Синее море, белый пароход

Глава 4

Телефон зазвонил не вовремя. Телефоны, они такие, у них это очень хорошо получается. С рюкзачком за плечами Ирина стояла у регистрационной стойки. Всего один мужчина в очереди перед ней, и через пару минут она протянет сотруднику аэрофлота свой паспорт, а за ней и отец, который сейчас дышал ей в спину.

Телефон заливался настойчивым рингтоном. Кажется, кто-то очень хочет ей что-то сказать. Может, есть новости о Маше? Нашарив телефон в сумке, висевшей на плече, Ирина увидела имя на дисплее, и лёгкая улыбка мелькнула на лице.

– Здравствуй, Глеб! Я в аэропорту, снова лечу в Эмираты. – Слушая, что ей говорят, отрицательно покачала головой. – Нет, никаких новостей и никаких зацепок… Глеб, прости, моя очередь на регистрацию. Созвонимся позже, – добавила быстро и нажала кнопку отбоя.

С Глебом она познакомилась случайно в те страшные дни, которые Ирина никогда не забудет… Десять дней поисков прошли, не дав никаких результатов. Ноль… Как будто и не было на свете весёлой девчонки Марии Вольской. В посольстве настаивали, чтоб она возвращалась домой. Чем она может помочь здесь? А там мама сходит с ума от горя и собственного бездействия. Александра Сергеевна уже прилетела бы сюда, в Эмираты, но нет паспорта, а оформить его быстро практически невозможно…

В тот день Ирина сидела в салоне самолёта, ждала взлёта. Место попалось неудобное, посередине ряда. А так хотелось уткнуться в иллюминатор, чтоб не видеть ничьих лиц, отвернуться, чтоб снова и снова уйти с головой в свои невесёлые мысли.

– Впервые вижу девушку, которая возвращается незагорелой с берегов Персидского залива, – сказал вдруг парень, сидевший рядом на счастливом, у иллюминатора, месте. – Наверное, поэтому она грустит? – добавил он уже не так уверенно, заглянув в её печальное лицо.

Ирина не отвечала. Да ей и слова не выдавить, комок застрял в горле… Она думала о том, что улетает домой из этой проклятой страны одна, и рядом, в соседнем кресле нет любимой сестры, которая крутилась бы сейчас, толкалась, устраиваясь поудобнее, и болтала бы без умолку… И пусть, Ирина и слова б не сказала… Где ты, Маша?

Как жестока бывает жизнь… Мария бы сейчас обязательно что-нибудь остроумное ответила этому парню, и через минуту они вместе смеялись бы над какой-нибудь ерундой. Просто потому, что молоды и беззаботны. А к концу полёта обязательно стали б друзьями…

Молодой человек, который как-то неестественно замер рядом, похоже, немного расстроился из-за Ирининого неприветливого вида.

– Простите, – она решила сгладить неловкость и повернулась к парню, – просто голова болит, не до разговоров.

Голова и в самом деле болела, и уже давно, боль стала привычной, день и ночь стальными молоточками стучала в виски. Так её организм, как умел, протестовал против нечаянно нагрянувшей беды.

– Хотите, я попрошу таблетку у стюардессы?

– Да нет, не стоит…

Постепенно они разговорились. Парень, назвавшийся Глебом, возвращался из отпуска, отдыхал в Эмиратах вместе с другом, который сидел где-то в хвосте самолёта. Повинуясь возникшему вдруг желанию поделиться с кем-то своим горем, Ирина рассказала своему случайному собеседнику об исчезновении сестры. Странном, необъяснимом… Наверное, сработал эффект незнакомого попутчика, и она выплеснула всё, что так долго держала в себе. Рассказывала со слезами, спотыкаясь на словах, а парень, молча слушал, с болью глядя ей в глаза…

Тот чёрный день Ирина помнила в мельчайших деталях. Она до ночи сидела в холле отеля, не сводя глаз с дверей, и тихо молилась всем богам на свете. «Ну, же, Машка, вернись, умоляю, где бы ты была, – шептала тихо. – Вернись целой и невредимой… Я так жду тебя». Подходил Стивен, гладил по плечу и молча исчезал, не зная, что сказать, что сделать… Днем они снова обходили с ним бары и магазины, пытались искать… Потом была ночь без сна, вызов полиции ранним утром, звонок в посольство… День принёс надежду, но снова наступила ночь, и, терзая, подступило отчаяние, всей тяжестью навалилось на сердце.

Рассказывать ли маме? И когда? Ответ на этот вопрос Ирина долго не могла найти. Они договорились обмениваться смсками, и эти смски Ирина исправно отправляла домой каждый вечер. Писала, что всё хорошо, хоть уже было всё плохо, очень плохо. В конце концов, решилась рассказать, позвонила маминой подруге, попросила быть рядом с Александрой Сергеевной в эти минуты… Ну, небо, дай ей сил…

Рассказала… Были рыдания, боль, и стянуло железным обручем сердце, готовое остановиться…Она не желала больше жить, хотела бы исчезнуть навсегда, чтоб избавиться от страшной боли… Невыносимо… Никогда ещё Ирина не была такой несчастной, как в эти минуты разговора с мамой…

* * *

Они остановились в том же отеле, и тот же улыбающийся портье на ресепшен взял у них паспорта. Вспоминая о несчастье, которое привело сюда этих людей, парень старательно сгонял улыбку с лица, но она, как заколдованная, наползала обратно…

До номера Ирин рюкзачок донёс Ян, который встречал их в аэропорту. Ирина видела его впервые. Правая рука Вольского, его верный и преданный помощник…Девушка спиной чувствовала его взгляд, когда они вышли из зоны прилёта и направились к выходу. Как будто ничего не случилось, и здесь всё так же красиво цвели орхидеи, всё те же гигантские светильники, как летающие тарелки, висели под высоченными сводами, словно намекая, что вы попали на другую планету.

Ян проводил её до номера, открыл двери, подчёркнуто вежливо раскланялся и ушёл. Он прилетел ещё вчера, чтобы нанять людей для организации поисков по всей стране. Нужно добраться до каждого населённого пункта, постараться заглянуть в каждый дом. Полиция тоже не прекращает поисков, но, увы, безрезультатно…

Что же всё-таки случилось? Ирина в тысячный раз задавала себе этот вопрос. Запись с видеокамер показала, что Маша вышла из отеля вслед за ней. Куда? Зачем? Пошла в торговый центр? В аптеку? Но в отеле есть свой врач. Или с кем-то договорилась о встрече? Но когда она успела, ведь всё время были вместе? Умывшись с дороги, Ирина без сил упала на кровать, эти вопросы без ответов, застрявшие внутри, выматывали её, не давали покоя…

В дверь постучали. Отец? Так она называла его лишь мысленно, и неизвестно, наступит ли день, когда Ирина произнесёт вслух это слово. Пока совсем неясно, что это за человек, хороший или плохой, добрый или злой, она ничего о нём не знает…

– Я войду?

Не дожидаясь ответа, Вольский прошёл в комнату, сел в кресло, повернув лицо к струе прохладного воздуха, шедшего от кондиционера. Красивое лицо, волевое, такие нравятся женщинам…

– У тебя есть семья? – неожиданно для самой себя спросила Ирина.

– Нет, хотя дважды был женат, – ответил он, явно удивлённый таким вопросом. – Не повезло, не нашёл счастья в семейной жизни.

– Может, не там искал?

Что это с ней? Она злится? Злиться легко, но сейчас не до этого…Как будто услышав её мысли, Александр произнёс:

– Давай обсудим это после. Сейчас хочу узнать все подробности вашего пребывания здесь. С первой минуты, – он встал, взволнованно прошёлся по комнате, белая футболка прилипла к влажной спине. – Рассказывай всё, даже то, что кажется тебе несущественным. Например, кто-то обернулся за Машиной спиной или ты заметила чей-то долгий взгляд. Вспомни, это может быть важным…

– Ничего такого…

Ирина рассказывала всё-всё уже сто раз. В отеле, потом в полиции, в посольстве, но, если надо, расскажет и ещё столько же, лишь бы это помогло Маше. Она начала говорить, вспоминала разные подробности, рассказала о Стивене и его ухаживаниях.

– Стивен вне подозрений, у него алиби, подтверждённое полицией, – Вольский, устав мерить ногами комнату, снова сел в кресло. – Удивительно, что это случилось в такой стране, где практически нет преступности. Законы здесь слишком суровы, чтоб совершать преступления… Да и кому Маша могла помешать?

Помолчали, каждый думал о своём.

– Ян проверил все камеры в округе. Ещё на одной её обнаружили, мелькнула на пару секунд. Очень быстро шла по улице. Спешила, – задумчиво произнёс Александр, он как будто строил в голове логическую цепочку её действий. Но Маша с логикой никогда не была дружна. – Как ты думаешь, у неё действительно болела голова? Поэтому она не поехала с тобой?

– Тогда я ей поверила, сейчас думаю, что она просто захотела остаться одна. Задумала что-то…

– В твой день рождения она могла задумать что-то, связанное с тобой?

– Могла. Маша всё может. И что-то пошло не так, какая-то случайность вмешалась в её планы.

Какая? Они одновременно взглянули друг на друга. Кажется, что ответ где-то совсем близко, ещё шаг, ещё полшага… Но получится ли до конца разгадать ребус, придуманный сестрой? Как знать?