Сладкий кошмар

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 19

Следующие дни напоминали сказку. Алекс старался возвращаться пораньше, и мы практически не расставались, сидя, словно затворники, в его квартире. Заказывали еду из ресторанов, но почти ничего ни ели, питаясь лишь нашими невероятными эмоциями.

Мы не были романтиками, скорее — безумцами, находя успокоение только в объятиях друг друга. Как-то раз фигурист предложил сходить в кино или куда-нибудь еще, куда там ходят влюбленные пары, но я лишь рассмеялась. Кроме него, меня ничего по-настоящему не интересовало. Два магнита, наконец, притянулись.

Мой идеальный блондин сегодня находился в приподнятом настроении и много болтал о зимней Олимпиаде. Тренер обнадежила, что его участие практически одобрено всеми членами министерства, а комиссия в следующем месяце носит больше формальный характер.

Любимый выглядел счастливым и окрыленным, новая по-детски беззаботная улыбка не сходила с его лица. Александр вспоминал, как шел к этому тринадцать лет — всю свою сознательную жизнь…

— …Мне даже пришлось окончить школу экстерном, — он рассмеялся, — ни тебе выпускного, ни последнего звонка. Никогда не было школьных друзей, появлялся на учебе пару недель в четверти, сдавал контрольные и опять уезжал на соревнования! Последние пять лет жил в режиме терминатора: тренировки два раза в день, массаж и сауна для восстановления, поздно вечером домой…

— Ну и на ночь какая-нибудь горячая цыпочка из клуба! — съязвила я, деланно надувая губы.

Мы лежали в кровати, разгоряченные после жаркой схватки наших тел, которая закончилась минут двадцать назад. Но мои бедра чувствовали непрерывно нараставшее возбуждение спортсмена. Блондин грубо притянул мое лицо ладонями, будто через глаза заглядывал сразу в душу. Он коснулся моих губ своими, легонько оттягивая зубами нижнюю.

— А-а-лекс… — я начала всхлипывать от этой мучительной пытки, потому что он продолжал терзать мою губку, то всасывая ее, то покусывая.

— Я уже не помню никаких других цыпочек. Как будто все это было не со мной. Моя жизнь — сплошной спорт. Секс раньше тоже был спортом. Потрахался — считай размялся перед тренировкой…

— И неужели ни с кем не встречался? Ну кто-то же тебе нравился? — решила попытать его.

Не верила, что у этого невероятно красивого парня не было юношеской влюбленности. Так не бывает.

— Да, был момент, когда мне нравилась девушка, но это было давно, и она не обращала на меня внимания… — Алекс бросил на меня хитрый взгляд, прежде чем продолжить.

— Ну, я жду подробностей…

— Лет пять назад я запал на одну одиночницу. Но я даже не знал, как подкатить, малышка была поглощена спортом еще похлеще, чем я. Тогда только начал обращать внимание на девчонок, а мы почти всегда тренировались на одном льду. Помню, мы поехали на юниорские соревнования в Италию, и она тоже принимала там участие. Подумал, это идеальная возможность пообщаться в другой обстановке: погулять по живописным улочкам, поболтать в атмосферных кафешках…

Я ощутила странные уколы ревности, как будто кто-то невидимый загонял мне под кожу тонкие иголки. Да что со мной не так?!

— …Но моему желанию не суждено было сбыться. После открытия соревнований мы с компанией фигуристов отправились гулять. Я звал девчонку с собой, но она решила отдохнуть с дороги. А я позволил страстной итальянке показать мне чуть больше, чем просто город: мы отделились от всех и вернулись в отель. Там она с удовольствием провела для меня индивидуальную экскурсию по женскому телу, став моей первой женщиной. Соревнования мужчин стартовали только через два дня, и я мог позволить себе понежиться в постели с этой горячей крошкой…

— А как же та девушка?

— Тем утром она зашла ко мне в номер за кремом для связок, а эта итальянка открыла дверь, пока я принимал душ. Ну и тогда я понял, что девчонка слишком хороша для меня — я оказался просто похотливым кабелем! С тех пор мы с ней общаемся как друзья.

— А если бы она пошла с тобой? «Романтический вечер, атмосферные кафешки…» — я передразнила парня. — Что бы было тогда? — сердце сжалось от недоброго предчувствия.

— Ты что, ревнуешь? — фигурист провел по моей попке своей нарастающей эрекцией, и я стиснула зубы, чтобы не выдать волнения. Он продолжил говорить, ласково до меня дотрагиваясь. — Она оказалась совсем ребенком в любовных делах, зеленая. Кажется, до сих пор ни с кем не начала встречается. Пусть этот бутон цветет для кого-то более достойного.

— А я? Кто же я в любовных делах?

— А ты мой монстр… С ума схожу, когда ты рядом…

Алекс быстро, как зверь, оказался сверху, припечатывая меня к кровати тяжестью своего тела, вдавливая в матрас, словно показывая, где мое место — под ним. Его язык порхал по моей шее, заставляя тело плавиться. Любимый вел себя так, будто изголодался, не в силах больше сдерживаться, хотя наш последний секс был полчаса назад…

— …С тобой я забываю обо всем. Если бы сейчас попросили выбрать между нашим сексом и Олимпиадой, я бы не задумываясь выбрал первое! — блондин до боли сжал мои предплечья. — У тебя еще есть сомнения? Вот что ты со мной сделала…

Наши глаза встретились, я почувствовала легкое головокружение: магнетизм зашкаливал, наполняя комнату электричеством. Когда наши волны переплетались, вокруг начиналась магия. Боже, как мы далеко зашли…

Что он говорит? Я слушала эти безумные откровения и убеждалась в верности своего решения. Но фигурист знал, как сделать так, чтобы в моей голове не осталось ни одной здравой мысли. Он начал медленно в меня погружаться, и вскоре мы вновь оказались в параллельной реальности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сегодня Алекс уехал на тренировку раньше обычного, а я все еще валялась, обдумывая разные варианты развития событий. Но, похоже, решить эту проблему не представлялось возможным. У нас всех поехала крыша. Вчера ночью мой блондин сказал, что выберет меня, а не Олимпиаду… Сумасшествие налицо.

И я знала — он не шутит. Он пошлет к черту все запреты Виктории и поставит крест на своей карьере. Вряд ли председателю Олимпийского комитета России понравится, что его дочку поматросили и бросили, даже если она и конченая сучка.

В наших отношениях с Алексом все было на грани: страсть граничила с болью, нежность — с отчаянием. Но мы приняли друг друга такими, какие есть. Искренне. Без притворства. Словно попали в капкан, расставленный судьбой, и выбраться уже не представлялось возможным.

Я боялась расстаться с ним, зная, что для него мой отъезд будет не меньшим ударом. Но на кону была карьера Александра, все то, ради чего он упорно тренировался долгие годы.

До конца недели оставалось всего два дня. Планировала использовать это время по максимуму, чтобы в долгие месяцы разлуки согреваться нашими сладкими воспоминаниями. Из водоворота удручающих мыслей вывел звонок телефона. Я машинально приняла входящий вызов, даже не удосужившись посмотреть на дисплей.

— Да.

— Ты не забыла про наш уговор? — писклявый голос злобно шипел в трубку. — У вас осталось всего два дня!

Я стиснула зубы. Хотелось удавить эту маленькую стерву.

— Я помню. Не волнуйся…

— Окей. А что мне волноваться, скоро на твоем месте буду лежать я! — она отключилась, а мой сон как рукой сняло.

Решила поехать домой поговорить с Лизой…

…Мать с любовником завтракали, когда я появилась на пороге.

— Всем привет!

Лиза нахмурилась, подняв на меня аккуратно подведенные глаза.

— Моя блудная дочь решила почтить нас своим присутствием… — она подмигнула Стефашке, который, как по команде, отвесил ей свою тупую белозубую улыбку.

У жиголо были настолько неестественно белые зубы, что казалось — их покрасили корректором.

— Мне надо поговорить с тобой! — не оборачиваясь, я направилась прямиком в свою спальню.

— Поднимусь через несколько минут… — мать скорчила удивленную гримасу и не заставила себя долго ждать, чересчур сильно хлопнув дверью. — Что тебе нужно?

— Я хочу учиться за границей. В Нью-Йорке, — кивнула, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

— Как у тебя все просто. Как будто мы не висим на волоске от банкротства…

— Мне нужно совсем немного денег. Первое время поживу у своих американских друзей, буду подрабатывать, как все студенты…

— Ева, когда ты уже поймешь — ты не как все! Ты из другого теста! Не сможешь делить общежитскую лачугу и торговать хот-догами! — она скорчила презрительную гримасу.

— Тогда я просто уеду. Не могу здесь больше находиться.

— Детка, я не дам тебе ни копейки. Даже не надейся. Если только… — Лиза скрестила руки на груди, смерив меня цепким взглядом.

— Если только — что? — я подняла на нее глаза, и наши взгляды схлестнулись.

— Антон через несколько дней уезжает из Москвы. Он хотел пообщаться с тобой, но ты не пожелала… Думаю, он будет не против, если ты полетишь вместе с ним на частном самолете. Кстати, у него огромный особняк в Вашингтоне…

Я резко опустилась на кровать, почувствовав себя опустошенной. Однако мне надо было вырваться из Москвы любым способом.

— Если я поеду с ним, никаких нареканий с твоей стороны не будет? — спросила, затаив дыхание.

— Никаких. Тогда я буду уверенна в твоей безопасности.

— Я подумаю.

— Хорошо, подумай! — мать вышла, а я обессилено рухнула на спину.

Что же делать? Я оказалась в западне, как беспомощная мышка, прижатая к стенке.

Ехать одной за границу практически без финансов слишком рискованно. Я ничего не умела делать, кроме как тратить деньги. Но как их зарабатывать, по иронии судьбы, понятия не имела.

А может, все-таки остаться в Москве? Но тогда я не смогу побороть соблазн видеться с ним. Да и жить с Лизой под одной крышей невыносимо…

Поехать в Америку с Антоном означало ни в чем себе не отказывать, жить так, как я привыкла. Однако я не была уверенна, что смогу с ним спать. По правде говоря, от одной мысли об этом мне становилось дурно.

Вдруг я почувствовала подступавшие к горлу спазмы. Выдохнула вместе с истерическим, разрывающим на части диким хохотом. Я смеялась, как ненормальная, до слез, до трясущихся губ, на разрыв аорты…

Наверное, это наследственная особенность женщин нашего рода: безвольные содержанки, умеющие только вовремя раздвигать ноги. Красивые конфетки с прогнившим содержанием. Против судьбы не попрешь. Кого я хотела обмануть?!

Уже знала, что буду делать, и от этого мутило…