Случайный хозяин для невольницы

Пролог

После недели дождей наступила хорошая погода. Солнце ярко светило, щедро делясь своим теплом с основательно промоченной землей, и от того травы пошли в рост, лесные ягоды начали наливаться, а грибы выскакивали на полянах так плотно, что хоть косой коси.

Именно поэтому Мэри и Ормас встали с утра пораньше.

Полная неопрятная женщина небрежно заколола слегка тронутые сединой тусклые волосы, приготовила себе и мужу завтрак из двух кусков хлеба и киселя и, ворча о том, что у всех мужики как мужики, а ей попался непутевый бездарь, начала собираться.

Достала из чулана две большие, местами треснувшие корзины. Приготовила еще краюху хлеба да фляжку с квасом.

Муж – высокий и худой, как жердь – тем временем ворчал, что еды нормальной сто лет не видел, и что женился на неряхе, не способной привести дом в порядок, заштопать ему дырку на носке и приготовить хоть что-нибудь съедобное.

Вот так, переругиваясь и высказывая друг другу взаимные претензии, они разделались со скудным завтраком и отправились в лес. За грибами.

Каждый из них мечтал, когда вернется домой, сытно поесть, продать излишки урожая ленивым горожанам, а на вырученные деньги купить браги. Правда, Мери иногда хотелось новый платок, а Ормасу пойти в кабак, где подавали достойное пойло, но оба знали, что закончится все как обычно: они выручат немного денег и вернутся домой, чтобы продолжать ныть, что жизнь так несправедлива и никто не хочет просто так осчастливить богатством двух лентяев, перебивающихся случайными подачками.

Природа к появлению таких гостей отнеслась настороженно. Ягоды не спешили сверкать наливными боками, а грибы прятались в траве да под опавшими листьями.

Муж с женой прошли по привычным местам и не набрали ничего, кроме десятка сыроежек да пары старых подберезовиков.

– Я тебе говорила, вчера надо было идти, – ворчала Мери, – кто-то был на днях и все срезал.

– Вот и шла бы сама, – огрызнулся Ормас, – у меня дела были.

– Какие дела? – пренебрежительно фыркнула женщина. – На койке лежать да в потолок смотреть? Думать о том, что когда-нибудь станешь великим и богатым?

– Когда этот день наступит, первое, что я сделаю – велю тебя повесить, – зло отозвался он, – всю плешь проела.

Но каждый из них знал, что никуда им друг от друга не деться. Никому не нужна ни грубая неопрятная толстуха, ни ленивый пьянчуга. Так и проживут они до конца своей жизни в ветхом, покосившемся доме на окраине деревни, перебиваясь с воды на воду.

– Здесь ничего не найдем. Надо идти к Лазоревому Озеру, – предложила Мери и, перехватив корзину поудобнее, грозно посмотрела на мужа, который уже собрался с ней спорить.

– Туда идти почти час!

– Зато там можно найти царский гриб.

– Он вкусный, – мечтательно согласился Ормас.

– Он дорогой, – тут же осадила его жена, безжалостно руша мечту поплотнее набить брюхо.

Переругиваясь и проклиная друг друга, они добрались до озера, когда роса на траве уже начала подсыхать. Солнце светило, скользя игривыми лучами по водной глади, солнечными зайчиками прыгая по берегу и слепя глаза.

– Ищи давай! – цыкнула Мери на мужика, который, притомившись, решил вздремнуть на берегу.

– Без тебя разберусь, – он только картуз на глаза опустил и, запрокинув руки за голову, устроился на мягкой траве.

– Бездарь. Неудачник. Сопля бестолковая, – причитала Мери, ползая по прибрежной траве – царский гриб любил у воды расти. Только бы найти ярко-оранжевую шляпку! Где один, там и пять. Где пять, там и полкорзины. А если будет полкорзины, то можно будет продать и купить чего-то повкуснее хлеба да куриных хребтов.

В высокую осоку она не лезла – там гриб не прятался. Надо было искать шельм-траву с листьями, такими же большими, как у лопуха, но с розовой каймой по краю. Вот под такими листами чаще всего царский гриб и сидел.

Она еще издали заприметила куст, отдающий розовым, и поспешила к нему. Подняла большой лист, да так и села, уронив корзину на землю.

Под листом среди мягкого мха сладко спал младенец. Крошечная девочка. Ее ярко-рыжие кудряшки обрамляли розовое личико, маленькие ручки были сжаты в кулачки, а бровки насупились, словно малышка думала во сне о чем-то тревожном.

Мери попятилась и, забыв о корзине, со всех ног бросилась к мужу.

– Вставай, увалень тупоголовый! – грубо пихнула его в бок.

– Чего тебе? – рыкнул он, недовольно сдвигая шапку на бок.

– Я ребенка нашла!

Муж сфокусировал на ней подозрительный мутный взгляд и понял, что жена не шутит, торопливо поднялся на ноги:

– Где?

Не говоря ни слова, женщина побежала обратно к розовому кусту так быстро, как позволяли трясущиеся телеса.

Ребенок все так же спал, прижав кулачок к щеке и забавно чмокая.

– И правда ребенок. Девчонка, – прогудел Ормас.

– Тихо ты, разбудишь!

– И что?

– Как что? Вдруг кто услышит и придет? Егери вечно вокруг озера мотаются.

– Да что мне эти егери? – храбрился мужик, за что получил толстым локтем в бок.

– Ты совсем дурак? Мозги продуло? Это же драконий ребенок!

– Ты-то откуда знаешь? Может, просто мамаша непутевая тайком родила да бросила, чтобы спиногрыза не тащить на себе.

– Нет, – Мери страстно покачала головой, – драконьи дети только на берегу Лазурного озера появляются. Это такой ребенок! Я чувствую.

– И что?

– Ты забыл? За каждого такого найденыша двадцать золотых в городе дают!

Напоминание о деньгах сменило настроение мужчины. Он снова посмотрел на беспомощного детеныша, в этот раз без раздражения и брезгливости.

– Мы ее возьмем и отнесем в город. Только надо не через деревню идти, а то староста отберет и сам отвезет. В обход пойдем.

Решив так, супруги пересыпали все грибы в одну корзину. Дно второй выслали мягкой травой да платком, который Мери с головы сорвала. Она осторожно подняла малышку и, стараясь не разбудить, переложила ее в корзину.

– Идем, – прошептала мужу, и они побрели обратно, воровато оглядываясь по сторонам.

Уже когда миновали опушку и двинулись в сторону объездной дороги до города, Мери остановилась.

– Что опять?

– А давай ее себе оставим? – предложила так внезапно, что муж вздрогнул.

– Совсем из ума выжила? Только дочь непутевую из дома к мужу выселили, а ты еще одного нахлебника хочешь притащить? Самим жрать нечего, а еще эту терпеть, – он гневно кивнул на корзину, где спал ребенок, – от нее только вонь да крики будут.

– Нет, ты послушай, – глаза женщины алчно заблестели, – мы ее оставим. Всем остальным скажем, что дочь нагуляла, в подоле принесла да нам под дверь подкинула. Воспитаем ее как родную.

– Точно с ума сошла, – скривился Ормас.

– Да подожди ты. Не перебивай! А когда ей стукнет восемнадцать, поедем в прибрежный Кемар. Там рынок невольничий есть. – Произнесла шепотом, – продадим ее. Что нам эти двадцать золотых? За взрослую девушку-дракона мы получим целое состояние. Ради этого можно и потерпеть. Да и в деревне, глядишь, проникнутся и помогут чем-нибудь. Едой поживимся, вещами. И ей в хозяйстве применение найдем.

Ормас почесал макушку и хмыкнул.

– Умная ты баба, Мери, – неуклюже приобнял жену. Мысли о хорошей наживе тут же расцвели в его фантазии буйным цветом.

Супруги еще раз переглянулись, убедились, что вокруг никого нет и, резко поменяв направление, пошли обратно в свою деревню.

А малышка продолжала спокойно спать, не подозревая о том, какая судьба была ей уготована.