6

День прошел, истекая секундами, редкими и тягучими, как капли, за ним другой и третий. А на четвертый, приближаясь к камню, Сима увидела Вову. Он сидел спиной к ней в черных джинсах и черной рубашке, смотрел на море и не обернулся на звук ее шагов.

Она закрыла ему глаза руками и уткнулась носом в черные густые, пахнущие машиной волосы.

— Английская королева? — предположил Вова. — Нет? Может быть, принцесса Греза? Тоже нет? Неужели Сима?!

Он поцеловал ее пальцы, обернулся, и Сима замерла, вновь потрясенная его волнующей, вызывающей красотой.

Она хотела сказать ему, как тосковала в эти дни, томимая любовью и бесконечностью разлуки, а еще страхом, что больше никогда его не увидит, но сказала совсем другое:

— Ты такой красивый…

— Для мужчины это не главное… — Он притянул ее к себе.

— А что главное?

— Пойдем, я покажу, — засмеялся Вова.

Они вышли к дороге, и он подвел ее к изящной белой «тойоте».

— Ничего себе! — удивилась Сима. — Ты меняешь машины как перчатки. Эта тоже твоя?

— Это моя, а «ауди» служебная. А вообще машины — моя страсть. — Он распахнул перед ней дверцу, и Сима юркнула внутрь салона. Вова обошел «тойоту» и сел на водительское кресло. — Я могу любую по винтикам разобрать, а потом опять собрать.

— И не останется лишних винтиков? — лукаво поинтересовалась Сима.

— Не останется, — заверил он ее. — Вот этими самыми руками. — Он подмигнул ей веселым серым глазом и плавно тронул «тойоту» с места.

— Теперь я понимаю, чем от тебя пахнет и почему у тебя такие руки. А то я голову сломала: какая связь между твоей работой и…

— Да ты у меня настоящий Шерлок Холмс! — подивился Вова.

— Ну так не зря же я в милиции работаю, — засмеялась Сима.

— Ты работаешь в милиции? — Он изумленно уставился на нее.

— Эй! Смотри на дорогу! Я же сказала не в лепрозории, а в милиции. Что тут странного? Ты никогда не видел милиционера в юбке?

— Не видел…

— Ну вот и погляди, — развеселилась она. — У меня вообще, знаешь, какая семья? Папа — прокурор, мама — судья, а дедушка — адвокат!

Сима рассказывала всякие курьезные истории, связанные с ее юридической семьей, и вдруг заметила, что Вова глубоко погружен в собственные мысли.

— Да ты совсем меня не слушаешь, — огорчилась она. — Тебе не интересно…

— Нет-нет, ну что ты! — очнулся Вова. — Дело не в этом. Просто я получил сигнал немедленно явиться на работу и очень расстроился.

— А как ты его получил?

— Тебе не нужно этого знать… — Он взглянул на ее опрокинутое лицо и остановил машину. — Прости, родная, но я себе не принадлежу. Мы увидимся завтра. Я обещаю. А сейчас, не обижайся, даже подвезти тебя не смогу.

— Да ну что ты! Я прекрасно доберусь сама! — Голос ее дрогнул.

— Знаешь, — он притянул ее к себе, — я не мастер говорить красивые слова. Просто помни, что ты очень дорога мне, очень. И что бы ни случилось…

— А что может случиться?! — испугалась Сима.

— Да ничего не может. Все будет хорошо…

Это была их последняя встреча. Сима каждый вечер ходила к камню, сидела допоздна и все глубже погружалась в пучину отчаяния. По ночам Наталья слышала, как она тихо плачет в подушку.

Отстаивать свою версию, доказывая, что Вова — ничтожный ловелас, значило добить Симу окончательно. Оставалось одно — признать, что именно суровая работа вырвала его из объятий любимой и удерживает в неведомой дали.

Впрочем, это уже не имело никакого значения, поскольку неотвратимо приближался день отъезда.

— Я его больше никогда не увижу, — обреченно говорила Сима. — Понимаешь? Никогда!..

— Никогда не говори «никогда», — попробовала пошутить Наталья.

— Наташа, ведь это конец! И ничего, ничего нельзя сделать.

— Безвыходных ситуаций не бывает. Всегда можно найти…

— Ну, найди, найди!

— Вот эта квартира, где вы были… Можно оставить сообщение, записку. Давай туда вместе сходим. Ты адрес знаешь?

— Нет, конечно!

— Но ты же должна была запомнить, как вы ехали?

— Должна была. Но не запомнила.

— Совсем ничего?

— Абсолютно. Темно было, мы разговаривали, да я и в окно не смотрела.

— Хорошо. Тогда можно навести справки в местном отделении ФСБ.

— Вот это ты здорово придумала! Я скажу: «Здравствуйте, товарищи! Помогите разыскать вашего сотрудника. Зовут Вова, родители во Владивостоке…» А они мне: «Пойдемте в кадры. Мы вам сейчас всех наших секретных агентов покажем. Выбирайте, который ваш…»

Наталья хотела было возразить, что Вова такой же секретный агент, как она прима-балерина Мариинского театра, но промолчала.

— Все? — осведомилась Сима. — Других вариантов нет?

— Ну, если ты ему действительно так дорога, как он говорит, так он тебя сам найдет.

— Это каким же образом? Ни моей фамилии, ни адреса он не знает.

— Зато знает, в каком санатории ты отдыхала. И если он тот, за кого себя выдает, то получить всю необходимую информацию ему не составит никакого труда.

— Слушай! — воодушевилась Сима. — Да ты просто умница, Наташка! Как же это я сама не догадалась?! Ну конечно, конечно! Он так и сделает, как только ему позволят обстоятельства. К тому же у меня довольно редкое имя!..

Она схватила Наталью и закружила по комнате.

— Да пусти ты, ненормальная! — весело отбивалась та, пока они обе в изнеможении не повалились на кровать.

— Уф-ф! — шумно выдохнула Сима. — Просто хочется петь и смеяться, как дети! И ведь, Наташка, есть еще камень!

— Какой камень?

— Его камень… — загадочно пояснила Сима.

Наталья удовлетворилась этим ответом. Главное, что Сима обрела надежду и теперь не будет так убиваться по исчезнувшему навсегда Вове. А в том, что Вова исчез именно навсегда, Наталья нисколько не сомневалась. Ну и черт с ним! Время залечит раны, а там, глядишь, и новый Вова появится, краше прежнего…

Загрузка...