Школа жизни (СИ)

5 Глава

Сегодня нас подняли намного раньше обычного. С самого утра нас мучили: одевали, красили, причёсывали. Всю неделю Катерина нас тренировала, как нужно вести себя в присутствии Вампиров. Было много запретов и странных жестов. Например, демонстрация запястья было своеобразным призывом, так дама показывала свою заинтересованность. В присутствии Вампиров запрещалось: сутулиться, смеяться, кричать, говорить, а самое главное испытывать страх. Эти существа оказываются чувствуют наш страх и вообще очень сильные эмоции. Очень много правил, которые мы зубрили целыми днями. А потом стояли, не шевелясь, после завтрака, обеда и ужина.

Как объяснила Катерина нас есть никто не будет, но мы обязаны выглядеть шикарно. Это похоже на выставку машин: основной товар это машина, но всегда есть модели, которые стоят рядом. В данном случае машины — это Вампиры, а модели это мы.

Как я уже говорила, что сегодня именно тот самый день «Х», когда и решиться наша судьба. Нас похитили именно для этого, а что с нами будет после никто не знает, точнее мы не знаем.

С Мэри мы очень сдружились, она оказалась общительной и умной девушкой, с которой было довольна приятно общаться. Катерина похитила её, когда та возвращалась из музыкальной школы. Мэри говорила, что она присела на лавочку, чтобы отдохнуть, ведь она играла на виолончели, а этот инструмент довольна тяжёлый, когда к ней подошла Вампирша. До этого раза она никогда в живую не встречала представителей этой древней расы и конечно её восторгу не было предела. Они разговорились и Катерина предложила подвести её до дома, та согласилась. Больше Мэри ничего не помнит, говорит, как посмотрела ей в глаза, так и вырубилась.

Пару раз ночью Мэри приходила к моей кровати и долго сидела, вцепившись в мою руку. Ей снились кошмары и она не могла выносить это, поэтому ей был необходим тот, кто поддержит и выслушает. Я на эту роль подходила отлично.

Она часто расспрашивала меня о моей прежней жизни, но я отделывалась односложными фразами, поскольку ворошить своё прошлое я очень не любила. Мэри это видела и отставала от меня.

С остальными девушками я даже не знакомилась, просто слышала как к ним обращается Катерина и запоминала. Вон та девушка с тёмно-медными волосами и конопушками Джесика, вторая Николь, кучерявая шатенка Виола. Все мы сейчас сидели в спальне Катерины, а над нам порхали по две девушки: одна занималась причёской, а вторая делала макияж. Катерина же полулежала на своей огромной кровати и пила кровь молодого паренька с коротким ёжиком волос на голове. Мы сидели напротив и были обязаны смотреть на это. Это очередная тренировка (издевательство) или просто у нашего «учителя» проснулась больная фантазия. Я сидела и терпела боль, которую мне причиняет парикмахер: она что-то вычёсывала из моей головы мелкой расчёской, постоянно вонзая острые зубчики в кожу головы.

Почему-то вспомнилось самое извращенное испытание Вампирши. Мы так же, как сейчас сидели на стульях и смотрели на кровать, но вместо одной Катерины и какого-нибудь бедолаги там была целая оргия! Семь парней и четыре девушки вытворяли на кровати такое (!), что покраснела даже я. А Катерина ходила по комнате со стеком и внимательно наблюдала за нами. Как только кто-то отводил взгляд или ворочался на месте, Вампирша тут же больно била нас этим самым стеком по рукам и ногам. Было реально больно и на коже оставались красные пятна и борозды. И так продолжалось около трёх часов. Больше всего ударов получила моя Мэри. Она из католической семьи и ей это всё в новинку.

— Вы чувствуете это предвкушение летающее в воздухе? — вырывая меня из воспоминаний, спросила нас Катерина. — Я, например, просто дождаться не могу, когда мы посетим заседание Суда и отправимся на вечеринку в честь такого знаменательного события!

Мы все, как одна смотрим на неё открытым и чистым взглядом. Со стороны может показаться, что мы роботы, поскольку такого постоянного взгляда у людей не бывает, ведь мы изменчивые, но Катерина требует, чтобы так было всегда. Я стараюсь погружаться в свои воспоминания, чтобы не чувствовать боли в ногах: каждый день мы стоим в одной позе по четыре часа и от этого ноги просто немеют. Ладно бы она нас ходить заставляла или бегать, так нет же, мы должны просто стоять, изображая из себя статуй. По их мнению так и должны выглядеть люди: молчаливые, спокойные, невозмутимые, послушные.

С Эммой я связывалась пару раз, но лишь для того чтобы узнать, что меня ищут, но найти никак не могут. Это очень сильно портит моё и так не оптимистическое настроение и я чувствую усталость всё больше и больше. Она предлагала мне рецепты зельев, даже против Вампиров (видя мою мрачность, она открыла тайну зелья, которое может усыпить Вампира ровно на двадцать минут, но для его приготовления нужно много ингредиентов и самое плохое — Вампиры будут знать, что их кто-то отравил, поскольку они спят очень мало около двух часов в сутки), но это было как свеча в руках у человека, у которого нет спичек — оно как бы есть, но применить-то я это не могу. Поэтому Эмма ничем не могла мне помочь, только историями из маминой жизни. В основном она рассказывала, как они в детстве вместе жили у бабушки Карнелии и проказничали. Я слушала, открыв рот, и впервые за эти ужасные дни улыбалась, потому что хотела, а не потому что приказала Катерина. Но потом я просыпалась и всё повторялось: завтрак, стояние на месте, обед, новое и извращенное испытание, ужин и опять бесцельное стояние на месте. Эмма видела моё бедственное состояние, но ничем помочь не могла. У меня была не депрессия, а что-то вроде нервного срыва. Когда у меня что-то не получилось я была в шаге от банальной истерики, но мне удавалось сдерживать свои порывы, но потом вечером в душе и ночью в кровати я ревела часами, уткнувшись лицом в подушку. Это делали все, только в разное время и с разной громкостью. Кто-то даже пятиминутной отлучкой в туалет пользовался, чтобы поплакать. Всем было тяжело, поскольку о свободе в нашем положении можно было только мечтать. Никто не верил словам Катерины, что по окончанию нашего «обучения» мы будем возвращены в свои семьи. Я старалась не думать о Дженни, которая скорее всего меня ищет, о дяде и тёте, которые места себе не находят, это слишком подкашивает меня и становится ещё хуже, чем есть сейчас.

— Девочки, — вновь обратилась к нам Вампирша, отпихивая от себя тело парня. — Я чувствую ваш страх. Что случилось? Неужели вам жалко это мальчугана?

Мы молчали, так как ни к кому конкретно она не обращалась, а отвечать мы можем только с позволения и только за себя.

— Виола, — обратилась она к девушке. — Что беспокоит тебя?

Я лишь глаза в её сторону повернула, но не голову, поскольку визажист, что-то втирала мне в кожу, а парикмахерша начала делать мне начёс.

— Моя госпожа, я боюсь, что… — Виола чуть неуверенно замолкла, но потом взяла себя в руки и продолжила. — Меня будут использовать, как сексуальную рабыню, а я не хочу этого.

Вампирша вскинула бровь, а потом расхохоталась. Её смех был громким, а ещё он как бы эхом уходил вверх. Если честно, этот вопрос и меня очень напрягает, но я больше опасаюсь за свою жизнь, чем за своё психологическое и физическое здоровье. Кстати, это её «моя госпожа» не просто какая-то приставка к фразе, а настоящее обращение человека к Вампиру. Вот кто мы для Вампиров — еда. И этим всё сказано.

— Ты серьёзно? — смеялась она. — Думаешь, что Вампир будет заниматься сексом с человеком? Смертным существом?

— Да, моя госпожа, я именно так думаю, — ответила она, пожалев, что задала этот вопрос. Кажется связи между нашими расами мало возможны. Но я помнила, как Арчи с кучерявой в туалете… грудь неприятно сжало и я чуть заметно поморщилась. Неужели, кто-то пренебрегает правилами?

— Видишь ли, моя девочка, — начала Катерина, вытирая выступившие слёзы. — Вы ни много ни мало еда. А я мало видела людей, которые сношаются с животными, которых вы употребляете в пищу. Но ты права, случается всякое и если тебе когда — либо в своей жизни удасться попасть в постель к Вампиру, то это будет самое яркое, самое чудесное мгновенье в твоей жизни, которое ты никогда не забудешь.

Вот уж вряд ли. Да, после этого высказывания во мне ожил умерший сарказм. Я? Гордиться тем, что переспала с высокомерным, циничным убийцей — психопатом? Нет уж, увольте. Для меня это будет самым противным поступком, о котором я попытаюсь забыть, как о самом жутком сне.

— А ты, Вивьен? — обратилась Катерина ко мне. — Чего боишься ты?

Первое время я тряслась, как лань, когда она спрашивала меня о чём-то, но за эту неделю я насмотрелась такого, что стесняться и бояться с кем-то разговаривать было бы очень глупо.

— Боюсь не понравиться, моя госпожа, — ответила я ровно, смотря прямо на Вампиршу. Естественно это была не правда, мне было фиолетово понравлюсь я клыкастым или нет, я боялась смерти, которая кружит над нами, словно коршун.

— Ну-у, — она смешно нахмурила брови и чуть надула губы. — Я тебя прекрасно понимаю, сама не знаю, что одеть сегодня. Но для вас я специально пригласила лучших мастеров своего дела и я уже вижу результаты, которые мне очень нравятся. Поэтому тебе, нечего бояться, моя дорогая, главное вести себя согласно своему статусу в обществе и всё будет хорошо. Знаешь, я наверное, порекомендую тебя своей подруге, как очень хорошего работника и возможно она возьмёт тебя в своё дом.

Она меня подарить собралась?! От этого заявления, которое было сказано таким милым тоном я стиснула зубы до боли, чтобы как-то привести себя в чувство и успокоиться. Кажется, Катерина ничего не заметила. Она поднялась, переступив через труп мальчика, встала в центре комнаты около стеклянного столика на котором стоял кувшин с кровью и квадратная коробка с салфетками. Взяв одну, она промокнула губы и начала вытирать руки.

— Вы, девочки мои, куклы, а что делают куклы? — она обращалась к нам, поэтому мы молча слушали, взирая не неё со своих мест. — Правильно, молчат и хорошо выглядят.

Спустя какое-то время нас наконец-то закончили мучить. «Причёски и макияж нам сделали, а значит самое трудное позади» — думала я, но оказалось самое трудное было впереди.

Нас оставили в спальне Катерины одних, разрешив поговорить и походить. Как только за последним визажистом закрылась дверь я тут же встала и бросилась к зеркалу, впрочем как и остальные девчонки. То, что я увидела шокировало меня очень сильно. Я медленно подошла ближе и аккуратно потрогала себя за лицо, боясь, что мне сделали пластику или натянули другое лицо. Это было просто что-то! У меня слов цензурных не осталось! Идеально ровно и однотонное лицо, хорошо очерченные скулы, пухлые идеальной формы губы. А глаза?! Они выглядели огромными! Чёрные тени, наращенные ресницы чуть ли ни до бровей, которые тоже, кстати пострадали, подводка, тушь — чего там только не было. И мои светло-карие глаза выглядели как-то неестественно ярко. Я помню, что перед началом всего этого издевательства мне закапали в глаза какие-то капли, но я не знала, что это повлияет на цвет моих глаз. А причёска?! Объем, как у льва (!) и идеальной формы кудри. Осторожно прикоснувшись к одному из локонов, поняла, что лака влито столько, что Это будет стоять колом пару дней. Охренеть!

Остальные тоже довольно прилично пострадали: Мэри тоже сделали укладку и очень яркий макияж. С остальными такая же история.

— Они нас к конкурсу Мисс Вселенная, что ли готовят? — вскрикнула Джесика, тыкая пальцем в свою высокую причёску.

— Или в последний путь, — буркнула Виола. — Накрасили так, чтобы в гробу красиво смотрелась.

— На продажу нас готовят, — отозвалась я. — Чтобы привлечь потенциальных покупателей нужно, чтобы мы имели товарный вид.

Мэри подошла ко мне и, взяв за руку, заглянула в глаза.

— Ви, я не хочу, чтобы тебя забрали, — всхлипнула она. — Ты такая красивая, тебя точно заберут!

И из её глаз потекли слёзы. Я тут же кинулась к столику и, схватив салфетку, подбежала к Мэри:

— Не плачь! У тебя косметика может потечь, а Катерина этого точно не простит.

И я начала аккуратно промакивать слёзы под глазами у этого ангелочка. Мои опасения были напрасны: ни грамма туши не размазалось. Косметика была качественная и это не могло ни радовать.

— Я не смогу без тебя, — жалобно пискнула она. — Ты такая… такая…

Она была на грани и я крепко обняла её, прижав к груди. Я полюбила эту маленькую девчонку с огромными голубыми глазами, как собственную сестру. Надеюсь, ей попадутся хорошие хозяева. В том, что её возьмут я была уверена.

— Малыш, я не такая хорошая, как ты думаешь, — шепнула я, видя, как Виола с некой долей зависти смотрит на нас. — Я до шестнадцати лет была малолетней преступницей.

— Ты серьёзно? — отсторонившись, удивлённо спросила Мэри. — А что ты делала?

— Дралась, пила, курила и не всегда сигареты, в общем вела разгульный образ жизни, — улыбнулась я. — Поэтому я сюда и попала.

— Но ты рассказывала, что ты шла на собеседование, когда Катерина тебя встретила, — сказала она. Я грустно улыбнулась и покачала головой.

— Да, и это правда. Но если бы я исправилась, то никогда бы не попала в Чикаго, а училась бы в каком-нибудь институте на хирурга и водила бы знакомства с одними ботаниками, — произнесла я со вздохом.

Мы говорили ещё, но двери открылись и нам пришлось замолчать. В спальню вошла Катерина в шикарном тёмно-бордовом платье, а за ней шли три девушки и несли в руках свёртки и огромные бумажные пакеты. Мы тут же склонили головы и сделали реверанс. Это своеобразное приветствие, которое мы обязаны выполнять в присутствии любого Вампира. Это так выматывает не столько физически сколько морально: склонять голову перед убийцей и извращенкой с манией величия.

— Вольно, — махнула Вампирша рукой. — Ну как вам ваши причёски? Оценили, да?

Мы покорно смотрим в пол, но подбородки чуть задраты, так эффектнее смотрится. Девушки, пришедшие вместе с ней разложили пакеты на кровати и выстроились в линеечку, скромненько сложив ручки перед собой и потупив взор. Катерина называет их рабами, потому что памяти у них нет совсем. То есть они не помнят кто они и кем были в прошлом, просто перед ними всего две задачи: не умереть и выполнять любой приказ Вампирши. В первый входит питание, посещение душа, справление нужды, а во второе делать то, что скажут. Эти девушки уже безвозвратно потеряны, на их шеях и руках живого места нет: всё в укусах, ссадинах и синяках. Просто к Катерине иногда заскакивают гости и она, как гостеприимная хозяйка разрешает им делать всё, вот они и отрываются на прислугах. Но нас Вампирша стережёт и никому не показывает, видимо это у неё принципы такие — не показывать товар до полной готовности.

— А сейчас мы оденем вас, мои куколки, — слащаво сказала она и потрепала стоящую рядом Николь за щеку. Та никак не отреагировала, лишь голову склонила ещё ниже — это тоже такое правило, если кто-то оказывает тебе знак внимания, то нужно с достоинством и честью принять его. Ненавижу всё это!

— Кто первый? — спрашивает она у нас. — Может… Вивьен?

Я выступила вперёд, и склонив голову, ответила:

— С удовольствием, моя госпожа.

— Моя красавица, — похвалила она и махнула в сторону зеркала. — Встань там.

Я тут же проследовала туда куда сказали и замерла перед зеркалом. На нас были обычные светло — розовые шёлковые халаты, правда они были короткими, но это нравилось Катерина, а значит нравилось и нам.

— Сними халат, — последовал приказ. Я развязала узел, которые был завязан на талии и позволила шёлковой ткани соскользнуть на пол с моих плеч. На мне осталось обычное телесное бельё.

— Всё снимай, — вновь услышала я приказ. Делать нечего и я, не задумываясь, разделась до гола. Мы уже и голышом стояли друг перед другом и приседали, и зарядку делали, так что стесняться, как я уже говорила я разучилась.

Катерина подошла к кровати, выбрала светло-бежевый бумажный пакет и подошла ко мне.

— Надень это бельё, — сказала она. — Можешь опереться на стул.

Рядом действительно стоял стул, на который Катерина поставила пакет. Я заглянула внутрь и достала оттуда трусы — шортики чёрного цвета и чёрные чулки в мелкую сеточку. На резинки чулок были большие бантики ярко алого цвета, сделанные из шёлковой ткани. Я, поставив, ногу на стул осторожно одела сначала один чулок, потом так же надела второй. Потом взяла в руки трусы и одела их. Они были немного странные: спереди всё закрывали, а сзади половина ягодиц была открыта.

— Покрутись, — услышала я приказ и тут же медленно обернулась вокруг своей оси. — Отлично.

Я снова остановилась напротив зеркала. Катерина снова подошла к кровати и достала оттуда корсет?! Да, действительно это был самый настоящий корсет. Она был очень красивый: сам красного цвета, но сверху натянута чёрная сетка с кружевом и этот контраст очень красиво смотрится, потом снизу он был немного рельефным и повторял очертания бёдер.

— Подними руки, — сказала Вампирша и я тут же это выполнила. — А теперь вдохни в себя и задержи дыхание.

Я так глубоко вздохнула, что рёбра сквозь кожу сильнее выступили и я была похожа на скелет. Но самое ужасное началось потом, когда Катерина приложила корсет к моему телу и начала сзади его утягивать. От боли и нехватки воздуха у меня чуть глаза не повылазили из орбит. Груди и талию сдавило, будто тисками. Я стиснула зубы, чтобы не застонать и не выдохнуть. Это продолжалось несколько долгих секунда за которые Катерина со своей Вампирской силой и быстротой шнуровала корсет, утягивая меня в нём до предела возможностей.

— Выдыхай, — скомандовала она, смотря на меня через моё же плечо в зеркале. Легко тебе говорить, я от боли сейчас в обморок грохнусь. Но без кислорода я долго не могу, поэтому медленно выдохнув почувствовала нарастающую боль. Дышать было очень тяжело и я действительно могла прямо сейчас свалиться в обморок. Но из зеркала на меня смотрела самая дорогая порно-звезда. От сильной утяжки грудь поднялась вверх, создавая два холмика, который при прыжке могут вывалиться. А талия? Да её двумя руками обхватить можно! Я почувствовала сильное головокружение и в глазах потемнело, поскольку дышать было ужасно больно и просто невозможно. Я держалась до последнего, но ноги подкосило и я, не удержавшись, начала падать назад. Меня тут же поймали прохладные руки Вампирши.

— Нашатырь тащите! — крикнула она. — Вивьен, не теряй сознание, я сейчас ослаблю шнуровку.

Я старалась из последних сил не уходить в столь манящую темноту, поскольку это противоречит приказу и я могу получить штраф в виде наказания. Катерина немного приподняла меня и наклонила в сторону, а потом я почувствовала свободу и порывисто вздохнула, закашлявшись. Корсет она немного ослабила и боль спала, поскольку эти жёсткие косточки перестали сдавливать бока и грудину.

Хлопнула двери и послышались торопливые шаги. А я так и лежала на руках Вампирши, пока в нос не сунули что-то очень вонючее. От этого запаха в сознании всё прояснилось и я тут же широко распахнула глаза, окончательно приходя в себя.

— Простите меня, госпожа, — вставая, произнесла я. Вздохнула я глубоко и с наслаждением. Смотря в зеркало, я понимала, что почти ничего не изменилось, только в груди было посвободнее, но это тоже смотрелось красиво.

— Ничего страшного, я просто перетянула, — усмехнулась Вампирша. — Но ты молодец, что не начала жаловаться — это большой плюс.

Рядом стояла женщина и держала в руках туфли на высоком каблуке. Ещё и на каблуках! Я точно сегодня не выживу.

— Одевай, — тут же отозвалась она, заметив мой взгляд. — Они тебе подойдут.

Я осторожно взяла их в руки и обула. Они были чёрными, но подошва была ярко-красной с чёрным узором, похожим на тот, что был на корсете.

— Покрутись, — произнесла Вампирша. Я покрутилась.

— Пройдись до двери и обратно.

Я расправила плечи и, смотря исключительно перед собой, пошла до двери. Походки от бедра от нас не требовали, но неуклюжесть не приветствовалась. Поэтому я просто прошла до двери, остановилась, развернулась и пошла обратно.

— Чего-то не хватает, — задумчиво сказала Катерина, закусив губу. — Нора, принеси пакет с ленточками.

Нора — это наша надзирательница, которая сопровождала нас на завтраки, обеды, ужины, а так же в душ и туалет. Она была как охранник, да и выглядела так же: нос широковатый и с горбинкой, большие глаза, узкие губы и волосы всегда как-то странно зализаны и конечно её неизменное чёрное платье с воротником под горло. Будто мы в восемнадцатом веке, а это женщина цербер. Нора принесла маленький чёрный пакет и отдала его Вампирше. Катерина начала копаться в этом пакетике, будто искала что-то очень важное. Она достала две длинные широкие шёлковые ленты красного и чёрного цвета.

— Девчонки, завяжите их на руках красивым бантиком, — обратилась она к прислуге. Они взяли ленточки из рук Вампирши, поклонились ей и только потом подошли ко мне. Они одновременно завязали бантики на моих запястьях и, сделав свою работу, отступили в сторону. Теперь я точно, как кукла.

— Очень мило и кокетливо, — склонив голову набок, пробормотала она. — Вивьен, ты со своей внешностью далеко пойдёшь.

Я смотрела на Вампиршу через зеркало и лишь молча опускала глаза, показывая, что я слышу.

— А твои глаза цвета янтаря свели уже немало мужских сердец, правда? — поинтересовалась она. — Или это цвет виски? Как этот цвет называли твои друзья?

— Моя госпожа, его называли по-разному. Кто-то расплавленным золотом, кто-то коньячным и солнечным, а были и такие кто говорил, что это глаза волка или оборотня. Но янтарными тоже называли.

Да, я не врала, мои друзья постоянно называли меня «золотой девочкой» именно из-за глаз, просто в солнечный день цвет глаз светлеет. У меня они действительно становились цвета расплавленного золота.

— А сколько парней у тебя было? — спросила она.

— Всего два, госпожа, — говорю. Я так и стою перед зеркалом и действительно не могу поверить глазам. Я тут сама на себя не похожа, будто пластическую операцию сделали. Лицо выразительное, скулы отчётливо видны, нос прямой и узкий, прямо как у барби или куклы, а эти огромные глаза с пушистыми ресницами и красиво изогнутыми бровями превращают меня то ли в рок — звезду, то ли просто в модель нижнего белья, не знаю, но в этом месте я потеряла себя.

Дальше в течении часа Катерина лично собрала всех девушек и построила нас ровным строем. Мы все выглядели одинаково — в корсетах и чулках, но расцветка была у всех разная: у Мэри преобладал голубой цвет, у Джесики тёмно-золотой, Виола была в коричневом, а Николь в зелёном. Эти цвета были на корсете под кружевной сеткой и в этот же цвет была окрашена одна ленточка на левой руке. Но всё было одинаково и можно было понять, что мы из одной группы.

— Теперь девочки мы отправляемся на улицу и вам следует кое-что одеть, — она щёлкает пальцами и три девушки берут оставшиеся пакеты с кровати и подносят нам. — Оденьте то, что там лежит и мы отправимся в путь.

Я засунула руку в пакет и достала оттуда чёрный плащ с красной отделкой внутри и какие-то странные очки, которые были похоже на на те, что носят спортсмены, катающиеся на лыжах и сноубордах. Они были большими с широкой эластичной лямкой сзади. Я попыталась посмотреть сквозь них, но ничего не увидела, кроме темноты.

Плащ я накинула на плечи и и завязала завязки, которые оказались на груди.

— Теперь одевайте очки и накидывайте капюшоны, — отдала Катерина приказ. Я немного наклонилась вперёд, чтобы перебросить волосы на лоб и одеть очки. Причёски повредить не хотелось, поскольку мы действительно должны выглядеть презентабельно. Была б моя воля, всё бы это стёрла и пошла бы без всего, чтобы выглядеть как можно естественнее, но мы идём показать себя и выглядеть должны соответственно. Чёрт, что за мысли? Я должна сделать всё, чтобы меня кто-нибудь взял, поскольку отсюда сбежать невозможно, а вот от другого Вампира есть шанс смыться, особенно если я буду работать, например, прислугой или уборщицей — у меня будут ключи от многих комнат.

Я одела очки-маску на лицо и выпрямилась, показывая, что я готова. Края очков находились чуть ли не на щеках и лбу и мои густо накрашенные глаза были в безопасности. Видимость была нулевая.

— А теперь, вас поведут мои люди и вы не должны бояться, вы должны полностью положиться на них и доверять им, как себе, — услышала я. — За мной!

После этих слов моей правой руки коснулся кто-то и приобнял за талию. Этот кто-то переплёл наши пальцы для лучшего скрепления и прикоснулся своим телом к моему правому боку. Я почувствовала, как этот кто-то потянул меня вперёд и я, расслабившись, доверилась ему, пойдя следом. Шли мы очень долго: несколько раз круто разворачивались, потом куда-то спускались и под конец после небольшой остановки в лицо подул прохладный ветер. Так и заболеть недолго, хоть бы штаны какие-то выдала, а то я так могу вирус какой-нибудь подхватить. Мы точно шли по улице и под ногами была далеко не земля, а настоящий асфальт! Значит за домом с другой стороны всё-таки есть дорога! А я-то уже думала, что мы действительно в глуши какой-то. Мы прошли ровно сорок шагов и остановились. Послышался звук отъезжаемой двери. Микроавтобус?

— Пригните голову, — услышала я мужской голос прямо над своим ухом. — Не ударьтесь головой.

Я тут же согнулась и левой рукой нащупала металлическую дверцу за которую и схватилась рукой, чтобы не упасть. Меня усадили, а рядом сел всё тот же, как я поняла мужчина. В автобус машину залезли остальные девушки и дверь закрылась. На заднем плане услышала, как где-то вдалеке хлопнула дверца. Значит Вампирша поедет своим ходом? Ну да, зачем ей ехать с едой в одном помещении? Она лучше отдельно от нас. А вообще я рада, что её не будет рядом, просто не будет такого морального прессинга. Спустя минуту мы тронулись.

Честно признаться я потеряла счёт времени, может прошло шесть часов, а может и все сутки, поскольку ехали мы действительно долго. С отсутствующим зрением все остальные чувства усилились и я вздрагивала от любого шороха. В отсутствии света начиналась паника, но я держала себя в руках, стараясь незаметно переводить дыхание. Корсет по-прежнему давил, но было терпимо, а сейчас когда я сижу в одной позе, то этих жёстких косточек почти не чувствуется.

Некстати вспомнилось наказание Катерины. Мы тогда сговорились и одновременно упали на пол, когда отстаивали свои законные два с половиной часа. Не знаю, что нам тогда пришло в голову, но мы решили, что если мы сдадимся одновременно, то Вампирша ничего нам не сделает, только отчитает и всё. Но не тут-то было. Она отвела нас в небольшую комнату буквально четыре метра в длину и где-то столько же в ширину, там были какие-то моющие средства и швабры. Это была обычная кладовка, только большая. Катерина завела нас туда и привела маленькую девочку с лицом покрытым веснушками. На вид её было около пяти лет. Она стояла в белом платье, белых гольфах и босоножках, а на голове красовались два смешных хвостика. Мы сначала не поняли зачем тут ребёнок, но когда Катерина с пакостной улыбкой впилась в шею девочки, мы поняли план этой убийцы. Как девчонка кричала — это не передать, она обливалась слезами и пыталась вырваться, её губы постоянно складывались в немое «Мама» и она заикалась, не имея возможности произнести связного звука, только крики и хрипы. А потом, когда девочка совсем обвисла и утихла, Вампирша бросила её на пол и вышла из комнаты, закрыв нас на замок. Она оставила нас одних наедине с умирающим ребёнком! Как мы плакала, я пыталась что-то сделать, но девочку уже нельзя было спасти — сонная артерия была сильно повреждена. Я помню, как на фоне криков и плача других девушек, сгребла малышку в охапку и начала её баюкать. «Мама рядом, всё хорошо» — шептала я, как заведённая, раскачиваясь вместе с уже умершей малышкой. Тогда-то моя психика окончательно треснула и осыпалась осколками здравого смысла и разума. Надежда уже не спасала и не давала сил жить дальше, я просто существовала. Мы же будущие матери, у нас в крови материнский инстинкт и Катерина знала это. Она была великолепным манипулятором и знала куда надавить, чтобы сделать как можно больнее. В тот день я пришла в себя посередине ночи, когда девочки с опухшими от слёз глазами уснули, расстелив какую-то тряпку. В руках у меня был холодный труп ребёнка. Её тело одеревенело, а глаза были открыты, руками она держалась за мою футболку, которая вся была в крови. Глаза я аккуратно закрыла двумя пальцами и поцеловав в лоб, переложила девочку ближе к выходу. Я очень замёрзла в ту ночь, но к девочкам не присоединилась, хотя рядом с Мэри было свободное место. Я так и просидела, обхватив себя около стенки. Это была самая ужасная ночь в моей жизни. Мир мой рухнул и я не знала, что делать.

Нас немного тряхнуло и мы остановились. В желудке тут же всё сжалось от страха. Послышался звук открываемой двери.

— Выходите, девочки, — услышала я голос Катерины. — Только аккуратно, причёски не повредите.

Всё тот же мужчина, сидевший всю дорогу рядом, сжал мою руку и мы осторожно вышли. Воздух был немного другой. Посвежее, что ли? Неужели тут зима? Или осень, раз так прохладно.

— Ведите их за мной, — услышала я и нас тут же потянули куда-то в сторону. Я старалась шагать с мужчиной в шаг, чтобы не сбиваться и было удобно идти. Мы шли около пяти минут. Потом остановились, послышался звук металла и мы снова пошли, только теперь был не асфальт под ногами, а вроде как плитка. Мы снова идём. Я слышу цокот каблучков только у себя за спиной, значит меня ведут первой. Мы снова остановились и начали подъём по лестнице. У меня, честно говоря ноги чуть не отвалились, но я перетерпела и сделала вид, будто всё нормально. Потом я услышала, как двери открылись и тут же прекратился ветер — мы вошли. Дальше нас провели куда-то в правую сторону и мы снова поднимались по лестнице. Потом коридоры, повороты и снова лестницы. Последний раз я услышала звук открываемых дверей и мы наконец-то остановились.

— Снимите с них маски, — вновь услышала я голос Катерины. Мужчина помог мне снять маску, придерживая мои волосы. В глаза ударил яркий свет и я зажмурилась, прикрываясь рукой.

— Девочки, вы должны сидеть тут, пока за вами не подойдут, — увидела я расплывчатый силуэт Вампирши. — Можете поесть и попить, туалет в слева, ванная там же.

И она исчезла. Двери закрылись, оставив нас одних.

Одних, говорите? Как только я смогла нормально видеть, мне в глаза тут же бросились другие девушки. Они тоже были в своеобразных костюмах. Слева стояло два больших стола заваленные едой и напитками, а справа были диваны и стулья. Комната была огромная с высокими потолками, впереди было окно с тёмно-золотыми тяжёлыми шторами. Как только Вампирша ушла, девушки перестали изображать статуй и продолжили есть. На нас никто не обращал внимания, потому что все были заняты своими делами. Кто-то вообще стоял в нижнем белье, а кто-то в чёрных юбках, красных блузках с чёрной бабочкой на шее. Они все молчали, изредка переговариваясь между собой. Как я и говорила на нас никто не смотрел, потому что они были, как мы. Все с одним и тем же выражением лица и пустотой в глазах. Мою правую руку схватила чья-то прохладная ладошка. Это была Мэри. Она встала как бы за моей спиной и взирала оттуда на остальных. Никто из нас даже шага не сделал вперёд, мы просто стояли. Нам не привыкать стоять на месте. Я первая сделала пару уверенных шагов в сторону столов с едой, потому что пить хотелось несчадно. Увидев меня, Виола и Николь тоже последовали моему примеру, а вот Джесика замерла на месте. Она смотрела на одну девушку с такими же тёмно-медными волосами, как у неё, которая сидела на стуле и смотрела куда-то в пространство.

— Мина? Мина! — вскрикнула она и отмерла, подбежав к девушке. Она встала на коленки прямо перед сидевшей девушкой и схватила её за руки, заглядывая в глаза.

— Девочка, моя ты слышишь меня?! — громко шептала она, поглаживая девчонку по лицу, пытаясь добиться хоть какой-то реакции. Но она никак не реагировала. Её взгляд был устремлён куда-то вдаль, а на губах блуждала лёгкая улыбка. Я взяла стаканчик с каким-то соком и сделала пару жадных глотков. Джесика сидела на коленках, а по её щекам текли слёзы.

— Она тебя не слышит, — неожиданно сказала девушка в нижнем белье. — Это гипноз, она не помнит и никогда не вспомнит тебя, потому что это запрещено.

Я удивлённо уставилась на говорившую девушку. Она была полу-азиаткой. Глаза были чуть раскосые и узковатые, но косметика хорошо это скрывала и выглядела она довольно милой. Чёрные длинные волосы были стянуты в высокий хвост. Она сидела, закинув ногу на ногу и подперев голову рукой.

— Что? — прошептала Джесика. — Милая моя, это я твоя сестрёнка. Ну же, посмотри на меня!

Она пыталась наклонит голову, чтобы та посмотрела на неё, но девушка сидела не шелохнувшись. Она её сестра?! Боже мой, как же она себя сейчас чувствует?! Я тут же подошла к Джесики и схватив её за плечи с силой подняла на ноги и прижала к себе.

— Тише, Джес, всё хорошо, — пробормотала я. — Успокойся и дыши. Вдох и выдох, вдох и выдох.

У Джесики началась истерика потому что её дыхание было частым и отрывистым, она пыталась что-то сказать, но из горла вырывались только звуки. Я крепко держала её, не давая лишний раз пошевелиться. Она должна чувствовать опору, когда придёт в себя.

— Твоя сестра — кормовое животное, а им не позволено иметь память, — отозвалась всё та же азитка. — Мне очень жаль, но это уже не твоя сестра.

Услышав это, Джессика как-то странно притихла и обмякла в моих руках.

— Чёрт! Мэри, помоги мне, — попросила я. Отправить сестру на корм? Это хуже наказания. Я бы умом тронулась. Мэри тут же оказалась рядом и, перехватив Джесику за ноги, мы перетащили её на свободный диван.

— Принеси воды и салфетки, — попросила я и начала дуть на лицо девушки. Мэри прибежала с маленькой бутылочкой воды и стопкой салфеток. Я набрала в рот воды из бутылки и, как из пульвизатора, облила бессознательную подругу. Она тут же распахнула глаза и заозиралась по сторонам. Я схватила салфетки и тут же начала промакивать воду с лица и груди Джесики. Главное, чтобы косметика не потекла, хотя она же качественная, поэтому не должна, но я всё равно боялась, что всё размажется.

— Что случилось? — тяжело дыша, спрашивает она. — Где Мина? Где моя сестра?!

— Джесика! — вскрикнула я, привлекая к себе внимание. — Тебе нельзя волноваться, поэтому дыши!

Но у неё началась истерика и она снова начала задыхаться. Я размахнулась и ударила Джесику по лицу ладонью. Она вскрикнула и тут же успокоилась.

— Ты… ты зачем это сделала? — поражённо спросила она, прикладывая руку к пострадавшей щеке.

— Джес, у тебя была истерика и я её прекратила, — спокойно сказала я, продолжая вытирать слёзы и воду с лица. — Катерина убьёт тебя, если ты будешь плохо выглядеть.

— Да — да, извини, — тихо сказала она своим потерянным тоном. — А Мина?

— Иди и сядь к ней, но она тебя не слышит, просто посиди там, — я показала рукой в сторону одиноко сидящей девушке. — Ни в коем случае на плач и не истери, иначе дела твои будут плохи.

— Куда уж хуже, — увидев сестру, мёртвенным тоном сказала она, вставая на ноги. Её немного шатало, но она держалась. Сев рядом с сестрой, она взяла её за руку и положила свою голову на её плечо. Пусть попрощается, это ей необходимо.

Я зло посмотрела на азиатку, которая видимо вообще не испытывала эмоций. Идиотка! Нашла, что сказать сестре! Могла и умолчать, а Джесика бы думала, что её малышка сидит дома и всё у неё хорошо.

— Ты хотя бы иногда думаешь, что говоришь? — спросила я тихо у неё. Она подняла на меня свои глаза и неопределённо пожала плечами.

— Мне не велено думать, — отозвалась она. — Я должна танцевать, как в последний раз и не думать.

— Ты танцовщица? — нахмурилась я. — Вы будете в зале Суда?

— Смеёшься? Я буду только на банкете и то, если меня никто не сожрёт, пока я иду к шесту, — отозвалась она и, окинув меня пустым взглядом, снова посмотрела мне в глаза. — А ты кто?

— Кукла, — отозвалась я. Азиатка впервые проявила заинтересованность и выпрямилась, непонимающе уставившись на меня.

— Кукла? А что ты делаешь? — не понимала она.

— Просто стою, — говорю я. — На протяжении всего судебного процесса и банкета я обязана стоять и изображать статую или куклу.

Она нахмурилась и посмотрела на остальных девочек, которые ели какие-то конфеты со стола.

— Это, наверное, тяжело? — тихо спросила она. Я не поняла, что она имеет в виду.

— Надо просто стоять, — непонимающе отозвалась я.

— Нет, в смысле ты же будешь всё видеть, — пояснила азиатка. — Все убийства и издевательства.

— А, ты в этом смысле, — опустила я глаза в пол. — Да, я обязана присутствовать при всём этом.

— Боюсь даже спросить, как вас тренировали, — горько усмехнулась она.

— Лучше тебе не знать, — сказала я и встала. — Мэри, пойдём поедим чего-нибудь, а о чувствую, что сегодня нас вообще не будут кормить.

Мэри всё это время сидела рядом со мной, уложив свою голову ко мне на колени.

У стола мы попробовали тарталетки с чёрной икрой, потом съели по маленькому бутерброду с яйцом и огурцом, ну и как любые девушки остановились около подноса со сладостями. Энергия нам нужна, поэтому мы и ели все пирожные и конфеты. Как хотелось наесться не получилось — корсеты сильно сдавливали, но всё равно мы устроили пир нашему животу. Все понимали, что это может быть последний наш вечер, поэтому мы и ели, как в последний раз.

Вскоре, когда мы уже расселись по диванам и притихли двери открылись, явив нам какую-то странную женщину: её огненно рыжие волосы были собраны в высокую причёску, а сама она была в изумрудно-зелёном платье в пол.

Азиатка и четверо других девушек в ночном белье повскакивали со своих мест и присели в реверансе. Мы тоже все вскочили и повторили манёвр азиатки и её команды.

— Девочки мои, пойдёмте со мной, — сказала она и кинула быстрый взгляд в нашу сторону. — Сегодняшний вечер будет интересным.

Нет! Только не убивайте! У меня сердце забилось, как бешеное и я приложила тонну усилий, чтобы привести себя в чувства. Девушки выстроились друг за другом и цепочкой пошли за Вампиршей. Двери закрылись и мы уселись обратно.

Я повернула голову в сторону окна и увидела приближающийся закат. Красиво. Подходить и смотреть что же там внизу не хотелось, ведь всё — равно сбежать не получиться. А расстраивать себя ещё больше мне не хотелось.

Вскоре пришли и за нами.

— Дамы, — с предвкушением произнесла вошедшая Катерина. — Прошу за мной.

Мы встали парами и двинулись в след за Вампиршей. Рука Мэри иногда вздрагивала, но я сжимала её каждый раз, показывая на своём примере, что всё хорошо. Я боялась чуть ли не больше остальных, но я давно заметила, что все смотрят сначала на меня, прежде чем что-то сделать. Я была старше девочек. Не физически, Виоле было двадцать лет, но в плане жизни я знала больше остальных.

Мы вышли в коридор в сдержанно сером цвете и прошли его до конца. Потом повернули направо и остановились у огромной широкой лестницы с винтовыми перилами. Да они издеваются! Сколько можно? Но мы все, не произнося ни слова, двинулись за Катериной вверх. Обошли стоящую там статую какой-то девушки и встали прямо перед дверями. Они были огромны: чёрного цвета, двухстворчатые с серебряными ручками.

Катерина обернулась к нам.

— Слушайте меня внимательно, — серьёзно произнесла она. — Я вас не гипнотизирую — это моё личное правило, но если кто-то из вас опозорит меня сегодня… лучше вам не знать, что я с вами сделаю. Стоите смирно, не говорите и ни на кого не смотрите. Если всё пройдёт хорошо, то я найду вам хороших хозяев у которых вы будете работать.

Она ещё раз окинула всех нас серьёзным и предостерегающим взглядом и остановилась на мне:

— Надеюсь, Вивьен, ты меня не разочаруешь, у меня на тебя большие планы.

Не дай Бог, ты ж меня со свету сживёшь! Я опустила глаза вниз и чуть склонила голову.

Двери открылись и мы вошли в помещение. Это была какая-то круглая зала с колоннами. В центре было возвышение, к которому вели ступеньки. Где-то на полметра этот подиум возвышался точно. Так же по периметру стояли высокие столики, на которых умещался узкий графин с кровью и пара бокалов. Больше ничего существенного тут не было. Видимо это что-то зала суда.

Зал был пуст и Катерина распределила нас равномерно по всему периметру. Мне досталось место прямо напротив подиума. Лестница находилась напротив меня. Точнее был ещё проход, но факт остаётся фактом — я стою напротив этого возвышение и те кто будет подниматься на него, будут проходить мимо меня. Это не могло не напугать меня, поскольку мимо меня действительно будут проходить многие.

Спустя каких-то десять минут в зал начали стекаться первые Вампиры. Девушки и мужчины в костюмах и платьях распределялись по залу, не обращая на нас внимания. Мы стояли, не шевелясь, и старались не привлекать к себе внимание. Прошло несколько минут, а зал всё заполнялся и заполнялся, но рядом со мной никого не было. Видимо потому что здесь было начало лестницы, ведущий на подиум. Вошли последние Вампиры и двери закрылись. Я не заметила, но на противоположной стене тоже были двери, но они почему-то были закрыты. Зажглись свечи по периметру и наступила тишина.

— Приветствую всех собравшихся, — произнёс высокий и статный Вампир с тёмными волосами ниже плеч. — Сегодня вы станете свидетелями правосудия!

Вампиры тихо поаплодировали. А мне захотелось закатить глаза. Устроили тут балаган. Все в карнавальных костюмах и вечерних платьях пришли явно не на слушание.

— Вывести обвиняемую! — вскрикнул он. У него была отличительная черта: манжеты были свободными и волнистыми, а ещё у него был повязан алый платок прямо на шее.

Дальние двери на которые я обратила внимание открылись и явили… Элаизу?!

6 Глава

Не может быть! Элаиза была в цепях из странного тёмно-серого металла, а по бокам от неё шли двое мужчин, которые придерживали её под руки. На ней были синие джинсы и тёмно — синяя рубашка. Волосы были распущены и закрывали лицо, которое Вампирша опустила вниз. Но я голову дам на отсечение, что это Элаиза. Её завели на этот подиум и пристегнули концы цепей к полу, а двое мужчин, что сопровождали её спустились вниз.

— Элаиза Кайло Де Морде, вы обвиняетесь в нападении на себе подобного с целью убийства, в создании нового вида, а также дальнейшим укрывательством от правосудия, — произнёс всё тот же мужчина с манжетами. — У вас есть последнее слово перед тем, как будет вынесен приговор?

Элаиза, стоявшая на коленях подняла голову и взглянула на мужчину.

— Я… очень раскаиваюсь в содеянном… готова на всё ради прощения, — услышала я её тихий хриплый голос.

— Мы услышали вас, Мисс Кайло Де Морде, — коротко бросил он и, развернувшись пошёл в сторону дальних дверей, а за ним устремилось ещё двое мужчин и трое женщин. Зал погрузился в мрачную тишину. Неужели Элаизу поймали? Я из последних сил сдерживаю улыбку. Из-за неё я чуть инвалидом не стала, из-за неё я оказалась в Чикаго, а значит это она виновата в том, что я стала тем кто я есть сейчас. Из-за неё убили Керри, если бы не её приказ он бы никогда… … никогда не бросился на меня! Это она виновата в его смерти! Если есть справедливость в этом мире, то пусть её осудят по всей строгости и запрут в какой-нибудь пещере лет на сто! Чтобы я до конца жизни её не встретила!!!

Спустя пятнадцать минут долгого ожидания и шушуканий двери вновь открылись и не закрылись как обычно. Что такое? Почему их не закрыли? Шестеро Вампиров вышли и встали вокруг подиума.

— Элаиза Кайло Де Морде, вы готовы услышать приговор? — спросил всё тот же мужчина. Элаиза подняла на него глаза и кивнула. — Вы приговариваетесь к настоящей смерти прямо сейчас.

Это было шоком не только для меня, но и для Вампиров. Девушки заохали и зашептались, а парни удивлённо озирались на своих друзей и соседей. Настоящая смерть?! Её убьют?!

Из открытых дверей вышли они… Саманта Гроуз, Блэйк и Заккери Стоун, Диана Симс, Кристинна Белл и… Арчи Уайт. У меня чуть ноги не подкосились. Сердце забилось с удвоенной скоростью и меня бросило в жар. Что они тут делают? Что вообще происходит?!! Я перестала на них пялиться и по привычке уставилась перед собой. Нет, этого не может быть! Только бы они меня не заметили! Не хочу преставать перед ними в таком виде, да и вряд ли они меня узнают, я сама себя в зеркале еле опознала.

Арчи шёл последним. С ним что-то было не так. Спина неестественно выпрямлена, плечи расправлены, а вглазах… предвкушение?! Это ненормальный взгляд. Так смотрела Катерина на всех своих жертв, которых убивала. Она смотрела так и на ту девочку с конопушками. А этот блеск просто пугал. Он был словно маньяком, которому дали добро на удовлетворение его гнусных потребностей. «Только бы не узнал, только бы не узнал» — молилась про себя я. Но они прошли мимо меня, даже не заметив.

— Приговор будет исполнен старшим наследником Двора Тер Уайт Арчи Уайтом, — произнёс всё тот же мужчина. Элаиза заплакала в голос. Она рвалась, но цепи были кребкими и они держали её. Она плакала и молила о пощаде, но её никто не слышал. А Арчи медленно расстегнул пуговицы на белоснежной рубашке и скинул её на пол. На нём были чёрные джинсы, которые сидели на бёдрах. Не кстати заметила кубики пресса и хорошо развитую мускулатуру. Он не изменился. Ещё в школе, когда я его видела улыбающимся он был точно таким же спортсменом. Наверное, Вампиры не меняются долгие годы.

Я пропустила момент, когда всё из тех же дверей мужчина вынес меч в ножнах. Он нёс его в двух руках, как самую великую реликвию. Ножны были украшены золотом и рубинами, а рукоятка была настоящим произведением искусства. Его вручили Арчи и тот взял его за ножны и вытащил клинок. Он тоже был из тёмно-серого металла, как и цепи у Элаизы. Что это такое? Похоже на серебро, но мне кажется это не оно.

Арчи начал медленно поднимать по ступенькам вверх. Элаиза билась в истерике, пытаясь вырваться. Но темноволосый Вампир шёл медленно, специально запугивая свою жертву. Нет, он же не будет её…. нет! Да не может такого быть!

И вот Арчи поднялся и встал за спиной Элаизы, которая раскачивалась из стороны в сторону что-то бормоча. Я увидела, как Арчи улыбнулся перед тем, как нанести свой удар. Я обомлела, когда отрубленная голова упала на пол и покатилась по лестнице. Я прибывала в лёгком состоянии шока. Но голова продолжала катиться по лестнице в полной тишине и вот она прикатилась ко мне под ноги и я почувствовала, как волосы с головы Элаизы коснулись моей правой ноги. Если бы не шок, я бы точно упала в обморок. Я видела, как из шеи Элаизы выбиваются струи крови, а тело медленно обмякает в цепях. Но все смотрели на голову, которая лежала почти на моих ногах. Никому не пожелаю испытать то, что испытала я. Но тот мужчина, что озвучил приговор подошёл ко мне, поднял голову и отдал её какому-то другому мужчине, а сам улыбнулся мне и отвернулся, заслонив меня собою. Я не знала специально он так сделал или случайно, но я было ему благодарна. Я видела часть силуэта, который спускался с лестницы. Арчи отдал меч и тут же ушёл обратно в те двери из которых появился. За ним последовали его друзья и по совместительству мои бывшие одноклассники. Они не оборачивались и меня не видели, но мне показалось, что им было неприятно находиться тут.

Дальше все начали расходиться и вскоре зал опустел.

— Ну как вам? — Катерина осталась стоять на своём месте и смотрела на нас игривым взглядом. — Вы отлично справились, особенно ты, Вивьен. Знаешь, я бы наверное, точно закричала бы увидев голову своего сородича у себя под ногами, но ты сдержалась. Ту случайно не была с ней знакома? А то мне показалось, что ты злорадствовала перед тем, как ей голову отрубили.

— Моя госпожа, я не знаю эту женщину и никогда прежде с ней не виделась, — сказала я, но неожиданно она оказалась прямо передо мной и, схватив меня за шею одной рукой, приподняла над полом. Было очень больно, а воздуха совсем не хватало.

— Посмотри мне в глаза, — приказала она. Я посмотрела и она начала «играть» своими зрачками, гипнотизируя меня. На меня это не действовало, но я смотрела на неё этим преданным взглядом собаки.

— Ты когда-нибудь встречалась с Вампиршей по имени Элаиза? — задала она свой вопрос.

— Нет, — ответила я, стараясь не хрипеть. Кожа на шее будто рвалась и была адская боль, но я терпела, стараясь не выдать себя.

— А кого-нибудь из зала? Видела ли ты кого-нибудь из зала? — спросила она. Сначала я хотела ответить «нет», но потом вспомнила, как пару месяцев назад по телевизору показывали интервью с Вампиром, которого я видела в зале. Он пару раз прошёл мимо меня, но я даже не обратила на него внимания. Если постоянно говорить «нет», то она может что-то заподозрить.

— Одного мужчину. Я несколько месяцев назад видела его по телевизору, — сказала я. Катерина посмотрела мне в глаза последний раз и, перестав гипнотизировать, поставила на пол.

— Прости, просто мне показалось, что ты что-то скрываешь, — улыбнулась она, целуя меня в лоб. — А я так не люблю тайн.

Я стояла и сдерживала слёзы боли, которые прямо так и просились наружу. Но я помнила, что могу раскрыться, поэтому я держалась. А вот на шее в любом случае останется синяк, причём очень большой.

Мы снова пошли за Катериной. Сейчас должен быть обещанный банкет. Этого все боялись больше всего, потому что именно там нас должны были взять к себе новые хозяева. Это звучит ужасно, но это правда.

Мы прошли по коридору и спустились вниз по этой чёртовой лестнице. Потом завернули направо и увидели широкую арку. Оттуда издавалась музыка и смех. Ну, Вивьен, последний рывок! Мы вошли внутрь и Катерина снова нас распределила по помещению, а потом она ушла к кучке девушек весело смеющихся над какой-то шуткой. Я осмотрелась. У меня всплывают ассоциации с клубом. Приглушённый свет, музыка, стриптизёрши танцуют свой сексуальный танец, а молодёжь отрывается. Только маленьких поправок не хватает: стриптизёрши танцуют не сексуалный танец, а последний, а вместо молодёжи Вампиры, которые убьют тебя при первой возможности. Помещение прямоугольное, а я снова стою в центре под колонной. Кругом стоят двухместные диванчики из красной кожи, а в центре стоит длинный стеклянный стол с подсветкой, а на нём лежит молодая девушка с открытыми глазами. Она полностью обнажена, но никто не обращает на это внимание. Нигде я не вижу сосудов с кровью, а значит, что пить они будут прямо из неё. Я стою на каком-то возвышении, что-то вроде широкой ступеньки, видимо это сделали специально для колонн, но получается так, что я возвышаюсь над всеми, словно великан. Так меня точно кто-то заметит. Справа и слева стоят по два шеста на расстоянии четырёх метров друг от друга. На одном из них я вижу ту азиатку, с которой я разговаривала. Она танцует очень хорошо и у неё уже появился первый «фанат», который наблюдает за ней со своего диванчика. «Только бы не выпил до суха» — думала я про себя.

По толпе прошёл какой-то ажиотаж и все двинулись к стеклянному столу.

— Дорогие гости, — обратился ко всем молодой мужчина с копной рыжих волос. — Давайте выпьем за нашу встречу!

И они не сговариваясь кинулись к девушке. Сразу около десяти Вампиров вонзили свои клыки в тело молодой девушки. Она даже не вскрикнула, лишь её глаза увеличились на несколько секунд и сразу же погасли. Они выпили её секунд за двадцать.

— Следующую! — скомандовал этот рыжий тип, облизывая кровь с губ. В арку тут же вошла очередная голая девушка. Это была Мина, сестра Джесики. Я только успела перевести взгляд с неё на свою подругу, как та сорвалась с места и успела сделать всего три больших шага по направлению к своей загипнотизированной сестре, но Катерина остановила её, переместившись вместе с ней на свободный диван. Она кинула Джесику и упала сверху на неё, вцепившись зубами в её горло. Джесика! Её голова была на подлокотнике, а взгляд был устремлён на свою сестру, которая ложилась на окровавленный стол. Труп предыдущей девушки они скинули на пол.

— По второй? — улыбнулся рыжий и они все снова кинулись на девушку. А бедная Джесика смотрела на всё это с такой болью в глазах, что прослезилась даже я. Я не стала утирать слёзы, просто проморгалась и они высохли. Мэри. Как она? Я нашла глазами силуэт Мэри. Она смотрела на меня, стараясь не обращать на хруст ломаемых костей. Эти извращенцы решили пить кровь и чтобы она лучше текла, начали ломать девочке кости рук и ног. Господи, что это такое?! Где ты, когда ты так нам нужен? Я молилась, чтобы это всё прекратилось, но ничего не происходило, лишь смех усиливался. А Мэри смотрела только на меня, не обращая внимание на окружающих. Я отрицательно покачала головой и глазами указала в сторону. Она всё поняла и перевела взгляд в другую сторону, но всё равно её взгляд то и дело возвращался ко мне.

Я стояла уже где-то двадцать минут, а празднования всё не кончались. Они выпивали уже восьмого или десятого человека по счёту, я уже не считала даже не смотрела в ту сторону.

— Девушка, — услышала я сбоку. Сначала я подумала, что обращаются ко мне, но потом вспомнила, что мы для Вампиров корм и не стала оборачиваться, а то ещё Катерина заметит и тогда мне тоже несдобровать. Джесика лежала всё на том же диване без признаков жизни. Её глаза были устремлены на стол и мне становилось ужасно больно, когда я видела это.

— Как вас зовут? — снова услышала я и передо мной встал мужчина. Первое, что бросилось в глаза, так это его волосы. Они были светло-золотого оттенка, как у настоящего блондина. Волосы были сантиметров пять длиной и слегка вились. Большие голубые глаза, прямой нос, волевой подбородок, скулы тоже слегка выпирали. На нём был костюм с вставками из чёрной кожи и белая рубашка с воротником-стойкой. Он мне улыбался. «Только не сожри меня!» — думала я про себя.

— Здравствуйте, мой господин, — я опустила голову и присела в реверансе. — Моё имя Вивьен.

— А меня зовут Нолан, приятно познакомиться, — мягко произнёс он и слегка склонив голову, поцеловал мою правую руку. Нет, он действительно взял мою правую руку и слегка поцеловал её. Что? Я онемела от этого жеста. Там они людей ломают, как животных, а этот руки целует?! Неужели у меня начались галлюцинации???

Я выглядела немного потерянно. И я не знала, что делать после этого. В ноги ему что ли падать?! Или поцеловать его руку в ответ?

Но Нолан решил проблему сам, он повернулся ко мне спиной и отставил свой левый локоть:

— Окажите мне честь и прогуляйтесь со мной.

Я второй раз выпала в осадок, но всё равно медленно сошла вниз и осторожно взяла своей рукой за край локтя Нолана. Надеюсь это не сон, а то представляю, как сейчас испугается Мэри.

Он провёл меня сквозь толпу и мы подошли к свободному дивану. Я судорожно взглотнула. Так, если он начнёт пить мою кровь, то нужно выглядеть достойно. Я хочу умереть с честью, а не с криками и слезами. Мы присели и я приготовилась, даже немного голову в сторону наклонила. «Кусай, что бы ты отравился, Вампирюга проклятая!» — прокричала я про себя. Может, я могу какое-то проклятье наслать? Ну чтобы у них хотя бы несварение было?

— Вивьен, я хотел бы с вами поговорить, — раздалось над моим ухом. Я перестала изображать из себя готовую жертву и повернулась. Поговорить? О чём?

— Да, конечно, мой… — начала было я, но он перебил меня:

— Не нужно меня называть господином, я не люблю, когда меня так называют.

Я замерла с открытым ртом, но потом благоразумно его закрыла. Ну, не нравится, так не нравится.

— Как пожелаете, — тут же смиренно отозвалась я. — Но как мне к вам обращаться?

— Просто Нолан, — отозвался он благодушно. — Вы прибыли сюда вместе с Катериной?

— Да, — кивнула я. Что такое? К чему он ведёт?

— Ты не хотела бы работать на меня? — спросил он, смотря только мне в глаза. Я почему-то думала, что он будет смотреть на мою вываливающуюся грудь, полуголые ноги, но он смотрел в глаза и на лицо. Работать на него? Он предлагает мне работу?! Он производит впечатление нормально Вампира, но кто их знает, они же все одинаковые, хотя я не видела его около того разделочного стола.

— Простите, Нолан, но вам лучше поговорить с Катериной, — сказала я, опустив глаза в пол скорее по привычке, чем от надобности. — Ей лучше знать.

— Я успею поговорить с Катериной, — усмехнулся он, поглядывая на часы. — Я спрашиваю именно тебя, потому что в моём доме совсем иные правила и те кто не хотят в нём работать, там и не работают.

Вы их сжираете с потрохами или просто сцеживаете кровь? Ну, те кто не хочет на вас работать? Я рада любой работе, если мне не нужно смотреть на трупы детей и оргии взрослых.

— Я с радостью приняла бы ваше приглашение, — произнесла я чётко и мельком глянула в глаза Нолана. Он смотрел на меня с каким-то интересом. Надеюсь, он ничего не заподозрил, иначе он будет ставить на мне опыты.

— Договорились, — сказал он, вставая. — Я очень рад, что ты согласилась.

И он куда-то пошёл. А я? А мне что делать? Я немного потерялась и решила, что лучше вернуться на своё место.

Я встала всю под ту же колонну. Почувствовав на себе чей-то взгляд, огляделась. Мэри смотрела на меня и не скрывала своих слёз. Наверное, подумала, что меня на смерть повели. Я ободряюще ей улыбнулась, хотя сама боялась и тряслась, как кленовый лист.

Время шло, а веселью не было конца. Они сделали музыку погромче и начали обливаться кровью. Вы бы ещё её в пистолет водяной закачали и играли бы в войнушку. Такое пренебрежение… мы умираем, чтобы вы веселились? Почему нельзя просто воровать из больницы? Ну проголодался, нашёл пару пачек донорской крови украл и пообедал. Или человека поймал, укусил разочек, а потом внушил, что всё хорошо и он просто где-то поцарапался, так было бы даже лучше, мы не знали бы о существовании Вампиров, а они жили бы как раньше и в ус, как говориться не дули бы, но нет! Они повылазили в свет и влезли в политику! Зачем?! Почему вы не можете мирно существовать?! Если бы я была бы каким-нибудь министром обороны и увидела, что здесь твориться, то тут же бы доложила президенту и началась бы война. Хотя, мы скорее всего не выжили бы, поскольку оружия против Вампиров никто не знает, хотя я видела тот тёмно-серый металл, возможно это какой-то сплав, который разрушает клетки в их организме?

Пока я развивала эту тему, ко мне подошла Катерина.

Она выглядела довольной, её правая бровь была поднята, улыбка была хитрая, а с губ аккуратной струйкой стекала кровь. Ненавижу.

— Я знала, что ты лучшая, — сказала она. — Знаешь, кто только что тебя купил?

— Нет, моя госпожа, — я опустила глаза в пол.

— Нолан… а в прочем тебе его фамилия и титул ничего не скажут, — она махнула рукой. — Это Великий Вампир, один из самых древних, тебе должно у него понравиться. Он отзывался о тебе крайне лестно, поэтому ты смело можешь рассчитывать на постель.

Чего?! По мне видно, что я хочу в постель с Вампиром?! Где это видно? Может, на лбу красными буквами?! Идиотка! Никогда я не лягу в постель к Вампиру по собственной воле. Даже если это существо применит гипноз, всё равно не пойду, пусть думает, что хочет, пусть разоблачает меня, но я никогда добровольно не лягу под Вампира!

— Да, моя госпожа, — я не стала спорить и перечить.

— Пойдём со мной, я отведу тебя к его машине, — усмехнулась она и пошла в сторону выхода. Я соскочила со ступеньки и пока Катерина пробиралась сквозь толпу, я быстро добежала до Мэри.

— Ты что тут делаешь?! — шокировано спросила она, выпучив глаза.

— Я уезжаю, Мэри, — сказала, я схватив её за руки. — Меня взяли на работу.

— Что? — она не понимала. Времени нет, Катерина мне точно шею свернёт.

— Прощай, Мэри, пусть тебя хранит Бог и Мать Природа, — и я крепко поцеловала её сначала в губы, а потом в лоб и в обе щёки. Затем, не оборачиваясь, побежала сквозь толпу. Я не могла смотреть на неё, слёзы было невозможно сдержать, поэтому я побежала от неё со всех ног, но уже около арки я не удержалась и обернулась. Она стояла, как потерянный ребёнок и смотрела мне в след. Слёзы текли по её лицу, а руки были сложены в замок. Я грустно улыбнулась и подмигнула её на прощание.

Катерина ждала меня за поворотом.

— Ну что ты так долго? — капризно спросила она. — Я уже переживать начала.

— Извините, моя госпожа, — я снова опустила голову.

— Пойдём уже, — и мы пошли на выход. Снова эти коридоры и лестницы.

Вскоре мы вышли на улицу. А там у меня перехватило дыхание. Огромный полукруглый двор в фонтанам в центре и кучей самых дорогих машин по периметру. Но одна стояла ближе всего к воротам: жёлтая спортивная феррари. Она стояла заведённая и как только мы вышли её фары тут же нам посигналили.

— Видишь? — она указывала именно на эту машину. — Это твой новый хозяин. Слушайся его и будь умницей.

— Да, моя госпожа, — я присела в последнем реверансе перед этой стервой и психопаткой.

— Ты можешь мне не верить, Вивьен, но я действительно буду по тебе очень скучать, — и она поцеловала меня лоб, прямо как покойницу. — Ты необычная.

— Спасибо, моя госпожа, — ответила я.

— Иди, — отдала она последний приказ. Дважды просить не пришлось и я, круто развернувшись, пошла в сторону феррари. Никогда не ездила на этой машине. Да я её видела только в интернете, да пару раз в журнале.

Я шла, огибая машины и когда до вожделённой жёлтенькой красавицы оставалось пару метров дверца со стороны водителя открылась. Я, испугавшись, что сделала что-то не так, замерла.

— Ещё раз здравствуй, Вивьен, — улыбнулся он широко. Он обошёл машину и открыл дверь со стороны пассажира. Что? Что он делает?

— Здравствуйте… Нолан, — с маленькой запинкой ответила я, не двигаясь с места. Чёрт, что он он хочет от меня?!

— Садись, — кивнул он. — Ты никогда не ездила в машинах?

Я отмерла и на ватных ногах двинулась к машине.

— Мне никогда не открывали дверь, — тихо сказала я лично для себя, но он услышал и усмехнулся. Я аккуратно залезла на сидение и поняла, как же я устала. Ноги ныли, грудь, да и всё тело просто кричало от усталости. Сколько сегодня всего произошло? Хватит на пару человеческих жизней. Нолан захлопнул дверцу и, обойдя машину, сел рядом. Мы едем в одной машине, на одном уровне и он сможет дотянуться до меня рукой, чтобы убить. Замечательная перспектива!

— Сколько тебе лет? — задал он вопрос, заводя двигатель.

— Мне восемнадцать, — ответила я. Мы плавно тронулись и выехали с этой импровизированной стоянки. Я чувствовала некое облегчение, что больше никогда не увижу Катерину, но Мэри я не хотела терять, да и этот Нолан странный какой-то. Может, это тактика у него такая? Сначала усыпляет бдительность, а потом как схватит за горло! Точно, с этим фруктом что-то не так.

— Ты очень юна, — сказал он. — У тебя есть родители?

— Да, — коротко говорю я. Так, начались вопросы такой же направленности, как и у Катерины. Но похищать меня уже поздно, я и так давно потерялась.

— А сестра или брат?

— Нет, я один ребёнок в семье, — ровно отвечаю я. Думает развести меня на слёзы? Не-а, не сегодня. Видя то, что видела я слёзы появятся только в крайнем случае.

— Как давно ты у Катерины? — вновь спросил он.

— Чуть больше недели, — вздыхаю я. — Простите, но точно не знаю.

— На сколько я знаю в своих учениях Катерина не применяет гипноз, да? — не успокаивается он.

— Да, она нас не гипнотизировала, — я даже отрицательно головой помотала.

— Ты очень сильная, — неожиданно говорит он. — Всего за неделю ты научилась контролировать свои чувства и сдерживать своё сердцебиение. Это очень трудно и у многих на это уходят годы тренировок.

— У нас был ускоренный курс обучения, — ответила я, вновь уставившись вперёд себя. Там была дорога, а по обочине тянулся густой лес. Смотреть не на что, но за эту неделю у меня будто память форматировалась и всё простое, что раньше я не замечала, казалось мне чем-то интересным и новым.

— Прости, что допрашиваю тебя, просто я должен знать чем живут мои работники, — извиняющимся тоном произносит Вампир. — Ты можешь поспать, поскольку дорога долгая.

Я, получив разрешение, откидываюсь на спинку сидения и прикрываю глаза. Стресс даёт о себе знать и я проваливаюсь в тяжёлый сон мгновенно….

… Я сижу на стоге сена и любуюсь затянувшимся закатом. Солнце приятно греет кожу и я просто жмурюсь от удовольствия.

— Вивьен, — услышала я позади себя. — Как ты? Что случилось?

Я обернулась и увидела свою крёстную. Она стояла и смотрела на меня озабоченным взглядом. Я смерила её усталым взглядом и отвернулась.

— Почему ты молчишь? — спросила она спустя несколько минут. Не хочу говорить с ней.

— Что опять стряслось? — она подошла ко мне и взяла за руку, которую я тут же вырвала.

— Какая разница? — раздосадованно спросила я. — Чем ты мне поможешь? Ты целую неделю со своими подружками-сестричками меня найти не могла, а теперь ты снова спрашиваешь, что случилось? Что измениться, если я скажу, что меня подарили какому-то странному Вампиру, который везёт меня к себе домой?! НИ-ЧЕ-ГО!

Я отвернулась от неё и посмотрела на садящееся солнце. Очень красиво. Оранжево — алые облака и круглый огненный шар, который скрывается за горизонтом.

— Мы правда старались, — она говорила тихо. — Либо ты очень далеко от нас, либо из-за соседства с Вампиром мы просто не можем обнаружить тебя.

— То есть опять виноваты Вампиры? — подытожила я. — Кто их вообще создал?

— Мать Природа, — вздохнула Эмма. — Они тоже для чего-то нужны.

— Чтобы убивать и издеваться над людьми? Да, это великая миссия! — рыкнула я, отворачиваясь.

— Ты знаешь куда тебя везут? — задала крёстная вопрос.

— С чего ты взяла, что меня куда-то везут? — вскинула я бровь.

— Я чувствую движение. Твой дух в постоянном движении, но если ты здесь, значит ты спишь, поэтому я и предположила, что тебя куда-то везут, — произнесла она.

— И ты наивно полагаешь, что Нолан отрапортовал мне куда же мы всё-таки едем? — я была зла и раздосадована. Никто не мог мне помочь.

— Нолан? Вампира, который тебя везёт зовут Нолан? — заинтересовалась она.

— Да, кажется так, — кивнула я. — А что?

— А фамилию знаешь? Или кличка, может даже название его рода?

— Откуда? Я тебе говорю, Эмма, он и так проявил великодушие и благодаря ему я еду на переднем сидении феррари, а не в кузове старого пикапа! — злилась я. Ну почему всё так сложно? Почему нельзя найти меня, надавать звиздюлей Вампирам и увезти меня к себе?! Почему всё всегда должно быть так сложно?

— А как она выглядит? — не успокаивалась она.

— Высокий, очень красивый, блондин с голубыми глазами, очень хорошо говорит и знает этикет, похож на средневекового мачо, — устало рассказала я. — Как тебе это поможет я не знаю.

Но Эмма странно выглядела. Она замерла на своём месте, будто её что-то озарило.

— Ты чего? — подозрительно спросила я. — Что-то не так?

— Я знаю куда он тебя везёт, — сказала она. Всё начало становиться каким-то размытым. Я не понимала, что происходит…

— …Вивьен, — услышала я и резко распахнула глаза. Я испуганно заозиралась по сторонам, пытаясь понять, что меня так напугало. Сначала я не поняла, где я нахожусь, но потом сонный мозг подсказал, что меня несут куда-то на руках. Слева была чья-то грудь. Меня реально несут на руках! Может, они подумали, что я умерла?!

— Что… что происходит? — невнятно, но очень испуганно пробормотала я.

— Не пугайся, — услышала я над головой. — Мы почти пришли.

Я медленно подняла голову и увидела профиль Нолана. Он нёс меня? Нет, он до сих пор несёт меня на руках! На улице уже почти стемнело, но я очень хорошо видела. Отсюда, во мраке лицо Нолана казалось нарисованным: идеальной формы нос, подбородок, красивые просто сапфировые глаза и эти ангельские золотые волосы. У меня точно что-то не так с головой.

— Я… вы могли разбудить меня… я бы сама, — невнятно промямлила я, боясь шевелиться. В его руках теперь моя жизнь, поэтому я боялась обидеть его лишним словом.

— Вивьен, ты не проснулась даже тогда, когда мы летели на вертолёте, а там довольно шумно, — усмехнулся Вампир. — Вот я и решил, что лучше тебя не будить, тем более, что это было бесполезно… до этого момента.

Вертолёт? Зачем вертолёт? Куда он меня привёз? Что происходит, вообще?! Я уже хотела с криком вырваться из рук Нолана, но инстинкт самосохранения не позволил мне даже пикнуть. Я просто медленно повернула голову в то сторону, куда мы шли. «Вау…» — только и всплыло в моём мозгу. Буквально в ста метрах от нас на высоким каменным забором стоял Замок! Шпили, башни и башенки, красивые окна! Всё было сделано из красновато — коричневого кирпича, но смотрелось это по-истине великолепно. У меня даже рот приоткрылся. К высоким кованным воротам вела широкая дорожка из какой-то мелкой плитки серого цвета. Очуметь…

— Нравится? — спросил меня Нолан. — Теперь ты тут будешь жить.

Я не могла глаз оторвать, поэтому только кивнула. Сколько ж это стоит-то? Наверное, целое состояние! Зачем?.. Моё внимание привлекло некое столпотворение за воротами на крыльце перед входными дверями. Несколько девушек одеты в чёрную униформу домработницы, две женщины в тёмно-коричневые платья длинной в пол, два мужчины в зелёных костюмах и ещё какая-то девушка в красной рубашке и чёрных брюках. И кто это? Что за делегация? Как только мы попали в их зону видимости, они тут же выстроились в линеечку и замерли. Чего это они? Так хозяина встречают? То есть и мне придётся по десять раз на дню бегать и встречать блудного хозяина? А если ночь будет? То, что мне голову с плеч, что ли?

— Уже собрались, — с улыбкой в голосе сообщает мне Вампир. — На тебя посмотреть вышли.

Чего?! На меня? А я-то тут причём? Я кто такая?

— Думаете? — с сомнением спросила я. — Может, они вас так встречать вышли?

— Нет, — он впервые посмотрел на меня, но я тут же отвернулась, опустив глаза. — Сейчас время ужина и они должны быть в столовой, но видимо Джил разболтала всем о новой коллеге.

Коллеге? О, как завуалировал слово «рабыня». Неожиданно мне стало неловко и как-то стыдно: их хозяин несёт на руках какую-то человечку! Естественно начнутся сплетни и мне точно не выжить в этом доме. Хотя, может меня сейчас нашинкуют соломкой, да Нолану подадут как чипсы.

— Простите, может мне лучше пойти своим ходом? — тихо спросила я, молясь про себя. — Вы, наверное, устали… и…

— Я не устал, — отозвался он тут же. — Но если ты хочешь, то можешь пойти самостоятельно.

— Да, было бы не плохо, — со всем почтением сказала я и почти сразу почувствовала твёрдую почву под ногами. Нолан аккуратно сгрузил меня и всё-таки подставил мне свой локоть. Отказывать этому Вампиру было бы верхом невежества, поэтому я с натянутой улыбкой аккуратно взяла его за краешек пиджака. Я чуть отвернулась от него и улыбка тут же пропала. Нет, тут что-то не так. Не может быть такого доброго Вампира. Может, он какой-то душевно больной? Ну, сначала тихий и добрый, но как только что-то идёт не по его воле, он, наверное, срывается и рядом с ним находиться опасно. Точно, он просто псих. Бомба замедленного действия. Надо побыстрее связаться с Эммой и уже точно что-то решать! Так дела не пойдут.

Мы вошли в открытые ворота, видимо автоматические, и направились по террасе прямо к этим странным людям. Меня немного трясло перед предстоящей встречей, но больше я боялась того, с кем шла под локоток.

— Я почему-то так и думал, что вы не будете ужинать, — улыбнулся Нолан, когда мы подошли.

— Здравствуйте, мистер Уайт, мы очень рады, что вы вернулись так быстро, — вперёд вышла дама лет сорока пяти с короткими русыми волосами. Она улыбалась и святилась счастью, будто перед ней не Вампир-убийца стоит, а любимый племянник. Стоп. Мистер Уайт? Уайт?! Не может быть.

Нолан чуть отошёл в сторону от меня. Что?

— Дамы и господа, представляю вам Вивьен Хикс. Она ваша новая коллега, надеюсь вы найдёте общий язык, — произносит Вампир. — Мы проделали долгий путь, поэтому… Амис ты подготовила комнату?

— Да, конечно! — воскликнула рыжая девушка с лицом, усыпанным конопушками. Что мне стало везти на рыжих и… конопатых. Вспомнилась та девочка, которую Катерина… а потом я вспомнила Стейси и только еле заметно сглотнула.

Мне было не то что бы неловко, мне было тупо стыдно! Они все были одеты скромно, но очень красиво: белые фартучки, манжеты, воротнички. А я? Корсет, чулки, туфли, да трусы. Выгляжу, будто я беженка из элитного борделя. А сколько у меня на лице косметики? Да меня заштукатурили, как куклу, ни единой морщинки скорее всего нет. Естественно двое мужчин рассматривали меня немного ошалело, а девушки с нескрываемым любопытством и какой-то долей подозрительности. Интересно, а у меня сейчас какое выражение лица? Наверное, застывшее и каменное.

Нолан посмотрел на меня в ожидании каких-нибудь слов. Я сглотнула.

— Я… очень рада… познакомиться с вами, — выдавила я из себя с заметным усилием. Мне действительно было тяжело говорить. Меня за это наказывали и очень сильно, а теперь мне надо снова это делать. Женщина, которая поприветствовала нас самой первой смотрела не на мой внешний вид и не на моё лицо, её взгляд был устремлён на мою шею. Что?.. Вспомнила. Катерина схватила меня за горло в здании суда, после того, как все разошлись. Так и думала, что синяки останутся. Вы бы видели мою спину… там-то Катерина со стеком практиковалась, когда я отказывалась смотреть на её убийства.

— Ну и чего мы стоим на улице? — усмехнулся Нолан. — Заходите в дом, а то холодает уже.

Мы неровным строем начали заходить в открытые стеклянные двери. Меня, как новенькую пустили вперёд, но я услышала разговор Нолана и какой-то женщины:

— …Он приехал? — тихо и серьёзно спросил Нолан.

— Да, ещё днём, — отозвалась женщина.

— Как он?

— Он… не выходил из своей комнаты.

— Кто-нибудь пострадал?

— Нет, он просто прошёл мимо нас и отправился на свой этаж.

О ком они говорят? Тут кто-то есть опаснее Нолана? Держите меня, пока я в обморок не шлёпнулась. Уайт, Уайт… Арчи Уайт. Нолан и Арчи родственники?!! Не может быть! Может, просто совпадение? Или однофамильцы?

7 Глава

Девушка с рыжими волосами собранными в две косички вела меня в мою комнату. Я не стала спрашивать, почему мне предоставлена собственная комната. Я думала, что все спят в одной комнате, как и мы… но пройдя до конца коридора мы остановились около тёмно-коричневой двери с медной ручкой.

— Эта твоя новая комната, — оповестила меня девушка по имени Амис. Она смотрела на меня с таким непередаваемым интересом, будто я не человек, а собака говорящая. Я потянула ручку и открыла дверь. Очень мило. Большая комната, чуть поменьше той в которой мы жили сначала большой оравой, а потом впятером. Слева широкая кровать застеленная двумя покрывалами: красным и коричневым. Справа большой комод для вещей и полочки на стенке. Чуть подальше справа находятся две двери. А противоположной стены почти нет — её занимает огромное окно во всю стену, но снизу в тридцати сантиметрах от пола находится широкий подоконник заваленный разноцветными подушками. На полу круглый ковёр в форме музыкальной пластинки. Ещё эти лёгкие чуть зеленоватые занавески придают какой-то комфорт.

— Нравится? — спросила Амис. — Я тут сама подбирала шторы и коврик. А вон там ванная комната, ты можешь там постирать и сразу же погладить свои вещи. А за другой дверью туалет.

Девчонка вся цвела, как майская роза. Она так искренне мне улыбалась, что я чуть ли ей в рот не заглядывала. Может, он им какую-то травку даёт? Ну, чтобы стресс снять? Или это гипноз?

— Спасибо, — медленно проговорила я. — Всё очень красивое.

Мы стояли рядом, но были противоположностями друг друга: она вся светилась от счастья, а я наоборот больше хмурилась или наоборот брови поднимала, но ещё ни разу не улыбнулась. Мне не было ни счастливо, ни радостно, ведь это новый Вампир и я не знаю какой он жестокий на самом деле.

— Нолан привёз тебя из..? — она выразительно посмотрела на меня, предлагая продолжить. А я откуда знаю? Она хочет узнать город или место?

— Из Зала Суда, — чуть подумав сказала я. Амис задумалась и начала что-то прикидывать.

— А город?

— Простите, но я не знаю города, — я по привычке опустила глаза в пол, забыв, что передо мной не Вампир, а обычная человеческая девчонка, которая просто демонстрирует своё любопытство.

— Как же это? А где ты родилась? Где жила? Где ты устроилась на работу к Вампирам? — её вопросы посыпались на меня. Я растерялась и нахмурилась, пытаясь придумать ответ хоть на один вопрос.

— Я родилась в Детройте, потом жила в Чикаго, а дальше я ничего не знаю, нам не говорили, — честно призналась я.

— Как не говорили? Это же нарушение всех правил человека! Ты должна была подписать контракт! — воскликнула она. Она так возмущается, будто я к Катерине сама на работу пришла устраиваться, а она такая плохая взяла и официально не трудоустроила меня. Очень мило с её стороны. Я это ценю.

— Меня лишили прав человека, — говорю я сухо. — И никакой контракт мы не подписывали, просто в бессознательном состоянии довольно трудно что-либо подписывать, — немного грубо съязвила я. Амис посмотрела на меня большими потерянными глазами и пару раз моргнула, пытаясь осмыслить услышанное.

— Так ты не по своей воле… — начала было она, но я перебила её:

— Простите, но я очень устала и с вашего позволения я хотела бы лечь спать уже сейчас, — вежливо и серьёзно сказала я. Девушка смотрела на меня с каким-то непониманием и сочувствием.

— Да, конечно, извини, что отвлекаю, — она быстро помотала головой и выскочила за дверь, но перед тем, как полностью закрыть дверь она сказала. — Мы встаём в восемь утра, я зайду за тобой и помогу тебе собраться.

Дверь полностью закрылась, отрезая меня от внешнего мира. Я с минуту постояла, просто без мыслей и без движения скорее по привычке, чем от надобности. Неужели я буду тут жить? Хотя, если бы меня привезли сюда как еду, то вряд ли мне предоставили бы комнату. А может, это гипноз? Мне внушили, что всё хорошо и я спокойно живу?.. Но я-то ведьма и эти штучки на меня не действуют, поэтому всё окружающее меня реальность. Я тихонько прошла к кровати и села на самый краешек. Как-то непривычно сидеть на чём-то мягком вечером. В это время мы стоим, а потом ближе к ночи ложимся спать. Сейчас около восьми и я не знаю, чем заняться. Спать хочется, но я сегодня столько стресса пережила, что руки трястись начали, а нужно ещё раздеться и принять душ. Я на негнущихся ногах встала и подошла к одной из дверей. За одной оказался туалет с раковиной и молочным шкафчиком сверху, а за второй был душ совмещённый с ванной, стиральная машинка, сушилка, комод для белья и зеркало. Справа были вешалки на которых висел белый махровый халат длиной до пят и точно такое же полотенце. Справа прямо на комоде лежат какие-то вещи. Они были аккуратно свёрнуты и поглажены. Я осторожно взяла за краешек и приподняла чёрное изделие. Это оказалась чёрная ночнушка из тонкого материала где-то выше колена и на тонких бретельках. Вполне скромная и приличная вещица. Думаю, мне подойдёт. Наверное, это мне выделили. Я скинула туфли и встала ногами на пол. Пятки приятно отдалились лёгкой болью, икры расслабились и я почувствовала облегчение. На негнущихся ногах подошла к ванне и случайно обратила внимание на своё отражение. Почти не растрепавшаяся причёска с объёмом у корней и очень стойкой укладкой, бледное, немного неестественно идеальное лицо, большие светло-карие глаза, длинные ресницы и чёрные тени. Я попыталась улыбнуться, но тот крем, которым мне мазали лицо действительно не позволял пробиваться морщинкам и моё лицо выглядело каменным и каким-то застывшим. Нет, было красиво, но вот это безликое выражение лица пугало и приковывало внимание одновременно. Было такое чувство, что я не человек, а какая-то фарфоровая статуэтка с янтарными камнями вместо глаз. Я принялась расшнуровывать корсет: это не такое лёгкое занятие, как оказалось. Через несколько минут я запыхалась так, будто вагоны разгружала! Никогда не одену корсет! Потом скинула всё остальное и залезла в ванну. Как давно я не принимала ванну… Прошло чуть больше недели, но за это произошло столько всего, что кажется, будто прошел год. Мышцы начали расслабляться и первое время отдавались неприятной болью, но потом вроде всё пошло нормально. Слева на стенке была приделана полочка на которой стояла соль для ванны, шампунь, гель для душа и ещё пара баночек. Я чуть — чуть насыпала соли в воду и блаженно закрыла глаза.

Как же Мэри? Нашла ли она себе новый дом? Надеюсь, ей попался кто-то добрый и отзывчивый. Как она на меня смотрела… такой преданный взгляд пропитанный болью. На глаза навернулись слёзы и я закрыла лицо руками, горько заплакав. Как же плохо… а вдруг она осталась у Катерины? Что она с ней сделает? Вдруг, сделает безропотную рабыню, которая будет рада отдать жизнь, чтобы накормить очередного клыкастого.

Потом вспомнила Дженни. Она, наверное, всех на уши подняла. Но они меня вряд ли найдут, раз Эмма найти не может, а она не совсем человек. О дяде Грегори и тёте Урсуле я старалась не думать, потому что не могу представить, что с ними. Было очень горько и я плакала, выплёскивая всю боль через слёзы. Сколько смертей я видела за эту неделю?! Пятнадцать?! Двадцать?! Господи, они же убийцы, какое может быть равновесие?! Да я бы поубивала их за всё, что они сотворили! Убивать детей! Сколько же надо иметь злости и сумасшествия, чтобы убить ребёнка?!! Он же совсем ещё маленький, не успел даже толком пожить. Я не знала, что делать со всем этим, как справляться. Поэтому я плакала, потом рыдала и под конец немного повыла, пытаясь прийти в чувства и наконец то показать то, что находится внутри меня.

Спустя неопределённое время я помыла голову и вылезла из ванны. Обтёрлась полотенцем и померила ночнушку. Вполне подходит. Сверху накинула халат и пошла спать.

На кровать я завалилась прямо так, даже покрывала расстилать не стала, просто пришла, села, а потом легла. Шевелиться не хотелось, казалось вот сейчас я перевернусь на бок и этот сон закончиться, а я проснусь в доме Катерины, которая каждый день будет мучить меня, пытаясь сделать идеальную рабыню…

…Я открыла глаза, а кругом темнота. Ночь. Я сижу на чём-то жёстком и еле различаю фигуры рядом стоящих деревьев. Что происходит? Тут всегда светило солнце.

— Милая моя, — раздалось слева. Я обернулась и увидела подходящую Эмму. Она грустно мне улыбалась.

— Эмма, почему тут так темно? — спросила я. Крёстная села рядом со мной и взяла за руку.

— Вивьен, ты потеряла надежду, — тихо ответила она. — Поэтому солнце больше не светит.

— Но… но это же специально место… — пытаясь оправдаться, бормотала я, но крёстная перебила меня:

— Это место именно твоё. В моём сейчас светит солнце, там восход, — она улыбнулась. — Потому что я верю и никогда не теряю надежду, а ты потеряла. Разочаровалась в жизни. Что случилось?

— Ничего, — просто сказала я. — Я приняла ванну и легла спать.

— Нолан ведь не мог тебя обидеть, — хмурясь, сказала она. — Тебя кто-то обидел? Кто-то из друзей этого Вампира?

— Нет, — я отрицательно помотала головой и посмотрела в темноту. — Меня никто не трогал. Все были очень милыми и дружелюбными.

— Так что же?.. — не понимала ведьма.

— Я никогда не увижу дома. Мне не сбежать из этого замка, просто заблужусь во дворе или в саду, не дойдя даже до ворот.

— Иви, — тихо рассмеялась Эмма. — Ты не во время надежду потеряла.

— Почему? — не поняла я. Её веселье меня напрягало и волновало. Чего это она?

— Нолан Уайт очень знаменит в мире ведьм, поскольку его подруга, а по совместительству крёстная его сына Тара Вильям — ведьма, — произнесла она, чем привела меня в восторг.

— Но вот тут начинаются проблемы. — Эмма криво усмехнулась. — Тара отшельница или по-другому изгнанница и она не будет с нами сотрудничать.

— Почему? За что её изгнали? — задала я вопрос, получив маленькую искорку надежды. Странно, но на ближайшем дереве загорелся фонарик.

— Она использовала противоестественную магию. Чёрную магию. Ей хотелось быстро омолодиться и закрепить полученный результат на века, но с помощью обычной светлой магии такое практически невозможно. Нет, омоложение разрешено, но для этого нужно приложить очень много усилий. Делать это нужно постоянно, чтобы результат был характерным и явным, — она говорила, будто о ком-то хорошем, но с разочарованием. — А с помощью Чёрной магии можно быстро добиться результата, но для этого нужны жертвы. В тот раз Тара сделала что-то не так и на Землю обрушились катастрофы одна за другой. Смерчи, цунами, землетрясения, наводнения — это лишь маленький список последствий использования этого вида магии. А она не побоялась и омолодилась, пожертвовав сотню невинных людей. Поэтому нам пришлось изгнать её, отняв силы. Сейчас она благодаря всё той же Чёрной магии живёт красавицей, но внутри у неё чернота, которая погубит её. Мы отреклись от неё больше двадцати лет назад, но уже тогда ходили слухи о её взаимоотношениях с Вампирами.

— Она бессмертна? — поинтересовалась я. — И как нам поможет информация о том, что эта Тара была знакома с Ноланом?

— Нет, она поддерживает свою молодость с помощью заклятий, — нахмурилась Эмма. — Я повторюсь, Нолан знаменит в этом мире и мы знаем где находится его имение. Тара часто гостила у него и естественно хвасталась этим, поэтому все знают Нолана Уайта.

— Так вы сможете забрать меня? Ну, прислать там какие-то бумаги или документы, мол, я ведьма и подлежу немедленному освобождению. Он вроде нормальный, он отпустит, — я аж подскочила с места. На деревьях как светлячки начали загораться фонари, освещая путь. Не так уж и темно. Такое чувство, будто мы пришли в парк под вечер, а там какой-то праздник и все деревья просто светятся, освещая путь.

— Ты, наверное, плохо знаешь психологию Вампиров, — вздохнула Эмма. — Нолан человек чести и к нему на работу стоит просто огромная очередь, состоящая более чем из тысячи людей, но попадают лишь единицы. Тебя он выбрал сам, правильно? — она смотрела на меня, ожидая ответа.

— Да, он сам подошёл ко мне и предложил работу, — ответила я, начиная подозревать что-то не ладное. Пара фонариков потухла.

— Если в тебе заинтересовался Вампир, то это значит очень многое, — она смотрела на меня самым серьёзным взглядом. — И ты думаешь, что он просто так возьмёт и отпустит тебя? Скорее в нём проснётся больший интерес и он с тебя глаз не спустит.

Я растерялась и потерянно уставилась на крёстную.

— А как же мне быть? — я, наверное, выглядела хуже побитой собаки.

— Как? Поступим по-ведьмовски, — она чуть хитро улыбнулась. — Для начала исследуй замок, потом подружись с персоналом, естественно как-нибудь умасли Нолана и любого Вампира, который будет рядом с Уайтом, хорошо?

Я кивнула.

— Но не переусердствуй, — она наставительно помотала указательным пальцем перед моим лицом. — Не будь слишком сахарной, а то не дай Матерь втрескается в тебя и тогда весь план насмарку.

Я снова кивнула.

— Будь разной, но всегда оставайся девушкой, — она смотрела на меня, как наставница на ученицу. — На всё про всё у тебя есть месяц. Как только осень пойдёт на убыль и придёт зима, то настанет время твоего побега.

— Побега? — я встрепенулась. — Как же я убегу? Там забор метра четыре, да и куда я побегу? В лес?

Эмма укоризненно посмотрела на меня.

— Иви, ты очень похожа на свою маму, такая же упрямая и нетерпеливая, — она чуть улыбнулась. — Ты не побежишь, а полетишь.

Я охнула и мир начал таять…

— …просыпайся, — меня кто-то тряс за плечо. От неожиданности я резко села и заозиралась по сторонам.

— Что случилось? — я уставилась на испугавшуюся Амис. Она стояла рядом с моей кроватью и глупо хлопала глазами, с чуть приоткрытым ртом, видимо слова в горле застряли.

— Ну… уже восемь… вставать пора, как бы, — пробормотала она, сцепив ручки в замок. Она странно выглядела. Тёмно-коричневое платье простого покроя, но с короткой пышной юбкой. Рукава три четверти, белый полукруглый воротничок, такой же белый передник, чёрные колготки и чёрные замшевые балетки. Волосы были собраны в высокую простую причёску и украшены какой-то диадемой из белого кружева. Она выглядела как очень элегантная домработница. Я проморгалась.

— Доброе утро, — запоздало отозвалась я.

— Доброе! — Амис расцвела, не заметив недовольства на моём лице. — А я пришла помочь тебе собраться.

Помочь?

— В смысле? — не поняла я, вставая с постели.

— Ну, помочь одеть форму, а также показать твоё рабочее место. — Амис вся светилась, будто работает она не уборщицей, а как минимум секретарём президента.

— А, ну хорошо, я не против, — я направилась в туалет. Амис туда благоразумно не пошла. Я заглянула в молочный шкафчик. Там была новая зубная щётка, паста, а сбоку лежало сложенное маленькое полотенце. Я быстро всем воспользовалась и вышла.

Амис разложила на моей кровати какую-то одежду, а сама устроилась на гладильной доске. Она гладила какую-то блузку.

— Ой, я не думала, что ты так быстро справишься, — она виновато улыбнулась и отставила утюг в сторону.

— Почему? — я была удивлена. На что она намекает.

— Ну, такие девушки, как ты… очень долго проводят время… не важно, — она мялась и не знала как сказать, пытаясь подобрать нужные слова.

— Такие девушки, как я? — я вскинула правую бровь. — Ты имеешь в виду, что я легкодоступная падшая женщина?

Амис в ужасе уставилась на меня.

— Нет! Ты что?! Я вообще не о том говорила, просто ты очень красивая и стройная, поэтому я решила, что ты должна… — сначала она говорила громко, но под конец как-то тихо и скомкано. Господи, она мне комплемент сделала, а я подумала, что этот рыжик задирается.

— Извини, Амис, просто тяжёлая неделя выдалась, — потёрла я лоб. — Это блузка для меня?

Амис улыбнулась и чуть отошла в сторону.

— Да, это твоя форма, — она посмотрела на меня и тут же спохватилась. — Прости, я даже не представилась! Я, Амис.

— Вивьен, — я коротко кивнула. — А что я должна делать?

— Ты подаёшь завтраки, обеды и ужины, — обрадовала меня девчонка. Подаю? Не подаюсь, а подаю, правильно?

— Кому? — решила уточнить я. Может, я буду людей кормить?

— Мистеру Уайту и его семье, — она удивлённо на меня посмотрела. — Ты разве не знала?..

Да я как бы и не собиралась здесь вообще работать, это так, к слову.

— Что мне надо делать? — решила перевести я тему. — Просто накрывать на стол или что-то ещё?

— Да, ты будешь накрывать на стол, а потом собирать посуду и относить её на кухню, где Джил будет составлять её в посудомоечную машинку, — она просто светилась энтузиазмом.

— А я не должна буду работать раз в день донором? — на всякий случай спросила я. Амис округлила глаза и уставилась на меня, будто я сказала, что Бога нет.

— Ты что?! Конечно нет! — воскликнула она. — Тут тогда никто бы не работал.

— Это хорошо, — я чуть улыбнулась. — А когда завтрак?

— Через сорок пять минут, — отрапортовала Амис. — У тебя есть ещё минут пятнадцать на сборы.

— А косметика? Мне надо выглядеть как-то по-особенному? — я посмотрела на свою блузку. Тёмно-бордового цвета приталенная с белоснежными манжетами и воротником. Видимо красный цвет — это Вампирская мода.

— Как тебе будет удобно, — пожала она плечами. — Но Нолану нравится, когда мы красимся более естественно.

Я хмыкнула и, взяв блузку, подошла к кровати.

— В этом свертке три комплекта белья, несколько пар колготок, две юбки, туфли и балетки, — она указала на пакет. — А вот тут косметика. У нас у всех стандартные наборы, но она очень хорошая, а палитра цветов большая, так что ты можешь выделиться.

Я, забыв про стеснение, скинула всё с себя и полезла в пакет. Амис коротко ойкнула и отвернулась. А я и забыла, что такое стыд. Как-то всё равно стало, что ли? В душе ничего не дрожит от страха.

Красное кружевное бельё, чёрное и белое. Стандартный набор, но выглядит дорого. Колготки тоже разные: чёрные, телесные и очень плотные тоже чёрного цвета. Болетки такие же, как у Амис, а туфли были на не очень большом каблуке, но очень красивые, хоть и чёрные. В косметичке была палитра с тенями, тональная основа, много кисточек, пара карандашей для глаз, тушь, румяна. Всё фирменное. Я осталась довольна. Одев красное бельё, начала натягивать колготки. Что там за юбка? Обычная чёрная, но короткая. Нет, не мини, но намного выше колена. Ничего, носили и покороче. Одела её и принялась натягивать балетки. Про туфли я сразу же забыла, поскольку за вчерашний день себе все ноги испоганила! Пятки болят так, будто в них гвозди забивали. Блузка мне тоже понравилась. Материал очень приятный на ощупь и ничего нигде не давит. Застегнула пуговички на манжетах и повернулась к Амис. Она так и стояла ко мне спиной. Сама стеснительность.

— Ну как я? — спросила я. Девчонка обернулась, стараясь прикрыть пунцовые щёки.

— Тебе идёт, — улыбнулась она. — Краситься будешь?

— Думаю, да, — я схватила косметичку и пошла в ванную. Всё было отлично кроме двух вещей: тёмно-серые мешки под глазами и синяки на шее. Кажется, что я умершая невеста. Почему? На вид милая, но на шее пятна, будто от верёвки. Неудачница суицидница? Да, точно, именно так. Пришлось в срочном порядке замазывать это всё тональной основой и пудрой. Накрасила ресницы, чуть — чуть нанесла чёрных теней на верхнее веко, чтобы как-то оторвать взгляд от шеи, которую я замаскировала, но всё — равно очертания чье-то руки иногда проглядываются. Румяна на скулы и я готова. А с волосами? Ну, я воспользовалась расчёской, которая лежала на полочке и нашла на дне косметички алую ленту. Подойдёт. С хвостом мне идёт, да так я милее как-то выгляжу.

Выйдя из ванны, застала Амис за… уборкой? Она перестелила мою кровать, аккуратно занавесила шторы, поправила коврик. Точно, уборщица, причём с пунктиком на чистоту.

— Ой, ты такая красивая, — улыбнулась она. — Ты не против… я тут немого убралась?

— Нет, что ты, убирайся сколько влезет, — я махнула рукой. — Не такая уж я и красивая.

— С чего ты взяла? — удивилась Амис.

— Красиво нужно быть не только снаружи, но и внутри, а я может и красива снаружи, но внутри уже давно нет ничего прекрасного, — я немного задумалась, уставившись в одну точку, но мотнув головой, продолжила более радостно. — Плюс это всё грамотно наложенная косметика.

— Пойдём вниз? — Амис быстро сменила тему и первая вышла из комнаты. Я пошла за неё следом.

— Кстати, — она встала около дверей. — Вот, держи, это твой ключ от комнаты.

Мне в руку лёг кусочек металла, подвешенный (!) на красную ленточку. У них реально какая-то мода на этот цвет. Может, красный цвет ассоциируется с цветом крови?

— Спасибо, — я не знала куда деть ключ, поэтому просто намотала ленточку на правое запястье. — Теперь куда?

— В кухню, — она улыбнулась и первая отправилась прямо по коридору. А тут всё очень большое: стены высотой метров десять, потолок полукруглый, двери высокие. Не удивлюсь, что тут всего комнат десять (нормальных, больших, не то, что моя) с такими-то масштабами. Пока мы шли я не видела ни одной лестницы, ведущей наверх. Может, в моём крыле это не предусмотрено? Хотя, что мне может понадобиться на крыше?

Мы спустились по широкой и не очень крутой лестнице вниз и свернули вправо. Там, пройдя ещё один коридор, остановились напротив большой и массивной на вид двери.

— А вот наша святая святых, — произнесла Амис, открывая дверь. В глаза бросился квадратный стол огромных размеров по центру помещения, у дальней стены находились специальные разделочные столы и плиты с духовками. Сверху находились полки, заваленные всякими баночками и мешочками. Слева находилась дверь, видимо большая морозильная камера. А справа стоял низкий и широкий холодильник. А сколько тут было девушек! Две стояли у стола и что-то шинковали, ещё одна помешивала что-то булькающее на плите, а вон та девчонка с озорными тёмно-карими глазами постоянно воровала у женщины постарше нашинкованные овощи. Сколько жизни, сколько движения! С первых моментов на меня напал ступор, поскольку я отвыкла от такого бурления энергии. При нашем появлении почти все замерли и обернулись на шум. Началось… Надеюсь, мы с ними подружимся. Эмма сказала нужно обязательно наладить контакт с обитателями замка, хотя я бы и без её указки пошла знакомиться. Но всё — равно помимо радости в груди жила печаль, скорбь и безнадёжность. Я могла на время заглушить эти чувства, но они возвращались в минуты покоя и избавиться я от них уже вряд ли смогу.

— О, кто проснулся? — ко мне подошло та самая женщина, которая говорила вчера с Ноланом. — Ты Вивьен, да? Я Джилл, очень рада познакомиться.

— Эм… и мне, — я мило улыбнулась. У этой женщины был фартук, а под ним свободного покроя тёмно-серое платье. Волосы были не очень длинными, но сейчас она их стянула в тугой маленький хвостик на макушке. Смотрелось очень очаровательно.

— Это Миа, — она указала на невысокую нескладную девчушку лет тринадцати, которая воровала овощи, пока никто не видит. — Миа, а ну-ка прекрати!

— Ну, ма-а-м, — протянула она. — Ты пробовала сырую морковку? Она сладкая и вкусная! Ты же не будешь лишать ребёнка свежих витаминов?!

Я удивлённо посмотрела на возмущающуюся малышку, которая качала права, как взрослая. Мама? Они тут семьями живут? Господи, хоть бы девочка не пострадала, ещё одну смерть я не перенесу. Надеюсь, наказания здесь более гуманные.

— Не обращай внимания. — Джилл махнула рукой. — А вот это наша Рэбекка.

На меня посмотрела помощница Джилл, которая нарезала зелень. Она скромно мне улыбнулась и продолжила своё занятие. Она была похожа на русскую красавицу: румяные пухлые щёчки, очаровательный взгляд светло-зелёных глаз и светло-русая коса через плечо.

— У плиты Нора, — она указала в сторону взрослой женщины, которая всё так же помешивала что-то вкусно пахнущее. Я даже отсюда чувствовала. Женщина, услышав своё имя тут же обернулась и одарила меня улыбкой. Чёрные, как смоль волосы были собраны в какую-то замысловатую косу, а её чёрные как ночь глаза выражали приязнь и дружелюбие. Кожа бледная, а глаза действительно почти чёрные. Я не стала на неё пялиться, поскольку ей, наверное, неприятно, когда её разглядывают. Мне точно было бы неприятно.

— Что ты говоришь за меня? — вскинулась Нора. — Я вполне могу и сама представиться.

Она выразительно посмотрела на Джилл и они обе обменялись странными взглядами, а потом всё напряжение пропало словно и не было его.

— Я Нора, как ты уже успела заметить, — она не смогла удержаться от ещё одного красноречивого взгляда в сторону женщины. — Ты Вивьен, а лет тебе сколько?

— Восемнадцать, — я говорила чётко и отрывисто, чтобы не создавалось ощущения мямлянья. Этого требовала от нас Катерина и я за эту неделю вдолбила это в свою чугунную голову почти все её советы и наставления. Видимо, она знала, как лучше манипулировать людьми, на что давить, чтобы получить послушание.

— Такая молодая и уже к Вампиру на работу? — Нора вытерла руки о полотенце и выжидательно уставилась на меня. И что я должна ей на это ответить? Она ждёт.

— Мне не хотелось бы говорить на эту тему, — я улыбнулась уголками губ, чтобы смягчить немного грубый ответ. — Думаю, госпо… мистер Уайт ответит вам на ваш вопрос.

Я выглядела замершим изваянием с улыбкой похожим на оскал. Повисло немного напряжённое молчание. Меня это не смущало и я продолжала стоять, ещё немного и я начну по привычке смотреть невидящим взглядом перед собой, чем окончательно уйду в себя.

— Ну ладно, давайте поговорим о чём-то весёлом. — Джил сделала вид, будто ничего не произошло. — Вивьен, чем ты увлекаешься?

— Вообще-то через пятнадцать минут завтрак, а вы ещё не показали ей своё рабочее место, — встряла серьёзная Нора. — Думаю, это не очень хорошее начало рабочей недели.

— Точно! — Джил закинула полотенце на плечо, и быстрым шагом подошла к шкафу с посудой. Она извлекла на свет высокий хрустальный графин невероятной красоты. Идеальные очертания, а сбоку выбит какой-то рисунок, выглядит очень аккуратно и красиво. Потом Джил достала три глубоких бокала. Всё это поставила на стол и подошла к холодильнику. Открыв его, извлекла… три пачки донорской крови. У меня к горлу комок подкатил. Забыла, что Вампиры питаютс кровью. Точнее, просто вспоминать не хотела, после вчерашнего меня тошнит от вида крови. В глазах немного потемнело, но я глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.

— Они любят… ммм… кровавые миксы. — Джил открыла один пакет при помощи ножа и вылила содержимое в графин. Потом тоже проделала с остальными пакетами. Я держалась из последних сил. Она была густоватая, почти чёрная. Матерь Божья, дай мне сил выдержать…

— Кровавые… миксы? — сглотнула я.

— Да, первая и вторая положительная, плюс третья отрицательная и вуа-ля. — Джил собрала пустые пакеты и кинула их в мусорное ведро. Они ещё и… привередничают? Мне было тяжело держать всё внутри, но я хорошо справлялась, поскольку никто странно на меня не смотрел, да и вообще атмосфера была довольно позитивная.

Пока я стояла и смотрела на это безобразие, Амис достала откуда-то небольшой серебряный поднос с позолоченными ручками. Хотя, может это и есть золото, кто их этих Вампиров разберёт?

— Теперь берёшь поднос и идёшь за Амис, она покажет тебе, что делать, — составляя бокалы и графин на поднос, сказала Джил. — Будь осторожнее, смотри под ноги, а то кровь очень плохо оттирается от ковра.

Это была последняя капля и я, почувствовав головокружение, прикрыла глаза. Рывок и темнота накрыла меня с головой. Ничего не болело, казалось я проваливаюсь в сон… Но меня неожиданно выдернул обратно неприятный запах. Я распахнула глаза и увидела озабоченное лицо Джил. Она тыкала мне в нос ватку с чем-то ужасно пахучим. Аж в носу засвербело. Первые несколько секунд я находилась в лёгком замешательстве, но потом быстро сообразила, что растянулась на полу прямо на кухне, на глазах у девушках.

— Вивьен?! Ты чего нас так пугаешь? Что случилось? — Джил выглядела испуганной, будто мы знакомы как минимум пару лет, а не несколько минут.

Я отказалась от помощи и быстро поднялась на ноги. Не хватало ещё в оборок при виде крови падать! Спасибо, Мать Природа, что не позволила мне вчера так опозориться, иначе меня бы быстро подобрали. Видимо, тогда у меня просто шок был от увиденного, а теперь-то я мыслю нормально и от крови у меня явно что-то замыкает в мозгу.

— У тебя был приступ? Или тебе было нехорошо с самого утра? — женщина озабоченно смотрела в моё лицо, тогда как я старалась избегать её взгляда. Я поправила блузку и юбку. Затылок отдался лёгкой болью, видимо ударилась, когда падала. Только б шишка не выскочила. Так опозориться перед новыми людьми! Молодец, Вивьен, только ты на это способна.

— Всё в порядке, просто нервы, — я тут же улыбнулась. — Куда идти?

— Она крови боится, — неожиданно произнесла Нора. — Я обязательно узнаю, откуда ты такая взялась.

Я посмотрела на неё долгим изучающим взглядом: она довольно умная, раз сумела распознать причину моего обморока.

— Несомненно, — я кивнула и перестала вообще обращать на неё внимание. Аккуратно взяв поднос в руки, я стараясь не смотреть на кровь, обернулась к Амис.

— Ну, веди.

— Ты уверена? Может, сегодня лучше я? Ты бледная какая-то, — она озабоченно смотрела в моё лицо. Я выдавила из себя улыбку и сделала пару шагов по направлению к дверям.

— Всё в порядке, я всегда такая, — с улыбкой соврала я. — Пойдём.

Амис всю дорогу бурчала, что я болею и лучше мне отлежаться сегодня, но я упрямо шла за ней, неся в руках поднос. Ага, остаться в пустой комнате одной? Да ни за что! Мне просто необходимо, чтобы рядом кто-то был, иначе я начну думать и сходить с ума. Поэтому я упорно шла за девушкой, которая вела меня в столовую.

Мы прошли широкий коридор и вошли в открытые двери. Это совсем не далеко от кухни. Странно, а я думала, люди питаются совершенно отдельно и как можно дальше от Вампиров. Эти значит не брезгуют соседством с людьми? Это, конечно, огромный плюс, но всё равно как-то непривычно.

Столовая оказалась очень светлой: белая скатерть на столе, стулья с белой обивкой, огромные окна, пропускающие солнечный свет, стены были украшены небольшими колоннами и кое-где висели картины, изображающие пейзажи природы. В основном было море: спокойное или бурлящее. Очень красиво. Помещение было огромным, видимо для многочисленных гостей, но всё равно здесь было приятно и уютно. Светлые тона всегда как-то облагораживают комнаты.

— Вивьен, нужно всего-лишь составить всё с подноса на стол. — Амис вошла в столовую и тут же начала ровнять стулья и разглаживать скатерть. Да, она точно любит чистоту.

— А что мне делать потом? Уйти или остаться? — я поставила поднос на стол и составила графин с бокалами на стол.

— Ты просто забираешь поднос и уходишь на кухню, а потом где-то через пятнадцать-двадцать минут приходишь сюда, собираешь посуду и испачканные салфетки, — она говорила и расставляла бокалы. — Уносишь всё на кухню, там Джил скажет, что делать дальше.

— И всё? — я удивлённо подняла брови. — Просто принести и унести? Может, я должна ещё чем-то заниматься?

— Нет, это твои официальные обязанности. — Амис улыбнулась мне. — Но ты можешь помочь кому-нибудь на кухне или в саду. Это не запрещено.

— Спасибо, — я стояла с подносом и не знала, что дальше делать. — Мне идти на кухню прямо сейчас или нужно дождаться… хозяев?

Девушка вскинула брови, продолжая разглаживать эту уже давно ровную скатерть.

— Вообще мы дожидаемся Уайтов и, пожелав им приятного аппетита, уходим, но если ты не хочешь, то можешь идти прямо сейчас. — Амис говорила просто, давая мне право на выбор. Встретить их или нет? Сначала я даже дёрнулась в сторону кухни потому, что видеть лишний раз Вампирв мне не хотелось, но с другой стороны Нолан вроде бы нормальный. У них устоялись определённые традиции и не соблюдать их могло бы пагубно сказаться на моей репутации в этом замке. Может, встретить их? Поулыбаться, да раскланяться? Да, точно, это было бы уважительно с моей стороны.

— Наверное, я тоже поприветствую Нолана и пойду на кухню, — встав около выхода, сообщила я. Амис чуть заметно усмехнулась, но тут же приняла серьёзно выражение лица, будто ничего не было. Значит, правильно решила остаться.

Вскоре через несколько минут Амис перестала наглаживать эту чёртову скатерть и встала рядом со мной. Так, похоже, хозяева пожаловали. Я выпрямилась, руки по швам, подбородок чуть приподнят, а глаза чистые и серьёзные. Хорошо всё-таки нас Катерина натаскала, даже ладошки потеть перестали. Но способы у неё… не из гуманных. От этих воспоминаний меня немного передёрнуло и я проморгалась.

Послышались шаги. Вроде двое. Почему тогда три бокала? Может, кто-то любит пить из двух сразу? Нет, ну, а что?

— …Надо принести ему в комнату, — услышала я голос Нолана.

— Пап, он не маленький, сам спустится и поест, — ответил довольно знакомый женский голос. Я его точно где-то слышала. Мимо нас прошло двое… блондинов? Девушка и мужчина шли рядом, а их волосы почти сливались из-за одинакового цвета. Дочка? У Нолана есть дети?

Нолан обернулся, подходя к накрытому столу и взглянул на нас:

— Доброе утро, — он обращался к Амис, но потом перевёл свой взгляд на меня и просветлел. — Вивьен? Очень рад видеть тебя. Познакомилась с нашими дамами?

На голос Нолана повернулась… Саманта. Она окинула меня спокойным взглядом и уселась за стол. Она… дочь Нолана?! Она не узнала меня?! У меня, наверное, глаза, как блюдца стали! Вот так неожиданность! Она поможет мне! Точно! Но я не позволила себе даже улыбки. Нельзя. Но глаза я всю-таки округлила, не сдержалась.

— Да… мистер Уайт, все очень приятные и дружелюбные, — ответила я. Саманта замерла. Потом медленно повернула голову в мою сторону и встретилась со мной взглядом. В её голубых глазах отразилось подозрение, неверие, отрицание, понимание и узнавание. Она чуть приоткрыла рот и осмотрела меня с ног до головы. На её лице стала медленно расплываться счастливая улыбка… но потом она нахмурилась. Да, расстались мы неважно. Скорее всего это шок для неё, увидев свою «школьную подругу» у себя в доме в качестве официанта.

— Комната подходит? Амис всегда отличалась хорошим вкусом, поэтому я доверил это дело ей, но если тебя что-то не устраивает, только скажи. — Вампир был само очарование и доброта. Чего это он? Неужели Нолан всё время такой? Он, наверное, белая ворона среди своих.

— Нет, мистер Уайт, всё нравиться, спасибо за беспокойство, — сдержанно ответила я, по привычке опуская глаза в пол. Только бы в реверансе не растянуться тут, а то они явно не поймут моего странного рвения угодить. Просто при появлении Вампира у меня начинает активироваться какой-то рефлекс и мне просто хочется выжить, а для этого нужно выполнить кое-какие телодвижения. Отвыкнуть от этого очень тяжело. Саманта встала, ошарашенно переводя взгляд с меня на Нолана. Она с открытым ртом ткнула сначала пальцем в меня, потом в Нолана. Но слов не произносила. Её отец стоял к ней спиной и нечего не видел, зато мы с Амис были удостоены чести увидеть пантомиму от сильного мира сего.

— Ты будешь у себя в комнате или в кухне? — спросил он.

— Думала помочь кому-нибудь на кухне, мистер Уайт, — я уважительно чуть склонила голову. Чёрт, прекрати!

— Минут через двадцать я зайду за тобой и мы побеседуем в моём кабинете. — Нолан улыбнулся. — Можете идти, девочки.

— Приятного аппетита, — хорошо ответили мы с Амис и, удивлёно переглянувшись, покинули столовую.

— Папа, откуда ты её взял?! — как только две девушки покинули столовую, Саманта подскочила к отцу и посмотрела на него. — Ты её похитил?!

— С чего ты взяла? — удивился Нолан. — Катерина подарила.

— Катерина? — шепотом переспросила Вампирша, с ужасом прикрывая рот ладошкой. — Как… как она к ней попала?

— А ты как думаешь? — её отец вскинул правую бровь. — Украла, наверное.

Нолан прошёл к столу и налил кровь в бокал.

— Господи, она же психопатка. — Саманта выглядела потерянной. — Что она с ней сделала?

— Не знаю, но явно что-то очень сильно травмирующее психику, поскольку эта девочка выглядела, как живой мертвец на той вечеринке. — Нолан отпил из бокала и вздохнул. — Она стояла, не шевелилась, смотрела перед собой, видела, как убивают её собратьев и молчала. Я наблюдал за ней: ни один мускул не дрогнул на её лице, хотя остальные девушки плакали и трясись, пытаясь вернуть самообладание.

— Она её сломала, — тихо прошептала Саманта. — Она никогда такой не была.

— Кстати, почему ты так волнуешься из-за неё? — Нолан был серьёзен. — Ты когда-то была знакома с ней?

— Папа, это она, — шепнула Вампирша. — Та девушка, которая… из-за неё Арчи такой.

Нолан замер и удивлённо посмотрел на неё.

— Серьёзно? Это именно та девчонка, которая отшила Арчи? — Нолан отставил бокал в сторону и прошёлся взад — вперёд. — Что между ними произошло, раз Арчи вернулся таким… Вампиром?

— Если он захочет, то он расскажет тебе сам. — Саманта никогда не рассказывала секреты своего брата и сейчас не станет. — Как думаешь, он обрадуется, что она тут?

— За ней нужно присматривать, — наконец сказал Нолан. — Не зря я подошёл именно к ней. Она просто выделялась на фоне остальных, не знаю, как я успел первым забрать её. На неё уже Майкл глаз положил, но я каким-то странным образом успел первым.

Саманта мялась около дверей не решаясь войти. Её раздирали два чувства: радость и жалость. Радость за брата который несомненно обрадуется появлению Вивьен в нашем доме и жалость к самой девчонке. Она знала, что это уже не та Вивьен, которую они знали. Попадая к Катерине, девочки сходили с ума и кончали жизнь самоубийством, никто не мог нормально жить дальше после её «учений». Саманта дала себе слово, что обязательно поможет этой храброй девочке справиться и снова найти себя, но для начала надо бы обрадовать братца. Она постучалась в дверь и, не дождавшись разрешения, вошла в комнату.

Арчи сидел за своим рабочим столом и что-то печатал в ноутбуке. На его голове были большие наушники и он явно ничего не слышал.

— Привет. — Саманта завалилась в кресло, облокотившись на подлокотник. — Чем занимаешься?

В ответ ничего не последовало.

— Ты так и будешь молчать? — Вампирша была настроена решительно. — Поговори со мной!

Арчи спокойно что-то печатал, уставившись в экран.

Саманта обиженно надула губы, но сдаваться не хотела.

— Я знаю, что ты меня слышишь, — снова начала светловолосая девушка. — У меня есть две новости.

Тишина.

— Начну, пожалуй, с плохой, — продолжила Саманта, рассматривая свой маникюр, показывая свою ложную незаинтересованность. — У нас новая обслуга. Девушка, брюнетка с потёкшей крышей. Знаешь, такая с уклоном в психическое расстройство, странная, но преданная и хорошо выдрессированная, хоть что ей говори, всё стерпит.

Саманта специально говорила много, чтобы запутать брата и создать атмосферу обычного разговора.

— Ну и вторая, думаю, эта новость обрадует тебя. — Вампирша растянула губы в пакостной улыбке, — уставившись на брата. — Эту девушку зовут Вивьен Хикс.

Повисло молчание. Арчи медленно поднял глаза от экрана ноутбука и вопросительно посмотрел на свою довольную сестру.

— Что ты сказала? — тихо спросил он. — Сейчас не время для глупых шуток. Я занят.

Саманта нарочито спокойно встала и стряхнула с блузки невидимые пылинки.

— Шуток? Я бы не стала шутить на эту тему, — проходя к двери, отозвалась она. — Если не веришь, можешь спуститься вниз и убедиться сам. Она должна быть сейчас в кухне.

Арчи в мгновение ока отшвырнул от себя ноутбук и оказался прямо перед сестрой, захлопнув рукой дверь, которую Саманта уже открыла.

— Ты серьёзно? — он смотрел своим тяжёлым взглядом в насмешливые глаза сестры. — Если ты так развлекаешься, то будь уверена, моя дорогая сестра, я устрою тебе такое веселье, которое тебе и не снилось.

Он как был в одних свободных спортивных штанах вышел из своей комнаты и направился вниз.

Мы вернулись на кухню. Джилл поздравила меня так сказать с «боевым крещением» и поинтересовалась планами на день. Конечно, я была свободна. Джилл попросила ей помочь: добавлять муку в тесто, пока она будет его вымешивать. Я была словно ватная кукла: голова пустая, взгляд потерянный и непонимающий, руки еле шевелятся, ноги вообще отказывались двигаться. Джил постоянно что-то щебетала насчёт приготовления своих пирогов, но я не слышала её, поскольку мне нужно было подумать о гораздо более важном, чем о рецепте выпечки.

Саманта. Она здесь. И Нолан её отец. Голова идёт кругом. Мы не очень хорошо расстались с ней в прошлый раз и я если честно не жалею о сказанном. Лишь о том в какой манере я это сказала, нужно было нормально поговорить и объяснить свою точку зрения более подробно, но тогда я была просто убита новостью о моём возможном статусе инвалида. Естественно я была расстроена и зла, а тут ещё и Вампирша пришла на поминки вся в чёрном и с цветами. Это добило меня окончательно. Но даже если бы этого не случилось и я не дала бы волю чувствам, то всё равно бы отказалась общаться с ней и её братом. Хотя, нет, не так. Я отказалась от общения с Самантой лишь из-за Арчи. Они были вроде как парнем и девушкой, но сейчас меня съедают смутные сомнения насчёт этих доводов. Уайт. Неужели они однофамильцы? Или всё-таки брат и сестра? Хотя, почему я так мелко плаваю? Они могли быть мужем и женой, бог знает сколько времени они вместе. От этой мысли мне стало горько, ведь Арчи общался со мной… немного распущенно. И тот поцелуй в кладовке. Неужели он изменяет своей жене? Так, стоп! С чего я вообще взяла, что они женаты? Может, они действительно какие-то родственники. Почему тогда скрывали это раньше? Почему не опровергали слухи об их отношениях? И почему Саманта носила фамилию Гроуз, когда прибывала в школе? Вопросов куча, а голова-то у меня одна.

Джил отвлекла меня, надев на меня фартук.

— Чтобы не запачкаться, — пояснила она. — Ну что, готова?

— Да, конечно, — я взяла в руки пачку муки и аккуратно открыла её. — Вам сыпать её прямо в чашку или на стол?

— Сначала сыпь в чашку, а потом продолжим на столе, — отозвалась женщина. — И почему ты зовёшь меня на «вы»?

— Простите, я просто проявляла уважение, — чуть улыбнувшись, произнесла я. — Но если вам так непривычно, то я могу звать просто по имени.

— Ты очень странная девушка. — Джил посмотрела на меня каким-то грустным взглядом. — Всё в порядке? Может, хочешь с кем-то поговорить?

Я старалась выглядеть как можно более приветливой и дружелюбной, но иногда щёки сводило от натянутой улыбки и я показывала наружу своё жестокое и мрачное выражение лица. Я так давно не улыбалась, что казалось этого никогда не было.

— Что? — я с улыбкой подняла брови. — Нет, благодарю. Давайте начнём.

Я старалась прочувствовать атмосферу готовки, но у меня не получалось, мне просто хотелось встать напротив окна и простоять так несколько часов. Это было для меня привычным образом жизни, который мне привили и это успокаивало меня. Когда я молчала и не проявляла никаких эмоций, мне казалось, что я в безопасности. Катерина никогда нас не трогала, когда мы стояли, только в свободные часы после обеда или ужина, но никогда во время именно этого процесса. Вспомнилась одна передача в которой рассказывали над издевательствами над животными. Люди издевались над животными, дрессируя их. Они ставили петуха на металлический поднос, включали музыку и начинали нагревать поверхность металлического подноса снизу зажигалкой. Петух, чувствуя боль, начинал поднимать лапки, чтобы избежать ожогов и боли. Потом музыку выключали и переставали нагревать поднос. Так они делали очень долго, пока у животного не появился рефлекс. И когда снова включалась музыка, петух, ожидая боли, начинал поднимать лапки. Со стороны это выглядело смешно и людям нравилось, но никто не знал чего это стоило бедному животному. Вот так и с нами. Катерина наказывала нас, когда мы сидели или говорили, даже когда двигались, но зато когда мы просто бесцельно стояли она нас не трогала. Это и был рефлекс к выживанию. И сейчас, в окружении таких же людей, как я мне было некомфортно, поскольку казалось, что вот — вот откроются двери и войдёт рассерженная Вампирша, которая снова накажет нас.

— Сыпь, — вырывая меня из раздумий, скомандовала женщина. Я тут же проморгалась, прогоняя воспоминания и начала медленно засыпать муку в чашку с водой и яйцами.

— Стоп! — сказала она и я прекратила сыпать. Джил погрузила свою правую руку в эту смесь и начала её мать и перемешивать. Это было очень… занимательно. Интересно наблюдать, как из одного состояния эта гуща превращалась в другое. Мне почему-то тоже захотелось вот так вот с улыбкой готовить что-то. Наверное, это что-то ведьмовское, потому что раньше я не чувствовала подобной тяги к готовке. Но Эмма говорила, что я могу готовить зелья, значит всё, что я приготовлю будет обладать какой-то целебной или наоборот пагубной силой? Нужно обязательно спросить её об этом.

Нора до сих пор что-то мешала в своей кастрюле, стоя около плиты, а скромная Рэбекка спокойно резала овощи рядом со мной. Миа скакала по кухне что-то напевая, превращая кухню в нечто очень похожее на балаган. Она скакала из угла в угол, но меня это не раздражало, наоборот я наблюдала за ней с искренним интересом. Забыла, что дети могут быть такими… гиперактивными.

— Насыпай, — услышала я и автоматически наклонила пачку с мукой. Неужели им позволили жить тут семьёй?

— Хватит, — сказала Джилл и я свернула пакет в вертикальное положение не отрывая глаз от смеющейся девчонки. Нора с неодобрением посматривала на неё, но молчала, а Рэбекке казалось вообще было всё равно, она улыбалась чему-то своему. Странный коллектив хотя я помню вроде ещё одну девушку. Шатенка с волосами до середины спины кажется её глаза были зеленоватого оттенка. Где она? Может вместе с Амис прибирают дом?

Я уже хотела задать Джилл пару вопрос, но неожиданно дверь резко распахнулась громко стукнувшись о стену. От неожиданности я вздрогнула и рассыпала немного муки на стол. Остальные тоже замерли, удивлённо подняв головы. На пороге кухне стоял Он. Это был он. Арчи стоял в спортивных штанах, ни футболки, ни обуви на нём не было. Он бегло осмотрел нас и в тот момент, когда наши взгляды встретились меня словно током шандарахнуло. Глаза открылись чуть более широко, руки замерли, а тело словно одеревенело. Сердце с силой билось у меня в груди, отдаваясь шумом в ушах. Я чувствовала страх, неловкость, злость и в конечном итоге стыд. Вот он, у себя дома, а я стою вся в муке на его кухне, стараясь не потерять контроль над эмоциями. Мне хотелось одновременно и обнять его и ударить. А ещё мне хотелось плакать. Злые слёзы начали подступать к глаза, опаляя их, но я тут же отдёрнула себя. Нельзя. Ни в коем случае! Он не должен видеть моих слёз, никто не должен. Меня трясло и я просто не знала, что делать. Он был ходячим напоминанием о том, что у меня когда-то была нормальная жизнь подростка со всеми минусами и оговорками. Но она была, а сейчас её нет. Ничего нет. И меня уже тоже нет. Той меня уже давно не стало. В тот день, когда на моих руках умерла малышка, вместе с ней умерла и я. Моё понимание изменилось, ценности и устои сменились обычным желанием выжить. Теперь не было стыда, чтобы выполнить какую-нибудь гнусную просьбу, я была готова унизиться, только чтобы остаться в живых. Мораль ушла из моего сознания, уступив место чувству самосохранения, который толкал меня на любые действия, лишь бы выжить.

И теперь он стоит и смотрит на меня своими большими и красивыми голубо-синими глазами, которые ищут мой взгляд. Я вроде и смотрела в его глаза, но как-то поверхностно, что ли? Зрение просто расфокусировалось и теперь я видела всего Арчи и ничего конкретного. Поняв, что пауза затянулась, я опустила глаза и осторожно поставила пакет муки на стол, чтобы летучие частички не поднимались в воздух.

Первой отмерла Джилл:

— О, мистер Уайт! Доброе утро, — она улыбнулась ему дружелюбной улыбкой, перестав мять своё тесто. — Вы пришли за завтраком или просто так?

Она просто излучала доброту и даже у меня не повернулся бы язык нахамить ей. Арчи молчал и я просто кожей чувствовала его тяжёлый взгляд на себе. Он смотрел, не обращая внимания ни на кого. Он не ответил Джилл, продолжая стоять и смотреть на меня. Чего он ждёт? Может, мне что-то нужно сделать?

— У нас пополнение, — проследив за взглядом Вампира отозвалась находчивая женщина. — Это Вивьен Хикс, наша новая помощница.

Я была вынуждена снова посмотреть на него. И чего мне это стоило… Его взгляд просто пугал. Он так никогда не смотрел на меня. Он не верил, что это я. Он чуть нахмурил брови и окинул меня медленным взглядом с головы до ног. Впервые за это время я действительно почувствовала, как к щекам подступает жар. Господи, Вивьен, ты серьёзно решила покраснеть?!

— Очень приятно познакомиться, — пробормотала я и по привычке опустила глаза в пол, наклонила голову вниз и почему-то, почувствовав острый страх, присела в низком реверансе. Я подчинялась ему. Офонарели все. Даже я немного не ожидала от себя этого. Это, как говорила Катерина, подтверждение своей слабости и силы твоего собеседника перед, которым ты и приклонилась. Я просто показала, что я не спорю, не препятствую, я просто существую здесь, рядом. Вот и всё. Наверное, если бы мой инстинкт самосохранения не занял бы весь мой мозг и само моё существование не превратилось бы в игру за выживание, то я никогда не приклонилась бы перед ним. Но теперь, понимая, чей он родственник я не могла перечить. От него зависит моя жизнь, в принципе как и прежде, просто сейчас это явный факт, а тогда было лишь догадкой.

— Взаимно, — неожиданно ответил он. Я так давно не слышала его голос, что вздрогнула, услышав его. Он не был зол, он был как-то раздражён или раздосадован, не знаю, просто его не радовало моё присутствие. Я вспомнила, что говорила Саманте об их роде. Я просила её передать всё Арчи и видимо она это сделала. Надежда, воспользоваться дружескими связями, чтобы получить свободу истаяла. Я разогнулась, взяв в руки пакет муки, не смея поднимать на него свои глаза, хотя он явно ждал этого от меня. Послышались его шаги. Как я узнала? В его присутствии даже неугомонная Миа приросла к полу, поэтому выбор был не велик. Я осмелилась поднять глаза и тут же об этом пожалела. Арчи стоял ко мне спиной, наклонившись к открытому холодильнику за кровью. А я и забыла какое у него красивое тело. Я позволила себе чуть улыбнуться, поскольку на меня начала нападать ностальгия. Вспомнилось, как мы в спорт зале играли в волейбол и он так же был без майки. Те же бицепсы, тот же рельефный пресс, узкие бёдра, на которых и держались свободные серые штаны. Он был без обуви, видимо не чувствовал холода. Знаете, вот когда видишь человека из своего хорошего прошлого становиться как-то грустно, потому что приходит понимание, что так уже никогда не будет. Но не изменившаяся внешность Арчи позволяла мне думать, что он не изменился. В прошлом мы долго налаживали контакт, но зато потом мы говорили, смеялись. Он даже решил помочь мне справиться с моим страхом, это было очень мило с его стороны, я была рада, что со мной в тот момент был именно он…, но мне пришлось дорого за это заплатить. Знаете, сейчас я понимаю, что это стоило того. Правда. Он мне показал, что Вампиры тоже бывают человечными и добрыми, хотя мы действительно разные. Смотря на мою жизнь сейчас я понимаю, что Вампиры хозяева здесь, в этом мире, а мы всего — лишь те, кто помогает им поддерживать свою жизнь. Мы своего рода тоже возвышаемся, но лучи их силы и славы просто затмевают нас и мы никогда, наверное, не сможем вырваться из их тени.

Арчи взял пакет крови и, чеканя шаг, вышел из кухни, хлопнув дверью. Я вздрогнула, возвращаясь в кухню.

— Ого, чего это он? — удивилась Нора. — Неудачное утро? Лучше ему сегодня не попадаться на глаза. Все слышали?

— Миа, тебя это касается в первую очередь. — Джил строго посмотрела на свою дочь. — Будь всегда рядом!

Девчонка кивнула и пошла к другому столу, на котором лежала мозаика. Раньше я её не замечала. Видимо её сюда принесли, чтобы ребёнок не скучал.

— А ты чего? — Джилл посмотрела на меня удивлённо. — Зачем в реверансе-то растянулась?

— Меня так… учили, — пожала я плечами. — Ничего не могу с этим поделать.

— Ладно, давай продолжим. — Джилл вернула своё хорошее настроение и скомандовала: — Сыпь!

Спустя пару часов мы с Джилл доготовили её пироги с мясом и отправились завтракать сами. Наша столовая находилась прямо в кухне, точнее за одной из дверей. Когда я увидела эту столовую у меня рот открылся от удивления. Слева и справа были окна вместе стен. Столько света! Я замерла на пороге. Джилл обогнула меня и, поставив тарелку с пирогами на стол, обернулась.

— Красиво, правда? — она оглянулась на открывающийся вид на сад. Там стояли самые разные деревья. Их было очень много. А в другое окно было видно подъездную дорожку и причудливо выстриженные кусты. Очень красиво. Хотя деревья уже и были поддёрнуты рыжеватым цветом, всё-таки осень, но всё — равно всё выглядело очен сказочно.

— Да, очень необычно, — сдержанно улыбнулась я.

Мы перенесли девять чашек в столовую и несколько чайничков с чаем. Стол был большим и круглым, за ним спокойно расположились бы человек пятнадцать. Стулья были с красивой серебристой обивкой. Больше ничего не было, да больше ничего и не нужно было.

Джилл принесла салфетки и большую тарелочку с какими-то сладостями. Она усадила меня так, чтобы я видела сад. Очень любезно с её стороны. Потом потянулась Нора с Рэбеккой и Миа. Они расселись по местам, но никто не притронулся к еде. Только сейчас я почувствовала голод. Сколько я не ела? Сутки или больше?

— Ну наконец-то! — ворчала Джилл на двух вошедших мужчин. — Вы чего там в своём саду заблудились? Забыли во сколько завтрак начинается?

— Не ворчи, Джил! — взрослый мужчина с немного узковатыми тёмно-карими глазами чмокнул её в висок и сел рядом. А второй оказался довольно молодым парнем. Светло русый с зелёными глазами и довольно приятной внешностью. Он выглядел довольно мило, чем вызвал у меня мимолётную улыбку. Он уселся напротив меня. Обзор он мне не загораживал, но теперь его заинтересованный взгляд остановился на мне. Я неуверенно ему улыбнулась, но он тоже весело усмехнулся и подмигнул мне. Я немного впала в ступор. Мне помигивают? Раньше я тоже любила так делать просто так.

— Неужели все собрались, — бурчала Джилл. — А где Тина?

— Она не будет завтракать, у неё диета, — отозвалась Амис, входя в столовую и занимая место рядом со мной.

— Ой, бред всё это, какое Бог дал тело, таким и гордись, — нахмурилась Джилл. — Тем более нормальная у неё фигура, чего дурью-то маяться?

— Джилл, это всё детские заморочки, которые нам не понять, — ответил мужчина, перекладывая пирог к себе на тарелку. — Давайте завтракать уже!

— А ты, Вивьен? — неожиданно обратилась ко мне Нора. — Не боишься мучным навредить фигуре? Я смотрю ты очень хорошо следишь за собой, я это одобряю.

Ой, знали бы вы до какой звезды мне ваше одобрение, но в слух я конечно этого не сказала:

— Нет, у меня всегда такая фигура, да и двигаюсь я много, так что мне довольно трудно поправиться.

— Вот и правильно, — поддакнул мужчина, набивая рот пирогом. — Я, кстати, Генри, а это Эш.

Он кивнул на парня, который отсалютовал мне чашкой чая. Я кивнула. Мы принялись завтракать.

Обед был в два часа дня, а сейчас ещё не было двеннадцати. Чем заняться я не знала, но меня обрадовала Амис, позвав с собой прогуляться по саду. Она одолжила мне шерстяную шаль в которую я закуталась и мы вышли во двор. Обогнув замок, мы вышли на другую тропинку, гораздо уже и более милее, что ли? Под ногами шуршала мелкая галька или что-то в виде щебня, но я была заворожена красотой местной природы. Видимо это мне досталось вместе с силой ведьмы, потому что я смотрела на всё с тихим восхищением.

— Я тоже полюбила этот сад, как только увидела, — заметив мой взгляд, сказала Амис. — Такой невероятно сказочный, что кажется, будто всё нереально, всё иллюзия, а этот сад явь.

— Ты давно работаешь здесь? — спросила, прерывая тягостное молчание.

— Около пяти лет, — отозвалась она. Ого, пять лет работать на Вампиров? Это довольно трудно, учитывая их характер.

— А сколько тебе сейчас лет? — я спросила потому, что Амис выглядела моей ровесницей.

— Двадцать пять, — отозвалась она. — Что, я так старо выгляжу?

Я подняла брови вверх.

— Нет, мне просто стало интересно, вот и всё, — вежливо отозвалась я. Я подняла глаза и увидела огромное дерево впереди. Его листья были чуть оранжевого оттенка, но со стороны он выглядел, будто маяк. Я завороженно глядела на него, спотыкаясь о собственные ноги. Справа и слева от дорожки были кусты, а уже за ними деревья, видимо сделали специально, чтобы можно было спокойно пройтись, да и так смотрится красивее.

— Извини, что влезаю не в своё дело, но мне кажется ты не очень рада работать тут, — она пыталась сделать безразличный вид, но её выжидающий взгляд выдавал её. — Ты очень грустна, будто ты пережила какую-то трагедию или кого-то потеряла.

Я шла, пытаясь придумать ответ помягче. Говорить ей правду мне не хотелось, потому что у неё скорее всего устоявшееся обожание к кровососам, а мои слова могут её поразить или вызвать панику.

— Я… просто скучаю по дому, — выдавила я из себя, смотря на деревья впереди нас. — Давно не видела родных.

— А у тебя их много? — поинтересовалась она. Впереди я увидела невероятно красивую беседку. Она была круглой и довольно большой. Метал был причудливо загнут и казалось, что мы действительно в сказке. К беседке вели четыре высокие ступени, а внутри был столик и специальные лавочки. Я бы тут проводила всё своё свободное время. Тут, среди растительности, я чувствовала себя намного легче. Уходила боль, испрялась горечь, пропадали пессимистические мысли, но печаль, лёгким облаком поселилась в моей груди очень давно и выгнать её оттуда было невероятно сложным, да и не хотелось мне, поскольку сейчас на меня навалилась апатия. Просто хотелось устроиться в этой беседке и уединиться ото всех на свете.

— А в эту беседку можно заходить? — оставив её вопрос без ответа, спросила я. — Или она только… для Вампиров?

— С чего ты взяла? — Амис вскинула брови. — Мы находимся почти на одном социальном уровне и не важно прислуга мы или нет! Конечно ты можешь сидеть в этой беседке, она же для всех обитателей замка.

— Я поняла, — поспешила я её заверить. — Просто спросила разрешения… может она окрашена или находится в состоянии реставрации.

Я лгала, но Амис чуть покраснев, опустила глаза вниз и пробормотала что-то насчёт своей несдержанности.

— Вивьен, прости, но я совсем забыла, что мне нужно прибраться в гостевых комнатах, я не могу остаться тут долго, — она смотрела на меня своими большими глазами. — Но ты можешь остаться здесь, я если что, заскочу за тобой.

— Да, хорошо, — я кивнула, устраиваясь на скамейке.

— Хорошо, тогда в половину второго я приду за тобой, — улыбнулась она и поспешила покинуть сад. А я осталась, наслаждаясь запахом листвы и свежести.

Я сидела, укутавшись тёплым пледом, и смотрела перед собой. Близость с природой немного успокоила меня, но грусть была тяжелее, чем я могла вынести.

Как там дядя Грегори? Наверное, оббивает пороги полиции и везде развешивает мои фотографии, а тётя Урсула старается держаться, но она переживает намного сильнее, чем дядя… я не заметила, как первая слезинка, пощекотав щеку, упала на плед. Я почему-то улыбнулась. Я не кукла, как говорила Катерина, я могу плакать, значит я чувствую, а куклы этого не могут.

На душе было мерзковато и как-то топко, словно моя душа тонула в болоте под названием жизнь. Было тяжело смириться с моим нынешним положением, поскольку я всегда думала, что буду работать каким-нибудь важным адвокатом или каким-нибудь зам. директора, но получить должности официанта было для меня странным событием. Господи, о чём я?! Я вырвалась из банального рабства! Я должна радоваться, что я начала подниматься с социального дна, на которое меня опустила Катерина, но всё равно я не чувствовала себя комфортно. Ещё и этот Арчи. Я смирилась с его отсутствием, смирилась с его статусом и его расой в моём мире, я просто смирилась с его существованием, видимо я повзрослела, раз решила прекратить глупые споры и обиды. Помню, как я сидела на той поляне вместе с ним и заглядывала в будущее, размышляя, что будто со мной. Доразмышлялась на свою голову. Но я вспоминаю почему-то только хорошее об Арчи. Как мы уже в лагере смотрели друг на друга, как я уговаривала одеть его свой венок, потом бегала за ним в тщетных попытках поймать, но потерпела поражение. Но в конце концов он одел его и мне на несколько секунд стало так приятно, что мягкое тепло счастья и чего-то ещё окутало моё сердце и душу, но это быстро прошло, оставив после себя радость и игривость.

Но когда я припоминала его злость и агрессию в школе… сейчас я понимала почему он так себя вёл. Катерина была права и она была скорее всего что-то вроде патриотом своей расы и их старых устоев. Арчи тоже был таким, но видимо Нолан хотел, чтобы его дети научились существовать с людьми мирно, поэтому они попали в ту школу. Как он смотрел на меня, когда я оказывала ему… он сдерживался потому что не привык к отказам со стороны человека, ведь нас всегда гипнотизировали, а тут видимо было запрещено. Вот он и злился. Теперь по прошедшию нескольких месяцев я вспоминаю всё с улыбкой, потому что отдала бы всё, чтобы вернуть то время назад.

Я готова была сидеть в этой беседке целый день, поскольку единение с природой было просто бальзамом для моей души, было спокойно и так умиротворённо, что мне просто действительно хотелось сюда переехать. Но на протяжении последних нескольких секунд мне было как-то неуютно. Казалось, что моё правое ухо пылало, словно кто-то очень пристально смотрел на меня. Я повернула голову в право и увидела замок, сквозь листву. С этой стороны казалось, что у замка всего два этажа, поскольку окна были намного больше, чем в остальных помещениях. Блуждая ленивым взглядом от окна к окну, я резко зацепилась за силуэт, стоящий с другой стороны окна. Это был Арчи. Он стоял в своих неизменных спортивных штанах и смотрел на меня. Не было угроз в том взгляде, злости и ненависти. Он просто стоял и неотрываясь смотрел на меня. Интересно, как давно он смотрит? Видел ли, как я плакала? Стыда я не чувствовала, мне даже как-то лучше стало, ведь если кто-то видел меня в таком состоянии, значит я точно живая, просто немного онемевшая.

В сторону Арчи я больше не смотрела, но я знала, что он всё ещё смотрел на меня. Зачем? Неужели ему опять что-то не нравится? На этот раз я, наверное, нарушила какой-нибудь закон и теперь он будет постоянно пялиться на меня, надеясь, что я соизволю извиниться перед ним. Прежняя я скорее всего руку бы себе отгрызла, чем извинилась, не зная за что, но сейчас я готова прямо сейчас пойти к нему и клятвенно заверить, что я не специально и пообещать, что такого больше никогда не повторится. Да, наверное, надо будет спросить, что не так я сделала и попытаться наладить с ним отношения. Это же Арчи, он словно ёжик — колется почём зря.

Позабыв о стороннем наблюдателе, я снова углубилась в свои мысли, да с такой силой, что не заметила, как за мной пришла Амис. Я извинилась и виновато улыбнулась ей, после чего мы снова пошли в замок.

Настало время обеда. Джилл и Нора опять что-то делили на кухне, а Рэбекка стояла в сторонке и ела яблоко, ожидая конца концерта. Миа отсутствовала, видимо спит или играет где-нибудь.

Джилл перестала ругаться со своей подругой и начала доставать графины и стаканы. Но неожиданно в кухню влетело нечто в тёмно-бордовой форме и по-моему с очень короткой юбкой. Она схватила яблоко из корзины и запрыгнула на стол.

— Ну и чем вы тут занимаетесь? — с лёгким презрением в голосе спросила она. — Опять какую-то поварёшку не поделили? Ваши крики даже в коридоре были слышно.

— Уже ничем, — резко ответила Нора, выходя из кухни.

— Вот и иди, — буркнула Джилл её в след.

Я стояла и смотрела на профиль этой новоприбывшей девушки: чуть курносый нос, вздёрнутый подбородок, какие-то глаза странного тёмно-зеленого, почти болотного оттенка и впалые щёки. Это та, которая на диете сидит? Окинув её фигуру взглядом поняла, что кто-то явно увлекся. Щиколотку можно было обхватить одной рукой, на руках были видны тоненькие косточки, так же как и на шее. Зачем себя так уродовать? Из-за красоты? Да я бы в гробу видала такую красоту. Эти чёртовы стандарты! Мне просто повезло, что я с детства я была худой, просто в организме не хватало каких-то витаминов и от этого мой обмен веществ увеличил скорость и всё, что я съедала быстро усваивалось и также быстро выводилось, но если бы я была полненькой, я бы, наверное, не комплексовала по этому поводу, ведь действительно какой тебя природа создала, такой ты и будешь и тебя всё — равно полюбят. В худобе тоже есть свои минусы, например, лично я постоянно мёрзну, потому что не хватает подкожного жира и мне требуется больше тепла, чем обычному человеку. Я довольно слабая, потому что накачать мышцы мне труднее, чем остальным, потому что я привыкла к своему небольшому весу и поднятие тяжестей сулит мне боли в животе и спине, просто потому, что я вот такая вот слабая. Пару килограмм я ещё подниму, но вот тяжёлый пакет с продуктами до дома вряд ли бы дотащила.

А эта сидит на столе, ножкой качает, да свои тёмно-коричневые кудри на палец наматывает Химическая завивка? Как у Стейси? Это же тоже просто нещадно губит волосы! Они превратятся в сено через месяц! От этой химии невозможно избавиться, только состригать. И зачем себя так калечит?!

Так, что-то я разошлась. Раньше я не совала нос в чужие дела, ведь все люди разные и потребности соответственно тоже, но сейчас я была просто в негодовании. Опять эти ведьмовские замашки? Видимо так и есть. Вот и начинает проявляться побочный эффект маминого наследства. Фух, нужно просто дышать и думать о грядущей свободе.

— О, ты же новенькая? — услышала я голос этой девушки, которая расселась на кухонном столе. Вообще-то это не прилично, тут люди еду готовят, но я лишь улыбнулась ей в ответ, продолжая наблюдать, как Джилл аккуратно переливает кровь из пакета в графин.

— Ну и как? Нравиться тут у нас? — она вскинула правую бровь.

— Да, здесь очень красиво, — спокойно отозвалась я, понимая, что это не Вампиры, а простые люди, которым не нужно доказывать свою верность и показывать высший пилотаж послушание. Поэтому я расслабилась и говорила легко.

— Красиво? — она снова удивилась. — Ты сюда пришла, чтобы на красоту любоваться или деньги зарабатывать?

Они же деньги получают! Чёрт! А я видимо пролетаю, как фанера над Парижем. Хотя, какая зарплата, меня же из рабства вырвали.

— Я пришла сюда работать, — сдержанно улыбнулась я. — А любование на красоту просто подслащивает эту пилюлю.

— Трудяга? — скривив губы в усмешке, спросила она. — Ты похожа на офисного планктона, который ждёт не дождётся своей копеечной зарплаты.

Она издевалась надо мной, пытаясь высмеять перед коллегами. Но я лишь бросила в её сторону насмешливый взгляд, а вот Амис и Джилл решили вступиться за меня.

— Тина, ты что, со своей диетой ещё и мозги повредила? Как ты можешь так говорить, она же наша подруга! — Джилл казалось забыла о споре с Норой и теперь строго отчитывала развалившуюся девушку. — И слезь наконец со стола!

— Бла-бла-бла, — тина сморщила носик и махнула в мою сторону рукой. — А что я такого сказала? Я что вижу, то и говорю.

Глаза бы ты хоть пошире открывала или утром получше умывалась, чтобы видеть лучше. Так, стоп. Сейчас не то время, чтобы ссориться с любым человеком. Унять злость и задавить свою проснувшуюся гордость стоило мне некоторых усилий. Мы потом с ней поговорим, когда останемся с ней наедине. Неожиданно я вспомнила, что должна была встретиться с Ноланом после завтрака! Чёрт! Он, наверное, искала меня, а я в саду прохлаждалась!

— Джилл, ты случайно не знаешь где Нолан? — спросила я, нахмурив брови. Надо пойти и извиниться. Точно, пойду прямо сейчас!

— Он отъехал по каким-то важным делам, просил передать, что будет только к ужину, — сказала она, составляя бокалы на поднос. Ага, значит он забыл обо мне так же, как и я. Фух, просто гора с плеч!

— А зачем тебе Нолан? — тут же встряла Тина. — Потянуло на мужчин постарше? Что, ровесники уже не у дел?

Какая же она приставучая. Я чувствовала равнодушие к этой девушки, потому что злиться я себе запретила, а отвечать хамством на хамство уже не мой уровень, да и не хотелось, если честно.

— Нет, он сам просил зайти меня, — поднимая поднос, отозвалась я, выходя из кухни. Слушать её едкие комментарии слушать не хотелось, просто возможно сегодня я не была создана для конфликтов. Кстати, когда я побывала в саду, то сознание немного прояснилось и прошла усталость. Надо спросить у Эммы, что это значит.

Амис уже не пошла провожать меня, поскольку работа действительно была простой и не пыльной. Я прошла в столовую и поставила поднос на стол. Разгладила скатерть, расправила салфетки, выровняла стулья. Составив всё содержимое подноса на стол, я отошла на пол шага назад и оглядела дело своих рук. Вроде, как утром. Амис бы мною гордилась. Так, кажется, с другой стороны скатерть чуть-чуть скомкалась. Я оббежала стол и всё поправила.

— Ты так и будешь наглаживать эту скатерть? — внезапно раздался мужской голос. Я оказалась лицом к дверям и это не могла не огорчать. Только спокойствие!

— Простите, — я вымученно улыбнулась. — Добрый день.

Я выпрямилась, но глаза даже не смела поднимать. Спокойно обошла стол и честно говоря передо мной встала дилемма. Арчи стоял прямо поперёк прохода, загораживая его. Нет, конечно дверной проём был высоким и широким, всё-таки это замок, но этот индивидуум встал так, что мне придётся обходить его по дуге, а это если честно выглядит до безобразия глупо. Но что не сделаешь, чтобы остаться на плаву?

Я подошла к Вампиру и попыталась обогнуть его, чтобы покинуть столовую, но Арчи неожиданно заступил мне проход и прямо перед моим лицом оказалась его шея, а поскольку я смотрела вниз, то была удостоена видом на обтягивающую тёмно-синюю футболку и джинсы, висевшие на бёдрах.

— Простите, — я сделала вид, будто это случайность и попыталась обогнуть его с другой стороны, но она снова заслонил проход своим телом. Чёрт, чёрт, чёрт! Терпи!

— Что-то… не так? — я встала боком, изображая послушание. Он же может просто пройти и нормально пообедать! Ну почему нужно всегда всё усложнять?!

— Всё не так, — услышала я его бархатный голос. — Ты так и собираешься изображать из себя послушную дуру или мы всё-таки поговорим по-взрослому?

По-взрослому? Звучит как-то двусмысленно. Я сглотнула, только бы не разозлить его потому, что этот замок единственная моя надежда на освобождение. Тут вполне свободный выход во двор, но я вспоминаю слова Эммы насчёт того, что я полечу. Каким образом я не понимала и честно говоря до сих думаю, что это бред собачий, но Эмма помогла мне с тем зельем и я встала, когда врачи делали нерадостные прогнозы насчёт моего выздоровления. Это и давало надежду. Я верила, просто безотчётно верила, что слова Эммы были правдой.

— Мистер Уайт, прошу прощения, но я не понимаю о чём нам следовало бы с вами поговорить, — голосом полным уважения отозвалась я. Арчи медленно вздохнул, потом выдохнул.

— Ты издеваешься надо мной? — слишком спокойным голосом спросил он. — Вивьен, посмотри на меня.

О, чувак, это будет трудно и тебе это не понравится. Я медленно подняла на него взгляд и меня словно током ударило. С какими чувствами он смотрел на меня? Злость, отчаяние или непонимание? Всё смешалось, я прикладывала огромные усилия, чтобы не отвести взгляд потому, что это разозлило бы его ещё сильнее. Я смотрела на него пустыми, но широко открытыми глазами. Я сдерживалась, чтобы не улыбнуться. Эти глаза… такие знакомые, они плывут из прошлого сквозь время и не меняются. Это достойно восторга и зависти. Такие глубокие, синие, словно море, пушистые и длинные ресницы, отбрасывали еле заметные тени на щёки, ровный нос, будто у аристократа, чётко очерченные губы, скулы хорошо выделяются и такой мужской подбородок по которому хочется провести пальцами, чтобы просто потрогать его и убедиться, что он живой, а не нарисованный. Тёмные волосы были чуть взлохмачены, но это так ему шло, будто это было неотъемлемой частью его самого. Мы были с ним знакомы до всей этой ситуации с Катериной и теперь мы снова стоим и смотрим друг на друга. Земля не останавливается, время идёт, сталкивая нас снова и снова. Я уже хотела реально улыбнуться и расплакаться, почувствовав глупую ностальгию, но в голове тут же всплыли слова Саманты: «Они — ошибка природы», «Им нельзя было жить, пойми», «Мы сожгли их», «Он вырвал часть его позвоночника». Он убил моего Кэрри. Вырвал позвоночник и сжег его тело после. Все мои прежние эмоции схлынули вместе с отливом под названием печаль. Передо мной стоит убийца моего лучшего друга. Я понимала, что он спасал меня, но той горечи, которая распространяется в груди было всё равно, моего Кэрри обратила одна из них ради эксперимента. И как мне быть? И спасти он меня не мог, тогда я была уже полуведьмой и его кровь больше не могла помочь мне. Но вот он такой красивый и здоровый стоит передо мной, а я… я, кажется, потихоньку схожу с ума от всего этого. Я разрывалась между многими чувствами, но затмевал всё страх. Я боялась за свою жизнь, я была словно животное, которое попало на территорию хищника. Я действительно была готова на всё, чтобы остаться с бьющимся сердцем. Эта Катерина сломала во мне то, что я называла принципами. Раньше я думала о смерти. И мне хотелось умереть, спасая чью-то жизнь, но сейчас я была далека от этих мыслей. Царапаясь и карабкаясь, я хваталась за соломинку, чтобы окончательно не утонуть во всём этом Вампирском…

— Что с тобой сделали? — тихо спросил он, подходя ко мне вплотную. — Ты сама на себя не похожа.

— Со мной ничего не делали, думаю я не сильно изменилась за последние пару лет, — я специально воспринимала информацию поверхностно, чтобы избежать наводящих вопросов. Он никогда не узнает, что со мной делала Катерина и какие методы она применяла. Может, от кого-то другого, но не от меня. Жаловаться нас тоже отучили и проситься домой тоже.

Этот ответ привёл Арчи в ярость.

— Зачем ты всё это делаешь?! — неожиданно рявкнул он, схватив меня за плечи. — Ты же понимаешь о чём я говорю!

Я понимала. И молчала.

Арчи несколько секунд прожигал во мне дыру своим взглядом, пропитанным гневом, потом он довольно сильно встряхнул меня:

— Да я чуть с ума не сошёл, когда нам сказали, что ты умерла! Потом приехала Саманта и сказала, что ты отреклась от всего: от нас, от меня. А теперь ты стоишь в моём доме! В моей столовой! Стоишь и делаешь вид, будто между нами ничего не было!

Позабыв, что я должна смотреть в пол, я подняла на него взгляд. Между нами ничего не было. Мы всего-лишь стали друзьями… а потом мой друг убил другого моего друга. Ирония, однако.

Я молча смотрела на него. Без волнения, без страха, без эмоций. Мне было больно и чтобы простить его или хотя бы понять нужно было больше времени, хотя бы полгода, а не пара недель. Три месяца в коме я не считаю.

— Моя кровь не подействовала на тебя тогда! Ты знаешь, что я чувствовал?! — взревел он. — Я никогда не чувствовал себя таким беспомощным! Я так ждал твоего выздоровления, что…

Он, наверное, и дальше орал бы на меня, но неожиданно стих. Просто замолк. Я сглотнула. Он явно сделал какие-то неожиданные выводы.

С минуту он молчал, крепко сжимая мои плечи.

— Ты так и будешь молчать? — услышала я. Звук его голоса резанул по ушам и я довольно отчётливо вздрогнула.

Я молчала. А что я скажу? Мистер Уайт, да, я буду молчать потому, что вы убили моего лучшего друга, выдернув ему позвоночник. Так, да?

— Отлично, — он махнул двумя руками в стороны. — Хочешь изображать из себя послушную рабыню? Пожалуйста! Я поспособствую, чтобы ты отчётливо прочувствовала своё новое положение!

И он, круто развернувшись, быстро вышел из столовой. Я стояла и ещё секунд двадцать просто стояла и тупо смотрела ему в след. Ну и что это было? Кажется, у меня проблемы.

8 Глава

Вечером я была в своей комнате и смотрела в окно. Ужин отменили, поскольку Нолан ещё не вернулся, Саманта тоже отсутствует, а наш Арчи просто отказался есть, поэтому вечер у меня был полностью свободным. Я забралась с ногами на подоконник, укутавшись одеялом и смотрела в даль. Мысли были лёгкими, не смотря на дневной инцидент, я мечтала о том, как я полностью свободная и далёкая от мира Вампиров готовлю на своей небольшой кухне завтрак и улыбаюсь просто так. Это был так… так хорошо, что я прослезилась. Солнце начало клониться к закату, а я так и сидела, наблюдая за стаей птиц, которые пролетали над нашим замком. Вот бы мне стать птицей и все мои проблемы сошли бы на нет. Никто бы не догнал, никто бы не тронул. Эх, мечты, мечты…

На часах было около восьми часов вечера, когда в мою дверь постучали. Я протёрла глаза и, нахмурившись, уставилась на дверь. Амис я предупредила, что сегодня пропущу ужин, поэтому это скорее всего не она. Тогда кто?

Стук повторился. Я встала, кутаясь в тёплое одеяло, и подошла к двери. Повернув ключ, я потянула за ручку и дверь открылась. На пороге стояла улыбающаяся Саманта с кучей каких-то пакетов в руках.

— Привет! — она попыталась помахать мне рукой, но как только она сделала пару резких движений, несколько пакетов упало на пол. Я уставилась на неё огромными ничего не понимающими глазами.

— Здравствуйте, — пробормотала я. — Что-то случилось? Джилл сказала, что вы сегодня отсутствуете, поэтому я и не подавала ужин. Вы голодны?

Улыбка Саманты медленно сползла с её лица, уступив место удивлению и недоумению.

— Вивьен, ты чего? — вскинулась она. — Я к тебе с подарками!

И она, оттеснив меня с прохода, прошла в мою комнату, сгрузив все пакеты на мою кровать. Что за чёрт?

— Подарками? Какими? — не поняла я. Я только что была в нирване и мечтах, поэтому мне трудно уловить суть происходящего. Саманта выглядела очень презентабельно: серое кроткое платье с кожаными вставками, чёрные кожаные ботильоны, высокая причёска, украшенная чёрными жемчужинами. Интересно, чем она занимается в свободное время?

— Я тут заскочила в один магазин и набрала тебе одежды, — отозвалась она от кровати. — У тебя же ничего нет. Вот я и подумала, что с моей стороны было бы не вежливо оставлять тебя совсем без вещей.

Я как стояла в дверном проём так там и осталась с открытым ртом. Что, простите? С её стороны было бы не вежливо оставлять меня без одежды? Какая муха её укусила?! Я тут вроде как на правах домашнего животного или обычной прислуги, зачем обо мне заботиться? Еду дали, крышу над головой тоже, кровь не отнимают — я просто счастлива! Конечно, в данной ситуации сарказм не уместен, но со стороны это выглядит ужасно глупо и странно.

— Набрали одежду мне? — переспросила я, не веря своим ушам. — Мисс Уайт, не нужно было. Мне вполне хватает того, что у меня есть сейчас.

Саманта перестала рыться в покупках и с непониманием уставилась на меня. Я что, глупость какую-то сказала?

— Почему ты так называешь меня? Мы же с тобой давно знакомы, — она выглядела растерянной. — Вивьен, не важно, что с тобой случилось, я всегда тебе помогу.

Наверное, где-то в Африке снег пошёл. О чём она вообще? Мы же не друзья, мы просто знакомые.

— Если вам будет… тебе будет удобно, то я могу называть тебя по имени, — я тут же перестала таращиться на неё и вполне смиренно уставилась в пол. Не дай Бог ей тоже что-то не понравиться, всё-таки с Арчи они родственники.

— Что же с тобой случилось, раз ты так изменилась? — Саманта присела на край кровати и с какой-то затаённой болью взглянула на меня. — Ты расскажешь мне когда-нибудь?

— Когда-нибудь, — тихо отозвалась я, прикрывая дверь. Я так поняла, что Вампирша решила погостить немного у меня, поэтому придётся поговорить с ней.

Я прошла к окну и села на подушки. Я чувствовала на себе взгляд этой белокурой девушки, но не обращала на неё внимания.

— Эм… а ты куда-то поступила? В колледж или куда-то ещё? — услышала я.

— Я не успела, — не оборачиваясь, ответила я, наблюдая, как небо медленно темнеет и день уступает свои права ночи.

— Катерина сама тебя похитила или это был кто-то другой? — спросила она. Не отвечать на её вопросы было бы верхом наглости, она же хозяйка этого дома, а я хоть и не по своей воле, но живу и работаю на её семью.

— Сама, — сказала я и прочистила горло. Воспоминания были свежими и от этого болезненными. Настроение в миг испортилось.

— Как это случилось?

Я чуть улыбнулась, вспоминая тот солнечный денёк.

— Я шла на собеседование и я опаздывала, — безжизненным голосом произнесла я. — Когда перебегала дорогу меня чуть не сбила спортивная иномарка. За рулём была Катерина. Я извинилась и побежала дальше, но мне позвонили и сказали, что уже не нуждаются в моих услугах, в общем я опоздала. Сев на лавочку, я думала, что буду делать дальше, но неожиданно рядом со мной возникла Она. Я не смогла ей отказать, когда она предложила выпить чего-нибудь в кафе.

Я замолчала, пытаясь прогнать непрошеные злые слёзы. Хорошо, что я сидела спиной к Саманте, мне бы не хотелось, чтобы она видела, как я плачу. Вампирша не торопила меня, давая время собраться с мыслями. За это я была ей безумно благодарна.

— Я заказала капучино. Катерина расспрашивала меня о моей семье, о том сколько у меня друзей и всё такое. Я заподозрила что-то неладное потому, что вопросы были слишком личные и странные. Но было поздно. Мне стало плохо, перед глазами всё плыло, голова кружилась. Я успела дойти до туалета прежде чем упасть в обморок, — закончила я свой рассказ. Повисла напряжённая тишина. Но мне было всё равно, перед глазами снова встали глаза той девочки, которую Катерина загрызла прямо на наших глазах, а потом оставила нас с умирающим ребёнком в замкнутом пространстве. Это было так ужасно, что кажется я никогда не смогу забыть это. Её крик до сих пор стоит у меня в ушах.

— Это было ужасно? — её вопрос застал меня врасплох. Она не понимает, что похищение — это катастрофический стресс? Ведь перед глазами проходит вся твоя жизнь и ты начинаешь жалеть, что когда-то что-то не сделал или кого-то обидел.

— Неужели ты ни разу не испытывала настоящий животный страх от которого сердце вырывается из груди, а мозг просто кипит, пытаясь найти способ выжить? — я повернулась и с горечью в голосе ответила вопросом на вопрос. — Если нет, то тебе никогда не понять меня.

Саманта сидела, сложив ладошки на коленках, а на её лице было искреннее непонимание и какое-то детское непонимание. Она не понимала. Куда уже ей понять чувства человека, смертного существа, который не обладает ни чем экстраординарным?

— Я прожила девяноста девять лет и по Вампирским меркам считаюсь ещё подростком, я многое видела, — она тоже говорила тихо, будто боялась, что её кто-то услышит. — Но если такая, как ты говоришь, что это было ужасно, значит было ещё хуже. Я верю тебе и я правда стараюсь понять твои чувства, но у меня не очень получается.

У неё был какой-то извиняющийся тон, будто она пришла на исповедь к священнику. Подросток в девяноста девять лет? Не хило так.

— Такая, как я? — переспросила я. Что она имела в виду? Саманта виновато улыбнулась и опустила взгляд на свои колени. Она крутила кольцо на пальце, явно нервничая. Почему? Это мне надо нервничать, но упоминание о Катерине сразу как-то пробудило печаль и скорбь, а глупое стеснение, которое я изображала испарялось само собой.

— Знаешь, ещё в той школе, когда я тебя впервые увидела в моей голове всплыло только одно слово: стерва, — виновато улыбаясь сказала она. — Но потом, видя, как ты улыбаешься, как держишь себя, как общаешься я поменяла о тебе мнение. Ты была словно взрослая женщина в теле молодой девушки, манера общения была, как у моего отца, но ты была добрая к простым и злой к высокомерным. Ты никогда не жаловалась, а самое главное ты никогда не пыталась завести дружбу с нами. Ты смотрела на нас, как на мебель: стоит и стоит. Это многим не нравилось потому, что среди людей нет тех, кто бы невзлюбил нас, но ты держалась с нами слишком холодно, хотя знакомство с Вампирами цениться везде, в любой точке земли. Ты была не такой, как остальные в хорошем смысле, — сказала Вампирша и подняла на меня свои глаза. — И если ты говоришь, что было плохо, я тебе верю, хоть и не представляю, как это.

Я смотрела на неё, не имея возможности произнести ни слова. Я даже не представляла, что она такого высокого обо мне мнения. Я не вела себя как-то особенно, просто старалась быть собой и не выделяться из общей массы, но видимо этим я и привлекла внимание к себе. Она говорила так, словно восхищалась мной. Этого не может быть, моя жизнь коротка и скучна, в ней нет ничего занимательного, ведь я могу умереть в любое время. Хотя, может именно это и привлекает её? Всё-таки каждое прожитое мгновение ощущается более отчётливо, когда есть шанс умереть. Ты стараешься сделать как можно больше и каждый день, каждая минута становиться более ценной. Мы пытаемся оставить после себя какой-то след и чаще всего это дети, а потом уже поэзия, архитектура, изобретения. Неужели у них не так?

— Саманта, ты не знаешь меня, поэтому лучше никому не говори то, что ты сказала мне, — отворачиваясь, пробормотала я. Вспомнилось, как я с друзьями впервые попробовала наркотики и не появлялась дома четыре дня. Дядя Грегори тогда впервые поседел.

— Ты права, — кивнула она. — Я почти тебя не знаю, но я вижу как ты ведёшь себя с окружающими. Такое чувство, будто ты какая-то добрая фея из сказки.

— Саманта, — я покачала головой. — Ты не должна заботиться обо мне, я не в том положении, чтобы быть достойной твоих подарков.

— И кто сказал тебе эту глупость? — вскинулась она. — Кто-то из прислуги или… Арчи! Вот же гад!

Саманта вскочила и заходила по комнате, постоянно что-то бормоча себе под нос. Она иногда останавливалась, но потом с новой силой начинала мерить комнату шагами. С чего она сделала такие выводы?

— Нет, это не он, — вздохнула я. — Он наоборот пытался поговорить со мной, но ничего не вышло.

Вампирша тут же остановилась и вопросительно посмотрела на меня.

— Вы разговаривали? — она снова вернулась на своё место, то есть на мою кровать. — И к чему пришли?

— Ни к чему, — я пожала плечами, взглянув на Саманту. — Я вела себя вежливо и по-настоящему уважительно, как он когда-то хотел, но Арчи… повёл себя, как Арчи.

— Зачем? — простонала она, закрывая глаза руками. — Он же так… не нужно было… лучше бы ты его послала, честное слово!

Я немного удивлённо уставилась на неё. Что я не так на этот раз сделала? Я проявила должное уважение к Вампиру, склонила голову, да я готова была на колени встать! А он? Опять недоволен!

— Но… я думала он всегда именно этого и хотел, — недоумённо пробормотала я, потирая лоб. — Я делала всё согласно правилам.

— Каким правилам? — вздохнула она, — «Как вывести Вампира из себя. Руководство для пользования»? Кто тебе сказал это?

— Катерина, — коротко бросила я и снова посмотрела в окно. Солнце уже совсем скрылось за горизонтом и теперь наступили сумерки.

— Что ещё она тебе говорила делать в присутствии Вампира? Может, падать на колени и туфли целовать? — Саманта встала и присела рядом со мной на подоконник. — Ты должна вести себя как человек, понимаешь? Быть независимой и гордой, ты должна быть Вивьен Хикс!

Легко тебе говорить, бессмертная ты блондинка.

— Нет, просто молчать, смотреть в пол, а при первой встрече приседать в реверансе, ну и конечно подчиняться приказам Вампиров. Любым, — я говорила вполне обычные вещи, которые вбили в меня и теперь я принимала это, как должное. И не важно выполняю я это от чистого сердца или потому что заставили, главное, что слушаюсь беспрекословно.

— И ты это делаешь?! Как ты можешь выполнять эти гнусные правила? Они же унижают тебя в наших глазах! Эта Катерина патриот старых моральных устоев, которые ввели несколько сотен лет назад. Наша семья давно отреклась от всего этого. Мы живём вполне цивилизованно и нам это нравится, — отозвалась Саманта. — Ты не должна вести себя, как бесправный раб. Ты — человек!

Ей бы за трибуне стоять, да народу лапшу на уши вешать. Я даже не смотрела в её сторону, не хотелось расстраивать эту девушку. Менять себя ещё раз я не намерена, хватит. Да и не получится у меня, слишком тяжело осознавать своё нынешнее положение, а когда кто-то говорит, что ты снова наделена правами это даёт ложную надежду. Мне надо сохранять спокойствие, что бы не случилось. Я верила только одному человеку, а точнее ведьме и это Эмма. Я сбегу. Убегу так далеко, что никто и никогда меня не найдёт. От этой мысли я не смогла удержать блаженную улыбку, а Вампирша приняла это на свой счёт.

— Вот! Ты же понимаешь, что мы твои друзья и мы не дадим тебя в обиду, так что перестань киснуть и давай распаковывать пакеты, — она шутливо дёрнула меня за кончик моей растрепанной косы и пошла к кровати. Она явно не поняла причину моей радости. Ладно, не буду её расстраивать, а то они все непредсказуемые во время ярости.

Через два часа Саманта наконец-то покинула мою комнату, взяв с меня слово, что я обязательно буду носить её подарки. Она действительно купила всё, что могло бы мне пригодиться: пижамы, джинсы, свитера, футболки, спортивные костюмы, разную обувь, два тёплых пальто, шарфы, береты и шапки, а так же перчатки, тёплые носки, несколько комплектов дорогого нижнего белья чёрного, белого и ярко-жёлтого цвета. Кстати, жёлтый или горчичный был любимым цветом Вампирши, поскольку как минимум треть всех вещей были именно в этой цветовой гамме. Она привезла мне даже два пары тапочек: одни большие в виде леопардов, а вторые более женственные на танкетке с красивым бантиком. С чего такая забота я так и не поняла. Может, ей просто скучно? Если считается, что в её девяноста девять лет она подросток, то я могу предположить, что она использует меня, как куклу, которую нужно одевать. В принципе я не против, тем более перемещаться по замку мне ведь в чём-то нужно, да и по саду тоже я голая не похожу. Рабочая форма на то и рабочая, что в ней на работу только и ходят, но никак не в свободное время.

Я достала вещи из пакетов и разложила всё по полкам. Ещё одна маленькая деталь, которую я заметила: фасон был мне довольно знаком, но ведь материал был несколько другим. Например, джинсы были более плотнее, а несколько красивых блузок и футболок совсем не мялись. Может, она покупала это всё в каком-нибудь дорогом магазине? Сколько же она потратила?! Растёт транжира.

Приняв душ и высушив волосы, померила новую пижаму. Чёрные шорты с кружевом и такая же майка на брительках. Со стороны выглядит как-то развратно, но материал очень мягкий и нигде ничего не давит. Сверху накинула шёлковый чёрный халат, который Саманта сражу повесила в ванную. Рукава по локоть, длина выше колена — вполне прилично. Впрыгнув в тапочки, снова уселась на подоконник. Наступила ночь и чёрное небо начало мерцать далёкими звёздами. Очень красиво. Я обняла подушку и даже не заметила, как задремала.

…Тёплые морские волны приятно ласкали мои голые ступни, чайки иногда кричали над головой, а я, блаженно жмурясь, сидела и наслаждалась чудесным днём.

— Смотрю, жизнь налаживается, — услышала я насмешливый голос сзади. Эмма.

— Привет, — отозвалась я, даже не шелохнувшись. — Какие новости?

— Новости радостные, — крёстная села рядом со мной и пихнула меня плечом. — Через полтора месяца сможешь сбежать.

Я тут же повернулась к ней и неверяще посмотрела на неё.

— Ты не шутишь? — подозрительно спросила я. — Что мне надо сделать?

Радость рвалась изнутри, но я сдерживала эти порывы, поскольку нужно было узнать, что надо вообще делать, иначе меня опять кто-нибудь разбудит.

— Слушай внимательно, Вивьен. — Эмма повернулась ко мне. — Тебе нужно собрать ровно семьдесят два прутика с любого дерева.

— Сколько? Почему так много? — удивилась я. Эмма была в голубом сарафане, а её причёска была неизменной косой.

— Тебе восемнадцать лет. По восемнадцать прутиков на каждую стихию: огонь, земля, вода и воздух, — пояснила она. — Получается всего семьдесят два.

— Хорошо, но зачем ждать так долго? Я же могу собрать все прутики за один раз, — не поняла я.

— Вивьен, по правилам ты должна собирать в день не больше трёх прутиков. Дерево нужно выбирать тщательно. То, которое тебе понравиться будет служить хорошо, но если ты сорвёшь что попало, эффекта не будет, — разъяснила Эмма. — Да и не поймут тебя Вампиры, если ты вдруг неожиданно приволокёшь домой охапку веток.

Тут она была права.

— Так как мне это поможет? Я, что, буду делать гнездо из этих прутьев?

— Ты будешь делать метлу, — улыбнулась Эмма. У меня, наверное, глаза, как блюдца стали. Что?! Метла?

— Метлу? — переспросила я. — Я на метле полечу, что ли?

— Это единственный выход, — покачала головой ведьма. — Сначала я думала, что метла не дастся тебе, поскольку ты не чистокровная ведьма, но мои сёстры сказали, что летать сможет всякая ведьма, которая этого захочет. А судя по твоей ситуации ты очень хочешь улететь оттуда.

Я активно закивала.

— Слушай дальше, — ведьма вздохнула и положила свои руки сверху на мои. — Тебе ещё нужна основа. Это должна быть палка длиной от одного до трёх метров. Материал — дерево, но какое не важно. Я помню, как моя мама летала деревянном костыле. То есть всё, что тебе понравиться будет служить основой твоего летательного аппарата.

Так, я полечу. Я полечу! Как птица! Господи, поскорее бы это время настало.

— Это всё? — нетерпеливо спросила я. У меня было чувство, что меня скоро опять выдернут из сна и я не успею узнать что-то очень важное.

— Нет, слушай дальше, — серьёзно сказала Эмма. — Тебе ещё понадобиться специальный отвар, которым тебе нужно будет обмазаться. Это специально зелье, которое поможет тебе нормально чувствовать себя в полёте, плюс без этого ты не взлетишь.

— Что за рецепт?

— Основа любой алкоголь высокого градуса, барсучий или рыбий жир и твоя кровь, — тут же отозвалась она. — Тебе понадобиться кастрюля с толстыми стенками и крышка. Через четыре дня будет полнолуние и ты должна добыть все ингридиенты к этому дню, точнее к ночи. В кастрюлю добавляешь жир и ставишь на медленный огонь, варишь три минуты, добавляешь алкоголь и тут же снимаешь с плиты. Затем накрываешь кастрюльку крышкой и плотно обматываешь полотенцем. После этого ставишь её в тёмное место. Оно должно стоять там до самого последнего момента. Когда ты соберёшь метлу, я позже скажу как это сделать, тебе нужно достать эту кастрюлю и добавить несколько капель своей крови, после этого ты раздеваешься до гола и обмазываешься полностью вся этим зельем. С ног до головы, поняла? Оставшимся зельем обмазываешь палку и верёвки, которыми будешь скреплять прутья. Они, конечно, и так будут держаться, но это является дополнительным скрепляющим материалом.

Я слушала, стараясь запомнить всё дословно. Я только открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но неожиданно лицо Эммы поплыло и картинка пейзажа вспыхнула…

— … вставай, — услышала я и резко распахнула глаза. Чёрт! Что случилось на этот раз?!

Передо мной стояла Амис.

— Зачем ты разбудила меня? — сонно пробормотала я, разминая затёкшую спину. Так, алкоголь, рыбий или барсучий жир, кровь. Семьдесят два прутика и палка. Вроде ничего не забыла.

Амис стояла и тяжело дышала.

— Тебя… — она отдышалась. — Тебя Арчи срочно зовёт в свою комнату.

Арчи? Что случилось?

— Зачем? — не поняла я. Ужина не было, если бы он захотел есть, мог бы сходить на кухню и взять пакет, я-то ему зачем понадобилась?

— Не знаю, но он сказал это срочно, — она взяла меня за руку и потянула к распахнутой двери. Чёрт, надо было закрываться на замок.

— Хорошо, — согласилась я. — Но дай я хоть переоденусь.

— Нет! Он просил срочно, — она упрямо поволокла меня на выход. Надо так надо.

Я как была в своей ночнушке пошла быстрым шагом за Амис, которая вела меня. Что же могло случиться? Сон до сих пор отказывался покидать меня и я отчаянно зевала всю дорогу, пока мы шли. Мне даже самой стало интересно, то же там такого стряслось, раз понадобилось моё присутствие.

Мы вышли в широкий богато украшенный коридор. Сразу видно, что это хозяйское крыло. Слева была единственная дверь. Серебряные ручки, дверь украшена каким-то серебряным напылением, словно морозный узор на окне. Не дверь, а произведение искусства. Мы подбежали к этим «воротам» и остановились. Амис пригладила растрепавшиеся волосы и попыталась успокоить рваное дыхание. Я, наверное, вообще похожа на сонную мышь, поэтому тоже быстренько распустила волосы и слегка взъерошила их, чтобы создать видимость причёски. Надеюсь, что получилось.

Амис деликатно постучалась и аккуратно потянула ручку на себя.

— Мистер Уайт, я привела Вивьен, как вы и просили, — засунув голову в дверной проём, сказала она робко.

— Пусть зайдёт, а ты свободна, — услышала я ленивый голос Вампира. Амис тут же вынырнула обратно и, ничего не говоря, впихнула меня в комнату. Что за чёрт?! Дверь за мной закрылась и я осмотрелась. «Вау» — всплыло в голове. Огромная комната, видимо гостиная. Всё в серо-чёрных тонах. Слева огромный стеллаж с книгами, дальше стоит белый компьютерный стол, а на нём колонки, мышка и пара каких-то дисков, но самого агрегата не видно. Вся противоположная стена это окно в полный рост. Тёмно-серые и светло-серые тяжёлые шторы и портьеры украшали эту красоту, а ещё эти огромные кисточки, которые свисали почти до самого пола. Справа был камин. А по центру на огромном пушистом сером ковре стоял большой диван, на котором и восседал Вампир, а перед ним был низкий стекляный столик на котором лежал белый ноутбук. Я несколько раз глупо хлопнула глазами, пытаясь прогнать шок и сон заодно.

Запоздало поняла, что я даже не поздоровалась.

— Здравствуйте, мистер Уайт, — я склонила голову, сжав руки в кулаки. Вампир был в своих, видимо любымых серых свободных спортивных штанах и в белой борцовке. Он смотрел на меня довольно серьёзно словно я пришла к строгому директору.

— Привет, — хмыкнул он, откидываясь на спинку дивана. — Почему так долго? Мы же живём под одной крышей.

Чего?! Вообще-то до тебя, мой хороший, идти не меньше пяти минут, причём довольно размеренным шагом, а мы чуть ли не галопом неслись! Ещё и недоволен.

— Прстите, я просто спала, — отозвалась я, стараясь смотреть куда угодно, только не на него. Я прямо ощущала, как он медленно осматривает меня. Господи, я же как развратная девка выгляжу! О чём он подумает?! Наверное, о том, что я решила его соблазнить или что-то в этом роде.

— Спала? — он усмехнулся. — А по твоему виду не скажешь.

Я же молчу, что можно сказать по твоему виду. Идиот.

— Чем я могу вам помочь? — перевела я тему, поднимая на него глаза. — Амис сказала я вам очень срочно потребовалась, поэтому я не успела переодеться. Простите.

— Не прощу, — как-то насмешливо отозвался он. — Задёрни шторы.

Что, простите? Ты разбудил меня, чтобы я задёрнула тебе шторы?! Ты совсем с ума сошёл?

Арчи внимательно с мягкой полуулыбкой следил за моей реакцией. Внутри я чуть ли не кипела от возмущения, но снаружи всё было спокойно.

— Да, конечно, — кивнула я и направилась к окну. Диван стоял в нескольких метрах от окна и я заметила, как Вампир повернулся ко мне лицом. Что, думает, что я в окно выпрыгну, что ли? Зачем так пялиться? У меня сейчас на затылке дырка будет от этого настоячевого взгляда.

«Так, Вивьен, — подумала я про себя и вздохнула. — Просто делать то, что он тебе скажет и всё будет хорошо.» С этими мыслями я взялась двумя руками за штору и попыталась её переместить вправо, чтобы закрыть окно, но не тут-то было. Она оказалась тяжёлой и я сдвинула её на несколько миллиметров. Надо брать её у основания сверху, чтобы было легче, но она очень длинная. Метра три, если не больше. Я встала на носочки и попыталась достать до верха этой идиотской шторы, но нет! Чёрт! Думай, думай! Я осмотрела остальные шторы и портьеры. Как же так сделать, чтобы их с места сдвинуть-то?! Неужели сам не мог всё это сделать? Вампирская скорость и сила теперь уже не в моде, что ли?

Я подошла к другому краю и попыталась сдвинуть другую штору влево, но ничего! Да что за чёрт?! И что мне делать? Я же просто не достану. Попыталась подпрыгнуть и в прыжке задёрнуть этот адский кусок тряпки. Естественно я потерпела фиаско. Так, это уже дело принципа! Что за шторы-то такие? Я огляделась и приглядела в углу небольшой пуфик. Взять его?

— Простите, — я обернулась к Вампиру, который с любопытством наблюдал за мной. — Я могу взять тот пуфик, чтобы задёрнуть шторы? Мне просто не достать.

Так уж получилось, что голос у меня был очень несчастный и отказать мне мог лишь чёрствый сухарь. Арчи полулежал на диване, закинув одну руку на спинку, а второй поддерживал ноутбук, который лежал у него на коленях.

Он пожал плечами и махнул рукой в сторону пуфика, мол бери.

— Спасибо, — отозвалась я и потопала через всю комнату за этим пуфиком. Он надо мной смеётся. Я вижу, как у него глаза блестят. Я не виновата, что я не могу достать! Нет, он не смеялся в открытую, просто смотрел на меня с таким снисхождением и умилением, как на слепого котёнка.

Я подошла к пуфику и попыталась взять его в руки, чтобы быстрее отнести его до окна, но не тут то было! Он оказался неприподъёмным! Он из железа, что ли сделан?! Я приподняла его буквально на пару сантиметров от пола, после чего уронила обратно. Да я надорвусь! Так, и что мне делать? Обошла его с другой стороны и от нечего делать начала толкать вперёд. Так дело пошло, конечно, быстрее, но не так, как мне хотелось бы. Я всё ещё хотела спать, но старалась не зевать, чтобы не дай Матерь обидеть этого кровососа. Я кое-как под тихий смех Арчи дотолкала эту штуковину до окна и наконец-то забралась на неё, скинув тапочки. Рука вроде достаёт, но всё — равно пришлось прилгать кучу усилий, чтобы задвинуть эти чёртовы шторы. Зачем такие покупать? Как их стирать? Пока до стиральной машинки донесёшь родить успеешь, а как сушить, как гладить? А вешать?

В общем с горем пополам я задёрнула одну сторону штор, потом дотолкала пуфик до другой и справилась с ней тоже. Фух, я даже немного вспотела. Сон ушёл, махнув мне ручкой. Теперь скорее всего будет бессонница.

— Мистер Уайт, я всё сделала, — чуть отдышавшись, произнесла я. — Я могу быть свободна?

Арчи окинул меня взглядом прищуренных глаз и остановился на моём лице.

— Нет, — скривил он губы в усмешке. — Расстели мне кровать в спальне.

Что ты сказал? Кровать расстелить? А у самого ручки отсохнут? Посмотрите, какой принц выискался!

— Хорошо, — я кивнула. — А где спальня?

Арчи махнул куда-то в сторону.

— Чёрная дверь возле окна с криво задёрнутыми шторами, — отозвался он, смотря на экран ноутбука. Что?! Криво задёрнуты? Я тут же посмотрела на своё творение. Всё ровно! Ничего не говоря, прошла куда сказали.

Спальня была неожиданно пустой. Большая кровать человек на пять стояла у дальней стены, с двух сторон от неё стояли лампы на блинных ножках. Больше в комнате ничего не было, но вот стены просто завораживали. Это были чёрно-белые фото-обои какого-то города. Высотки, люди, машины, мосты — всё было запечатлено под разными углами. Очень красиво, я бы тут целую ночь сидела и рассматривала всё это.

Чёрт, нужно ведь кровать расстелить. Надеюсь, покрывало весит меньше двадцати килограмм.

С кроватью я справилась очень быстро, буквально за пару минут. Взбила четыре серебристых подушки, расправила серёю шёлковую простынь, аккуратно сложила покрывало. Вроде всё.

Войдя в гостиную, прикрыла за собой дверь в спальню и подошла к дивану.

— Мистер Уайт, я расстелила кровать, как вы и просили, — вежливо сказала я. — Что-то ещё?

Арчи оторвался от ноутбука и повернулся в мою сторону.

— Ну пошли проверим, — он отложил свою технику в сторону и плавно поднялся. Что? Проверять? Я что, на экзамене?

Делать нечего, поэтому посеменила следом за Вампиром.

Мы вошли в спальню и остановились. Вампир придирчиво оглядел кровать и повернулся ко мне.

— А шторы я задёргивать буду? — он кивнул себе за спину. А там ещё одно окно чуть поменьше, чем в гостиной, но с такими же шторами. Я была готова взвыть.

— Но вы же ничего не говор… — начала было я, но под внимательным взглядом серо-голубых глаз тут же замолкла и пошла за пуфиком.

Снова дотолкала этот чудовищный пуфик до окна и, взобравшись на него, начала задёргивать шторы.

— Нежнее, ты их сорвёшь, — неожиданно прокомментировал он. Он ещё и не доволен? Я стиснула челюсти и более аккуратно начала тянуть штору. Естественно так ничего не получалось, потому что нужно задёргивать её рывками, но никак не тянуть.

— Теперь сильнее, — снова услышала я. — Не дёргай, но тяни усердно.

Да ты издеваешься! Точно, эта скотина издевается надо мной! Я потянула чуть сильнее и как вы думаете, что произошло? Я сорвала штору с петель и она рухнула вниз, накрыв меня с головой. От такой тяжести я не удержалась на ногах и полетела вниз с этого чёртового пуфика. Я взвизгнула, но с полом не встретилась. Дико смеясь, меня поймал видимо Арчи, поскольку штора накрыла меня полностью и я ничего не видела. Чего ты ржёшь, конь ты пришибленный? Плакать надо, что у мамы дураком родился.

Я попыталась выбраться и концы этого орудия пыток было где-то вне досягаемости и мне пришлось ждать, пока Вампир перестанет смеяться и поможет мне выбраться.

Он стянул с меня штору через минуту. Всё ещё смеясь, он поставил меня на пол и отвернулся, закрыв руками лицо. Ничего не вижу смешного. Я посмотрела под ноги и с ужасом поняла, что меня сейчас заставят вешать её обратно.

— Я не смогу её повесить, простите, — пробормотала я. — Она тяжёлая.

Арчи накрыла вторая волна смеха и он вышел из спальни, прикрыв за собой дверь. Хохотал он не больше минуты после чего вернулся обратно с серьёзным выражением лица, будто ничего и не было. Быстро он умеет совладать с эмоциями, но вот эти слезящиеся глаза всё-таки выдавали его. Злость на шторы прошла и пришёл стыд. Вот надо было ему под руку говорить? Я бы сама всё сделала. Теперь он будет смеяться надо мной целую неделю.

— Иди в свою комнату, — он прошёл мимо меня и поднял штору. — Завтра после завтрака никуда не уходи, жди меня около столовой.

— Хорошо, мистер Уайт. — Спокойной ночи.

После моей последней фразы он так выразительно на меня посмотрел, что я тут же пожалела, что вообще открыла рот. Кивнув каким-то своим мыслям я быстро покинула спальню и, пройдя гостиную, выскочила в коридор, где прижалась к прохладной стене. Вроде пронесло. После завтрака? А что будет после завтрака? Не знаю, если сегодня он смеялся, то настроение у него должно быть хорошим, поэтому я подозреваю, что завтра я буду мыть полы, чистить диван и мыть окна. Нужно выспаться, а то буду зевать и нервировать мистера Уайта.