Согретые любовью

Глава 9

Джейн облизнула пересохшие губы и нахмурилась.

— Ты хочешь сказать, их дочь…

— Ее зовут Дженет Смайт-Робертс, по мужу — Грейнджер, — презрительным тоном подсказал Гейб.

— Ты думаешь, родители отдали ей все деньги, а сами остались… — она замялась. Как описать финансовое положение родителей? Пожалуй, его можно назвать стесненными обстоятельствами. Но она, Джейн, никакая не «избалованная богатая девчонка»!

— Почти без гроша — судя по тому, что я видел, без обиняков подсказал Гейб. — По словам супругов, их дочь живет за границей. — Он не скрывал презрения. — Сказать по правде, она была очень хороша собой. Более красивой женщины я никогда не встречал — конечно, за исключением присутствующей…

— Гейб! — укоризненно воскликнула Джейн, до сих пор потрясенная его мнением о Дженет Смайт-Робертс. Что касается жизни за границей, Гейб ошибался. Зато она стала свободной.

А красота бесполезна, абсолютно бесполезна. Она не гарантирует счастья — в этом Джейн убедилась, пока была замужем за Полом. Гейб даже не подозревал, в каком аду она жила. Но после смерти мужа она испытала нестерпимую боль.

В ответ на ее возглас Гейб усмехнулся.

— Ладно, довольно комплиментов. В общем, у Дженет Смайт-Робертс идеальное лицо и фигура, а еще — самые роскошные в мире золотистые волосы, — мрачно заключил он. — Но под этой идеальной маской скрывается воплощение эгоизма. Знаешь, что она сделала три года назад, когда ее муж погиб, а отец разорился? Ты себе и представить не можешь. — Он сокрушенно покачал головой. — Думаешь, она оплакивала мужа и пыталась поддержать отца? Как бы не так. Дженет исчезла. Просто исчезла, — словно не веря, повторил он.

Джейн уставилась на него, изумленная тем, как он истолковал ее исчезновение. Но у нее было немало причин скрываться после гибели ее мужа и жены Гейба и разразившегося скандала. Родители оберегали ее, как могли, потому что три года назад Дженет была беременна. Узнав об изменах Пола, о том, что он обокрал ее отца и собирался бросить ее, разоренную и беременную, она потеряла ребенка, о котором так мечтала.

Неужели Дженет Смайт-Робертс и вправду выглядит эгоисткой?

Она никуда не исчезла. Ее держали в частной клинике, под присмотром врачей и родителей, пока угроза не миновала. Оправившись, она уехала не в свой дом, где жила с Полом, и даже не к родителям, а в арендованный коттедж в Девоне, подальше от любопытных глаз.

А Гейб просто предпочел расценить ее исчезновение по-своему. Но он жестоко ошибся. Джейн вскинула голову.

— Разве в наше время можно исчезнуть бесследно? — недоверчиво спросила она.

— Мне говорили, что каждый год исчезает не меньше тысячи человек. — Гейб пожал плечами. — А Дженет Смайт-Робертс с тех пор никто не видел.

Джейн покачала головой.

— Трудно поверить.

— И тем не менее это правда.

— Кто-нибудь пытался разыскать ее? — спросила Джейн.

Гейб поморщился.

— Три года назад мне пришло в голову поддержать ее…

— Что?! — Ей не понадобилось изображать удивление. Поддержать? Три года назад Гейб стремился уничтожить ее, а вовсе не поддержать! — Но ты же говорил, что не встречался с ней, — беспомощно пробормотала она.

— Конечно. — Голос Гейба вдруг потеплел, он осторожно коснулся руки Джейн. — Ты ревнуешь или мне послышалось?

Как она могла ревновать его к самой себе? Джейн торопливо отдернула руку.

— Глупости, — фыркнула она и встала. — Ну, мне пора…

— Я просто хотел поддразнить тебя, Джейн. — Гейб негромко засмеялся и тоже встал. — Не понимаю, почему мы почти весь вечер проговорили о женщине, которую ты никогда не видела, а я видел мельком три года назад. — Он нахмурился и сокрушенно покачал головой. — А ведь вечер складывался так удачно!

Значит, он остался доволен вечером! А Джейн вздохнула с облегчением лишь несколько минут назад, с трудом приблизившись к теме, которая вызывала ее неподдельный интерес.

Отчасти он был прав: упоминание о Дженет Смайт-Робертс и ее родителях создало непонятное напряжение и чуть не испортило приятный вечер. Эта мысль удивила Джейн. С другой стороны, немного оправившиеся от недавних тревог Фелисити и Ричард были милы и дружелюбны, и Гейбу не изменило обаяние.

Внезапно Джейн взглянула на Гейба, заметила, как изменилось выражение его лица и заблестели глаза, и поняла, что пора уходить. Но Гейб уже наклонил голову, потянулся к ее губам, и ей стало ясно, что она медлила слишком долго.

Она рывком высвободилась из объятий.

— Нет, Гейб!

— Да, Джейн, — почти застонал он, прикладывая ладони к ее щекам и нежно целуя ее сначала в опущенные веки, затем в нос, в щеки и наконец снова в губы.

Его нежность обезоружила Джейн. Будь он требовательным или страстным, она нашла бы в себе силы сопротивляться, но от него исходили волны ласки.

— Неплохо, правда? — наконец пробормотал он, касаясь лбом ее лба.

— Да, — ошеломленно согласилась она. — Неплохо.

Даже слишком хорошо. Ей хотелось, чтобы поцелуй повторился.

Гейб улыбнулся ей, глядя прямо в глубины темно-вишневых глаз.

— И долго еще ты намерена прятаться, Джейн? спросил он.

В голове у нее зазвенел сигнал тревоги, глаза расширились, дыхание застряло в горле, все мышцы тела напряглись и закаменели.

— Я не пряталась от тебя, — сердито возразила она и отстранилась.

Гейб испытующе смотрел на нее.

— Я и не говорил, что ты пряталась от меня, напомнил он.

Джейн с трудом сглотнула, обдумывая его слова. Осознав их смысл, она закусила губу и смерила его укоризненным взглядом.

Гейб покачал головой, мягко упрекая ее:

— Ты не так поняла меня.

Неужели? Всего несколько минут прошло, как он рассказывал ей о Дженет Смайт-Робертс и о том, что она исчезла три года назад, не оставив следов, а теперь спрашивал, долго ли еще она намерена прятаться! Как еще она могла понять его?

Она-то помнила, что когда-то ее звали Дженет Смайт-Робертс. Именно она была тем самым «идеалом», о котором говорил Гейб, и потому пришла к единственному возможному выводу. Но Гейб ни разу не намекнул, что узнал в ней Дженет. Может, она поспешила и ошиблась?

Она проглотила ком в горле и прищурилась.

— Будь добр, объясни, что ты имеешь в виду, потребовала она.

Он пожал плечами, и на его чувственных губах заиграла улыбка.

— Я имел в виду то, что ты постоянно прячешься на чужих кухнях, стараешься держаться в тени.

— Вечная подружка невесты, но не невеста, — с горечью повторила она те же слова, что и в субботу, в доме родителей. Сигнал тревоги по-прежнему звучал в ее душе, но уже немного тише.

— Вот именно, — кивнул Гейб и усмехнулся. — Пока ты скрываешься на чужих кухнях, тебе не обзавестись собственной.

Он почти повторил слова ее отца!

— Но у меня уже есть собственная кухня, — напомнила она. — Ты сам ее видел.

— Не делай вид, будто ты меня не понимаешь, нетерпеливо перебил он. — Я хотел сказать…

— Я знаю, что ты хотел сказать, Гейб, — небрежно прервала она. — Послушать тебя, так мне просто необходима собственная кухня! — Она передернулась, вспомнив свой брак. — Я счастлива, Гейб, — заверила она и подхватила сумочку. — Спасибо за кофе, — добавила она, собираясь уходить.

— Еще раз до свидания, — откликнулся он. Джейн застыла, пораженная его грубоватой мужской красотой и насмешливым блеском в глазах под приподнятыми бровями. Но этот человек внушал ей страх.

— Вот именно, — подхватила она. — Но похоже, ты терпеть не можешь прощаться.

— А ты уверена, что хочешь уйти?

— Ну конечно! — выпалила Джейн. — Ты…

— Джейн, я должен кое в чем признаться… нерешительно начал он.

Она насторожилась: сегодня он и без того сказал слишком многое.

— В чем? — сухо спросила она. Он вздохнул.

— Видишь ли, я не знаю, насколько ты дружна с Фелисити…

— Я же объясняла: с Уорнерами я знакома недавно. Я просто добивалась справедливости, многозначительно сказала она.

Он насмешливо закивал.

— Твое мнение о моих методах работы мне уже известно, — саркастическим тоном продолжал он. — Ты должна знать другое — на всякий случай, если Фелисити сочтет своим долгом поделиться тайной.

В общем, в выходные я обмолвился Ричарду, что был бы рад поужинать с ним, его женой и с тобой, — признался он и затаил дыхание, ожидая реакции Джейн.

В любое другое время такое известие пробудило бы в ней ярость — она ненавидела подстроенные «случайности». Но сейчас она с трудом сдерживала улыбку. Пока она ломала голову, не зная, как разузнать адрес Гейба и снова встретиться с ним, он сам устроил следующую встречу. Но Гейбу незачем знать, что она хотела его видеть.

— Ты всегда добиваешься своего, — заявила она недовольным тоном. — Ну хорошо, Гейб, мы поужинали вместе. А теперь мне пора, — твердо закончила она.

— Может быть, лучше пожелаем друг другу спокойной ночи? — хрипло предложил он. — В словах прощания есть что-то трагическое, а пожелание спокойной ночи вселяет надежду — по крайней мере в меня — на следующую встречу.

Не сдержавшись, Джейн рассмеялась, покачивая головой. Что за несносный человек!

— Спокойной ночи, Гейб, — сдержанно произнесла она, когда отсмеялась.

— Видишь, как все просто? — довольно спросил он, провожая ее до двери и обнимая за плечи. — Веди машину осторожно, — напутствовал он.

В отличие от Джейн, которая поспешила захлопнуть дверь своей квартиры, Гейб проследил, как она вошла в лифт и нажала кнопку. Он стоял на пороге квартиры, пока двери лифта не захлопнулись.

Гейб напрасно напоминал ей об осторожности: Джейн была опытным водителем. Она знала, каким хрупким бывает металл и стекло. Стекло разбивается вдребезги, от удара металл становится неузнаваемым. Как тела людей, сидевших в машине…

Ей не пришлось опознавать труп Пола после аварии — эту тяжкую обязанность взвалил на себя ее отец. Едва узнав об аварии, Джейн попала в клинику и чуть не сошла с ума, потеряв ребенка. Ее беременность продлилась всего девять недель.

Об этом периоде своей жизни она всеми силами старалась забыть. Все навалилось сразу: смерть Пола и его предательство и потеря ребенка.

Она забеременела в самое неподходящее время: Пол почти не бывал дома, но Джейн уже не беспокоило его отсутствие — напротив, она радовалась одиночеству. Узнав о беременности, она поняла, что хочет иметь ребенка, спасти хоть какую-то частицу их брака, а может, и все сразу. Но Пол безжалостно лишил ее последней надежды, со смехом сообщив, что уходит к Дженнифер Вон. Он покинул дом и попал в аварию.

Скандал, который разразился после того, как в «БМВ» Пола обнаружили его труп и труп Дженнифер, Джейн едва сумела пережить. О случившемся писали все газеты, в них мелькали фотографии самой Джейн и Гейбриэла Бона, мужа Дженнифер, журналисты строили самые невероятные предположения и смаковали пикантные подробности.

Убитая горем, Джейн ничего не предпринимала, но через несколько недель пришла в себя и узнала, что Гейбриэл Вон разыскивает ее. Поразмыслив, она поняла, зачем понадобилась Гейбриэлу: почему-то он обвинил именно ее в том, что ее муж завел роман с его женой.

Тогда Джейн и решила, что Дженет Грейнджер должна исчезнуть, и не на несколько месяцев, а навсегда. Она выполнила задуманное, но не избавилась от страха перед Гейбриэлом Воном. Не перед тем Гейбом, который шутливо поддразнивал и целовал ее, — такой Гейб не внушал ей страха. Но человека, который побывал на прошлой неделе у Дафны и Дэвида Смайт-Робертс, который мог с такой ненавистью и презрением обвинять в эгоизме Дженет Грейнджер, определенно следовало опасаться.

Дженет Грейнджер просто исчезла, не оставив следов. Но Джейн Смит знала, что на этот раз так просто ей не спастись.

— Доброе утро, Джейн. Прекрасное утро для пробежки, правда? — дружески произнес Гейб, поравнявшись с ней.

При его неожиданном появлении Джейн сбилась с темпа, но лишь на минуту.

Утро и впрямь выдалось чудесным — свежим, ясным, какие иногда случаются в Англии в середине декабря. Снег растаял, за ночь дорожки в парке подмерзли. Совершенство нового дня подпортил только Гейб. Меньше всего Джейн ожидала встретить его в своем парке в семь часов утра.

Они бежали молча, Джейн решила вести себя как ни в чем не бывало. Утренние пробежки доставляли ей радость, она всецело сосредотачивалась на движениях рук и ног, забывая о своих тревогах. И это утро началось как обычно. Гейб без труда успевал за ней, словно и не проводил почти все время, сидя за столом.

— Дома я тоже занимаюсь бегом. — Он будто прочел ее мысли. — А в поездках бываю в тренажерных залах.

Очевидно, он старательно поддерживал форму: мышцы его живота и ног были крепкими и упругими.

— Приятно слышать, — сухо отозвалась она, глядя прямо перед собой.

Она ни за что не поверила бы, что они встретились в парке случайно. На прошлой неделе она как-то упомянула, что бегает в парке возле своего дома. Он разыскал ее дом и без труда вычислил парк, где она бывает. Джейн удивило только то, что он не поленился встать в такую рань и дождаться ее в парке. Гейб заметил выражение сосредоточенности на ее лице.

— Да, пока я ждал тебя, на меня многие поглядывали с любопытством. — Он опять прочел ее мысли.

На этот раз Джейн сразу поверила ему. В такое время в парке можно было встретить только бездомных, ночующих на скамейках, и фанатиков бега вроде нее самой. Гейб в своих дорогих новеньких кроссовках, шортах и футболке с длинными рукавами выглядел в парке чужаком.

— Неудивительно, — проворчала она, выбегая на асфальтовую дорожку.

По утрам в парке царила безмятежность. На верхушках деревьев пели птицы, издалека доносился приглушенный шум транспорта. Джейн вдруг поняла, что бег не доставляет ей привычной радости.

У ворот она остановилась и стерла со лба пот. Гейб тяжело дышал, хватая ртом воздух. Значит, он все-таки устал. Заметив ее пристальный взгляд, он нахмурился.

— В последний раз я побывал в тренажерном зале две недели назад. С тех пор мне было некогда — я преследовал самую скрытную и загадочную женщину в мире, — раздраженно объяснил он, увидев, что с лица Джейн так и не исчезла насмешка.

— Дженет Грейнджер? — уточнила Джейн.

— Тебя! — нетерпеливо поправил он. — Дай мне передышку, Джейн. Разве ты еще не поняла, что я вовсе не безжалостный хищник?

Она прищурилась, стараясь не показать, как удивлена последним замечанием.

— Значит, ради этого ты пощадил компанию Ричарда Уорнера? — усмехнулась она. — Чтобы произвести на меня впечатление?

Гейб замер, сердито блеснув аквамариновыми глазами.

— Знаешь, ты действительно самая… — он вдруг осекся и сжал губы. — Ты хотела оскорбить меня, Джейн? Или ты привыкла так себя вести?

Она вздрогнула, услышав эти слова. Неужели она и вправду привыкла говорить людям грубости? За последние три года с ней могло случиться что угодно…

— Извини, — неловко выговорила она, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Гейб заметно расслабился и грустно улыбнулся.

— Что же дальше? — Он без труда сменил тему. — Ты вернешься домой и примешь душ? Или продолжишь истязать себя? — добавил он.

Джейн улыбнулась, зная, что этого он ждет.

— Дальше по плану кофе, круассаны и газеты, сообщила она. т Слава Богу! — он взял ее под руку и повел в ворота. — Я не прочь отдохнуть и выпить кофе.

— Отдыхать еще рано, — с улыбкой возразила Джейн. — Сначала я зайду за круассанами и газетами, потому побегу домой пить кофе. — Она усмехнулась, увидев, как он приуныл. — Но если на сегодня ты уже набегался, поступим иначе. — И она размеренным шагом направилась к маленькой кондитерской неподалеку от парка, где обычно покупала круассаны по дороге домой.

Как всегда, кондитерская была уже открыта, из дверей тянуло ароматом кофе. Несколько посетителей за столиками потягивали кофе с лучшими круассанами, какие доводилось пробовать Джейн.

Снаружи кондитерская казалась крошечной и ничем не примечательной. Гейб вопросительно поднял брови, шагая вслед за Джейн к прилавку.

— Доверься мне, — негромко посоветовала она.

— Ладно, — покладисто согласился он. Мужчина за прилавком отложил газету, присмотрелся, узнал Джейн и просиял.

— Джейн, дорогая! — воскликнул он с легким французским акцентом и выбежал из-за прилавка, чтобы поцеловать ее в обе щеки. — Тебе как обычно?

— Как обычно? — вполголоса повторил Гейб и удостоился недовольного взгляда спутницы.

— Сегодня я с другом, Франсуа, — объяснила она хозяину кондитерской. — Поэтому нам две порции круассанов и две чашки твоего бесподобного кофе.

И она повела Гейба к столику у окна.

— Сначала итальянец, теперь этот француз, — ворчал Гейб, недовольно оглядываясь на привлекательного Франсуа.

Джейн со смехом уселась напротив него.

— Да, у меня много друзей-иностранцев, — подтвердила она. — Но никто из них не доставляет мне больше хлопот, чем один знакомый американец.

Гейб ответил ей невинным взглядом.

— Я?

Джейн опять тихо рассмеялась.

— Гейб, роль несправедливо обвиненного тебе не идет!

— Но я… — Он замолчал: к столику подошел Франсуа с двумя чашками кофе и двумя тарелками круассанов, а также медом и маслом к ним. — Отличный завтрак, Франсуа, — обратился он к хозяину кондитерской. — Кстати, меня зовут Гейб Вон. — И он протянул руку.

Франсуа ответил на рукопожатие.

— Друзья Джейн — мои друзья, — заявил он довольно холодно.

Этот холодок не ускользнул от внимания Гейба. Как только Франсуа отошел, он обратился к Джейн:

— В каких отношениях ты…

— Он тоже женат, Гейб, — перебила Джейн. — Лучше ешь круассаны, — посоветовала она, зачерпывая ложечкой мед.

— Слушаюсь, мэм, — покорно отозвался Гейб и уставился в тарелку.

— Наконец-то я нашла способ заставить тебя замолчать! — тихо, почти про себя заметила Джейн через несколько минут, понаблюдав, как на лице Гейба отразилось сначала удивление, а потом блаженство. Первый же кусочек круассана он счел бесподобным. Джейн сама обожала эти мягкие слоеные рогалики, которые таяли во рту, вызывая шквал вкусовых ощущений.

— В Штатах этот парень мог бы стать миллионером! — потрясение пробормотал Гейб, когда к нему вернулся дар речи.

— Этому парню и здесь живется неплохо, — сообщила Джейн. — Так что больше не смей ревновать меня к нему!

Без круассанов Франсуа она не могла представить себе утро. Гейб откусил еще кусочек и опять расплылся в улыбке.

— Не будь он женат, я сам женился бы на нем, заявил он. — А ты умеешь печь круассаны, Джейн? — с надеждой спросил он.

— У меня они не получаются такими аппетитными, как у Франсуа, — призналась Джейн. Разговоры о браке ей не хотелось вести даже в шутку.

— Очень жаль. — Гейб намазал последний рогалик медом. — Значит, придется довольствоваться стряпней Франсуа!

Он был совершенно прав. Джейн понимала, что разговор у них шутливый, но удивлялась, как можно шутить подобными вещами. И не с кем-нибудь, а с Гейбриэлом Воном.