Смертельная игра

15

Небольшой двухмоторный самолет приземлился на крошечном аэродроме Дилларда в половине девятого вечера. На склонах окружавших поселок гор лежал свежевыпавший снег, а воздух был сухим и холодным. Редкие лужи на единственной гудронной полосе покрылись льдом и блестели в свете посадочных огней. Терминал аэропорта представлял собой унылый одноэтажный барак, в котором светилось всего одно окно, зато возле выхода стояло целых два свободных такси.

По пути из аэропорта в поселок на мобильник Спайро позвонил Чарли. Выслушав доклад подчиненного, агент помрачнел.

– Чарли говорит, что здание суда сгорело шесть лет назад вместе со всеми архивами. В местной школе тоже нет никаких сведений о семье Болдридж.

– Может быть, Кевин и его братья учились не в диллардской школе? – предположила Ева.

– Сейчас Чарли проверяет Джемисон – ближайший к Дилларду поселок, но до него больше тридцати миль. – Спайро посмотрел в окно машины. – Впрочем, школа в любом случае откроется только завтра утром. Придется заночевать в отеле… если конечно, здесь есть отель. В Дилларде живут всего четыре тысячи человек.

– Шесть с половиной тысяч, мистер, – поправил его водитель. – Но отеля действительно нет.

Спайро полез в карман за записной книжкой.

– Мой помощник упоминал пансион, который содержит миссис Толви с Сосновой улицы. Вы знаете, где это?

– Знаю. – Водитель кивнул. – Хорошее место. Там чисто и отлично кормят.

– Тогда давайте отправимся туда… – Ева посмотрела на регистрационную карточку водителя, –…мистер Брендл. Нам годится любое место, где можно переночевать.

– Зовите меня просто Боб, – отозвался водитель. – Думаю, лучшего места, чем у миссис Толви, вам не найти. Она содержит пансион уже лет двадцать пять и каждые пять лет меняет матрацы.

– Невероятно! – с иронией заметил Спайро, и водитель с неодобрением покосился на него.

– У нее бывает не так уж много постояльцев, так что менять их чаще вроде незачем, – сказал он.

– Двадцать пять лет… – проговорил Джо. – Удачно получается, не так ли, Спайро?

Агент пожал плечами.

– У Чарли башка варит. Что ж, попытка не пытка… Возможно, эта миссис Толви сможет нам помочь.

– Скажите, у нее хватит комнат для всех нас? – поинтересовался Джо у водителя.

– У нее шесть комнат, а постояльцев сейчас вроде бы нет. – Водитель кивнул. – Да мы почти приехали. Сами увидите. Я могу подождать и, если вам что-то не понравится, отвезу вас к старухе Гриффите. Правда, это на другом конце города, да и готовит она похуже, но зато у нее места побольше.

Пансион миссис Толви представлял собой внушительных размеров двухэтажное серое здание с широким деревянным крыльцом, недавно к тому же отремонтированное. Глухая «штормовая» дверь была распахнута, а застекленная вторая дверь светилась мягким и теплым светом.

– Мне здесь нравится, – сразу объявила Ева, разглядывая палисадник под окнами.

– Что ж, пойдите поговорите с хозяйкой и, если договоритесь, дайте мне знать – я перенесу ваши вещи.

– Погодите, Боб, – остановил Спайро водителя, который уже собирался вылезти из машины. – У вас в городе есть бар?

– Обижаете, мистер! Целых четыре. Если хотите, могу отвезти.

– В каком из них собираются старожилы?

– Старики больше всего любят бар Симма на Третьей улице.

– Отвезите меня туда, когда выгрузите вещи, – попросил Спайро. – Я хочу попробовать выяснить кое-что уже сегодня, – объяснил он Еве. – Снимите для меня комнату, только предупредите миссис Толви, что я приеду попозже.

Ева кивнула.

– А Джо пусть поговорит с миссис Толви, – добавил Спайро. – Поговоришь, Джо?

– Разумеется, – откликнулся детектив.

Миссис Толви оказалась невысокой полной женщиной лет пятидесяти с большими серыми глазами и короткими кудрявыми волосами, кутавшейся в бледно-зеленую шерстяную шаль.

– Я видела, как Боб привез вас, – сказала она, широко улыбаясь гостям. – Меня зовут Нэнси, Нэнси Толви. Вам, очевидно, нужен номер?

– Три номера. – Джо подхватил с крыльца выгруженные водителем сумки и первым шагнул в прихожую. – Двойной для мисс Дункан и девочки, одинарный для меня и еще один – для нашего товарища, который подъедет позже.

– К сожалению, у меня нет двойных номеров, но я могу предложить голубую спальню. Там стоит полуторная кровать и еще есть место для раскладушки. Мисс Дункан и девочке будет там очень удобно.

– Это нам подходит, – кивнула Ева.

– Тогда покажите мисс Дункан ее комнату, а я пока запишу нас в книгу регистрации постояльцев, – предложил Джо.

Повесив на плечо дорожную сумку с вещами и взяв Джейн за руку, Ева поднялась наверх вслед за миссис Толви. Спальня оказалась просторной и чистой комнатой, оклеенной нежно-голубыми обоями. В ней было довольно прохладно, и хозяйка поспешила включить обогреватель.

– Ванная и туалет в конце коридора, – сказала она. – Я понимаю, что это, наверное, не очень удобно, но дом довольно старый, и…

– Понятно, – кивнула Ева. – Нас это не смущает. – Она повернулась к девочке. – Ты слышала? Иди первая, а я принесу тебе пижаму, только сначала распакую вещи.

– Хорошо. – Джейн неожиданно широко зевнула. – Мне ужасно хочется спать.

– Это от высоты, – объяснила миссис Толви. – Наш городок находится на высоте полутора миль над уровнем моря. – Она внимательно посмотрела на них. – А вы, похоже, не из наших краев.

– Да, мы приехали из Финикса, – ответила Ева, и миссис Толви кивнула.

– Я была там однажды, но в Финиксе для меня слишком жарко. Будь я помоложе, я бы, возможно, сумела приспособиться, но мне уже скоро стукнет пятьдесят пять. Всю жизнь я прожила в Дилларде и не променяю его ни на какие другие города…

Всю жизнь… Джо обещал Спайро, что побеседует с миссис Толви, но Ева решила, что может с тем же успехом сделать это сама.

– Мы пытаемся разыскать одну семью, которая, возможно, когда-то жила в Дилларде, – сказала она. – Может быть, вы сможете нам помочь? Их фамилия была Болдридж. Три брата и, вероятно, кто-то из родителей…

– Болдридж? – Миссис Толви задумалась, потом отрицательно покачала головой. – Нет, что-то не припомню никого с такой фамилией. Раньше наш город был не в пример меньше, так что я многих знала… Нет, никого с такой фамилией у нас не было. – Она повернулась к лестнице. – Пойду принесу вам свежие полотенца.

Глядя ей вслед, Ева слегка пожала плечами. Неудача не обескуражила ее. Наоборот, вряд ли стоило рассчитывать, что первый же встреченный ею человек вспомнит Кевина Болдриджа, однако это вовсе не означало, что они идут по ложному следу. Завтра, быть может, им повезет больше.

Когда Нэнси Толви спустилась на первый этаж, лицо у него было озабоченным, и Джо сразу это заметил.

– Что-нибудь не так? – спросил он вежливо.

Нэнси села за старомодный письменный стол в дальнем углу просторной прихожей и достала из ящика старую толстую тетрадь, прошитую бечевкой.

– Нет, все в порядке. – Она раскрыла тетрадь. – Впишите, пожалуйста, ваши имена, адреса и номер карточки социального страхования или водительской лицензии. – Хозяйка протянула ему ручку. – Я уже сказала мисс Дункан, что удобства у нас общие, так что душем придется пользоваться по очереди. У нас нет… – Она на мгновение зажмурилась. – Свечи!..

– Я думал, здесь в каждом доме есть электричество, – удивленно заметил Джо.

Миссис Толви открыла глаза и посмотрела на него.

– Нет, я не это имела в виду, – сказала она. – Просто мисс Дункан спрашивала о семействе Болдриджей, и я сказала, что не помню таких…

Джо выпрямился.

– Но вы ошиблись?

– Мне не хотелось бы говорить об этом, но я действительно вспомнила. – Она с горечью улыбнулась. – Разве такое забудешь? Ни за что и никогда, даже если будешь молчать. Я молчала много лет, но все равно…

– Значит, Болдриджи когда-то жили в Дилларде?

– Нет, не в самом городе. Севернее.

– В Джемисоне?

– Нет. Они жили в большой палатке на одном из холмов.

– В палатке?

– Да. Старый Болдридж был странствующим проповедником – самым настоящим проповедником и религиозным фанатиком. Он служил в той же палатке, в которой жил. – Миссис Толви невесело усмехнулась. – Сорок лет назад я была отчаянной девчонкой, и отец решил, что меня может спасти только вера. Когда па услышал о преподобном Болдридже, он посадил меня в машину и повез на его представление… Да-да, это было именно представление, театрализованное шоу, – добавила она, перехватив удивленный взгляд Джо. – Но на меня оно произвело сильное впечатление. Если говорить честно, преподобный Болдридж напугал меня чуть не до полусмерти.

– Как так?

– Не знаю точно, к какой конфессии он принадлежал, но сам он выглядел как труп, сто лет пролежавший где-нибудь под снегом и только начавший слегка подтаивать. У него было землистое лицо, жесткие, как пакля, волосы, крючковатый нос, а глаза… До сих пор меня бросает в дрожь, стоит мне только припомнить его глаза.

– Сколько ему было лет?

– На вид лет шестьдесят, может быть, меньше. Я тогда была совсем девчонкой, и все, кто был старше сорока, казались мне глубокими стариками.

Значит, это не мог быть Дон, подумал Джо.

– Он орал на меня… – продолжала Нэнси Толви. – Он размахивал надо мной зажженной красной свечой и кричал во все горло, что я блудница и что я отправлюсь прямо в ад.

– Красной свечой? – уточнил Джо.

– Да. У него в палатке было полным-полно свечей в тяжелых канделябрах. Каждому, кто входил в палатку, вручали свечу: детям – белую, а взрослым – розовую или красную. – Она покачала головой. – Я долго не могла простить своего отца за то, что он привез меня туда и позволил этому страшному старикашке вытащить меня к алтарю, чтобы объявить во всеуслышание о моих грехах. Он ославил меня на весь Диллард.

– Да, такое действительно трудно забыть, – посочувствовал Джо.

– Помню, я пыталась вырваться, убежать, – негромко продолжала Нэнси. – Наконец мне это удалось, я выскочила из палатки и побежала вниз по холму. Отец погнался за мной, он хотел, чтобы я вернулась, но я не пошла. В конце концов он отвез меня домой. Через полтора месяца мне исполнилось шестнадцать, и я тут же вышла замуж и переехала жить к мужу.

– Кто еще был в палатке Болдриджа в тот вечер?

– Многие были… – Она немного помолчала. – А почему вы разыскиваете его?

– Не его. Нас интересует его семья. У него, кажется, было трое сыновей…

Нэнси Толви покачала головой.

– Боюсь, здесь я не смогу вам помочь. Я никогда их не видела, но кто-то из старожилов, вероятно, помнит эту компанию…

– Может быть, вы посоветуете, к кому из них нам следует обратиться?

– Насколько я знаю, мой отец узнал о Болдридже в баптистской церкви на Цветочной улице. Многие ее прихожане ездили на воскресную службу к Болдриджу. Может быть, кто-то из них что-то знает. – Нэнси снова печально улыбнулась. – В этой церкви меня крестили, но после той ночи я больше туда не возвращалась. Я боялась, что кто-то из прихожан мог слышать, что кричал обо мне этот ненормальный.

– И вы больше никогда не видели преподобного Болдриджа?

– Нет. Никакого желания встречаться с ним у меня не было. Я не была испорченной – просто вольной и непокорной. Раньше к сексу относились не так, как сейчас, особенно в таких маленьких провинциальных городках, как Диллард. – Она судорожно вздохнула. – Отец не имел никакого права поступать так со мной. Я до сих пор не могу забыть того позора, хотя это было очень давно. С тех пор я прожила долгую счастливую жизнь, но… Странно, что события, которые произошли с нами в детстве, оставляют такие глубокие раны, вы не находите?

– Мне кажется, что ничего странного в этом нет, миссис Толви.

Она встала из-за стола.

– Вы записались в книгу? Вот и отлично… Ваша спальня наверху, напротив комнаты мисс Дункан. Если пойдете туда сейчас, захватите, пожалуйста, свежие полотенца. – Она улыбнулась. – Если вам нетрудно, конечно. Я уже немолода, чтобы бегать туда-сюда как девочка.

– Разумеется, мне нетрудно, – понимающе отозвался Джо.

– Проповедник?.. Отец Дона был баптистским проповедником? – спросила Ева.

Джо пожал плечами.

– Отец или дед. Миссис Толви говорит, что ему было что-то около шестидесяти.

– Это субъективное впечатление.

– Я бы сказал, весьма и весьма субъективное, но, возможно, она не ошибается.

– Эти свечи… Для баптистской службы нехарактерно подобное обилие свечей. Должно быть, они имели какое-то особое значение. Быть может, свеча, которую каждый получал при входе, символизировала собой благодарность богу?

– Скорее уж степень греховности каждого.

Ева поежилась.

– Думаешь, Дон взял на себя функции бога и выносит свой приговор грешникам? – Она с сомнением покачала головой. – Он очень умен и явно знает, что делает. Ему нравится убивать, только и всего.

– Как сказала Нэнси, детские впечатления – самые сильные. И они могут ранить так глубоко, что шрамы остаются на всю жизнь.

– Что же такого могло случиться с Доном, что он превратился в серийного убийцу?

Джо снова пожал плечами.

– Кто знает! Похоже, старый Болдридж был тот еще тип… Ну ничего, я думаю, что мы что-то сможем узнать в баптистской церкви.

– Как ты думаешь, отец Дона все еще жив?

– Если он жив, в таком случае он очень стар. – Джо наклонился и легко поцеловал ее в переносицу. – А теперь спи.

Я дождусь Спайро и расскажу ему все, что нам удалось узнать.

– Мы узнали даже больше, чем я ожидала, – ответила Ева, чувствуя волнение. Наконец-то они вышли на след – реальный след.

– Ну, я бы на твоем месте не очень-то радовался.

– Ты же сам знаешь, что мы на верном пути.

Джо улыбнулся.

– Должен признаться, что ты права. Кроме того, тебе полезно радоваться – ты становишься другим человеком.

– Прекрати! – Ева рассмеялась. – Сейчас ты говоришь совсем как профессиональный психоаналитик.

– Извини. Должно быть, я просто привык анализировать каждый твой шаг, каждый поступок. Наверное, это происходит потому, что по большей части мне приходится с грустью наблюдать за тобой со стороны, не имея ни малейшей возможности вмешаться.

– Что-то я не помню, чтобы ты делал что-то «с грустью», это не твой стиль. – Она отвернулась. – Джейн уже легла. Не посмотришь за ней, пока я схожу в душ?

– Можешь быть уверена, я не отойду от твоей двери ни на шаг.

Уже идя по коридору к ванной комнате, Ева спиной чувствовала его взгляд. С отъездом из Финикса Джо вернулся к своему амплуа старого друга; он не говорил ей ничего интимного и не делал ничего, что выходило бы за рамки этой роли, но странным образом именно это обстоятельство и понуждало Еву постоянно возвращаться в мыслях к той ночи, которую они провели вместе.

И вдвойне неуютно ей было от сознания того, что чувства к Джо способны потеснить в ее сердце ненависть к Дону и желание настичь его как можно скорее.

Когда на следующее утро Ева и Джейн спустились в столовую миссис Толви, Джо уже ждал их там.

– Боюсь, завтрак придется пропустить, – сказал он. – Снаружи нас ждет такси. Спайро просил, чтобы мы приехали как можно скорее.

– Разве он не вернулся?

– Нет. Спайро позвонил мне в половине четвертого утра и сказал, что ему удалось разговорить кого-то из завсегдатаев бара и что он напал на след преподобного Болдриджа.

– А как насчет баптистской церкви? Ты сказал ему, что миссис Толви посоветовала нам обратиться туда?

– Спайро считает, что в этом нет нужды. Когда он узнал о воскресных бдениях в палатке преподобного Болдриджа, он разыскал адрес отца Пайпера, преподобного баптистской молельни на Цветочной улице, и довольно бесцеремонно вытащил его из постели. – Джо передернул плечами, заметив удивленный взгляд Евы. – Да-да, именно так он и поступил. Когда Спайро идет по следу, он совершенно забывает о приличиях.

– Ему удалось что-нибудь выяснить?

– Ему удалось узнать, где именно устраивал свои церемонии преподобный Болдридж. Это довольно далеко от города, поэтому нам нужно выехать как можно раньше. Спайро будет ждать нас там.

Спайро они увидели издалека. Он стоял один на вершине отлогого холма, покрытого кое-где неопрятными пятнами снега.

Водитель такси остановил машину у подножия холма, и Джо выбрался наружу.

– Отпусти такси, Джо, я сам отвезу вас обратно! – крикнул Спайро. – Ради такого случая я реквизировал машину преподобного отца Пайпера. Иногда работать в ФБР бывает очень удобно. – И он кивком головы указал на темно-коричневый «Форд», стоявший в некотором отдалении.

Ева первой взбежала на вершину, хотя недостаток кислорода в воздухе давал о себе знать. Земля здесь была каменистой и совершенно голой, лишь кое-где из нее торчали обугленные деревянные колья с остатками веревок на верхушках.

– Что здесь случилось? – спросила она, с трудом отдышавшись. – Пожар?

– Да, – кивнул Спайро.

– И все? – Ей вдруг стало холодно, но ветер, беспрепятственно гулявший над голой вершиной, был совершенно ни при чем.

– Может быть, девочке лучше посидеть в машине? – предложил Спайро.

Ева оглянулась. Джейн была еще на полпути к вершине. Джо помогал ей, поддерживая за руку.

– Нет. Она имеет право знать все, что знаем мы.

– Хорошо. – Спайро замолчал, дожидаясь, пока Джо и Джейн взберутся на холм.

– Ну, в чем же дело? Зачем ты нас сюда притащил? – спросила Ева, как только детектив и девочка оказались в пределах слышимости.

– Здесь, на этом холме, когда-то стояла палатка преподобного Болдриджа, баптиста-возрожденца. Но двадцать девять лет назад здесь произошел сильный пожар, – сказал Спайро.

– Это был… несчастный случай?

– Власти решили именно так. Столько свечей и брезентовая палатка… Рано или поздно несчастье должно было произойти.

– И… кто-нибудь погиб?

– Ни одного тела найдено не было. Службы проводились здесь каждую пятницу, субботу и воскресенье. Должно быть, пожар случился в начале недели, поскольку, когда вечером в пятницу сюда приехал первый автомобиль с прихожанами, место выглядело в точности так, как сейчас.

– Было ли предпринято какое-то расследование?

– Разумеется, но преподобный Болдридж как в воду канул. Баптистские проповедники, в особенности возрожденцы, много путешествуют, так что в конце концов следствие пришло к выводу, что он двинулся дальше. Никто не стал искать его даже в соседних округах – старик, видимо, не пользовался особой любовью местных властей. Несколько раз его предупреждали о необходимости соблюдать правила пожарной безопасности, но он, похоже, так ничего и не сделал.

– Что же он мог сделать?

– Приобрести огнетушители, поставить бочку для воды или ящики с песком. – Спайро пожал плечами. – Преподобный Пайпер сообщил мне, что после отъезда Болдриджа в городе поговаривали, будто он сам сжег свою палатку, но подтвердить это так никто и не смог.

– Так он действительно отправился дальше? – не вытерпела Ева.

– Это нам и предстоит выяснить. – Спайро огляделся по сторонам. – Странное место, вы не находите? Как будто чего-то не хватает…

Ева кивнула. Вершина холма и ей показалась странной.

– Если пожар случился столько лет назад, почему здесь не выросла трава? – спросила она наконец, внимательно разглядывая каменистую почву. – Здесь же нет буквально ни былинки!

Спайро хотел что-то ответить, но Джо перебил его:

– Что еще ты узнал о семье Болдриджа? Преподобный Пайпер может описать Кевина?

– Никакого Кевина он не помнит. Когда Болдридж появился в этих местах, в баптистской церкви на Цветочной улице пастором был его отец – преподобный Пайпер-старший. Сам Джейк Пайпер был в те времена пятилетним мальчишкой. Правда, отец водил его на воскресные бдения в палатку Болдриджа, но он признается, что мало что помнит. По его словам однажды он видел там миссис Болдридж. Что касается их сыновей, то Джейк Пайпер убежден, что их было всего двое: Иаков и Иезекииль. Если Кевин и существовал, то он никогда с ним не встречался.

– Но мы знаем, что Кевин существовал. Его видела миссис Хардинг.

– Если он и существовал, Болдридж-старший, очевидно, делал все, чтобы он никому не попался на глаза. – Спайро покачал головой. – Непонятно только – почему. Судя по всему, все члены его семьи помогали ему во время служб – раздавали свечи, обходили собравшихся с жертвенной кружкой и так далее…

– Мне здесь не нравится, – шепнула тем временем Джейн, незаметно придвигаясь к Еве. – Когда мы отсюда уйдем?

– Скоро, – пообещала она. – Если хочешь, можешь подождать нас в машине Спайро.

Джейн покачала головой и прижалась к ее боку.

– Нет, я хочу с тобой.

– Вообще-то мы действительно можем идти, – сказал Спайро, очевидно, услышав их разговор. – Я просто хотел показать вам это место. К сожалению, своими силами мы не обойдемся. Я вызову из Финикса бригаду криминалистов, и они перевернут здесь каждый камешек. Может быть, им удастся найти что-нибудь интересное.

– Через тридцать лет? – с сомнением спросил Джо. – Что ты собираешься здесь найти?

– Насколько мне известно, – ответил Спайро со спокойствием, – еще никто не искал здесь могилы.

Ева вздрогнула.

– Так, значит, ты не веришь, что преподобный Болдридж с сыновьями отправился дальше? – спросила она.

– Я должен исследовать все. Старик был гнусным типом, и Кевин мог с ним разделаться, – ответил Спайро. – Если, конечно, Кевин существовал.

– Фанатики имеют тенденцию раздражать большинство людей, – согласился Джо. – Местные хулиганы могли поджечь палатку в знак мести за то, что Болдридж обличал их перед прочими горожанами. Хотя, честно говоря, мне не очень верится, что все было так просто.

– Если Кевин Болдридж и Дон – одно и то же лицо, тогда, конечно, все было отнюдь не просто. – Спайро начал спускаться к машине.

– Но, может быть, Дон – это кто-то из братьев. Иаков, на пример, или Иезекииль, – добавила Ева, взяв Джейн за руку и двинувшись вниз.

– Но где же все-таки был Кевин во время служб? Вряд ли отец позволил бы ему заниматься своими делами, в то время как остальные члены семьи работали в импровизированном храме. – Спайро оглянулся через плечо. – Эй, Куинн, что это ты делаешь?

Ева тоже обернулась. Джо стоял на коленях и, поднеся к лицу пригоршню земли, лизнул ее языком.

– Соль, – объявил он, отбрасывая землю в сторону.

– Что?! – Ева встала как вкопанная.

– Как и ты, я удивился, что здесь ничего не растет, – объяснил Джо, – Кто-то засыпал землю солью накануне пожара или сразу после него. – Он выпрямился и вытер руку о джинсы. – Кто бы это ни был, он не хотел, чтобы на этом месте снова появилось что-то живое.

Когда они вернулись в Финикс, был ранний вечер. Спайро попрощался с ними в аэропорту, а Ева, Джейн и Джо отправились в знакомый коттедж.

К огромному удивлению Евы, там их ждал сам Логан. Когда они вошли, он сидел на диване в гостиной и резался в карты с Сарой.

– Ну наконец-то! – воскликнул он, бросая карты на журнальный столик. – Почему, черт возьми, ты не предупредила меня, что собираешься уехать из города?

– Я рада, что ты вернулась, – сказала Сара. – Этот тип сидит здесь уже несколько часов. Он никак не хотел уходить, а под конец потребовал, чтобы я его развлекала.

Логан ухмыльнулся.

– Ты передергивала.

– Просто я играю в покер лучше, чем ты, – парировала Сара. – Чем, как ты думаешь, занимаются спасатели в перерывах между вызовами? – Она с наслаждением потянулась и встала. – Ладно, Ева, теперь я передаю его тебе. Монти и я смертельно устали от его мрачной физиономии.

– И вовсе я не был мрачным, просто озабоченным.

Сара не стала спорить.

– Идем, Дженни, – сказала она. – Ты выглядишь усталой. Тяжелая дорога?

– Нет. Просто мне там не понравилось. Ну, куда мы ездили… – Девочка наклонилась, чтобы погладить прибежавшего из кухни Монти.

Ретривер вильнул хвостом и побежал вперед, Сара и Джейн вышли следом.

Логан проводил Сару взглядом.

– Она все еще дуется на меня, – сказал он.

– Но ведь она играла с тобой в карты, – заметил Джо.

– Только потому, что для нее это был один из способов отомстить. Она выставила меня на сто пятьдесят баксов.

– Так тебе и надо! – Ева рассмеялась, и Логан повернулся к ней.

– С тобой разговор особый, – бросился он в атаку. – Тебе не приходило в голову, что я буду волноваться? Особенно когда Букер доложил мне, что ты уехала неизвестно куда с девочкой и с этим типом, – Логан кивком головы указал на Джо. – Почему ты мне не позвонила? Неужели это так трудно – снять трубку, набрать номер и сказать…

– Я торопилась, – защищалась Ева. – Спайро напал на след и… Честно говоря, я просто не подумала. К тому же наше путешествие должно было занять всего несколько часов. Я не предполагала, что мы задержимся… – Последние слова она произнесла виноватым тоном. Пожалуй, ей все-таки следовало позвонить Логану. – Извини.

– Оставь ее в покое, – громко сказал Джо, подходя к Еве сзади и опуская руки ей на плечи. – У нее и без тебя хватает проблем.

– Не говори так, Джо! – обернулась к нему Ева.

Смерив печальным взглядом сначала Еву, потом стоящего позади нее Джо, Логан спросил тихо:

– Все кончено, да? Он своего добился?

– Что ты имеешь в виду?

– Он победил. – Теперь это был уже не вопрос, а утверждение. – Джо Куинн всегда получает то, что хочет… – Логан нервно рассмеялся. – Господи, Ева, кого ты пытаешься обмануть? Ведь это же ясно как день! Поделом мне, дураку! Я с самого начала знал, что мне не победить, но не смог отказаться от борьбы. Я могу сражаться с Джо Куинном, но не могу сражаться с тобой, Ева… Ты пошла за ним по своей собственной воле.

– Я сделала это ради Бонни.

– Может быть, и так, хотя… – Логан наградил обоих еще одним долгим взглядом. – Заботься о ней как следует, Куинн. Береги ее.

– Вовсе не обязательно говорить мне об этом.

– Нет, обязательно. И я не говорю – я предупреждаю. – Он повернулся к Еве. – Позвони мне, если понадобится помощь.

– Она ей не понадобится, – задиристо сказал Джо.

– Кто знает…

Ева решительно выпрямилась. Она не могла этого выносить, не могла допустить, чтобы Логан так просто взял и ушел.

– Оставь нас, Джо, – попросила она тихо. – Мне надо поговорить с Логаном один на один.

– О'кей. – Джо вышел.

– Знаешь, у меня такое впечатление, что он подслушивает за дверью, – сказал Логан после минутной паузы.

– Вероятно, ты прав. – Ева вздохнула, потом попыталась улыбнуться. – Ты должен расценивать это как комплимент.

– Вот как?

– Джо понимает, как много ты для меня значишь. И всегда будешь значить.

– Много, но все-таки недостаточно…

– Что значит «достаточно», «недостаточно»?.. Когда тебе больно, мне тоже больно. Когда тебе хорошо – я радуюсь вместе с тобой. Когда бы я тебе ни понадобилась – только позови, и я приеду, чтобы быть рядом. Разве это так уж мало?

– Это немало, – согласился Логан. – Разумеется, я хотел бы большего, но приходится удовлетвориться тем, что дают. – Он немного помолчал. – Любопытно было бы узнать, как Куинн этого добился?

И снова Ева вспомнила об их единственной ночи вдвоем.

– Я не знаю, – честно призналась она. – Не я сделала первый шаг.

– Я знаю. Я всегда надеялся, что успею убедить тебя, прежде чем Куинн начнет действовать. Но я не сумел. – Несколько секунд Логан молча смотрел на нее, потом поцеловал в щеку. – И все-таки это был неплохой год, правда?

– Лучший. Один из лучших. – На глазах Евы выступили слезы.

– Один из лучших… – повторил Логан и, взяв ее за руку, вывел в коридор, где, стоя возле лестницы, переминался с ноги на ногу Джо. – А вот и мистер Куинн. Какой приятный сюрприз!

– Черта с два приятный, – буркнул Джо, делая шаг вперед.

– Ну-ну, не надо вести себя так, будто я собираюсь ее похитить. Это не мой стиль. – Логан недобро прищурился. – Хотя, должен признаться, я бы с удовольствием свернул тебе шею, если бы это могло мне помочь. Джо покачал головой.

– Ты бы этого не сделал, и этим ты отличаешься от меня. Ты сильный человек, Логан, но с Евой ты никогда не заходил настолько далеко, чтобы нельзя было вернуться назад. Я вообще сомневаюсь, умеешь ли ты идти до конца.

Логан шагнул ему навстречу.

– Знаешь, у меня вдруг появилось очень сильное желание доказать тебе, что это не так, – тихо сказал он.

– Логан! – Ева схватила его за рукав. Ей не очень верилось, что Логан ее послушает, но он вдруг повернулся и взялся за ручку входной двери.

– До свидания, Ева. Звони, если что. Как меня найти, ты знаешь.

Ева привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Я буду звонить тебе.

– Ловлю тебя на слове. – Логан вышел, закрыв за собой дверь.

– Мне это не нравится, – заявил Джо, как только Логан отъехал. – Мне что, придется с ним дружить?

– Тебя никто не заставит, если ты сам не захочешь. Но он – мой друг, понимаешь? И будет им всегда.

– Этого я и боюсь. – Джо заглянул ей в глаза. – Эге, да ты расстроилась. Пожалуй, мне лучше заткнуться и оставить тебя одну.

– Это будет лучшее, что ты можешь для меня сделать.

– Похоже, ты действительно расстроилась. – Джо ухмыльнулся. – Знаешь, Ева, я ревную.

– Я ничего тебе не обещала, Джо. И мне до сих пор кажется, что мы… что между нами…

– Вот теперь мне и вправду лучше убраться, – перебил Джо. – Ты, кажется, начинаешь копаться в своих чувствах, а это может оказаться небезопасно. Лучше я пока съезжу в управление и выясню, что там с фотографией. – Он немного помолчал и добавил:

– Я, наверное, не вернусь сегодня ночевать – тебе надо побыть одной.

При этих словах Ева испытала одновременно и облегчение, и разочарование.

– Вовсе не обязательно применять такие радикальные меры, – сказала она. – Если я не захочу спать с тобой, я всегда могу сказать «нет».

– Просто я хотел показать тебе, какая у меня деликатная натура. – Джо хмыкнул, потом наклонился и крепко поцеловал Еву. – Спокойной ночи.

Ева сомневалась, что эта ночь будет для нее спокойной. Она снова и снова вспоминала это странное место на вершине холма. Что могло там произойти? Что могло заставить Кевина-Дона не просто сжечь отцовскую палатку, но и засыпать землю солью? Он изувечил и убил землю на холме точно так же, как увечил и убивал свои жертвы. Почему?

Было и еще одно обстоятельство, которое не давало ей покоя. Сегодня она второй раз в жизни сделала Логану больно. Он этого не заслуживал, но Ева думала о нем гораздо меньше, чем о своих чувствах к Джо. Оказывается, они были совсем не такими, как ей всегда представлялось. Что же произошло с ней и когда?

Ответов на эти вопросы, теснившиеся в мозгу, у Евы не было, и единственным разумным выходом из создавшейся ситуации казалась ей работа. Погрузиться в нее с головой, отключиться от всего – так она поступала всегда, и это никогда не подводило.

Да, так я и сделаю, решила Ева, ложась в постель. Заняться делом и не думать о Джо. Когда-нибудь потом она решит эти вопросы, но не сейчас…

– Ничего не выйдет, мама. – Бонни, болтая ногами, сидела в кресле у изголовья ее кровати. – Джо тебе не позволит. Кроме того, уже все равно слишком поздно…

– Я сделаю как сама захочу. – Устраиваясь поудобнее, Ева слегка приподнялась на подушке. – Кто дал ему право вмешиваться в мою жизнь?

– Я тоже вмешиваюсь в твою жизнь, но меня ты не гонишь.

– Разве можно прогнать собственную галлюцинацию?

Бонни хихикнула.

– У тебя на все есть ответ, мама. Но на самом деле ты не гонишь меня, потому что любишь меня.

– О да… – прошептала Ева.

– И поэтому ты не можешь оттолкнуть Джо.

– Это другое…

– Ты права. Джо жив.

– Да, он жив. И я больно задела его.

– Просто ты расстроилась из-за Логана. Не надо, мама. Ведь ты сама знаешь, что рано или поздно это должно было случиться. Помнишь, когда-то я сказала тебе, что любовь иногда преподносит человеку удивительные сюрпризы? Так и случилось. Ты сохранила Логана и приобрела Джо, хотя еще недавно не могла предположить ничего подобного. Ты ничего не потеряла, ведь правда?

– Потерять можно всегда. Ведь я же потеряла тебя!

– Глупая! Если бы ты потеряла меня, разве мы бы сейчас разговаривали?

– Кто знает! Я, наверное, просто спятила, и у меня начались галлюцинации. Вот, кстати, еще одна причина, почему я не могу… не должна думать о Джо.

– Я не собираюсь с тобой спорить, мама. Ты умная, и я знаю, что ты сделаешь все как надо. – Бонни откинулась на спинку кресла. – Мне хочется просто сидеть здесь и болтать с тобой о всякой всячине. Ведь мы с тобой долго не виделись.

– Почему же ты не пришла раньше?

– Не могла. Мне было трудно пробиться к тебе сквозь эту тьму. Вокруг него нет ничего, кроме тьмы. Холодной тьмы и мрака, мама…

– Да, Дон – ужасный человек. – Ева облизнула пересохшие губы. – Скажи, Бонни, это… Какой он? Как он выглядит?

– Я не могу рассмотреть его лица – темнота мешает мне. А может, я не хочу.

– Я тоже не хочу, но я должна.

Бонни кивнула.

– Ты хочешь защитить Джейн. Она мне нравится, мама.

– Мне тоже. Но я должна сделать это не только ради Джейн, но и ради тебя.

– Я понимаю. Но сейчас тебе нужно больше думать о Джейн. Живые должны заботиться о живых.

Ева ненадолго замолчала.

– Он сказал мне, что Джейн – это ты в новом теле. Ну не глупо ли это, а?

– Конечно, это глупо. Как я могу быть в ее теле, когда я сижу здесь и разговариваю с тобой? – Бонни улыбнулась. – К тому же Джейн совсем не похожа на меня.

– Да, я знаю. Вы очень разные.

– Ты сама не захотела бы, чтобы мы были похожи, мама. У каждого человека может быть только его собственная душа. Вот почему каждый человек прекрасен по-своему.

– Только не Дон.

– Это правда. Он… он настоящий урод. Выродок. – Бонни нахмурилась. – И поэтому я боюсь за тебя. С каждым днем он подкрадывается к тебе все ближе – я это чувствую.

– Пусть. Я жду его и готова.

– Только не расстраивайся, мама, не надо. Давай больше не будем говорить о Доне, хорошо? Расскажи мне лучше о Монти. Я так люблю собак!

– Я знаю. Я сама хотела купить тебе щеночка на Рождество, но ты… тебя…

– И с тех пор ты жалеешь, что не успела, да, мама? Не надо, не терзай себя напрасно, ведь с тобой я была счастлива, а это главное. Только одно…

– Что?

– Не совершай больше этой ошибки, хорошо? Не откладывай ничего на потом. Живи сегодняшним днем, потому что по-настоящему у тебя есть только «сейчас», и оно – прекрасно!

– Ты, кажется, читаешь мне нотации? – Ева притворилась сердитой. – Знаешь, яйца курицу не учат.

Бонни хихикнула.

– Извини, мамочка. А теперь расскажи мне о Монти. Какой он?

– Честно говоря, я знаю о нем очень мало, ведь он принадлежит Саре. Он очень умный. Джейн его просто обожает и тискает его каждый раз, стоит только Саре отвернуться…

Марк Грунард сидел в вестибюле отеля, где остановился Чарли, когда туда же вошел Джо.

– А-а, ты уже вернулся? – протянул журналист.

– Что ты здесь делаешь? – хмуро откликнулся Джо.

– Чарли Кэтер обещал выпить со мной, он сейчас спустится. Что новенького в Дилларде?

– В школьных архивах нет никаких сведений о братьях Болдридж, так что сейчас мы проверяем ближайший городок. Похоже, их отец был странствующим проповедником.

– Жаль. Я надеялся, что вам удастся откопать школьные фотографии, которые можно было бы сравнить со снимком миссис Хардинг.

– Я тоже на это надеялся. – Джо сел рядом с ним на диван. – Спайро очень недоволен, что ты обхаживаешь Чарли.

Журналист фыркнул.

– Спайро сам виноват. Он не захотел ничего мне сказать, вот и пришлось отыгрываться на Чарли. Надо заметить, что с ним гораздо легче иметь дело.

– Чарли гораздо умнее, чем ты думаешь.

– Я не говорил, что он глуп, я сказал только, что с ним приятно иметь дело. У него нет такого опыта, как у Спайро, поэтому он может нечаянно проговориться. – Журналист небрежным движением закинул ногу на ногу. – Кстати, что он рассказывал тебе о фотографии? Может быть, ты пришел из-за этого? Тогда, я думаю, мы можем выпить втроем.

Джо и сам толком не знал, почему он пришел в отель. Еще раньше он побывал в управлении полиции Финикса, но там ему сказали, что копии фотоснимка еще не готовы. Снова та же непробиваемая стена! Местные копы все еще злились на Спайро за то, что он не сообщил, от кого он узнал о месте захоронения Дебби Джордан, и тянули как могли.

Можно, конечно, было уговорить Чарли описать фотографию, но Джо хорошо понимал, что вряд ли от этого будет какая-то польза, а значит… Значит, незачем себя обманывать. Надо посмотреть правде в глаза и признаться, что он пришел в отель только для того, чтобы быть подальше от Евы. Останься он с ней, и он мог бы наделать глупостей. Пытаться форсировать события означало все испортить, и хотя Джо сознавал это, искушение было слишком велико. Он устал, смертельно устал ждать и надеяться.

– Никто мне ничего не говорил, – ответил он. – Кстати, ты видел Чарли после того, как он привез фотографию?

– Я встретился с ним вчера вечером в полицейском управлении, – ответил Марк. – И мне показалось, что его что-то беспокоит. Конечно, Чарли пытался это скрыть, но, как я говорил, у него еще мало опыта. Да и у меня глаз наметанный. Такие вещи я замечаю сразу.

– Может быть, Спайро устроил ему разнос за то, что он говорил с тобой?

– Не исключено… – Марк пожал плечами. – Но я видел его и до того, как он отправился к Хардингам за этой фотографией. И он выглядел совершенно нормально. – Журналист заговорщически подмигнул Джо. – Я рад, что ты здесь. Мы навалимся на парнишку вдвоем и выведаем, что его тревожит. А вот, кстати, и он…

Чарли Кэтер, улыбаясь, быстро шел к ним от лифтов.

– Привет, Марк, привет, Джо. Признаться, я тебя не ждал… Спайро сказал, что ты побывал с ним в Дилларде. Эй, что вы задумали? Похоже, здесь зреет заговор… – Он внимательно посмотрел сначала на Марка, потом на Джо, и детектив подумал, что не будет ни о чем расспрашивать Чарли. Если парень проболтается, он, разумеется, воспользуется этим, но обманом вытягивать из него информацию он не станет.

– Совершенно верно.

– Кто же предполагаемая жертва?

– Ты. – Джо встал.

Улыбка Чарли погасла.

– Я не могу рассказывать вам о фото без разрешения Спайро, – сказал он. – Вы же понимаете, не стоит лишний раз сердить начальство.

В его глазах промелькнула какая-то тень, и Джо понял, что Марк был прав. Чарли действительно что-то беспокоило, хотя, возможно, ему просто не нравилось оказываемое на него давление.

– Не можешь – так не можешь, – сказал он небрежно. – Признаться, мы хотели тебя угостить, но теперь тебе придется поставить выпивку нам. В качестве компенсации за разбитые надежды. – С этими словами он слегка подтолкнул Чарли в сторону бара. – Как поживает твоя жена, Чарли?..

Дон позвонил рано утром, когда Ева еще спала. Его голос был необычайно резким, даже угрожающим – возможно, правда, ей это просто показалось спросонок, и все же Дону удалось почти сразу разрушить то умиротворенное спокойствие, какое всегда посещало Еву после «разговоров» с Бонни.

– Я слышал, ты ездила на экскурсию, – сказал он. – Ну что, понравились тебе места, где прошло мое детство?

– Как ты узнал, что я была в Дилларде?

– Я многое знаю. Я слушаю, наблюдаю… Разве ты не чувствуешь, что я всегда рядом, всегда смотрю на тебя?

– Нет. Я… Я не обращаю на это внимания, Кевин.

Он сухо усмехнулся.

– Я предпочитаю, чтобы ты звала меня по-прежнему Доном. Кевина больше нет. С тех пор прошло много времени, я сильно изменился, стал другим человеком. Кстати, насчет того, что ты пытаешься не обращать на меня внимание… Я это заметил и сначала чуть было не рассердился, но потом сумел преодолеть это. Твои жалкие попытки хотя бы мысленно отделаться от меня только разжигают мой аппетит.

– Кевин или Дон – не имеет значения. Все равно ты мерзкий, трусливый подонок. Что случилось с твоими родителями, Кевин?

– А ты как думаешь?

– Ты убил их.

– Это было необходимо. И неизбежно. С самого моего рождения я был для отца исчадием ада, живым воплощением сатаны. Во время своих жалких служб он заставлял меня держать по черной свече в каждой руке, а потом бил меня до тех пор, пока я не падал. Потом он втирал соль в мои раны. Сейчас я думаю, что старик был прав, когда видел во мне зло, много зла… Но разве не все мы с самого рождения носим в душе семена и добра, и зла?

– Сейчас, во всяком случае, в тебе осталось только зло, Кевин.

– Дон!.. – раздраженно поправил он. – Я сказал: зови меня Доном! Что касается зла, то… Ты, наверное, считаешь меня не только злым, но и безумным. Мой отец был выжившим из ума злобным старикашкой, но многие считали его святым. Так что, дорогая моя Ева, грань между злом и добром слишком тонка, чтобы заурядный ум мог точно определить, что хорошо, а что плохо.

– Зато твой ум, конечно, в состоянии справиться с этой задачей? – едко спросила она.

– Граница слишком зыбка, – уклончиво ответил Дон. – К тому же все зависит от того, с какой стороны посмотреть.

– А Иаков и Иезекииль тоже считали отца сумасшедшим?

– Нет. Он сумел запугать и одурачить их, как и всех остальных. Я пытался открыть им глаза. Когда я убежал, я взял их с собой…

– И привез в Финикс?

– Да. Я хотел перебраться в Калифорнию и уговорил брата и сестру Хардингов присоединиться к нам. Но Иаков и Иезекииль испугались. Однажды ночью они собрали вещички и вернулись обратно к отцу. Этот поступок меня просто взбесил…

– И ты прикончил Хардингов?

– О, это было настоящее наслаждение. И одно из самых сильных переживаний в моей жизни. Наконец-то я понял, кто я такой, что за власть мне дана и каково мое предназначение в этой жизни. После этого я уже не колебался. Я вернулся в отцовскую палатку на холме и зарезал их всех.

– И мать?

– Когда отец бил меня, она стояла рядом и смотрела. И ничего не делала. Разве она поступала менее жестоко, чем отец?

– А братья? За что ты убил их?

– Они предали меня. И сами решили свою судьбу, когда вернулись к отцу.

– Где же их тела?

– Вряд ли вы их найдете. Я расчленил их и разбросал останки по всей Аризоне и Нью-Мексико. Это доставило мне огромное удовольствие.

– А зачем ты засыпал пепелище солью?

– Я был молод тогда. Молод и склонен к мелодраматическим жестам и поступкам.

– Так же, как и сейчас.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду свечи, которые ты вставляешь в пальцы своим жертвам. Ведь ты уже не мальчишка, Дон. Зачем ты это делаешь?

– Трудно избавиться от детских привычек, которые к тому же тебе вбивали в голову палкой. А может быть, мне хочется таким образом показать отцу, что я научился использовать его обожаемые свечи по-своему.

– Но твой отец мертв.

– Он был уверен, что после смерти сразу попадет на небо, так что, возможно, он до сих пор смотрит на меня оттуда. Или ты полагаешь, что его бессмертная душа тоже оказалась разрезана на куски вместе с бренным телом? Меня всегда занимал этот вопрос, и я до сих пор не могу найти… – Он не договорил. – А как ты считаешь, – спросил Дон после небольшой паузы, – душа твоей Бонни была уничтожена после того, как я расправился с ее телом?

Услышав эти слова, Ева чуть не до крови прикусила нижнюю губу, но ответила твердо:

– Нет.

Дон хмыкнул.

– Что ж, скоро ты будешь знать это наверняка, Ева Дункан. Правда, я еще не решил, какую свечу я дам тебе. Это очень важный вопрос. Джейн, разумеется, получит белую. Что касается тебя, то цвет твоей свечи должен точно отражать степень…

Ева нажала на кнопку, прерывая разговор. Возможно, она поступила не самым разумным образом: сегодня Дон что-то разговорился, и – если бы она продолжала слушать и поддакивать, возможно, в конце концов он выдал бы что-то важное. Но Ева просто не могла долго поддерживать этот разговор. Каждая фраза, каждое слово словно тянули ее куда-то в глубину, в непроглядный мрак и могильный холод, окружавшие Дона и скрывавшие его от посторонних глаз. Кроме того, подробности чудесного сна, волшебной встречи с Бонни были еще слишком свежи в памяти Евы, и от этого ей было особенно трудно противостоять исходящему от него злу.

«Не откладывай ничего на потом. Живи сегодняшним днем, потому что по-настоящему у тебя есть только он, и он прекрасен!» – сказала ей Бонни.

Что ж, надо попробовать, решила Ева. Ничего другого ей просто не оставалось.

Часа через два Ева услышала, как хлопнула входная дверь, и поняла, что это вернулся Джо. Накинув халат, она вышла в коридор и встала на верхней площадке лестницы, ожидая, пока он поднимется.

Увидев ее, Джо остановился.

– Все в порядке? – спросил он.

– Нет. Не совсем. – Ева покачала головой. – Мне звонил Дон. После разговоров с ним я всегда чувствую себя выбитой из колеи.

– Что он сказал?

– Как всегда, пытался меня запугать. Я потом тебе расскажу… – Она протянула ему руку. – Идем со мной в спальню, Джо…

Джо преодолел оставшиеся ступеньки и остановился так близко от нее, что Ева почувствовала сухой жар его тела.

– Означает ли это, что я прощен? – поинтересовался он.

– За что я Должна была тебя прощать? – не поняла Ева.

– За то, что я не выказал особого сожаления, когда мистер Логан смотал удочки.

– Прощение здесь ни при чем, Джо. Ты сам это знаешь.

Он взял ее за руку.

– Тогда в чем же дело? Неужели ты поняла, что не можешь жить без меня?

– Господи, Джо, когда ты перестанешь шутить?!

– Я и не думал шутить. – Джо легко коснулся ее щеки. – Я просто… Знаешь, у меня такое ощущение, что сейчас на моих глазах происходит что-то очень важное. И удивительное… – Он внимательно посмотрел на нее. – Может, попробуешь объяснить?

– Знаешь, я так и не подарила Бонни щенка, – сказала Ева. – Все откладывала и откладывала, а потом стало слишком поздно.

Джо слегка приподнял брови.

– Не вижу связи, – проговорил он. – Мне показалось, что ты приглашаешь меня лечь с тобой в постель. Это, по-твоему, то же, что подарить мне щенка?

– Нет. – Ева покачала головой. – Не тебе – себе. Я понимаю, что это чистейшей воды эгоизм, но ничего не могу с собой поделать. Я хочу быть с тобой. Говорить с тобой. Чувствовать тебя рядом… – Она неуверенно улыбнулась. – Я хочу, чтобы ты занимался со мной любовью. И не желаю это откладывать, потому что потом может оказаться слишком поздно. – Ева подняла на него глаза. – Ты не против?

– Разумеется, нет. – Джо решительно обнял ее за плечи. – Ты чертовски права, Ева…