Сила слабости (924 г. ии)

Глава 41

Венки:

Вместо раннего утра вылетели мы только к вечеру. Дождались вестей с корабля, который Мартион послал за девчонкой Дэни. Девчонки на корабле рода не было. Впрочем, как и Экомиона. Старики сказали, что женщину в порту видели, но с собой не увозили. Экомион тоже в последний момент переменил планы и сказал лететь без него. Куда они оба делись - непонятно.

Дэни ещё долго прощался с Архо, а я сидел на крыле модульного корабля и не торопил его. Это был красивый вечер. Над красными горами Клинков заходило солнце. Я хорошо знал это солнце. Когда-то в детстве оно сначала казалось мне абсолютно чужим, потом я осознал его суть и увидел в нём свободу. Я хорошо знал этот город. Мог с закрытыми глазами описать каждый дом внутреннего города, каждый двор, каждый камень. Пять лет назад я решил, что этот город и есть моя судьба. Два месяца назад боги эту судьбу переиграли.

А здесь красивое солнце. Почему-то раньше я не замечал этого. Наверное, потому что раньше я никогда не уезжал отсюда навсегда. Возможно, навсегда...

Навсегда?! Ёк, меня больше ничего не задерживает. Не на что больше списать отсрочку. Нет причины отложить полёт. Свои проблемы мы решили. Говорят, сила неолетанок в том, чтобы научить мужчин покидать чужие войны. Сейчас всюду вокруг идёт война. Непонятная, затянувшаяся. Войска республики стоят недалеко от маминых планет, последних протекторатов неолетанок, и периодически, как бы для галочки, делают налёты, которые отбивают папины войска. Только это уже не моя война.

Сейчас всевозможные мелкие банды, пользуясь военным положением, громят, кого достанут. Воюют все. Все в ожидании решения Империи. По официальной версии ультиматум выполнен, великая Суани мертва. Только, как показывает практика, конспиратор из меня не очень, и Империя могла и догадаться, что её обманывают. Почему тогда не опровергла слух о смерти? Неважно! Пока войска не напали на след Морок, это чужая война!

Я помахал Дэни, напоминая, что пора улетать. Он, кажется, и не заметил. Ну и ладно! Я снова растянулся на крыле. Каким красивым бывает небо над городом, который ты покидаешь! В котором тебе уже нет места... Моё место точно не здесь. У этого мира для меня осталась только жалость. А мне приятно ехать к Морок. Я действительно буду рад её увидеть, почувствовать опять ауру её желания. Мне даже кажется, что она оценит мою авантюру с её смертью. Что, в отличие от отца, найдёт, что похвалить в моём плане. Мне просто не хочется в хайм.

Я так сильно надышался свободой за эти пять лет. За пять лет? Хотя, если подумать, эта свобода всегда была во мне, просто где-то внутри. Просто пять лет назад я ещё не знал о том, насколько её много во мне, насколько она умеет захватывать меня.

Дэни наконец закончил прощаться и, подхватив свои сумки, зашагал к кораблю. Я ещё раз окинул взглядом красное солнце, заходящее за красные горы. Если бы 18 лет назад мне сказали, что я полюблю это место, ни за что бы не поверил. Как я тогда ругался на эту жару, грязь и бескультурье! Может и хайм я тоже полюблю?

На мостик я не пошёл, всё равно кораблём командует Ктарго, а я даже не знаю, в каком направлении мы летим. Прощание с Клинками накатило на меня какой-то жутко тяжёлой тоской. Поэтому я завалился в свою каюту, открыл бутылку пива и выудил из сумки тетрадь Морок. Последнее время мне нравилось её читать. Я даже подумал, что не стану её отдавать, ну, или откопирую как-нибудь. У Морок была замечательная особенность: где-то там глубоко, в том месте, откуда пишутся стихи, она думала так же, как я. Там, глубоко, она тоже боялась стабильности, рутинности, тишины.

Я просила у них об одном

Положить мне под ноги дорогу.

Чтобы в полночь и знойным днём

Я бы шла, ускоряясь немного.

Чтоб спешила к концу пути

Чтобы страстно его хотела

Чтобы я не сумела дойти

Чтоб дорога конца не имела.

Торес плюхнулся рядом со мной в шикарное кожаное кресло.

- Ктарго говорит, у тебя там целый пивной заводик на базе.

Да? Возможно. Мне о "там, у меня на базе" никто ничего рассказать не удосужился. Мне даже о том, что Морок лучше стало, не рассказали. Я самый липовый командир - болванчик. Ничего о своём братстве не знаю. Я пожал плечами. Перед Торесом притворяться не хотелось. Он меня всяким видел: и победителем, и проигравшим, и пьяным в слезах:

- В действительности, друг, я понятия не имею, что там у меня есть. Я ещё ни разу на этой своей базе не был. Ктарго знает больше.

Торес похлопал меня по плечу:

- Ну, Веникем, бросай хандру! Ты ведь не тот парень, что вообще склонен хандрить. И не тот, от которого можно скрыть информацию. - он, смеясь, ткнул меня в бок, - Мы летим навстречу новым приключениям. У нас хорошая компания, хороший корабль, и, кажется, будет море пива!

Я усмехнулся. Всё время, когда Торес служил у меня на базе, он старался меня оберегать, подстраховывать, охранять. Раньше я думал, что это ему отец приказал. А теперь мне вдруг в голову пришла мысль, что, быть может, это просто его хорошее отношение ко мне.

- Да, капитан! Я не знаю, в каком направлении мы летим, но приключения там точно будут. Боюсь, это моя судьба.

- А, направление это не проблема. Можно ведь просто дойти до рубки и спросить у пилота.

Я рассмеялся:

- Ты видел наших пилотов? Пилоты у нас куклы. Такое уж у меня братство. Моим воинам просто лень самим управлять кораблем, они садят за штурвалы болванчиков.

Торес приподнял бровь:

- Вот и замечательно, значит, у меня есть шанс летать. Надо только заиметь такого болванчика.

Я тоже улыбнулся. И действительно, что я тут впадаю в хандру? Подумаешь, не всё получилось так, как я хотел. Подумаешь, отец обругал, как мальчишку. Что, первый раз что ли?! У меня есть моё братство, и есть даже действительно мои люди: старина Торес, бугайчик Паймед, который не подчиняется паукам, Дэни, который невоспитанных пауков ложкой гоняет. И хайм, в который я лечу, вряд ли будет настоящим правильным хаймом. Не могу представить ни Анжея, ни Паймеда в этом самом правильном хайме. А значит, сёстрам Суани придётся сильно изогнуться, чтобы как-нибудь привести этот наш новый мир в гармонию. Я усмехнулся. И что я тут сижу с тетрадкой Морок. Скоро приеду, она мне сама свои стихи почитает. Очень хочу услышать это из её собственных уст. И ведь тетрадка у меня, не отвертится:

Когда я падаю в грязь лицом, я считаю до десяти

Глушу внутри жалость к себе,

Десять секунд пауза,

чтобы встать и идти...

Когда я падаю в грязь, я жду только десять мгновений

За мною стоят друзья и враги

Им важно видеть силу во мне

Улыбку и бодрый шаг старшего поколения.

Когда я падаю в грязь лицом... там во мраке

Я вижу тех, кто знал мою суть...

Десять секунд пауза!

Их нет давно! Всем остальным нужна моя сила в текущей драке!

- А пойдём, действительно, выясним у Ктарго всё.

Дэни:

Я был зол. Понимал, что нужно быть обиженным или расстроенным, но я был зол. Какой-то чужой мужчина забрал мою Адет. Я уверен, он заставил её пойти с ним. Наверное, угрожал ей. Может, даже сделал ей больно. А потом увёз и спрятал. А я ничего не могу сделать. Что я могу сделать? Я даже не знаю, где её искать .

Архо мне обещал, что обязательно её найдёт, а как найдёт, мне напишет. Он тоже был очень взволнован этой пропажей.

Я зарылся поглубже в одеяло. Скорее бы уже прилетели. Там будет Лия, она, наверно, знает, что делать. Конечно, знает. Она всё знает!

С тихим шуршанием открылись двери каюты. И послышался голос Ктарго:

- Ну, это не дело. Ну, сбежала девка, ну что так сразу расстраиваться. - он присел рядом со мной на кровать, - Что, последняя баба, что ли, во вселенной? Хочешь, давай завернём куда-нибудь и купим несколько женщин. А то в хайме сейчас даже трахнуть некого, из баб только те, что парни своих привезли, с детьми.

Я вылез из-под одеяла:

- Как так? А мудрые женщины?

- Это кто такие?

- Ами, когда организует новый дом, привозит нескольких женщин из дома своей матери или сестры. Взрослых женщин, которые уже вырастили своих детей, чтобы они помогали молодым.

Ктарго пожал плечами:

- У Луки в доме таких нет. Вереян и другие даккарские женщины сами со всем разбираются.

- Странно.

Ктарго пожал плечами:

- А в твоём доме вообще сейчас никого нет. Думаю, поэтому Карл сбежал жить в клинику. Оголодал, - он рассмеялся.

- В клинику?

- Он учёный, имперец. Своеобразный очень. Не знал, что в Империи вообще встречаются даккарцы. Хотя, если подумать, даккарец он только по крови. Имперец имперцем! У него в хайме научная лаборатория в клинике.

Я сел на кровати и принялся складывать одеяло. Нашёл время плакать в подушку. У меня ещё дом пустой стоит, в котором ничего не налажено. Лия болеет, а значит, наладить всё я должен сам. САМ! А кто ещё? Венки нас из передряги вытащил. Свою роль он выполнил. Не всё гладко получилось, но ведь получилось. И лекарство добыли, и от погони сбежали. Этот Карл учёный, у него тоже, наверно, есть своя роль. Он даже еды, вон, в доме сам найти не смог. Потому что это моя часть дела. Это я должен позаботиться, чтобы дома было тепло и уютно. И чтобы никто не сбегал из него, потому что в нём не кормят.

Да и вообще, о чём я думаю?! Откуда Лие взять женщин? У неё же нет ни матери, ни сестёр, ни тёток. Она же единственная настоящая Суани. Нет, наверное, она бы могла у кого-нибудь из Великих попросить, но ведь она ранена.

- А где, говоришь, можно женщин взять?

- Ну, скоро будем пролетать мимо нижнего узла, можно завернуть туда и купить у местных торговцев. Денег, как понимаю, у нас немеряно.

Он поправил на мне куртку. Ему понравилось, что она не пачкается. Надо включить станок, который запрограммировали на эту форму и сделать пару комплектов для Ктарго. Это тоже моя часть работы! И никто кроме меня её не сделает.

В открытые двери каюты просунулась голова сначала Венки, потом Тореса.

- Что лежим?

- О, Венки, ты как раз вовремя. Я тут немного порасспросил Ктарго, Лия не успела привезти в дом мудрых женщин, так что у нас там совсем пусто. Надо их купить. Ктарго говорит, здесь недалеко их продают.

Венки поморщился, с размаху бухнувшись ко мне на край кровати. Он был немного пьян и в руках держал открытую бутылку пива:

- Дэни, ты когда-нибудь видел рынок работорговцев?

- Нет. А что, там плохие женщины?

- Нет. Там плохие условия. А женщины абсолютно всякие.

- А какая разница, какие там условия? Нам нужны женщины! Напомню тебе, у нас ещё есть Мэй, кто-то должен за ней присматривать и кормить её. А она уже не в том возрасте, чтобы это мог делать отец или муж матери.

Он пожал плечами:

- Моё дело предупредить. Потом только в обморок не падай.

Я резко развернулся к нему в негодовании.

- Не надо относиться ко мне, как к ребёнку!

Венки рассмеялся:

- Пойду-ка я спрячу ложки на всякий случай.

В порт со мной пошёл Ктарго. Остальные мужчины остались на корабле.

Квартал торговцев людьми был грязным и шумным местом. Ктарго тащил меня за руку, ловко обходя прохожих.

- Я тут одного торговца знаю. Хороший мужик, добротно бизнес ведёт. К нему зайдём. Он нам даст спокойно выбрать, кого надо.

Вокруг шла торговля. Под навесами, прямо на улице стояли, сидели прямо на земле, лежали женщины и мужчины. Покупатели осматривали товар, заглядывали под одежду. Ну и от чего я здесь в обморок должен падать? Я два месяца жил в даккарском городе и не такого насмотрелся. Кроме того нас всегда учили, что если прошлый хозяин женщины был грубее тебя, то она лучше отнесётся к тому, что теперь будет жить в твоём доме.

Остановился я резко. Ктарго даже выругался, пытаясь протащить меня ещё пару метром. Я сам покупал это платье, поэтому помнил его хорошо: бежевое с широким рисунком по подолу и плечам. Я не мог его ни с чем спутать! Даже грязные пятна меня не смутили. Это платье я покупал Адет.

Я выдернул ладонь из рук Ктарго и рванул к навесу, где мелькнуло то самое платье. Какой-то мужик крутил МОЮ Адет. Задирал подол её платья, трогал везде. Я одним толчком отшвырнул его в сторону. Вырвавшись из рук мужчины, Адет тоже упала. Мужик начал возмущать:

- Эээ, парень, ты чего?

Я не обращал на него внимания. Измазанная грязью, заплаканная, с разбитой губой она была совсем маленькая и беззащитная. Я подхватил её под руки и поставил на ноги:

- Ты не ушиблась? Хотя, что я говорю, конечно, ты ушиблась.

Я достал салфетку и вытер ей лицо. Она вся была снова в синяках и ссадинах:

- Дэни...

- Всё хорошо. Я тебя нашёл. Сейчас мы разыщем доктора и приведём тебя в порядок.

Оставленный без внимания даккарец дёрнул меня за рукав, но тут подоспел Ктарго:

- Дэнкам, ты что творишь? Я ни в одном глазу не бегун носиться за тобой. - Потом он присмотрелся к съёжившейся в моих руках Адет - О! Так это же наша шпионка!

К нам подлетал хозяин лавки. И Ктарго тут же перехватил его:

- Объясни мне, уважаемый, как среди твоего товара оказалась эта девка, шпионка, уже сутки разыскиваемая Клинками и сбежавшая собственность этого парня?

Незадачливые покупатель, услышав эти слова, отпустил мой рукав и, презрительно хмыкнув в сторону Адет, пошёл своей дорогой

Адет снова заплакала:

- Дэни, прости меня, пожалуйста! Он грозился меня убить...

- Всё уже хорошо.

С хозяином и подоспевшими гвардейцами Ктарго разобрался. Первый остался в полном недоумении, как получилось, что его обманул даккарский офицер, что продал ему мою женщину. Вторые в голос подтвердили, что женщина моя, и я могу её забирать.

Всю дорогу пока мы искали доктора и ждали, пока тот освободиться, Адет тихонечко плакала. Я крепко прижимал её к себе. Она моя. Боги вернули мне её, потому что она моя!

Как все даккарцы, доктор был грубияном и пошляком. Впрочем, я уже привык к такой особенности своей расы:

- Ну что, девка здоровая. Внешние ссадины я обработал. Внутренних повреждений нет. Беременность 6 недель... неолетанская... - он вопросительно глянул на меня. Я кивнул, подтверждая, что так и должно быть. Он пожал плечами, - Так, синяки и царапины. Можешь пользовать, сколько угодно. Единственное, раз беременная, трахать лучше сзади, ну, или быть аккуратным, чтобы на живот её не давить.

- Трахать?

- Да. Сзади. На карачки ставишь, сам заходишь сзади и вставляешь. А то неолетанская беременность, конечно, крепкая, хрен избавишься, но если не хочешь, чтобы родился уродец, на живот давить нельзя.

На карачки? Сзади? Я представил картинку всего этого действа. Адет стоит на карачках выгнув спинку... В паху всё зашевелилось. Нет, я видел, конечно, как занимаются сексом сзади. Что я только не видел за это время. Просто представил в этой позе Адет... Очень провоцирующая получилась картинка.

Торговец, к которому меня привёл Ктарго, действительно, наверное, был одним из самых порядочных. В его офисе было вполне чисто и в ангаре, куда мы спустились тоже мусора меньше среднего.

Я остановился у входа. Передо мной было большое помещение с начерченными на полу жирными линиями. И вдоль этих линий на коленях стояли женщины. Тоже потрёпанные, чумазые, с синяками, как Адет. Это просто особенность такая даккарской торговли людьми.

Я вошёл, осмотрелся и громко сказал:

- Мне нужна женщина, которая умеет готовить, может заботиться о доме и ребёнке-подростке.

Некоторое время в ангаре стояла тишина. Женщины молчали и я тоже молчал. Я не могу по внешнему виду определить, кто из них может заботится о Мэй и помогать мне кормить всех. А самое главное, мне нужна не просто та, кто это может, мне нужна та, кто хочет это делать. Кого вся эта ужасная обстановка у даккарцев пугает настолько, что она готова поехать в абсолютно незнакомый дом, не зная ни меня, ни Лии.

- Я вырастила троих детей, мастер. И на мою стряпню никто никогда не жаловался.

Я поманил ответившую женщину к себе. Она была нестарая, лет 30, может 40, я не очень разбираюсь в возрастах тех, кто старше меня. Она была какая-то вся домашняя. Светлые волосы непонятного цвета, мягкие черты лица.

- Я профессиональный повар. И воспитала двоих сыновей.

Эта женщина была более испуганная и смотрела на меня с опаской. Но я смог легко представить её на кухне в фартуке среди ароматных запахов свежей еды.

- Я...

Я махнул, что мне хватит.

- Я возьму этих двоих.

Первую женщину звали Одер. По документам ей было 57 лет, но она явно омолаживалась. Вторую звали Тода, ей было 45 и выглядела она старше Одер

Венки:

Дэни вернулся не только с парой женщин внешности "для домашней работы", но и с сюрпризом в виде сбежавшей шпионки:

- О! А эту как нашёл?

- Боги вернули её мне!

С этими словами он аккуратно подхватил замершую в испуге девицу на руки и утащил к себе в каюты. М-да. Надо с ним поговорить.

Минут через двадцать я постучался к нему. Девица сидела на постели, завёрнутая в одеяло, и уминала чай с бутербродами. Дэни с довольным видом наблюдал за ней из ближайшего кресла:

- Можно?

- Да. Заходи.

- Я хотел бы поговорить о ней, - девица напряглась, - Ты ведь понимаешь, что она шпионка и представляет для нас опасность?

Дэни нахмурился, упрямо поджав губы:

- Она моя женщина! И кроме того, она носит моего ребёнка.

Девчонка явно осталась довольна таким ответом.

- Хорошо. Позволишь, я немного расспрошу её о случившемся?

Дэни кивнул. Он ведь не глупый парень, просто она его первая женщина. Женщина, которая разбудила в нём мужское. Даккарское мужское.

Я прошёлся по комнате, подхватил в углу стул и, подвинув его поближе к девице, уселся. Отвечать она, конечно, не захочет, но я уже раздавил в ладонях капсулу экстракта нужных трав, сладкий запах разлился по комнате. Этот запах делает людей, близких к землянам, болтливыми, а на розовокровых не действует никак. Будем надеяться, что она попадёт в первую категорию.

- Расскажи с самого начала, кто ты, как попала к Дэни?

- Наш корабль захватили даккарцы. Этот парень-генерал пригрозил мне расправой, но сказал, что если я соглашусь на его условия и добуду для него интересную информацию, он, напротив, обещает отправить меня домой. Я согласилась, что мне оставалось? В город Об Хайя меня провела женщина, она же показала мне Дэни. Потом я три раза маячила в переулках, пока он меня, наконец, заметил и поймал. А позавчера та женщина пришла снова и вывела меня из города к тому генералу, чтобы я рассказала, что узнала. Он сначала вроде сказал, что я договор выполнила и могу готовиться домой ехать, а потом передумал и продал меня.

- Даккарец назвал своё имя?

- Нет.

- Генерал? Пониже Дэни ростом, с длинными волосами, забранными в хвост, щупленький такой?

- Да. Симпатичный вроде, но ухмылка такая крысиная.

- Экомион. И он сначала пообещал тебя отпустить, а потом продал?

- Да.

- Сказал "обещаю" или "даю слово"?

- Сказал: "Даю слово даккарца".

- Не может быть! Что ты сделала перед тем, как он решил тебя продать?

- Ничего! Я тогда уже всё рассказала ему, - она глянула на Дэни, - ну, там и важного ничего не было. Просто, что было, рассказала, - она снова повернулась ко мне, - Он сначала сказал: "Хорошо, свой корабль домой ты заработала". А потом, когда мы уже к порту подходили, к нему неолетанка подошла, и он захотел с ней поехать. Я спросила: "А как же я?". Неолетанка спросила, кто я такая. А когда он сказал ей, что я для него шпионила, она вся скривилась и велела ему продать меня в бордель. Он про своё слово и не вспомнил, схватил меня за руку и потащил. Даже торговаться не стал.

Как интересно. Экомион и неолетанка? Ну, добровольно он бы к себе ни одну неолетанку метров на 100 не подпустил. Или там все карты давно переиграны?

- Как выглядела неолетанка?

- Рост примерно 2,40, около 40 лет, худая, волосы тёмные, длинные, заплетены в две косички. Черты лица пухлые, глаза голубые. На шее под правым ухом родинка...

Она сама поняла, что сказала что-то не так, и замолчала на полуслове.

- Ты всегда запоминаешь рост, возраст и все приметы так точно? Профессиональная привычка?

Она отчаянно замотала головой и, быстро соскочив с кровати, вместе с одеялом спряталась за кресло Дэни. Тот вытащил её оттуда, усаживая к себе на колени.

- Не пугай её, она и так напугана. Ей столько всего перенести пришлось.

Я рыкнул:

- Ты понимаешь, что она профессиональная шпионка и просто крутит тобой? Пользуется твоей добротой.

Он пожал плечами:

- Она женщина.

Очень неолетанский довод. Женщин на Арнелет вообще ни в чём обвинить нельзя, они то, что создаёт тело и душу хайма. Они обладают божественной способностью дарить новую жизнь. А уж первую и единственную женщину отобрать у мальчишки даккарца...

- Дэни, ты понимаешь, что она представляет опасность для хайма и для Морок? Её должен будет допросить Анжей.

Мальчишка сверкнул на меня острым, как лезвие, взглядом:

- Ни один мужчина к ней не подойдёт, тем более этот извращенец!

Девчонка хмыкнула носом и прижалась к нему сильней. Что ни говори, Дэни был даккарцем, и упрямства ему было не занимать. Я обругал себя за такой грубый подход и тут же исправился:

- Ладно, насчёт Анжея я погорячился. Но Морок-то с ней точно должна будет внимательно побеседовать. Или, пока она больна, кто-то из сестёр.

На этот раз мальчишка послушно согласился:

- Конечно, Адет побеседует с Лией или, если та ещё слаба, с Очарованием.

Наша шпионка ещё не поняла, видимо, на что её только что сдали, и просто хлопала глазами. Я ей пояснил:

- Ты ведь понимаешь, девочка, что если в твоей голове будет хоть капля лжи, хоть маленькое желание нас предать, Суани это увидят и просто по-тихому свернут тебе мозги.

На этой ноте я удалился, оставив Дэни самостоятельно разбираться со своей девицей.

Дэни:

Венки как-то хитро улыбнулся:

- Но ты ведь не станешь препятствовать, чтобы с ней побеседовала Морок или кто-то из сестёр?

Нет, конечно! Какая глупость. Конечно, я сам познакомлю Адет с Лией в первую очередь. И конечно, если Лия ещё слаба, попрошу, например, мастера Очарование побеседовать с Адет, чтобы та хорошо вписалась в общество хайма.

Венки замер почти на пороге:

- Ты понимаешь, девочка, что если в твоей голове будет хоть капля лжи, хоть маленькое желание нас предать, Суани это увидят и просто по-тихому свернут тебе мозги.

Ну, вот зачем он её пугает?!

Венки вышел, а Адет подняла на меня глаза в полнейшей панике.

- Ты позволишь кукловодам свернуть мне мозги? Они же уничтожат меня, только тельце останется. Или тебе кроме тела ничего и не надо?!

Она вся сжалась в комочек и снова заплакала. Я погладил её по волосам:

- Венки просто тебя пугает. Лия добрая, она тебе ничего плохого не сделает. Ты же её ребёнка носишь. Она просто увидит, что ты ничего плохого не замышляешь, что будешь любить нашу дочь и заботиться о ней. А больше от тебя ничего и не требуется. Какая разница, кем ты раньше была. Про Лию много легенд сложено, но в действительности она очень-очень добрая.

- Лия - это Морок?

- Да, в Меве её зовут Морок. Но тебе лучше обращаться к ней домашним именем "Лия".

- Морок, которая великая Суани? Которая уничтожила флот Вартага, направив их корабли к звезде? Которая заставила демократическое правительство Сорты публично перерезать себе глотки? Которая грабит малые планеты, обрекая их на вымирание? Она добрая?! Дэни, ты такой огромный и такой маленький одновременно. Наивный, как ребёнок!

Я вздохнул. Как же ей объяснить это:

- Тебе придётся научиться думать о ней по-другому. Теперь она для тебя Аэр: "та, которой я доверяю себя". А это значит, что ты должна видеть в ней хорошее и верить, что она не сделает тебе ничего плохого.

- Чтобы она меня убила?

- Я знаю, что это трудно понять... ты, возможно, служила в разведке и привыкла видеть в людях плохое.

- Да, я двадцать восемь лет отслужила на корабле военной разведки своей планеты. Но я была механиком и очень редко учувствовала в наземных вылазках, - она хмыкнула, - И да, мне не 20 лет. Ты ведь не думал, что мне 20? ... и не спрашивал.

Она громко всхлипывала. Я гладил её по волосам, по плечам. Было приятно ощущать её рядом. Она что-то будила во мне. Заставляла быть взрослее, ответственней. Она была слабой, и этой слабостью делала меня сильным.

- Неолетанки живут совсем по другим правилам. Там, внутри хайма, не имеет значения, кем ты была "до". Там не имеет значения, кем является Лия в Меве. Хайм - это мир Цуе. В него приходят, чтобы дарить жизнь и любовь. Да, Лия, конечно, порасспросит тебя, чтобы убедиться, что ты не представляешь опасности, что не замышляешь ничего плохого. Но особенность неолетанок в том, что она будет читать твои сегодняшние мысли, а не смотреть твои вчерашние поступки. Прошлые поступки нельзя очистить, а сегодняшние мысли и намеренья можно. Ей будет важно, чтобы ты была доброй к тем, кто живёт в хайме, а всё остальные не важно. Ей важно, что ты хочешь родить ей дочь и будешь любить этого ребёнка, как частицу своей души. Что ты не сделаешь этому ребёнку больно, не бросишь, не обидишь его, и даже защитишь его, если такое понадобиться.

Адет смотрела на меня жалостливо:

- Я должна буду навсегда у неё остаться?

- Нет, когда твоя дочь вырастет, ты можешь уехать. Тем более, что Лия южанка и семью создаёт только на 32 года.

- Через 32 года я буду ей не нужна, и она меня убъёт.

Я зарычал:

- Что за глупость ты говоришь! Через 32 года у тебя будет взрослая дочь, ты уже навсегда будешь частью рода Арнелет. Лия никогда не сделает тебе плохо. Потому что будет она, - я аккуратно положил ладонь на животик Адет, - И для неё ты всегда будешь любимой фати. Ни одна неолетанка никогда не сделает тебе больно. Даже если тебя поймают на преступлении, тебя отправят к твоей дочери.

Адет уткнулась носом мне в грудь, постепенно успокаиваясь:

- Почему ты всё время говоришь "дочь"? Я тилузонка, у меня не может родиться один ребёнок. Минимум двое или трое. А так, нас, например, у мамы за раз пятеро было.

Она пахла чем-то тёплым и ласковым. Даже сильный запах духов Венки, оставшийся в комнате даже после его ухода, не заслонял этот замечательный аромат. Я легонько поцеловал её в ушко, потом отодвинул край одеяла и коснулся губами плечика:

- А тебе действительно можно сексом заниматься?

Она подняла на меня бровь:

- Дэни, ты доктор, а не знаешь, когда можно сексом заниматься, а когда нет?

Я пожал плечами. Я вообще мало что про секс знаю. Она усмехнулась:

- Можно, конечно. Просто я тогда надеялась до последнего, что не залечу, даже когда задержка была уже, надеялась, что она от нервов просто. А раз уж доктор говорит, что точно...

Я неторопливо развернул на ней одеяло. Она была маленькая и очень хрупкая. Мягкая кожа, маленькая грудь. Я подхватил ей и повернул, устанавливая на карачки. Легонько нажал на спинку, чтобы она прогнулась... В реальности это смотрелось даже более провоцирующе, чем в моих фантазиях. Во мне разбегалась и билась волнами даккарская агрессия. Но я уже отличал. Это была не та агрессия, от которой хочется драться или ругаться. Это была сладкая, тягучая агрессия, от которой хотелось проникать в женщину. Ощущать её узкую упругость, сжиматься её хрупкой силой, дарить ей детей...

Адет покрутила попкой:

- А ты, оказывается, маленький извращенец...