Смерть в объятиях Жизни. Мистическая повесть о любви

Глава 4

Пространство состояло из трёх измерений: Среднего, Верхнего и Нижнего.

В Верхнем обитали небожители, через него же переходили светлые души, готовые к перерождению. Это был мир лёгкой энергии созидания, из которой появлялись новые души. Работой ангела Жизни было наделить их энергией жизни и позволить снова родиться на земле.

В Среднем мире обитали земные существа. Когда приходил срок, Смерть рвала их связь с земным миром, тушила в них огонь жизни. Если душа оказывалась лёгкой, она взлетала в Верхний мир, если же тяжесть её была велика, то, неспособная взлететь, душа камнем падала в преисподнюю.

В Нижний мир (Преисподнюю) попадали греховные души. Туда же стекалась тёмная энергия человеческих пороков. И там же обитала Скверна.

Нижний мир в своей мифологии люди часто называли Адом. Ангелы же называли его Подмирье. Люди думали, там кипят котлы, снуют черти, а в закоулках воют грешники, но это было не так. Или не совсем так. Преисподняя существовала не для наказания, но для очищения. Подмирье было вроде сточной канавы, в которую сливают грязь. Спустя года грязь перегниёт и снова станет почвой, но пока этого не произошло, лучше держать подальше, иначе отравишься ядовитыми порами.

Но иногда канава переполнялась, и грязь лезла наружу. Тогда образовались разрывы пространства. Штопать их было работой Исцеления… но её не стало. Проломы росли и ширились с удручающей скоростью. Скверна тянула лапы к людям, мечтая полакомиться их жизненной энергией.

Всевышний всё ещё работал над созданием нового ангела с подходящими способностями. Это могло занять десятилетия, поэтому Мудрость то и дело организовывал на скверну охоту.

С каждым разом эффекта от подобных вылазок становилось меньше. Скверна осмелела, маскировала новые разломы, атаковала в ответ.

Смерть иногда размышляла, что из оставшихся небожителей она единственная могла бы заштопать дыры в пространстве, но в отличие от Исцеления, ей для этого необходимо было оказаться со стороны Подмирья… что было слишком опасно. Скверна попросту разорвала бы любого, кто сунулся бы в Нижний мир. Потому рейды оставались единственным вариантом.

Следуя координатам Мудрости, ангелы телепортировались на улицу одного из городов Земли. Был тёплый поздний вечер, фонари мерно жужжали, окна небоскрёбов светились ярче звёзд. Мимо бежали пешеходы, сновали парочки, не подозревая, что рядом бродит потусторонняя нечисть и мечтает полакомиться человеческой энергией.

Судя по записям Мудрости, разлом образовался весьма крупный. Через такой могло наползти много тварей. Ангелы собирались отыскать каждую из них.

Полчаса Смерть и Жизнь изучали местность, пока, наконец, не напали на след. Он тянулся из подсвеченного фонарями городского парка.

Прислушиваясь, ангелы ступили на каменистую тропинку. В листве хрипло каркнула ворона. Жизнь замер, предупреждающе подняв руку. До ушей донеслось шипение, между деревьев мелькнула тень.

– Осторожно! – крикнула Смерть. Пространство дрогнуло, а в следующую секунду на тропинку выпрыгнуло шестиногое существо размером с лошадь. Скверна.

Тьма стекала по её телу, густая, точно вакса. Огромная шипастая голова угрожающе качалась. Раскрыв пасть, скверна бросилась в атаку.

Смерть вызвала из воздуха призрачную косу, ударила наотмашь. Лезвие просвистело впустую, скверна увернулась, оскалила уродливую морду. И тут же взвыло от боли, в её голове появилась сквозная дыра. Огненный луч, выпущенный Жизнью, бил на поражение.

Тварь захрипела и упала замертво. Её тьма стала рассеиваться, точно дым, пока не исчезла окончательно.

– Крупнее, чем обычно, – хмуро заметил Жизнь. – Похоже, уже успела кем-то закусить.

– Этих тварей всё сложнее отслеживать, – пробормотала Смерть, оглядываясь по сторонам.

– Да уж. Пока ищем, расскажешь, что у тебя стряслось? – тихо спросил ангел.

Хотя она ждала этого вопроса, но всё равно оказалась не готова. В нерешительности перебросила оружие в другую руку, поджала губы, сухо сказала:

– Давай сначала разберёмся со скверной. Чувствую, тут есть ещё парочка тварей.

– Никуда не денутся, сегодня же сгинут. Но твоя печаль – это проблема куда серьёзней. Не понимаю, почему ты раз за разом не хочешь её обсудить.

– Что тут обсуждать? – недовольно буркнула Смерть.

– Хоть представляешь какой хаос начнётся в мире, если с тобой что-то случится?

– Я давно уже держу печаль под контролем. И ещё столько же сумею.

– А если нет? Я не хочу, – глаза Жизни вдруг вспыхнули голубым. Цвет растерянности, потери. Он прошептал: – Не хочу, чтобы ты вдруг исчезла.

Смерть отвернулась, пряча смущение. Опустив голову, она пошла по тропе вглубь парка. Ей не хотелось пускать в сердце ложную надежду.

Прохожие обходили Смерть по широкой дуге, хотя и не видели её. Просто внутреннее чувство вдруг заставляло их сменить маршрут. Луна уже вышла на небо, обычно скверна выползала из убежищ как раз ближе к ночи. Впрочем, нынче в мире многое шло наперекосяк.

– Ты что, сбегаешь от меня? – недовольно принеслось в спину.

В ушах затрещало и прямо перед лицом Смерти из воздуха выступил Жизнь.

– И не лень тебе телепортироваться на пять метров? – недовольно спросила Смерть.

– И не лень тебе убегать от проблем? – в тон ей ответил Жизнь.

– Я убегаю только от тебя. Пристал как репейник! Я уже сказала, что могу справиться сама.

– Ага, всё-таки убегаешь, – он сощурился, точь-в-точь раздражённый кот. – Ну, раз я тебя догнал, то по правилам ты мне всё должна рассказать.

– По каким ещё правилам?

– По общеизвестным, – не смутился Жизнь – Обещаю хранить тайну до скончания веков. Так что ни о чём не беспокойся, просто доверься. Хочешь, письмом написать. Или помочь тебе расслабиться? Может, массаж плеч?

– Не вздумай, – запротестовала Смерть, становясь бордовой от возмущения. Жизнь всё-таки был ужасно бесцеремонным. Вообще не соблюдал личных границ!

– Тогда расскажи, что случилось? – продолжал наседать он. – Откуда взялась столетняя печаль? В чём она состоит? Я знаю, что может быть неловко, но доверься мне, – проникновенно уговаривал ангел.

Смерть упрямо молчала. Она не привыкла врать, а о том, чтобы озвучить правду, и речи быть не могло.

– Давай так, – сказал Жизнь, – я буду предлагать варианты, а ты только кивай, если догадка верна.

Смерть вздохнула, страдальчески закатывая глаза.

– Приму за согласие. Итак, – Жизнь задумался. – Если вспомнить того бедолагу ангела, который стал демоном и погубил Исцеление… то Мудрость рассказывал, что он заразился печалью из-за зависти. Ему не повезло быть слабым ангелом, и только Исцеление была слабее. Он ожидал от неё уважения, а она отвечала ему лишь презрением, но… Судя по твоему лицу, ты тоже думаешь, что глупо из-за такого печалиться, да? Да и слабой тебя не назовёшь. Тогда отбрасываем. Может, дело в твоём росте?

– А с ним что не так?

– Да всё так, но мало ли… – смутился Жизнь. – Ты просто такая… м-м… высокая…

– Это плохо? – расстроилась Смерть.

– Нет, вовсе нет, ох… Так я только новых печалей тебе в голову завезу. Забудь, что я сказал! Высота добавляет тебе загадочности. Мне нравится.

– Ну-ну, – скептически хмыкнула Смерть.

Жизнь потёр переносицу, словно скрывая неловкость. Пробормотал:

– Ладно, должен же быть в этом какой-то смысл… О! – его глаза блеснули, – Может, ты заболела потому, что пытаешься найти какой-нибудь смысл, вроде “смысла существования”?

Смерть покачала головой.

– Люди часто этим маются, так что я подумал… Может, дело в работе? Может, ты хочешь её сменить?

– А так можно? – засомневалась Смерть.

– Вряд ли, но я бы понял такую печаль. Извини, конечно, но забирать жизни совсем не так воодушевляюще, как их дарить… Ладно-ладно, не прожигай меня взглядом. Ну, тогда, дело в друзьях? Ты мечтаешь стать звездой компании, но не получается справиться с природной скромностью и от этого грустишь?

– Несусветная чушь, – буркнула ангел. – Считаешь, скромность – это то, от чего стоит избавляться?

– Нет-не, я так не считаю! Ты мне нравишься, какая есть.

“Так я и поверила”, – подумала Смерть. Её настроение стремительно падало под плинтус.

– Это труднее, чем я подозревал, – Жизнь совсем сник, даже звёзды в глазах потускнели.

– Зато, пока ты болтал, я засекла скверну. Там, – Смерть показала длинным пальцем за деревья. – Между камней прячется, совсем мелкая.

Прищурившись, Жизнь запустил в ту сторону огненный луч. Скверна с визгом выпрыгнула из своего убежища и бросилась прочь. Смерть телепортировалась поближе. Призвала теневую плеть и рассекла скверну пополам. В ту же секунду что-то обожгло ей спину.

Шипя от боли, ангел откатилась в сторону и обернулась. Прямо над ней стояла гигантская тварь размером с бульдозер. Её пасть походила на ковш экскаватора.

Подняв морду к небу, скверна взревела, и тут же со всех сторон, клацая зубами, стали выползать твари поменьше.

До ушей донеслись крики людей в парке. Какая-то девушка упала в обморок, а у старика на скамейке стало отказывать сердце. Это скверна высасывала из них силы.

Гигантская тварь ударила когтями землю в том месте, где только, что была Смерть, лишь в последний момент та успела отпрыгнуть в сторону. Высвободив Косу, она ударила монстра, отсекая чёрную лапу. Но этого было мало.

Тварь оскалилась и бросилась вперёд. А в следующую секунду воздух разрезали огненные лучи Жизни. Скверна взвыла, а Смерть призвала теневые хлысты. Они со свистом разрезали мелких тварей прямо на лету. Вспышки огненных лучей не оставили монстрам шанса сбежать. Скверна с визгом падала на землю и рассыпалась в пыль.

– Ты как? – обеспокоенно спросил Жизнь.

Смерть обернулась и на секунду восхищённо зависла. Во время боя Жизнь трансформировался в боевую форму, и теперь его тело покрывали листы золотой стали, глаза горели как тысячи солнц, кожа накалилась до красна, а из середины ладоней били смертоносные лучи, которые наносили раны только недругам Жизни, и совершенно спокойно проходили сквозь деревья, людей и сквозь Смерть… У Скверны не было шансов.

– Ты ранена? Ох, извини, это из-за меня. Я посмотрю, ладно? – слышать беспокойство было приятно, а ещё приятнее чувствовать, как горячие пальцы ощупывают спину. – У меня дома есть заживляющая эссенция. Сильная оказалась тварь. Видимо, пролом и правда большой. Тут больно? Если бы я подоспел быстрее… Так себе из меня напарник.

Смерть совсем разомлела от внимания, даже голова закружилась. Жизнь выглядел растерянно и виновато, глаза его горели таким невероятным теплом, что на мгновение Смерти показалось, что может быть… может быть не всё потеряно. В груди так сдавило, что невозможно стало сопротивляться.

Повинуясь яркому, как вспышка, желанию, Смерть обернулась и обняла Жизнь за плечи. Её сердце подпрыгнуло к горлу, печаль взревела, требуя большего. Что было бы, признайся Смерть в чувствах прямо сейчас?

Жизнь осторожно обнял в ответ. Он казался немного напряжённым, по его разгорячённой коже пробежались золотые искры.

“Не забывайся, – мысленно сказала себе Смерть. – Для Жизни в таких проявлениях дружбы нет ничего особенного”.

Смерть нередко видела, как он без задней мысли прикасался к другим небожителям, хлопал по плечам, обнимал, жал руки, стискивал от радости. Наверное, это такая особенность Жизни – хотеть быть ближе ко всем, кто дышит. Но Смерть другая, её создали из тьмы – мёртвой энергии разрушения, вроде той, что господствует в нижнем мире. Она ходячая антиматерия, скверна обрётшая разум… Она жаждет тепла Жизни также, как скверна жаждет человеческой живой энергии. А что она может дать взамен? Любовь? Но кому нужна любовь от такой, как она?

Она отстранилась из объятий – деревянная, точно окоченевшая. Печаль душила. Уж лучше бы Жизнь и дальше держался от неё на расстоянии. Зачем он хочет помочь? Зачем выбрал её в напарники? Уж лучше бы игнорировал или даже издевался, чем был таким… таким близким, взволнованным, виноватым, заботливым. Разве он забыл, насколько они разные? Разве забыл, с кем имеет дело?

Смерть отвернулась от растерянного Жизни, отошла на несколько шагов. Подняла взгляд на скамью, где задыхался старик. Скверна хорошенько его потрепала, почти лишив жизненной энергии. Теперь ему недолго осталось.

Каждую секунду чувствуя тяжёлый взгляд Жизни на своих плечах, Смерть подошла к старику. Фонарь над ним мерцал, как закатное солнце. Она медленно протянула руку и прикоснулась к морщинистому лбу, разрывая связь души и тела так же просто, как если бы это была паутинка.

Когда освобождённая душа улетела в небо, Смерть повернулась к Жизни. Он успел подойти ближе и теперь хмуро взирал на умершего:

– Его срок ещё не пришёл, – определил он.

– Не пришёл… Но Скверна внесла правки.

– За ним оставалось ещё шесть лет. Шесть долгих лет, – сказал Жизнь, обвиняюще сверля Смерть горящими глазами. – А ты просто забрала их у него. Ты могла попытаться.

– Нет, не могла. И не стала бы, даже если бы такая возможность была. Эта душа подошла к грани, созрела для смерти, и я – Смерть, – за ней пришла, вот и всё. А вот если бы ты меньше болтал и тщательнее искал бы тварей, то мы успели бы уничтожить их до того, как они украли энергию этого человека.

На самом деле Смерть сомневалась, что их разговор на что-то повлиял, но ей было так больно от печали, что захотелось оттолкнуть жизнь. Тоже сделать ему больно… Чтобы он понял с кем имеет дело, чтобы не был таким добрым и заботливым. Чтобы не смотрел так, будто понимает.

Жизнь потух. На его лицо набежала тень, он сжал губы так сильно, словно ему под сердце загнали иглу. В светлых глазах вспыхнули и погасли звёзды, руки бессильно опустились.

– Ты права, – сказал он тихо. – Я был слишком беспечен. Это полностью моя вина. Тут есть ещё скверна? Чувствуешь её?

Смерть отрицательно мотнула головой. В груди давило, ныло… Сцепив зубы, она ждала, что Жизнь телепортируется в Поднебесье, но он не торопился, точно хотел ещё что-то сказать. Лицо у него стало совсем бледным, почти как у самой Смерти, а в воздухе запахло грозой:

– Знаешь, – выдохнул он, поднимая взгляд, – я ведь каждую жизнь ощущаю. Если глаза закрыть – точно огоньки горят. А когда кто-то из них гаснет – всегда это чувствую. Каждую секунду кто-то умирает там и здесь, но когда жизнь, вот так запросто, обрывают прямо на глазах. Сложно оставаться спокойным. Я думал, поймаю тебя на чём-нибудь. Увижу, как ты нарушаешь равновесие ради прихоти, но, похоже, это я сам виноват. Сам убиваю, когда медлю, когда позволяю существовать скверне… Ты единственная показала мне эту правду. Я бы хотел… и дальше с тобой ходить на охоту. Мне нужно привыкнуть, что души уходят. Иначе я до конца времён буду валить на тебя свои неудачи. Это было бы нечестно, как думаешь? – он невесело хмыкнул. – А параллельно мы могли бы разобраться с твоей печалью. Ну, что скажешь? Мир?

В полном ужасе Смерть взирала на то, как Жизнь протягивает ей руку. В груди жгло. Как это вообще было возможно? Она обвинила Жизнь в худшем, прямо на его глазах оборвала нить души. Она обнимала его, желая большего, и после всего этого Жизнь хочет пожать ей руку?

Разве он не понимает кто перед ним? Лгунья. Гнилая душа! Она хотела его задеть, а он предлагает ей мир.

Смерть трясло. Ей казалось, что если она прикоснётся к Жизни, то замарает его своим мраком, обожжёт холодом, оставит грязный отпечаток на светлых пальцах. В живых горит огонь, но Смерть создана из тьмы, в ней лишь мерзлота, жадная до чужого тепла. По сравнению с Жизнью, она пустое место. У неё нет права даже находится рядом с ним, не то что прикасаться.

– Нет, – Смерть отпрянула, её голос был хриплым, а лицо горело так, словно в него плеснули кипятка. – Ты не понимаешь, – она не знала, что сказать, как объяснить этому прекрасному ангелу перед ней всё то, что бушевало внутри. Печаль выла, круша и сжирая преграды, которые она так долго возводила. – Ты не виноват… это я… Мне…

Жизнь обеспокоенно смотрел на неё, должно быть, печаль вылезла на лицо Смерти скорбной маской. Выносить этот полный волнения взгляд стало просто тяжело.

– Извини, – выдавила Смерть, и как последняя трусиха телепортировалась прочь.

– Я не хочу тебя видеть, – крикнула перед тем, как раствориться в воздухе.

Она перенеслась в Поднебесную, на самый её край – туда, где никто не стал бы её искать. Особенно Жизнь.

Ветер теребил чёрную косу, солнце светило ярко, но внутри Смерти было темно и душно, как в колодце, а на самом дне горько плакала печаль, и слёзы, против воли, пробились к глазам.

Опустившись на землю и обняв острые колени, Смерть заплакала.