Через несколько занятий Евгения Андреевича полгруппы девчонок начало сходить от него с ума. Я пыталась относиться к этому скептически, но даже я не могла не признать его ум, харизму и умение держаться в обществе. А ещё, да, мне очень нравилась его внешность. Могла залипнуть на всю пару, глядя на него.
И, в отличие от остальных, мне за это ничего не было. Я вообще стала невидимкой на его практиках. Правда, несколько раз он даже пытался выгнать меня с пар:
– Смирнова! Ты получила свой заслуженный автомат! Можешь с удовольствием прогуливать лекции!
– Евгений Андреевич, я не могу! Вы не перетянете меня на сторону зла! Раз прогулявший – прогуляет ещё, – с улыбкой вторила ему я.
Мне нравилось с ним пререкаться.
А потом слышала от Бьянки восхищённые речи.
– Боже, Колякин такой душка! Ты так круто его отшила сегодня! Боже, ты играешь с огнём! – хихикала она. – Знаешь, я бы с радостью оказалась бы в его крепких объятиях.
– Ты же знаешь, что отношения между студенткой и преподавателем запрещены, – зло отчеканила.
Дурацкие правила! Повторяла их себе каждый день, как мантру, как заклинание, но они всё больше злили меня.
Запретный плод?
– Брось, какой он учитель? Аспирант. Чисто теоретически, тоже студент. Но какой красавчик! Спортсмен. Комсомолец!
Бьянка почему-то была стопроцентно уверена, что Женя был накачанным. Я же не могла оценить его фигуры, ибо пиджак, идеально сидящий на нём, скрывал всё. Но, когда он отстёгивал верхнюю пуговицу, я вновь залипала.