Слишком поздно

Глава 11

Следом за Эваном, Лив и Эдди, погибло еще пятеро подростков. Тогда я не была с ними особо знакома, но с тех пор их имена отпечатались в коре моего головного мозга. Элизабет Вуд. Ирэн Пападакис. Нина Смит. Дэнни Стейнберг. Эрик Торсон.

Согласно отчётам, эти пятеро бросились в рассыпную к дверям. В репетиционном зале было три выхода: один вел к спортивной площадке за школой, другой — в коридор, где находились шкафчики для хранения музыкальных инструментов и хоровая комната, а последний, — к главному учебному корпусу. Райан, размахивая пистолетом, стоял возле третьего выхода. Элизабет Вуд, Нина Смит и Эрик Торсон в панике рванули к первому. Ирэн Пападакис и Дэнни Стейнберг, — судя по всему, парочка, — рука об руку помчались ко второму. Все пятеро обнаружили, что двери не открываются. Клей в замочных скважинах, как потом выяснила полиция.

Мой брат застрелил их всех в спину. Элизабет Вуд, Дэнни Стейнберг и Эрик Торсон медленно истекли кровью. Последней умерла Нина Смит; она едва, но дышала, когда её забрали парамедики. Нина умерла по дороге в больницу, так и не сказав ни слова.

* * *

Наша поездка в машине проходила в молчании, в отличие от моих воспоминаний о криках в репетиционном зале. Я даже и не думала, что уже так поздно. Но прокрутив этот бесконечный день в голове, не смогла поверить насколько медленно он тянулся. Уже почти полночь. Надеюсь, Гудмен работает в ночную смену, — скорее всего, так оно и есть, если он только что покинул мой дом.

Когда мы повернули на улицу Спенса, я сделала глубокий вдох.

— Тормози вон там.

Майкл припарковался на обочине и я, перекинув сумку через плечо, выпрыгнула из машины, даже не дождавшись полной остановки.

— Мы войдём через чёрный вход, — сказала я, скосив глаза на подъездную дорожку.

Черной машины там не было. Хорошо.

— Ты думаешь, он не заперт? — спросил Майкл.

Мы прокрались через чей-то задний двор, и остановились возле двери Спенса. Или Гудмена. Наплевать чей это дом, если в нём находится Спенс.

— У тебя есть ключ?

— Нет. Кое-что получше.

Я достала из переднего кармана сумки отмычку и помахала ей, как мечом. Она была размером с невидимку, поэтому не произвела должного впечатления.

— Невидимка? — закатив глаза, поинтересовался он.

Она была острой. И вполне могла выколоть ему глаза, если бы я захотела.

— Это отмычка. Я собираюсь вскрыть замок.

Вскрывание замков — не то, чему учат в школе. Мне пришлось изучить это искусство самой. Хотелось бы, чтобы причиной для этого было что-нибудь волнующее, дерзкое или романтичное, как например то, что мои родители запирали меня в тёмном, сыром подвале и заставляли самой находить способ выбираться из него; или что я была ученицей знаменитого фокусника, который натаскивал меня как отпирать замки с помощью зубов и пальцев ног, находясь при этом в шести футах под водой. На самом деле, это то, чем я всегда восхищалась; мне нравилось думать, что я могу получить доступ к любой вещи, которую кто-то попытается спрятать от меня.

К тому же, я всегда переживала, что однажды мой брат попытается спрятать меня.

Было слишком темно, чтобы видеть, но я представила себе, как бледнеет лицо Майкла.

— Это незаконно.

— Ты не будешь в этом участвовать, — сказала я. — Останешься на часах, пока я буду внутри.

— Нет! А что, если он поймает тебя?

— Я с этим справлюсь. Мне и правда нужно, чтобы ты ждал снаружи. Свистнешь, если кто-то ещё вернётся в дом.

— Нет. Ты не можешь идти одна.

— Поверь мне. Я справлюсь. Он не собирается причинять мне вред. Я просто должна поговорить с ним, но знаю, что если постучусь в дверь, то Спенс не откроет.

Скорее всего, он бы ответил, но тогда я не смогу привнести в нашу встречу элемент неожиданности. А я, по возможности, стараюсь не отказываться от него.

— Мне это не нравится.

— Если ты хочешь помочь мне, то должен сделать так, как я говорю, — раздраженно ответила я. — Свистни, если появится кто-то ещё. И не входи в дом ни при каких обстоятельствах. Пообещай.

— Я не могу пообещать этого. Если услышу, что ты кричишь или что-то в этом роде, я побегу спасать тебя.

— Хорошо.

Не я буду той, кто кричит.

Договорившись об этом, Майкл засунул руки в карманы и начал прогуливаться возле дома. Я быстро открыла замок задней двери отмычкой, — на нём даже не было защелки, — и проскользнула во внутрь.

В помещении было также убого, как и на улице. Мебель, скорее всего, была куплена на Крейгслист³³: диван с какими-то коричневыми пятнами вокруг прорехи в подушке; покосившийся кофейный столик. Раздающийся из комнаты храп, сразу же подсказал мне где находится Спенс, но я решила осмотреться на случай, если Гудмен поставил машину в гараже, или у него ночует какая-нибудь подружка. В доме всё провонялось запахом пива и старых носков, а кухня была завалена посудой и коробками из-под пиццы.

Но Спенс находился именно там, где и нужно. Один.

Найдя в сумке то, что хотела, я аккуратно поставила её за креслом. Возможно, мне нужно будет действовать быстро, а она может замедлить мои движения.

Я на цыпочках вышла из гостиной в коридор, и через несколько секунд увидела спящего Спенса. Он растянулся поперёк кровати, слегка прикрывшись простыней и одеялом. В комнате воняло потом и немытым телом. Пришлось сморщить нос, потому что зажать его было нечем. Наклонившись, я прижала к голове Спенса то, что держала в руке.

Он открыл глаза.

— С добрым утром, солнышко, — сказала я. У него задергался кадык. — Я приставила к твоей голове пистолет. Ты ведь чувствуешь его?

— Ты не посмеешь убить меня, — как-то неуверенно ответил он.

Я холодно рассмеялась.

— Спорим?

Спенс замер, лишь его горло дергалось так, как будто он пытается выблевать бильярдный шар.

— У меня с собой хомутики, — я покачала ими свободной рукой. — Ты возьмешь их, стянешь свои щиколотки, а потом пристегнешь запястье к кровати. Никаких резких движений.

Подойдя к изголовью, я вытянула руку и позволила ему схватить их. А потом замерла, готовая в любой момент отреагировать, если Спенс попытается сделать что-нибудь лишнее. Но он выполнил всё в точности, как я сказала.

Сделав шаг назад, я убрала в сторону то, что держала: бутылку из-под содовой, которую я немного модифицировала: утяжелила и согнула вокруг горлышка металлическую пластину. Приставленная к голове, она ощущалась совсем как пистолет. По крайней мере для тех, кто никогда не испытывал этого с настоящим оружием.

— Ну, теперь можно и расслабиться, — сказала я, прислонившись к стене и сложив на груди руки.

Без очков, ему приходилось косить глаза, чтобы разглядеть меня, отчего его лицо становилось уродливым. На Спенсе была старая белая футболка и боксеры в клеточку.

— Как интересно. Я думала, что вы и спите в одном из своих костюмов. Это бы объяснило почему они всегда мятые.

— Я не скажу тебе, где Райан, — быстро произнес он.

— А я об этом и не спрашивала. И почему это вы вдруг так решили?

Спенс промолчал, пристально глядя на меня сверкающими от злости глазами.

Я вздохнула.

— Ваш дружок, Джозеф Гудмен, навестил сегодня моих родителей. Ну, я полагаю, что он ваш друг, учитывая то, что вы были за рулем его машины и спите в его доме. Он коп, так что вы, скорее всего, использовали его, чтобы вытащить моего брата из государственной больницы. Как вы это сделали? Заплатили ему?

Молчание Спенса могло означать и «да», и «нет». Честно признаться, мне было всё равно. Я просто хотела довести его так, чтобы он раскололся.

— Значит, вы платите ему, — решила я. — Вы ведь не способны взять и убедить кого-то.

Он продолжал молча смотреть на меня. Это ни к чему меня не приведет. Поэтому, я сменила тактику.

— Ваш дружок, — подручный, сказал, что мой брат пропал. Судя по всему, он уже давно вышел из комы. И о чем-то рассказал. Что вы знаете об этом?

Спенс так сильно сжал челюсти, что на скулах заходили желваки.

— Я был психологом твоего брата. Я помогал ему.

— Ага. Понятно. Они привели вас, чтобы вы поговорил с ним, когда он очнулся? Вы похитили его? Что он вам сказал? Он убедил вас, что не делал этого, или что был не в своем уме? Он умеет очаровывать, мой брат. Как и все социопаты.

Желваки на его лице заходили еще сильнее.

— Вы преследовали меня несколько дней, — сказала я. — Вы пытались застать меня одну. Поговорить. Ну вот, теперь я одна. Давайте. Говорите.

Спенс молчал. Преследуя меня, он пытался добиться элемента неожиданности. Может сейчас, когда преимущество на моей стороне, он не знает, что ему сказать.

— Вы в курсе, где мой брат? — спросила я. — Вы помогали ему сбежать? Вы с дружком похитили его? Вы его где-то держите?

Никакого ответа. Он только прищурился, прожигая меня своим взглядом.

— У меня нет времени на уговоры. Вы просто пытаетесь потянуть время, пока ваш дружок не вернется домой. Простите, Док.

Я оттолкнулась от стены, внимательно осмотрела Спенса, чтобы убедиться, что он крепко связан и вышла из комнаты. Я слышала, как он сразу же зашевелился, но любое движение только сильнее затягивало хомутики, и, если только у него нет под кроватью ножа, — а я была в этом уверена, иначе он бы давно уже его вытащил, — то никуда он не денется.

Как я и ожидала, человек, который не может помыть посуду и собрать свою одежду, не будет убирать оружие в безопасное место. Два пистолета Гудмена лежали прямо на столе. Я практически разочаровалась. Так долго тренироваться, вскрывая сейфы и замки, и не получить ни шанса, чтобы применить свои умения в деле. Ещё больше я была разочарована тем, как ощущался пистолет в моих руках. Раньше я ни разу не держала его. Я думала, что почувствую себя всемогущей, но это оказалось не так. Он было просто холодным. И тяжёлым.

Интересно, у моего брата были такие же ощущения?

Вернувшись я, как и ожидала, обнаружила Спенса на том же месте. В его глазах полыхала ярость.

— Развяжи меня сейчас же, — сказал он. — Мы делаем это ради его блага.

— Тогда к чему все эти секреты? Что он сказал? — я замолчала ненадолго, а потом продолжила. — Что вы с ним сделали?

Спенс облизал сухие шелушащиеся губы.

— Он в безопасности, — прохрипел он. — Теперь он в безопасности. Пусть там и останется.

— Если он в безопасности, то зачем вы преследовали меня? — Каждая мышца в моем теле напряглась. — Скажите мне, где он. Скажите, чего вы хотите от меня.

Он что-то прошептал. Я склонилась над ним.

— Я не расслышала.

— Твой брат говорил со мной, — удивительно ровным голосом произнес Спенс. — Он сказал мне найти тебя. Я здесь из-за него.

Я замерла.

— Вы врете. Райан никогда не стал бы разговаривать с вами.

— Но он стал.

Теперь его голос был спокоен, нереально спокоен для человека, привязанного к кровати. Как будто он просто говорит о том, что на его сэндвиче слишком много майонеза, или что в конце недели пойдет дождь.

— Теперь ты знаешь, почему я так хотел встретиться с тобой наедине. Поговори со мной, Джулия. Я смогу тебе помочь.

Он лгал. Он определенно лгал, иначе высказался бы конкретнее. Но я и в прошлый раз думала, что он лжет. Мне нужно поговорить с братом.

— Что вы с ним сделали?

— Он в безопасности. Это всё, что тебе нужно знать. И ты тоже можешь быть в безопасности. Поговори со мной, Джулия.

Я проигнорировала его слова и склонилась ниже, так, чтобы он мог почувствовать моё дыхание. Я надеялась, что от него пахнет гневом.

— У вас есть последний шанс, — прошипела я. — Чтобы сказать мне, что вы с ним сделали.

Спенс промолчал. Я крепко сжала пистолет. Он делает это специально. Он специально пытается причинить мне боль. Он заслуживает того, чтобы мучатся в неведении, сдохнет ли он сейчас или нет, также как мчалась я, не зная, умру ли я за пюпитром или нет. Потому что Спенс не выполнил своего обещания, он не вылечил моего брата.

Я вынуждена угрожать Спенсу пистолетом. Другого выбора нет, несмотря на то, что при мысли об этом у меня возникает ощущение, что желудок забили кладбищенской землёй, в которой копошатся черви. Я не могу просто уйти и позволить ему продолжать преследовать меня. То, что он молчит, делает его ещё большей угрозой. Спенс будет говорить со мной только тогда, когда сила на его стороне.

И он что-то сделал с моим братом.

В конце концов, я добилась от него так необходимой мне информации: улица Хармони Лейн, дом 5464. Перерезав хомутики, я засунула их в сумку и молча ушла.

* * *

Выйдя на улицу через заднюю дверь, я обошла дом и увидела Майкла, который стоял перед фасадом, сложив на груди руки. Его челюсть ходила ходуном.

— Слава Богу, Люси — Джулия, — чуть не бросившись мне навстречу, произнёс он. — Я уже собирался идти в дом. Тебя не было так долго, что я начал паниковать.

Мой пульс, наконец, стал приходить в норму.

— Я закончила. Он сказал то, что мне было нужно. Спасибо, что постоял на часах. Все в порядке. — Я вздохнула. — Теперь нам нужно разойтись.

— Что ты имеешь в виду? — ошарашенно спросил Майкл.

— Я должна съездить в Элктон. Мой брат что-то рассказал по поводу стрельбы. Полиция вызвала Спенса, чтобы он поговорил с ним. Спенс был его психологом. Мой брат убедил своего бывшего доктора помочь ему сбежать, и сейчас его держат в доме одного из дружков Спенса в Элктоне, в ожидании дальнейших инструкций.

Майкл как-то невесело рассмеялся.

— Бред какой-то, — сказал он. — Это просто… бред.

— Однако именно так оно и есть. И если ты думаешь, что это бред, то пусть так оно и будет.

— А что ты планируешь делать в Элктоне?

Он схватил меня за запястье. Не сильно. Если бы я попыталась вырвать руку, то с легкостью освободила бы её. Но я не стала этого делать.

— Давай позвоним отцу и позволим полиции позаботиться обо всём этом.

Слова застряли у меня в горле.

— Никакой полиции. Нет. Я просто хочу поговорить с ним, — воскликнула я. — Потому, что он очнулся, он жив, и он…

Я даже не знала, что сказать. Раньше, я бы произнесла «моя вторая половинка». Но сейчас у меня не было в этом уверенности.

— Ты и твоя сестра, которая живет в Нью-Йорке и которую ты редко видишь, никогда этого не поймете.

Майкл покачал головой.

— Не думаю, что смогу это сделать. Твой брат… — Известный. Печально известный. Опасный. — …убийца. И скорее всего, его охраняют. Почему ты думаешь, что сможешь просто зайти и поговорить с ним? Говорю тебе, давай позвоним моему отцу. Он хороший полицейский и сможет со всем справиться.

— Никаких копов, — твердо сказала я. — Именно коп помог похитить моего брата. Если ты им позвонишь, то клянусь Богом, — я убью тебя. — Я больше никогда не заговорю с тобой снова.

Мне было больно произносить эти слова, но… никаких слабостей.

Он покачал головой.

— Тогда тебе придётся ехать одной. Для меня это слишком. Я отправляюсь домой. Прости, Люси… Джулия.

Он отпустил моё запястье, и рука свободно повисла вдоль тела.

— Если хочешь, я и тебя отвезу домой.

Майкл наклонился и обнял меня.

В том, чтобы стоять здесь, прижавшись щекой к его груди, чувствовалась какая-то правильность. Неожиданно, мысль о том, что придется пройти через всё это одной, заставила меня замереть. Я отодвинулась, встала на носочки и быстро прижалась своими губами к его.

Судя по тому, что Майкл опустил руки на талию и прижал меня к себе, он не собирался противиться этому. От него пахло чем-то соленым и немного чесночным (давайте будем откровенными: запах чеснока изумителен). Щетина на его лице немного царапала мой подбородок. Я раздвинула губы, позволяя его языку проскользнуть в мой рот, от чего по телу пробежали мурашки.

Я оторвалась первой, а потом посмотрела на него. Он изумленно моргнул несколько раз, всё ещё держа меня за талию, как будто я — единственное, что не дает ему упасть.

— Ты нужен мне. Пожалуйста, поехали со мной, — сказала я и моргнула, пытаясь сдержать блеск в глазах. Уверена, это не сработало. — Пожалуйста, не оставляй меня. Все всегда оставляют меня.

Майкл вздохнул, откашлялся и провел рукой по волосам, от чего они стали торчать во все стороны. Потом ещё раз вздохнул и притянул меня к себе.

— Я здесь, с тобой, Джулия, — ответил он. — Я здесь.

Рука об руку мы пошли к машине.

Я тайком улыбалась.

* * *

Девятым был убит руководитель оркестра, мистер Ватсон. На тот момент в живых оставались только он, ещё двое детей, — Пенелопа Вонг и Софи Грант, — я и мой брат.

За спиной, мы называли мистера Ватсона «мистером Морж», — у него был огромный живот, в который могла бы поместиться целая комната, постоянно красные щёки и усы, свисающие c уголков губ. А ещё у моржей есть бивни.

Эти бивни он и пытался показать в день инцидента. Когда стало понятно, что выйти не удастся, мистер Морж решил взять безопасность оставшихся двух учеников в свои руки; они затаились на полу, позади одной из ступенек, как будто это спасло бы их. Мистер Морж лежал сверху, прикрывая детей своей массой. Может, он умолял пощадить их, а может, принял смерть стойко и решительно. Я знаю лишь то, что мой брат встал над ним и выстрелил ему прямо в затылок. Он умер быстро, также, как и два подростка под его телом.

Мой брат никогда и никого не заставлял страдать, по крайней мере, не специально. Он был очень практичным. Выносил пауков на улицу. Ловил мышей в клетки, а потом выпускал их в лесу или, как это было один раз, в спальне Лив. Даже когда в школе потравили тараканов, и они бегали по коридору, ударяясь об стены, потому что яд пожирал их нервную систему, Райан ходил и давил их ботинками, даруя им быструю, безболезненную смерть. Да и животных, Флаффи и других, он всегда убивал перед тем, как изучить их внутренности.

Его милосердие показало себя во всей красе, в тот день в репетиционном зале. Да, погибло много детей. По каким-то известным только ему причинам, они должны были умереть. Но все, за исключением бедной Нины Смит (и это получилось не специально) умерли в течение нескольких минут. Возможно, они должно были умереть, но никому из них не пришлось страдать. Никому, за исключением меня.

* * *

Я взяла пистолет с собой, засунув его в сумку к хомутикам, баллончиком с перцем и фотографией брата. Не знаю, что из всего этого было наиболее опасным.

Забравшись в машину, я запихнула сумку под ноги и бросила взгляд на Майкла. Он всё ещё колебался. Я пододвинулась так, чтобы наши тела касались друг друга и дотронулась до его руки.

— Спасибо тебе.

— За то, что повезу тебя?

Я слегка улыбнулась. Ха-ха.

— Не только. За всё.

Я провела ладонью по его руке, а потом погладила большой палец так, чтобы ногти слегка оцарапали кожу. Мышцы на его запястье вздрогнули от этой ласки.

— За то, что едешь со мной в Элктон. Не знаю, хватило ли бы у меня сил сделать это… одной.

— Конечно, — улыбнулся он. — Я рад находится рядом с тобой. Я хочу быть рядом с тобой.

Я улыбнулась ему в ответ. Мои щеки были холодны как лёд.

— Какой адрес? — спросил он, держа палец над навигатором. Я сказала ему, и мы тронулись в путь. Периодически я косилась на него, боясь, что он придет в себя, и развернет машину в обратную сторону, но он продолжал пристально смотреть вперед, сжимая пальцами руль. Единственным признаком того, что он всё ещё нервничал, была его дергающаяся челюсть.

Я собиралась подумать о том, как пробраться в дом так, чтобы не потревожить парней, которые, определенно, сторожили моего брата, но, вместо этого заснула.

— Джулия, просыпайся. Думаю, мы в Элктоне.

Я мгновенно открыла глаза. У меня перехватило дыхание при виде знакомого пейзажа. Юг штата был прекрасен, но слишком уж белый, слишком чистый, слишком новый.

Элктон был другим. Элктон был домом.

Здесь были зимы, когда я носила тёплое пальто и лето, когда мы ходили на пляж. Здесь, туман был таким густым и низким, что поход сквозь него напоминал прогулку в облаках или… сон.

Здесь были бесконечные виноградники, простирающиеся до скалистых гор, в которых мы с братом любили гулять, когда были детьми.

— Думаю, мы почти приехали, — сказал Майкл.

Он снова стал стучать пальцами по рулю. Наверное, нервничает, размышляя о том, что я собираюсь сделать. Как бы мне хотелось, чтобы он просто перестал думать.

— Осталось двадцать минут.

Я поёрзала на сиденье, тоже начиная нервничать. Хорошо, что у меня есть пистолет. Я надеялась, что он мне не понадобится, но с ним я чувствовала себя в безопасности.

— Ты в порядке? — поинтересовался Майкл. Он протянул руку и сжал мою коленку. Я схватила его ладонь до того, как убрал её, и крепко сжала.

— Нет, — ответила я. Как хорошо хоть раз быть с кем-то честной. — Но я буду.