Сладкая месть страсти

Глава 11

Прижавшись носом к стеклу своей спальни, Кейти смотрела вниз, в маленький сад. Там прямо на траве было расстелено одеяло, на котором сидела Донна Мэй, раскинув ноги настолько широко, насколько позволяла ей юбка. Эту не слишком приличную для леди позу она приняла для того, чтобы ублажить Викторию, которая с удовольствием лежала на мягкой ткани ее платья, подставляя Донне розовые пятки.

Чтобы привлечь их внимание, Кейти легонько постучала по стеклу. Донна Мэй тут же с готовностью приподняла малышку и, взяв ее за ручку, приветственно ею помахала. Улыбнувшись, Кейти помахала им в ответ, после чего, неохотно оторвавшись от окна, вернулась к лежавшему на постели сценарию. Ничего не поделаешь, придется учить текст, подумала Кейти, отчаянно завидуя Донне, которая, лишь однажды сыграв свою роль, с тех пор могла по памяти цитировать большую ее часть. Пьеса под названием «Семь смертных грехов» была ей незнакома, но Кейти не сомневалась, что в Вашингтоне она станет пользоваться большим успехом, — многие из этих грехов деятели из администрации президента Гранта знали не понаслышке. Сама Кейти играла в этой пьесе Гордыню, Донна Мэй — Похоть. Высокопоставленная публика будет с удовольствием тыкать друга в друга пальцем.

Вдоволь позабавившись, Кейти начала читать свою роль.

Внизу Донна Мэй раскрыла зонтик, поставив его так, чтобы тень защищала Викторию от лучей утреннего солнца.

— Я знаю, маленькая, что ты хочешь поиграть со своей мамой, — заворковала она, — но пока тебе придется посидеть с Донной Мэй. Ну, чего ты хочешь? Хочешь мячик? — Она поднесла тряпичный мячик ровно на такое расстояние, чтобы малышка не могла его достать. Ребенок весело замахал ручками. — А, вот он! И нечего строить гримасы, юная леди. Я твоя крестная, и меня этим не проймешь.

Радостно лепеча, Виктория следила за тем, как мячик переходит из одной руки в другую. Этот трюк она находила весьма впечатляющим.

— Что, нравится? Готова побиться об заклад, что нравится. — Донна Мэй пригладила ее волосы. — Любой скажет, что ты… — Она не договорила — на одеяло упала чья-то тень, причем вовсе не от зонтика. Судя по ее контурам, тень была явно человеческой. Прикрыв глаза от солнца, Донна Мэй с улыбкой посмотрела вверх. Ее улыбка слегка поблекла, когда она увидела перед собой незнакомого мужчину.

Его холодные серые глаза сейчас смотрели на Викторию, изучая ее так пристально, что Донна Мэй сразу же занервничала. Когда мужчина опустился на корточки, она торопливо села и протянула к ребенку руку.

— Не надо, — тихо сказал он. — Я не причиню ей вреда. Я только хочу на нее посмотреть.

В его голосе звучало нечто такое, что заставило Донну отказаться от мысли немедленно позвать на помощь, — нежность, доброта. Это было тем более странно, что на лице незнакомца была боль, идущая, казалось, из самой глубины сердца.

— Милое создание, правда? — сказала Донна. Он кивнул.

— Какого цвета у нее глаза, как вы считаете?

— Серые. Когда она родилась, были синие-синие, но потом изменились.

— Мне тоже кажется, что они серые. А волосы? — Он осторожно коснулся отливающих медью мягких волос ребенка.

— Красновато-коричневые. — Она посмотрела на волосы незнакомца. — Может, позвать ее…

— Нет, пока не надо. Можно ее подержать?

Прежде чем Донна успела ответить, мужчина уже взял Викторию на руки. Тряпичный мячик упал на одеяло, но ребенок тут же забыл о нем. Вообще-то Виктория привыкла к вниманию взрослых — в театре ее постоянно нянчил кто-нибудь из числа актеров, не занятых в этот момент на сцене, и все же Донна Мэй не могла припомнить, чтобы девочка так реагировала на чужого дядю.

Громко и весело залопотав, она тотчас же радостно раскрыла ротик, демонстрируя только позавчера прорезавшийся нижний зуб. Размахивая ручонками, Виктория время от времени всплескивала ими, и тогда слышался звук, отдаленно напоминающий аплодисменты, что, в свою очередь, приводило малышку в полный восторг. Ее широко расставленные серые глаза неотрывно смотрели в лице незнакомцу, и когда он улыбался, Виктория отвечала ему радостным смехом.

Наблюдавшая за этой сценой Кейти молча стояла возле кухонной двери. Страница, которую она читала, упала на пол, но Кейти даже не пыталась ее поднять. Она все смотрела и смотрела на человека, который своими большими, красивыми руками обнимал ее дочь. Вот, усевшись на корточки, он получил от Виктории что-то вроде поцелуя, и Кейти сразу вспомнился другой сад и превратившийся в лягушку принц, которого она любила со всей невинной страстью молодости.

Дрожащей рукой открыв дверь, она вышла в сад. Скрип двери заставил всех троих повернуть головы в ее направлении.

— Логан! — сказала она. Понял ли он, как сильно бьется ее сердце?

— Кейти! — Не выпуская из рук ребенка, он медленно встал. — Она красивая девочка. — Логан окинул взором стройную фигуру стоящей на веранде Кейти. Легкий ветерок шевелил ее светлые волосы. Вот Кейти неловко поправила выбившуюся прядь, и Логан понял, что она так же нервничает, как и он сам.

— Зачем ты приехал? — спросила она.

Сделав шаг вперед, Логан остановился и вопросительно посмотрел на Донну Мэй. Встретив этот взгляд, искушенная в житейских делах актриса сразу же все поняла. Поднявшись на ноги, она подобрала одеяло, мяч и молча отдала их Кейти.

— Потом мне все расскажешь, — раскрыв над головой зонтик, заговорщически прошептала она. Повернувшись, Донна смерила Логана пристальным взглядом и протяжно вздохнула. — Боже, где мои двадцать пять лет! — И независимой походкой вышла из сада на улицу.

— Донна Мэй сделала тебе комплимент, — сказала Кейти. — Обычно она не льстит джентльменам — наоборот, она любит, когда они ей льстят, — не в силах остановиться, нервно щебетала она. — Может, войдем в дом? Виктория уже получила достаточно солнца.

Стараясь не проявлять чрезмерного любопытства, Логан вслед за ней прошел в гостиную. Маленькие комнаты были обставлены мебелью явно театрального происхождения — стиль самый разнообразный, вещи по большей части старые, хотя и не антикварные, многие поцарапаны и местами заляпаны краской. Очевидно, все деньги ушли у Кейти на дом.

— Я унаследовала избыток реквизита, — заметив его интерес, сказала Кейти. — Можно сказать, я все время живу на сцене. — Жестом она пригласила Логана сесть. Головка Виктории удобно лежала на изгибе его локтя. Отдав ребенку мячик, Кейти сложила одеяло и повесила его на спинку кресла. — Что тебе предложить? Чаю? Лимонаду? Я думаю, остался кофе, который Донна…

— Мне ничего не надо, Кейти. Может, присядешь?

— Ох! — Она тяжело опустилась на краешек стоявшего сзади нее кресла. — Давай я возьму Викторию.

— Ей и здесь хорошо.

— Сегодня у миссис Кэстл выходной. Обычно она мне помогает, но сегодня вечером у меня нет представления, поэтому я сказала ей, что…

— Нет нужды объяснять. Я и так знаю насчет миссис Кэстл. И знаю, что сегодня тебе не надо идти в театр. Именно поэтому я и выбрал для визита сегодняшний день. Сразу же отвечу на твой следующий вопрос: эти сведения я получил от Лайама О'Ши.

В слежке за собой она все время подозревала Майкла, а вовсе не Логана. Непроизвольно выпрямив спину, Кейти гордо вскинула подбородок.

— Это была скверная затея, — сказала она. — Я думала, что его нанял… — Замолчав, Кейти нервно сжала руки. — Если ты хотел меня напугать, то полностью добился своей цели.

«Кого же она боится?» — подумал Логан.

— Я просто хотел убедиться, что тебе ничто не угрожает, — сказал он вслух. — Ты так внезапно уехала из Нью-Йорка…

— Ты как-то мне говорил, что больше не будешь вмешиваться в мою жизнь. Разве ты уже не отомстил? Или, шпионя за мной, ты находишь в этом какое-то извращенное удовольствие?

Она не дала Логану ответить, заметив, что Виктория уснула у него на руках. Встав, Кейти забрала у него свое дитя. Оказавшись в ее объятиях, Виктория зашевелилась во сне, но так и не проснулась.

— Я положу ее в постель. Теперь она проспит примерно час.

— Я пойду с тобой.

Кейти решила с ним не спорить. Ведущая наверх лестница была узкой и такой старой, что каждая ступенька слегка прогибалась посредине. Проходя мимо комнаты Кейти, Логан заметил древнюю кровать с балдахином, на которой были разложены страницы рукописи. Кремового цвета стены, очевидно, недавно покрасили, но комната была скудно обставлена, а пол стоило бы застелить ковром, чтобы скрыть виднеющиеся на нем царапины.

Комната Виктории оказалась, напротив, яркой и светлой — обои в синий цветочек, выкрашенные в белый цвет оконные рамы. На застланном коврами полу лежало множество игрушек, слишком больших для пятимесячного ребенка. «Очевидно, это опять дело рук ее друзей по театру», — подумал Логан. По словам Лайама, актеры относились к ней как к родной. Логан поднял с пола одну из игрушек — вырезанного из бальсового дерева громадного клоуна. На желтоволосом уродце красовались шаровары в красную и белую клетку, передник и огромные, не по размеру, красные кожаные туфли.

— Немного похожи на те, что были у тебя в двенадцатилетнем возрасте, — сказал Логан.

Укрыв Викторию легким одеялом, Кейти повернулась посмотреть, о чем он говорит, и, сама того не желая, невольно улыбнулась:

— Да, мне тоже так кажется. Красные туфли… — Ее улыбка погасла. Эти туфли подарил ей полковник Аллен, чтобы она хранила их секрет. — Я тогда очень гордилась своими красными туфлями, — с ноткой горечи сказала она.

Логан положил клоуна обратно.

— Кейти…

— Давай спустимся вниз, — с деланной беспечностью сказала она. — Виктории нужно… — Но не успела она подойти к двери, как Логан остановил ее, с бесконечной нежностью коснувшись ее руки. Кейти повернулась к нему, в ее больших миндалевидных глазах светился немой вопрос.

— Скажи, Виктория — моя дочь?

Она часто представляла себе, как Логан задает ей этот вопрос. Иногда она просыпалась среди ночи вся в поту — ей снилось, что Логан требует от нее ответа. Разумом она понимала, что больше никогда не увидит Логана, и в то же время во сне она снова и снова слышала его голос — так же ясно, как теперь наяву.

— Пожалуйста, Логан, давай спустимся…

— Она моя дочь?

— Да. — Высвободив руку, она поспешно сбежала вниз по лестнице.

Логан еще несколько минут постоял возле кроватки Виктории, глядя, как в уголке крошечного рта формируется капелька слюны и медленно скатывается по подбородку. Ему это казалось настоящим чудом.

Кейти он нашел на кухне — она сидела за маленьким квадратным столом, держа в руках чашку кофе так, будто хотела согреться, и задумчиво смотрела в сад. Выдвинув стул, Логан осторожно сел.

— И как долго ты это подозревал? — без всякого выражения спросила она.

— Не так долго, как можно было бы подумать. Всего лишь неделю.

Логан рассказал ей обо всем: о том, как прочитал ее карточку в кабинете Скотта, как узнал о болезни Виктора то о чем она ему не сообщила, и о том, как в конце концов передал своим сотрудникам все дела в газете, чтобы иметь возможность самому съездить в Вашингтон и выяснить наконец правду.

— Даже когда я узнал, что ты беременна, мне не приходило в голову, что ребенок может быть мой. Я считал, что он от Виктора. — Наклонившись вперед, он оперся локтями о стол. — Виктор знал?

— Да.

Логан тяжело вздохнул.

— Так вот почему он не упомянул тебя в своем завещании! Вот почему ты уехала из Нью-Йорка! Кейти, ты должна была прийти ко мне. Я бы…

Кейти поставила свою чашку так резко, что стол зашатался.

— Виктор не был таким мелочным, как тебе кажется, Логан! — гневно сказала она. — Он был добрым, порядочным человеком. И чрезвычайно щедрым. Он знал о ребенке и был готов признать его своим — настолько он меня любил. Мой муж обеспечил и меня, и моего ребенка.

Логан обвел взглядом кухню.

— У тебя приличный дом, но тебе явно приходится экономить.

— Ты хочешь сказать, что я лгу, Логан? Виктор оставил мне и ребенку половину своего состояния, но я от него отказалась. Отказалась, Логан! Я уехала из Нью-Йорка только с теми вещами, что подарил мне Виктор. Кроме этого, я не хотела ничего у него брать. Что касается тебя — чего ради бы я к тебе пришла? До сих пор я прекрасно обходилась без твоей помощи. Мой дом, может, и поменьше твоего, но он вполне меня устраивает. Что еще важнее, у Виктории есть все, чего она только не пожелает. Если мистер О'Ши честно выполняет свою работу, он должен был доложить тебе об этом.

— Он все и доложил, — сказал Логан. — Я нисколько не сомневался, что ты и одна прекрасно справляешься со всеми делами. Даже более того — ты начала новую карьеру, окружила себя новыми друзьями, сделала так, чтобы Виктория ни в чем не нуждалась. Если бы не Виктория, то, возможно… возможно, я бы к тебе не пришел.

Такой жестокой откровенности Кейти от него не ожидала. Эти слова причинили ей нестерпимую боль.

— Я прекрасно понимаю, что ты здесь только из-за Виктории.

— Я обещал тебе, что не буду вмешиваться в твою жизнь, и собирался сдержать свое обещание. Ты явно не желала иметь со мной ничего общего. Свою беременность ты держала в тайне даже… — Логан посмотрел ей в глаза. — Даже когда осталась со мной после похорон Виктора.

Нахлынувшие воспоминания заставили Кейти покраснеть. «Если бы это был мой ребенок! — сказал он тогда, думая, что она спит. — Тогда бы я тебя никому не отдал».

— Я не хочу говорить о той ночи, — упорно глядя на свои — руки, сказала она.

Он покачал головой:

— Ты могла мне сказать, но не сделала этого. Ты могла сказать позже, но все равно промолчала. Чего ты боялась, Кейти?

— Того же, чего боюсь сейчас, — с вызовом глядя на него, ответила она. — Что ты, уходя, попытаешься забрать с собой Викторию. Я не дам тебе этого сделать, Логан. Я не позволю тебе забрать мое дитя.

Ее карие глаза отливали золотом. «Она будет защищать своего ребенка с яростью львицы», — подумал Логан. Нет, она не даст ему забрать Викторию.

— Мне нужен мой ребенок, Кейти, — тихо сказал он. — И мне нужна его мать.

В воздухе повисло тяжелое молчание.

— Твоей любовницей я не стану, — наконец сказала она.

— Я прошу тебя стать моей женой.

— Женой? Ты хочешь жениться на мне, чтобы получить Викторию?

— Нет, я хочу жениться на тебе, чтобы получить тебя. Чтобы получить Викторию, я могу обратиться в суд.

— Ты это сделаешь, если я скажу «нет»?

— Надеюсь, мне не придется принимать такое решение. — Отодвинув чашку с блюдцем, Логан взял Кейти за руку. — Ты выйдешь за меня, Кейти?

Выдернув руку, она встала, отошла в другой конец кухни и прислонилась к буфету. Всем своим обликом она напоминала Логану затравленную лань.

— Я Должна ответить прямо сейчас?

В груди стало тесно — терпение явно не является одним из его достоинств.

— Нет, — сказал Логан. — Не сейчас.

— Сколько у меня времени?

— Когда время кончится, я тебе скажу.

— Но…

— Я тебе скажу, — повторил он. — А пока лучше покажи мне, куда я могу поставить свои вещи. Насколько я заметил, наверху только две спальни. Пожалуй, я мог бы лечь на кушетке в гостиной. Она, правда, немного коротковата, но ничего, я выдержу. Возможно, стоит отпустить миссис Кэстл еще на какое-то время. Пока ты будешь работать, я с удовольствием возьму на себя ее обязанности.

— Миссис Кэстл очень нужны деньги, — словно это было решающим доводом, возразила Кейти. — Я не могу просить, чтобы она взяла выходные за свой счет.

— Я ей все оплачу, — отмахнулся Логан. — Мне просто не хочется, чтобы она крутилась под ногами, пока я буду знакомиться со своей дочерью.

— Это вовсе не проблема, — любезно сказала Кейти, — потому что ты здесь и не останешься.

— Нет, останусь!

— Не останешься. Это мой дом, и я могу выгнать тебя отсюда, как только захочу.

Логан встал. В его глазах мгновенно появился металлический блеск.

— Можешь, — согласился он. — Но я все же надеюсь, что ты дважды подумаешь, прежде чем так поступишь. — Его взгляд стал многозначительным. — Я ведь дал тебе время. Дай же и ты мне хоть немного времени.

В его голосе она почувствовала скрытую угрозу. Если она заставит его уйти, то вскоре они встретятся в суде. Какие у нее шансы? Актриса против влиятельного издателя — результат известен заранее.

— Ну хорошо, — холодно произнесла она. — Ты можешь остаться.

— А миссис Кэстл?

— Она вернется завтра в середине дня, когда мне нужно будет идти в театр. Если ты все еще хочешь, чтобы она ушла, я с ней поговорю — при условии, что ты действительно ей заплатишь.

— Я заплачу.

— Но ты ведь делаешь это не для того, чтобы забрать Викторию?

Логан тихо выругался. Тремя огромными шагами приблизившись к Кейти, он прижал ее к себе к жадно поцеловал в губы. Поцелуй прервался так же внезапно, как и начался. Кейти смотрела на Логана широко раскрытыми, испуганными глазами.

— Я уже говорил тебе, чего хочу, Кейти, — напомнил он. — А теперь скажи, куда мне поставить свои вещи.

Сдерживая дрожь в коленках, Кейти показала ему куда и закрылась в своей комнате, чтобы поработать над ролью. Через час Виктория начала плакать. Первым побуждением Кейти было немедленно бежать к ребенку, но, вспомнив о Логане, она сразу передумала. «Ничего, пусть он повозится со своей дочерью, — злорадно думала она. — Скоро он поймет, что ребенок требует очень много времени и внимания. Может, он уже не так сильно захочет отпустить миссис Кэстл. А может, и вообще засомневается в том, нужна ли ему Виктория».

Услышав стук в свою дверь, Кейти нисколько не удивилась.

— Да? — подойдя к двери, сладким голосом спросила она. Виктория громко кричала, но Логана весь этот шум как будто нисколько не беспокоил. На ребенке были свежий подгузник и чистое платьице.

— Она хочет есть, — сказал Логан.

— Я уже начала отлучать ее от груди, — ответила Кейти. — В полдень я даю ей бутылочку сцеженного молока. Все, что нужно, ты можешь взять на кухне. Позови, если потребуется моя помощь, — уже закрывая дверь, добавила она. Кажется, Логан пробормотал что-то вроде «только через мой труп», но категорически Кейти утверждать бы это не стала. Она сразу же вернулась к работе, и возникшее в груди ноющее ощущение постепенно стало проходить.

На следующий раз стук в дверь возвестил о том, что обед готов. Немного удивившись, Кейти отложила работу, чтобы отправиться вниз, однако перед дверью стоял один пустой поднос, Логан с Викторией уже отправились в гостиную. Прислушиваясь, Кейти могла разобрать, как Логан разговаривает с дочерью на каком-то странном языке, понятном, очевидно, только маленькому ребенку. Подняв поднос, Кейти медленно удалилась в свою комнату.

Через несколько минут ее по всей форме проводили в столовую, где подали великолепное жаркое, запах которого уже несколько часов мучил ее обоняние.

— Тебе не стоило об этом беспокоиться, Логан, — сказала Кейти. — Я бы и сама приготовила, просто увлеклась работой и забыла о времени.

— Я видел на твоей кровати сценарий. Зная, как ты занята, я решил тебя не отвлекать. — Отрезав себе кусок, он передал ей корзину с хлебом. — Новая пьеса?

— Гм, не сказала бы. «Семь смертных грехов» — слышал такое название?

— Нет, но название достаточно кричащее, чтобы обеспечить ей долгую жизнь. Какую роль ты играешь?

— Одного из грехов. — Она перестала намазывать хлеб маслом и надменно улыбнулась. — Гордыню.

— Думаю, тебе это удастся, — заметив выражение ее лица, сказал Логан.

Она кивнула:

— Донна Мэй приходила помочь мне и с Викторией, и с ролью. Репетиции начинаются уже завтра. — Кейти подцепила вилкой кусок морковки. — Надеюсь, моя дочь заснула?

— Наша дочь, — поправил Логан. — Да, она спит. — Он немного помолчал. — Я мог бы помочь тебе с ролью.

— Ты не сможешь…

— Я знаю, что не смогу. Но очень хотел бы. Конечно, я буду только читать и не собираюсь изображать из себя актера.

— Хорошо, — тихо сказала она. — Мне это даже нравится. Давай вечером, после того как Виктория окончательно угомонится.

— Это когда?

— Обычно после десяти.

— Десяти? Так поздно?

— Иначе она просыпается уже в шесть. После вечернего спектакля мне утром хочется хоть немного поспать.

— Ты слишком много работаешь, — посетовал Логан. — О'Ши говорит, что ты берешь одну роль за другой, сделав лишь короткий перерыв после рождения Виктории. Тебе нельзя…

— Ты вступаешь на опасную почву, — предупредила она. — А вот обед мне очень понравился. — Когда Логан ничего не сказал, Кейти, облегченно улыбнувшись, поспешила развить новую тему: — Где ты научился так готовить? Не знаю, как насчет актерского мастерства, а к этому делу у тебя точно талант.

— Я могу приготовить четыре разных блюда, и все они по вкусу будут как жаркое, — признался он. — Готовить я научился во время войны — еще до того, как попал в плен. Что бы я ни клал в кастрюлю, выходит одно и то же.

— Могло быть гораздо, гораздо хуже! — со смехом сказала она, но через секунду отложила вилку; лицо ее стало совершенно серьезным. — Логан, я хочу тебе кое-что рассказать. Ты должен это знать — дело касается твоего первого пленения. Не так давно полковник Аллен — ах да, он ведь уже не полковник! — конгрессмен Аллен приходил ко мне за кулисы. Не важно, зачем он приходил, — поспешно добавила Кейти, видя, что Логан собирается ее прервать, — главное, он считал, будто ты погиб в тюрьме Либби. Все эти годы он даже не знал, что ты издаешь «Кроникл», наверное, принимал тебя за кого-то из твоих братьев. Он был совершенно уверен, что ты умер в тюрьме.

— Да ну? — Логан был весь внимание. — И почему же он так думал?

— Потому что это он организовал твое пленение. Не представляю, как это ему удалось, но он сам мне признался. — Она нахмурилась. — Я вижу, ты не слишком удивлен.

— Нет. Когда меня так легко обнаружили, я сразу подумал именно о нем. Я ждал, что Кугуар захочет отомстить, но не думал, что это произойдет так быстро.

— А я думала, что ты винишь за это меня. Он покачал головой.

— Ты, твоя мать и сестра, может, и приложили руку к тому, что случилось в тот день в Ченселлорсвилле, но в донесении, которое ты скопировала, не было ничего, что как-то помогло бы меня схватить. Это мог сделать только полковник.

— Тогда почему ты так ничего с ним и не сделал? — сверкнув глазами, спросила она. — Или ты мстил только мне, потому что я легкая добыча?

— Что касается твоего первого вопроса, — с видимым спокойствием ответил Логан, — то кто тебе сказал, что я ничего не сделал? Что же до второго, то я нашел тебя только через много лет. Так что вряд ли можно говорить, что ты легкая добыча.

Она посмотрела на него с подозрением.

— Что бы ты ни сделал Ричарду Атлену, это было не слишком эффективно. Он даже не знал, что ты остался в живых.

— Когда разразится скандал с конгрессменом Алленом, он превзойдет все, что «Тайме» раскопала в Таммани-Холл. И это будет уже не какое-то там правительство штата — дело выйдет на национальный уровень. Аллен ведь только тем и занимался, что набивал себе карманы отступными да взятками. Он по уши увяз в коррупции. Когда «Кроникл» это обнародует, Кугуар наконец убедится, что Логан Маршалл не умер в тюрьме Либби. — Он коротко взглянул на Кейти. — Я отомщу пусть не очень быстро, зато наверняка.

— Да, — сказала она. — Это так. Обед они закончили в молчании.

Было уже почти одиннадцать, когда Виктория уснула. Кейти не вмешивалась, ожидая, кто устанет скорее — Логан или его дочь. В конце концов Логан победил, но эта победа досталась ему дорогой ценой.

— Не надо помогать мне с ролью, Логан, — сказала Кейти, видя, как он пытается подавить зевоту. — В самом деле, я пойду к себе в спальню, а ты можешь ложиться здесь, на кушетке. — Она уже собралась вставать, но Логан жестом предложил ей остаться. Забрав у Кейти сценарий, он устроился у ее ног. — Начнем со второй сцены, — сказала Кейти, подавив в себе желание пригладить волосы Логана, которые незадолго до этого взъерошила Виктория. — Здесь я впервые появляюсь на сцене. Просто прочти несколько строк перед моей частью.

Логан так и сделал, после чего настала очередь Кейти. Ее голос пролился на, него, словно очищающий дождь. Расслабившись, он закрыл глаза и пропустил очередную реплику.

— Логан, ты слишком устал, чтобы этим заниматься. Я…

— Нет. — Заморгав, он энергично подвигал челюстью. — Я все равно хочу тебе помочь. Мне нравится тебя слушать. Твой голос прекрасно успокаивает.

— Знаешь, я ведь не собираюсь усыплять аудиторию.

— Все, я готов, — бодро сказал он и прочитал следующую строчку.

Через некоторое время Кейти уже сидела на полу рядом с Логаном, плечом к плечу. А еще чуть позднее Логан снял сюртук, закатал рукава и вытянулся на полу, положив голову ей на колени.

— Я совсем тебя не понимаю, — тихо сказала Кейти, когда он уснул, и погладила его рыжеватые волосы. — Совсем не понимаю.

Забрав у него рукопись, она положила ее на пол, откинула назад голову, прислонив ее к кушетке, и закрыла глаза. Через минуту она крепко спала.

Логан проснулся, когда было уже почти восемь, и, застонав, попытался расправить затекшие мышцы. Последний раз в таких спартанских условиях он спал еще в плену. Путаясь в одеяле, он приподнялся и сел. Одежда была безнадежно измята, на ногах — один ботинок, второй он вскоре нашел под кушеткой. Надев его, он осторожно встал и повертел головой. Шейные позвонки сразу угрожающе захрустели.

Сейчас Логану отчаянно хотелось сунуть голову прямо в кофейник. Еще одну ночь на полу он не переживет. Вспомнив о кровати в спальне Кейти, достаточно большой, чтобы можно было улечься вдвоем, он тихо выругался. Свернув одеяло. Логан бросил его на кушетку и отправился на поиски своей дочери.

Ни в кроватке, ни вообще в детской Виктории, однако, не оказалось. На миг Логана захлестнула паника, но, быстро справившись с собой, он бросился в комнату Кейти. Туда он вошел без стука, но тут же замер на пороге, не в силах отвести глаз от представшего перед ним зрелища.

В постели, повернувшись на бок, лежала Кейти, освещенная льющимися из окна яркими солнечными лучами. Верхние пуговицы ее ночной сорочки были расстегнуты, обнажая одну грудь, возле которой калачиком свернулась Виктория. Упершись крошечным кулачком в материнскую грудь, она спокойно сосала молоко.

Подняв глаза, Кейти увидела стоящего в дверях Логана, Он выглядел так, как, вероятно, выглядела она сама вчера утром, когда впервые увидела его с Викторией в саду. В глазах Логана светились удивление и восторг.

— Входи, — сказала она, жестом указывая в сторону кровати. — Вчера днем я ее не кормила, а иногда мы пропускаем и вечернее кормление, но это, утреннее, для нас по-прежнему очень много значит. Это наш любимый ритуал — утром мы строим планы, смеемся, а иногда она позволяет мне еще немного поспать.

Стараясь не потревожить мать с дочерью, Логан осторожно опустился на кровать.

— Надо же, как она мило это делает! Только чуть-чуть прихлебывает.

Кейти с улыбкой кивнула.

— Ну, сначала я думала, что ей будет не хватать молока, а потом поняла, что так ей больше подходит. Это единственное, что она делает как настоящая леди.

— Я начинаю это понимать, — сказал Логан, припомнив все вчерашнее поведение Виктории. Особенно громко она выражала свое неудовольствие. Было трудно признать в этом младенце, уютно свернувшемся возле материнской груди, то орущее создание, которое он вчера с таким трудом укладывал спать. — Ты сказала, миссис Кэстл будет здесь в конце дня? — погладив дочь по нежной щечке, спросил он.

— Гм! Прости за . откровенность, Логан, но ты выглядишь просто ужасно.

— Пол был чересчур… ровным.

— В Вашингтоне полно отелей и пансионов. В любом из них тебе было бы удобнее.

Логан прекрасно знал, где ему было бы удобнее всего, но пока говорить об этом не стоило.

— Спасибо за одеяло.

— За него благодари Викторию. Это ее одеяло, и оно как раз оказалось под рукой.

— Вчера вечером я был тебе не слишком полезен. Прости, что так быстро уснул.

— Ничего страшного.

Беспокойно заворочавшись, Виктория выпустила изо рта сосок, на котором осталась висеть похожая на жемчужину капля молока. Не до конца сознавая, что он делает, Логан коснулся рукой обнаженной груди Кейти. По ее телу тут же пробежала дрожь, внутри все заныло. Замерев, Кейти смотрела, как Логан подносит ко рту палец и пробует на вкус молоко.

К несчастью, Виктория еще не наелась, о чем она вскоре и дала знать родителям, немедленно разрушив все очарование этой минуты.

— Извини, — чуть слышным голосом сказала Кейти. — Мне придется перевернуться на другой бок. Виктория хочет…

Логан кивнул. Взяв на руки Викторию, он подождал, пока Кейти повернется на другой бок, и положил перед ней малышку. Он посидел еще немного, прислушиваясь к слабому чмоканью своего ребенка, затем, не говоря ни слова, вышел.

Миссис Кэстл появилась в два часа, как раз в тот момент, когда Кейти собиралась отправляться в театр. Она попыталась было ей все объяснить, но, встретив осуждающее покачивание головой, скоро сдалась. Тогда Логан, положив руки на плечи Кейти, улыбнулся миссис Кэстл той улыбкой, которая многие годы обеспечивала ему благосклонность своей домоправительницы, и пообещал, что в ближайшее время все подробно объяснит. Немного беспокоясь о том, что такое он может рассказать, Кейти тем не менее без всяких возражений позволила выпроводить себя за дверь.

Репетиция прошла не слишком удачно — Кейти постоянно забывала свой текст. Ухитрившись привлечь к себе внимание режиссера, она потом весь день страдала от его придирок. Донна Мэй была полна симпатии, но ее понимающие взгляды и сочувственные улыбки только раздражали. Донна выглядела такой довольной, что Кейти подозревала, не станет ли прима утверждать, будто именно она пригласила Логана в Вашингтон.

Вечернее представление «Золота Фриско», немного неприличной комедии, повествующей о старателях и проститутках времен калифорнийской «золотой лихорадки», прошло гораздо удачнее. Зал был полон, и появление Донны Мэй в роли хозяйки пансиона, как скромно называлось это заведение вызвало шумное одобрение у публики, состоявшей в основном из мужчин. Кейти играла здесь роль одной из «пансионерок». Роль была не слишком большой, и Кейти провела много времени за кулисами, сокрушаясь о неудачно проведенной репетиции. Домой она пришла уставшая и расстроенная.

Логан встретил ее у дверей, держа на руках Викторию.

— Ты шла пешком или взяла кеб? — помогая ей снять плащ, спросил он.

— Пешком, — ответила Кейти. Положив шляпку на стойку перил, она прошла в гостиную. — Я вообще всегда хожу пешком. Это очень удобный способ передвижения.

Посмотрев на дочь, Логан недоуменно вскинул брови, как бы спрашивая малышку, что он сделал не так.

— Хочешь что-нибудь поесть? Я могу…

— Сколько ты собираешься здесь пробыть, Логан? — перебив его, спросила Кейти. — Что дает тебе право приходить сюда и ломать мою жизнь?

— И ты спрашиваешь это в тот момент, когда я держу на руках свою дочь? — тихо сказал он.

— Она моя дочь! — Кейти вырвала у него Викторию. — Пусть ты ее зачал, но ты ей не отец. Виктория вообще появилась на свет только потому, что ты был так непреклонен в своей мести. Ты даже не задумывался о возможных последствиях того, что делаешь, — ты сам мне в этом признался. Она тебе не принадлежит — она принадлежит мне. Ты думаешь, одной страсти — даже взаимной — достаточно, чтобы создать семью?

Испугавшись ее резкого тона, Виктория начала плакать. Отвернувшись от Логана, Кейти стала ее утешать.

— Ну тише, тише… Мама на тебя не сердится.

— Кейти… — Логан сделал в ее сторону несколько шагов. Резко повернувшись, она со злостью посмотрела на него.

— Как я сожалею, что тогда тебя хотела! Я говорю о том случае на чердаке, когда мы впервые были вместе, когда я к тебе пришла. Я знаю, как это выглядело потом со стороны, но ведь на самом деле все было не так. До тех пор, пока тетя Пег не позвала тебя снизу, я и не подозревала, что она о тебе знает! Я оставила ее вовсе не потому, что хотела тебя задержать. Я и понятия не имела, что ты собираешься уйти. Вернулась потому, что перед этим всю ночь не спала, думая о тебе, о том, каково это — целовать тебя, прикасаться к тебе и…

Она замолчала, заливаясь краской. Виктория перестала плакать и серьезно смотрела на мать, но в глазах ее все еще стояли слезы.

— Я думала, ты мой единственный шанс узнать, что происходит между мужчиной и женщиной. Вот почему я пришла на чердак, а вовсе не для того, чтобы загнать тебя в ловушку или отправить в Андерсонвилл. Я пришла по причинам, которые не имеют к войне ровно никакого отношения.

Логан почувствовал, что Виктория смотрит на него, словно ожидая, что он станет защищаться,

— Но твоя тетя говорила совсем другое, — напомнил он. — Она сказала, что ты сделала это, чтобы меня задержать.

Кейти стиснула зубы, на щеке у нее задергался мускул.

— А что она должна была сказать? «Ах, простите мою племянницу — она оказалась шлюхой!» Тетя Пег пыталась спасти мою репутацию! Она не хотела, чтобы кто-нибудь подумал, что я добровольно отдалась врагу. Если бы я сказала правду, тебе бы это никак не помогло. Я сделала то, что посчитала наилучшим: я сказала тете Пег, что она пришла слишком поздно и что ты, возможно, сделал мне ребенка. Я умоляла ее не дать тебя повесить.

Я не могу изменить того, что произошло с тобой в Андерсонвилле, не могу ничего исправить. Неужели я должна и дальше страдать только из-за того, что не дала тебе умереть?! — Проскользнув мимо Логана, она поспешно вышла из комнаты.

Накормив Викторию и уложив ее спать, Кейти отправилась на кухню, где приготовила для себя ванну. Вытащив ее на заднее крыльцо, она налила горячей воды и с наслаждением долго лежала там.

Когда она появилась на пороге своей спальни, Логан полусидел-полулежал на подоконнике, вытянув перед собой длинные ноги. В руках он держал черную лакированную шкатулку.

— Зачем ты это хранишь? — спросил он.

Бросив на кровать одежду, Кейти машинально поправила пояс халата.

— Да как ты посмел рыться в моих вещах! Что тебе там понадобилось?

— Вот это, — спокойно ответил он. — Я искал вот эту шкатулку. Я заметил ее еще в твоем гостиничном номере — с тех пор ты ее так и не выкинула.

— Будь так любезен, немедленно покинь мою комнату! Оттолкнувшись от подоконника, Логан подошел к кровати и высыпал на нее содержимое шкатулки.

— Кроме карт, которые ты мне подарила, все остальное представляет собой как бы итог моего существования в тюрьме Либби, — сказал он. — Эта шкатулка была мне особенно дорога. Пожалуй, я убил бы любого, кто попытался бы у меня ее забрать. — Отложив шкатулку, он взял в руку шесть мраморных шариков. — Шесть шариков! Тогда я дал бы убить себя за них. Можешь ли ты представить, чтобы человеческая жизнь стоила только шесть шариков? Зачем ты столько лет хранила эту шкатулку, Кейти?

Кейти отвела взгляд.

— Если ты отсюда не уйдешь, тогда уйду я. — Резко повернувшись, она направилась к стоявшему в коридоре бельевому шкафу и, вытащив оттуда подушку и два одеяла, бросилась вниз по лестнице.

Логан остановил ее, когда Кейти уже почти достигла нижней ступеньки. Еще влажные после купания волосы она не успела заплести в косу. Сейчас, глядя на Кейти с ее медового цвета волосами, красивыми карими глазами и полураскрытыми розовыми губами, Логан вновь ощутил до боли знакомое ноющее чувство.

Узкая лестница была скудно освещена, полустертые ступеньки грозили падением, но Логана это нисколько не волновало. Вырвав у Кейти подушку и одеяла, он развел ее руки в стороны и прижался к ней всем телом.

— Зачем ты все так усложняешь? — хриплым голосом спросил он.

Пытаясь уклониться от прикосновения его губ, Кейти отвернулась, но тут же почувствовала их на своей щеке и шее. Слабо застонав, она закрыла глаза.

— Нет, Логан, — прошептала Кейти. — Пожалуйста, не делай этого со мной.

— А что я с тобой делаю? — Его губы скользнули вниз, к самому вырезу ее ночной сорочки.

В голосе Кейти звучало отчаяние:

— Заставляешь меня снова тебя хотеть. — Она попыталась отстраниться, но Логан держал ее очень крепко.

— А разве это так ужасно? — спросил он, осторожно усаживаясь вместе с ней на ступеньки.

— Нет… то есть да! — Она коротко всхлипнула. — Что ты делаешь? — На своем голом плече она ощутила его горячее дыхание. Шершавый язык Логана царапал ее кожу.

— Пробую тебя на вкус, — сказал он. Кожа ее была гладкой и белой, как снег. Запах ее волос волновал чувства Логана. Он тихо застонал. — Тебе это не нравится?

— Я хочу, чтобы мне это не нравилось. — «Что совсем не одно и то же», — с тоской подумала Кейти. Склонив голову, она почувствовала, что он ухватил губами кончик ее уха и обследует его языком.

— Боже мой, Кейти! — заглянув ей в глаза, пробормотал Логан и впился в ее губы. Она с готовностью раскрыла рот, ответив ему тем страстным и жадным поцелуем, которого и ждал от нее Логан. Он сразу же отпустил ее руки, и она обняла его за шею, крепко прижимая к себе. Когда этот лихорадочный поцелуй наконец закончился, именно Кейти притянула к себе Логана.

Сердце молотом стучало в его груди.

— Наверх? — задыхаясь, спросил он.

— Вниз, — ответила она. — Туда ближе.

Обхватив одной рукой Кейти, другой подхватив одеяла, Логан бегом преодолел оставшиеся несколько ступенек и оказался в гостиной. В свете стоявшей на столе лампы Логан мог разглядеть на губах Кейти следы от поцелуев. Заключив ее в объятия, он наградил Кейти еще одним.

Когда они поспешно освободились от одежды, Логан несколько мгновений просто смотрел на возлюбленную, сгорая от желания. Холодная красота Кейти и написанное в ее глазах страстное обещание сливались для него в одно прекрасное видение. Желание было таким сильным, что Логан уже не мог больше ждать. Опустив Кейти на пол, он принялся ее ласкать.

Сама сгорая от страсти, Кейти с готовностью ему отвечала. Хриплым шепотом Логан говорил ей на ухо, что хочет ее, что всегда ее хотел. Проведя языком по его телу, Кейти медленно сползла вниз и начала ласкать Логана так, как когда-то он ее ласкал, остановившись лишь тогда, когда услышала его строгий окрик.

Решив, что сделала что-то нехорошее, Кейти испуганно посмотрела на Логана, но по его отрешенному лицу поняла, что он нисколько на нее не сердится, просто никак не может решиться сделать последний шаг.

Обхватив его за плечи, Кейти с готовностью раздвинула ноги.

— Войди в меня сейчас же, — сказала она.

— Ты не…

— Да, да!

Она была готова его принять. Уткнувшись лицом в шею Кейти, Логан одним резким движением вошел в нее. Она с радостью вобрала его в себя, в такт движениям Логана приподнимая и опуская бедра. Впившись ногтями в его плечи, Кейти кричала от восторга и страсти.

Их слившиеся тела блестели в свете лампы, темные волосы Логана смешались со светлыми волосами Кейти. Как он и хотел, она достигла пика блаженства первой, выкрикивая его имя. Выгнувшись дугой, Кейти продолжала раскачиваться до тех пор, пока достигшее максимума напряжение не заставило Логана выплеснуться наружу и в счастливом изнеможении откатиться в сторону.

Их порывистое дыхание казалось слишком громким в тишине гостиной. Пол был ужасно твердым, лежавшая на Кейти нога Логана казалась чрезвычайно тяжелой.

— О Боже! — глядя в потолок, уныло сказала она. Логан уложил голову Кейти себе на плечо. Пододвинув принесенные с собой одеяла, он укрыл ее. Кейти не произнесла ни слова, но в ее глазах Логан заметил слезы.

— Не знаю, поможет ли это, — тихо сказал он, — но одной страсти для меня тоже недостаточно. Я люблю тебя, Кейти.