Сила, способная изменить мир. Гармония

Глава 3. Кумихо

По улице шагает, бедрами качая

Дурак влюбленный пригласит на кружку чая

Злая вслед кричит жена, свой брак спасая

В нём голос совести сожрет любовь глухая

Под нежным платьем хвостов девять у лисицы

Сведут с ума, дорожкой в гроб ведут ресницы

Жрицей страсти названа, лишь единицы

Оставшись в разуме, не могут с ней смириться

Слышен вдалеке собачий вой

Охота за лисьей головой

Сверкает в темноте оскал

Он попал!

Green Apelsin – Охота на лисицу

Лан Роу.

– Это опиум, – пояснила Лан Роу. – Так вот откуда его везут в Лазурную гавань.

– Я не знаю, что это такое, – колдунья покачала головой.

– Те цветы – снотворные маки. Опиум получают, соскребая маковое молоко с коробочек. В небольшом количестве – это сильное снотворное и обезболивающее. Но бывает, что его употребляют просто так, открывая себе дорогу в мир разрушительных удовольствий. Опиум вызывает сильное привыкание, уродует тело и душу, и медленно убивает любого, кто к нему пристрастится. Это наркотик, яд.

– Зачем его здесь столько? – Анью обводила взглядом склад коробок.

– Те, кто пристрастился к опиуму, готовы на всё, чтобы получить ещё этого порошка. Они готовы платить любые деньги, совершат любой поступок. Снотворные маки разрешено выращивать лишь некоторым лекарям, получившим особое разрешение Совета. Его используют, чтобы облегчить страдания безнадежно больных, дать им безболезненно уйти. Но то, что здесь… Здесь его получают, чтобы продавать и наживаться на несчастных глупцах. Если в остальных ящиках столько же опиума, сколько в этом – то этих денег вполне хватит всем жителям Лазурной гавани на год спокойной жизни.

– Это ведь убийство… Медленное и жестокое. Те, кто это делает – просто убивают за деньги, – Анью неверяще смотрела на свёртки с ядом.

Глаза чародейки светились всё ярче и ярче. В волосах с тихим треском пробежала небольшая молния.

– Да. Советник Фархан давно искал, откуда на чёрный рынок поступает опиум. Те, кого удалось поймать – просто мелкие сошки, они не знают ничего ценного.

– Здесь есть люди, – Аньюриэль внимательно к чему то прислушивалась. – Много людей.

– И это странно. Мы шли по следам кумихо, а нашли логово наркоторговцев…

– Что их ждëт? – Анью внимательно посмотрела на на неё.

– Их будут судить. Потом казнят. Опиум уничтожат, как и маковое поле.

– Великолепно, – колдунья развернулась, выходя со склада.

Что?! Что значит «великолепно»?!

Лан Роу поспешила следом. Она всë меньше и меньше понимала, что происходит. Угроза нового вторжения демонов была не столь пугающей, как неизвестность. В придачу к неизвестности в Аньшу объявилась кумихо, след которой, каким-то невероятным образом, образом провёл их к маковому полю и складу с опиумом.

Рунаан, а с ним и советник Фархан, повесили на неё ответственность за эту эльфийскую чародейку, будто мало было ей хлопот. Аньюриэль тоже не была в восторге от их вынужденного сотрудничества и держалась с изрядной долей отчужденности. Впрочем, к своему немногочисленному экипажу она относилась вполне дружелюбно и даже со своеобразной заботой. Стало быть, какой-никакой контакт с Аньюриэль возможен, а значит, нужно постараться и договориться.

То, как легко Аньюриэль соглашалась на разного рода опасные авантюры, наводило на мысль о том, что у этой эльфийки в запасе ещё пара жизней. Её не интересовало ничего, что не было связано с Ковчегом, не интересовал турнир, не интересовали соперники. Впервые в её глазах появился интерес только тогда, когда она услышала, что в Дайфене могут быть демоны. Она создавала впечатление одержимой. Вот только чем, Лан Роу не понимала.

Аньюриэль уверенно и абсолютно бесшумно шла в сторону старого особняка, где что-то бурно праздновали торговцы опиумом. Парнишка, что скучал, сидя на крыльце, завидев их, подскочил на ноги, собираясь закричать и предупредить остальных. Но не успел. Аньюриэль взмахнула рукой, даже не доставая из-за спины посох. Волна магии откинула паренька с такой силой, что он пробил собой стену, и, судя по грохоту внутри, не одну.

Лан Роу прежде приходилось видеть разозленного боевого мага, но то ощущение не шло ни в какое сравнение с тем, что было сейчас. Энергия, что исходила от чародейки, пугала. Волна чистой ярости, смешанной с магией, прокатилась по округе. Те стëкла, что ещё сохранились в оконных проëмах, со звоном разлетелись вдребезги.

Невероятная мощь…

Кто-то закричал от боли – видимо оказался к окнам слишком близко. Пара десятков вооружённых мужчин выбежали во двор. Воительница приготовилась к бою, вот только нападать на неё никто не торопился. На неё даже не смотрели. Все взгляды были прикованы к Аньюриэль. Она медленно поднималась над землëй. Магия, что расходилась от колдуньи создавала жуткое, давящее ощущение.

Это и есть сила, которой обладают лишь старшие расы?

– Подонки, вы торгуете смертью!

Слова эти прозвучали как приговор. Мужчины не были дураками и бросились врассыпную. Вот только бежать было уже поздно. Аньюриэль, в самом буквальном смысле слова, вспыхнула. Уже через мгновение огонь перекинулся на особняк, а потом и на людей. Лан Роу никогда прежде не видела как сгорают заживо люди и предпочла бы никогда этого не видеть. Не нужно было сосредотачиваться на ощущениях, чтобы понять, этот огонь – чистая, незамутненная ярость. Ярость, способная пожрать абсолютно всë. Пламя набрасывалось на людей, словно бешеный зверь, словно изголодавшееся умертвие. Плоть вздувалась волдырями, которые тут же лопались, и практически мгновенно, чернела. Отвратительно пахло горелым мясом. Лан Роу поймала себя на мысли, что запах не сильно отличается от пригоревшей курятины… Воительница тряхнула головой, сбрасывая с себя странное оцепенение, подбегая к чародейке.

– Ты что творишь?! Прекрати!

Ещё одна волна силы прокатилась по двору, откинув её в сторону. Вокруг падали горящие доски и почерневшая черепица – магия разрушила особняк. Волны, наполненной яростью, энергии закручивались по спирали, создавая огненный вихрь, центром которого была Аньюриэль. Чародейка парила над землëй, раскинув в сторону руки.

Она что, не собирается останавливаться?!

Новая волна огня откинула её ещё дальше. Вокруг всë полыхало. Магическое пламя пожирало всë, даже то, что не должно гореть. Обращалась пеплом трава, камни и кости. Жар, столь сильный, что не спасали даже её защитные амулеты и талисманы, был практически невыносим. Дышать было слишком тяжело. Воздух обжигал гортань. Запахло палëными волосами. Кожа на лице и на руках покраснела и покрылась волдырями. Все инстинкты, всё её естество, кричали о том, что надо бежать.

Словно гнев Акерии…

Лан Роу поднялась на ноги, едва заметно покачиваясь и призывая собственную ки, чтобы хоть как-то защититься от огня. В сознании билась мысль о том, что надо бежать, спасаться из этого полыхающего кошмара. Она на мгновение обернулась, оценивая свои шансы на спасение. Край пепелища был не так уж и далеко – она в пару мгновений преодолеет это расстояние. Вернее могла бы…

Воительница сжала кулаки и прикрыла глаза, глубоко вдыхая раскалëнный воздух, пропитанный злобой. Мысленно повторила мантру, очищающую сознание и дающую успокоение. Перестала беспокоить обожженная кожа, снова стало легко дышать. Кулаки непроизвольно разжались. Лан Роу открыла глаза. Пламя вокруг неё было прекрасно в своей неудержимой ярости. Безумный танец магии завораживал. Она мягко оттолкнулась от обожженной земли.

Лан Роу легко уклонилась от ещё одной линии силы, что предшествовала волне пламени. Языки огня, даже в этом хаотичном танце, стремились к гармонии. Воительница в несколько мгновений оказалась подле Аньюриэль. Чародейка смотрела словно сквозь неё, полностью поглощенная собственной яростью. Взгляд, полыхающих зелëным пламенем глаз, казался отсутствующим. Не было в нëм и крупицы узнавания, лишь ярость и безумие, под которыми скрывалось что-то ещё.

Лан Роу собрала ки в ладони, нанося один быстрый удар в солнечное сплетение. Аньюриэль резко выдохнула, то ли от удивления, то ли от того, что лишилась магии. Глаза закатились и она рухнула на обожженную землю. Медленно гас огонь, лишившийся подпитки.

Воительница села на землю рядом с бессознательной чародейкой. Пепел кружил в воздухе, оседая на волосы, одежду и покрытые волдырями руки. Аньюриэль, простонав что-то неразборчивое, подтянула к себе колени, сворачиваясь клубком, будто кошка, и что-то тихо бормотала в забытие. Воительница наклонилась ближе пытаясь разобрать слова, но понятнее не стало – бредила чародейка на своëм родном языке.

– И как я объясню это Совету?

Она уныло обвела взглядом пепелище. В огне сгорел и клочок шерсти – единственное, что могло привести их к кумихо.

***

– Как это понимать?! – чародейка была близка к истерике. – Ты как это сделала?!

Аньюриэль бесполезно махала руками в воздухе, силясь сотворить хоть что-то. Ничего не выходило. Попытки становились всё отчаяннее, выдавая панику чародейки. Лан Роу устало села на траву у обочины дороги, сняла с пояса флягу и сделала пару глотков, после чего смочила остатками воды тряпку и принялась промокать обожженную кожу на руках и лице.

– Вот, – колдунья протянула ей баночку из тёмного стекла и пару рулонов повязок. – Это от ожогов.

– Благодарю, – она тонким слоем распределяла мазь по рукам. Неприятное ощущение медленно уходило.

– Мне жаль, – Аньюриэль, смотрела себе под ноги. – Не знаю, что на меня нашло.

Повисло тягостное молчание. Лан Роу неторопливо накладывала повязки. На востоке медленно светлело небо, возвещая о начале нового дня. Проснулись птицы, перечирикиваясь между собой, словно делясь с сородичами теми удивительными историями, которые видели в мире грëз или обсуждали зарево пожара, что видели минувшей ночью. Воздух был чист и прозрачен. Прохлада, что за ночь спустилась с горных вершин в долину, отступала обратно.

– Обычно, после таких слов добавляют «я больше так не буду», – она посмотрела на чародейку.

Аньюриэль лишь неопределённо пожала плечами в ответ. Выглядела она расстроенной и растерянной. Кончики длинных заостренных ушей были наклонены вниз. Больше всего она напоминала нашкодившего щенка. Вот только ни одно из известных ей животных не могло похвастаться таким разрушительным потенциалом. Хотя, возможно, дракон. Эти крылатые огнедышащие ящеры, если верить легендам, когда-то жили в горах Аньшу, но после того, как в небесах поселился Рунаан, предпочли перебраться куда-то в другое место.

– Что, не любишь обещать то, что не сможешь сделать?

– Вроде того, – Аньюриэль снова пожала плечами, стараясь выглядеть как можно независимее.

– Это не первый такой приступ, я права? – Лан Роу внимательно смотрела на колдунью, понимая что угадала. – И часто ты теряешь над собой контроль?

– Не часто… Прошлый раз был пару недель назад.

– Знаешь, учитывая то, насколько велики последствия, это – очень часто.

– Сейчас я себя полностью контролирую, так что верни мне магию, – чародейка подняла на неё взгляд. От раскаяния не осталось и следа, она явно была раздражена и обескуражена вынужденным бессилием.

– Не могу.

– Что значит «не можешь»?! Ты же смогла её как-то забрать, значит можешь и вернуть.

– Я не забирала у тебя магию, просто временно перекрыла каналы ки в том месте, где у тебя резерв. Оно само восстановится ближе к вечеру.

– Вечеру?! – Аньюриэль подскочила на месте, словно кошка, испугавшаяся резкого звука. – Ты издеваешься?! Я без магии до вечера?!

Лан Роу наблюдала, как колдунья ходит из стороны в сторону, то хватаясь за голову, то заламывая руки, и едва слышно разговаривая сама с собой. Сейчас она особенно сильно походила на сумасшедшую.

– Верни как было немедленно! – она резко остановилась, поворачиваясь к ней. Красивые черты лица исказила гримаса гнева.

– Я не могу, – она поднялась на ноги, продолжая путь.

– Ты хоть понимаешь, что сделала?! Магия – основа моей жизни. Силлины не могут жить без магии!

– Она у тебя всë ещё есть, ты просто пока не можешь ей управлять.

– Ты не понимаешь! Я же теперь как человек! – она схватилась руками за голову. – Даже хуже – человек без магии.

– Я сделаю вид, что это не прозвучало как оскорбление. Пора возвращать в Лазурную гавань. Нужно ещё успеть отменить твой бой.

– Что?! – Аньюриэль замерла на месте. – Как отменить?

– Без магии ты не можешь сражаться, а значит выбываешь из турнира. Тут уж как получилось. Я не подумала о последствиях, когда останавливала тебя, а сейчас уже ничего не поделать. Придется мне действовать осторожнее, чтобы не привлекать лишнее внимание.

– Но как же уговор с советником? Мне нужны эти записи! Ты даже не представляешь, что на кону! От этих бумажек слишком много зависит. Демоны ищут Ковчег, я должна их опередить.

– Понимаю, что это важно, но рисковать твоей жизнью не стану. У меня есть мысли о том, как тебе помочь, но сейчас мне нужно уладить проблему с тем пепелищем, что ты оставила и найти другую возможность выследить кумихо. Благословленные огнëм Акерии, они не уязвимы перед пламенем, а значит, можно даже не надеяться, что эта бестия сгорела вместе с торговцами опиумом. Ты хоть понимаешь, что натворила?

– Ты же сама сказала, что их казнят. Я просто ускорила процесс. Почему люди так любят всë усложнять? Или ты считаешь, что эти люди не понимают, за что их казнили?

Аньюриэль смотрела на неё с искренним непониманием, словно и вправду даже не догадывалась о том, для чего существуют суды.

– Перед тем, как казнить, этих людей следовало расспросить, узнать, есть ли у них ещё такие склады, разузнать всю цепочку, по которой они распространяют опиум в Аньшу, есть ли чиновники, которые их покрывают, как они связаны с кумихо, которую теперь ещё постараться надо, чтобы найти. Если она не сбежала и не прячется где-то, пока всë не утихнет. Это ты не понимаешь, что тебе никто не давал власть выносить и совершать приговор. Ты – гостья в этих землях. Веди себя соответственно.

Аньюриэль ничего не ответила, молча идя чуть позади. Лан Роу периодически оборачивалась, чтобы убедиться, что чародейка никуда не исчезла, но та и не думала убегать, задумчиво смотря себе под ноги.

– Об этом я прежде не задумывалась, – после долгого молчания проговорила чародейка. – В Рохэнделе по-другому. У нас никто не станет торговать смертью, а если кто-то и привезёт такую дрянь, то он – враг и его надо убить на месте. Долг тех, кто наделён силой, защищать других. Если для того, чтобы защитить слабых нужно устранить угрозу, то это делается без малейших колебаний. У меня на родине тот, кто выносит приговор, сам его и свершает.

– У людей другие законы, пусть они и кажутся тебе слишком сложными, но для этого есть причины, пусть и не такие очевидные для тебя. Хотелось бы верить, что этот склад был единственным, вот только хорошая хозяйка никогда не станет хранить все яйца в одной корзине.

– При чём тут яйца, – она удивленно посмотрела в ответ. – Я не понимаю…

– Это такое выражение… – Лан Роу задумалась, пытаясь подобрать слова. – В общем, глупо хранить всё ценное в одном месте. Ведь произойти может всё что угодно…

– Кажется, я понимаю, – Аньюриэль выглядела предельно задумчивой.

– Не стоит переживать о бумагах, советник Фархан всегда держит своё слово.

– Мне-то откуда знать. Да и перспектива обладать силой Первозданного Света способна вскружить голову многим.

– Если ты не веришь ему, то поверь мне. Я помогу тебе, даю слово. Послушай, много лет назад, изгнав демонов из Аньшу, Сиен запечатал разлом и сокрыл свой осколок Ковчега. Двое его последователей основали свои школы боевых искусств – Белый лотос и Алую хризантему.

– И при чём здесь эти школы? – Анью скептически приподняла бровь.

– Сиен, запечатывая разлом, использовал некую печать, которую разделил на две части, так гласит легенда. Лотос и Хризантема получили половинки от этой печати и хранят их. Вот только не думаю, что печать, которую они оберегают, нужна для того, чтобы не дать снова открыться разлому между мирами.

– Хочешь сказать…

– Да, думаю, Сиен доверил своим последователям ключ от того места, где спрятал Ковчег.

– Тогда какой смысл мне драться на арене за бумажки, если можно просто пойти и взять ключи от тайника?

– Потому что никто не знает, где этот тайник, – устало ответила Лан Роу. – Да и я не знаю, где мастер Раон хранит печать. С Лотосом я смогу договориться, а вот Хризантема… Школы между собой не то чтоб воюют, но постоянно соперничают. А мастер Алой Хризантемы и вовсе славится скверным характером и несговорчивостью… Лучше заручиться поддержкой советника Фархана. Его уважают и с его мнением считаются.

– Значит, из-за ваших внутренних идеологических разногласий, спасение Акрассии подождёт, – голос Аньюриэль сочился неприкрытым сарказмом. – Турнир ведь намного важнее, чем угроза вторжения демонов…

***

Тихо стучали по мостовой подковы лошадей. Неуютное молчание длилось всю дорогу до Дайфена, где они забрали оставленных в конюшне лошадей, и после, до самой Лазурной гавани. Стоило им доехать до конюшен, как колдунья резко оживилась, легко спрыгнув на землю.

– Иди к лекарям, я дальше сама. Тебе нужно лечение.

– Это потерпит. Нужно отменить твой бой, а потом переговорить с советником. Хочу попросить у него отряд охотников и устроить облаву на кумихо. Пока она линяет, можно постараться найти ещё клочок меха.

– Я сама поговорю с Рëлой, а ты занимайся своими делами.

Лан Роу пристально смотрела в ответ. В груди было какое-то неуловимое чувство тревожности, но понять его источник она не могла. Аньюриэль выглядела спокойной и собранной, да и фальши в её словах не чувствовалось. Чародейка определенно ей не лгала. Да и не было похоже, что её хоть немного волновала победа в Небесном турнире.

– Ладно. Я загляну завтра к тебе на корабль и решим, что делать дальше.

Аньюриэль кивнула и развернулась, уходя. Странное чувство необъяснимого беспокойства не оставляло воительницу. Лан Роу спешилась, передавая поводья мальчишке, работающему на конюшне, и положила в его протянутую ладонь пару монет. Паренëк шустро убежал, уводя за собой лошадей. Скорей всего торопился, чтобы успеть залезть на дерево, с которого будет смотреть на бои. Так делали все дети из небогатых семей, чьи родители не могли купить места в первых рядах, да ещё и на все дни турнира. Лан Роу ещё со времён собственного детства помнила, что самые удобные ветки занимались очень быстро.

***

Рассказ вышел долгим. Что-то пришлось скрыть, где-то остановиться на полуправде. Лан Роу сама толком не понимала, почему выгораживает эту эльфийку. Аньюриэль была непредсказуема и опасна, но сердцем Лан Роу чувствовала, что девушка нуждается в помощи. Аньюриэль была одержима, но не силой Первозданного Света. Она искала Ковчег не для того, чтобы стать сильнее, а чтобы сокрыть его от демонов. Вот только когда речь заходила о демонах, в глазах чародейки разгорались искры всепоглощающей ненависти. У неё явно была личная причина для участия в этой войне. С такой яростью люди обычно мстят за тех, кто был им дорог…

– Отряд будет готов завтра к утру, – советник кивнул, делая какие-то пометки на листе бумаги. – И попрошу поддержки у Лотоса и Хризантемы, если ты не возражаешь. Пусть выделят бойцов, имеющих опыт противостояния магам. Но много людей не обещаю. Все, кто отправится на охоту, должны быть защищены от огня. Сама понимаешь, таких амулетов у Совета немного. А эта кумихо сильна и хитра, смогла отбиться от тебя и сбежать. Есть идеи, где её искать?

– Староста Дайфена говорил, что у них пропадали люди, задержавшиеся до темноты в садах. Хочу проверить примыкающие к ним горы – в них много пещер. Наверняка кумихо устроила логово в одной из них, а сейчас мы её спугнули и она спешно ищет новое место. Найдëм логово и там наверняка будет хотя бы один клочок шерсти, который выведет нас на лису.

– Мастер Фархан! – к ним со всех ног бежал мальчик посыльный. – Мастер Фархан! Там такое!

Мальчик споткнулся, растягиваясь на полу. Лан Роу с советником переглянулись. Посыльный тем временем медленно сел, потирая ушибленное колено. Выглядел он раздосадованным.

– Так что за известие ты так стремился мне передать, Лен? – после недолгого молчания советник всë же напомнил мальчику о том, что он не просто так бежал к ним.

– Точно! Там кумихо! Мидзури, та, что в турнире участвует – это кумихо! Настоящая! Прям на турнире! Перекинулась лисой во время боя! Они сцепились с той эльфийкой, которая рыцарь Лютерии! Там такой бой, глаз не оторвать!

***

Лан Роу со всех ног бежала к арене. Где-то позади отстали Лен, недовольный тем, что пропускает такую необычную битву, и советник Фархан, которому по статусу бегать не положено. Всë же бегущий в спешке глава Совета с большей вероятностью поднимет панику, чем известие о появлении лисы-оборотня в самом центре Лазурной гавани.

Как до этого дошло? Она же сказала, что откажется от участия в турнире. Кто из них безумнее? Кумихо, которая должна понимать, что заявившись среди бела дня на турнир, подписала себе смертный приговор, или Аньюриэль, вышедшая на арену без магии?

Она уже подбегала к арене. Воздух потряс изумленный крик толпы. Навстречу ей торопливо шли женщины с детьми, мальчишки отчаянно упирались и рвались обратно. Лан Роу ожидала увидеть панику и бегущих с арены людей, но уходили единицы…

– Вот это удар! Невероятно! – прозвучал, усиленный магией, голос Рëлы.

Что там происходит? Почему лунные девы не вмешиваются?!

Она забежала в ворота, спешно пробегая по коридору к самой арене. Площадка для битвы была закрыта магическим куполом, под которым парила черно-фиолетовая сфера. Кумихо и вправду сбросила с себя человеческую личину, представ в полузверином обличии. Высокая, с огненно-рыжими волосами и девятью пушистыми хвостами, вооруженная огненной магией и острыми, как лезвие врачевателя, когтями. Лан Роу подбежала к магическому барьеру, останавливаясь рядом с Харико – выбывшая из турнира Лунная фея осталась следить за порядком вместе с другими лунными девами.

– Какого демона тут творится? Вы почему не вмешиваетесь?!

– Сферу видишь? – Харико обернулась к ней. – Это – «Колодец душ», кумихо его там подвесила, чтобы он питал барьер. Мы не можем пробиться. Купол восстанавливается слишком быстро. Только богам ведомо, сколько душ она в использовала, чтобы создать Колодец.

Тем временем под куполом раздался взрыв и ярко вспыхнуло пламя. Лан Роу с надеждой подняла взгляд, ожидая, что увидит победу чародейки, но пламя было другим. Огонь столкнулся с магической преградой, на несколько мгновений закрыв обзор, но практически сразу потух.

Из огненного марева навстречу кумихо выскочила Аньюриэль. Рывок был настолько резким, что взгляд уловил лишь какое-то смазанное красное пятно. Кумихо не успела отреагировать. Колдунья ударила её кулаком в грудь так сильно, что в повисшей тишине можно было различить треск ломающихся костей. Лисицу отбросило в сторону, впечатав в барьер, отчего по магическому куполу пошла рябь. Мидзури медленно поднималась на ноги, отхаркивая сгустки кровавой слизи. Удар такой силы должен был не только сломать кости, но и превратить в кровавое месиво внутренности, вот только оборотни славились своей нечеловеческой способностью к регенерации…

На арене, лицом друг к другу, стояли Аньюриэль и Мидзури. Обе выглядели весьма потрепано, хотя чародейке явно досталось значительно сильнее. На покрытые сажей камни арены капала кровь. Несколько кровавых полос на руках и ногах не выглядели опасными, а вот разорванный когтями бок и огромное кровавое пятно на одежде – очень даже. Впрочем, в долгу Аньюриэль явно не осталась – у лисицы было насквозь пробито плечо и рана ещё не успела срастись. Даже лишённая собственного огня, чародейка не собиралась отступать.

Противницы не обращали никакого внимания на тех, кто был по другую сторону купола. Они с ненавистью смотрели друг на друга. Жажда крови, что исходила от них, казалась осязаемой. Секундная пауза и бой продолжился. Кумихо метнулась вперëд, целясь когтями в грудь соперницы. Анью уклонилась, перехватывая руку противницы, дëргая вниз, навстречу со своим коленом. Треск кости и отчаянный звериный вой потонули в ликующем вопле толпы. Лисица отпрыгнула в сторону, яростно озираясь и рыча, как бешеный зверь.

– Она хорошо держится, – одобрительно покачала головой Харико. – До этого дважды ей ногу ломала. Тварь восстанавливается невероятно быстро.

Словно в подтверждение слов, Мидзури выгнула собственную руку, вправляя кости. Аньюриэль спокойно наблюдала за происходящим и тяжело дышала. У неё не было такого преимущества как регенерация. Кровь из разорванного бока ручейками стекала по ноге, каплями падала на камни с подола мантии. Было неясно, сколько ещё она сможет отбиваться от атак.

Лан Роу собрала в ладонях свою ки и ударила в магический купол. В том месте, куда пришелся удар, на несколько секунд появилась сеточка трещин, но они быстро исчезли, словно и не было этой попытки пробиться.

– Говорю же, не пробиться. Мы пробовали, – Харико покачала головой. – Слушай, ты же с этой эльфийкой ходила, чего она магию не использует? Она же маг, а не воин.

– Я ей чакру закрыла, – призналась воительница.

– Ну тогда она покойница. Мы с сестрами подождëм, да и клич уже кинули, вон, бойцы собираются. Эта кумихо не сможет сидеть под барьером вечно, тогда и отомстим за эльфийку.

Лан Роу неверяще смотрела на Харико. Лунной фее было всë равно, что бой окончится гибелью Аньюриэль. Она обвела взглядом трибуны. Почти все места были заняты. Все напряженно следили за боем, словно это какое-то редкое развлечение. Она нашла взглядом Эйшу. Та нервно мяла в руках какую-то бумажку и не отводила взгляд от арены. На её плече стоял Пэн. Скорей всего эти двое были единственные, кто действительно переживал за Аньюриэль. Остальные лишь с интересом наблюдали за этим танцем смерти.

Трибуны взорвались новыми воплями – кумихо по-звериному прыгнула вперëд. Она в один прыжок преодолела половину арены, коснулась камней руками, перекувыркнулась через голову, изворачиваясь и подсекая колдунью под колени одной ногой. Аньюриэль пошатнулась, пытаясь удержать равновесие. Удар второй ногой последовал незамедлительно, чародейку отбросило в сторону.

Кумихо не дала ей даже секунды на то, чтобы отдышаться и подняться на ноги. Она мгновенно сократила дистанцию, атакуя когтями. Аньюриэль увернулась от первой атаки и заблокировала древком посоха вторую. На деревянной поверхности магического оружия виднелись отчетливые следы когтей, которых прежде не было. Мидзури попыталась атаковать снова. Аньюриэль ударом ноги откинула от себя противницу, поднимаясь на ноги. На камнях осталось заметное кровавое пятно.

Кумихо снова ринулась в атаку. Когти вспороли воздух пугающе близко от горла чародейки. Лисица размашисто ударила ногой. Аньюриэль заблокировала удар предплечьем и попыталась контратаковать. Мидзури перехватила её руку, одним неуловимым глазу движением запрыгивая чародейке на плечи.

Зрители изумленно заголосили и в этом гомоне потонул победный рëв оборотня. Лан Роу забыла как дышать. В одну странную мешанину превратились алые волосы и пушистые хвосты. Летели во все стороны брызги крови и ошметки одежды. Аньюриэль каким-то невероятным образом умудрилась скинуть с себя лисицу, но снова упала на камни арены. Кумихо, яростно рыча, ринулась в новую атаку, стремясь добить чародейку, но прыжок прервался ударом ноги в челюсть.

Мидзури откатилась в сторону, но тут же подскочила, опираясь на четвереньки, словно дикий зверь. Её сломанная челюсть жутко висела, держась только за счëт кожи и мышц. Уродливой змеëй шевелился в перекошенном рту длинный язык, облизывая кровь с верхней губы.

Аньюриэль поднялась на ноги. Рваная мантия свисала на ней кровавыми лохмотьями. Лицо, плечи, руки – всë до чего дотянулась лисица – было исполосовано когтями и покрыто алой кровью. В чудом уцелевших глазах плескалась бездна ненависти. Если бы чародейка могла, она уже бы сожгла противницу и никакая устойчивость к огню не спасла бы кумихо.

Стоило Мидзури подняться на ноги, как Аньюриэль метнулась вперëд, размашисто атакуя ногой, целясь противнице в голову. Кумихо дугой выгнулась назад, уходя от удара, и тут же выпрямилась. Жуткая, совершенно ненормальная для человеческого тела гибкость. Противницы замерли лицом к лицу. Кумихо попыталась резко ударить когтями снизу. Аньюриэль перехватила её руку. Лисица вывернулась из захвата и отпрыгнула в сторону. Взаимная ненависть и жажда крови наполняли пространство арены.

Сколько уже длится этот бой?

Мальчишка прибежал не сразу, да и ей потребовалось время на то, чтобы добежать до арены. Чародейки потеряла уже немало крови и, вполне возможно, выбилась из сил.

Она продержалась так долго, но кумихо раз за разом восстанавливается после ранений.

Внутри Лан Роу словно натянулась струна. Сильно, до предела. Происходящее казалось неправильным, нелепым. Так не должно быть. Турнир существует не для этого. Не для убийств. Струна внутри неё со звоном лопнула, давая волю внутреннему негодованию.

– Какого демона ты с ней развлекаешься?! – она ударила кулаком в магический барьер. – Мы всё равно казним эту кумихо! Не надо усложнять!

Аньюриэль слегка повернула голову в её сторону, не выпуская из поля зрения лисицу. Их взгляды встретились. Чародейка кивнула и отбросила посох в сторону. Она достала из небольшой поясной сумки короткий прямой клинок без гарды. Чародейка медленно сняла ножны, отбрасывая их к посоху и отвела левую руку с клинком вниз и за спину.

Обратный хват, да ещё и левой рукой? Что она задумала?!

Кумихо тоже не торопилась нападать. Атмосфера на арене переменилась и лиса тоже почувствовала это. Аньюриэль внезапно стала совершенно спокойна. Если прежде она была похожа на беснующееся пламя, то сейчас она словно исчезла, но при этом стояла на месте. Энергия вокруг чародейки была недвижима. Тихие перешептывания на трибунах замолкали. Арена погрузилась в напряженное ожидание развязки. Можно было расслышать, как с тихим щелчком встала на место челюсть кумихо. Все девять хвостов лисицы мотылялись из стороны в сторону, как у разъяренный кошки. Напряжение, повисшее в воздухе, казалось осязаемым.

Кумихо не выдержала, бросившись в атаку. Она практически стелилась над каменной кладкой арены, преодолев разделяющее их расстояние одним звериным прыжком. Мидзури замахнулась, метя в горло. Аньюриэль сделала едва уловимый шаг в сторону, перехватывая руку противницы. Чародейка круто развернулась на каблуке, утягивая кумихо за собой. Яркой вспышкой отразилось солнце на лезвии, на мгновение нарисовав в воздухе дугу. С гулким стуком покатилась по камням арены отсеченная голова оборотня. Тело кумихо сперва опустилось на колени, после чего медленно завалилось на бок.

Трибуны взорвались криками и аплодисментами. Сфера, подпитывающая барьер, ярко вспыхнула, раскалываясь. Купол пошел рябью и исчез.

– Невероятный поединок! – перекрикивала людей Рëла. – И пусть это не по правилам, но это было впечатляюще! Судьи огласят своë решение об этом поединке немного позже.

Аньюриэль тем временем закрепила клинок за поясом и подняла посох. Лан Роу бросилась к ней, обгоняя лунных дев. Странное ощущение, что исходило от чародейки перед последней атакой, прошло и теперь она снова наполняла воздух вокруг себя раздражением.

– Ты пообещала, что отменишь бой! Какого демона?! – она схватила колдунью за плечи, ощутимо тряся. – Ты же чуть не погибла!

– Не обещала, – Аньюриэль нервно покачивала кончиками ушей. – Я сказала, что поговорю с Рëлой и поговорила. Спросила, как прошло свидание с Гарудалом и выслушала фонтан негодования в его адрес. А ты должна была сходить к лекарю.

– Пойдëм. Сходим вместе. Тебе нужен целитель и как можно быстрее, – Лан Роу перекинула руку чародейки через плечо, поддерживая.

Они спешно поднимались по ступенькам. За их спинами работники арены заворачивали в саван тело поверженной кумихо. Зрители продолжали кричать поздравления. Кто-то попытался подойти к ним, но стоило чародейки зыркнуть на него, как мужчина испуганно отступил. Если у Аньюриэль и появились почитатели после этого боя, то восхищаться ею они смогут только с почтительного расстояния.

– Стервятники, – Аньюриэль раздраженно фыркнула.

– Кэп! – из толпы зрителей выскочила зарëванная Эйша. – Я думала она тебя убьëт!

– Ещё чего, – Анью терпеливо позволяла обнимать себя, едва заметно морщась.

– Почему не убила её сразу?! Я уже начал переживать за тебя! – Пэн сидел на голове у Эйши и старательно вытирал слëзы, пока никто не заметил, что он тоже плачет.

– Запуталась в правилах. Оказывается, убивать нельзя только людей, а оборотней можно. Человеческие законы слишком сложные для меня.