Снегурочка в декабре

Глава 4

Снежана

Новый год начался очень неожиданно. Я стараюсь дышать глубоко и сохранять позитивный настрой, хотя моё настроение совсем иное. Мне хочется вскочить и убежать, чтобы избавиться от перенапряжения, которое я испытываю рядом с этим мужчиной. Я как будто наступила на мину и теперь каждый раз, когда пытаюсь сделать шаг в сторону, чувствую, как внутри меня всё взрывается.

— Так, салаты шикарные, а теперь пора поработать головой и телом. Играем в нашу любимую новогоднюю игру «Правда или действие». Предупреждаю, действия должны быть с новогодним подтекстом, а вот правда любая, — заявляет средний брат Иван.

Все с радостью принялись обсуждать предстоящую игру, поправлять свои костюмы и приглаживать волосы, как будто это была настоящая битва за выживание. Я тоже осмотрела всех и начала приводить в порядок свою косу.

Николай сидел и наблюдал за всем этим, как король-лев, оценивая ситуацию и готовый в любой момент совершить решительный прыжок. Как же он красив! Он повернулся и снова встретился со мной взглядом. Я уже не смогла отвести глаз и, как дурочка, продолжала пялиться на него, ничего не в силах с собой поделать. «Ну что ж, поиграем в вашу игру», — вздохнула я.

— Снежка, ты будешь под номером 1, брательник Декабрюшка, ты под номером 2, остальные — 3, 4… Сейчас будем вытаскивать из мешка бумажки, какой номер выйдет, тот и будет отвечать: «правда» или «действие», — подмигнул мне старший Александр, отец Володи.

Было решено, что первым начинает Александр. Он залез в мешок, долго крутил свою руку и наконец вытащил бумажку с номером 2. Все с интересом уставились на Николая, который устало откинулся на спинку стула и приготовился к вопросу.

— Ну что, Коля, правда или действие? — со смехом спросил мужчина. Все смотрели на него снисходительно, как будто ожидали, что сейчас произойдёт то, что обычно и происходит. Володя шепнул мне на ухо:

— Мы задаём ему этот вопрос уже несколько месяцев, но он так и не отвечает на него.

Я с удивлением услышала этот вопрос:

— Коля, расскажи нам, пожалуйста, на что ты поспорил со своим институтским другом Максимом Львовым? Он сказал, что никогда не женится, — обратился ко мне Февраль, вероятно, понимая, что я одна не в курсе. — И поспорил с другом на что-то, а нам не говорит, на что.

— Действие, — сурово произносит Николай.

— Володька, тащи гитару! — просят женщины, но он уже давно исчез, будто предчувствовал, что так и будет.

— Какую песню ты будешь играть на этот раз? — интересуется жена Февраля. Коля с лёгкой улыбкой смотрит на меня, и гитара начинает звучать. Её звук звучит ровно и чётко, а приятный мужской баритон начинает петь:

Расскажи, Снегурочка, где была?

Расскажи-ка, милая, как дела?

Я в полном изумлении смотрю на человека, который ещё пару минут назад не проявлял никаких эмоций. Теперь же он виртуозно играет на гитаре и корчит рожицы, как настоящий актёр, полностью погружаясь в роль. Его низкий голос поднимается, и все вокруг смеются, потому что Коля исполняет текст за Снегурочку просто великолепно!

За тобою бегала, Дед Мороз,

Пролила немало я горьких слёз.

Я восхищённо наблюдаю за мужчиной. Вот это игра на гитаре! Он как будто завлекает меня своим пением. И снова низкий голос, словно пронизывающий меня насквозь, звучит в моих ушах…

Наконец сбываются все мечты.

Лучший мой подарочек — это ты.

Песня заканчивается, и под ловкие движения пальцев по струнам все начинают хлопать. Я смотрю на него и ловлю себя на мысли, что тоже должна его уделать. Сейчас его взгляд словно говорит: «Детка, посмотри, какой я офигенный мужик».

— Мой мальчик, как он поёт! Я не зря смотрела Челентано, когда была беременна. Вся энергия этого мужчины передалась тебе, — восклицает женщина.

— А тебе не кажется, что ты его больше всех любишь? — заявляет один из братьев Декабря.

— У вас есть те, кто может вас обнять, а у него пока только я, — говорит мать Декабря, нежно обнимая другого сына, который осмелился усомниться в материнской любви.

— Сынок, спой нам что-нибудь новогоднее, что-нибудь душевное, — просит отец.

Декабрь перебирает струны, возможно, что-то вспоминает. Вдруг он останавливает игру и смотрит на меня, да так прожигающе, что внутри растекается горячая лава. Я пугаюсь своей реакции на этого человека. А он начинает петь песню из фильма «Ирония судьбы» на стихи Цветаевой, и я понимаю, что всё это не просто так…

Мне нравится, что Вы больны не мной,

Мне нравится, что болен я не вами,

Что никогда тяжелый шар земной

Не уплывет под нашими ногами.

Я ощущаю под кожей каждое слово. Мурашки наперебой бегают по телу. Кажется, что в этот момент существует только он и я. Каждое его слово находит отклик в моём сердце, а его голос плавит меня в очередной раз, оставляя пометки на теле, не трогая меня. Я пристально смотрю на него и вдруг делаю то, чего никогда бы не сделала в обычной ситуации. Но сейчас мне хочется слиться с ним в унисон, столкнуться с ним в едином порыве, и я начинаю подпевать:

Мне нравится, что можно быть смешной —

Распущенной — и не играть словами,

И не краснеть удушливой волной,

Слегка соприкоснувшись рукавами.

Николай замолкает, позволяя мне спеть эту часть текста. Он смотрит на меня с новым выражением, и я понимаю, что он не ожидал, что я отлично пою. Впрочем, остальные тоже кажутся шокированными, когда я беру высокие ноты. А потом наши голоса — мужской и женский — соединяются в единое целое, и мы словно улетаем в одно мгновение.

Мне нравится еще, что Вы при мне

Спокойно обнимаете другую,

Не прочите мне в адовом огне

Гореть за то, что я не Вас целую.

Что имя нежное мое, мой нежный, не

Упоминаете ни днем ни ночью — всуе…

За то, что Вы больны — увы! — не мной,

За то, что я больна — увы! — не Вами.

Мы прекращаем петь одновременно, и лишь его пальцы продолжают нежно касаться струн гитары, прежде чем медленно остановиться. В воздухе повисает тишина, все взгляды устремляются на нас, а мы не отрываем глаз друг от друга. В этот миг только слепой не заметит, как нас непреодолимо тянет друг к другу — как луну и солнце, как картошку и колорадского жука, как борщ и сметану. Мы словно два нейрончика, образующие синапс.

Все хлопают, и я первая отвожу взгляд.

— Снежка, вот это да! Вот это поворот! Ты так прекрасно поёшь! — Володя гладит меня по спине, и я заливаюсь смущённым румянцем. Окружающие в восторге просят спеть ещё, и я обещаю сделать это позже.

— Давайте продолжим игру! Кто знает, что ещё случится сегодня, — восклицает жена Января.

— Можно мне вытянуть бумажку? Мне тоже хочется задать кому-нибудь вопрос и узнать что-то интересненькое о вас, — говорю я, и все соглашаются.

Я не особо роюсь в мешке, выбираю первую попавшуюся бумажку и, взглянув на неё, вижу, что это номер 2. Я поворачиваюсь к Николаю. Все свистят и весело радуются.

— Ну давай, Снежка, озадачь его, — подбадривают меня его братья.

— Николай, — произношу я.

Называть его дядей уже после нашего возбужденного зрительного контакта не поворачивается язык.

— Так на что вы поспорили со своим другом Максимом Львовым?