Шипы смерти

ИСЛА

я

Ильяс Константин был Паханом. Мой брат был преступником. Последнее меня как-то не удивило; первое меня шокировало. Иллиас не просто был замешан в темном дерьме, он им руководил.

И все же моя любовь к нему не поколебалась. Оказалось, что, возможно, я тоже не был хорошим человеком, потому что меня это потрясло не так сильно, как должно было бы. Я имею в виду, это был просто титул. Это ничем не отличалось от работы генеральным директором какой-нибудь крупной корпорации. Верно?

Ладно, может быть, немного по-другому.

А потом были сообщения от моего горячего папочки после того, как Феникс прислал ему видео, где я и мои друзья танцуем до отвала и подпеваем под песню «Truth Hurts». Так уж получилось, что эти тексты идеально подходят к нашей ситуации. Это было последнее «иди на хуй» папе Энрико. Это было два дня назад, и теперь мне пришлось заблокировать его номер. Потому что ответ, который я получила от этого мужчины, меня разгорячил и обеспокоил, заставив меня более чем желать развлечь его еще одним раундом сексуальных фантазий.

За твою наглость, когда я увижу тебя в следующий раз, ты одновременно положишь мой член и мою руку на свою задницу.

Хорошо, что я его больше не увижу.

Я разочарованно вздохнул и сосредоточился на текущей ситуации. Я был в офисе Илиаса. Я уже проверила его ящик с носками и нижним бельем, как советовали мои подруги. Ничего стоящего там не было, и перебирать боксеры брата мне было крайне некомфортно.

Итак, я вернулся в его первозданный кабинет. Рейна утверждала, что где-то здесь должно быть секретное отделение и что никто не держит свой офис в такой безупречной чистоте. Ему нужно было место, где он мог бы спрятать важные вещи.

У каждого мужчины есть секретные отсеки. Вы уверены, что проверили каждый угол?

Я схватила телефон со стола и набрала в ответ кучу гневных смайлов.

Я проверил каждый дюйм. Говорю вам, здесь нет никакого дерьма.

Мой телефон снова завибрировал. Текстовое сообщение Феникса посмотрело на меня.

Вероятно, она так сильно мечтала о своем итальянском папе, что не могла сосредоточиться.

Еще один шум. Последовало хихиканье Афины.

Что ты будешь делать, если он предпочитает деловых женщин артисткам?

Сообщение Феникса прозвучало.

Вы имеете в виду умных женщин? Мы все умные. Мы просто предпочитаем нашу артистическую сущность.

Я уже слышал, как они все смеются до упаду. Это был единственный недостаток группового обмена сообщениями с лучшими друзьями. Все всегда на тебя нападали, а потом ехали тебе по заднице. Но я бы не променял это ни на что.

Я не мог удержаться от ответа.

Если ему нравятся интеллектуальные ответы, я мог бы просто попросить горячего папочку: «О, мой патриархальный итальянский человек, пожалуйста, ограничь мне поток воздуха». Это заставит его двигаться дальше.

Что ж, это их и подтолкнуло. Мой телефон гудел, как будильник, который невозможно выключить.

У меня даже есть запись голоса Афины, поющей своим сопрано выдуманную строчку: «Посмотри на эту лисицу, лисицу. Посмотри на эту чернобурку, папочка. Мне нужен его член и рок».

Я хмыкнула и начала печатать, пока ее голос продолжал звучать на заднем плане.

Этот горячий папочка не серебро. У него много густых темных волос.

После двадцати умных сообщений и глупых гифок я отправил еще одно сообщение. Им действительно пора было перестать вести себя так незрело.

Давайте забудем об этом проклятом патриархальном папочке и сосредоточимся на поставленной задаче. ПОЖАЛУЙСТА.

Ответ Феникса был мгновенным.

Дамы, давайте не будем злыми по отношению к Айле. Ей нужно вдохновение и немного члена.

Звуковой сигнал . Звуковой сигнал . Звуковой сигнал . Приходит больше сообщений. Смеющиеся смайлы. Смайлики закатывающие глаза.

Я ответил.

Вы все ведете себя как чертовски похотливые подростки.

Следующей вмешалась Рейна.

Чертовски верно. Тогда было веселее.

Последовало сообщение Рейвен.

Твоя артистичная задница не умеет шпионить. Вы могли бы также отказаться от этого. Давайте сосредоточим нашу энергию на итальянском папочке.

Мои брови нахмурились. Какое это имеет отношение к чему-либо?

Что ты, черт возьми? Деловая женщина с кистью? И трахни этого проклятого итальянского папочку.

Следующим был Феникс.

Сейчас мы говорим. Отдай это мне, папочка.

Мой рот чуть не отвис. Это было неслыханно из Феникса. Может быть, она была чертовски возбуждена.

Афина не помогла со своим следующим сообщением.

Подпишите меня, черт возьми. Я дам немного папе Маркетти.

Это было бы неполным без мудрого комментария Рейвен.

Да, ты устроишь ему чертов сердечный приступ.

Боже, иногда они вели себя как незрелые подростки.

Вы все ведете себя как похотливые шлюхи.

Что ж, это привело к появлению смайлов. Баклажаны. Бананы. Пончики (я понятия не имел, что это значит). Улыбающийся дьявол. Персики (я знал, что это значит).

Еще один звонок, сигнализирующий об еще одном сообщении, и я всерьез подумывал просто отключить звук в чате. Но это было сообщение от Рейны.

Забудь эти мотыги, Айла. Давайте серьезно и сосредоточимся. У каждого мужчины есть потайное отделение, куда он прячет всякое дерьмо. Залезьте под стол и проверьте каждую поверхность.

Так я оказался на коленях под дурацким столом брата и провел пальцами по каждому закоулку. Пока я что-то не почувствовал. Мое сердце ускорилось. «Может быть, это оно», — подумал я.

Я осторожно надавил на небольшое углубление, и отсек открылся с легким жужжанием .

Я схватила телефон и набрала ответное сообщение.

Я нашел это!

Мой телефон завибрировал о паркетный пол, когда начали поступать сообщения, но я их все проигнорировал. Мои пальцы дрожали, когда я вытащила аккуратно сложенную, подозрительно тонкую папку, и открыла ее.

Это было свидетельство о рождении. Для Луизы Марии Кортес. Мои брови нахмурились. Может ли это быть...

Резкий вздох покинул меня. Может ли это быть свидетельство о рождении моей матери? Мои глаза скользнули по документу, запоминая имена. Киан Перес Кортес-старший Мария Кортес. Я прошептал их имена, проверяя их на языке. Мне придется их поискать. Потом я вспомнил. Эх, мой телефон. Именно тогда, даже в моем измотанном состоянии, мне пришло в голову сфотографировать это. Я быстро сфотографировал несколько штук и положил их туда, где нашел.

Я провел пальцами по секретному отделению, надеясь найти что-нибудь еще. Еще один документ.

«Вот оно!» — воскликнул я в пустую комнату, чувствуя под кончиками пальцев еще один документ.

Я вытащил его и затаил дыхание, читая имена. Это было мое свидетельство о рождении. Исла Луиза Кортес Константин, рожденная в семье Луизы Марии Кортес и Сергея Ильиаса Константина. Я даже не была Айлой Эванс, но тогда меня это не особо удивило.

Мое сердце колотилось, когда я смотрела на документы, задаваясь вопросом, почему Иллиас скрывал от меня что-то столь важное. Должна была быть причина; люди не хранят секреты просто так. Трепет вспыхнул в моем сердце, но я не позволил ему сдержать меня. Мне придется узнать, кем была моя мать. Кто были эти люди! Я имел право знать.

Надеясь получить больше ответов, я проверил секретное отделение. Больше ничего там не было.

Я снова начал открывать ящики один за другим, ища там потайные отделения. Прошло три часа перебора каждого картотеки и ящика.

Ничего. Зильч. Нада.

Внутри меня закипело разочарование.

Как будто Иллиас знал, что я буду шнырять вокруг и обчищать его стол. Там почти ничего не было. Я мало что знал о ведении бизнеса, но ожидал, что в его офисе окажется по крайней мере какая-то важная документация.

Вместо этого я обнаружил только безбумажную чушь. Жесткий диск, который я не смог взломать. Ноутбук, который я не смог разблокировать.

К черту безбумажность. Мне нужны были доказательства на чертовом клочке бумаги. Я был таким старомодным.

Мой телефон снова завибрировал, и я вспомнил групповой чат. Дерьмо. Я залез под стол, чтобы схватить его, и недоверчиво покачал головой. Сто пятьдесят сообщений!

Очевидно, моим друзьям нужны были жизни.

Голоса эхом разнеслись по замку, и я замерла. Все охранники, которые были здесь, держались снаружи.

«Они скоро будут здесь», — услышал я голос Бориса.

Я замерз.

На мгновение я даже перестал дышать. Ебать! Где бы ни был Борис, там был мой брат. Это заставило меня двигаться. Мои пальцы дрожали, когда я бросился вернуть все на круги своя. Я засунул тонкую папку обратно в секретное отделение и стал придумывать, как ее закрыть.

— Давай, — прошептал я, скользя рукой по поверхности в поисках дурацкой кнопки. Моё сердце колотилось так сильно, что я больше ничего не слышал, кроме жужжания адреналина в ушах.

Я продолжал проводить пальцем по всей области, пока снова не почувствовал небольшой отступ. Я толкнул ее, и воздух наполнился электрическим жужжанием. В тишине офиса это звучало как проклятое землетрясение. Мой взгляд метнулся к двери, затаив дыхание.

Нажмите. Отсек закрылся, и из моих легких вышел мягкий поток воздуха.

Схватив телефон и надежно засунув его в задний карман джинсов, я в последний раз окинула взглядом комнату, чтобы убедиться, что нет никаких следов моего присутствия здесь. Я на цыпочках подошел к двери и прижал к ней ухо. Я ничего не слышал. Никаких шагов. Никаких голосов.

Поднеся руку к ручке, я, затаив дыхание, надавил на нее и стал ждать. Ничего не произошло. Я заглянул в маленькую щель в двери и, увидев, что берег свободен, протиснулся и тихо закрыл ее за собой.

Я бросился через коридоры к передней части дома, где остановился как вкопанный. Мой брат стоял у двери, в его объятиях (в свадебном стиле) женщина со светлыми волосами, одетая в мужское пальто. Она запрокинула голову, чтобы полюбоваться мозаикой, нарисованной на наших потолках, и ее взгляд с любопытством изучал наш дом.

«Сводчатые потолки здесь ни при чем», — услышал я ее слова, но все, что я мог видеть, это то, что мой брат смотрел на женщину в его руках с уязвимым взглядом в глазах, которого я никогда раньше не видел. В его взгляде была такая дикая тоска, что на мгновение я не смог отвести взгляд.

Святое чертово дерьмо!

Мой брат был чертовски влюблен. Ошибки быть не могло. Это было ясно как день.

Я визжал так громко, что воздух сотрясся и напугал и моего брата, и его женщину. Мой взгляд метался между ними, больше задерживаясь на блондинке, мне было любопытно, как она его так влюбила.

— Исла, что ты здесь делаешь? Удивление было очевидным в голосе моего брата, когда он изучал меня, нахмурив брови. Я заметил, что он никогда не унижал женщину. «Я думал, ты в Париже, на показе мод твоего друга».

Мои щеки покраснели, вспомнив, что произошло в вечер показа мод. Не имело значения, что это было несколько недель назад, воспоминания все еще были свежи.

— Это было на прошлой неделе, — пробормотал я. Или за несколько недель до этого. Неважно, для Илиаса это не имело бы значения. Это была маленькая белая ложь. Несмотря на то, что Иллиасу принадлежало множество торговых центров, он не проявлял никакого интереса к моде, поэтому не мог знать, что я немного привираю. Мой взгляд метнулся к блондинке-красавице в его объятиях. Резкая разница между ними была очевидна. Бледность ее волос и голубых глаз контрастировала с темными волосами и еще более темными глазами моего брата. — Если ты хочешь, чтобы я ушел, я могу уйти, — полудразнил я.

Когда мой брат вернулся, было бы трудно шпионить. Не то чтобы я до сих пор добился большого успеха. За исключением свидетельства о рождении, которое, возможно, принадлежало моей матери… и моей собственной.

Взгляд брата на мне смягчился, и я не смогла сдержать теплую улыбку. Илиас всегда был более серьезным братом. Максим и Илиас были близнецами, но, если не считать внешности, они не были похожи друг на друга. Илиас всегда был сильнее. Он заботился о Максиме, а когда я приходил в себя, заботился обо мне.

Легкая боль в груди пронзила меня. Я не любил думать о прошлом. Так я сдерживал свою печаль. Но я скучал по Максиму. Много. Хотя последние несколько лет мне казалось, что его уже нет. Когда Максим потерял любовь всей своей жизни, он отстранился. Это сблизило меня с Илиасом и заставило меня еще больше зависеть от него. В конце концов, я был всего лишь подростком. Но теперь я задумался, а не стоило ли нам уделять Максиму больше внимания.

Глаза Илиаса сузились на женщине. "Куда ты идешь?"

Мои брови взлетели до линии роста волос. Он чертовски рычал?

— Положи меня, — потребовала она, глядя на него. Я подавил смешок. Похоже, она не собиралась терпеть дерьмо Илиаса.

"Нет."

«Мы внутри. Теперь я могу ходить». Мой взгляд метнулся к ее ногам и заметил, что на ней нет обуви, и, судя по всему, на ней было пальто моего брата.

Иллиас, как обычно, проигнорировал ее и снова сосредоточил свое внимание на мне. «Исла, познакомься с Татьяной. Моя жена." Мои глаза расширились от шока.

— О боже мой, — пробормотал я. «Я так рад за тебя, брат. Когда вы поженитесь? Где?" Затем я сузил глаза. «Почему меня не пригласили?»

«Мы поженились прямо перед тем, как мой самолет взлетел». Объяснения моего брата не имели смысла. «Вас бы пригласили, но это была чрезвычайная ситуация».

Разочарование охватило меня.

— Я мог бы бросить все и прийти к тебе. Мой голос дрогнул от боли; Я ничего не мог с этим поделать. Он был всей моей семьей, и по какой-то причине мне не нравилось, что он оставил меня в стороне.

Мой брат заключил меня в медвежьи объятия, что оказалось немного неловко, поскольку он отказался отпустить свою новую жену. Татьяна . Мне понравилось это имя.

— Не волнуйся, — сказала она, пытаясь смягчить удар. «Он как бы похитил меня, а затем заставил выйти за него замуж, так что это действительно была чрезвычайная ситуация».

Я растерянно моргнул, а она самодовольно улыбнулась. Мой брат просто застонал.

— Ты ее похитил? — прошипел я, паника охватила меня. «О боже, нас отправят в тюрьму». Господи, почему Татьяна не взбесилась. Я прищурился на брата, а затем извиняющимся взглядом посмотрел на свою новую невестку. "Мне очень жаль. Мы еще можем это исправить. Иллиас не это имел в виду. Я посмотрел на брата просто для пущей убедительности. — Наверное, потому, что ты такой… т-такой… красивый?

Она небрежно махнула рукой, по-видимому, позабавленная моей реакцией, как будто это было всего лишь незначительное неудобство. Возможно, мир сошел с ума. В конце концов, это начало ощущаться с этой сумасшедшей женщиной-преследователем.

«Не беспокойся об этом. Мой брат похитил Бранку прошлым летом. Пока она шла к алтарю, чтобы выйти замуж за кого-то другого. Мои брови взлетели до линии роста волос. Кем, черт возьми, была Бранка? «Происходит чаще, чем вы думаете».

Хм?

Либо мой брат женился на ком-то немного сумасшедшем, либо нам предстоит разгадать какую-то серьезную херню. Последовало неловкое молчание, а мой взгляд метался между ними. Она, казалось, совсем не беспокоилась, в то время как мой брат, казалось, был слегка раздражен объяснениями своей новой жены.

Ладно, возможно, я мог бы кое-чему поучиться у Татьяны, начиная с того, как вот так залезть под кожу моего брата. И что еще более важно, чем именно был замешан мой брат? Очевидно, похищение женщины было для него пустяком.

Слова Рейны пришли мне в голову. Ильяс Константин был Паханом. Глава русской мафии. Я изучил своего брата и увидел то, что было там все это время. Темнота. Безжалостность. Но была еще и такая яростная защита. И все это напомнило мне еще одного мужчину.

Энрико Маркетти.

«Однако приятно познакомиться», — добавила Татьяна, тепло улыбаясь. «Надеюсь, ты не уйдешь, потому что я здесь. Ненавижу застревать в России зимой».

Ну, у нас было по крайней мере одно общее.

Иллиас чмокнул меня в щеку, прежде чем его жена успела сказать что-нибудь еще. — Мы поговорим с тобой завтра, сестра. У меня было так много вопросов. Как ему могло сойти с рук похищение женщины? И почему она выглядела такой… в порядке с этим? Я открыл рот, но прежде чем я успел произнести хотя бы одно слово, он оборвал меня. «Завтра», — повторил он.

Мой взгляд метнулся к Татьяне, и она озорно улыбнулась. «Завтра», — произнесла она.

«Эм, ох… ладно».

Я остался приклеенным к своему месту, наблюдая, как они исчезают вверх по лестнице, направляясь к крылу дома Илиаса.

И все это время я не мог избавиться от ощущения, что все вот-вот развалится. Еще неизвестно, хорошо это или плохо.