Снова не я

ГЛАВА 5. Наш новый поворот

Каждый человек носит внутри себя кладбище несказанных слов. На земле нет человека, который бы не скрывал чего-либо от других или даже от самого себя. Тайны есть у всех, только отличается тяжесть этих тайн. У кого-то она легкая словно пушинка, а чья-то тайна способна и похоронить под собой. Мы сами определяем степень тяжести нашей тайны. Кто-то всю свою жизнь носит на себе этот груз, так и не решаясь кому-то открыться. Обычно такие люди в итоге оказываются одиноки. Почему? Просто, ведь если с тобой рядом дорогой тебе человек, то он должен быть в курсе всего, что ты носишь внутри. Иначе можно забыть о доверии, а доверие в человеческих отношениях — это все. Нет доверия, нет отношений.

С тех событий в загородном доме прошло уже достаточно много времени, ну так казалось Орловой. Она все еще молчала и никому не говорила, что же там случилось и почему она вылетела из дома вся растрепанная и с порванной блузой. Софа молчала. Она просто не знала, что ей говорить. Да, девушка четко понимала, что скрывать это от Никиты неправильно и низко, но пока у нее не хватало сил и духу, чтобы признаться ему в случившемся.

Так незаметно в попытках собственной реабилитации и прошло время. На календаре тридцать первое декабря и Ружейников пригласил девушку к себе, чтобы вместе встретить Новый Год. Софья колебалась, стоит ей проводить с ним этот праздник, но все-таки согласилась. Она приняла для себя решение о том, что хочет расстаться с тайной, что съедает ее каждый день. Она больше не может носить всю эту тяжесть внутри себя.

— Знаешь, когда ты предложил мне вместе встретить Новый год, я подумала про пышный скучный праздник — улыбнувшись, сказала Орлова, прижимая колени к груди.

— Ну, пышность — это явно не про меня — накрывая пледом Софу и себя, ответил Никита и раскрыл объятия, Орлова тут же удобно устроилась у него на груди.

— Это гениально же! Встречать Новый год в пижамах под теплым пледом — восторженно протянула девушка, глубоко вдохнув запах его тела.

— Я знал, что ты оценишь — Ружейников наклонился и взял с небольшого столика, два бокала игристого напитка.

— Спасибо — Софья взяла бокал из его рук и выпрямилась, она, как могла, оттягивала момент разговора, но дальше тянуть некуда. — Ник, я не хочу начинать новый год со лжи, поэтому я кое-что должна тебе рассказать — она повернулась к нему.

— По шкале от одного до десяти, насколько я буду шокирован? — мужчина мягко улыбнулся и повернул к ней голову.

— Девятка…а может и на десятку — хмыкнула Софья и вскочила с дивана, ее так переполняли чувства, что она не могли сидеть на одном месте, от переизбытка чувств она сделала смачный глоток игристого напитка.

— Софа, ты уверенна, что мне точно стоит это знать? — видя ее мытарства, неожиданно спросил Ружейников. — Мы оба взрослые и состоявшиеся люди и это вполне нормально, что у нас есть секреты.

— Ты должен это знать, я уже вся извелась — девушка всплеснула руками, и несколько капель шампанского выскочило из ее бокала.

— Хорошо, если ты хочешь, чтобы я это знал, говори.

— Я целовала Соколовского, точнее мы целовались — протороторила девушка и замерла на месте.

— И? — Ник поддался чуть вперед, внимательно смотря на нее, его лицо не выражало ненависти или какого-то негатива, на лице лишь читалась некая заинтересованность ее рассказом.

— Это было словно наваждение, все эмоции и поступки, что я так долго ждала в один момент стали реальны, и я едва не променяла тебя, на все это — бокал дрожал в руках Орловой, она была возбуждена своим рассказом.

— Соф — Никита встал и подошел к ней — я благодарен тебе за честность. Другая бы просто промолчала и жила с этим, а у тебя мой ангел, хватило смелости поделиться со мной — он положил руки на ее нервно вздымающиеся плечи. — И я благодарен тебе за то, что ты ради меня — он запнулся, а затем его губы искривились в едва заметной улыбке — ради нас. Ты смогла дать нам будущее.

— Значит, ты совсем не злишься? — с тревогой в голосе, спросила Софья, смотря на своего врача глазами полными изумления.

— Ну, я ревную и готов бы вдарить Соколовскому, но я на тебя я не злюсь — он чуть крепче сжал ее плечи и притянул к себе. — Я знаю, что невозможно вычеркнуть за пару месяцев человека из своей жизни, как ты не старайся, но он будет постоянно появляться в мыслях, снах или же в твоей реальности.

— Знаешь , а я ведь грешным делом думала, что ты поведешь себя, как тогда в ресторане — прижавшись щекой в его груди, произнесла Софа.

— Ох, насчет этого — засмеялся Никита и аккуратно повел возлюбленную обратно к дивану, он усадил ее на диван и накрыл пледом. — Прости за тот случай. Давно тебе хотел признаться в том, что там было ты видела не настоящего меня. Просто многие месяцы я был под давлением окружающих, которые объяснили мне, что я должен эмоциональное реагировать на происходящее и я решил последовать их советам.

— То есть ты настоящий совершенно спокойный и уравновешенный мужчина? — опустошая бокал, спросила Софья, после рассказал ей сразу стало легче и теперь она с большим любопытством слушала Ружникова.

— Это уже слишком идеально — он взял бутылку с шампанским и подлил Софье. — На самом деле, я считаю, что взрослые люди, даже пусть в отношениях имеют право на личную жизнь и свои тайны. Я воспринимаю любовь, отношения и брак, как нечто важное и обязательно, но считаю, что я не должен заполнять собой жизнь другого человека и наоборот. Мы в большинстве своем все личности и рабские отношения, когда один зависит от другого, они убивают. Жизнь в итоге нас и так убьет, так зачем же ей помогать?

Она его внимательно слушала. Его рассуждения увлекли ее и заставили задуматься. А ведь он был прав. Вступая в отношения, мы должны оставаться собой и уделяться время себе, чтобы связь с партнером стала крепче. Как могут развиваться отношения между людьми, если эти люди сами не развиваются? Одно не может существовать без другого. Рядом с Никитой, Софья впервые в жизни почувствовала, что ей нравятся отношения. Ей нравится быть с ним на равных. Его политика о личных тайнах так и вовсе привела ее в некий восторг, ведь фактически человек тебя примет любую, потому что он принимает все твои стороны.

— Ты задумалась на тему того, что я псих? — через минуту произнес Никита, взял свой недопитый бокал с шампанским.

— На самом деле нет — Софья качнула головой, и прядь волос выбилась из двух кос, что она плетет на ночь. — У меня вызывает неподдельный восторг твое стремление дать свободу в отношениях и быть партнером, а не просто сожителем.

— На словах теория блестящая, в жизни же многие хотят иного — парень улыбнулся и раскрыл свои объятия, Орлова тут же приблизилась к нему и положила голову ему на грудь.

— Спасибо тебе — прошептала она тихонечко — И где же ты был столько лет?

— Ооо, это тема для новой беседы — Никита наклонился и чмокнул ее в макушку, он глубоко вдохнул запах ее волос и прикрыл глаза. — Я люблю тебя…

Я люблю тебя. Эти слова эхом разнеслись в голове Софьи. Это были не слова пропитанные страстью. Эти слова были пропитаны домашней нежностью и заботой. Казалось, что его люблю, это некий плед, который ее окутывает и согревает. Неужели, любовь именно такая? Нормальная любовь — подумала Орлова и широко улыбнулась. Никита был ее уютным человеком. Человеком, который кажется, может спасти ее от всего на свете и согреть даже в самую злую стужу. Его люблю, разливалось по ее телу теплой негой.

— Я люблю вас, Никита Сергеевич — через время произнесла Софья, она смаковала все слова. Они будто бы были сладостью заморской, которую стоит растягивать, а потом когда пройдет основной вкус наслаждаться послевкусием.

Никита крепче сжал объятия и так не открыл глаза. Он тоже наслаждался сказанными ею словами. То, что он произнес вслух, для него стало действительно подвигом. В один миг он думал, что больше не способен любить. Он думал, что все что в нем было умерло. Но оказывается не все. Оказывается, если в тебе есть хоть частичка живой души, правильный человек вновь воспламенит в тебе жизнь и желание любить. Неистовое желание любить и быть любимым. Не стоит недооценивать великой силы любви.

Где находится конечная точка нашего пути? Да, под землей, а именно в гробу. Последнее событие в нашей жизни — похороны. Чтобы мы не делали в жизни, но всех до единого ждет смерть. Хорошим ли ты был или плохим, ты все равно умрешь. Вопрос в другом, сколько найдется людей после твоей смерти, кто будет искренне горевать о твоем уходе. По сути своей вся наша жизнь сводится лишь к тому, чтобы собрать приличную толпу искреннее сочувствующих на своих похоронах.

Похороны — это всегда трагедия и не важно, кто умер старый или молодой. В нашей культуре смерть принято считать неким черным днем прощания с человеком, когда же во многих азиатских странах, смерть считается чуть бы не подарком судьбы и день похорон отмечают как праздник.

Мы не умеем прощаться или отпускать. Никто не принимает смерть, как должное. Люди всегда ищут виноватых в смерти и ведь находят. Но всему свое время. Всему свое время.

Смерть Всеволода Соколовского для всех стала большой неожиданностью. Еще пару недель назад мужчина был бодр и полон сил и никто даже не мог себе представить, что этот статный мужчина так скоропалительно покинет этот мир. Хотя, шоком сие событие стало только для непосвященных людей, для его же семьи, а именно для Артема и бывшей жены Наташи, его уход стал ожидаемым финалом нескольких невыносимых недель. Хотя, Соколовский младший до последнего не верил, что его отец может вот так умереть. Артем хоть и взрослый мальчик, но отказывался верить в том, что человек, который его вырастил может так сгореть из-за болезни. Бывшая же жена поняла сразу, что, увы, жить Севе осталось немного. Та первая встреча за много лет в больничной палате, практически четко установила граница, он с ней прощался.

С того времени, как он попал в больницу, Сева ее никогда более не покидал, последние недели своей жизни он провел в больничной палате, в окружение своей семьи. Он чувствовал, что у него больше нет сил, бороться с этой болезнью. Он устал. Только из-за постоянных уговоров сына, Всеволод согласился на операцию. Лечащий врач несколько часов подряд за закрытой дверью пытался донести до Артема, что данная операция не принесет так ожидаемого им спасения и не продлит жизнь его отцу. Артем настаивал на своем, он свято верил, что попытки спасти — это уже само спасение. Когда уговоры оказались бессильны, врач начал рассказывать Соколовскому о последствиях в виде смерти на операционном столе, потери зрения или слуха и возможном слабоумии. Но Артем настаивал на своем. Так он нашел другого врача, который согласился провести операцию.

Операция, в общем, прошла успешно, но Всеволод не приходил в сознание. Врач, который делал операцию, уверял, что все хорошо. Через пять дней у Всеволода остановилось сердце, он ушел из этой жизни, так, не вернувшись в сознание. Артем бушевал, когда объявили время смерти его отца, он даже схватил за грудки врача, но его вовремя смогли оттащить охрана и сводный брат. Он был в отчаянье. Артем потерял сон, он все время прокручивал в своей голове тот момент, когда не заметил изменений в отце, его последние слова перед операцией. Парень всецело был уверен, что убил отца он, своим неистовым желанием ему помочь. Его мать и брат все это время были рядом с ним и не оставляли парня ни на минуту одного, они по очереди дежурили рядом с ним, ведь Артем походил на умалишенного, не меньше. Оля же не выказывала никакого интереса к страданиям своего супруга, ее волновало лишь то, что он не уделял ей внимания. Она даже пару раз попыталась накричать на него, но брат с его матерью, уводили ее в другую комнату и просили успокоиться. Эти уговоры чаще не срабатывали, и разозленная Ольга, убегала прочь из дома. Всю организацию похорон на себя взяла Наталья и ее младший сын Иван.

Это утро выдалось особенно морозным и слишком уж серым. Если до этого погода была комфортной, был легкий приятный морозец, то сегодня был порывистый ледяной ветер, температура воздуха опустилась до минус тридцати. Небо было затянуто тяжелыми свинцовыми тучами. Но даже не смотря на такую погоду, людей на кладбище собралось много. Многие пришли проводить в последний путь Всеволода. В первом ряду у самого гроба стоял Артем, в темных очках и с весьма нездоровым цветом лица, по правую руку от него стояла Оля вся в черном, но на ее лице не было даже и тени горечи и сожаления об утрате недавно приобретенного родственника.

По левую же сторону от парня стояла Наталья, а рядом с ней был Иван, они выглядели измученным и уставшим. Напротив Артема с женой, стояла Саша с дочерью. Обе женщины выглядели растерянными и поникшими. О смерти Всеволода, Софья узнала от Ивана, который сообщил девушке эту печальную новость. Она была шокирована, Софа же, как и Артем, всегда думала, что этот человек бессмертен, ну или как минимум будет еще жить долго. Софья же сообщила своей матери о смерти бывшего возлюбленного. Эта новость ее застала врасплох. Последняя их встреча закончилась плохо. Если бы она могла знать, что видит его последний раз, то… Этих «то» она перебрала в своей голове кучу. Поступила бы она иначе? Простила бы она его и дала ему шанс? Сейчас после его кончины, она может придумать много всего, но что же самое верное, ей уже никогда не узнать.

Орловы жались друг к другу и обе едва сдерживали слезы, остальные же присутствующие стояли, опустив головы и слушая священника, который отпевал усопшего. Все было как обычно в таких ситуациях. Все хотели, чтобы это скорее закончилось, и они могли больше не смотреть на гроб и мертвого человека. Священник закончил, гроб закрыли и начали медленно опускать в яму. Впервые за все это мероприятие Софа подняла голову и увидела, как на нее смотрит Оля. И девушке стало не по себе. Животный страх охватил Орлову младшую, ноги стали подкашиваться и внутри все сжалось. Она и до сих пор не может объяснить, почему тот взгляд вызвал в ней панику. Глаза девушки расширились, и она крепко вцепилась в руку матери, ледяной воздух рвал ее легкие. Увидев реакцию своей соперницы, так Озерова описывали Софью, Оля рванулась вперед, едва устояв, чтобы не свалиться на гроб.

— Ты!! — выкинула вперед руку Озерова, истошно прокричав в сторону Орловой — это ты виновата во всем! Ты исчадие ада! Ты принесла нашей семье все горе!! Это ты!! — она сделала еще шаг вперед, но испуганный поведением беременной жены, Артем успел перехватить ее поперек тела и оттащил назад, хрупкая Ольга билась в истерике в руках Соколовского и продолжала тыкать пальцем в сторону Орловой — Орлова, ты исчадие ада! Ты должна умереть! Ты дьявол! — продолжала вопить Озерова и ее тонкие пальцы с идеальным маникюром впивались в посиневшую руку Артема, который тянул жену о гроба.

Софья стояла на месте не в силах пошевелиться. Ее поразили не слова жены Артема, а ее действия и взгляд. Да, безусловно, Софа не любила конфликты, и они вызывали в ней отторжение, но в этот раз ее охватил животный страх. Такой страх в нас бывает, когда мы кожей ощущаем смертельную опасность. И Орлова ее боялась. Если ее спросят, откуда в ней эти эмоции, внятно она не сможет объяснить. Это идет откуда-то изнутри. Она не двигалась и даже не шелохнулась, когда Озерова начала движение в ее сторону, Александра встала же впереди своей дочери, закрывая ее от потенциальной опасности.

Когда Артем увел Ольгу, Александра взяла испуганную дочь за руку и вывела ее из толпы, женщины оказались на дороге.

— Сумасшедшая — только и смогла, произнесла Саша, смотря на испуганную дочь.

— Я….я…. — только и смогла выдавить из себя Софья, смотря сквозь мать, перед глазами до сих пор стояла Ольга, желающая разорвать ее словно плюшевую игрушку.

— Софа, все хорошо. Просто это гормоны, слабоумие беременных — это не редкость — женщина по привычке поправила шарф на шее своей дочери.

— Наверное, наверное — выдохнув и чуть мотнув головой, сказала Орлова младшая. — Я хотела после похорон поговорить с Артемом, но думаю, стоит отложить.

— Да, милая, увы, это не лучшее время, сейчас у него хватает проблем — согласилась Саша.

— Никита ждет меня у ворот, я пойду к нему.

— Тебя проводить? — обеспокоенно спросила женщина.

— Ой, нет. Мне нужно пройтись одной и собраться с мыслями — ответила Софа и попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то измученной и усталой.

— Хорошо милая — женщина обняла дочь и отстранившись добавила — позвони, как придешь в себя.

— Конечно — девушка кивнула головой и медленно побрела по дороге, что вела к выходу с кладбища.

Орловой было не по себе. Да, она не любила кладбища и похороны, но смириться с этим могла. Взгляд же Озеровой даже через некоторое время после криков, все еще наводил на нее ужас. Она дернула плечиком, чтобы отогнать от себя дурные мысли.

Соколовский же силой отнес вырывающуюся жену в карету скорой помощи, что дежурила недалеко от похоронной процессии и передала ее в руки врачам, девушка вела себя более, чем неадекватно. Артем краем глаза видел, как Софья удалялась по дороге вниз, он хотел ее окликнуть, но голос его не слушался. Издав лишь хрип, парень вернулся обратно. Похоронная церемония должна была продолжаться.

После случившейся истерики, похороны продолжились. Эта выходка Ольги заставила присутствующих чувствовать себя еще более неловко, чем было до сего момента. Гроб опустили в могилу, засыпали землей, и все желающие положили цветы на свежую могилу. Все подходили к Артему и выражали свои соболезнования. Саша была одной из первых, кто это сделал, и попыталась незаметно скрыться с места событий.

Этот день дался ей с трудом. Да, она долгое время ненавидела Всеволода за все, что он сделал с ее жизнью и то как он вел себя в последнее время. Но все-таки он был ее первой большой любовью, и что скрывать до этого дня она все еще любила его и хранила теплые воспоминания прямиком из юных лет. Его смерть шокировала женщину. Да, в порыве гнева и боли она желала ему страшных мук, но это был скорее нервный порыв, нежели реальное желание навредить человеку. И вот, когда сегодня она увидела его в гробу, ее мир рухнул. Часть ее памяти просто перестала существовать потому, что ушел тот человек, который являлся их частью. Саша смотрела на мертвенно белое лицо Севы и не верила в том, что это он. В такое и вправду трудно поверить, тем более, когда ты всегда видел человека бодрым, дерзким и гордым.

Александра Орлова вышла из толпы и, надев перчатки, медленно двинулась по дороге.

— Александра — окликнул ее тонкий женский голос и Орлова повернулась.

Перед ней стояла Наталья, бывшая жена Всеволода. Она ее никогда не видела, но приметила еще в толпе, они были похожи с Артемом. Орлова остановилась, засунув руки в карманы, ледяной воздух пробирал до костей.

— Вы, что-то хотели? — спросила Саша, когда женщина встала напротив нее.

— Есть такое — кивнула головой женщина — я так много слышала о вас и всегда хотела с вами познакомиться — честно призналась женщина.

— Вы бывшая жена Севы, ведь так? — спокойно задала вопрос Александра, ее слова о том, что она наслышана о ней немало ее удивили, она не думала, что Всеволод кому-то рассказывал об их неудачной связи.

— Именно, а вы Саша, любовь всей его жизни — женщины поравнялись. — Я Наталья Хворостова.

— Вы что-то путаете — ухмыльнулась Орлова — да, в молодости у меня были чувства к Севе, но он в тот момент не был готов к чему-то серьезному. Да и не думаю я, что он любил кого-то кроме себя.

Женщины синхронно начали движение по дороге к выходу с кладбища.

— Как говорят о покойнике или хорошо или ничего или правду — выдохнула Наташа, смотря себе под ноги. — Знаете, те годы, что я состояла в браке с Севой, я люто вас ненавидела, потому что он все время сравнивал меня с вами. Он даже несколько раз называл меня вашим именем.

— Это не особо похоже на Севу — призналась Саша. — Я тогда уехала из города, чтобы изменить свою жизнь и забыть его навсегда, слишком больно он сделал мне.

— Он был таким, Сева всегда делал больно тем кого любит — ухмыльнулась Наташа. — Я вас искала во всех прохожих и считала, что из-за вас не клеится наша семейная жизнь. Тогда мне было легче найти причину в вас, нежели задуматься об истинных причинах.

— Поверьте — выдохнула Орлова и мельком повернула голову к женщине — будь я на вашем месте, я бы тоже обвиняла невидимую мне соперницу, которую боготворит мой избранник. Рядом с Севой мне приходилось испытывать нечто подобное.

— Только после развода с Севой я поняла, что вы не виноваты в моем неудачном браке. Стоит признать, что тогда я была глупой и наивной, надеясь перевоспитать его. Да и стоит быть откровенной до конца, Всеволод был эгоистом и мог любить только себя.

— Соглашусь, он никогда не умел отдавать, а всегда только брал — кивнула Александра — но стоит все-таки признать тот факт, что вас он тоже любит, пусть своей своеобразной любовью. Он был неординарной личностью, который все делал, как хотелось ему, а не как принято.

— Вы правы — Наталья остановилась у ворот и повернулась к Орловой. — Простите, что я вас ненавидела. Вы не виноваты в моем неудачном браке и разрыве с Севой.

— Все хорошо — Саша дотронулась рукой до плеча женщины — вы не виноваты в том, что плохо

думали обо мне. Давайте выкинем все дурные воспоминания о Севе. Если их убрать, то стоит признать, этот мужчина все-таки в определенные моменты нашей жизни, делал нас счастливыми.

— Пусть земля ему будет пухом — ответила Хворостова.

Стоя у кладбищенских ворот, женщины обменялись телефона и договорились как-нибудь встретиться и поговорить. Со стороны может показаться, что их встреча невозможна по канонам вселенной, но это не так. Фактически было так, что одна всегда существовала в жизни другой даже не зная об этом. Всеволод Соколовский невольно привязал этих женщин друг к другу, они знали и любили одного и того же человека, только с разных сторон. Сейчас, когда он скоропостижно скончался этим женщинам просто необходимо поговорить, чтобы закрасить все белые пятна, что были в их отношениях с этим мужчиной. Он ушел, но в прошлом этих женщин он остался навсегда.

Все присутствующие на похоронах попытались, как можно скорее выразить свои соболезнования сыну усопшего и покинуть кладбище. Так вскорости Артем остался один у свежей могилы своего отца. Парень поежился от холода, который был везде: и внутри и снаружи. Но если от внешнего холода можно утеплиться одеждой и алкоголем, то что делать с ледяным холодом, что сковал его изнутри? Еще не научились лечить душевные раны и вряд ли когда-то научаться. Парень еще минут десять постоял у могилы, а затем пошел, прочь не оборачиваясь. Соколовский валился с ног от усталости, все эти дни он практически не спал, лишь изредка прикрывал глаза, но не мог уснуть, ему одолевали мысли о последних словах отцах да и в принципе о смысле жизни.

Артем вышел за ворота, где стояла скорая помощь. Около кареты стоял молодой врач и курил. Он перевалился с ноги на ногу, чтобы согреться. Артем спешно подошел к нему и достал кошелек, из которого извлек несколько крупных купюр и протянул их врачу.

— Что вы, это моя работа! — отшатнулся парень, увидев деньги.

— Да, да, конечно — кивнул Артем, но продолжал протягивать деньги — моя жена невыносима, поэтому ее истерика должна быть оплачена сверх вашего оклада.

— Беременные часто бывают, невыносимы — согласился парень, делая затяжку и зажав сигарету зубами, все-таки взял деньги и засунул в карман медицинской куртки.

— Эта женщина в принципе невыносима — потирая уставшие глаза, протянул Соколовский. — Я могу ее забрать?

— Да, конечно — парень кинул окурок на мерзлый асфальт и придавил его носком своих сапог. — Мы сделали ей успокоительное, которое не повредит ребенку. Сейчас она спит и будет еще в таком состоянии минимум пару часов.

Лучше бы это продлилось подольше — пронеслось в голове Артёма, который уже порядком вымотался от закидонов своей беременной жены.

— Ну и хорошо — ответила Соколовский, сделав шаг вперед, и подступился к машине впритык.

— И еще кое-что — откашлялся парень, было видно, что ему неудобно говорить с мужчиной о том, о чем он собирается говорить. — Вам нужно ее показать психиатру.

— Думаете, у моей женушки совсем поехала крыша и ее истерики вылечит только мозгоправ? — криво ухмыльнувшись, с издевкой спросил Артем.

Хотя, да, в какой-то степени он сам считал свою жену психически неуравновешенной, а особенно это стало проявляться в последнее время. Оля стала много плакать, а если она не плакала, то у нее были вспышки гнева и агрессии. Артем отмахивался от этого, уверяя себя, что для беременных это нормально. Да и в принципе последний месяц он откровенно не обращал внимания на свою жену.

— Думаю, все гораздо серьезнее — врач толкнул дверь скорой помощи и так открылась, Соколовский увидел свою жену мирно спящей на каталке, сейчас она походила на ангелочка, парень запрыгнул в машину и сел на невысокий стул напротив Озеровой, он аккуратно отодвинул рукав шубы. — Ваша жена намеренно наносит себе порезы.

Взгляду Артем открылись неглубокие , но частые порезы на правой руке жены. Было видно, что некоторые уже затянулись, но были совсем свежие, в которых кровь едва успела запечься. Он ужаснулся от увиденного.

— Покажите ее психиатру, такое поведение не доведет ее до добра.

— Угу — пробурчал Соколовский и с помощью врача вытащил свою жену из кареты скорой помощи.

Кинув взгляд на Олю, Артем впервые за много месяцев их брака осознал, что совсем не знает ее. Он не знает, что происходит у нее внутри, о чем она думает и что ее волнует. По сути, они так и не стали близкими людьми. У него под носом его жена резала себя, а он даже не замечал этого, потому что всегда смотрел сквозь нее, а не на нее саму. Если бы он был чуть внимательнее, то раньше бы мог заметить, что у его отца проблемы, он бы, заметил, что его жена берется за нож, лишь бы он обратил внимание. Увы, Артем слишком близорук.

Уютное кафе в центре города, народу было немного и Никита с Софьей могли спокойно поговорить. Но разговор не клеился. Никита задавал девушки вопросы, но Софа отвечала либо кивком головы, либо угукала. С того момента, как она села в его машину на кладбище, девушка не произнесла ни одного связанного предложения. Да, Ник прекрасно помнил о том, что не лезет людям в душу, но слишком уже пугающе выглядела Орлова. Чтобы ее немного разговорить и согреть, мужчина повез ее в небольшое уютное кафе, где вкусно кормили и подавали вкусный и ароматный чай.

В кафе они уже сидели около часа, мужчина успел плотно пообедать, а вот Софа гоняла по тарелке овощи, но так и ничего не съела. Мыслями она была далеко отсюда и такая отрешенность пугала ее возлюбленного. Он решил поговорить на отвлеченные темы.

— Ты давно была у следователя? — спросил Ружников, кладя приборы в пустую тарелку.

— До праздников — отодвигая тарелку, протянула нехотя Софья и взяла кружку с остывшим чаем.

— Он сказал что-то новое? — продолжил он настойчиво задавать вопросы и жестом подозвал официанта, который принес им по кружке горячего чая.

— Ничего стоящего, единственное он сказал, что они смогли установить, что в частичках кожи, что нашли под моими ногтями, содержалось большое количество психотропных веществ. Он сходится к мнению, что, скорее всего нападение было случайным, и это был наркоман — таким же отсутствующим голосом, ответила Орлова и взяла кружку с горячим чаем.

— Интересно — задумчиво ответил Ружников и мысленно сложил ее слова в отдельный ящик, чтобы поразмыслить над этим чуть позже. — Соф — он протянул руку через стол и накрыл своей ладонью ее руку — я помню, что говорил о личном пространстве и прочее. Но может, ты расскажешь, что случилось на кладбище?

— Я даже не знаю, что там именно случилось — пожала плечами Софья и сделала глоток чая, и приятный пряный напиток разлился по ее пересохшему горлу.

— На тебе нет лица, значит, было, нечто такое, что выходило из рамок нормального. У тебя в глазах до сих пор читается страх — в голосе Ружникова проскальзывали ноты волнения.

— Оля устроила истерику у гроба Всеволода — выдохнула Орлова и запустила пальцы в копну растрепанных волос.

— Не удивлен — сделал резонное замечание мужчина, чуть склонив голову набок.

— Согласна, но знаешь, что она кричала?

Он едва качнул головой, будто бы подталкивая ее к продолжению своего рассказа, пока Никита не мог понять, что же вызвало в его возлюбленной такой страх.

— Она кричала, что это я виновата во всем. И бог бы с этим горячечным бредом, я бы могла его списать на слабоумие беременных, меня напугало другое — девушка закусила губу, и мелкая дрожь вновь пронзила ее тело — то, как она смотрела на меня. Никогда не верила в то, что во взгляд можно вложить столько ненависти, но увидев взгляд Оли, мне стало вновь страшно, как тогда в подъезде.

Никита чуть сжал ее руку, в знак того, что он рядом и никуда не уйдет. Софья же выглядела все еще напуганной и растерянной, но теплота его руки ее медленно успокаивала, она вновь начинала ощущать себя в безопасности.

— Спасибо тебе, что рассказала об этом — мягко произнес Никита. — Я знаю, что тебе было трудно говорить об этом.

— Спасибо, что вытащил это из меня. Последние пару часов стали невыносимы для меня, и я думала, если пророню хоть слово, упаду вновь с головой в омут страха.

Никита перевел взгляд на свои наручные часы, и поднял руку, чтобы вызывать официанта.

— У меня до дежурства, есть пару часов. Давай прогуляемся — сказал Никита — возьми пока нашу одежду в гардеробе, я подойду через пару минут..

Софья поднялась из-за стола и, перекинув сумочку через плечо, пошла к выходу, где располагался гардероб. Никита же положил купюру на стол, а сам пошел к стойке, чтобы сделать заказ на вынос.

Уже через десять минут парочка шла по заснеженным улицам Москвы, в руках они держали по большой кружке ароматного горячего чая. Никита предполагал, что их прогулка будет не простой и чтобы как-то сгладить неудобства, он вооружил их горячим напитком. Город вокруг бурлил и жил своей жизнью, но эти двое были как будто вне города.

— Я хочу, чтобы ты кое-что знала обо мне — проговорил Никита, сжимая двумя руками кружку с чаем.

— Это нечто страшное? — впервые за весь день, губы Софьи растянулись в едва заметной улыбке, холод уже так не сковывал, и она могла свободно дышать.

— Скорее да, чем нет — сделав глоток чая, через небольшую паузу, ответил доктор. — Я не люблю, да и не умею притворяться тем человеком, коим я не являюсь.

— Это я уже поняла. Но ты уверен, что мне стоит знать эту тайну? — Софья поежилась от холода, она вообще была теплолюбивой особой, но сегодняшняя прогулка по морозу, ее бодрила, а не угнетала.

— Да — твердо ответил Никита и замедлил шаг, Софья взглянула на него, он выглядел напряженно, если бы у волнения было материальное воплощение, то оно бы выглядело, как Ружников в данный момент. — Я был женат на прекрасной девушке по имени Каринэ. Это была та любовь, которая заставляет тебя иначе взглянуть на мир. До встречи Каринэ, я и подумать не мог, что могу кого-то любить с такой силой, она заполнила меня сполна. Я был счастлив. Мы сыграли красивую свадьбу в старинной усадьбе. Обе семьи были в полном восторге от нашего союза, да и мы сами ощущали, что все сделали правильно. Через месяц после свадьбы, мы узнали о том, что у нас будет ребенок — Никита еще больше замедлил шаг, на словах о ребенке его глаза на миг зажглись необычно радостным светом, а затем вмиг погасли и стали безумно грустными. — Это была лучшая новость за всю мою жизнь, мне хотелось проводить с ней все свое время, но мне нужно было выходить на работу. Каринэ сидела дома и обустраивала нашу квартиру, она скучала без меня и постоянно напоминала мне об этом, а я все больше времени проводил на работе. Выйдя вновь на работу, я вдруг неожиданно осознал, что не могу отказаться от хирургии, ведь это тоже важная часть моей жизни. Все девять месяцев беременности жены прошли для меня в безумном ритме, я либо был на работе, либо бодрствовал рядом с Каринэ, на сон у меня оставалось всего пару часов. Тогда я думал, что все, что между нами происходит это нормально. Но уже тогда появились первые ноты для тревоги, которые я принципиально не видел — Ник выдохнул и глотнул чая из кружки, ему нужно было смочить горло, рассказ о жене и сыне, до сих пор давался ему с большим трудом. Эта рана никогда не затянется в его душе, со временем станет легче. Через много лет, он сможет рассказывать об этом, и тяжелый ком не будет давить ему на грудь и заставлять задыхаться

.Софья шла рядом и слушала его затаив дыхание. Ей было страшно. Да, звучит эгоистично, но Орлову начала колотить от одной мысли о том, что ей придется расстаться с Никитой. Она и подумать не могла, что у него была жена и сын. Пока он рассказывал, в ее голове промелькнули сотни сюжетов дальнейшего развития событий и признаться честно, мысленно она ставила на то, что сейчас он ее бросит. Софа до сих пор считает, что ее все равно все бросят.

— А потом на свет появился Давид — вновь заговорил Ружников, он будто бы набирал воздух в легкие, чтобы высказать все, но ему не хватало кислорода, и он постоянно делал паузы. — Взглянув на него, я впервые в жизни заплакал от счастья. А взяв сына на руки, я понял, что такое счастье в чистом виде. У меня выросли крылья, и мне казалось, что я могу свернуть горы. По мере возможности я пытался помогать Каринэ с Давидом, но я все меньше времени проводил дома. Меня пригласили на сложную операцию, и все свободное время я штудировал литературу и тренировался. В тот момент, я достиг пика счастья, у меня было все: идеальная жена, прекрасный сын и любимая работа. Но, как оказалось мой пик счастья, совсем не был синхронным с счастьем моей жены. Каринэ становилась все более раздраженной и нервной, и все наши разговоры заканчивались ее истериками и слезами. Я списывал все на ее усталость и послеродовую депрессию. Чтобы облегчить ее жизнь, я даже предложил нанять няню, но она наотрез отказалась — он вновь сделал глоток уже остывшего чая, а затем кинул смятый стаканчик в ближайшую от него урну и перевел дыхание. — В тот день все было, как обычно. Хотя нет, в этот день должна была состояться та операция, к которой я готовился около полугода. Я был вдохновлен идеей, сделать, что-то из рамок вон выходящее, энергия била меня изнутри и заставила закрыть глаза на реальный мир — Никита вновь вздохнул и остановился, молодые люди уже дошли до парка и встали посреди аллеи, где было практически безлюдно. — За час до назначенной операции, меня вызвали в приемное отделение, поступила девушка после тяжелого ДТП. Я был зол, что вызвали именно меня — он грустно и даже злобно ухмыльнулся. — Спустившись вниз на каталке, я увидел Каринэ. Мою Каринэ — Ружников замер и его тело пронзила мелкая дрожь, та картина стояла у него перед глазами. — Тело ее было поломано и вокруг было безумно много крови. Жизнь в ней едва теплилась. Я обезумил от боли и ярости — мужчина вновь замолчал.

Софа стояла уже напротив него, она ненавидела себя за мысли, что появлялись ранее в ее голове. Видя его душевные муки от рассказа, она сжала губы, чтобы не зарыдать. Она крепко сжала бумажный стаканчик с чаем. Ей хотелось дотронуться до него, чтобы освободить его от части той боли, что разрывает его изнутри и сжирает каждый день. Никита продолжил.

— В той операционной был не врач Никита Ружников, а раненный муж прекрасной Каринэ. Я сделал все, что было в моих силах, но травмы были действительно не совместимы с жизнью, она умерла на пятом часу операции. Полностью обессилив, я покинул операционную. В коридоре меня ждал еще один удар, теперь уж от моего отца. Он сообщил мне о том, что Каринэ в машине была не одна, с ней был Давид. Мой сын погиб сразу при столкновении с отбойником — Никита сглотнул и сжал челюсть, он едва сдерживался, ведь ярость, боль и обида, вновь подкатывали к горлу. — В нашу общую квартиру, я смог заставить себя зайти, только после похорон. Некогда райский уголок, превратился в филиал ада. Находясь в нашей спальне, на кровати я обнаружил предсмертную записку своей жены. Каринэ писала, что так больше не может жить, она чувствует себя покинутой и никому не нужной. Она решила уйти, чтобы мне не мешать. Это была не просто авария, она покончила с собой из-за меня — две крупные мужские слезы, скатились из правового глаза, Никиту уже била лихорадка и это было заметно невооруженным глазом. — Никто, кроме меня не знает, что это было самоубийство. Я никому не показал эту записку. Никому.

Софья разжала пальцы, и помятый стаканчик упал между ними, Орлова открыла объятия и заключила его в них. Да, пусть на них много одежды, и холод уже проник под кожу, но она должна попытаться унять ту боль, что грызет его сердце.

— Как ты выжил в этом аду? — прошептала Софья, крепче прижимая его к себе.

— Едва ли я выжил — склонив голову ей на плечо, протянул Ружников. — Я много пил, забросил медицинскую практику. Полгода после похорон я провел в той квартире, день, за днем прокручивая все в своей голове. Я хотел умереть вслед за ними.

Софья из-за всех сил сжала его в своих объятиях, слезы текли из ее глаз. Она уже не могла больше сдерживаться. Она переняла его боль и это ужасно. Сердце разрывалось от тоски.

— Отец с братом заставили меня выйти на работу и сами продали мою старую квартиру. В ту ночь, когда тебя привезли в больницу, это был моя первая смена после ада. Я думал, что потеряю тебя на операционном столе. Прости, что подверг тебя такой опасности — Никита отстранился от нее и посмотрел в ее красное заплаканное лицо, которое вдобавок было обветренно от ледяного ветра.

— Ты спас меня — шмыгнув носом, сказала Софа. — Ты мой спаситель.

Усталая улыбка появилась на губах Ружникова, ладошками он провел по мокрым щекам своей возлюбленной.

— Нет, не так — он качнул головой — это ты спасла меня из пропасти и подала руку. Ты мой подарок судьбы.

Софья закусила губу и начала рыдать с новой силой, эмоции и волнение переполняло ее. Его откровенность попала в самое сердце, его признание стало исповедью. Это их действительно сблизило.

— Пошли в машину, не хочу, чтобы ты заболела — Ружников взял Орлову за руку и быстрым шагом они направились к его машине. Теперь многие грани стерты, они впустили друг друга на личную территорию. Они дали себе зеленый свет, теперь только в их руках, то, как они этим воспользуются.

Зима подходила к своему календарному окончанию, да и погода все больше радовало. Снег с городских улиц практически пропал, световой день увеличился, да и солнце дарило уже теплые лучи. Жизнь медленно, но верно начала налаживаться.

Теперь между Софьей и Никитой не осталось значительных тайн, оба приняли друг друга со всеми потрохами. Молодые люди проводили вместе много времени, но при этом совсем не забывали о своих работах и увлечениях. Орлова впервые за всю жизнь чувствовала себя на своем месте. Ничто ее не тяготило и не омрачало ее жизнь, даже редкие звонки и смс от Соколовского, уже не раздражали и не вызывали агрессию. Ружников же, после открытия своей тайны, стал более спокойным и абсолютно счастливым. С момент семейной драмы, он впервые мог улыбаться глазами и быть счастливым, а ведь еще полгода назад, он думал, что это невозможно.

Никита заканчивал дневную смену, и Софья приехала к нему в отделение, чтобы затем они могли вместе пойти в кино. Ружников сидел за столом и просматривал карты пациентов, Софа же сидела с краю его стола и крутила в руках рамку с фотографией, где была изображена большая семья Никиты.

— Ник, а ты всегда хотел стать врачом? — задумчиво протянула Орлова, рассматривая семейное фото от которого так и веяло теплом.

— У меня не было иного выбора — закрывая карту пациента, ответил мужчина и мягко улыбнувшись, посмотрел на свою возлюбленную. — Всю свою жизнь я провел в операционной, я с детства видел, как работает мой дед и отец, уже лет в пять я точно знал, что стану врачом. Мой дед, был известным нейрохирургом, отец преуспел в травматологии, а мой брат один из лучших пластических хирургов в стране. Как видишь, хирургия — это моя жизнь, она часть меня. Я даже не могу себя представить в другой профессии.

— В белом халате, ты невообразимо сексуален — подмигнув, ответила Софья и поставила фотографию в рамке на свое законное место.

— Ну, а ты? — Никита взял ладошки возлюбленной в свои и посмотрел в ее глаза — разве ты всегда мечтала стать юристом?

— Я что совсем не похожа на ту, что мечтала всю жизнь возиться с бумагами? — улыбнувшись, проговорила Орлова.

— Совсем нет — отрицательно качнув головой, ответил Ружников. — Ты, безусловно, обладаешь долей прагматизма, но что-то мне подсказывает, что ты отдала предпочтение юриспруденции не из-за большой любви…

— Даже не знаю — Софа пожала плечами — в детстве и юношеском возрасте, я люблю рисовать, в художественной школе, где я занималась педагоги давали хорошие отзывы на мои работы. Но, когда я стала перед выбором серьезной профессии, все отпало само собой…

— Ты же мне покажешь свои картины, так ведь? — он провел по ее волос.

— Если ты хочешь, но не стоит ожидать от них большего, я не бралась за кисть около пяти лет — честно призналась Софья.

— Знаешь, мне кажется нам пора перейти на новый уровень — загадочно проговорил Никита, Софья поддалась чуть вперед — на выходных мы едем на дачу моих родителей, я хочу, чтобы вы познакомились.

— Ты уверен? — тихо спросила Орлова, в ее жизни это было первое такое предложение, и она и вправду не знала, как него реагировать.

— Более, чем! — ответил Ружников и встал с кресла. — Так мое дежурство окончилось, и мы можем отправляться в кино…

Софья последовала его примеру, она начала собираться. Его предложение смутило ее и поставило в тупик, волнение закралось в душу.

Все нормальные пары проходят через стадию знакомства с родителями. Если в юности, мы воспринимает это с некой долей иронии и самоуверенности, считая, что такой прекрасный человек, как она или он, обязательно придутся по вкусу родителям второй половинки. То, когда мы уже достаточно в зрелом возрасте, знакомство с родителями приобретает некий эпохальный характер. В тебе уже нет той юношеской самоуверенности, и ты четко осознаешь, все свои плохие стороны и косяки, которые нельзя скрыть ни какой косметикой и хорошей долей юмора. Да и чем старше ты, тем больше знакомство с родителями партнера превращается в собеседование на право существование в жизни их чада. Правду ведь говорят, все свое время. Знакомство же с родителями, да и сам брак как-то легче воспринимается в нежном возрасте, нежели, когда ты уже имеешь за спиной приличный такой рюкзак с жизненным опытом.

Весь остаток недели до утра субботы Софа была вся на иголках. Все дела не клеились, потому что она толком даже и не могла сосредоточиться. На работе в университете, она сослалась на болезнь и пятницу провела дома от греха подальше. На адвокатском поприще к ее счастью в этот момент было тихо. Оставшись в пятницу дома, Орлова, чтобы как-то унять дрожь от предстоящей встречи, достала из под кровати свой мольберт и краски, рисование ее всегда успокаивало и помогало сконцентрироваться. Давно она уже не бралась за кисть, ибо в ее взрослой жизни больше не было места мечтам о легкомысленной жизни художницы. А ведь, когда Софа мечтала иметь домик в живописном месте у моря, чтобы утром в сандалиях, льняных широких штанах и соломенной шляпе, верхом на велосипеде ездить на местный рынок за свежими овощами, домашним сыром и душистым вином. Сейчас эта идея кажется безумной и неосуществимой, а еще лет десять тому назад, ей все это казалось вполне осуществимым делом.

К вечеру ее дрожь утихла и Орлова обнаружила, что на холсте она нарисовала пейзаж, что весь день наблюдала за своим окном. Она просто отключила мысли и рисовала, в конце дня она была удивленна, что все же не растеряла свои навыки. Когда Софа окончательно успокоилась, то за окном уже было темно, а в квартире тихо. На холодильнике была записка, где говорилось, что ее родители уехали к друзьям на все выходные и будут недоступны, сие сообщение ее удивило, но она не придала этому значение. Пока она грела чайник, позвонил Никита и сказал о том, что задержится на работе до утра. Ночь в родительской квартире она провела в полном одиночестве.

Когда же с утра Ружников за ней заехал, Софью вновь била мелкая дрожь и от испуга ладошки превратились в ледышки. Перед тем, как отправиться на дачу к его родителям, ребята заехали в кондитерскую, где приобрели торт. Кондитерское изделие покоилось у нее на коленях.

— Соф, расслабься ты — краем глаза, наблюдая за возлюбленной, протянул Ник, ведя машину по загородной дороге. — Они у меня совершенно нормальные люди, которые не едят людей.

— Это просто у меня впервые — едва ворочая языком, протянула Софья и облизала пересохшие губы. — Вдруг я им не понравлюсь? Я немного туповата, а когда волнуюсь так вообще превращаюсь в дуру….

— Софа! — рассмеялся Никита от ее слов — Моя семья будет рада любому моему выбору. Они уважают других людей и да, ты вовсе не туповатая, ты простая трусиха!!

— Еще какая — сглотнув ответила девушка и прикрыла глаза, от волнения ее даже стало мутить и она начала глубоко дышать.

Остаток пути до загородного дома, Ружников еще пару раз пытался завести беседу, но Софа только угукала или вообще только кивала головой. Она боялась. Страх сковал все ее тело и она даже боялась пошевелиться, вдруг уже простым движением она все сделает неправильно и его родители подумают, что она полная дурра и скажут, своему сына, чтобы он ее бросил к чертям собачьим. До нужного дома, они добрались к полудню, когда солнце было уже в зените. Последние зимние дни были особенно чудесны, так как пахло уже весной, и душа была в ожидании пробуждения природы.

Машина остановилась у больших автоматических ворот и через пару мгновений они открылись, и Никита плавно загнал машину во двор дома. Софья не без интереса рассматривала родовое гнездо Ружниковых. Было понятно, что в этом доме любят принимать большие компании, от дома так и исходила энергия тепла и уюта. Никита припарковал машину и вышел , чтобы забрать вещи из багажника, Орлова глубоко вдохнув и плотнее закутавшись в теплую шаль, нажала ледяными пальцами на ручку и вывались из машины..

— Ты там жива? — смеющимся голосом, спросил Ник, извлекая вещи из багажника.

— Вроде бы, да — выпрямляясь, ответила Софа и поежилась от прохладного ветра.

— Заходи в дом, а то замерзнешь — попросил мужчина, все еще роясь в багажнике своей машины.

Софья выдохнула и хотела, было, она крикнуть, что дождется его, но ноги ее уже тащили в дом. Ее мозг включил таки здравый смысл и решил, что лучшим решением будет нахождение в теплом доме, нежели на улице. Стряхнув с сапог налипший снег, Орлова толкнула тяжелую входную дверь и оказалась в небольшом, но светлом тамбуре. Ослабив шарф и опустив шаль, Софья толкнула дверь, которая вела в дом. Только шагнув внутрь, она застыла с открытым ртом, и едва не выронила из рук недавно купленный торт.

— А, как вы тут оказались? — изумленно, протянула Орлова, не веря собственным глазам.

Никто из присутствующих в большой светлой гостиной не успел ответить, как на пороге появился Никита с двумя огромными букетами цветов и спортивной сумкой.

— Это я пригласил твоих родителей присоединиться к нам — ответил Ружников младший, передал сумку с вещами старшему брату, тот подмигнул Орловой, сам же Никита не снимая обуви чуть склонив голову, передал один букет Александре Орловой, а затем широко и по-доброму улыбнувшись, подошел к своей матери и протянул букет с белыми розами. В благодарность женщина поцеловала холодную щеку сына и прижала его букет, словно это была самая важная вещь в ее жизни.

Софья на минуту отвлеклась, наблюдая за всем действием, но когда взяла себя в руки обратилась к своим родителям:

— Откуда вы вообще знаете Никиту?

Владимир Орлов, подошел к дочери и забрал из ее рук торт, а подоспевшая Саша начала раздевать дочь и рассказывать:

— Никита сам познакомился с нами и пригласил нас сюда.

— У него доченька, действительно достойное мужское воспитание — добавил суровый Орлов и кивнул головой в сторону Ружникова младшего.

Пока изумленная Софа стояла на месте, ее мать стянула с нее пуховик. Никита же все еще стоял одетый.

— А теперь семья — парень взял Орлову за руку и мягко улыбнувшись, посмотрел на возлюбленную, как говорится, в этот момент глаза у него горели. — Вы уже успели познакомиться с родителями Софьи, а это сама Софа.

Лицо девушки тут же начало краснеть от смущения и словно нашкодившая школьница у директора, она опустила глаза в пол и крепче сжала руку Никиты.

— Ну, а я старший брат этого вечно небритого парня — произнес широкоплечий мужчина с широкой доброй улыбкой и протянул руку к Софье — я Стас.

Орлова младшая подняла глаза, смущенно улыбнулась и вложила свою ладонь, в его большую практически медвежью лапу. Стас аккуратно едва ощутимо сжал ее ладонь, и она была удивлена, какими нежными были руки этого большого парня. Он отошел в сторонку и встал рядом со своим отцом.

— Моя семья сегодня не в полном составе, жена с дочкой отдыхают на Кубе, так как Маша плохо переносит зиму — закатив глаза, добавил Стас.

Софья смущенно улыбнулась, затем к ней подошла мама Никиты и без слов обняла ее. От милой седовласой женщины пахло печеными яблоками и любовью, от ее объятий, Софа расслабилась и почувствовала себя, как дома.

— Добро пожаловать в этот дом — произнесла женщина, отойдя от Софьи на пару шагов.

— Я рада сегодня тут быть — прикусив губу, смущенно ответила Орлова.

— Я безумно рад, наконец-то, познакомиться с той девушкой, что стала причиной улыбки моего сына — Сергей Анатольевич подошел к Орловой. — Чувствуй себя как дома.

— Никита много о вас рассказывал.

— Он любит преувеличивать мои заслуги — улыбнувшись протянул глава семейства Ружниковых — мы сегодня не в полном составе, некоторые члены нашей семьи так влюблены в Питер, что не могут оставить этот город даже на один день.

— Все в порядке — кивнула головой Орлова.

— Так-с, мужская часть собираемся и идем на улицу, шашлык сам себя не приготовит! — скомандовал Сергей Анатольевич и все мужчины начали собираться.

Орлова повернулась к Никите, как ни странно, но все было лучше, чем она могла себе представить. Семья его встретила ее очень тепло, что и помогло ей расслабиться.

— Отдыхай милая моя — чмокнув в лоб, сказал Никита и вышел прочь из гостиной, вся мужская часть дома последовала за ним.

День прошел за разговорами обо всем, вкусной едой и шутками. Даже обычно суровый отец Софьи чувствовал себя в этом доме, как рыба в воде. Семья Ружниковых, как и полагается врачебной династии, оказалась глубоко воспитанной семьей. Но при всем при этом, они не кичились своими достижения, а наоборот высмеивали многие вещи. К концу дня Софья чувствовала себя абсолютно расслабленной и счастливой.

Когда на улице стемнело, две семьи вывали во двор и мужчины разожгли большой костер, который было видно издалека. Поверх зимней одежды на всех были накинуты еще и пледы. Софья стояла чуть поодаль от костра и улыбалась. Еще никогда она не чувствовала себя так уютно в компании мало знакомых ей людей, она смотрела на веселящихся родителей и семью Ружников и на душе стало так приятно, что захотелось кричать об этом.

Никита подошел к ней со спины и обнял.

— Тебе понравился день?

— Я счастлива.

— Абсолютно? — он обошел ее и встал перед ней.

— Хм — задумчиво протянула Софья — наверное, да.

На миг Никита обернулся к веселящимся людям и все затихли, уставились на него и Орлову. Никита что-то извлек из кармана и взял Софью за руку.

— Знаешь, я долго думал о том, что можно ли входить два раза в одну и ту же реку — он крепко держал ее за руку и смотрел ей в глаза — я сомневался, но потом вдруг понял, что ты, другая. И перестал бояться. Позволь и мне помочь тебе избавиться ото всех страхов, что у тебя есть. Ты позволишь стать твоим защитником? — Никита аккуратно открыл небольшую коробочку и протянул ее Софье.

В небольшой коробочке лежало изящное кольцо с крупными камнем, даже в свете костра, оно смотрелось более ,чем эффектно. От услышанного и увиденного, Софью охватила эйфория. Она даже вздохнуть не могла, не то, что вымолвить хоть какой-то ответ. В ней проснулась маленькая девочка, которая в такие моменты хотела прыгать на месте и громко смеяться, потому что она счастлива. Без слов Орлова кинулась к нему на шею и едва слышно запищала от удовольствия.

— Так, это все-таки да или она двинулась разумом? — спросил Стас, улыбнувшись. Сергей Анатольевич строго посмотрел на сына и тут моментально оправдался — просто у меня есть отличный мозгоправ…

— И все-таки? — Никита тихонько прошептал ей на ухо.

— Да — ответила Софья, едва слышно, чтобы ответ был услышан только им.

Она была счастлива. Оказалось, все так просто. Она всю жизнь кричала и показывала всем видом , ну же любите меня, а ее не любили. А эти люди просто взяли и приняли ее. Никита ни о чем ее не просил, не ставил условий и не упрекал, он просто любил ее. Все просто. Тебя или любят или нет, третьего не дано, никогда.