Соблазни меня!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Эми слышала дождь, бьющий по каменным стенам и черепичной крыше и стекающий каплями по водостокам. Вспышки молнии освещали ночь белым огнем. Вдали раздавались раскаты грома.

— Говорят, что слепые гораздо чувствительнее, — прошептал Реми, заперев спальню.

На глазах Эми была черная шелковая лента. Зачем ему это понадобилось?

Впрочем, он же преподает ей урок.

— Если ты хочешь научиться быть сексуальной, нам нужно снять все сдерживающие твою свободу факторы. Ты должна стать свободной, найти себя в том, что никогда не пробовала, — продолжал Реми.

— Например, заняться сексом под дождем в бассейне.

— Если прекратятся молнии, — пообещал он.

Ноги Эми были широко раздвинуты и привязаны легкими шарфами по углам кровати. Голова Реми покоилась меж открытых бедер девушки. В течение долгих минут она беспомощно лежала под ним, пока его губы и язык воспламеняли ее тело, исследуя каждую часть до тех пор, пока Эми не превратилась в одно сплошное горящее желание. Когда она вскрикнула, он наконец прекратил свою изощренную пытку.

— Не останавливайся, пожалуйста, — взмолилась Эми.

— Ожидание, — прошептал он, целуя ее в самых интимных местах, — это главное.

— Ты же убиваешь меня.

Он перекатился на бок.

— Нет, я люблю тебя. Тебе следует понять, насколько ты сексуальна. Ты самая отзывчивая и чувствительная женщина, которую я когда-либо знал.

— Но я боюсь.

— Я тебя не обижу. Хотя иногда легкий страх усиливает восхищение.

— Поцелуй меня, — взмолилась она.

Его губы нашли ее. Она судорожно выдохнула. Реми расположился на ней и медленно вошел в нее.

Его кожа была даже влажней и горячей, чем ее собственная, когда он начал двигаться. Каждое погружение было чрезвычайно осторожным. Но вот движения стали быстрее, и девушка громко застонала. Она извивалась под ним ужом и, осознав, что он больше не может сдерживаться, подалась ему навстречу, словно бы впечатавшись в него.

— Да! — жарко прошептала Эми, обнимая ногами его бедра и выгибаясь назад. — Да.

Он попытался как можно глубже войти в нее, в эту темную сладостную стихию, и тогда Эми задрожала, впившись ногтями в его спину.

А потом он лежал сверху, не выходя из нее, и Эми ощущала себя в земном раю. Так хорошо было лежать вместе с ним в таком положении и так спокойно.

Только сейчас она поняла, как ей его не хватало.

Реми целовал ее брови, щеки, веки и ресницы, даже кончик носа, шепча хриплым и низким бархатным голосом самые сладкие слова на свете.

И вдруг в животе у него заурчало.

— Голодный? — поинтересовалась Эми.

— Значит, говоришь, ужин ровно в восемь? Даже для провансальцев мы жутко припозднились с этим.

— Ах да, ужин, — она медленно приподнялась. — А я как раз думала о том, как бы заняться любовью под дождем.

— Ну, с такими задатками... я сомневаюсь, что тебе вообще нужен учитель.

— А вот и нужен.

Они оделись, и Реми проследовал за ней на кухню, где удивил ее своими качествами: он мог быть так же полезен у плиты, как и в постели.

Вместе они нарезали свежие овощи и сделали пиццу. Точнее, целых три пиццы — с грибами, сыром и анчоусами. Реми умело соорудил салат, пока она старательно запекала курицу и грибы, заготовленные ею заранее.

После десерта Эми подумала, что Реми уйдет, но ошиблась. Он остался и помог ей мыть посуду. Девушка погасила свет и пошла его проводить. Оказавшись у двери, Реми, вместо того чтобы выйти, взял ее за руку и вывел на улицу, в туманную морось.

— Ты же сказала, что хотела бы заняться любовью под дождем, — напомнил он ей.

Она покачала головой.

— Не сейчас.

— Может, на этот раз краткий курс?

— Не думаю.

— Сексуальная девушка должна уметь и это.

Прижав ее к холодной каменной стене, Реми стянул с Эми джинсы, расстегнул свои и резко и без предисловий проник в нее. Его взгляд обжигал девушку черным пламенем.

Эми загорелась мгновенно. Странно, почему она не подумала об этом раньше? Она вся вжалась в Реми, вибрируя под ним, желая его.

— Презерватив, — прошептала она между толчками.

— Черт.

— Черт, — согласилась Эми, и он с трудом оторвался от нее.

— Жди здесь, — сказал Реми, едва отдышавшись.

Эми отбросила волосы с глаз и кивнула.

— Словно я могу куда-нибудь уйти. Вернувшись, он нежно поцеловал ее веки и губы и лишь потом снова вошел в нее. Как и раньше, его движения были энергичными, быстрыми. На долгий восхитительный миг ее тело соединилось с ним в великолепном порыве. Она вскрикнула в тот же миг, когда и он с содроганием вцепился в ее плечи.

Колени у Эми подогнулись, и Реми прижал ее к себе ближе.

— Обхвати меня ногами.

Она сделала, как он велел, и он понес ее в дом.

— А ты быстро учишься. Не думаю, что тебе нужен целый месяц, дорогая.

— Но это же наша сделка, — прошептала она. И снова Эми подумала, что он попрощается с ней. Однако Реми принес ее в спальню, где они улеглись на кровати, обняв друг друга,

С утра он лежал с ней рядом. И это было хорошо. Не как в Лондоне, когда он ее покинул. Эми невольно улыбнулась.

— Значит, целый месяц? — прошептал Реми. — Ты выглядишь так, словно ведешь двойную игру. Ты уверена, что тебе необходимо так много времени?

— Целый месяц, — настаивала Эми. Не может же она признаться в том, что до ужаса хочет его и испытывает к нему столь нежные чувства.

— Обычно мои интрижки так долго не продолжаются.

Эми сглотнула. Этот комментарий обжег ее.

—Значит, и для тебя это будет ценным опытом, — сказала она, пытаясь изобразить беззаботность, которой на самом деле не ощущала.

Реми нахмурился, словно его что-то взволновало. Неужели она ему уже надоела?

— Пока что мне не на что жаловаться, — признался он. — Все было забавно.

— И мне, — согласилась Эми, хотя сердце ее заныло.

Девушка поднялась и посмотрела на него: он спокойно лежал на спине, руки под головой. Она медленно надевала тонкое розовое платье и заплетала косу, а он лениво наблюдал за ней блестящими глазами.

Любопытно, о чем он думает? — размышляла Эми, когда наносила косметику. Ему скучно? Или он считает, что она внаглую использует его? Нет, угадать невозможно. У нее не было доступа к его мыслям.

У нее был доступ только к его телу. Еще целый месяц.

Наконец она оделась и спросила его, что бы он хотел на завтрак.

— Я знаю хорошее кафе в деревеньке.

— Но тогда все узнают про нас с тобой. Даже твоя семья.

— Возможно. Деревенские жители ужасные сплетники. Особенно, когда дело касается семьи Фурнье. Но они знают, что я хочу купить виноградники. Пусть считают, будто мы здесь по делу.

— Зная твою репутацию?

— Ты все равно уедешь. Так какая тебе разница, что они подумают о тебе?

Эми покачала головой, и Реми широко улыбнулся. Если бы она не знала его лучше, ей бы почудилось, что он рад такой ситуации.

— А что же подумает твоя мать и сестры? Наверняка не обрадуются.

— Насчет этого можешь не волноваться, — пробормотал он, притягивая ее к себе и целуя. — С ними я как-нибудь справлюсь.

Реми ехал в своем «альфа-ромео» с опущенным верхом мимо полей с лавандой, направляясь к средневековой деревеньке с красными крышами, которые выглядывали из-за холма.

Он мчался так быстро, что шины жалобно визжали на поворотах. Надо было предвидеть такую скорость и страсть. Запах жженой резины от асфальта. Обгон велосипедистов и байкеров на дороге.

Машина была хороша для таких гонок, да и Реми, к счастью, полностью сконцентрировался на дороге. Наконец-то Эми лично убедилась, что Реми настоящий профессионал. Он отлично знал дорогу, машину и свои способности, и вскоре ее страх сменился восхищением.

Эми никогда не ездила в такой первоклассной машине, да еще с таким первоклассным водителем.

Реми замедлил скорость, только когда они приблизились к деревеньке, в которой было полно народу, поскольку это был рыночный день. Реми обогнул прилавки с товарами разного рода. Молодые цыганки в обтягивающих блузках и блестящих юбках сразу подбежали к «альфа-ромео», тыча в лицо Эми подносами с чесноком и лимонами.

Эми взглянула в их сторону, но Реми сказал:

— Никаких покупок, — и продолжил путь, пока не добрался до парковки, располагавшейся у фонтана. Тут же было и его любимое кафе. — Я ужасно хочу есть.

Он подал ей руку, и они стали подниматься вверх по холму, мимо галерей и прилавков, расставленных так, чтобы покупателям было удобно разглядывать товар. На прилавках в изобилии лежали фрукты, домашняя выпечка, диснеевские игрушки и предметы народного промысла.

— Мы не будем ничего покупать, — напомнил Реми, увидев разгоревшиеся глаза спутницы.

— Но тут продаются свежие круассаны.

— Мы почти уже пришли.

Две минуты спустя они уже сидели на террасе под раскидистым деревом. Реми положил контракт на стол, и они стали болтать, дожидаясь заказанного завтрака. Еда оказалась необыкновенно вкусной. Только они приступили к кофе, у Реми зазвонил мобильник.

— Прости, это мать. Думаю, мне лучше с ней все же побеседовать. Она давно пытается меня застать, а мобильник был все время выключен. — После краткого приветствия Реми продолжил разговор. — Тебе не следовало этого делать, — сказал он по-французски и, выдержав паузу, резко выпалил: — Ты права. Буду сразу же, как смогу вырваться.

Он захлопнул крышку телефона и бросил его в карман.

— Кажется, она догадалась, что мы вместе, и ее это не порадовало? — предположила девушка.

— Да, слухи тут быстро разлетаются. Ее не обманул контракт на нашем столе, и ей не понравилось, что я остался в замке прошлым вечером. Очевидно, у нее свои планы...

— Я же говорила, не стоит нам с тобой завтракать так рано в людном месте.

— Моя личная жизнь ее не касается.

— Она ведь твоя мать.

— Да. Но мне уже тридцать пять. Она всегда пыталась навязать свою волю сестрам. С моим отцом это не прошло, так она норовит отыграться на мне.

Реми уставился на впечатляющую громаду «Замка сирен», венчающую высокий холм над деревней, и впал в мрачное молчание.

Его семья жила здесь сотни лет. Однажды Эми призналась своей тете, что была бы рада принадлежать такому роду, с древним происхождением и традициями, как семейство де Фурнье.

— Они до смешного консервативны, — отвечала тогда тетя. — Его первая жена была настолько оторвана от современного мира, что спокойно отпустила его в мои объятия.

Эми взглянула на Реми.

— Безусловно, если бы ты сообщил своей матери о том, что приехал сюда исключительно по делу, она бы поверила.

— Не собираюсь я обсуждать это сейчас.

— Я знаю, ты пытаешься наладить отношения со своей семьей, и я не хочу быть помехой.

Ладонь Реми легла на ее руку.

— Никаких проблем. С сегодняшнего дня, по крайней мере, — сжав ее пальцы, он поднес их к губам.

Закончив с завтраком, они медленно пошли к машине, как вдруг услышали визг тормозов и увидели зеленую «рено», из которой выскочил мускулистый мужчина. Выкрикивая на ходу имя Реми, он бросился прямо к ним.

— Убийца! Да тебе просто повезло, что тебя отпустили. Думаешь, если у тебя есть деньги, то можно купить все на свете? Жизнь моего сына не купишь!

— Я скорблю по Андре, Морис. Поверь мне!

— Ты! Ты ничего не знаешь! — Морис выставил вперед кулаки и треснул ими со всей силы по капоту «альфа-ромео».

Мертвенно-бледный, Реми схватил Эми за руку и подвел к дверце.

— Садись, — тихо скомандовал он.

Морис не унимался:

— Глупая девчонка! С этим парнем нельзя иметь дело! Он убил моего сына! Это опасный тип. Он портит все, к чему только прикоснется. Особенно женщин! И водит как маньяк!

Реми обогнул машину.

— Морис, тебе лучше оставить ее в покое.

— Или что? Вызовешь полицию? Думаешь, ты в безопасности, потому что это твой город?

— Если хочешь со мной поговорить, назначь встречу у моего секретаря, — и Реми передал ему визитку. — Буду рад видеть тебя в любое время.

Морис смял карточку, потом набросился на Реми:

— В аду я тебя видал. Вот где я с тобой встречусь.

— Отлично!

Реми сел за руль, захлопнул дверцу и завел мотор. Он гнал машину к «Замку сирен» так, будто за ними гнались разъяренные демоны.

Эми долго молчала. Реми заметил на ее щеках блестящие дорожки.

— Не плачь, мы с тобой непременно увидимся завтра, — пообещал он, встревожено глядя на нее.

— Я и не плачу. Это все аллергия на цветущие кипарисы.

Замок без него показался ей еще более мрачным и давящим. Пустой холодный дом, как могила. Они провели вместе лишь одну ночь, а она уже не может жить без него.

Боже, будь она поумнее, ей бы надо было срочно вызвать агента и поскорее подписать контракт.