Сладкая жизнь королевской семьи

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Десять дней спустя

После часа занятий с Лией, которая с восторгом относилась к изучению королевских обязанностей и отлично танцевала, Жасмин вернулась к урокам с Чарли.

— Я могу сам позаниматься чистописанием, принцесса, — проворчал он, и она решила хотя бы на таких занятиях оставлять его в покое.

Однако урок чистописания давался Чарли явно нелегко. Ему приходилось восседать на стуле с высокой спинкой, держась прямо. При этом он был левшой и изо всех сил старался выводить буквы изящно, как того требовал дедушка. Чарли напоминал себе статую, а рука, которой он писал, не слушалась его.

Он со стоическим терпением выносил все предъявляемые к нему требования.

— Расправь плечи, Чарли, твоя подпись должна быть четкой и элегантной, как у всех Марандисов… Ты не пожарный, а его королевское высочество, принц Кириаку… Ходи медленнее, деловитее и свободнее, проявляя всю свою внутреннюю силу… Ты должен держать спину прямой, появляясь на людях, встречаясь с официальными представителями или давая интервью… Твой подбородок должен быть приподнят на полдюйма, а не на дюйм. Именно полдюйма придают твоему виду королевскую горделивость, а не заносчивое равнодушие.

Помимо ежедневного чтения австралийских газет Чарли перечитывал классическую литературу, был в курсе европейских новостей, событий в Хеллении и Греции, а также каждый день изучал французский, немецкий и итальянский языки по часу соответственно.

Чарли начинало пугать его молчаливое терпение. Он переставал узнавать самого себя.

Подобный стиль жизни мог кого угодно свести с ума. Дедушка приказал Чарли заниматься по девять-десять часов ежедневно в течение месяца, объясняя это тем, что Кириаку должен знать свои обязанности досконально.

Жасмин когда-то ненавидела уроки, которые преподавали ей согласно королевскому протоколу. Она выдерживала только четырехчасовые занятия трижды в неделю. Причем на обучение у нее ушло несколько лет. Жасмин сожалела, что вынуждена заставлять Чарли совершенствоваться в таком жестком режиме.

Занятия Лии проходили намного легче, ибо обязанностей у нее, по сравнению с Чарли, оказывалось меньше.

Жасмин удивлялась, видя, что Чарли терпит выпавшие на его долю испытания. Она привыкла видеть вокруг себя сдержанных людей, но Чарли по натуре был совсем иным. Чего стоило ему усмирять свой взрывной темперамент, можно было только догадываться.

Жасмин никогда прежде не встречала подобных ему людей, преданных сестре и семье. Она сравнивала Чарли с королем, и это сравнение оказывалось не в пользу последнего.

— На сегодня достаточно, — как-то сказала Жасмин, видя, что костяшки пальцев Чарли уже побелели от напряжения.

Он посмотрел на нее и нахмурился:

— Чай пить еще рано.

Она подавила улыбку. Чарли начинает приобретать привычки дедушки: работу можно прервать только на обед или чаепитие.

— Твою руку свело судорогой, — осторожно заметила она. — И не спорь со мной, прошу. Мне как учителю решать, когда прекратить занятия. Давай прогуляемся в саду или займемся спортом.

— Не сбивай меня, принцесса, — натянутым тоном произнес Чарли. — У меня полно работы, а времени мало.

Она покачала головой:

— Не нужно все доводить до совершенства, Чарли. Дедушка хочет, чтобы ты стал его подобием, но сейчас на дворе двадцать первый век.

— Ты считаешь, что мой стиль жизни сгодится? — сухо спросил он. — Наследный принц может пить пиво после работы, питаться мясным пирогом и чипсами по понедельникам, а по пятницам — рыбой и чипсами?

— Ты крепкий орешек, — она улыбнулась. — Хотя нам не помешают изменения.

— Проблема в том, принцесса, что я не могу притворяться тем, кем никогда не стану, даже если кое-кто поверит, что мне нравится моя новая жизнь. Я не гожусь на роль принца.

— Кто так решил? — внезапно она заволновалась, что было непривычно. — Ты наследник, а измениться должен только в основном внешне.

Произнеся это, Жасмин, к своему ужасу, поняла, что не хочет, чтобы Чарли изменял свои привычки и характер.

— Мы оба знаем, что король прав. Я обязан вникнуть в политическую жизнь Хеллении. Если я изменюсь только внешне, но не заручусь уважением правителей других стран и дипломатов…

— Перестань цитировать дедушку! — выпалила Жасмин. — Он не имеет права так относиться к тебе. Я ни разу не слышала, чтобы он разговаривал с членом королевской семьи подобным…

— Непочтительным, граничащим с презрением тоном? — закончил он за нее. — Мне как с гуся вода, принцесса. Самое главное для меня — это кое-чему научиться у него, а уж как он свои знания мне преподносит — менее важно.

Жасмин уставилась на него:

— Разве ты не обижаешься на него?

Чарли пожал плечами:

— Он явно не хочет меня обидеть, потому что поступает так ради блага Хеллении. В любом случае для меня это отличная практика общения. Если я не смогу проявлять хладнокровие, то не получу одобрения и уважения. Если не смогу парировать в споре, то как стану общаться с прессой и людьми? — Увидев озабоченность на лице Жасмин, он улыбнулся. — Или ты думаешь, мне нужно просто пропускать мимо ушей мнение людей, до которых мне нет дела?

— Ты должен проявлять осторожность, чтобы не давать повода для инсинуаций, которые могут навредить твоей репутации. Такие истории навлекут неприятности на твоих подданных, а они уже достаточно настрадались.

Он посерьезнел:

— В этом и состоит главная обязанность короля, принцесса.

— Ты прав, — она отвернулась, не в силах противостоять его мужскому обаянию. Ее непреодолимо влекло к Чарли. — Ты обучался всего десять дней, а мы — годами. Я вынуждена повториться: дедушка чрезмерно резок с тобой, а ты слишком требователен к себе. Ты отлично со всем справляешься.

— Если это так, почему ты не смотришь мне в глаза, говоря об этом?

Жасмин, покраснев, повернулась к нему лицом:

— Ты мой первый ученик, Чарли, поэтому, когда я смотрю на тебя…

— Что происходит, когда ты смотришь на меня? — он подался вперед, и Жасмин обдало жаром его тела.

Его пристальный взгляд был гипнотическим.

— Когда я смотрю на тебя, то забываю, о чем должна сказать.

Его взгляд потемнел. Он коснулся пальцем ее щеки.

— Ты еще ни разу ни кем не увлекалась? — прошептал он. — Бедняжку принцессу не обучили, как противиться желанию.

От одного его прикосновения Жасмин содрогнулась всем телом. Ее охватил неведомый прежде трепет.

— Да, — шепотом ответила она. — То есть нет…

— Если ты и дальше будешь так на меня смотреть, принцесса, то неотесанному простолюдину из Сиднея придется тебя поцеловать.

— Ты не простолюдин, и, возможно, я хочу, чтобы ты меня поцеловал. — Она не могла противиться влечению, которое возникло между ними.

Чарли посмотрел на ее губы.

— Впервые в жизни я чувствую себя поджигателем, — пробормотал он, приближаясь к ней. — Боюсь, один поцелуй может привести к необратимому взрыву.

— Чарли, — выдохнула она, закрыла глаза и прильнула к нему.

Внезапно со стороны кабинета раздался тихий кашель. Они отстранились друг от друга.

— Ваши высочества, король срочно требует вас к себе.

— Что еще? — рявкнул Чарли с явным раздражением.

Жасмин сдержала улыбку.

Слуга, испугавшись, попятился из кабинета, так и не ответив.

— Пошли, принцесса. — Чарли быстро вышел из кабинета, но сразу же замедлил шаг, заметив, что Жасмин едва поспевает за ним в туфлях на высоких каблуках. — Извини.

Дедушка полулежал в глубоком кресле в уединенном читальном зале и дремал. Услышав шаги, он вздрогнул.

— С какой стати?!.. — рявкнул король, явно желая скрыть смущение от того, что немного прикорнул.

— Вы сами вызывали нас, сир, — с холодной почтительностью ответил Чарли, держа Жасмин за руку. — Нам сказали, что вы хотите немедленно видеть нас.

Жасмин с сожалением отметила, что Чарли по-прежнему холоден с дедушкой, в то время как Лия уже называет короля «дедушка Ангелис» и обнимает его, приветствуя и желая доброй ночи.

На лице дедушки появилось лукавое выражение. Жасмин задалась вопросом, что затевает этот старый лис.

— Понятно, — произнес король. — Только я отчего-то этого не помню.

— Слуга вошел и сообщил, что ты вызываешь нас, как только увидел, что мы слишком сблизились, — не сдержавшись, выпалила Жасмин.

Чарли удивленно посмотрел на нее, а потом разразился смехом, выпуская ее руку из своей ладони.

Дедушка выпрямился в кресле и ледяным тоном спросил:

— Что здесь смешного, Кириаку?

Чарли продолжал хохотать:

— Вы заставили меня пересечь полмира, чтобы я женился на ней, а теперь запрещаете ее целовать? Вероятно, я упустил что-то очень важное.

Дедушка нахмурился. Жасмин заговорила первой:

— Ты нарушил обещание, дедушка. Ты обещал, что не станешь вмешиваться в течение месяца.

Король поднял брови:

— Разве я вмешивался в процесс обучения?

— Нет, если не считать составленного тобой списка требований и подосланных следить за нами слуг, — сердито парировала Жасмин. — Ты обещал!

Дедушка надменно воззрился на нее:

— Ты принцесса, Жасмин, и тебе не пристало вести себя как простолюдинке.

— То есть она не должна увлекаться простолюдином? — вмешался Чарли, пренебрежительно растягивая слова, явно чтобы позлить короля. — Мне казалось, что я приехал сюда, чтобы жениться на ней. Хотя я вырос простолюдином и, если поранюсь, из моей рапы потечет совсем не голубая кровь. Насколько мне известно, я обыкновенный пожарник, обремененный титулованными предками, так?

Чарли улыбнулся Жасмин, и она еле сдержала улыбку. Хотя она была в ярости, ее веселил и трогал тон Чарли. Только он знал, как улучшить ей настроение. Так весело и интересно Жасмин было только с Максом.

— Прикажи слугам перестать следить за нами, дедушка, и позволь нам с Чарли самим выяснять наши отношения. И прекрати враждовать с Чарли. Создается впечатление, что ты намеренно это делаешь, желая заставить его уехать отсюда. Он не похож на своего деда. Единственным его наставником являюсь я, а не ты. Я прошу тебя сдержать обещание и не вмешиваться в наши с ним дела.

Дедушка как-то странно воззрился на нее, и Жасмин немного испугалась. Затем король и Чарли переглянулись так, будто вели какую-то тайную игру.

Рассердившись, Жасмин поджала губы и махнула рукой, повернувшись, чтобы уйти.

— Поступайте как хотите! Похоже, вам обоим нравится плести интриги. Прошу вас принять мои извинения за то, что вторглась в сферу ваших интересов.

И она величаво вышла из зала. Она никому не позволит одержать над собой верх. И этим двоим придется это себе уяснить.

Через полчаса Чарли нашел Жасмин в зале для фитнеса. Она занималась на беговой дорожке, включенной на большую скорость.

— Ты нарушила правила. Ты должна идти по этой дорожке со скоростью четырнадцать километров в час, — произнес он, но она не ответила.

Чарли заметил на поясе Жасмин плеер, а в ушах наушники. Он подошел и встал перед ней.

Вздрогнув, Жасмин оступилась и едва не упала. Чарли подхватил ее, но она быстро высвободилась из его объятий и снова встала на дорожку. При этом делала вид, будто Чарли рядом нет.

Чарли улыбнулся. Жасмин явно была по-прежнему вне себя от ярости.

Повернувшись, он вошел в мужскую раздевалку и переоделся в новый спортивный костюм и свои старые кроссовки.

Через минуту он оказался на соседней беговой дорожке, пытаясь подстроиться под взятый Жасмин ритм. Лучше, конечно, шагать по улице, но тогда пришлось бы мириться с постоянным присутствием охранников.

Жасмин продолжала почти бежать, глядя перед собой. Она отвлекалась только на то, чтобы попить минеральной воды и вытереть пот полотенцем.

Чарли наблюдал за ней, понимая, что все сильнее увлекается ею. Он осознавал, что совсем ей не пара. Несмотря на страстные взгляды, которыми одаривала его Жасмин, она была невинна и романтична. Она жаждала комплиментов и красивых ухаживаний, но Чарли не мог всего этого ей дать. Он вспомнил свою романтичную сестру и понял, отчего они с Жасмин так быстро подружились. Обе выросли настоящими принцессами. Дедуля ограждал от невзгод Лию, король Ангелис — Жасмин.

Однако сейчас Жасмин вела себя холодно и отстранение. Еще совсем недавно она защищала Чарли, довела его до умопомрачения, а теперь по только ей известной причине превратилась в Снежную королеву.

Чарли приказал себе сохранять самообладание.

Если он должен измениться, чтобы заполучить трон, то и она обязана, как его будущая жена, стать проще и вести себя естественнее.

Оба продолжали двигаться в быстром темпе. Жасмин так и не взглянула на Чарли.

Спустя двадцать минут Чарли заметил, что в бутылке Жасмин закончилась вода. Он налил минеральной воды ей и себе. Она даже не кивнула ему в знак благодарности. Чарли усмехнулся: неужели принцесса забыла о хороших манерах?

Он направился к гимнастическому мату, где принялся качать пресс, потом стал делать приседания. Затем отошел в угол зала, где стал подтягиваться на перекладине. Чарли привык к подобным упражнениям — работа требовала от него быть в хорошей физической форме. Закончив упражнения, Чарли обернулся и увидел перед собой раскрасневшуюся Жасмин. Он не мог понять, то ли ее щеки пылают от возмущения, то ли она разгорячилась от бега.

— Принцесса? — с серьезным видом произнес Чарли.

— У меня есть имя, пожарный, — спокойно сказала она, но ее глаза сверкали.

— Жасмин? — Его сердце учащенно билось, но совсем не от физической нагрузки.

Она намеренно неторопливо оглядела его с головы до ног.

— Ты закончил качать мышцы? — спросила она, и он кивнул. — Отлично. А теперь скажи мне, почему ты позволяешь дедушке помыкать тобой?

Взгляд ее больших ангельских глаз был решительным.

Чарли очень хотелось прикоснуться к ней, поцеловать ее. Похоже, Жасмин затеяла с ним нелегкую игру и теперь хочет все повернуть в свою пользу.

— Он злится на моего дедулю не за то, что он уехал из страны, а за то, что увез с собой женщину, которую любил король Ангелис.

Жасмин от удивления широко раскрыла глаза.

— Значит, та женщина, которую дедушка любил и потерял, — твоя бабушка?

Чарли едва сдерживал желание обнять Жасмин.

— Он обожал ее, но она любила дедулю. Я очень похож на дедулю и внешне и по характеру. А Лия очень похожа на Юлию. У нее те же манеры, миролюбивый нрав и улыбка.

— Теперь все становится понятным, — кивнула Жасмин. Сейчас она была такой хорошенькой и желанной, что Чарли пришлось приложить немало сил, чтобы совладать с собой и не поцеловать ее. — И ты совсем не против того, что он отдает явное предпочтение Лие?

Она взглянула на него из-под ресниц, и он потерял над собой власть.

Подойдя к ней, он склонился к ее губам.

— Мне не нужно расположение этого старика, — прошептал он. — Я хочу твоего расположения, Жасмин.

— Чар-ли… — чувственно ахнув, пролепетала она.

Он притянул ее к себе, наслаждаясь прикосновением разгоряченного тела. Но как только вознамерился ее поцеловать, Жасмин уперлась ладонью ему в грудь.

— За нами следят, Чарли… — прошептала она. — Сегодня вечером… В тайном проходе…

Едва коснувшись ее губ, Чарли, обуреваемый симпатией, страстью, уважением и желанием обладать запретным, произнес:

— Сегодня вечером.