Скромница для хулигана

Глава 9

– Давай уйдем отсюда и на улице вызовем полицию, – предлагаю первое, что приходит в голову из-за страха.

– С ума сошла? Может, он там развлекается с голой девицей, прикинь, какими идиотами мы окажемся? – шепчет в ответ. Почему-то мы, не сговариваясь, говорим негромко, как будто боимся нарушить тишину.

– Мы будем еще бóльшими идиотами, если зайдем туда сейчас. По-моему, в квартире никого нет, – прикладываю ухо к щели и прислушиваюсь. – Не нравится мне это.

– Мне тоже. – Антон локтем толкает дверь и первым делает шаг в пустую квартиру, кивком головы предлагая мне следовать за ним. Двигаюсь, еле дыша, боясь произвести хоть малейший шум. – Дверь закрой. Только ручку руками не трогай, – командует парень. – На всякий случай, – уточняет он, а я начинаю понимать, какой именно случай он имеет в виду, и сердце, кажется, уходит в пятки. – И свет включи.

Автоматически делаю, как он говорит, нащупав выключатель в коридоре и плотно прикрывая входную дверь, толкнув ее плечом. Яркий свет вспыхивает, освещая узкое пространство.

– Михалыч? – кричит Антон, двигаясь по коридору на кухню.

– Тихо ты, – зачем-то снова перехожу на шепот. – Сейчас все соседи посбегаются. Еще обвинят в незаконном проникновении.

– Мне кажется, его тут нет.

Стою на месте, наблюдая, как Антон медленно двигается, заглядывая сначала на кухню, после чего перемещается в зал, заглядывая в темные комнаты.

– Давай еще в спальне проверим? – какое-то непонятное предчувствие беды посещает меня, но я об этом пока ничего не говорю. – Вдруг он спит?

– Вдруг он на луну улетел? – кривляется Антон, выходя из пустого зала. – Ерунду не говори, – продолжает свой путь мой спутник, направляясь в спальню. – Или его здесь нет, или… – он не успевает закончить, как резко останавливается на пороге комнаты, нащупав на стене выключатель и включив свет. – Твою мать…

Я зачем-то следую за ним и, не ожидая настолько внезапной остановки Антона, повторно врезаюсь в его спину лбом. После последней фразы, точнее тона, каким она была сказана, решаюсь выглянуть из-за его спины, снова потирая ушибленное место. Лучше бы я этого не делала.

Первое, что бросается в глаза – открытая дверца пустого сейфа, расположенного на противоположной от входа стене. В предчувствии самого ужасного опускаю глаза вниз, после чего в моей голове вихрем проносится несколько мыслей одновременно: “Бежать. Кричать. Рыдать. Потерять сознание…”

Выбираю последнее, закрываю глаза и начинаю медленно оседать по стене, отказываясь верить в происходящее, потому что на полу лицом вниз лежит мужчина. Скорее всего, мертвый. На затылке запекшаяся кровь, а вокруг головы – небольшая лужа красного цвета…

Все-таки отключаюсь на несколько секунд, потому что прихожу в себя от того, что кто-то трясет меня за плечи.

– Мартышка, очнись, – слышу знакомый голос прямо над ухом.

– Я же просила меня так не называть, – тихо отвечаю, не открывая глаз, все еще надеясь, что все увиденное несколько минут назад – просто дурной сон.

Конечно, до этого момента нечто подобное мне видеть приходилось только в кино, поэтому я оказалась просто не готова к тому, что произошло в спальне.

– Раз язвишь, значит, все в порядке. Глаза открой, – мужская ладонь гладит мою щеку, и от этих прикосновений еще больше не хочется возвращаться в себя окончательно.

– Там … Михалыч?

– Да, – отвечает мне Антон.

– Он… – боюсь произнести то, о чем думаю.

– Мертв, – понимает парень меня без слов. – Скорее всего, – тихо добавляет. – Думаю, что лежит он здесь довольно давно, часа три-четыре, не меньше. Давай я отведу тебя в коридор, а сам здесь внимательно все осмотрю.

Позволяю крепким мужским рукам поставить меня на ноги, и на автопилоте, все еще с закрытыми глазами, двигаюсь за Антоном, точнее туда, куда он меня заботливо направляет. В коридоре опять сажусь на корточки, облокачиваясь о стену, заверив парня, что со мной порядок.

Время движется медленно, а сердце стучит так громко, что мне кажется, его стук слышен даже на улице. Пытаюсь выровнять дыхание и успокоиться, как слышу из спальни:

– Аня, иди сюда. Кажется, он жив.

Резко подрываюсь и бегу в спальню. Антон сидит на корточках и щупает шею Михалыча. Стараюсь не смотреть на пробитую голову и кровь. Приседаю рядом и беру руку мужчины в свою. Она теплая, а насколько мне известно, у мертвых такого не бывает, хотя я могу и ошибаться.

– Пульс есть, но он слабый, – произносит парень.

– Надо вызвать скорую, – смотрю на него испуганными глазами.

Антон молчит. Встает, проводит рукой по волосам, а затем по лицу, закрывая глаза. Не пойму его реакции, но упорно жду ответа, продолжая за ним наблюдать, не отпуская руку Михалыча. Мне сейчас кажется, что именно он должен принять решение.

– Ладно, – наконец-то произносит мой спутник, доставая из кармана телефон. – Будь по-твоему.

– Ему надо помочь, – говорю жалостливым голосом. – Мы не можем его бросить.

– Я же сказал, сделаю, как ты хочешь, – Антон отвечает грубо, набирая номер, при этом не глядя на меня. – Хоть и будут у нас с тобой после этого большие проблемы.

Сторожилов объясняется с девушкой, спрашивая у меня точный адрес, после чего нажимает сброс. Снова проводит рукой по лицу, глядя на телефон. И снова набирает номер, прикладывая мобильный к уху.

– Куда звонишь? – интересуюсь, так как думать сейчас не могу. Мыслей нет никаких, и они упорно не хотят возвращаться в мою многострадальную голову.

– Полицию вызываю, – отвечает кратко, после чего выходит из комнаты.

А я продолжаю сидеть в такой позе дальше, держа Михалыча за руку. Не помню, что говорю в тот момент, пока кто-то не касается моего плеча. Поднимаю голову вверх, и вижу мужчину в белом халате.

– Девушка, вам лучше пройти на кухню, – говорит врач, помогая мне подняться.

Ноги затекли и упорно не хотят двигаться. Смотрю на Михалыча, точнее его неподвижное тело, а на глаза наворачиваются слезы. Смахиваю их рукой и медленно передвигаю ногами, направляясь на кухню, чтобы освободить место санитарам.

Буквально через пару минут после прибытия скорой в квартиру вваливаются сотрудники полиции во главе со следователем – молодым парнишкой, который сразу берет бразды правления в свои руки, раздавая всем указания. Очень громко кричит, чтобы мы с Антоном не покидали территории квартиры, после чего отправляется пообщаться с врачом.

На кухне усаживаюсь на табурет, так как не знаю, сколько придется ждать. А ноги подкашиваются, и нет сил стоять на одном месте. Антон в коридоре разговаривает с кем-то по телефону, даже не глядя в мою сторону. В голове такой сумбур, что впору записываться на прием к психиатру.

Не знаю, сколько проходит времени, как на кухню заходит следователь, начиная задавать стандартные вопросы – откуда знаю, как долго знакома и кем прихожусь. Отвечаю на автопилоте, даже не задумываясь над своими словами, как из глаз начинают литься слезы. И снова нет сил, чтобы остановить их.

– Давайте вы завтра нас допросите, – слышу голос Антона, а после чувствую, как он берет мои руки в свои, аккуратно сжимая мои пальцы в своих теплых ладонях, присаживаясь на корточки передо мной. – Не видите, девушке плохо.

– Молодой человек, – говорит следователь строгим тоном. – Не указывайте мне, что делать.

– А то что будет? – продолжает мой спутник, переводя взгляд на мужчину.

– А то посажу на пятнадцать суток за хулиганство.

Сторожилов усмехается, снова глядя на меня. Проводит одной рукой по щеке, вытирая слезы.

– Антон, не надо. Со мной все в порядке, я отвечу на все вопросы, если это поможет найти тех, кто чуть не убил Михалыча.

– Завтра, Аня, все завтра. А сегодня тебе надо отдохнуть, – продолжает нежно гладить кожу под глазами, и от этих прикосновений становится так тепло и уютно, что хочется послать весь мир к чертям. И остаться с ним вдвоем.

– Антон Владимирович, если я не ошибаюсь, – следователь встряет в наш разговор.

– Не ошибаетесь, – бурчит в ответ парень.

– Вы же умный мужчина, должны понимать, что препятствуете следствию.

– А вы должны понимать, – Антон снова поворачивается к следователю лицом, – что девушке плохо. Никто не собирается препятствовать. Но за ночь ничего не случится, а завтра мы явимся на допрос в любое время. Только скажите, куда.

– Добрый вечер, – слышу незнакомый мужской голос и поднимаю глаза.

– Наконец-то, – мой спутник встает на ноги и здоровается с вновь прибывшим за руку. – Илья Николаевич, объясните господину следователю, что мы завтра ответим на все его вопросы. А то он какой-то непонятливый, честное слово.

– Антон Владимирович, – парнишка вскакивает на ноги. – Вы что себе позволяете?

– Простите, как вас величать? – мужчина берет следователя под руку и выводит из кухни в комнату.

Михалыча уже увезли, и в квартире только сотрудники полиции. Немного прихожу в себя от временной передышки.

– Это кто? – киваю в сторону двери.

– Адвокат, – отвечает парень спокойно. – А то мы так до утра здесь проторчим.

Тишина начинает давить, но лучше уж так, чем надоедливые вопросы. Антон стоит ко мне спиной, засунув руки в карманы. Глядя на него, мне почему-то снова хочется плакать, но я сдерживаюсь, так как на кухню возвращаются следователь с адвокатом.

– Я запишу все ваши координаты, – спокойно произносит парень. – А завтра с вами свяжется другой следователь. Дело, скорее всего, заберут в следственный комитет. Не выключайте телефоны.

– Отлично, – произносит Антон и первым диктует свои данные, включая адрес и номер мобильного.