Солнечная кошка

5. Бильярд

Мы встретились в метро – как всегда.

По субботам у Артема помимо пар были еще дополнительные занятия, и он возвращался поздно, часто еще и задерживался, поэтому я успела съездить домой. Поела там какого-то супа из холодильника, привычно и устало поругалась с мамой. Нет, сегодня ночевать не вернусь, как обычно. Она поджала губы, молчаливо все это не одобряя. Что именно, я не знала, у меня не было времени выяснять, а сама она никогда такие разговоры не начинала.

– Моя девочка! – хохотнул Артем, подхватывая меня со скамейки и смачно целуя.

Смял розовое платье, облапал задницу и одобрительно провел ладонью по сетчатым чулкам.

– Ты уже набухался где-то, что ли? – скривилась я, ощутив в поцелуе запах перегара.

– Да, с народом отмечали, кому "автомат" поставили.

– Тебе поставили?

– Мне – увы! – он развел руки и скорбно склонил голову, но тут же облапал меня обратно. – Придется сдавать.

– Странно… – пробормотала я. – Ты же отличник.

– Ну вот так.

Идти было недалеко – в здании бывшего кинотеатра, точнее, в его подвале, теперь был клуб. Днем на первом этаже торговали дешевым трикотажем и овощами на «Белорусской ярмарке», а с наступлением темноты из-под земли доносился тяжелый, пробирающий до костей, ритм. Неоновые стрелки указывали направление к бильярдной.

Я обошла по кругу массивный бильярдный стол, потрогала отполированные кии, стоящие по размеру в специальной стойке, полюбовалась на себя в огромное, во всю стену зеркало. Только и оно создавало какое-то ощущение пространства в этой крохотной комнате с низким потолком.

Розовое платье с сетчатыми чулками и огромными уродливыми кроссовками – это выглядело дерзко, я сама себе нравилась в нем, но в этом интерьере выглядела как путешественница из будущего в какие-нибудь девяностые. Тут бы больше подошли шпильки, черное платье и красные губы.

Артем принес два «лонг-айленда» с уже подтаявшим льдом, поставил их на бортик и обнял меня, почти опрокинув на зеленое сукно, жадно поймал губы. Он был чуть пьянее, чем еще десять минут назад, но от этого его хотелось только сильнее. Он становился ярче, сильнее, отвязнее.

– Сюда ты собирался привести Стервеллу?

– Тебя… – мурлыкнул он, задирая юбку и проводя пальцами по краю чулка. – С тобой даже интереснее.

Что ж ты тогда меня не пригласил?

Но я промолчала. Мне слишком жаль было нашего времени вдвоем, чтобы тратить его на ругань.

– Смотри! – Артем подхватил бокал, поболтал в нем трубочкой и указал ею на пятно света посреди полутемного бильярдного стола. – Мы будем играть в американку, или, как еще называют, в восьмерку. Русский бильярд круче, но почти никто не знает толком правил.

Он собрал шарики в середине, выравнял их с помощью треугольной рамки, подхватил самый длинный кий и отошел в сторону. Поставил белый шарик на специально обозначенную точку и кивнул мне:

– Иди отсюда посмотри. Сначала разбиваешь… – он ударил по шарику, тот врезался в гущу других шаров, раскидывая их по бортам. – А потом какой шар первым забьешь, такую расцветку дальше и должна забивать – сплошные или полосатые. Восьмерку нельзя, ее в последнюю очередь.

Если бы я не играла когда-то на приставке в бильярд, из этих объяснения я не поняла бы ровном счетом ничего. Кроме «бей вот этой штукой по шарику». Но, если честно, я сюда пришла не в бильярд учиться играть. Поэтому взяла из подставки кий и картинно на него оперлась, позволяя Артему оценить изгиб моей талии и неумолимо ползущее вверх по бедрам платье. Мотнула головой, откидывая волосы назад и улыбнулась, встретившись с ним взглядом.

Подействовало – он перестал, нахмурившись, рассматривать шарики, оценивая их расположение, а кивнул мне:

– Давай, твои полосатые. Бей отсюда… – он обогнул стол, обнял меня сзади и помог правильно нацелить кий. – Нагнись, не стесняйся, тут только я. Целься как бы дальше, чем надо, внутрь шарика…

Он навалился сверху, вжимая меня животом в твердый край стола. Прошептал в самое ухо:

– Смотри, как надо держать кий… и вот так слегка отводишь его назад… и бьешь, – его ладонь стиснула мою задницу, как бы подталкивая меня.

Практически лежа грудью на столе, я кое-как ударила по шарику, тот откатился, но куда – я уже не заметила. Вроде бы стукнулся обо что-то, но горячее тело Артема, трущееся об меня недвусмысленной выпуклостью было гораздо интереснее.

– И часто ты девушек учил играть? – спросила я, не оборачиваясь и не торопясь освобождаться от его наглых рук. Пальцы уже шарили под юбкой, задирая ее так, что в зеркале было видно край чулок.

Артем развернул меня к себе сам, подхватил, усадил на бортик и встал между раздвинутых ног.

– Только свою бывшую. Но она была невинная стесняша.

– Осталась невинной – с тобой? – я обвила его шею руками, ловя затуманенный взгляд.

Его пальцы гладили меня по внутренней стороне бедра.

– Это даже забавно… но не когда хочется трахаться так, что зубы сводит, – Артем прикусил мою губу, лизнул ее и прижался долгим поцелуем к тонкой коже шеи, оставляя лиловый засос. – Поэтому я так запал на твой фейк. Таких как ты, заводных, мало. Кто бы мне еще это позволил?

Это – опрокинуть меня спиной на бильярдный стол, сгребая в сторону мешающиеся шарики, расстегнуть ремень, высвобождая член и отодвинуть в сторону полоску трусиков, поглаживая пальцами между ног.

– У тебя презервативы есть? – спросил он в последний момент. Я кивнула на свою сумку. Он перекинул ее мне, я села, выудила упаковку из внутреннего кармашку, надорвала зубами край и быстро раскатала латекс.

Он ворвался в меня, едва я убрала пальцы, сразу на всю длину, заставляя меня вскрикнуть. Я прижалась щекой к его щеке, запустила пальцы в темные волосы и стонала ему на ухо, сходя с ума от близости, от жаркого пульса жизни внутри меня, задыхалась от пронзительной любви к нему.

Все было быстро – Артем был слишком возбужден, в дверь могли войти, и минуты через три он кончил, уткнувшись мне в шею и тяжело дыша. И сразу отошел, а я снова почувствовала внутри невероятную пустоту.

Каждый раз, как он выходил из меня после секса, мне хотелось плакать, что все слишком быстро закончилось – даже если это длилось часами. Я бы хотела оставаться соединенной с ним всегда. А не только два раза в неделю.

Мне не хотелось слезать со стола. Я привлекла Артема к себе, целуя его, гладя широкие плечи под туго натянутой футболкой.

Бильярдом сейчас заниматься хотелось меньше всего.

– Почему вы с ней расстались? С бывшей? Хотела только после свадьбы? А ты не хотел жениться? – спросила я, чтобы он не успел вспомнить, зачем мы сюда пришли.

– Почему не хотел? – удивился он. – Мы даже кольцами обменялись. Закончил бы медицинский – поженились. Просто…

Дверь открылась, и в комнату заглянул один из работников клуба.

Обвел взглядом зал, оценил расстановку на столе, задержался на мне:

– Штраф за порчу сукна – двадцать тысяч. У вас на час заказано, продлять будете?

– Нет, нет, – Артем ссадил меня на пол и даже оправил задравшуюся юбку. – Мы сейчас закончим и в баре посидим.

– Окей, – парень снова осмотрел зал, будто надеялся увидеть еще кого-то и захлопнул за собой дверь.

Артем подхватил свой коктейль с уже растаявшим льдом, допил его. Я протянула свой. Не люблю такие крепкие, но зато ими дешевле напиваться. Он в несколько глотков прикончил его тоже. Он обнял меня, ущипнул за бедро:

– Вот бывшая все пищала, когда я ее просто пальцами ласкал, а ты раз – и одним махом воплотила мою мечту потрахаться на бильярдном столе. Давай на день рожденья снимем коттедж с бильярдом, чтобы можно было запереть дверь, раздеть тебя полностью, уложить на стол… раздвинуть ножки… – он провел языком по шее, прикусил мочку, скользнул им в ухо, заставляя меня дрожать. – Тебя возбуждает эта мысль?

Я провела ладонью по его ширинке, нащупывая вновь затвердевший член.

Тогда зачем ему другие? Чего ему не хватает? Почему меня мало, если я воплощаю все мечты?

– Я знаю, что ты всегда готова к тому, что я предлагаю… За это я тебя и люблю.

– А если я откажусь?

Артем хохотнул:

– Ну что ты, котеночек. Я тебя хорошо знаю.

Мы вышли в общий зал, и я направилась к стойке, но Артем вдруг остановился.

– Что такое? – я почувствовала неприятную сосущую пустоту в груди. Очень уж его лицо было виноватым – похожим на то, что бывало по утрам в воскресенье. – Мы же собирались выпить. А потом к Инночке?

– Слушай, котеночек, мне реально надо завтра к бабушке с утра, прости. И мама просила помочь. Давай сегодня по домам?

Он протянул мне руку, притягивая к себе, повертел, дурачась, поднял пальцами подбородок, заглядывая в глаза, а я…

Старалась не расплакаться.

Потрахались и свободна, да?

Кто мне сказал, что у него было назначено на субботу только одно свидание?