Снежное искушение, или Зимний бал в замке Драгонфорт

12

Червоточина мерно вращалась, периодически выплевывая серебристые светящиеся силуэты.

Я опасливо наблюдала за ней сквозь узкое окно-бойницу рядом с черным ходом. От него узкий подвесной мост вел через пропасть, проходя прямо над порталом в иной мир.

Завораживающе и смертельно опасно. Настоящий аттракцион.

Именно здесь пропал Дормант. Упал или сам прыгнул — нам предстоит у него выяснить, если сумеем спасти.

— Отсюда будем вытаскивать брата? — предположил Доннел. Он держал в одной руке увесистую шкатулку, в другой мой неизменный ханг. Больше инструментов не брала. Хватит того, что наверху сейчас начнется концерт, здесь мы и малыми силами справимся.

Руайри тоже смотрел в окно — из зала — ждал нашего сигнала.

Начинать оркестровую мелодию закрытия портала нужно после того, как мы извлечем старшего Шонесси.

Если мы его конечно сумеем извлечь.

Но пессимистические настроения я старательно гнала прочь.

— Пока что ждем здесь. — я обернулась на взъерошенного, сосредоточенного Крошку и десятый раз переспросила: — Ты уверен, что справишься?

— Конечно! — фыркнул тот и взъерошил каменные чешуйки еще сильнее. — Обижаешь!

— Не обижаю, а беспокоюсь. — я наклонилась и погладила его по шершавой спине. Как наждачкой по ладони, не слишком приятно и ссадины остались, но зато подействовало — дух немного успокоился.

Нервничала не только я.

Дракончику предстояла ответственная задача — нырнуть в червоточину и отыскать каким-то образом на той стороне Дорманта. Он утверждал, что хозяина чует, и чем ближе к порталу, тем сильнее.

Раньше бы прыгнул, но боялся ледяных. А с нами ему вроде как не страшно.

Про то, что меня саму колотит от ужаса, я предпочла не сообщать.

Однако обилие морозных духов действительно опасно. А если за воронкой их еще больше? Их не отвлечет наш маневр? Что именно могут сделать с Крошкой, не уточнялось, и так ясно что ничего хорошего.

Как минимум, он рискует заблудиться и остаться в мире по ту сторону. А когда портал закроется, оборвется его связь со стенами замка, тем самым прерывая его существование.

Дракончик погибнет.

Меня этот момент плана откровенно смущал. Крошка же не видел ничего особенного в том, чтобы рискнуть собой во благо хозяина. Особенно сейчас, когда за его спиной мы.

— Не переживай ты так. Лучше отвлеки этих. — он боднул мою ладонь головой, подставляя уши под почесывание. — А я прошмыгну мухой.

— Готовься, Доннел. — скомандовала я.

Лорд видимо уже привык подчиняться. Ничего удивительного, учитывая его матушку. Молча оставил мне инструмент и поспешил со шкатулкой под мышкой по извилистому коридору на другую сторону замка.

Мы с Крошкой ждали довольно долго. Все-таки путь неблизкий. Но наконец прогремел первый залп.

Взвыли шутихи, короткой очередью отстрелялись петарды.

Тепла от них никакого, только звук, для привлечения внимания самое оно.

Ледяные навострили уши и повернули головы в сторону звука.

Выглядело жутковато. Словно ими управлял некий общий механизм, настолько синхронно они двигались.

Первый фейерверк взмыл в небо и рассыпался миллионом искр.

Как я и ожидала, ледяные рванули следом — ловить горячие осколки огненного шара.

Жаль, запас небольшой. Я все-таки не пиротехник, специализация на конкурсах, а не огненных шоу. Брала больше для себя, на новый год запустить с крыши офиса.

Знала бы что пригодится, весь чемодан бы набила, но уж как есть.

Доннелу были даны строгие указания поджигать по одной ракете, только когда первая исчезнет с неба окончательно.

Минуты три у нас будет.

— Пора. — шепнула я Крошке.

Дракончик не медлил ни мгновения. Человеческий глаз за ним не способен уследить. Вот только что он лежал у моих ног, а через мгновение его нет, лишь зеленый хвост мелькнул на середине моста и провалился в червоточину.

Собрав остатки храбрости, я распахнула дверь и пробежав по дорожке уселась у самого моста. На него вылезать не рискнула — он угрожающе качался под порывами ледяного ветра, а мне руки нужны чтобы играть, а не хвататься за перила.

Где-то в небе резвились ледяные, греясь в неожиданном водопаде тепла.

Пальцы коснулись ханга, бережно огладили рельефные металлические бока, извлекая первые ноты.

Я немного модифицировала мелодию призыва, настроив ее на Крошку. Ну как настроив — вставив те звуки и переливы, что вызывали у него наибольшую приязнь.

Мне оставалось лишь уповать на то, что новый вариант подействует как надо и не призовет на мою голову кружащуюся в вышине тучу морозных духов.

Гулкие переливы ханга разносились эхом по ущелью, множась и искажаясь.

Мне не нужен был оркестр. Редкие паузы заполнял повтор, исполняемый отраженным звуком.

Червоточина продолжала вращаться, но ее цвет постепенно менялся. Словно изнутри кто-то пролил банку с белой краской, и серовато-сизые тучи принялись светлеть из сердцевины воронки наружу.

Залпы фейерверка причудливо вплетались в мелодию. Они становились все реже — Доннел экономил заряды как мог, но они явно заканчивались. Тридцать штук — не бесконечность.

Наконец прозвучал финальный аккорд мелодии.

И словно по сигналу в облачном сумраке что-то зашевелилось.

Первым, натужно хлопая крылышками и вытянув шею вверх, показался Крошка.

Не знаю уж, как дракончик умудрился осилить такой вес, но в лапах он крепко держал обмякшее тело.

Рубашка выбилась из брюк и развевалась в неощутимом для меня потоке воздуха. Мужчина был бос, длинные волосы закрывали лицо, а синюшный тон кожи не внушал оптимизма. Но в целом — даже при условии что это труп — он выглядел куда лучше, чем должен был бы пять лет спустя.

Заморозка, конечно, могла оказать влияние…

Следом, будто привязанные на веревочке, из недр воронки один за другим появились еще люди. Трое мужчин в форме лакеев и одна горничная.

Грудь сдавил приступ ярости.

Ох уж эта леди Шонесси!

Она что, сначала хотела сына силой вернуть, а потом на клубничку выманивала? Или наоборот?

— Помогай давай! — тем временем пропыхтел дракончик. Он завис под самым мостом, но никак не мог подняться еще выше, чтобы опустить на него драгоценную ношу.

Я заметалась, чуть не уронив ханг в червоточину. Оставила на скале и поспешила к центру моста, на ходу пытаясь сообразить, что делать.

Этот момент мы не предусмотрели.

Как мне одной вытащить эту здоровенную тушу?

Одной рукой намертво вцепившись в опору перил, другой я ухватилась за воротник рубашки — еле дотянулась — и потянула вверх.

Ткань опасно затрещала.

Обидно получится, если мы сейчас оба рухнем обратно. И остальных утянем. Я уже догадалась, что слуги действительно каким-то невероятным образом — метафорической веревочкой — привязаны к Дорманту. И если он сгинет окончательно — сгинут и они.

Ну и я за компанию.

Мимо меня промелькнуло что-то темное.

Неизвестно откуда взявшийся Доннел нырнул вниз чуть ли не по пояс, ухватил брата под мышки и одним рывком выволок на доски.

Слуги, больше похожие на статуи, проплыли по воздуху и зависли над мостом, в полуметре от перил. В отличие от плетеной веревочной конструкции, они не шевелились.

Жутковатое зрелище.

— Давай его отсюда унесем? — предложила я хриплым шепотом. — Фейерверки же закончились. Как бы нас не сожрали.

— Не переживай. Они его не тронут. — странным тоном отозвался лорд.

Я подняла голову и оторопело уставилась на еще одну воронку, на этот раз из духов. Они летели над нами четким строем, словно устраивая авиационный парад в честь вернувшегося в мир живых Дорманта. Но не пикировали и вообще не пытались на нас напасть.

— Они признали его власть. — проскрипел дракончик. — Но не сумели поддерживать в нем жизнь в привычном нам смысле. Хозяин сейчас спит. И если его не разбудить в ближайшее время, умрет.

Ну да, криозаморозка не слишком полезна для организма. Наши ученые, насколько мне известно, еще не научились решать вопрос с лопающимися от холода клетками. Дормант на ощупь был холоднее льда, и как его «растопить» я себе не представляла.

Зато представлял Шонесси.

Окровавленная ладонь Доннела впечаталась прямо в грудь брата.

Туда, где под распахнутой рубашкой когда-то билось сердце.

Царапины, оставленные лапами Крошки, синели тонкими полосками поперек обнаженной кожи. Раздалось шипение, похожее на то, что издает уксус при встрече с содой.

Пена пошла даже похожая. Только алая.

И от места, где смешалась их кровь, по телу Дорманта растекся нормальный розоватый цвет плоти. Он судорожно вздохнул и закашлялся.

Глухие шлепки обозначили падение остальных тел.

— Их тоже нужно размораживать или они сами? — устало уточнил Доннел. Похоже, донорство его изрядно измотало.

Или просто навалился откат после пережитого.

Дракончик бодро ускакал на проверку. Обнюхал каждого из четверых и вернулся с хорошими новостями.

— Сами уже. — радостно отчитался он.

Я и без того видела, что слуги начали шевелиться. А кто повыносливее, с оханьем и кряхтением уже пытались встать на ноги.

Ледяные продолжали виться в воздухе. А когда из бального зала прозвучали первые аккорды, они словно узнали мелодию с первых нот и потянулись клином в закрывающуюся червоточину.

Леди Шонесси, к моему великому сожалению, пришлось из подвала выпустить.

Будь моя воля, я бы отправила несостоявшуюся убийцу в местную тюрьму, но ее сыновья рассудили иначе. Все-таки родная кровь. И она хотела как лучше…

Но из замка ее выслали. Посчитали опасным пребывание нестабильной дамочки рядом с потенциальным источником проблем, и отправили поправлять здоровье куда-то на курорт.

Слабоватое наказание, как по мне. Но хоть несчастным слугам, проведшим в заморозке от пяти до трех лет, ее видеть ближайшее время не придется.

Дормант долго отходил от пребывания в червоточине. Сначала не верил, что прошли годы, потом преодолевал шок от планов матушки по его спасению.

А после выдал вовсе несусветное:

— Духи разумны.

Ну, это для окружающих несусветное. Я-то давно об этом догадалась. Еще когда с Крошкой общалась.

— Клянусь, что не пытался испортить портал или еще как-то навредить обитателям замка. Они сами каким-то образом считали из моей памяти, где что расположено, и воспользовались знаниями. Сообразили, как избежать закрытия червоточины, устранили тех кто может им помешать… я осознавал происходящее, видел иногда их глазами, но словно во сне. Не понимал, что все это наяву. Слишком уж это все невероятно! — заверил нас Дормант.

Нас — это меня, Доннела, что пока еще официально считался хозяином и лордом, его приятеля Руайри, а также подоспевших через исправленный портал представителей власти. Разумеется, поломка в стратегически важнейшем объекте не прошла мимо внимания правоохранительных органов, и ровнёхонько в день Снежного бала телепорт вновь заработал.

Вовремя они, нечего сказать.

Гости так и остались в приятном неведении.

Лучшему исполнителю неожиданно организованного оркестра самодеятельности выдали драгоценную безделушку из казны Драгонфорта, а неожиданное закрытие червоточины и вовсе никого не удивило, а только обрадовало.

Никого из гостей.

А вот дознаватели из столицы были другого мнения. И чуть не забрали Дорманта на допрос в застенки королевской тюрьмы.

Еле отмахались.

Помогли заверения в том, что без старшего брата развалится замок.

И демонстрация умений Крошки.

Мы дружно сделали вид, что управлять дракончиков может лишь Дорм и никто иной. Впрочем, дух ему действительно подчинялся. Право крови и все такое.

А меня слушал, потому что мы подружились. Он сам так сказал.

Пострадавших музыкантов и попавших под удар несчастных реанимировали тем же методом, что и Дорманта. Он сам, лично делал «переливание тепла». Старался исправить совершенные им ошибки.

Старший брат Шонесси раскаялся в своей порывистости, чуть не приведшей к катастрофе. Признал, что слегка увлекся — слегка это мягко сказано но я молчу — и что ему следовало бы больше времени уделить теории в изучении мира духов, а не переходить сразу к практике.

Лишь когда служба безопасности королевства уверилась в относительной невиновности обоих лордов и удалилась, оставив строгий наказ не выезжать из замка без крайней необходимости, мы перешли к основному вопросу.

— Мне, наверное, стоит попросить у его величества артефакт переноса? — виновато потупившись, предположил Доннел. Он отвел меня в сторонку во время бала, чтобы «серьезно поговорить».

На нас почти не обращали внимания. Все взгляды сконцентрировались на Дорманте, чудом вернувшемся из небытия. Его забросали вопросами — начиная с того, каково это по ту сторону и заканчивая подробностями родословной. Ведь откуда-то всплыл его дар аниматора!

О том, что аниматор тут я, мы все дружно благоразумно умолчали.

И теперь мне предлагали выбор.

Вернуться домой и продолжать развлекать корпоративы за вознаграждение…

Или остаться и изучать целый новый мир, повадки духов и новые мелодии.

При том, что возможность отправиться к себе никто не отменял.

— Его величество гневается на нашу семью, но в то же время многим обязан, особенно в свете новейших открытий. — продолжил Доннел, не дождавшись внятного ответа. — В частности, за одно закрытие портала тебе положена немалая награда. Мне кажется, это неправильно — тебе даже благодарности не досталось.

— Вот уж чего мне точно не надо! — вырвалось у меня непроизвольно.

Чтобы смягчить резкий отказ, я положила затянутую в перчатку руку на предплечье лорда.

— Держаться подальше от власти и ее внимания — вот залог долгой и счастливой жизни! — поделилась сермяжной мудростью. — Мне хватит того, что я помогла спасти мир, как бы пафосно это ни звучало.

Доннел неожиданно поднял мою ладонь и запечатлел на пальцах вдумчивый поцелуй.

Лицу стало жарко, а ногам холодно.

— Тогда возможно ты не откажешься немного задержаться? — соблазнительно выдохнул он. — Мне понравилось изучать древнюю нотную грамоту. Говорят, в пустыне на дальнем юге недавно видели огненных духов…

— Как интересно! — мурлыкнула я в ответ.

И позволила увлечь себя на середину зала, где уже собрались пары для финального танца.

Червоточина уже закрыта, смысла в Снежном бале в этом году нет. Но его все равно проводят, чтобы не вызывать подозрений у аристократии.

И проведут в следующем году — но с обновленным репертуаром.

А что касается Доннела…

Думаю, пошлый костюмчик Снегурочки мне наконец-то пригодится.