Шипучка. Ты уже часть меня

Глава 5

Арсений

Ника выбирается из машины, а я на секунду залипаю. Хочется удариться головой о руль, а лучше о стену. Я поцеловал ее. Черт! Не сдержался, но она сама виновата. Невозможно угнаться за ее настроением: смеется, плачет, злиться, потом все разом. И все равно она такая милая, такая притягательная… Но лучше все же постараться держать себя в руках.

Единственное, что я понял на сто процентов, – она боится расслабиться и отпустить себя, все время в напряжении, слишком много думает. Нельзя пугать ее еще больше, хотя все мои мужские инстинкты кричат схватить ее и не отпускать, пока она не расслабится в моих руках, забыв обо всем.

Рычу, сжимая руль, а затем открываю дверь. Номер теперь у меня есть, и даже адрес известен, а это значит, на сегодня хватит с нас обоих потрясений. Нужно проводить ее домой и уехать, пока я не сделал чего-то очень нехорошего. Молча иду к багажнику и вытаскиваю ее покупки. Ника стоит рядом и старательно прячет глаза. Стесняшка, блин. Чего теперь-то стесняться? Ухмыляюсь, замечая яркий румянец, а затем стискиваю зубы от того, как болезненно мое тело реагирует на ее слишком милый вид.

– Веди, Шипучка. Какой твой подъезд?

– Прекрати, – просит, нахмурившись.

Хочется поцеловать ее в складочку между бровей, чтобы разгладить, а потом опять посмеяться над бурной реакцией. Обожаю дразнить ее.

– Прекратить что?

– Эти прозвища. Привет, мне пять лет.

– Полагаю, немного больше. Кстати, сколько?

Упирает руки в бока. Еще бы ножкой топнула. И снова мои губы растягивает улыбка.

– А тебе? – Ника вскидывает бровь.

Очень сексуально… Ума ни приложу, как в ней помещается эти два состояния: маленькая девочка и обворожительная молодая женщина? Черт! Нужно валить. Не понимаю, что со мной делает эта девчонка. Это на каком-то неземном уровне, даже не глядя, чувствую ее присутствие жаром в теле, чуть учащенным дыханием и громким стуком сердца.

– Двадцать восемь, – отвечаю хрипло.

– Оу… – кивает, закусив щеку изнутри.

Разочарована или удивлена? Темные брови чуть приподнимаются… Удивлена. Думала, моложе, наверное. Часто это слышу. У меня иногда даже паспорт просят при покупке выпивки.

– А тебе, наверное… хм… – с удовольствием наблюдаю, с каким предвкушением Ника ждет мой вердикт. – Одиннадцать?

– Да пошел ты… – разворачивается и обижено топает к первому подъезду.

– Двенадцать? – продолжаю гадать, наблюдая, как быстро двигаются стройные аппетитные ножки. Жаль, дурацкая куртка закрывает попку. На эту часть ее тела вообще готов вечно любоваться.

– Тринадцать, блин! – Шипучка гневно жмет на кнопки домофона и рывком распахивает дверь. – Оставь здесь, – указывает на пол.

– Я донесу.

– Не нужно.

– Мне не тяжело.

– Неужели у тебя нет других дел? – прямо-таки ощущаю все недовольство энергетическими волнами. Я ее достал. Нужно чуть-чуть исправить ситуацию.

– Ты важнее всех дел, – наклоняюсь, окунаясь в волшебный запах ее волос. Нежный пион… Обожаю это ощущение.

– Господи, за что?! – восклицает Ника и поднимается вверх по лестнице, а я медленно следую за ней.

Она прекрасна с любой стороны.

– Ангелы любят тебя, раз послали на помощь одного из них.

Слышу ее мелодичный звонкий смех, и сердце сбивается с ритма. Разве такое возможно? Второй раз в жизни ее вижу, но чувство, что знал всегда, что она уже часть меня самого. Похоже, ангелы любят и меня, потому что все происходящее не иначе как чудо.

– Ты не ангел, – неодобрительно качает головой, вставляя ключ в замок.

Ника права. Я далек от пернатых добродетелей, но это не значит, что я плохой. Во мне есть всего по чуть-чуть.

Квартира двадцать два, второй этаж. Отмечаю в памяти все, что касается ее жизни. Нужно узнать больше, и я обязательно это сделаю. Кстати…

– Пятнадцать? – выдаю еще одну версию ее возраста, пока ставлю пакеты на пол прихожей.

– Смешно тебе? Да? И не смущает ничего? Например, что ты, возможно, спал с несовершеннолетней, – Ника воинственно поворачивается ко мне лицом, загораживая проход в свою квартиру, и хватается за ручку двери, явно намереваясь закрыть ее у меня перед носом.

Молодец. Очень смело, но есть одна проблема… Я еще не собираюсь прощаться.

– Тебе не меньше двадцати, хоть и выглядишь ты очень… хмм… юной. И да, меня ничего не смущает, ведь ты сама была не против, – вижу, как в голубых глазах вспыхивает желание от воспоминаний, которые я прокручивал у себя в голове весь последний месяц, как лучший эротический фильм в нашей вселенной. Никто не просил ее упоминать об этом. – Даже можно сказать, сама накинулась на меня. Использовала и сбежала утром. Так что жертва здесь я.

– Что? Да ты… Я просто… – пыхтит от возмущения, и я борюсь со смехом. Такая забавная.

Наклоняюсь к ее губам, которые она мучает белыми зубками. Хочу пожалеть нежную кожу. Хочу почувствовать вкус. Но не тут-то было. Ника быстро меня осаживает. Закрывает мой рот ладошками, складывая одну на другую, и отходит назад, вытягивая руки.

– Перестань это делать, – строго произносит.

Не могу. Касаюсь поцелуем ее ладошки, а затем высовываю язык и…

– Фу-у-у, – тянет Ника, отнимая руки, и вытирает одну из них, которая испачкана мной о мою же куртку, морща носик. – Что с тобой делать, а? – в ее голосе слышится веселье напополам с непонятной мне грустью.

Не могу знать причин, но уже хочу все исправить. Хочу помочь ей, избавить от проблем… Не понимаю, откуда во мне этот заботливый парень, но, похоже, он только для нее. Для этой маленькой Шипучки.

– Ответить на вопрос о возрасте, сказать спасибо, поцеловать, – ловлю ледяные колючки ее взгляда и добавляю, – в щеку. И я тут же исчезну.

– Двадцать два, – вздыхает Ника.

Она делает шаг вперед и поднимается на носочки, опираясь о мои плечи. Легкий поцелуй нежных губ ощущается на коже, даже когда она отходит назад, а тихое «спасибо» проносится шелестом листьев в мыслях, и я все-таки позволяю ей закрыться от меня.

Словно радостный десятилетний мальчишка, слетаю по ступеням вниз и врываюсь в весенний вечер. Сегодня один из лучших дней за последний месяц, а все потому, что у меня появилась она. Ника еще не догадывается об этом и не представляет, что ее ждет, а вот я… Я знаю одно. Она нравится мне. Хочу узнать ее, войти в ее жизнь и затащить в свою. А еще очень хочу увидеть ее снова в момент счастья, причиной которого являюсь я сам, но это подождет. Я же джентльмен.

Усмехаюсь и запрыгиваю в свою машину. Бросаю взгляд на ее дом. Чертики безбашенности кричат, чтобы я вернулся. Она бы сдалась. Не оттолкнула. Помню, как Ника ответила на поцелуй в машине, чувствовал ее дрожь и трепет…

«Правильно, Сеня! Хотя бы раз поступи пра-виль-но!», – внутренний голос отчитывает меня, а такое бывает нечасто. Похоже, Ника понравилась даже ему. И это неудивительно. Она заслуживает к себе особенного отношения. Определенно.

Ника

В голове не укладывается все, что произошло за сегодняшний день. Арсений. Сеня… Чересчур настойчивый, но такой забавный и милый. Наше веселое путешествие по гипермаркету, головокружительный поцелуй, его непоколебимое желание узнать мой номер телефона… И зачем ему все это нужно? Почему я не могу вести себя рядом с ним благоразумно, и вместо этого превращаюсь в глупую маленькую девочку, которая не справляется с собственными эмоциями?

Звонит мобильник и приходится ненадолго оторваться от разбирания пакетов с продуктами и промывания мозгов самой себе, чтобы ответить.

– Хей! – звонкий голос подруги доносится из динамика. – Как ты? Шопинг-терапия помогла?

– Привет, – выходит хрипло, поэтому прокашливаюсь, чтобы нормализовать голос. – Все хорошо.

– Ага. Ври больше. Что случилось, Картофелина?

Черт. Неужели я так сильно палюсь? Мысли рассыпаются бусинами с порванного браслета, и голова остается абсолютно пустой.

– Ника, – предупреждающе начинает Мила, – у тебя есть десять секунд, после я вызываю такси, за которое, кстати, придется платить тебе, и еду домой.

Без вариантов. Лучше рассказать ей, как есть. Может, станет легче? Может, Мила поможет мне разобраться во всем?

– Я кое-кого встретила… – дышать становится тяжелее. Присаживаюсь на стул, чтобы четко зафиксировать свое положение в пространстве.

– И-и-и… – подгоняет Милка.

– Того парня, с которым мы… ну…

– Того зубастого божка? – с каплей восхищения спрашивает Мила, а у меня горит местечко на правой ягодице, которое пострадало в прошлую нашу встречу с Арсением.

– Ага.

– И-и-и? Что дальше, Ника? Не тяни.

– И-и-и… Я не знаю… Он был милый. Сказал, что искал меня, помог купить продукты и привез домой. Взял номер телефона. Говорит, хочет увидеться еще. Я пытаюсь сопротивляться ему, но не могу, понимаешь? Но это ведь не правильно. Я не должна…

– Стоп-стоп! Что за бред? Девочка, ты спустила последние мозги в унитаз? Это же судьба. Если я ничего не путаю, то он может быть от…

– Молчи. Я сейчас разревусь, – прошу жалостливо. – Мила, я тебе говорила, кто он. «Ветерок», помнишь? Ничего не выйдет. Ничего хорошего. Если бы я была одна, то еще куда ни шло, но это не так. Я не могу поступать глупо и опрометчиво.

– Отталкивать отца своего ребенка – это как раз глупо и опрометчиво, – она все-таки сказала это.

Слезы омывают щеки, а ком в горле становится размером с персик.

– Я не знаю, кто отец, – произношу тихо эту страшную фразу.

– Варианта всего два, и они оба должны узнать об этом.

– Серьезно? И как ты себе это представляешь? Эй, привет. Помнишь, мы переспали с тобой месяц назад? Так вот, я беременна, но за пару дней до, у меня как бы был еще парень, а отношения предполагают постель, так что вероятность твоего отцовства пятьдесят процентов. Круто?

– Жестко, но зато честно.

– Меня пошлют оба, – силы покидают тело, опускаю голову на стол, глядя в пустоту, и продолжаю беззвучно плакать.

– Ты не можешь знать это наверняка. И ты не должна решать за всех, – Мила тяжело вздыхает. – Никусь, прости, что расстроила. Я не хотела. Хочешь, я приеду прямо сейчас, даже не стану выковыривать землю из-под ногтей?

– Нет. Все в порядке. Ты права в чем-то. Мне нужно подумать об этом, – с трудом признаю я.

– Хорошо. Я позвоню позже, ладно? Уже слышу, как на мамулю напал очередной жук-убийца. Огородница, блин. Говорит, чем старше становится, тем больше тянет к земле. Если я когда-нибудь стану говорить так же, убей меня. Лопатой. Очень тебя прошу.

Хихикаю, вытирая сопливый нос салфеткой.

– Договорились. Маме привет.

– Спасибо. Все. Чмоки-чмоки, – прощается Мила, и я опускаю телефон перед собой.

Она права. Наверное… Парни имеют право знать, но… Двое. Как я могу сказать им обоим, еще и с оговорочкой «отцовство с вероятностью пятьдесят процентов»? Марк точно пошлет меня куда подальше, он не готов к детям и семье, собственно, это одна из причин нашего расставания. Не то, что бы я настаивала, но у него в голове одни гульки и развлечения, а это не сильно вяжется с образом примерного семьянина. А вот Арсений, не знаю… Мне кажется, он просто посмеется и исчезнет так же внезапно, как и появился сегодня. Хоть он и взрослый, по крайней мере, по возрасту, но вот по характеру такой же ребенок, как и Марк.

Сигнал сообщения выдергивает меня из размышлений, заставляя содрогнуться всем телом от неожиданности. Номер не записан, а внезапная догадка разгоняет кровь. Что, если это Арсений? Может, лучше удалить, не читая? Если его игнорировать, то он отстанет, и не придется ни с кем объясняться. Еще один сигнал, а через тридцать секунд еще. Палец сам тянется к значку. Просто прочту, отвечать не буду.

Неизвестный: «Прием-прием. Проверка связи.»

Неизвестный: «Ника, это Арсений. Чем занята?»

Неизвестный: «Не ответишь через пять минут, приеду. Адрес твой теперь я знаю ;)»

Приходит еще одно сообщение, пока я читаю предыдущие.

Неизвестный: «Как думаешь, твоим соседям больше понравятся классические серенады а капелла или тяжелый рок из колонок? Может, тяжелый рок в виде серенады? Это я тоже могу.»

Вот же настырный. Не сомневаюсь, что Арс может вытворить все, о чем говорит. Он хоть и «ветерок», но слов на ветер не бросает. Забиваю его номер в память телефона и все-таки отвечаю.

Ника: «Мои соседи сожрут тебя живьем, если ты разбудишь собачку бабы Нины с первого этажа. У нее чуткий сон, а если уж проснулась вечером, будет разрываться до полуночи точно. Лучше побереги органы.»

Ветерок: «Так твою башню охраняет злое чудовище?»

Ника: «Еще какое. Так что глупым рыцарям лучше не совать сюда свой длинный нос.»

Ветерок: «Нормальный у меня нос, а вот длинное кое-что другое… И ты хорошо об этом знаешь. ;)»

Ника: «Пошляк»

Ветерок: «Я имел в виду подбородок. Просто заметил, что он тебе нравится. А ты о чем подумала? *смайлик с выпученными глазами*»

Откладываю телефон, закрывая ладонями лицо. Щеки горят, а во рту сухо, как в пустыне. Он невыносим. Улыбаюсь, когда слышу звук еще одной смс-ки. Не могу понять, что со мной. Будто снова пятнадцать, и переписка в ВКонтакте с мальчиком-старшеклассником. Волнительно, весело… Классно.

Ветерок: «Ладно, на первый раз я прощу тебе эту дерзость, но только если ты расскажешь мне, какого цвета на тебе белье. ;)»

Ника: «На мне его нет :P»

Ветерок: «Ох, черт… Ты и так можешь, да? Это нокаут. Признаю поражение. Вернемся к более спокойной теме, ок? Потому что я уже сжимаю в руке ключи от машины и готов броситься к тебе, чтобы увидеть, правду ли ты сказала. Все, проехали. Расскажи лучше, чем занимаешься?»

Пальцы нажимают на буковки, губы растянуты в улыбке, мозг выключен. Разумная часть заперта на чердаке среди кучи старого хлама и болезненных воспоминаний, которые достаются в минуты грусти для вызова слез. Пусть посидит там. Пусть даст мне немного времени для себя. Пожалуйста. Неужели я не имею права быть счастливой? Чуточку. Я буду держать дистанцию и обязательно расскажу ему все, но немного позже. Хочу насладиться его общением, пока он еще дарит его мне. Знаю, что это эгоистично и неправильно, но… Черт, как же приятно чувствовать себя нужной и интересной кому-то. Мужчине. Сильному и красивому. Жаль, непостоянному и ветреному.

Дни начинают свой бег, и главным событием каждого из них становится наша переписка с Арсением. Утром я просыпаюсь вместе с посланием от него, а засыпаю, глядя на забавные смайлики и новое прилагательное к «сновидениям». Их уже шесть: вишневых, цветных, зефирных, розовых, ярких и горячих. Причем пожелание «горячих снов» дополнено фотографией обнаженного торса. Вот это действительно горячо. Приходится пятнадцать минут бегать за Милой, чтобы забрать телефон, потому что она собирается взять его с собой в ванную. Извращенка…

Утро субботы отличается от всех остальных, потому что, во-первых, Сеня не пишет мне, а, во-вторых, звонит мама. Это не первый раз, когда я буду разговаривать с ней, после того как узнала о своем интересном положении, но почему-то именно сейчас сердце бьется неровно, рвано, словно паника уже на пороге. У родителей и детей есть особая связь, мы с мамой еще и морально очень близки. Не знаю, почему не рассказала ей сразу, наверное, мне просто не хочется разочаровывать ее, но я не могу скрывать вечно.

Ухожу из спальни на кухню и тихонько закрываю за собой дверь. Не хочу разбудить Милу, ей и так несладко приходится из-за моих ночных полетов в ванную. Когда от тошноты желудок связывает узлом, последнее, о чем ты думаешь, так это о собственном топоте и с какой громкостью хлопаешь дверьми.

– Привет, – отвечаю родительнице, открывая окно, чтобы вдохнуть немного свежего утреннего воздуха, еще хранящего ночную прохладу. Мне нужны силы для этого разговора.

– Привет, Кусяндрик, – щебечет мама.

О-о-о… Мое ненавистное прозвище. Если Никуся я еще могу выдержать, то этот Кусяндрик… Б-р-р… И зачем было выбирать ребенку такое короткое имя, чтобы потом извратить его, придумав нечто длинное и отвратительное?

– Как ваши дела? – спрашиваю, делая вид, что не заметила ее обращения, и присаживаюсь на стул, подперев кулаком висок. Что-то голова какая-то тяжелая. Наверное, слишком много мыслей.

– Хорошо. Папаня уехал в рейс на неделю, а я иду на работу. Сегодня Галочка открывает лавку, так что я успела управить хозяйство и полить клумбы.

И начинается рассказ об уточках и розах. О поздней весне. О том, что у папы был сломан Камаз, но вчера привезли и поставили какую-то важную деталюху, и он наконец-то поехал за свеклой. Мама рассказывает, как дела у всех наших знакомых и не очень. Работая на рынке продавцом овощей, да в принципе любым продавцом, будешь знать все и обо всех. Иногда даже больше, чем нужно.

– Когда ты приедешь в станичку? Я ждала тебя на этих выходных, но ты все молчишь. Уже почти два месяца дома не была. Ника, имей совесть! – мама пытается говорить строго, но я слышу улыбку в ее голосе. Как же сильно я ее люблю.

– Я не знаю. Прости… Учеба, ты же сама понимаешь, – сердце вновь набирает ритм, предчувствуя, что сейчас настанет тот самый момент.

– Ника, в чем дело? Ты ничего не хочешь рассказать мне? Марк? Он обидел тебя?

– Мы расстались, мам.

– Почему ты молчала? Милая… Вот же засранец! Папке скажу, он ему…

– Не надо, пожалуйста. Это ничего не исправит. Он меня не любит, а если так, то какой смысл?

– Не любит? Как такое сокровище можно не любить? Ты самая прекрасная девочка на свете. Умная, добрая, милая…

Хоть для кого-то я сокровище. Мамины слова живая вода для любых ран.

– Мам, – сдерживаю рыдания, но предатели-слезы уже бегут по щекам, – я беременна.

Тишина. Слышу только ее тяжелое дыхание и шаги. Господи, о чем я думала? А если сердце прихватит? Нельзя было говорить по телефону.

– Мамуль? Ты там как? Слышишь меня? – вскакиваю на ноги, чувствуя необходимость сделать хоть что-то. – Мама!

– Я здесь. Здесь, – голос очень слабый. – Какой срок?

– Восемь недель.

– Акушерских?

– Да.

– Токсикоз?

– Замучил уже. Как и с едой, три раза в день.

– Как и у меня было с тобой, – нежность в ее голосе словно касается души. – Ничего, мое солнышко. Не волнуйся, хорошо? Мы со всем справимся. Что-нибудь придумаем. Не делай глупостей только, ладно?

– Угу, – хлюпаю носом.

– Я уже добралась до лавки, милая. Нужно работать. Вот это ты меня огорошила, конечно, – все еще взволнованным тоном говорит мама.

– Не говори никому.

– Ни слова, – мгновенно обещает она. – Господи, я стану бабушкой. Счастье-то какое!

– Мам!

– Все, пока, Кусяндрик. Люди пришли… Я люблю тебя.

– И я тебя, мамуль.

Вздох облегчения, а затем спину сковывает нервозность. Я ведь не все успела ей рассказать, но остальная часть может дождаться личной встречи. Да, наверное, так будет лучше. Вибрация колит ладонь. Сообщение.

Ветерок: «Доброе утро, Шипучка. Выгляни на улицу. Погодка шепчет.»

Ника: «Утречка! Что она шепчет? Идите нафиг, сидите дома?»

Ветерок: «А ты посмотри в окно;)»

Подхожу к окну, гадая, что должна увидеть там или услышать, и замираю, схватившись за подоконник.

– Привет, – Сеня стоит внизу и приветливо машет, широко улыбаясь. – Погодка классная, да?

– Что ты здесь делаешь? – произношу приглушенно, боясь, что кто-нибудь увидит или услышит.

– Соскучился, – дерзко ухмыляется.

– Суббота. Девять утра. Ты ненормальный?

– А твои девочки рады меня видеть больше, чем ты, – опускает взгляд ниже шеи. – Классная маечка.

Складываю руки на груди, скрывая то, на что указал Сеня. Прохладный ветер, шелк, отсутствие белья – связь улавливается четко.

– Чего тебе нужно? – стараюсь выглядеть невозмутимой, но вряд ли выходит хорошо. Сонная, растрепанная, глаза на мокром месте, а теперь наверняка еще и бешеный румянец.

– Хотел увидеть тебя с утра, а то в прошлый раз ты не оставила мне шанса.

Снова. Сеня все время припоминает мне, что сбежала. Такое ощущение, что он и правда был бы рад, если бы я осталась. А что если… Не-ет. Он же просто шутит.

– Концерт окончен, – собираюсь спрятаться, но что-то меня не отпускает. Это гипноз чистой воды.

– В прошлый раз ты так смотрела, когда хотела потрогать мою задницу. Страшно спросить, о чем ты думаешь сейчас, – усмехается Сеня.

Вот же… Нахожу в себе силы отойти от окна, но парень тут же окликает меня. Еще раз. И еще. Черт! Он всех на уши поднимет. Возвращаюсь.

– Что еще? – спрашиваю раздраженно, хотя девочка внутри меня радуется вниманию больше, чем должна.

– Пойдем на свидание? – уверенно смотрит в глаза.

– Сейчас?

– Нет. Вечером, – пожимает плечами. Как всегда у него все легко и просто.

– Ты для этого пришел?

– Ага, – широкая улыбка ослепляет.

Качаю головой. Как я могу? Одно дело переписка, по смс легко держать определенное расстояние, потому что оно реально есть, а вот так… идти с ним куда-то…

– Ты зря пришел. Я не…

– Я сейчас запою.

– Что? Сень, не валяй дурака, – вижу, как он набирает в грудь воздух, глубоко вдыхая. – Не вздумай, – предупреждаю я, но он лишь подмигивает мне.

– Ра-асцветали яблони и гру-уши, – очень громко и… даже красиво, но, главное, громко. – По-оплыли туманы над рекой…

Уже слышу ругань с этажей выше. Вот сумасшедший.

– Ладно-ладно, – машу руками, привлекая внимание. – Я согласна. – что угодно, лишь бы убрался отсюда поскорее.

– Не хочешь дослушать? – насмешливо говорит Арс, явно довольный собой.

– Ты специально, да?

– Конечно. По телефону я бы тебя три дня упрашивал.

– Ненормальный… – бубню себе под нос, качая головой.

– Заеду за тобой в шесть. Учти, репертуар у меня достаточно большой, и я могу всю ночь, – снова подмигивает. Пошляк.

– Иди уже. Могущий, – еле сдерживаю улыбку, качая головой.

– Всемогущий, что бы ты знала, – отправляет воздушный поцелуй, который делает мои ноги слабее, и, махнув на прощание, уходит быстрым шагом в сторону парковки.

С ума сойти. И во что я вляпалась? Опять!