Случайно... Злой?

Глава 4

Это был не просто поцелуй. Нет. Чаам открылся ей, чтобы показать свои мучения, сжигающую боль его одиночества. Она увидит его сердце, душу и разум. А потом Чаам и Мэгги займутся любовью и раскроют сладко-горькую правду. Что он будет делать, если поймёт, что Мэгги и в правду его пара? А это важно? Как ни смотри на это, ситуация нереальна. Его мир не подходил для этой деликатной смертной, а Чаам не мог отвернуться от того, что он. Но и не мог не двигаться вперёд, желая узнать, почему судьба соединила их. Он прижался к губам Мэгги и скользнул в её рот языком, выплескивая из себя каждую унцию необработанного сексуального голода, который сжигал его изнутри. Больше никаких игр.

Несколько адских мгновений, Маргарет вела себя целомудренно и праведно, пока её стены не рухнули, и она не обняла Чаама, отвечая на поцелуй с жадностью, жаром и раскованностью.

«Да…»

Тут же всё тело заполнилось её светом, достигая каждого уголка его души.

«Чёрт возьми, чувак. Она должна быть твоей парой».

Чааму не нужно заниматься с ней любовью, чтобы ощутить мощную связь между ними. И вместо того, чтобы казаться тяжёлой судьбой, как он себе это представлял, связь наполнила тихой силой и душевным спокойствием. Неважно, что будет дальше, он найдет способ быть с Мэгги.

— Скажи, что хочешь меня, — выдохнул он между поцелуев.

Мэгги отстранилась и посмотрела ему в глаза.

— Что ты?

— Маргарет, а это важно? Ты чувствуешь, что нам суждено быть вместе, а я ждал тебя всю свою жизнь. Ты чувствуешь правду, так скажи, что хочешь меня.

Что она могла сказать? Кем бы он ни был, только что просто отправил её корабль в бушующие волны неизведанных вод. Этот поцелуй! Словно древний циклон кочевого ветра, который служил Чааму свидетелем многие века. Каждая волнующая эмоция и обыденная мысль, каждый удар его одинокого сердца… Мэгги наблюдала за всем, видела лица всех, кому он помогал, родных и врагов. Она чувствовала его разочарование от роли, возложенной на него, и внушение, поддерживающее его, даже когда мысль о том, что очередной день в роли Бога, сведёт с ума, довлела над ним. О Господи! У неё в голове был сумбур. Словно она только что побывала на съемочной площадке вестерна о Диком Западе, и вдруг решила заглянуть в окно салуна, но поняла, что реальный мир как раз там.

Он говорил правду. Но как могли Боги существовать и о них никто не знал? Мир не так прост. Вся жизнь искусственных фасадов рушилась у её ног, а в этой новой реальности каждая фибра существа Мэгги пела об истине: она была рождена, чтобы быть с Чаамом. Поэтому ни один другой мужчина не тронул её сердца.

«Я не сломанная…»

Мэгги вздохнула. Да, она хотела его. Не хотела делать следующий вздох без него. Она усыхала и умирала за то мгновение, пока грубые руки не касались ее голой кожи, без его губ, интимно исследующих её тело, без него глубоко внутри её тела. Мэгги могла упасть, если не получит всё это прямо сейчас.

— Да, — наконец, промурлыкала она.

На его полных, греховных губах, в обрамлении лёгкой щетины, расцвела порочная улыбка.

— Да, что?

— Ты действительно собираешься заставить меня сказать это?

— Естественно.

— Я хочу тебя, — произнесла она, но в глазах сияло то, что было на сердце и душе — безумная, полная, эпическая истина, которую слова никогда не смогли бы выразить: Мэгги принадлежала Чааму. По крайней мере, она чертовски этого хотела.

— Это не мольба.

— Не дави, — прошипела она.

— Я не говорил, что ты должна умолять словами.

Он аккуратно, не задевая больную лодыжку, усадил Мэгги на землю.　

— Покажи телом, что ты чувствуешь. — И расстегнул пуговицу на её платье.

Ее внутренности скрутились в узел предвкушения. Ещё одна пуговица. За ней другая.

Мэгги сглотнула.

— Прекрасна. — Он провёл кончиками пальцев по её полуприкрытой груди и натянул верёвки, которые сдерживали бока платья.

Но замер.

— А это что?

Кулон, который она не снимала со дня, когда отец… Господи! Её отец!

Она отстранилась и стянула половинки платья.

— Мне надо тебе кое-что сказать. — Инстинктивно, она понимала, что между ними не должно быть секретов.

«Бог ты мой! Я свихнулась, да?! Не могу поверить, что это произошло».

Чаам сократил расстояние между ними.

— Это может подождать? Если речь идет о видах, уверяю, мне всё равно. Будь ты чупакаброй, я бы тебя хотел.

«Что ещё за ерунда такая чупакабра?»

Она покачала головой.

— Мой отец пропал. Поэтому я оказалась в джунглях. И как бы сильно я не хотела заняться этим с тобой — что невероятно безумно и я не стану спорить, ты точно не человек, и я точно-точно не смогу выкинуть тебя из головы и души или жизни, потому что тоже видела это видение, которое было… было… невероятным, и просто сохну по тебе — но я должна найти отца.

— Сохнешь? Полагаю, это значит, что ты желаешь меня?

Она кинула.

— Желание глубокое и всепоглощающее?

Она опять кивнула.

Чаам на секунду злорадно улыбнулся.

— Как давно он пропал?

— Три дня. И ему было плохо.

— Предположу, что ты говоришь о его психологическом здоровье.

Мэгги вновь кивнула.

— Я успею съесть зефирку?

Чаам запихнул Мэгги себе за спину, но через мгновение застонал с облегчением.

— Чёрт возьми, Симил, сколько раз я говорил тебе не подкрадываться ко мне?

— Пять тысяч двести двадцать два раза, — ответила Симил. — И ещё шесть тысяч триста пятьдесят раз, прежде чем я услышала!

Мэгги сразу узнала странную рыжеволосую, только теперь она была одета в костюм мариачи[5], в комплекте с ослепительным сомбреро. Естественно, локо-сомбреро.

— Забавно. Не расскажешь, какого черта ты здесь делаешь?

— Что? Богиня Подземного Мира не может отправиться на неспешную прогулку в джунгли, не имея никаких скрытых мотивов, особенно связанных с озорством, хаосом и мировым господством?

— Нет, — ответил Чаам.

Мэгги почему-то стало легче, что Чаам не особо жалел странную женщину, чертовски пугающую её.

— Когда я её встречала днём, она сказала, что ищет тебя, — прошептала Мэгги. Чааму.

Чаам посмотрел на неё.

— Ты уже встречалась с моей сестрой?

Мэгги кивнула, хотя на самом деле хотела скривить кислую мину, чтобы выразить полное отвращение к женщине, которую он назвал своей сестрой.

— Ух-гу. Она вышла из воды, когда я застряла на причале.

Чаам зашептал:

— Что она говорила?

— Только правду, брат, — ответила Симил. — Мэгги — твоя судьба.

Чаам зарычал.

— Ты что-то задумала, я знаю. — Он указал на причал. — Туда. Живо.

Симил закатила глаза и замаршировала к причалу.

— Боги. Прямо весь из себя босс, — прошептал она, проходя мимо Мэгги.

— Нет, он идеален, — прошипела Мэгги, поражаясь, что ей противны те, кто ругал Чаама.

— Ох, ты просто подожди, — возразила Симил и пошла дальше.

Пока Мэгги застёгивала платье, у Чаама и Симил был бурный разговор. Не то, чтобы Мэгги могла различить их лица в темноте, но вода хорошо проводила голоса. Мэгги никогда прежде не слышала так часто повторяющееся слово на букву «х». Позже, она поговорит с Чаамом про его неджентльменский лексикон. На данный момент, она внимательно слушала, как Симил вновь и вновь клялась, что пришла, не собирать… Она сказала души?

— Ты на хрен ждёшь, что я поверю, будто ты просто прогуляться вышла? — спросил Чаам.

— Да! Я услышала про того сверчка, и, ну… проклятье, Чаам! Ты знаешь, что случилось с Альберто, и я слишком остро отреагировала. Теперь ищу его.

— Впредь тебе наука не превращать людей в насекомых, и тем более не выпускать их в джунглях!

«О, Господи, — подумала Мэгги. — Они ведь не серьёзно?!»

— Я не хотела ему вредить, — возразила Симил. — Всего-то думала преподать урок за то, что он проводил много времени с той маленькой шлюшкой!

— Симил! Она — его сестра. Больная сестра. У тебя нет сострадания?

Она долго молчала, а затем спросила:

— Вопрос с подвохом?

— Неважно, — ответил он. — Окажи мне услугу.

— Сейчас?

— Да, — Чаам приглушил голос, и Мэгги теперь его не слышала.

Спустя пару мгновений эти двое вернулись к костру.

— Мэгги, Симил любезно согласилась найти твоего отца, так что если ты можешь…

— Что? Ты её посылаешь? — спросила Мэгги.

Симил зашипела.

— А чё такого, пирожок? Я может и сумасшедшая на вид, но на самом деле я… на самом деле. Ну, да, я сумасшедшая. Ты даже не представляешь насколько.

Мэгги поняла, что Чаам недавно про Симил рассказывал. Именно она пыталась завести любовников и сошла с ума.

Чаам притянул Мэгги к себе.

— Оставить тебя здесь, в джунглях, одну — не вариант. Либо идёт она, либо я.

Мэгги определённо не хотела оставаться наедине с умалишённой.

— Понятно.

Чаам обхватил её лицо тёплыми, грубыми ладонями и тут же — как бы не было это неуместно — Мэгги заметила, как её тело сладострастно напряглось. Запутав руку в её волосах, Чаам поцеловал её.

— Я знал, что ты поймёшь. Кроме того у нас есть незаконченная мольба.

После того, как Мэгги дала описание отца и приблизительное местоположение раскопок, Чаам целых десять минут расписывал судьбу Симил во всех ярких деталях вплоть до того, что будет с её кутикулами, если она не найдет отца Мэгги. Иронично, красочная угроза не испортила впечатление Мэгги о Чааме. Его истинный облик отпечатался в душе. Он — Бог. Как она не заметила этого раньше? Сила и власть сочились из каждого слова и жеста. Даже блаженная реакция Симил — закатывание глаз и топанье ногой, не выказывая страха — указывало на то, что она не из этого мира. Или может это признаки её сумасшествия? Кто знал?

Чаам провожал Симил взглядом, пока её силуэт не скрылся в темноте, затем подбросил дров в костёр.

— Готова?

— А ты? — спросила Мэгги.

Он склонил голову.

— Да, готов.

Мэгги застыла.

— Ты хочешь сказать…

Он вновь потянулся к пуговицам на её платье.

— Подожди! — Она схватила его за руку. — Я кое-что хочу уточнить?

— Да? — В его глазах блеснуло нетерпение.

— Ты сказал, что ждал меня в течение всего своего существования?

Он кивнул, и тепло ей улыбнулся. И да, внутри нее все плавилось.

— Ты точно уверен, что это я? — выпалила она.

Чаам снова кивнул.

— Думаю, я понял это с того самого момента как прикоснулся к тебе. Нас свела судьба, я это чувствую.

Теперь и она это чувствовала. В конце концов, она считала, что именно это и испытывала. И так чертовски трудно было в это поверить.

— А что, если ты ошибаешься?

— Я никогда не ошибаюсь в таких вопросах.

— Мне нужно что-то существеннее, если я собираюсь отдаться тебе.

Он не потрудился обдумать ответ.

— Я тысячи лет помогал смертным найти связь с их истинной любовью и стал искусным в распознавании знаков двух душ, предназначенных друг для друга.

— Но ты же говорил, что ты Бог Мужского… — Ох, что же там было? Кутежа? Лукавства? Похоти?

— Начала, — добавил он.

— Да, точно. То есть ты помогаешь мужчинам…

— Заняться сексом. Но я не трачу время на тех, кто просто хочет секса, хотя он, — Чаам провёл пальцем по линии её подбородка, — безусловно, имеет место быть и должен быть.

От таких слов в голосе Маргарет вспыхнули яркие сексуальные образы, посылая трепет волнения прямо в сердце. Боже, она очень хотела, чтобы Чаам вновь и вновь повторял слово «секс».

— Я помогаю мужчинам, — продолжил он, — которые нашли настоящую любовь, но сбились с пути и не могут сделать следующий, очень важный шаг. Иногда из-за страха быть отверженным или того, что они не понравятся женщине, особенно если это его первый раз.

— Почему ты помогаешь только мужчинам? — спросила она.

Он посмотрел на неё, словно говоря: «Да ты, должно быть, шутишь!»

— Что? Это вполне очевидный вопрос.

— Потому, — ответил он, — что мужчины — идиоты.

Не поспоришь.

— Точнее, они идиоты, когда дело доходит до близости. У женщин к этому дар от природы.

И вновь не поспоришь.

— А как ты им помогаешь? — поинтересовалась она.

Он пожал плечами, словно человек, знающий ответы на всё.

— Зависит от ситуации. Иногда просто стоит вопрос удаления накопленной негативной энергии — страх подобен раку, только в душе. В других случаях приходиться заставлять, двигаться вперёд, так сказать. И бывает так, что я должен учить всему, что делать.

Она сглотнула.

— Учить? Т-ты имеешь в виду показывать на натуре?..

Он поднёс её руку к губам и поцеловал внутреннюю сторону запястья. Лёгкое царапание щетины и мягкость губ послали всплеск по нервным окончаниям.

— О, да, — прошептал он. — Показываю, как удовлетворять женщину, в частности, их женщину. Ведь они все разные.

У неё всё сжалось внутри.

— Т-ты знаешь, чего хочет каждая?

Он прижался своим огромным, накаченным телом к её.

— Да. Это дар. — Он медленно склонился и зашептал ей прямо на ухо. — Лишь увидев женщину, я знаю, как доставить ей величайшее удовольствие. — Он опустился к её шее.

— Ч-ч-ч-что же я х-х-х-хочу?

«Мозг? Ты ещё тут? Прошу, не бросай меня»

Горячее дыхание Чаама опалило кожу шеи Мэгги.

О-о-о-о, да-а-а-а. Этого она хотела. Откуда он узнал?

Он прижался губами к этой точке и начал тереться выпирающей эрекцией об её бёдра.

Да-а-а-а-а, и этого она хотела. М-м-м-м-м, он хорош.

Он тут же прижался губами к её, скользнул языком в рот и целовал её, двигая бёдрами.

Внезапно, очнулась дикая и раскованная Маргарет, которой прежде не было. Этой Маргарет было всё равно на приличия или рациональность. Эта Маргарет, которая тяжело дышала и царапалась, желая его глубже в себя. Эта Маргарет с тем же напором отвечала на движения языка Чаама и жаждала облизать каждый сантиметр его мужского тела.

В бешеном ритме Чаам стянул с Мэгги платье и нижнее бельё, после чего уложил на гамак. Она потянулась к Чааму, но он отстранился, пришпилив её к месту взглядом бирюзовых глаз. После чего неспешно снял льняные брюки и выпрямился во весь рост. Широкие и прямые плечи, гордые и чётко очерченные мышцы пресса, накаченная грудь и сексуальный участок волос, окружающий объект, которым Мэгги была одержима с самого первого вида, когда Чаам вытирался полотенцем на причале. Тогда она не смогла рассмотреть мужское достоинство, но сейчас уставилась на него во все глаза. Его ствол выпирал вперёд, словно сабля из плоти. Маргарет заёрзала, когда осознала, что жар между ног потушит лишь этот большой, пульсирующий объект.

«Ты шутишь? Посмотри на размер! Ты всерьёз думаешь, что оно доставит тебе удовольствие?»

Дикая Маргарет пустилась наутёк.

— В чём дело? — Он посмотрел за одно плечо, потом за другое. — Сзади чёртов ягуар?

— Нет… просто… я… ну… никогда, — она посмотрела на своё тело, а затем на его устрашающий орган.

— Ах, понятно, — он расслабленно улыбнулся. — Не переживай, гамаками пользуются не одну тысячу лет. Заверяю, он надёжен. И я знаю что делаю.

— Нет, я хотела сказать про размер… — «Блин! Как сказать об этом?» — Ты большой, ясно? Очень, чертовски большой, а я…

— Мне сказали, что этот гамак, — прервал он её, — может выдержать вес десяти человек, хотя я не хотел бы это видеть. Кроме того, — он наклонился и легко поцеловал её в губы, — я знаю, что делаю. Я Бог мужского начала и практически изобрел секс.

Ох, ядрёна кочерыжка!

— Я никогда не была с мужчиной! — выпалила она.

Он так широко улыбнулся, что показал практически все жемчужно-белые зубы.

— И я не был.

— Смешно.

Он посерьезнел и посмотрел Мэгги прямо в глаза.

— Я никогда прежде ни с кем не был.

— Девственник? Ты?

— Да, — без капли стеснения ответил он.

Такое ни разу не пришло ей в голову, но учитывая то, что она теперь знала — Боги реальны? — о его виде, ну, конечно он девственник.

Он выгнул брови, а в его глазах можно было прочесть: «Я знаю, ты хочешь этого», но произнёс он:

— Уверяю, я точно знаю, что делаю. И знаю, что тебе нужно.

Не разрывая зрительного контакта, он лёг на Маргарет, удобно расположившись между её ног. Такое простое движение восхитительного, тёплого Чаама, прижимающегося к ней, стало самым чувственным моментом за всю жизнь Мэгги. А когда он прижался к её губам своими, когда накрыл грубой рукой её грудь, а головка его налитого члена прижалась к входу в её тело, она поняла, что значит умолять телом.

Она скользнула руками по бокам к его узким бёдрам и обхватила упругие, округлые ягодицы, которым она решила поклоняться, чтобы прижать его ещё ближе.

Он сильнее и тяжелее, поэтому легко воспротивился приглашению войти в тело Мэгги.

— Нет, — прошептал он ей на ухо, — будет не так больно, если я буду действовать медленно. И тебе будет приятнее.

Разве он не говорил, что знает о её желаниях? Если так, то должен знать, что она бесстыдно умоляет о каждом твердом миллиметре его плоти. Она потянулась к его губам, скользнула языком между ними и подняла бёдра к его стволу, заставляя его проникнуть в тело.

Зажмурившись, Чаам застонал.

— Ты меня плохо слушал, вот чего я хочу, — прошептала Мэгги.

Он открыл глаза, в бирюзовых глубинах которых мелькнуло что-то животное и алчущее.

Прежде чем она успела сказать ещё хоть слово, он подался вперёд и проник в её лоно.

Хотя она умоляла его об этом, он знал, что боль была резкой. Он был свидетелем бесчисленного количества первых раз женщин. Как правило, он наблюдал из своего царства и оказывал помощь неуклюжим мужчинам, которые готовы были кончить первыми. Но никакое количество увиденных актов не подготовило его к экстазу с Маргарет О'Хара. Оказавшись глубоко в её жарком лоне и сплетая их тела воедино, он ощутил себя живым с греховным восхищением.

— Ты в порядке? — Он едва сдерживался, чтобы не начать толкаться в неё, зная, что ей ещё больно, что по её телу прокатываются противоречивые ощущения боли и удовольствия.

Сильно зажмурившись, она кивнула.

Он прикоснулся к её губам и выпустил слабый импульс тела, помогая ей исцелиться.

— Скажи, когда захочешь большего, — прошептал Чаам.

Через секунду, она сама пленила его губы в поцелуе и толкнулась бёдрами ему навстречу.

Невольный стон сорвался с его губ. Он и не представлял…

С каждым восхитительным движением чувственное напряжение нарастало. Маргарет впилась в его спину ногтями, принимая его глубже в своё тело и двигаясь с ним в одном ритме. И когда Чаам подумал, что его удовольствию уже некуда нарастать, она выкрикнула в ночь его имя, достигнув пика. Всё её тело напряглось, а внутренние мышцы сдавили член.

Он почувствовал, как горячая сперма вырвалась из члена, и выкрикнул имя Маргарет.

Нет, он ни за что не отпустит эту женщину.