Скрижаль альтера

Глава 2

Кофе на этот раз решила заварить покрепче. Так сказать, чтобы хватило для успокоения нервов. Но когда я уже разливала его по чашкам, то поймала себя на мысли, что незаметно поглядываю на гостя: на моей маленькой кухоньке Рэйв смотрелся странно, чуточку дико и… хм, не совсем уместно. В том числе и потому, что это был первый мужчина, которого я впустила в свою новую квартиру.

Когда я поставила перед ним ароматный кофе, он с наслаждением втянул ноздрями запах, а затем с видимым удовольствием пригубил. Я же тем временем осторожно присела напротив, стараясь втиснуться между столом и холодильником, тоже глотнула для храбрости и вопросительно уставилась на гостя.

Ну? И что он собирался мне рассказать?

– Давай для начала немного пофантазируем? – на удивление спокойно предложил Рэйв, совершенно правильно расценив мое настороженное молчание. – Знаю: ты очень любишь книги, особенно раздел художественной литературы, который у вас принято называть фантастикой. Эльфы, гномы, всякие попаданцы… Так вот, давай на миг предположим, что хотя бы часть из того, что там написано, правда?

– Часть, касающаяся чего? – насторожилась я. Утверждение насчет книг меня не особенно удивило – в однушках такого типа единственная жилая комната всегда являлась проходной, поэтому, пока мы шли на кухню, внимательный гость мог и книжные полки заметить, и почитать названия на корешках стоящих там книг, и ноут заметить, и старенькую мебель. Хм. И даже развешанное на балконе белье.

В ответ на мой вопрос мужчина снова глотнул горячего кофе, а затем произнес:

– Касающаяся других миров.

Та-а-ак. Что-то мне уже перестает нравиться наш разговор!

– Только предположим, ничего больше, – едва заметно улыбнулся Рэйв.

И я, подумав, кивнула:

– Хорошо, давай. Предполагать – это еще не знать. А следовательно, относительно безопасно для моего хрупкого разума. Как твои предположения объясняют происходящее со мной?

– Ты никогда не задумывалась: что общего у героев книг, которые тебе так нравятся? – словно не услышал он.

– Задумывалась. Чаще всего это люди, не особенно привязанные к своему миру.

– Верно, – невозмутимо кивнул гость. – А если у этих людей и есть какие-то привязанности, то в силу обстоятельств они довольно быстро рвутся. Самая крепкая привязанность у людей бывает к чему?

– К семье, – не задумываясь, откликнулась я.

– Правильно. Но у большинства книжных героев она ослаблена: в другие миры попадают сироты, просто одинокие люди или люди из неблагополучных семей. Те, у кого нет сильной привязанности к родителям или по каким-то причинам не сложилась личная жизнь…

– Новый мир дает им новые привязанности?

Рэйв снова кивнул:

– Намного более сильные, чем были в старом мире. Это в итоге примиряет людей с потерями и позволяет адаптироваться. Так сказать, врасти в новую среду. А как считаешь, мир, который ты видишь, он вообще живой?

– В каком смысле? – еще больше насторожилась я.

– В прямом. Разумен ли он в полном понимании этого слова? Это просто одно большое живое существо? Это колония живых существ? Может быть, это нечто искусственное?

Я воззрилась на мужчину со вполне обоснованным сомнением.

– Никогда не задавалась подобным вопросом.

– И все же?

– Ну… – я в затруднении умолкла, а потом все же осторожно кашлянула: – Мне кажется, искусственным он вряд ли является – даже для Бога и зеленых человечков это слишком сложно. Планета – это замкнутая биологическая система, способная обновляться и развиваться. Следовательно, она живая? Пожалуй, что да. А вот разумная ли… не уверена.

– Хорошо, – ничуть не удивился такому ответу Рэйв. – Будучи большой и сложной системой, как, по-твоему, мир способен ощутить возникшую для него угрозу?

– Какую? Ядерный взрыв, например?

– Необязательно. Возьмем для примера человечество. Или, скажем, особо опасный вирус, способный выкосить все живое. Как думаешь, мир способен с этим бороться?

– Хм. Вероятно. Если вирус прилетел не из космоса. Хотя даже если и оттуда, то все живое все равно стремится сохранить то, что имеет. Следовательно, будет бороться. И если мы пришли к выводу, что наш мир сродни живому организму, то значит, и он начнет сопротивляться любой мало-мальски значимой угрозе.

– А если угрозой для него станет один-единственный человек? – краешками губ улыбнулся гость. – Вернее, что, если мир начнет считать такого человека опасным для себя? Для системы в целом?

Я озадаченно выпрямилась, а потом запоздало вспомнила про остывающий кофе и отпила из чашки, пользуясь паузой, чтобы подумать.

– Какое это имеет значение?

– А какими, по-твоему, способами мир попытается избавиться от этого человека?

И вот тогда я по-настоящему обомлела.

Да нет. Не может быть, чтобы он говорил всерьез!

Однако Рэйв смотрел на меня совершенно серьезно, даже требовательно, будто и впрямь полагал, что мои недавние, нараставшие как снежные ком неприятности могли иметь хотя бы гипотетическую связь с тем, что он говорит!

– Тебе знаком термин «вытеснение»? – тем временем спросил Рэйв, ненадолго отставив в сторону чашку.

Я ошеломленно кивнула.

– Его, как ты понимаешь, можно осуществлять разными методами, – сообщил мужчина. – Человек, к примеру, может попытаться убежать от того, что представляет для него опасность. Попробовать сломать источник опасности. Убить его, если источник живой, или же уничтожить, если он был создан искусственно. Если у человека получается достигнуть цели, то он, естественно, возвращается в зону комфорта и продолжает жить как раньше. Если же нет…

– Он умирает?

– Совершенно верно. Что, по аналогии, должен делать живой мир, почувствовав опасность?

Я поежилась.

– Ну, бежать-то ему точно некуда. Остается два варианта: сломать или убить.

– Вывести из строя, – уточнил гость. – Покалечить. И да – убить, если иные методы не сработали. Тебе понятен смысл моего сравнения?

– Ты хочешь сказать?..

– Пока что тебя пытались лишь устранить, – невозмутимо подтвердил гость мою диковатую догадку. – Сперва аккуратно, мелкими досадными неприятностями, которые начали портить твою привычную жизнь. Затем воздействие усилилось, неприятности стали крупнее. Происходящие с тобой «случайности» уже почти перестали походить на нелепые совпадения, верно?

– Нет, – отпрянула я, чуть не пролив на себя остатки кофе. – Такого не бывает!

– Ты сама это видела. Завтра утром неприятности станут еще крупнее. А к вечеру ты, скорее всего, погибнешь.

– Но почему?! Что я такого сделала?! – я осеклась, перехватив невеселый взгляд сидящего напротив мужчины. – Ты…

– Да, – согласился он. – На самом деле угроза для этого мира – не ты, а я. А также все, кто меня окружает. Если совсем уж точно, то все, кого я успел коснуться. Кого пометил своим присутствием. В том числе и тебя.

У меня опустились руки.

Все это звучало как бред, какой-то безумный рассказ, и вообще не укладывалось ни в какие рамки! Но, с другой стороны, со мной и впрямь в эти дни происходило нечто странное, что нельзя было объяснить обычными природными явлениями или случайным совпадением.

– Хорошо, – с трудом взяв себя в руки, выдавила я. – Допустим, что это обоснованное предположение. Почему наш мир считает, что ты для него угроза?

Рэйв чуть наклонился вперед и тихо сказал:

– Потому что я для него чужой.

– Ик! – вместо ответа выдала я. Но ни на что большее меня попросту не хватило, потому что это было немыслимо, дико. Но при этом и невероятно заманчиво.

– То есть ты… тот самый вирус?! – недоверчиво переспросила я, уставившись на мужчину диковатыми глазами.

– Если сравнивать планету с живым организмом, то да.

– И это значит, что я теперь тоже… как бы… заражена?!

– Что-то вроде того.

– А мой собственный мир именно поэтому хочет от меня избавиться?!

Рэйв кивнул:

– Да. Поэтому я вынужден просить у тебя прощения за неудобства.

– Вот же свинство, – выдала от неожиданности я и надолго замолчала, пытаясь понять, поверить, принять и худо-бедно разобраться со столь неоднозначной информацией. Впрочем, думала я всегда быстро, истеричкой тоже не была, а вот разобраться очень хотелось. Поэтому, залпом допив свой кофе, я налила из турки еще одну чашку. Выпила ее. Налила третью. И когда немного успокоилась, все-таки решила кое-что прояснить: – Хорошо. Давай немного уточним.

Рэйв поднял на меня совершенно спокойный взгляд.

– Если ты, как говоришь, для нашего мира что-то вроде вируса… чужака… значит, ты пришел сюда откуда-то из другого, совершенно чуждого нам места, так?

Он в очередной раз кивнул.

– Исходя из того, о чем мы говорили вначале, следует предположить, это место – другой мир, о котором у нас даже не слышали, – продолжила развивать свою мысль я и помрачнела, когда гость отсалютовал мне пустой чашкой. – Но тогда получается, что это или другая вселенная, или же параллельное пространство?

– Пространство все то же, – не согласился Рэйв. – Просто миров в нем гораздо больше, чем человечество способно обнаружить с помощью ныне существующей техники. А способы перемещения между ними вашим ученым до сих пор неизвестны, потому что базируются на совершенно иных принципах, которых вы пока не знаете. Когда это произойдет, ваш мир будет вынужден учиться контактировать с новыми, так сказать, соседями. Некоторых он примет, и тогда его обитатели уже не будут восприниматься как вирусы. Какие-то, наоборот, отвергнет, и тогда процесс «вытеснения» обитателей таких миров ужесточится до максимума. Как с иммунной системой в человеческом организме: внешняя угроза или уничтожается, или же перестает считаться угрозой.

Я нервно заходила по кухне.

– Так, ладно. Во всем этом есть определенная логика, поэтому версию о том, что ты бредишь, можно отложить на потом. Версия о том, что брежу я, тоже не выдерживает критики. Меня неоднократно за эти дни пытались уронить, побить, даже раздавить… но сумасшедшей пока считать не начали. Ладно. Еще вопрос: сколько таких гостей, помимо меня, находится в нашем мире?

– Скорее всего, ни одного, – огорошил меня Рэйв.

– Почему?

– Потому что ваш мир еще дикий. Вы ни с кем не связаны, никого не принимаете. К вам опасно просто так заходить в гости. А уж если зашел, то в течение недели желательно отсюда убраться.

– Почему именно в такие сроки? – снова озадачилась я.

– Как иммунная система вырабатывает антитела для всего чужеродного, так и ваш мир стремится уничтожить то, что ему неподвластно. Твоему организму требуется на это почти две недели. А миру хватит всего одной.

Я остановилась и с недоверием уставилась на необычного гостя:

– После чего ты умрешь?

– Или сбегу, – усмехнулся Рэйв. – Последнее, сама понимаешь, предпочтительнее. Проблема в другом: я не собирался здесь ни с кем плотно контактировать. То, что со мной произошло, сугубо моя личная проблема. Я не хотел тебя в это втягивать. Это была случайность. Первые дни после нашей встречи у меня еще была надежда, что тебя не зацепит, но после сегодняшнего… боюсь, у нас не осталось выбора: тебе придется пойти со мной.

Я чуть не поперхнулась:

– Куда?! В другой мир?!

– Пока что просто со мной.

– А если я не захочу?!

– Значит, завтра ты умрешь, – невозмутимо сообщил Рэйв и, отодвинув табуретку, поднялся из-за стола. Я снова поразилась тому, насколько он высок, и вынужденно запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

Новости были, прямо скажем, не фонтан. Ни в какие другие миры я уходить, разумеется, не хотела. Тем более с человеком, в отношении которого меня еще не оставили прежние подозрения. Здесь у меня друзья, любимые мама с папой, работа… это моя жизнь, в конце концов! Но не верить Рэйву повода не было – то, что со мной происходило в последние дни, не поддавалось логическому объяснению. Ни одному, за исключением того, о котором только что рассказал необычный гость.

– Чем мне это будет грозить? – тихо спросила я после долгой-предолгой паузы. – Для любого другого мира я ведь тоже, наверное, буду «вирусом»?

Рэйв одарил меня до крайности странным взглядом.

– Я постараюсь максимально тебя от этого оградить. И пока процесс привыкания не закончится, мы нигде не будем задерживаться дольше чем на неделю.

– То есть ты предлагаешь мне избежать смерти здесь, чтобы всю оставшуюся жизнь бегать от нее где-то в другом месте? По сотням разных миров, меняя один на другой с периодичностью раз в неделю?! – горько усмехнулась я.

– На самом деле все не так плохо, – качнул головой гость. – Большинство известных мне миров так или иначе связаны между собой. Чтобы прижиться в них, достаточно побывать в некоторых других и сделать это в определенной последовательности. Я как раз этим сейчас и занимаюсь. И думаю, что не будет ничего страшного, если мы продолжим этот путь вместе.

– Тебе-то оно зачем? – с подозрением осведомилась я.

– Законы Вселенной едины для всех. Но существует что-то вроде ритуала, пройдя через который я смогу беспрепятственно посещать любой мир и оставаться там сколько заблагорассудится без всякого риска для себя и других.

– Хм. И сколько таких миров тебе придется посетить, чтобы снять временны́е ограничения?

– Девять.

– А почему так мало?

– Потому что все существующие миры подразделяются на девять основных групп, каждой из который присвоен свой цветовой уровень по степени представляемой ими угрозы.

Я прищурилась.

– У Земли тоже есть свой цвет?

– Есть. Серый.

– Цвет стали и бетона… что ж, логично. Сколько миров ты уже успел пройти?

– Этот первый, – понимающе хмыкнул Рэйв. – Я стою в самом начале пути. Ты, получается, тоже, поэтому я и предлагаю сотрудничество. Миры очень разные. Где-то есть люди, где-то нет. Где-то развита техника, как здесь, где-то… не удивляйся… существует и магия. Некоторые миры покрыты океанами, а где-то и капельки воды за целый год не дождешься. Многие из них опасны для жизни. Некоторые ты, наоборот, назовешь райскими. В каких-то я уже бывал, но в большинстве еще нет, поэтому легкой дороги не будет. Понимаю, что для тебя это звучит дико, но если пройти через девять миров и стать там своим, то с таких, как я, ограничения по посещению других планет снимаются полностью. С таких, как ты, – честно говоря, не уверен, но для своего родного мира ты как бы сбросишь метку «чужая», обновишь статус. И есть вероятность, что в конце концов тебе удастся вернуться.

Я навострила уши.

– То есть для меня еще не все потеряно?

– Я не обещаю, что это обязательно случится, – счел нужным добавить Рэйв. – Но такое действительно возможно. Если ты справишься и пройдешь со мной этот путь. Если выдержишь и не сойдешь с дистанции раньше времени. Тем не менее решать за тебя я не буду. Заставлять или уговаривать – тем более. Думай сама. Время для этого еще есть.

Я вздохнула:

– Да что тут думать! Если есть шанс вернуться домой и снова начать жить нормально, то я согласна попутешествовать при условии, что ты мне поможешь. Конечно, все это порядком отдает чертовщиной и очень уж похоже на тот фантастический бред, которого так много в современных книгах, но умирать мне почему-то не хочется. Особенно из-за упавшей на голову ветки или от рук пьяного придурка на дорогой тачке. Как ты собираешься перемещаться между мирами?

Рэйв вместо ответа достал из кармана небольшой камушек.

– Это укажет нам путь.

Хм. Камушек какой-то невзрачный. С виду обычная речная галька: серая, круглая и гладкая, словно лысина у столетнего дедка. Правда, когда мужчина провел по ней кончиком большого пальца, «галька» подозрительно засветилась и окуталась едва заметной радужной дымкой, тем самым окончательно заставив меня уверовать. А уверовав – еще и спохватиться.

– Нет! Стой! – всполошилась я, решив, что мы вот так прямо и уйдем неведомо куда через… наверное, портал?

Рэйв поднял на меня озадаченный взгляд:

– Что не так? Передумала?

– Просто мне надо собраться, – буркнула я, насупившись. – Кто ж идет в поход без рюкзака?

– Мне рюкзак не нужен, – хмыкнул он, убирая камушек и взамен доставая из кармана пальто самый обычный сотовый телефон. – А ты, если хочешь, собирайся. Я пока своим звякну. Тебе полчаса хватит?

– Да.

Рэйв удовлетворенно кивнул, отвернулся к окну и уверенным движением набрал на панели новенького телефона одиннадцатизначный номер.

Чуть позже, уже выходя из подъезда собственного дома с увесистым рюкзаком на спине, я чувствовала себя на редкость по-идиотски. Подумать только! Собралась на ночь глядя черт знает куда! Черт знает с кем! Да еще вот так, наобум, даже толком не выяснив, на что соглашаюсь! Ну не дурочка, а?!

Кто-то скажет, что это было опрометчиво или сильно отдавало сумасшествием, но после того, как рядом со мной взорвался самый обычный электрический чайник, лично мне стало не до смеха. Рэйв вообще посоветовал к технике не притрагиваться. И на балкон за развешанным бельем соваться не велел – не ровен час, плита под ногами и впрямь рухнет. Так что в рюкзак я запихала лишь те вещи, что лежали в шкафу. И то при этом одна из надежно закрепленных полок умудрилась без видимых причин свалиться и сильно оцарапать мне руку. Следом за ней вскоре рухнули и остальные, но я к тому времени уже убрала из шкафа голову и конечности. Руку мне Рэйв, разумеется, перевязал, молча отобрав бинт и ножницы. От ноута отогнал. К окнам подойти не разрешил. От колющих и режущих предметов на полном серьезе посоветовал держаться подальше, а рюкзак в итоге собирал сам. К моему вящему стыду и полнейшему позору.

Ровно через полчаса его мобильник тренькнул, сообщив, что нас уже ждут. И вот теперь мы осторожно шли по асфальтовой дорожке, очень внимательно огибали фонарные столбы и тесно стоящие у обочины деревья, а затем, соблюдая все возможные меры предосторожности, уселись в новенький «Форд Фокус», где уже сидели насупленная Таль и просиявший при виде меня Кин.

– Ур-ра-а! Рэйв, ты ее все-таки уговорил!

– Да, – буркнула вместо мужчины я, втискиваясь на заднее сиденье рядом с мальчишкой. Одетая, разумеется, по-походному – в джинсы, кроссовки и теплую куртку. – Ваш друг был очень убедителен.

При виде экипировки Кина я озадачилась: на улице холодрыга, мы отправляемся незнамо куда, а Кин одет лишь в легкую хлопковую рубашку какого-то старомодного покроя, простые черные штанишки и короткие щегольские ботиночки, которые не помогут ему ни в горах, ни в лесу. Это что, беспечность? Глупость? Или Рэйв недоглядел?

Мужчина тем временем забрался на переднее сиденье, а сидящая за рулем Таль – угу, все в том же черном мотоциклетном костюме, только без шлема – с силой нажала на газ.

Минут через десять мы уже находились за чертой города и с огромной скоростью мчались по хорошо освещенной трассе. Насчет камер автофиксации я даже не заикалась – если Рэйв не соврал, то штрафовать за превышение будет некого. Когда еще мы сюда вернемся… вернее, если вернемся, но об этом я старалась не думать. А вот о том, куда мы едем и как именно произойдет перемещение в другой мир, напротив, думала. И очень много. Мне было любопытно, чуточку страшно и все еще казалось, что это происходит не со мной.

Однако, когда на полной скорости вокруг машины полыхнуло слепяще-белое зарево, а затем мир вокруг внезапно перевернулся, я все же поверила, что не сплю. Поверив, испугалась еще больше, чем раньше. Наконец вцепилась одной рукой в подголовник переднего кресла, второй ухватилась за ладонь сидящего рядом мальчишки. Мысленно взмолилась, чтобы чем-то рассерженная Таль ненароком нас не угробила. А когда увидела, что вместо ночного шоссе со стоящими вдоль трассы деревьями прямо на нас летит почти такое же шоссе, только абсолютно пустое и давно заброшенное, когда поняла, что никаких деревьев рядом больше нет, а вместо них вдоль дороги стоят невесть откуда взявшиеся остовы каменных, некогда больших, а теперь полуразвалившихся домов, когда обнаружила впереди изломанную линию горизонта, дрожащую и меняющуюся под ядовито-желтым небом, словно мираж в жаркий полдень, честное слово, мне стало жутко.

И совсем уж конкретно меня тряхнуло, когда обнаружилось, что мы находимся посреди бескрайней, заполненной багрово-красным песком пустыни, над которой медленно и величественно уходит на покой черно-фиолетовое солнце.