживая его по волосам. - Ничего, ничего, поплачь, так будут легче. Так надо...

- Прости любимая, - целуя мокрые ладони жены, попросил Валерка.

- Всё у нас ещё будет... ты только брось всё это... а я тебе всё прощу... - продолжая гладить его по волосам попросила она.

А потом он провалился в глубокий сон без сновидений.

Мысли вновь путались, вновь и вновь возвращая Татарина к недавнему разговору с Ананьевым.

"Похоже, действительно придётся вмешаться и помочь сестре вернуть деньги. Только это точно не понравиться Карпову. Так просто он завод и банк не отдаст. Да, ну, его к чёрту! Кто он вообще такой? И не таких ставил на место. А вот с отцом Ани надо будет разобраться" - мысленно рассуждал Валерий, внутренне досадуя на себя за косяк, который допустил, поверив словам Кондрашова.

В горле пересохло. Его взгляд упал на бутылку минеральной воды, приготовленной заботливой Юлькой.

Сковырнул крышку ключом и жадно, залпом выпил минералку. Потом снова закурил. Он хотел уже выключить телевизор, но вдруг резко замер, уставившись в мелькающий экран.

От увиденного, его прошиб холодный пот. Татарин, молча, смотрел на сменяющиеся картинки репортажа. В сознание медленно вползало ощущение неминуемой надвигающейся беды.

На экране показывали криминальный репортаж. Камера оператора большим кадром показала лежащее на полу без движения тело человека. Отрезанная голова валялась в нескольких сантиметрах от трупа. Её показали крупным планом. В убитом Валерий узнал одного из акционеров "Трестбанка" - Куравлёва.

Картинка сменилась. Теперь рассказывали о новом происшествии. Камера показала лежащего на асфальте человека. Его руки и ноги были не естественно вывернуты.

- Это же Глебов! - удивлённо и немного испуганно воскликнула проснувшаяся Юлька.

Валерий обернулся к жене. Молодая женщина, слегка подавшись вперёд, всматривалась, в экран телевизора.

- Его что выбросили? - она перевела испуганный взгляд на Татарина. - Валера, скажи, что ты не причастен к этому... - взмолилась она, схватившись за живот.

- Я тут не причём! Что с тобой? - он с беспокойством смотрел на жену.

- Да... ничего...

- Собирайся, я отвезу тебя в безопасное место.

- Куда? Зачем?

- Тебе оставаться в городе опасно... - ответил Татарин и бросился к шкафу собирать вещи жены.

- Может, ты всё-таки объяснишь, что происходит? - не отступала Юля.

- Сейчас не могу. Чем меньше ты знаешь, тем спокойнее мне. Просто поживи пару месяцев в деревне.

На лице Юльки отразилась растерянность, недоумение и даже обида. Ещё несколько часов назад он плакал на её руках, прося прощения и обещая, что всё бросит, а теперь опять всё как раньше - отчуждённость, секреты.

- В какой? - снова задала вопрос Юлька, бросив на мужа внимательный взгляд.

- Я купил за городом в деревне дом. Хотел сделать тебе сюрприз, - проговорил в ответ Валерий, не оборачиваясь к ней, запихивая какую-то вещь в чемодан.

- Я никуда не поеду!

Татарин подошёл к креслу, на котором сидела жена. Присел рядом с ней на диван, закурив.

- Ты должна уехать.

- Нет!

- Как знаешь! - раздражённо бросил Татарин, затушив окурок.

Они несколько минут молча сидели. Валерий снова курил одну сигарету за другой с сосредоточенным выражением на лице. Юлька смотрела на него, решая говорить ему о ребёнке или нет. Мысленно взвесив все "за" и "против", решила, что сейчас не время.

- Я хочу объяснений, что, в конце концов, происходит? - требовательно не выдержав, потребовала она. - Кто и зачем убил Глебова?

Не выдавая своих истинных эмоций, Валерий посмотрел на жену.

- Он сам выбросился в окно. Так сказали в новостях.

- И ты в это веришь? Я вчера видела Глебова на работе. И в его планы совершенно точно не входило выбрасываться из окна. Ему помогли это сделать. Кто?

- Не знаю. Может он и сам свёл счёты с жизнью. Деньги то он перевёл на левые счета, - ответил Валерий уклончиво, не желая пугать жену. - Но ты всё равно должна уехать!

- Нет!

Между ними снова повисла долгая пауза. Валерий думал, как убедить жену уехать.

- Мы можем поехать вместе, - прервала молчание Юля.

- Нет. Я хочу помочь Ане.

- С какой это стати? Ты с ней тоже спишь? - с негодованием, возмутилась Юлька.

- Не говори ерунды! Аня моя сводная сестра.

- Как это?

- Я тебе потом как-нибудь, расскажу. А сейчас мне надо идти. А ты всё-таки подумай над моим предложением. Моё вмешательство в дела Анны может привести к серьёзным проблемам. Карпов, против которого пошла Аня, не остановиться ни перед чем. Он хочет любым способом заполучить "Трестбанк". И если около меня будешь ты, то ты автоматически станешь его мишенью, так же, как и все союзники и окружение Ани.

- И всё же мне лучше быть рядом с тобой. Я тоже хочу помочь.

Валерий встал и подошёл к окну. Он некоторое время обдумывал слова жены, уставившись угрюмо в окно. Татарин был раздосадован тем, что втянул в опасную игру ещё и Юльку, женившись на ней. Надо было держать её на расстоянии, гнать от себя.

Ещё несколько минут Татарин раздумывал, как будет лучше для Юльки - оставить её в городе или всё-таки насильно отправить в деревню. Наконец, определившись, он повернулся к ней.

- Хорошо. Оставайся дома. Но при одном условии. В дела "Трестбанка" ты не лезешь и завтра напишешь заявление об уходе с работы.

- Я согласна, - с готовностью кивнула Юля.

- Но, чемодан собери. Пускай он будет наготове.

***

... Анна со страхом смотрела на лысого братка. Лицо каменное, глаза холодные, как лёд. Он не кричал, не угрожал, просто пристально оценивающе смотрел на неё.

- Короче, крошка давай без порожняков. Долг Полякова на сегодня двести тысяч, - сухо сказал бандит. - Через месяц будет триста.

- И я, так понимаю, должна его выплатить за Поляковых?

- Правильно понимаешь...

- У меня нет денег. Я не собираюсь платить чужие долги, - тихо прошептала она.

Браток с усмешкой вскинул бровь.

- О сыне подумай. Он может пойти гулять и попасть под машину...Случайно... Или твой батя траванётся палёной водкой...

- То есть вы хотите сказать, что если я не заплачу деньги, то вы убьёте моих близких? Вы мне угрожаете?

Анна смотрела на бандита с откровенной неприязнью, хоть и боялась. Но братка это не очень-то и волновало, ему было всё равно.

- Понимай, как хочешь.

- Это незаконно! Вы сейчас покинете мой кабинет, а я делаю вид, что вас здесь не было, - Анна поднялась, показывая тем самым, что разговор закончен.

- Что-то ты больно смелая стала, - браток толкнул Кондрашову обратно в кресло. - Приемник должника обязан оплатить его долги. Всё чисто по понятиям.

- Я ещё раз вам повторяю - у меня нет денег. Банк можно сказать банкрот, завод убыточен...

- Банк отпиши и будем в расчёте, - он взял ручку, лист бумаги и придвинул их к Ане.

Внутри у Кондрашовой всё оборвалось.

В это время дверь кабинета отлетела в сторону, на пороге возник Татарин. Его лицо было бесстрастным, в глазах раздражение. Из-за спины Валерия показались два братка. В руках у них появились длинные пистолеты с глушителями.

Анне стало душно. Мысли спутались, сознание затуманилось. Ей казалось, что она сходит с ума. Кондрашова смотрела на пистолеты безумными глазами, испугавшись того, что может произойти в следующую минуту.

Татарин подал знак рукой. Выстрелов Кондрашова не услышала. Она сидела, вжавшись в кресло и плотно зажмурив глаза, обхватив голову руками.

- Пошли, - Валерий толкнул её, протягивая руку.

Аня открыла глаза, автоматически взялась за руку брата.

Уже в дверях она услышала ещё два щелчка пистолета - контрольный выстрел. Обернувшись, увидела, на полу мёртвых братков. В их головах зияли дыры, стенка к которой они стояли, прислонившись, была забрызгана чёрной кровью. И тут сознание Аньки помутилось. Она закрыла глаза и стала оседать на пол...

***

- Татарин, ты куда? А это кто с тобой?

Как и всякий солидный бизнесмен, Карп имел свою службу безопасности. Перед Валерием стоял Альберт Давыдов - начальник Карповской охраны. Здоровый, мордастый, лысый, нахальный. Татарин сжал кулак, собираясь устранить преграду на пути. Мощный удар пришелся в солнечное сплетение. Амбал согнулся пополам, оседая на пол, как мешок. "Пятый" - мысленно сосчитал Валера.

Отодвинув в сторону тело охранника, Татарин толкнул дверь ногой.

- Какого чёрта! - осатанело заорал Карпов.

Он терпеть не мог, когда к нему в кабинет входили без стука. С его коленей, спорхнула секретарша, быстрым движением на ходу оправляя юбку.

В кабинет вошли Татарин и два крепких поджарых парня. Пиджак Валерия расстёгнут, а под ним ствол. Он остановился, дожидаясь, когда за секретаршей закроется дверь.

- Чего надо? - недовольно спросил Андрей.

- Я тебе подарок принёс, - тихо сказал Валера, смотря на него ледяными голубыми глазами. - От сестры моей - Анны Кондрашовой.

И тут как по команде открылась дверь. В кабинет вошли ещё двое братков из бригады Татарина, они за ноги втащили изувеченные тела людей Карпова, тех самых которых он послал к Кондрашовой. Мёртвых амбалов разложили прямо перед столом Карпа.

- Это что ещё такое? - запаниковал Карп, но увидев свою охрану, вбежавшую в кабинет, успокоился.

- Завершение нашего контракта, - тихо, но хлёстко сообщил Татарин.

- Ты об этом пожалеешь! - сверкнул взглядом Андрей.

Валерий с трудом сохранил самообладание. Его бы воля, он бы сразу пришил этого ублюдка. Но, он понимал, что тогда не уйдёт от сюда живым. Численный перевес людей был на стороне Карпова.

- Не оставишь Анну в покои, сам пожалеешь! И думать о ней забудь, так же, как и о банке и заводе. Если с моей сестрой что-то случиться, ответишь по всей строгости...

В этот раз Карпов промолчал, он потом отплатит Татарину и поквитается с девчонкой. Они будут умирать, медленно истекая кровью, и смотря на муки друг друга.

Когда Татарин и его подручные вышли из кабинета, Карп сел в своё кресло. То, что сейчас произошло, ему не нравилось. Татарин навязывал свои правила игры. И Андрей пока должен был их принять. Но он не намерен отказываться от своих планов...

Глава пятая

...Ещё одна смерть и ещё одни похороны...

Анна поправила чёрную полоску на фотографии отца. Все эти тяжёлые дни, до похорон и после, её поддерживали самые близкие друзья - Юлька, Женька, Сергей и Валерка.

Сергей старался не оставлять её одну, Татарин взял на себя все заботы о похоронах.

За последние пять месяцев это были уже пятые похороны. Люди, окружающие Анну, гибли один за другим. Совпадение это или нет никто сказать не мог. Евгений, расследующий эти дела в частном и рабочем порядке, не находил ни одной зацепки. Всё выглядело как самоубийство или несчастный случай кроме двух смертей - Куравлёва и отца Анны.

По данным следствия, одинокого владельца квартиры Куравлёва злоумышленники вывезли за город, где сначала нанесли несколько ножевых ранений, а после того как он подписал документы на продажу квартиры и акций банка жестоко добили - отрубив голову. Это и стало официальной версией.

Поэтому делу были задержаны трое выходцев из Азербайджана, члены преступной группы, занимавшейся похищениями и убийствами граждан с целью завладения их квартирами. Задержанные, очень быстро, признались в убийстве Куравлёва.

Отца Ани - Михаила Кондрашова убили в пьяной драке. Собутыльник, которого задержали рядом с трупом Михаила, сознался в преступлении, взяв всю вину на себя. Одно не стыковалось - зачем он отрезал Кондрашову пальцы на правой руке и куда их дел? Сам преступник ничего вразумительного ответить не смог, а через несколько дней после задержания повесился в камере следственного изолятора на своих брюках.

Положение, в котором оказалась Анна, было трудным и крайне тяжёлым. Неприятности и проблемы накатывались как снежный ком. Переведённые деньги со счетов "Трестбанка" вернуть не удалось, они осели в банке Карпова. После долгих поисков и переговоров Татарин нашёл одну фирму, которая согласилась стать инвестором "Трестбанка". И всё бы хорошо, но за своё "спонсорство" "Кавельпуть" потребовал партию драгоценного метала. И они отправили, но машина с драгоценным товаром так и не прибыла на место, по дороге пропала.

Анна, завернувшись в чёрную шаль, прошлась по комнате, остановилась, посмотрела на часы. Нужно было что-то делать. Время утекало, а для новой поставки металла ещё ничего не было сделано. Через семь дней, ровно в шестнадцать часов ей нужно будет передать товар в "Кавельпуть". Сил ни на что не было.

С того момента как тело отца, в гробу, опустили в землю, ей так и ни разу не удалось поспать больше часа. Поэтому сейчас Аня еле-еле стояла на ногах, отрешённо, задумчиво глядя в никуда, едва не падая от усталости и изнеможения. Анна остановилась у окна, раздвинула шторы.

Она понимала, что, как бы не старалась, как бы не хотела, ей уже никогда не удастся забыть тот опустошающий душу ужас безысходности, который она переживала каждый день за последние шесть месяцев. Тысячи часов, потраченные на планирование не принесли никакого результата.

Ей все говорили, что она сильная и сможет выкрутиться из этой ситуации. Но никто - ровным счётом никто! - не понимал, не мог даже догадаться, допустить мысли, что она устала, что она всего лишь слабая женщина, которая ввязалась не по своей воле в жестокие мужские игры.

- Я же говорил, что не надо связываться с Татариным, - пробормотал Сергей, не отрываясь от ноутбука. В последнее время он с ним не расставался не на минуту, отвлекаясь от реальности, в которой он никогда не сможет себя почувствовать здоровым и полноценным человеком. На компьютере он много работал, придумывая новые защитные программы для банка.

Вопреки предсказаниям профессора, Поляков пошёл на поправку. К нему постоянно приезжали врачи и массажисты, их усилия в совокупности с лекарствами дали хороший результат - теперь Сергей мог сидеть, и передвигаться на инвалидной коляске. Боли почти прекратились.

- Валера нам помог, как мог! - она вернулась к письменному столу и снова углубилась в просмотр бумаг.

- Не надо было проворачивать свои махинации. Сейчас бы ничего не пришлось исправлять, - недовольно буркнул Сергей, его красивое лицо помрачнело. Он никогда не сможет простить Татарина, несмотря на то, что тот изо всех сил помогал им. - Ты знаешь, кто стоит за "Кавельпуть"?

Анна кивнула головой. Она изначально знала, что "Кавельпуть" принадлежит вору в законе - Максиму Сохину. Валерий её поставил в известность. А вот соглашаться или нет на сделку, она должна была решить сама. И так как другого пути Аня не видела, она согласилась. Со стороны изначально всё казалось просто, но на деле оказалось по-другому.

- Отступать поздно.

Боковым зрением Сергей проследил за её движением - Анна села за стол, взяла один лист бумаги и быстро просмотрела его. Что-то вписала в него остро отточенным карандашом.

- Если у нас ничего не получиться, то можно будет готовиться к смерти. Соха тебя убьет, а потом и нас всех.

Кондрашова это прекрасно знала и без Сергея, но у неё даже не возникало мысли о том, чтобы бежать. Всё равно найдут. Даже за границей под чужим именем и фамилией, выроют из-под земли.

- Половину суммы "Трестбанк" получил. Сохин выполнил своё обещание. Теперь настала моя очередь. Если ты боишься, можешь уехать вместе с Федей и Людмилой Валентиновной.

- Ты что думаешь, я трус? - негодующе, возмутился Сергей. - Я просто переживаю за тебя. У отца не получилось переправить груз. Ты думаешь умнее его?

- Не умнее... Может у тебя есть другое предложение? - процедила Анька сквозь зубы. Она нахмурилась, перечитывая ещё раз листок, потом кинула его на стол, поднялась и подошла к окну, отвернувшись от Полякова.

Её нервы были на приделе. Сергей постоянно пытался её вывести из себя. Никто и не когда не догадается, насколько трудно ей было перешагнуть через себя, через свою гордость, чтобы до конца простить его. Но где-то внутри обида осталась и как бы Анна её не подавляла, смотреть влюблёнными глазами на когда-то любимого мужчину больше не могла. Слишком большую рану он оставил у неё на сердце, а рубец не хотел затягиваться. Ещё не давно она убеждала себя, что сможет разобраться в своих чувства к Сергею, теперь же находясь рядом с ним, запутывалась ещё больше. Что она испытывает? Любовь? Страх? Или жалость? На эти вопросы Аня не могла ответить.

- Подставляешься опять. Сидела бы тихо, отдала банк Карпову, - он отодвинул от себя ноутбук и подъехал к ней.

- И завод... - пробормотала Кондрашова, впав в оцепенение. Она смотрела невидящим взглядом в окно и не замечала происходящего на улице. Мысленно она была не здесь, далеко...

- И завод. Ань, ну что ты?

- Я чувствую себя последней сволочью... я тащу за собой, возможно на смерть стольких людей...

- Но их никто насильно не тянет. Они все знают, на что идут, так что не вини себя во всём.

Сергей поймал её руку и с силой притянул к себе. От неожиданности Анна неловко упала к нему на колени. Он обхватил её рукой за талию, удерживая, не давая встать.

Анька попыталась вырваться, но не тут-то было.

- Всё успокойся! - прошептал Поляков, ещё сильнее прижимая Анну к себе и не отпуская. - Ты очень красивая...

Сергей вдруг наклонился и поцеловал её. Анька даже растерялась сперва. Только лишь когда его губы сильнее прижались к её губам, требуя ответа, она ответила. Это оказалось ещё более сильное ощущение, чем-то, которое осталось в её памяти. Целоваться Поляков умел.

Твёрдые тёплые губы сместились ниже, лаская Анину шею. Кожа, в том месте, где они прикасались, горела. Пальцы Сергея гладили, её по спине, скользя под чёрной блузкой.

Она почувствовала его язык у себя во рту, и застонала от отвращения. Вернулись другие воспоминания - руки Сергея, срывают с неё одежду, бьют по лицу, а потом боль... одна только боль и страх...

- Нет, - громко сказала она, упираясь руками ему в грудь.

- Да, - его губы вновь коснулись Аниной шеи.

- Нет! Я очень прошу тебя - прекрати! - Кондрашова из всех сил колотила кулачками в его грудь. У неё начиналась истерика. - Прекрати! Ничего не поменялось... между нами ничего не будет... Я не хочу!!!

Когда Татарин и Евгений подъехали к дому Поляковых, Людмила Валентиновна гуляла во дворе с Федей. Едва Евгений успел выйти из машины, как мальчик с криком кинулся к нему:

- Дядя Женя!

- Феденька, осторожнее, упадёшь, - поспешила за внуком Полякова.

Но остановить маленького непоседу не мог никто. Евгений протянул руки, подхватил малыша и подкинул вверх.

Если бы сейчас Анна увидела эту картину, то она бы снова рассердилась. Ей не нравилось, что сын так сильно привязывается к Женьке. А Ананьеву наоборот льстило внимание мальчика. Ему было наплевать, кто настоящий отец Фёдора. Евгению хотелось быть его отцом. Он любил малыша, как родного сына.

- Привет дьяволёнок! Я так соскучился! - Женька прижал его к себе.

- Вот ведь егоза! - сокрушалась Людмила Валентиновна, качая головой. - Иди сюда! - она протянула руку, тщётно пытаясь удержать расшалившегося внука. Но Федя, как только оказался на земле, снова побежал теперь уже в сторону Татарина.

- Дядя Валера! Ты надолго?

- Нет, Федя, я приехал к твоей маме. Но и тебе привёз подарок, - Татарин протянул племяннику машинку, упакованную в красочную, яркую упаковку.

Мальчик тут же уселся на землю и начал нетерпеливо разворачивать игрушку.

- Ребята вы, наверное, к Ане? Они с Сергеем в кабинете, а мы вот с Федей решили погулять, чтобы им не мешать, - Людмила Валентиновна с любовью посмотрела на внука, который в этот момент извлёк машинку из коробки.

- Людмила Валентиновна, это вам, - Татарин протянул ей пакет. - Это билеты на самолёт и загранпаспорта. Вылет сегодня.

- Как сегодня? - Людмила была слегка шокирована.

- Анна просила, как можно быстрее вас отправить к морю. А это, - он вытащил из кармана сложенный листок. - Разрешение, заверенное нотариусом, надо только Ане подписать.

- Какое разрешение? - не поняла Полякова.

- Что Анна не возражает против вывоза сына за границу.

- Почему такая спешка?

- Вас нужно отправить подальше, чтобы не подвергать опасности. Карпов будет искать слабое место Анны, - терпеливо объяснил Татарин, нервно выдёргивая из пачки сигарету. - А её слабое место - сын.

- Феденька, пойдём собираться, - суетливо встрепенулась Людмила Валентиновна. - А то на самолёт опоздаем.

Но Федя категорически не хотел расставаться с новой игрушкой.

- Феденька, побежали наперегонки? - предложил Женька мальчику.

Прихватив машинку ребёнок, спотыкаясь, побежал к дому...

На первом этаже навстречу Татарину и Ананьеву вышли телохранители, приставленные Валерой к Ане.

- Всё, Циркач и Монах, теперь с Анны глаз не спускать! Не дай бог, случится что-нибудь, никого не пожалею! - пригрозил Татарин. - По траектории дома увеличить охрану. На въезде в поселок тоже поставить людей. Обо всём подозрительном сообщать мне.

Отдав распоряжение, Татарин пошёл в сторону кабинета.

Дверь в кабинет была приоткрыта. Валера толкнул её и застыл на месте. Картина, внезапно возникшая перед ним, была не реальной. Сергей самозабвенно целовал Анну. Попутно вместе с поцелуем, он, не упуская момента, ласкал её грудь.

Только вот девушка, сидела у него на коленях в какой-то не естественной позе - съёжившись, уперев руки в его грудь.

- Вот это номер! - присвистнул Татарин. Он слышал, как тяжело, еле сдерживая себя, дышит ему в спину Ананьев, и решил, как можно быстрее прервать голубков.

- Козёл! - прошипел Женька, стоящий за ним и уже ринулся на Сергея, но Валера перегородил ему дорогу.

- Остынь!

Тем временем Поляков с большой неохотой убрал руки, освобождая Аню. Она резко отскочила от него.

- Мы не вовремя? - снова усмехнулся Татарин, с интересом разглядывая бледную сестру.

Анна поспешно села за стол.

- Нет... вовремя...

Женька, не отводя взгляда, смотрел на неё. В последнее время она сильно изменилась. Её поведение удивляло его. Ранимая, не решительная, предсказуемая Анька за эти месяцы стала совершенно другой - жестокой, решительной и непредсказуемой стервой. Вот и сейчас в её глаза опять стоял холодный лёд отчуждения.

- Бумаги на Карпова привезли? - спокойно поинтересовалась Аня, протянула рука и взяла из пачки сигарету.

Татарин положил перед ней на стол папку с досье на Карпова и коробку, перевязанную лентой.

- Что это?

- Курьер утром принёс в офис. Подарок от тайного воздыхателя?

На крышки коробки красовался, прикреплена открытка, сверху на ней печатными буквами была написана Анина фамилия. Сергей подъехал на коляске ближе.

Кондрашова откинула крышку и тут же с криком отшатнулась от подарка.

Татарин и Евгений ринулись к коробке, чтобы посмотреть, что так напугало Аню. В коробке, на расстеленной, тёмной от впитавшейся в неё крови газете лежали отрубленные почерневшие человеческие пальцы и табличка с номером от машины.

Валерий закрыл коробку крышкой, оторвал открытку.

- Ну, что там? - нетерпеливо поинтересовался Поляков.

- "Твоё время закончилось", - прочитал Татарин вслух.

- Это номера от нашей фуры... - выдохнул Сергей. - Сволочь!

Только Аня оставалась спокойной.

- Следующая партия металла пойдёт по трассе "Кола", - она вдавила недокуренный окурок в пепельницу.

- Это самоубийство! - запротестовал Сергей. - Мы потерям и людей, и машины, и товар! Он просто не доедет до места. Менты остановят...

- Нет! Товар прибудет в срок и в целости и сохранности! Это наш последний шанс, и я его не упущу! - холодно процедила Аня, чеканя каждое слово. - Металл поместим в специально оборудованные тайники грузовых автомашин. Татарин отправишь своих людей сопровождать груз, но только так, чтобы на посту ДПС они не засветились. Фуры с грузом должны проехать через пост одни и так, чтобы их не остановили.

Анна пристально посмотрела на Евгения.

- Женя, ты договоришься с ментами!

- С чего ты решила, что я буду вам помогать?

- Сергей, Валера, оставьте нас, - попросила Аня.

Как только за мужчинами закрылась дверь, Кондрашова встала и подошла к Женьке. Какое-то время она стояла и не могла решить, что делать.

А Евгению в этот момент, до боли захотелось дотронуться до неё, но он тоже стоял и не двигался. Ревность жгла душу. Картина, которую он наблюдал недавно, до сих пор стояла перед глазами.

- Ну, я жду! - Евгений сложил руки, прислонившись к стене, пристально наблюдая за ней.

Аня сделала ещё один шаг, в следующее мгновение она приподнялась на цыпочки, закрыла глаза и поцеловала Женю.

- Нет. Я не хочу так! - он отстранил её. - Я люблю тебя. Я бросил всё - любимую работу, переехал обратно в провинциальный город. Я следую всю жизнь за тобой, как верный пёс, переступая через принципы и совесть. Я нарушаю закон, прикрывая бандита, место которого в тюрьме. И всё это ради тебя! - Женька схватил её за плечи. - Неужели ты этого ещё не поняла?

Анна опустила глаза.

- Я давно тебе уже говорила, что мы можем быть только друзьями...

- Помню... я помню каждое твоё слово, - сказал он с раздражением.

Аня отвернулась, чтобы отойти от него, но Женька перехватил её руку.

- Скажи тогда что это только что было? - он прижал её к стене. - Ты так хочешь расплатиться за мою преданность и удержать при себе? Как далеко ты готова пойти?

- Пожалуйста, Жень, не надо, прости, - простонала Аня, отрицательно качая головой. - Я не хотела тебя обидеть. Я поступаю, как эгоистка играю и манипулирую тобой... зная точно, что никогда не смогу ответить на твои чувства...

- Почему, Ань? Я же знаю, что нравлюсь тебе. Почему ты не хочешь попробовать?

Анна отвернула голову, не желая смотреть в глаза полные немой мольбы.

- Анюта... - Евгений сжал её лицо своими ладонями. - Я никогда не обижу тебя. Забудь о Сергее. Я так люблю тебя, я сделаю всё, чтобы ты забыла о нём.

- Нет, - она покачала головой, насколько его ладони позволяли это сделать. - Не сможешь... никто не сможет...

- Я всё же попробую!

Женька наклонился к ней и поцеловал. Сначала его губы были нежные и мягкие. И Анна не чувствовала угрозы. Но её сердце сильно колотилось, от вдруг откуда-то поднимающегося страха.

Евгений усилил напор, теперь его губы были более требовательными, они грубо приникали к её губам, пытаясь их раскрыть. Его дыхание стало отрывистым и хриплым. Он прижимался к ней всем телом, так что даже сквозь одежду Анна чувствовала его возбуждение. Женька старался вызвать у неё ответную реакцию.

Она перестала дышать, неподвижно застыв. Всё внутренние состояние протестовало, пытаясь отвергнуть любое насилие.

- Нет! - Аня оттолкнула его. Из груди вырвалось судорожное рыдание. - Перестань... пожалуйста... не надо...

- Анюта... - Евгений хотел её обнять, но она ещё сильнее стала бить его в грудь. - Извини... я не хотел тебя напугать...

Его пальцы осторожно прошлись по её щеке. Анна подняла голову и посмотрела на него широко раскрытыми глазами. В них читался испуг и мольба.

Неожиданным молниеносным движением он обхватил её голову и притянул к себе. Его рот припал к её губам, крепко целуя. Но длилось это всего лишь мгновение. Евгений резко отпустил Аню.

- Я обещаю тебе, что больше никогда не дотронусь до тебя. Я буду ждать, когда ты захочешь этого сама...

- Этого не будет никогда... я не смогу... ни с одним мужчиной... никогда...

Женька ухмыльнулся, и сказал, пожав плечами:

- Посмотрим! - развернулся, направляясь к дверям.

- Жень, - окрикнула его Аня.

- Я помогу, - он обернулся, грустно улыбнулся и вышел из комнаты.

Анна успокоилась немного, поняв, что Женька всё сделает.

Она облокотилась о стенку, обхватив себя руками за плечи, закрыла глаза. Её бил озноб от нервного напряжения. "Что теперь? Что дальше? Как долго Женька будет терпеть и ждать?" - Аня лихорадочно искала ответы на эти немые вопросы. Она не понимала, что происходит с ней, с Сергеем, с Евгением. Продолжать делать вид, что её чувства этих двух мужчин не касаются? Боже, да разве это возможно?! Да и разве так можно играть чужими чувствами?!

Она понимала, что настала пора выбора, но решиться на что-то пока не могла. В тягостных раздумьях она продолжала стоять у стены. А потом вдруг, присев на корточки, закрыв лицо руками, чуть слышно простонала:

- Боже, ведь это никогда не кончиться! Я не смогу сделать выбор! Не смогу!

***

После того страшного утра трагедии Сергей и Валерий впервые остались наедине. Они отмалчивались, боясь затронуть больную тему. Между ними так и останется много чего не досказанного, не выясненные отношения, боль и гордыня. Они никогда не станут братьями, которыми являются по крови. Они всегда будут врагами, хоть и находятся на одной стороне, помогая Ане.

Наконец не выдержав томительной тишины, Валерий направился к крыльцу. Он уже был в нескольких шагах от дверей, как вдруг она распахнулась. Из дома вышел Евгений. Он хмуро, со злостью в глазах посмотрел на Сергея, прожигая его ненавидящим взглядом.

- Если бы не Аня, я бы тебя придушил собственными руками, несмотря на то, что ты калека! - прошипел Женька.

- Козёл! Она никогда тебя не любила! Она любит только меня!

Вне себя от злости Евгений подскочил к Сергею, размахнулся, сжав руку в кулак, чтобы ударить соперника. Но Татарин перехватил его запястье, заломил за спину, прижал к машине.

- Тихо! - рявкнул он. - Сейчас не время и не место, чтобы решать кого любит Аня. Мы должны придумать, как её вывести из игры. При любом раскладе Карпов убьёт её! Это только вопрос времени.

- Я решу эту проблему, - задумчиво сказал Евгений. - Аня будет в безопасном месте, пока товар не придёт в назначенное место.

- Хорошо, - одобрительно кивнул головой Татарин, отпуская его. - Я устраню Карпова, заключив договор с Сохиным. Моя бригада отойдёт под него. Но чтобы всё получилось, товар должен придти к нему в назначенный срок. Всё расходимся.

Валерий дождался пока Сергей уедет на коляске в дом.

- Жень, я не хочу знать куда ты спрячешь Аню. Так будет безопаснее, но прошу тебя - не спускай с неё глаз. Мне она очень дорога. Она моя семья.

- Я её люблю, - ответил Женька, с вызовом смотря в глаза Татарину.

- Знаю. Поэтому тебе и доверяю её жизнь, - Татарин протянул ему руку.

Евгений неохотно пожал её, повернулся, открыл дверь и сел в машину...

***

Когда Валерий вошёл в кабинет, Анна сидела на корточках, прижавшись спиной к стене и, что-то бормотала в ладони, закрывавшие лицо. Он подошёл к ней и присел рядом.

- Анна, Женька тот мужчина, который тебе нужен!

- Я знаю... но не могу...

- Ты до сих пор боишься?

Она убрала руки от лица, пытаясь скрыть их дрожь.

- Это не твоё дело!

- Ну, хорошо, - сдался Валера. - Я не хочу лезть к тебе в душу. Но ты и сама понимаешь, что тебе одной не справиться с этой ситуацией. Пообещай мне кое-что.

Она старалась не смотреть ему в глаза.

- Что?

- Сходить к врачу.

Анна подняла глаза на брата и вдруг заплакала. Пружина внутри её, которая сжимала и сдерживала всё это время, неожиданно лопнула.

Татарин прижал её к себе. Он гладил сестру по голове, как маленькую девочку, успокаивая, поддерживая. А Анна теснее прижималась к нему, ощущая щекой тепло его кожаной куртки...

***

Андрей Карпов, ещё около двух часов, сидел в джипе перед большими воротами завода, ничего не замечая, полностью погрузившись в свои мысли. Ему нужно было обдумать всё и не просчитаться.

"Глупая, глупая девчонка! Зачем полезла не в своё дело?" - Карп усмехнулся. никогда и не кого он не жалел. Андрей просто не знал такого чувства.

Его биография говорила сама за себя. Когда-то он служил в сане диакона в Крестовоздвиженском соборе. Смешно подумать - хотел быть поближе к Богу, искупить грехи, а получилось наоборот. Не смог совладать с собой, со своей жадностью. Занимаясь финансово-хозяйственными делами, он имел доступ ко всем деньгам церкви, контролировал денежные потоки, распоряжался благотворительной помощью. Через месяц счёт в банке Карпа стал так же быстро, пополнялся, как стала пустеть казна в церкви.

Через год всё открылось. Дело замяли, церковные служители боялись, что скандал больше навредит авторитету Церкви. Андрея лишили сана, объявив запрет на его священнослужение.

Покинув вынужденно Церковь, Карпов вдруг стал быстро коммерчески развиваться, открывая торговые точки и банк. Он легко разбирался с конкурентами, не щадя никого, вырезая целые семьи. Ничего святого для этого человека не было.

Глубоко вздохнув, он вспомнил о сигаретах. Потянулся к пачке, закурил.

- Очень скоро ты станешь моим, - прошептал Карпов как заклинание, в темноту ночи...

Глава шестая

Обычный ничем не примечательный вторник. Поток пешеходов плавно тёк по площади Ленина. В этот утренний час люди спешили к остановке. Рабочий день.

Белый "Нисан", обгоняя и подрезая другие машины, словно куда-то опаздывая, летел вперед. За ним еле поспевая, мчалась "Таёта". Но, как назло, сработал закон подлости, на светофоре загорелся красный свет. Иномарки вынужденно затормозили.

- Ну, что за день! - выдохнула Анна. Сначала машина не могла завестись. Ключ проворачивался в зажигании, и как Монах ни бился с ним, как ни уговаривал, разными крепкими словцами, посылая к "такой-то матери", дело дальше непонятного рычания авто не шло.

Наконец Монах зло выдохнул:

- Не заведётся падла! Анна Михайловна пересаживайтесь в "Нисан".

Аня нахмурилась, на завод она опаздывала. Металл в фурах с минуту на минуту должен был отправиться в путь. Вот уж не повезло, собирались выехать пораньше, а что получилось?

- Да не переживайте вы так! - бросил Монах, словно прочитав её мысли. - Домчу, успеем.

Не успели...

Как только машина Ани остановилась на светофоре, её тут же блокировали непонятно откуда взявшиеся "шестёрка" и "девятка".

- Что за чёрт, - выдохнул Монах.

Следовавшая по пятам "Таёта" притупилась тут же рядом, заехав на тротуар, блокируя "девятку", чуть не сбив пешеходов.

Дальше всё происходило быстро, за считанные секунды - выскочившие из машины Циркач и его люди тут же были положены омоновцами на асфальт, лицами вниз, с наручниками на руках.

К машине направился молодой мужчина. Анна узнала его, это был тот самый оперативник, который расследовал покушение на Поляковых. Ещё совсем недавно Женька с ним работал в одном отделе.

Кондрашова открыла дверь и вышла из кроссовера, наблюдая - как по одному поднимали и волокли к подъехавшему автобусу её охрану.

- Анна Михайловна? - к Ане подошёл оперуполномоченный Захаров.

Он был одет в потёртые чёрные джинсы, такого же цвета ботинки, из-под выцветшей расстегнутой куртки выглядывала тонкая белая водолазка.

- Спешим? Нарушаем? А-й как не хорошо! - причмокивая губами и окидывая холодным взглядом молодую женщину иронично протянул он.

- Доброе утро - выдавила совершенно неуместно Анна. Она была растерянна и сбита с толку. Женщина не понимала, что происходит. - Это... недоразумение... мы ничего не нарушили...

- Олег! - окрикнул Захарова один из Омоновцев.

- Разберёмся.

Захаров направился к омоновцу.

- Да... - присвистнул он, заглянув в багажник Нисана, а потом и в протянутые помощником документы, которые тот изъял у Монаха. - Анна Михайловна, скажите, пожалуйста, как вы объясните тот факт, что в вашей машине находится оружие? У вас есть на него разрешение? А у вашей охраны?

- Это не моё... я не знаю...

- Машина ваша?

- Нет...

- А по документам ваша, - Захаров протянул ей документы, на машину.

- Как...

- Это я у вас хочу спросить, как так получилось, что вы разъезжаете в машине, багажник которой набит автоматами?

- Я первый раз в жизни вижу эти документы... и это оружие - хрипло выдавила из себя Кондрашова.

- Анна Михайловна, вам придётся проехать с нами в отделение.

- Я не куда не поеду, и больше не буду отвечать на ваши вопросы без адвоката!

- Адвокат вам, Анна Михайловна, уж точно понадобиться, - снова усмехнулся Захаров. - У следствия есть все основание подозревать вас в заказе на убийство Поляковых. Вы арестованы!

- Я... Я не убивала, я некого не заказывала и оружие не моё, - Анна с трудом сдерживала себя, балансируя на грани истерики и непонимания того, что происходит.

Уже через минуту она опустилась на задние сиденье "девятки", а ещё через минуту машина рванула к отделению милиции...

***

Алина влюблено жалась к Валерию. Она сегодня вела себя с ним как последняя шлюха, позволяя делать с собой всё. Вот только он, чувствуя обнажённое податливое тело пылкой любовницы, кроме брезгливости и отвращения ничего не испытывал. И роскошные бёдра, и смазливое личико уже не вызывали такой страсти как раньше. В эту ночь он не просто брал, он насиловал её. Татарин хотел сделать ей больно. К его удивлению Алинка терпеливо сносила все его безумные извращения. Только вот он больше не испытывал от секса с ней той удовлетворенности и кайфа что раньше. Всё прошло, оставив горькое послевкусие и неприятный осадок усталости от её навязчивости.

Валерий поднялся с дивана, прошёл по комнате, остановился у окна. Это была съёмная вполне приличная двушка. Квартиру он снял специально для Алины. Сам приходил сюда не часто - пару раз в неделю, когда становилось совсем плохо, и нужно было срочно выпустить пар.

Татарин посмотрел на сигареты в пачке, зажигалка лежала рядом - тут же на подоконнике. С куревом надо завязывать, так же, как и с любовницей. Хватит, наигрался... устал. С Алиной расстаться будет просто, он её не любит и изначально предупреждал, что их отношения временные. Всё, решено, прямо сейчас он разорвет все отношения с ней. И больше никаких любовниц. Потом после того как груз попадёт к заказчику, он поедет домой к Юльке и сыну. А послезавтра они отправятся на море. Билеты на самолет, в одну сторону, лежали у него в кармане. Юлька так мечтала оказаться в Испании, теперь она туда не просто попадёт, они останутся там навсегда.

Валерий отодвинул штору, глянул вниз. Во дворе напротив подъезда его ждала машина. Нужно было уезжать прямо сейчас. Его "пехота" уже наготове. По их плану, через несколько часов груз отбывает к заказчику, и Татарин должен там присутствовать, руководить процессом, так как Анна в данный момент уже арестована, об этом позаботился Евгений.

Валерий выкурил сигарету, оделся. За спиной послышался шорох.

Обнажённая Алина подошла к нему и обняла со спины.

- Уходишь? - прошептала она в самое ухо мужчине.

- Ухожу навсегда, - он повернулся к ней, скинув её руки со своих плеч. - Между нами всё кончено.

- Ты уверен? - скривив губки, недовольно спросила Алинка, в её глазах светилась обида.

- Давай не будем... ты с самого начала знала, что это просто секс. Я люблю свою жену. Можешь оставаться некоторое время здесь. Квартира оплачена за два месяца вперед...

Новикова не могла поверить, тому, что сейчас слышала. Ей нравилось прожигать жизнь. Ей нравилось жить на всём готовом, не заботясь о деньгах. А теперь она остается без гроша в кармане. Да и на Татарина у неё были свои планы. Она его выбрала, и он не смеет вот так с ней поступать - её бросать!

- Ты хоть понял, что сказал? - зашипела Новикова. - "Просто секс"? Я тебе покажу, козёл, "просто секс"!

Вне себя от злости Алинка размахнулась, чтобы влепить ему пощёчину. Но Валерий перехватил её руку, заломил за спину. Другой рукой Татарин схватил любовницу за волосы и притянул к себе. В его глазах полыхал гнев, рот перекосило от бешенства.

- Ты что себе позволяешь шлюха! - его трясло от гнева и отвращения. - Собирай свои манатки, и чтобы через полчаса и духу твоего здесь не было.

Он брезгливо оттолкнул её от себя, так что Алина упала голой задницей на холодный пол. Наклонился к ней и с силой хлестнул ладонью по лицу. С её губы и носа потекла тонкой струйкой кровь.

- Ты ещё пожалеешь, - Новикова подняла голову и с кривой усмешкой, и вызовом в глазах посмотрела на Валерия.

Татарин сдёрнул со стула свою куртку, и больше не обращая никакого внимания на бывшую любовницу, вышел из комнаты. Через несколько секунд в коридоре хлопнула дверь...

***

Дежурный следователь допрашивали Аню в маленьком кабинете. Женщина уже успела отойти от шока, который испытала при задержании, успела воспользоваться правом на один звонок, позвонила она Сергею, и поэтому сейчас держалась уверенно, даже с вызовом.

- Давайте к делу перейдём, - предложил усталый следователь, заглядывая в бумаги.

- Без своего адвоката я никаких показаний давать не буду.

Следователь взял с блюдца недокуренную сигарету, затянулся.

- Это ваше право. Не хотите давать показания - не надо, - пожал плечами мужчина. - У меня и так есть постановление на ваше задержание. А ваших людей сейчас отпустят.

- Дайте мне позвонить! - Аня потянулась к телефону.

- Анна Михайловна, у вас уже был право на звонок.

Кондрашова наклонилась вперёд и очень тихо сквозь зубы прошипела:

- Вы ответите за этот произвол!

Следователь вызвал из дежурки - высокую женщину-сержанта. Они вмести составили опись одежды и личных вещей Ани.

Конвой для её сопровождения прибыл через десять минут. Выходя из кабинета, она остановилась на пороге, обернулась и, окинув холодным взглядом следователя, вышла в коридор.

***

Раздражённый Сергей ворвался в офис частного сыскного агентства Ананьева, вернее, его вкатил Монах. За столом сидел Евгений. Он не сразу сообразил, что происходит, а когда до Женьки дошло, было уже поздно. Поляков поднял пистолет, целясь в него:

- Я знаю, что это ты! - выдохнул он, пристально смотря на Женю. - Это ты сдал Аню ментам!

Евгений облегчённо выдохнул, встал со стула и подошёл к Сергею.

- Да, я! - с вызовом ответил он. - Убери пистолет.

Ананьев повернулся к столу взял стакан, налил туда из графина воды, развернулся к Сергею.

- Следственный изолятор -- это единственное место, где до Ани не сможет добраться Карпов. Я сегодня снял с её машины хвост, который отправил Карп, чтобы убить Аню. А теперь выпей воды и успокойся!

Несколько секунд Сергей неподвижно смотрел на протянутый ему стакан с водой, затем взял его, опустил пистолет. Монах выдохнул.

- И сколько времени ты собираешься её там держать? - карие глаза Сергея задумчиво сузились.

- До тех пор, пока Карпов представляет для неё опасность.

- Анна тебе этого не простит!

- Я знаю, - спокойно ответил Евгений.

- Ты ведь её любишь! - язвительно заметил Поляков. - Каково это знать, что любимая женщина никогда не будет тебе принадлежать?

- А каково знать, что она с тобой из жалости? - парировал Женька.

Сергей сдавленно засмеялся.

- Пускай хотя бы так.

- Пока так. Я Аню очень люблю. И тебе не отдам, - предостерегающе предупредил Евгений.

Несколько мгновений они, молча, сверлили глазами друг друга.

Сергей даже не пытался разобраться в клубке собственных ощущений, он точно знал, что ненавидит человека, стоящего напротив него. И дело было даже не в конкуренции за любовь Ани. Всё намного глубже и больнее. Между ними всегда было соперничество. Женька любил по-настоящему, не ожидая взаимности. И другом он был верным и преданным.

Себя же Поляков ловил на мысли, что не может так любить и не сможет быть таким другом. Да и Аня нужна была ему только из чувства эгоизма и боязни остаться одному. Когда-то давно он испытывал настоящие чувства к ней, но они умерли в тот день, когда он узнал всю правду об отце и Зинаиде. А потом, делая одну ошибку за другой, он потерял и друга - Женьку.

В памяти Сергея всплыло одно воспоминание, как в седьмом классе они с Женькой в походе сидели у костра. Май тогда был теплым, одноклассники уже давно спали. А Поляков и Ананьев смотрели на яркий огонь и мечтали, говорили о будущем, строили планы. И тогда не с того не с сего Сергей вдруг признался, что с первого класса ему нравиться Анна. Евгений промолчал, а потом вдруг подскочил с места и убежал.

Только сейчас до Сергея дошло, почему Женька повёл себя так странно. Он тоже был влюблён в Анну. Но на пути у друга вставать не захотел.

Досада и сожаление сдавили грудь Полякова. Он с такой силой сжал руками ободья колёс, что костяшки пальцев побелели: "Пускай он тогда поступил как настоящий друг, но, это не значит, что и я так же поступлю. Нет, я не отдам ему Аню!" - поклялся себе Сергей, а вслух пробормотал:

- Посмотрим... - и снова завёлся. - Как будто нельзя было придумать, что-нибудь другое...

- Брось, ты же сам понимаешь, что я прав.

- А что потом?

- Не знаю! - отрезал Женька. - Сначала Татарин устранит Карпова, а там видно будет...

***

Тысячи горожан ежедневно проходят по улице Красной мимо следственного изолятора номер один. Это старое неказистое здание с высоким забором и колючей проволокой было знакомо всем. Люди его сторонились. Не дай Бог побывать за стенами этого забора.

Аня, как и многие, часто проходила мимо него не допускала мысли, что может оказаться внутри, и в тем более как подследственная.

На входе в специальном помещении ещё раз провели осмотр её вещей. Забрали ремень от платья, заколки из волос, цепочку золотую, кольца, серёжки.

Путь до камеры, где предстояло сидеть Анне, был недолгим - всего три коридора. Она двигалась вперёд по новой плитки, мимо синих стен, вдоль которых были установлены железные воронки с трубами - ключеуловители*.

- Стоять! Лицом к стене, - строго приказала Ане толстая тётка в форме.

Дверь камеры открылась.

Зайдя внутрь пустой арестантской, Кондрашова осмотрелась. Она оказалась в просторном светлом помещении. В обоих углах железные кровати, стол и две лавки. Всё намертво прикручено к полу с деревянным настилом. В другом углу камеры раковина и отдельный туалет с унитазом за деревянными дверцами.

- Проходи, - толкнула её вперёд тётка-конвоир.

За спиной скрипнула дверь, провернулся с лязганьем ключ в замочной скважине.

Анна подошла к койке и легла на не застеленный матрас. Так она лежала на спине, закинув руки за голову, и пыталась сосредоточиться, чтобы понять, что же всё-таки происходит? Почему-то всё происходящее казалось не реальным - страшным сном? Откуда взялись эти странные документы на машину?

Лежа на нарах, Анна мысленно складывала в цепочку события сегодняшнего дня - сломанная машина, менты с обыском, оружие в багажнике и наконец, липовые документы. Всё было сделано так, чтобы она не попала на отгрузку металла и не смогла сопровождать фуры. И тут все звенья сложились, все "случайности" вдруг стали не случайны. Её подставил кто-то из своих - близкий человек.

Под подозрение сразу попадали трое - Сергей, Евгений и Валерий. Кто из них или может... Нет! Не может быть! От вдруг пришедшего озарения Аня подскочила: "Они сговорились! Её предали люди, которым она доверяла и верила!". Ей вдруг стало страшно. Она поняла, что осталась совсем одна, обманутая. И теперь впереди неизвестность и непонятно чем всё закончиться, куда приведут эти игры...

Потом, ночью, она так и не смогла уснуть, проворочавшись на жёстких нарах до утра, и лишь на рассвете ненадолго забылась неспокойным сном...

***

По ночной трассе, пронзая темноту дальним светом фар, двигалась колонна из трёх фур и одной легковой машины.

Первой ехала чёрная Волга с Татариным и двумя охранниками, следом за ней фуры. Машины летели, покачиваясь на максимальной скорости, какую могли развить.

Но вдруг тишину ночи развеял яростный гул сирены. Впереди посередине дороги стояли, столкнувшись две машины. У первой, видимо от столкновения, был раскурочен весь зад. Второй автомобиль пострадал чуть меньше - небольшая вмятина на бампере.

Рядом на обочине стояли два "жигулёнка", на их крышах мерцающими огнями мигали маячки. Гаишники в униформе уже издалека махал полосатым жезлом, сигналя колонне остановиться.

Машины затормозили.

- Командир раненные есть? - выглянув из окна "Волги" крикнул Татарин.

- Нет, - ответил гаишник, пряча пистолет за спиной.

Второй мент зачем-то пошёл к фурам.

- Сержант Тимохин, - представился он, вглядываясь в темноту салона "Волги". - Ваша помощь нужна... Машины растащить надо.

Татарин незаметно потянулся за автоматом, который лежал рядом, между сиденьем и дверцей машины. Охранники тоже были готовы, прижимая оружие к себе.

- Поможем... - пробормотал, придавив крючок "Калашникова" пальцем. Он сразу понял, что это засада. И мент, представившийся сержантом с погонами старшины, был ряженный.

В этот момент дверца фуры открылись и оттуда посыпалась автоматная очередь. Из машин Гаи выскочили амбалы. Это были люди Карпова.

Всё правильно просчитала Аня. Как она и предполагала именно в этом месте и произойдёт нападение. Это был самый неудобный участок дороги и самый узкий. И самое главное, что они предусмотрели всё - фуры были обманом. Товар поехала другим путём и гораздо раньше, железной дорогой, в специальных контейнерах.

Перестрелка продолжалась недолго. Через несколько минут всё было закончено. Ряженные менты и люди Карпова лежали на земле, истекая кровью.

- Как у тебя? - крикнул Татарин одному из своих помощников, вылезшему из фуры.

- Порядок, - ответил тот, пиная ногой мёртвого мента.

- У меня тоже, - Валера выстрелил в голову, лежащего на земле гаишника с которым ещё несколько минут назад разговаривал. - Убираем трупы и сматываемся с дороги, - приказал он.

Через полчаса дорога была расчищена. Волга и фуры тронулись с места. Им предстояло через пару метров развернуться, теперь их путь лежал в обратном направлении...

***

Карпов был на взводе. К нему весь день стекалась информация об неудавшихся операциях. Подосланный к Кондрашовой киллер так и не успел выполнить заказ. Мало этого его ещё и схватили менты. Прокололся из-за своей глупости. Гнал по трассе подрезая машины, гаишники его и остановили, а в тачке пистолет с глушителем.

Фуру с грузом захватить не удалось, снова его перехитрила девчонка. Вместо металла в машинах оказались люди Татарина. Всю бригаду Балыка положили.

- Сучка! - стукнул кулакам по столу Андрей. - Ну, ничего я подожду! Не будешь же ты вечно прятаться за спинами ментов.

Карпов подошел к столу, открыл ящик. Там лежал пистолет "Макаров". Он хмуро посмотрел на него и задвинул ящик стола. Никаких неожиданностей больше не будет. Всё, полоса провалов закончилась.

Ох, как он ошибался...

Тяжело гружённый "Вольвешник" на большой скорости врезался в ворота и снёс их начисто. Вслед за ним в ворота въехали две иномарки, из которых на ходу стреляли по охране. В окна дома полетели дымовые шашки. Нападение было внезапным. Люди в камуфляжной форме и противогазах за несколько секунд заполнили новый недавно отстроенный особняк Карпова. Прозвучали одиночные выстрелы.

Подчинённые Карпа особо не сопротивлялись. Несколько человек, спасаясь от удушающего газа, успел выскочить из дома, но тут же угодил под очередь пуль выпущенных из автомата.

Нападавшие двигались по зданию, обходя все комнаты, громя всё, что им попадалось по пути, но главной их целью был Карпов...

Услышав звуки выстрелов Андрей успел выпрыгнуть в окно и сейчас, он пробирался короткими пробежками вдоль кустов к дороге.

Приехавший за хозяином, Макс Давыдов не успел въехать во двор, как раздались выстрелы в доме. Сообразив, что напали на дом Карпова, парень выскочил из машины и перелез через забор и тут же увидел своего хозяина.

- Пригнитесь, - прошипел Макс в самое ухо Андрея, прикрывая его собой.

И тут он увидел, как в них целиться человек в камуфляжной форме и ещё один выпрыгивает в окно. Не раздумывая не секунды, Максим с автоматической скоростью и снайперской точностью за доли секунд, вытащил пистолет и несколько раз выстрелил. Тела бандитов упали на землю.

Давыдов быстро подбежал к покойникам и ловко разоружил их, распихав по своим карманам затворы от автоматов, оружие повесил себе на плечо.

- Теперь к лесу, живо! - приказал Макс, первым перепрыгивая невысокий забор и направляясь мелкими перебежками к соснам. Впервые приказы отдавал он Карпову, а не наоборот, как было всегда.

Прячась за деревья и кустарники, Карпов остановился и стал наблюдать, как закончив своё кровавое дело, один из нападавших облил вытащенные из банка трупы бензином. Другой поливал из канистры вокруг дома. Ещё несколько человек выбегали из особняка.

Бандит откинул канистру, зажёг спичку и кинул её на облитые тела. Вторя, зажженная спичка, полетела в открытое окно.

Алое пламя вспыхнуло, поглощая своими горячими языками трупы, постепенно перемещаясь к дому. И тут прозвучал взрыв. Раздался громкий звон разбитого стекла, огонь вырвался наружу из окон. Здание полыхало.

Андрей продолжал хладнокровно наблюдать за всем происходящим. На его лице не отражалось ни страха, ни волнения - только холодная презрительная усмешка играла на тонких губах...

***

Юля проснулась среди ночи. Одна, в холодной постели. На сердце вдруг стало тяжело. Она словно почувствовала беду. Чего она боится? Сын спокойно спит в кроватки. Несколько часов назад звонил Валерий. Сказал, что едет обратно и скоро будет дома.

Юлька встала, накинула халат и пошла на кухню. Там за столом, прижавшись к стене и закрыв глаза, сидел мужчина - охранник, приставленный Валерой к жене и сыну.

- Юрий, - тихо позвала Юля, тряхнув мужчину за плечо. - Вы бы легли в комнате, на диване.

В этот момент в дверь позвонили...

Глава седьмая

- Стоять! Лицом к стене!

Анна выполнила команду, и конвоир открыл дверь в помещение, выделенное для встреч с адвокатом.

За столом сидел Евгений. Нюрка нахмурилась. Мужчина встал и направился к ней, но она решительно отошла в сторону, игнорируя посетителя.

- Аня! - позвал Женька, протягивая руку к ней.

Анна обернулась к нему, прижала ладони к лицу. От волнения у неё подкосились ноги, но Евгений не дал ей упасть, подхватив за талию. Как он смотрел! В его глазах было столько магнетизма и боли, что Анькино сердце взволнованно забилось, а в горле пересохло. В голове зашумело и она, на мгновение, позволила себе обмякнуть в Женькиных руках, но тут же справилась с собой, подавила предательскую слабость.

- Не трогай меня! Предатель! - женщина резко вырвалась из его рук. - Это ты сделал? Ты... меня сюда посадил? - она с укором и болью смотрела ему в глаза.

Евгений отвёл взгляд, отошёл в сторону, отвернувшись.

- Значит это правда! - выдохнула она, больше никаких сомнений не осталось.

- Мне нужно о многом тебе рассказать. Сядь, пожалуйста... Давай спокойно поговорим...

Кондрашова послушно села. У Женьки сжалось сердце. Он никогда не видел её в таком потерянном состояние как сейчас.

- Всё было сделано для твоей безопасности...

- Если это - единственное, о чём ты хотел поговорить, то можем считать, что наш разговор закончен! - Анна хотела встать, но потом снова села на стул. - Скажи мне только одно - металл попал к заказчику?

- Да. Его отправили железной дорогой.

Женька подошел к Ане и присел на корточки, напротив. Взял её холодные руки в свои ладони.

- Прости... но по-другому я бы не смог защитить тебя. Ты же упрямая и не захотела спрятаться, а Карп отправил киллера, чтобы убить тебя... У меня просто не было другого выхода... прости...

Анна не выдержала, заплакала, уткнувшись лицом в плечо Женьки. Он осторожно обнял её.

- Не плачь... всё позади... ты можешь прямо сейчас уйти от сюда домой, - Женька целовал мокрые от слёз глаза. - Часть бригады Карпа убита, другая разбежалась. Киллер в тюрьме. Правда, самого Карпова не удалось взять, но я думаю, он уже далеко. Скорей всего уехал за границу по поддельным документам.

В её мозгу как будто что-то защемило. Реальность шипами вонзалась в нервные узлы, вызывая всё большую и большую ясность мыслей. Теперь Аня до конца и полностью осознавала, что ходила по лезвию ножа. И только благодаря Евгению осталась живой.

Она подняла голову и недоверчиво посмотрела на него, погружаясь в сладкую дурь зовущих глаз. Евгений ласково улыбнулся ей, медленно провёл тыльной стороной руки по её щеке, а затем наклонился и нежно поцеловал.

Сердце Ани учащенно билось, но уже не от страха как раньше. Она не отвернулась и не стала вырываться. Женька сам, первый, оторвался от её губ, глубоко вздохнул и снова поцеловал.

- Жень...

- Только не говори, чтобы я перестал, - с тоской в голосе произнёс он. - Не перестану... не отпущу... за все эти годы, по-моему, я заслужил хотя бы не много твоей любви?

Аня прижалась к нему. Сейчас она чувствовала, что защищена. Наверное, только теперь до неё стало доходить, что только с этим мужчиной можно, не боятся и только с ним её будущее.

- Я хотела тебя попросить... не отпускай меня...

Со стоном Женька сжал её в объятиях. Он раздвинул своими губами её губы.

- Анька... - шептал он между поцелуями. - Анька... любимая... я уже не надеялся...

Заскрежетали ключи в замочной скважине. Анна вздрогнула. Евгений отпустил её, встал с колен.

- Свидание закончено! - конвоир вошёл в комнату.

- Я буду ждать тебя на улице, - прежде чем выйти, пообещал Женька.

***

Татарин злился и от этого сильнее давил на педаль газа. Всё не так... обещал жене приехать через пару часов, но дорога заняла больше времени, чем рассчитывал и в итоге в город попал только к утру. А тут ещё сюрприз - Карпов сбежал. Пока разбирался, ещё время прошло. Юлька, наверное, вся извелась от беспокойства.

Подъехав к своему дому, Валерий пулей выскочил из машины и быстрым шагом направился к подъезду. Его словно что-то подгоняло. Он забыл про лифт. Бегом взлетел по лестнице на свой этаж.

Оказавшись в квартире, каким-то шестым чувством, понял, что опоздал - Юли и сына больше нет. Сердце сжалось в груди. Он не обратил внимания на подскочившего с дивана ему на встречу охранника, сразу же направился в спальню.

- Татарин... - попытался остановить его Юрий. - Они спят...

Валерий влетел в комнату...

...Юля лежала на кровати. Спала? Да, нет, тут было что-то не так... В комнате стояла гробовая тишина.

- Юлька! - позвал Татарин, женщина не шевелилась.

Он подошёл к окну, резко раздёрнул плотные шторы. И невольно содрогнулся. Юлькина голова покоилась на подушке пропитанной кровью. У жены было перерезано горло, изуродовано лицо. Окровавленный нож валялся рядом.

- Юлька! - Валерий подскочил к ней, опустился на колени, прижался к холодной руке.

Сейчас стал понятен смысл каждой отведённой секунды жизни. Самые ценные мгновения - когда ты - любишь и тебя - любят. Только теперь больше некого любить... Юльки больше нет!

- Нет! - выдохнул он из себя стон, голова моталась из стороны в сторону, тело сотрясали рыдания. - Ушла... - Тут же появилось от безысходности тайное желание уйти следом за ней.

Мир пустоты проникал в его кровь, добираясь до сердца, чтобы там оставить холод и боль утраты. Чувства обострялись, становясь пронзительными, вызывая гнев и ненависть к безликой судьбе.

Он прижал к себе, ещё крепче, холодное тело жены, повторяя как заклинание:

- Ты не можешь уйти, не надо...

Только через несколько минут Валерий нашёл в себе силы подняться и подойти к кроватке сына. У него ещё теплела последняя надежда на чудо, но, увы, чудес не бывает.

Убийца не пожалел даже маленького ребёнка. Лицо малыша было накрыто подушкой, его придушили. Для Татарина это стало последним ударом. Подлым ударом, нанесённым исподтишка. Он никак не мог осознать, принять разумом, что его любимые - сын и жена мертвы. Валерка словно умер вместе с ними.

- Прости меня прости! - зашептал Татарин, аккуратно взял сына из кроватки, прижал к себе, целуя. Он словно пытался передать ему частичку себя, вдохнуть жизнь.

Под ногой хрустнуло секло. Валерий остановился, приходя в себя. Ничего не поможет ни сыну, ни Юльке. Но он может и должен найти убийцу.

Подойдя к кровати, Валерий осторожно положил малыша рядом с матерью.

- Кто? - тихо спросил он у застывшего Юрия. - Кто? - уже закричал Татарин, повернувшись к нему. - Кто?

Охранник показал пальцем на рамку с разбитым стеклом, лежащую на полу. Старое фото жены с её подругами - Алиной, Аней.

Валерий обхватил голову руками. Всё казалось страшным сном. И только мозг работал в хладнокровном режиме. К Татарину вернулось давно забытое страшное спокойствие. Он снова смотрел на смерть, как на что-то само собой разумеющееся. И лишь щемящая тоска, злая и бессильная оставалась где-то глубоко внутри.

- Я, правда, любил только тебя одну. Прости... - прошептал он, наклоняясь над женой. Поцеловал её в холодные губы, потом сына в лоб. - Простите меня за всё...

Он попытался встать, но покачнулся и упал на колени на пол. Завыл...

Татарин вышел из квартиры, захлопнув дверь. Он, пошатываясь, перешагивал через ступеньки, спускаясь вниз по лестнице.

Остановившись у машины, поднял голову к небу, словно надеясь получить указание, но небо было серо-чёрным. Оно давило своей темнотой, душило, прижимая к земле. По щекам Валеры текла вода, он точно знал, что это не дождь и не снег, это его слёзы. Мужчина опустился на колени, набрал полные руки земли, перемешанной с чёрным снегом и прижал к лицу. Умываясь грязью, он словно очищался от того, что натворил в прошлом и то, что сделает в будущем. Валерка не чувствовал холода, не видел ничего вокруг, мир для него умер так же, как и он умер для мира.

Встав, Татарин подошёл к "Мерсу", сел в него. Машина завелась с пол-оборота и резко рванула вперёд...

***

Женька ждал Аню, боясь пропустить её появление. Он на секунду отвернулся от открытого окна машины, вынул сигарету из не начатой пачки, закурил, выпуская дым и щурясь, и в этот момент неожиданно появилась она.

Анна вышла, беспомощно огляделась по сторонам, теребя в руках пакет с вещами.

- Нюрка! - окрикнул её Евгений охрипшим голосом, выбегая из автомобиля.

Но вместо того чтобы броситься к нему на встречу она заплакала, не решаясь сделать хоть один шаг. Женька моментально подхватил её на руки и понёс к машине, на ходу целуя мокрое лицо.

- Ну, что ты, любимая... не плачь... всё позади...

Анька обняла его за шею и уткнувшись в плечо ещё сильнее зарыдала.

- Только прошу тебя - не отпускай меня...

- Никогда, - пообещал Женька, усаживая её на пассажирское сиденье.

Пакет с вещами небрежно бросил на заднее сиденье. Сам сел на место водителя. Он уже собирался завести машину, когда вдруг перед его "Ладой" остановился белый "Нисан".

- Какого чёрта? - возмутился Евгений. - Зачем он приехал?

- Жень, я не хочу сейчас ни с кем разговаривать... и особенно с Сергеем, - устало сказала Аня, у неё не было не желания ни сил на выяснения отношений. А именно это и намеревался сделать Поляков, подкатываясь в инвалидной коляске к "Ладе".

Женька провернул ключ зажигания - двигатель отозвался ровной вибрацией. Машина тронулась с места объезжая охрану, "Нисан" и его хозяина...

Анна проснулась и застонала. Открыв глаза, она увидела, что лежит на кровати, а рядом Евгений. Он осторожно перебирал пряди её волос. Мгновенно Кондрашова выпрямилась. Сердце тревожно забилось. Она настороженно посмотрела на Женьку.

- Я всё проспала...

Евгений дотронулся кончиком пальца до её щеки, провёл по бровям, носу, обвёл контур губ.

- Прости... Я разбудил тебя?

- Где мы?

- Это моя квартира... здесь тебя никто не будет искать...

Он потянул за конец шёлкового шарфика, освобождая её шею, приподнял прядь волос и нежно поцеловал за ушком.

Аня напряглась. То, как он снимал с неё шарф и целовал, живо вызвало в её памяти другую картину - ту единственную страшную ночь, которую она провела с Сергеем. Стало трудно дышать. Женщине вдруг показалось, что она задыхается.

- Если ты ещё не готова... я не буду настаивать. Если хочешь, я уйду... - предложил Женька.

- Нет, не надо, не уходи...

И тут Анна заплакала, прижавшись к его плечу. Заплакала как маленькая девочка, сквозь всхлипы, рассказывая Женьки про ту чёрную ночь, наполненную болью и унижением. Он слушал молча, нежно гладя её по волосам, целуя заплаканные глаза. Как бы ему хотелось спрятать, уберечь свою Анютку, от всего, что с ней сделал этот ублюдок. От всех проблем, которые на неё свалились. Но он не мог исправить прошлое, зато он может изменить настоящее и будущее. Главное, чтобы этого захотела она сама.

- Поцелуй меня, - тихо попросила Анька, закрывая заплаканные глаза.

Евгений навис над ней, наклонился, и осторожно прикасаясь губами, поцеловал.

Анна плыла, медленно уплывая на невиданные просторы океана. Туда где обещали губы и руки Женьки, рай, обжигая желанием. Они целовались очень долго, совершенно выпав из реальности.

Евгений прижался к ней сильнее, словно пытался раствориться в её теле, чтобы стать одним целым. Поцелуй уже не был таким нежным как вначале, он стал напористым, горячи, требовательным.

Не отрываясь от губ любимой, он протянул руку и скинул простыню, лежащую между ними. Пальцы Женьки скользнули вниз, проворно расстегивая молнию. Затем присев рядом с Аней, он медленно стянул джинсы с её бедёр, оставив шёлковые кружевные стринги. За брюками последовала блузка. Мужчина не стал мучиться с маленькими петельками, он просто дёрнул ткань, и пуговицы в один момент разлетелись в разные стороны по всей комнате.

Со своей одеждой он так же не церемонился, Евгений торопился. Через секунду на пол полетели: футболка, брюки, трусы, носки...

Когда Женька стал скидывать свою одежду, Анна запаниковала, испугавшись, того, что сейчас произойдёт. Старые страхи вернулись. Она резко села и нащупав пальцами простыню, потянула её на себя, чтобы скрыть свою ногату. Но тёплая сильная ладонь Евгения накрыла её кисть.

Она посмотрела встревоженные глаза мужчины.

- Только не говори, что ты передумала... Я больше так не могу... видеть тебя и не иметь право дотронуться, находиться рядом и понимать, что ты никогда не будешь моей...

- Я не смогу... Я ни с кем никогда не смогу...

- Я знаю и понимаю, что именно тебя пугает. Но поверь, вместе мы с этим справимся. Только доверься мне...

Преодолевая панику, смотря ему в глаза, она, выпустив простыню, протянула руку и дрожащими пальцами коснулась его плеча. Потом её ладонь скользнула ниже, по его груди.

- Я постараюсь... - Нюрка понимала, что никогда больше не встретит такого мужчину, как Женька. Понимала, что сойдёт с ума без него и что скорей всего после этой ночи навсегда потеряет верного друга. А вот что будут дальше, покажет время...

Евгений провёл пальцем по стройной шее, переместился к спине, осторожно поглаживая нежную кожу. Теперь он не спешил, давая любимой время. Она должна привыкнуть к нему, к его прикосновениям, отпустить свои страхи, перестать бояться.

Он коснулся застёжки бюстгальтера, через секунду кружевной лифчик упал на колени Анны. Её напрягшиеся груди оказались у него в ладонях. Евгений нежно сжал их, лаская пальцами соски. В ночной тишине он слышал, как бешено, бьётся сердце любимой.

Для Аньки настолько были новы ощущения, которые он в ней пробуждал, что охваченная ими, она невольно, тихо застонала. Протестовать и отступать было поздно. Ладони мужчины уже скользили по её ногам. Волшебная незнакомая до сегодняшней ночи теплота разлилась по всему телу.

Требовательная рука Женьки скользнула по бедру Ани, другой рукой он обнял её и резко опрокинул на кровать. Теперь такое желанное обнажённое тело было открыто для его взглядов и прикосновений.

Он видел, как любимая реагирует на каждое его касание, он слышал её стоны, неровное дыхание. Всё это подталкивало к дальнейшим действиям. Женька сдвинулся вниз, обхватил бёдра женщины, склонил голову и кончиком языка обвёл её пупок, одновременно поглаживая стройные ноги.

Анна вскрикнула и со стыдом попыталась оттолкнуть его от себя, сдвинуть ноги, но Женька оказался проворнее. Уже через секунду преодолевая сопротивление любимой, не давая свести ноги вместе, склонился над её бёдрами. В этот раз он не собирался отступать, сегодня он разбудит в ней настоящую страстную женщину...

Нюрка с изумлением почувствовала прикосновение его губ между ног. Она вздрогнула всем телом, напряглась. Прикосновение мужчины к самому интимному месту пугало её. До сегодняшней ночи никто к ней так не прикасался. Она вновь запротестовала, пытаясь освободиться.

- Тихо, девочка моя, - прошептал Женька, поглаживая её ноги. - Тихо...

Крепко сжимая Анькины бёдра, он погрузился языком в горячую влажную плоть, лаская её, настойчиво проникая в нежные глубины. Он повторял раз за разом свои быстрые движения языком, доводя её до экстаза, показывая новый мир отношений мужчины и женщины.

Приятная нега разливалась по телу Анны, она перестала сопротивляться. Останавливать Женьку не было сил. Напряжение исчезло, уступив место желаниям подчиняться настойчивому натиску берущего тебя мужчине. Думать ни о чём не хотелось, сердце трепетало. Анька погружалась в полузабытьё. Закрыв глаза, она плыла навстречу зародившемуся томлению, она плыла к необузданной, испепеляющей страсти, которую в ней зарождали губы Евгения...

- Я хочу тебя... - запустив руки в спутанные волосы Анны, прошептал Женька, прижимая её губы к своим. - Я хочу, чтобы мы стали любовниками. Хочу, чтобы в эту ночь ты принадлежала только мне... Я буду твоим первым и единственным мужчиной...

- Да... - она забилась в его руках. - Да... - выдохнула вновь, между пьянящими поцелуями.

- Только на одну ночь...

После этих часов любви они станут всего лишь далёким воспоминанием друг для друга. Он знал - она не любит его и понимал - в его жизни будет только одна эта ночь, одна единственная, украденная у судьбы. А завтра он вновь станет её тенью, ангелом хранителем, просто другом. Ну, а сейчас он заставит её забыть... забыть всё. Забыть страхи, унижение и боль.

- Да... - пробормотала Анна, сходя с ума от его поцелуев, выгибая спину. - Да... - вырвался стон из её губ, когда Женька вошёл в неё сразу и до конца, но тут же замер, неизвестно где, найдя силы.

- Тебе больно? - спросил он, с заботой смотря в глаза любимой.

- Нет... - прошептала Анька. - Мне хорошо... мне очень хорошо... - она закусила губу, чтобы не закричать, чтобы не потребовать немедленного продолжения.

И Женька словно все, поняв без слов, вновь её поцеловал, продолжая двигаться, входя в неё с каждым разом всё глубже и глубже. Он смаковал каждое прикосновение, каждое соединение и торжествовал, чувствуя, как Аня отвечает на поцелуи и вонзает ногти в его спину. С каждым новым толчком, с каждым новым движением он стремился передать любимой свою скопившуюся за годы любовь. Постепенно теряя нить реальности, блуждая где-то вне времени в прострации.

Продолжая удерживать Анну на весу, вонзился в неё ещё раз, содрогнулся всем телом, и вот желаемое опустошение, а затем и опутывающая лёгкость, доводящая до эйфории...

Анька ощущала, как Женькина сила пронизывает её насквозь. Горячее кольцо всё сужалось и сужалось, и вот она вспышка и вот оно помутнение разума и чувств. Молодая женщина вскрикнула, от последнего сильного толчка любовника и упала без сил на подушку, придавленная мужским телом...

Эта ночь была самой длинной и в тоже время самой короткой для Анны и Евгения.

Анька и не знала, что бывает такая физическая близость, что она может быть такой приятной и может вызывать столько чувств.

Они перебрали все возможные позы. Женька не отпускал её не на секунду. Его гонка и стремление насытиться любимой напоминало марафон.

- Моя любимая Анютка... - со стоном выдохнул Женька, наполняя её собой, доводя обоих до последней точки. С годами сдерживаемое влечение вырвалось на свободу, опустошив Евгения до конца. - Всё будет хорошо, - он прижался к её тёплому телу. Ему вдруг стало так спокойно и хорошо...

После они лежали и молчали, боясь прервать словами этот временный миг счастья.

- Жень... - прервала молчание Аня.

- Тс-с-с... - протянул Евгений, накрыв её рот рукой, останавливая ненужные готовые слететь с её губ слова. - Всё потом...

Но в это время зазвонил телефон.

- Чёрт! - ругнулся Женька.

Он нашарил на тумбочке истошно заливающийся мобильник.

- Да...

***

Чёрный Мерс не притормаживая, проскочил перекрёсток на красный свет. Автомобиль стремительно летел по полосе против движения, ловко уворачиваясь в последнюю секунду от встречных машин. Взвизгнув покрышками иномарка, свернула на проспект и через сто метров исчезла во дворе нового элитного жилого района. С грохотом она проскочила, расшвыривая комья земли, через газон и проехала по тротуару, распугивая прохожих. Пересекла детскую площадку и, выехав на асфальт, внезапно затормозила у первого подъезда.

Дверца Мерса резко распахнулась, и сутулая мужская фигура высунулась из него. Помутневшими глазами Валерий окинул двор, обошёл машину и направился к подъезду.

Женщина, спускавшаяся по ступенькам, увидев в руках Татарина пистолет, истерично взвизгнула и отступила в сторону.

Выбив ногой входную дверь, Валерий ворвался в квартиру. Пересёк несколькими стремительными шагами пустую прихожую и вошёл в комнату и тут же остановился. Стоящий на столе небольшой магнитофон заходился в крике попсовой зарубежной мелодией. Рядом на грязной столешнице валялся пустой пластиковый шприц. На его стенках были заметны остатки какой-то желтовато-коричневой жидкости.

Рядом со столом на диване в свободной расслабленной позе лежала Алина. Зрачки сужены, взгляд направлен куда-то вверх к потолку. Она была под кайфом.

Валерий сел рядом с ней, схватил её рукой за волосы, задрал голову так, чтобы она смотрела на него.

- Ты, убила их?

- Я - истерично засмеялась Алинка. - Юлька твоя даже пикнуть не успела. Красиво я ей расписала личико?

- Заткнись, тварь! - Татарин ударил её по лицу.

- А с сыночком пришлось повозиться. Я накрывала его лицо подушкой... он так махал ручками, так мило боролся со смертью... - глумливо пела Алинка, из неё фонтаном выплёскивалась дикая злость и ненависть. - Маленький ублюдок никак не хотел покидать этот мир ... Тогда я навалилась на него всем телом и удерживала подушку до тех пор, пока он не задохнулся.

- Ненавижу... - закрыв глаза, сквозь зубы процедил Валерий.

- Зачем ты так... Я же тебя люблю. Я освободила тебя от всех обязательств, - Алинка снова громко засмеялась, вытирая ладонью с губы кровь. -

- Я тебя ненавижу... - протянул Татарин каким-то чужим, не своим голосом.

Встал, снял пистолет с предохранителя, передёрнул затвор.

- Ты не убьешь меня! - Алина с насмешкой смотрела на него. - Ты не сможешь выстрелить в женщину!

Татарин медленно поднял руку с пистолетом, направил его на любовницу и разрядил весь ствол.

- Сдохни! - спокойно сказал он, опуская оружие. Достал из кармана телефон, набрал номер милиции, но именно в этот момент от сильного удара распахнулась входная дверь, и в квартиру ворвались вооружённые люди. Через мгновение Валерий оказался прижатый к полу...

Глава восьмая

Последнее, что запомнил Татарин -- это то, как в квартиру ворвались менты, вызванные соседями. Милиционеры прижали его к полу. Валерий отшвырнул от себя сначала одного, потом второго. Потянулся к пистолету, но его опередили, заломили руки за спину, последовали сильные удары по спине. Самый сокрушительный пришёлся по голове, он то и погрузил его сознание в чёрную дыру пропасти.

Очнулся Татарин в больнице СЗО на вторые сутки. Голова раскалывалась от боли, в висках стучало. Он почти ничего не соображал, перед глазами всё плыло.

В палату вошёл мужчина в белом халате. Как бы Валерий не пытался сфокусироваться на его лице, ничего не получалось - оно расплывалось, не имея чётких контуров. Врач бегло осмотрел перевязанную голову больного.

- Этого можно выписывать, - сказал он сопровождавшей его медсестре. - Хватит ему тут валяться, место занимать. Не в санатории.

Через час в палате появились вооружённые конвоиры. Пошатывающего Татарина вывели в тёмный коридор, в конце которого виднелась решётчатая дверь.

- Лицом к стене, руки за голову, ноги на ширине плеч, - скомандовал один из надзирателей.

На запястьях Валерки защелкнулись металлические наручники.

- Вперёд двигай.

Загремели ключи, открывая дверь.

- Налево. Прямо, - следовали команды, указывая Татарину нужное направление. Он двигался медленно, преодолевая новые взрывы боли. - Лицом к стене, - Послышался скрип отодвигаемого засова. - Вперёд, - Валерия втолкнули внутрь камеры...

Ночью его разбудили на допрос. Кто-то толкнул в плечо.

- На выход, Татаринов.

Валерий встал со шконки, не заметно спрятав в карман брюк заточку. Пошатываясь, направился к дверям. Тело и голову по-прежнему ломило от непонятной боли. Перед глазами плыли жёлтые круги, а руки и ноги дрожали.

- Лицом к стене, руки за голову.

И опять длинный коридор...

В комнате для допросов его ждал Захаров. Их взгляды скрестились, в них читалось отвращение, которое они испытывали, уже давно, друг к другу.

- Ну, вот мы снова и встретились, Татарин! - с усмешкой и каким-то торжеством сказал Захаров. - Теперь ты точно сядешь! И надолго.

Валерий перевёл дыхание, постарался сконцентрироваться на словах оперативника, отодвинуть болевые ощущения на второй план.

- Что шить начальник будешь? - небрежно усмехнулся Валерка.

- Убийства, рэкет...

Валерий кивнул и резко втянул в себя воздух, он снова своим резким движением вызвал новую жуткую головную боль.

- Новикову убил я, - никакого раскаяния в голосе. Татарин сожалел лишь об одном - что не успел дотянуться до пистолета и всадить пулю в себя. - Готов написать чистосердечное признание. Давай бумагу...

- Я бы на твоём месте так не спешил. Напишет он чистосердечное признание... - небрежно усмехнулся опер. - А вот не нужно мне твоё признание. Тебя взяли с пистолетом, ты стоял рядом с трупом гражданки Новиковой, твоей любовницы. И ещё у меня есть свидетели... Так что готовься, сидеть ты будешь долго!

- Эта тварь должна была умереть. Ты прекрасно знаешь, что это она убила мою жену и сына...

- А знаешь, я тебе совсем не сочувствую! - в упор глядя на Валерия, сказал мент. - И ты не имеешь права решать, кому жить, а кому умирать. Чем ты лучше её?

Татарин побледнел и сгорбился, потянулся к пачке сигарет, но тут же отдёрнул свою руку и посмотрел на опера. Если бы взглядом можно было убить - то Захаров лежал бы уже мёртвый на полу. Столько ненависти и боли мелькнуло в глазах Валерки. Но он взял себя в руки, подавляя все чувства.

- Да, ты прав я хуже её... - пожал плечами он, в глазах мелькнула ярость и решительность. - Так пристрели меня прямо сейчас. А своим скажешь при попытке к бегству...

- На, пиши своё признание, - Захаров кинул ему лист бумаги и ручку.

- У тебя как с раскрываемостью? Могу парочку глухарей взять на себя. Я подпишу всё... - Татарин издевательски засмеялся и тут же сморщился от боли. - Мне теперь всё равно...

- Ну, хватит! - разозлился Захаров. - Не хочешь по - человечески не надо! Охрана!

Двое конвоиров моментально появились на пороге кабинета и застыли в ожидании.

- В камеру его! - рявкнул Захаров.

Конвоиры направились к задержанному. Но Татарин резко соскочил со стула, бросился вперёд, одновременно приседая на колени. Мощный толчок плечом и грудной клеткой и стол перевернулся, падая на Захарова. Столешница пригвоздила опера к полу, решая на несколько секунд способности двигаться.

Растерявшиеся конвоиры не сразу сообразили, что происходит. Они застыли на месте. Нескольких секунд замешательства вполне хватило Валерке. Стиснув зубы, он ринулся на одного из охранников. Ударил его в живот, толкнул вперёд. Конвойный отлетел к выходу, ударился головой об стену.

Молниеносно развернувшись, нанёс удар второму - охранник получил коленом в пах. Взвыл, согнулся пополам. И тут Татарин снова нанёс удар - сжатым кулаком в горло. Конвоир отключился, потеряв сознание.