Совершенство там, где любовь

Глава десятая

Смеркалось, когда карета Эннис покатила вниз в Уошборнскую долину. Всего пятнадцать миль от Хэррогейта, а казалось, будто ты попал в иной мир, где не было аккуратных городских домов и чистых улиц, порядка и удобств цивилизации – лишь холмы да клубящийся над низинами туман.

Карета резко остановилась, и Эннис чуть не упала с сиденья. Она открыла окно.

– Барни, в чем дело?

– Впереди пожар, леди Вичерли, – ответил кучер.

Эннис вытянула шею. Метрах в пятидесяти горело какое-то строение.

– О, да это же дом смотрителя! Мистеру и миссис Касл, наверное, нужна помощь. Я пойду посмотрю.

– Я сама!

Эннис выхватила из кобуры дорожный пистолет и спрыгнула на землю, не слушая возражений кучера.

Подойти, чтобы проверить, спаслись ли жильцы дома, было невозможно. Эннис замерла на месте, молясь об их спасении и надеясь, что им удалось вырваться из огня.

Вдруг воздух разорвали крики, перекрывшие гул пожара. Шум приближался. Эннис оглянулась и увидела бешено мчавшуюся по направлению к ней карету.

– Леди Вичерли! – кричал Барни. – Мэм, быстро садитесь! Они идут!

Но бежать до кареты было слишком далеко. Дорога внезапно заполнилась людской массой. Силуэты четко прорисовывались на фоне огня. Некоторые были вооружены кузнечными молотами, другие – пистолетами и ружьями. Все были в масках.

Эннис, зажав себе рукой рот, прислонилась к изгороди, стараясь остаться незамеченной.

Всадник на резвом гнедом коне, подскакав, развернул коня перед горящим домом и закричал, перекрывая шум ветра и огня:

– Эти ворота здесь ни к чему. Вы согласны со мной?

– Да! – заорала толпа.

Конь шарахнулся от жара, всадник снова развернул его.

– Так что мы с ними сделаем?

Вместо ответа какой-то человек отделился от бушующей толпы, подняв над головой молот. По толпе пробежал вздох, когда молот ударил по дереву, а затем люди с воплями ринулись вперед и принялись крушить ворота, превращая их в пищу для костра. Кто-то бросил факел, дерево занялось, к небу взвился восторженный рев.

Толпа была в исступлении, неуправляемая и непредсказуемая. Пламя, взметнувшись вверх, высветило стоявшую неподалеку карету. Люди с криками бросились к ней.

У Эннис вырвался сдавленный крик ужаса, но тут в свете пожара она увидела, как Барни соскакивает с козел, и облегченно вздохнула. Подавшись назад, она нащупала ногами небольшое углубление под каменным основанием изгороди, упала в него и попыталась зарыться в сухую траву и солому. Люди, что-то крича, пролетали над ней. Один из них споткнулся и чуть не наступил на Эннис, она подняла пистолет.

Сильная рука схватила ее за запястье, и знакомый голос проговорил:

– Хорошо хоть не забыли взять его с собой. Эннис бессильно обмякла, Адам подхватил ее, она прижалась к нему, повторяя: “Слава богу, ты здесь, Адам”, а потом все куда-то исчезло.

– Эннис! Эннис, ты не ранена?

Сколько длился ее обморок, Эннис не знала, но в голосе Адама звучало беспокойство. Она приподняла голову.

– Нет, по-моему, нет. – Эннис пошевелилась. Тело затекло и побаливало, но никаких повреждений не было.

– Надо тебя вывести отсюда, – сказал Адам, ставя ее на ноги. – Они на нас не нападут, но медлить нельзя.

– Не нападут? – недоверчиво переспросила Эннис. – Адам, ты что, не видел, что творится? Это же бунт! Эти люди опасны!

– Знаю, дорогая. И все-таки не думаю, чтобы нам что-то грозило. Уошборнцы не нападают на своих.

Эннис принялась отряхивать юбку.

– Хотелось бы мне поверить. Но какие же мы свои? Мне это не нравится.

– И все-таки свои. Любой уошборнец… – Адам не закончил свою мысль. – Как бы там ни было, надо скорее уходить. Пошли.

Он крепко взял ее за руку, и они двинулись вдоль ограды, удаляясь от дороги. Шум и крики постепенно затихали. Присутствие Адама, как обычно, подействовало на Эннис успокоительно… и волнующе.

– Надо торопиться, – сказал Адам. Он взял у Эннис туфлю и надел ей на ногу. На мгновение она сквозь тонкий чулок ощутила тепло его руки, и у нее ослабли ноги. Адам хмыкнул: – В такой обуви ты и ста метров не пройдешь.

– Но я же не думала, милорд, что буду гулять по холмам, – немного обиженно ответила Эннис – Надо было вернуться к карете.

– Нельзя, – отрезал Адам. – Найдем ее завтра… если повезет.

Медленно и осторожно они пошли дальше. По пути пришлось перелезать через какую-то стену, и, пока Адам, подсадив Эннис, перелезал сам, она, прислонившись к грубо обтесанным камням, пыталась восстановить дыхание. Силы покинули ее.

– Милорд, пожалуйста… может, мы немного передохнем?

Адам сердито фыркнул.

– Хорошо. Но ты только что называла меня по имени – и снова “милорд”? Возвращаемся к формальному обращению, миледи?

– Я была не в себе, у меня случайно вырвалось, – буркнула Эннис.

– Понятно. Мне показалось, вы были очень рады меня видеть.

– Была.

– Вы прижимались ко мне.

– Это потому, что я была рада вас видеть, милорд.

– Должен ли я понимать это так, что вы прижались бы к любому, кто пришел бы к вам на выручку? – засмеялся Адам. – Вы уж простите, что во второй раз наткнулся на вас в темноте.

– Да, вы любитель бродить по ночам. – Эннис умолкла. Ей в голову пришла неожиданная мысль. – А кстати, что вы здесь делали, милорд? – спросила она. – Надеюсь, вы не замешаны в бунте?

– Вы что же, преступником меня считаете? – По голосу Адама можно было понять, что он ухмыляется. – Плохо же вы обо мне думаете, миледи.

– Вы уходите от ответа, Адам. Сдается мне, вы тут оказались не случайно.

Адам мгновение молчал, потом рассмеялся.

– Нет, это просто грех, что Пуллен не привлек вас к расследованию, а то уже раскрыл бы дело. Почему вы так подумали?

– Просто догадалась. Во-первых, по вашей уклончивости. А потом, когда вы на меня наткнулись, вы же бежали со стороны дороги. Вот я и подумала, что вы были с бунтовщиками – они тоже бежали с той стороны.

– Но я не участвовал в бунте.

– Я вам верю, но… Так вы, наверное, пришли их предупредить. Узнали, что вызваны войска, и явились сюда их предупредить, да?

– Лучше бы вы ни о чем не догадывались, это опасно для вас.

– Так это правда?

– Правда. Эд узнал, что это планировалось на сегодняшнюю ночь. А когда мы были в городе, Ингрэм сказал, что вызвал войска. Мы испугались за этих людей, многие из них нам знакомы, и не хотелось бы, чтобы их поймали и повесили.

– Получается, мистер Ингрэм был не так уж и далек от истины. Если вы и не предводитель бунтовщиков, то, во всяком случае, их сторонник и помощник. Может быть, вы даже знаете, кто ими руководит?

Адам покачал головой.

– Нет, тут все хитро организовано. Все в масках, команды отдаются только устно, так что никто не знает других участников. Честно говоря, мне самому любопытно, кто же этот их таинственный предводитель, разъезжающий на коне, настолько похожем на моего, что я рискую быть повешенным вместо него.

– А сегодня вы его видели?

– Конечно. Вы тоже, наверное. Как вы думаете, кто это?

– Не знаю, – неуверенно ответила Эннис. – Вполне возможно, что это вы, хотя вы и отрицаете.

Адам засмеялся.

– Никому этого не говорите, хорошо? А другие подозреваемые у вас есть?

Эннис снова заколебалась.

– Когда я была последний раз в Старбеке, там в конюшне стояли несколько лошадей, и среди них был один гнедой со звездочкой во лбу. Это все, что мне известно.

– В Старбеке… – задумчиво повторил Адам. – Интересно.

Эннис дернула его за рукав.

– Это может быть простым совпадением. Адам насмешливо хохотнул.

– Сомневаюсь. Вот теперь видите, Эннис, как легко попасть под подозрение. Скрываете информацию, выгораживаете кого-то. Том Шепард… Ваш кузен Чарлз… Тот или другой вполне может быть вожаком.

– Чарлз?! – вскрикнула Эннис. – Вы думаете, Чарлз может быть предводителем бунтовщиков? Да это же невозможно! Вы же сами говорили, что его тут ненавидят. Скорее можно подумать на вашего брата Эдварда!

– Ну, нет – со смехом сказал Адам. – У него другая роль.

– Вот уж не ожидала, милорд, что вы оправдываете насилие, – в раздумье пробормотала Эннис.

– Вообще-то нет, но, – голос Адама наполнился гневом, – там, где Ингрэм, – там голод, нищета и смерть. Он посеял ветер, теперь пожинает бурю. – Адам посмотрел по сторонам и потянул Эннис за руку Она послушно встала, кутаясь в свою накидку. – Укроемся в лесу, – отрывисто сказал он. – Они подожгли карету.

Эннис сделала несколько шагов и остановилась.

– А лошади! Что с лошадями? Адам рассмеялся.

– Да ничего с ними не случилось! Это же крестьяне, на пожаре они первым делом спасают лошадей.

Эннис вздохнула. Они шли теперь по тропинке между деревьев.

– Скоро будем в Айнхоллоу, – вполголоса проговорил Адам. Он повернулся к Эннис и притянул ее к себе. – Я хочу о чем-то вас спросить. Когда вы прижались ко мне…

Эннис поежилась.

– Прошу, не напоминайте мне об этом, милорд. Я вела себя неприлично.

– И ваше тело тоже вело себя неприлично – такое мягкое, податливое… вот как сейчас…

– Не надо, сэр, – еле дыша, проговорила Эннис.

– Не надо? Но мы помолвлены.

– Может, и так, но сейчас не время и не место. Адам обхватил пальцами ее подбородок.

– А ты не находишь, что в опасности есть что-то возбуждающее, сладострастное? – В его голосе зазвучали резкие нотки. – У тебя не кипит в жилах кровь от предвкушения?

– Со мной никогда такого не было.

– А сейчас? Эннис дрожала.

Его губы впились в ее. Эннис, потрясенная пылом и откровенностью его ласк, покачнулась, и Адам крепко обхватил ее руками.

– Ах, если б я это сделал в ту ночь, когда встретил тебя в первый раз…

– Я бы убежала, – прошептала Эннис.

– Хочешь убежать сейчас?

– Мне некуда бежать. Адам засмеялся.

– Это точно. Так что придется положиться на меня.

Поцелуй был мягок и нежен, но у Эннис все равно прервалось дыхание.

Она подняла руку и стала водить пальцем по его лицу. Его черты были почти неразличимы во тьме, но она их помнила. Вот его прямые брови, одна, вторая, вот скулы. На ощупь кожа на щеке была жесткой. Она изучающе поводила пальцем туда-сюда.

– Эннис, это опасно, – хрипло произнес Адам и, крепко взяв ее за запястье, отвел руку в сторону.

Эннис слегка попятилась.

– Извините, мне было любопытно. Адам прижался губами к ее ладони.

– За что извинить?

– Ну, за это… за то, что вам… Я такая неопытная…

Она почувствовала, как он улыбнулся.

– Правда? Но мне кажется, физическая близость тебя не пугает. Это так?

Эннис приподнялась на цыпочки и запустила пальцы в его разлохмаченные волосы.

– Нет, по-моему нет. Я вообще веду себя безобразно, сама не знаю почему. Со мной никогда такого не было. Такое впечатление, будто я пьяная.

– Вот уж не представляю тебя пьяной, – засмеялся Адам.

– Нет, правда.

– Компаньонки не напиваются.

– Но они и не целуются по ночам с мужчинами в лесу. Не понимаю, что со мной происходит с тех пор, как я встретила вас.

В его объятиях ей было и легко, и тревожно.

– Я дурно на тебя влияю. Да еще ты столько пережила сегодня. Прибавь к этому темноту…

– Да, все какое-то нереальное. – Эннис теснее прижалась к нему. – Утром все будет выглядеть иначе.

– Да-да. Я попробую заговорить о предсвадебных приготовлениях, а в твоих глазах появится затравленное выражение… – Его губы скользнули по ее щеке, вызвав дрожь во всем теле. – Чего ты боишься, Эннис?

Эннис чуть не рассказала – удержалась в последний момент.

– Я не хочу говорить об этом сегодня, – произнесла она тихо. – Это только все испортит.

– Хорошо, – согласился он, – отложим до завтра.

Эннис думала, что теперь он ее отпустит, но вместо этого он сжал ее еще крепче.

Адам накрыл губами ее рот и жадно впился в него. Он расстегнул пуговицы платья одну за другой, груди высвободились из тесноты лифа, и Эннис застонала от наслаждения, когда его рука коснулась ее обнаженной кожи. Адам оторвался от ее губ и медленно провел языком по шее, спустился ниже, ниже, к груди, и его быстрые прикосновения к твердым соскам доставили Эннис невероятное наслаждение, ноги ее подкосились. Пусть все произойдет сейчас же, прямо здесь, под сенью деревьев, где пахнет гарью и ветер холодит разгоряченное тело, решила она.

Адам же поднял голову и ловким движением поправил ее лиф. Эннис готова была закричать от разочарования.

– Запомни, – проговорил он ей на ухо, – утром ты выложишь мне все свои сомнения по поводу брака.

Он выпустил Эннис и, взяв за руку, повел дальше через лес. Эннис шла, ничего не замечая вокруг. Его поцелуй горел на ее губах.

Наконец Адам вывел Эннис на мощеную дорогу, упиравшуюся в железные ворота. Показалась луна и залила все серебряным светом.

– Мне не очень нравится, что я появлюсь в Айнхоллоу только с тем, что на мне надето, – проговорила Эннис. – Чувствую себя словно нищая бесприданница.

Адам засмеялся.

– Это ерунда, любовь моя. Делла одолжит тебе все необходимое, а завтра утром мы пошлем кого-нибудь в Хэррогейт за твоими вещами.

Они пошли рука об руку по аллее.

– Милорд, – слегка смущенно спросила Эннис, – а когда вы намерены устроить свадьбу?

– Чем скорее, тем лучше. Сразу же после церковных оглашений. – Он посмотрел на нее с улыбкой. – Признаюсь, мне не терпелось жениться на тебе, но то, что произошло сегодня, как мне кажется, скорее затрудняет дело, чем облегчает.

– Адам, я вот что хочу сказать: физическая близость не может быть единственной основой брака. Так мне кажется. А когда такое случается, это мешает видеть действительность как она есть. – Эннис помедлила. – Я этого не хочу…

– Понимаю. – Адам наклонил голову и запечатлел на ее губах легкий поцелуй. – Но бывает и так, Эннис, что физическая близость становится просто одной из сторон, прекрасных сторон, брака наряду с дружескими отношениями и человеческой теплотой.

– Первый брак у вас такой был? – спросила Эннис, чувствуя, как у нее щемит сердце.

– Да, такой. И у нас с тобой тоже так будет, я в этом уверен.

Следующее утро выдалось ясным, солнечным и предвещало жаркий день. Никто в Айнхоллоу не удивился, когда Адам в ранний час ускакал куда-то на своем жеребце, потому что такие одинокие прогулки он совершал частенько. Миновав лес и оказавшись у подножия холма, он дал волю коню, и тот поскакал по старой дороге гуртовщиков, тянувшейся среди вересковых зарослей. Наверху Адам придержал коня.

Он думал, что никогда больше не женится, а поместье унаследует сын Эдварда, когда тот приведет в дом жену. Потом он встретил Эннис, и решение у него возникло почти сразу. Он хотел эту женщину. Мало того, он хотел, чтобы она стала его женой. Он был убежден, что лучше жены, чем она, быть не может.

Наверное, это было признаком излишней самоуверенности, но Адам никак не ожидал, что единственная женщина, которую ему захотелось видеть своей женой, вовсе не горит желанием стать ею. Ее отказ стал для него отрезвляющим уроком. Сначала он подумал, это объясняется тем, что они мало знакомы, да еще, возможно, она была счастлива в первом браке и считала, что, выйдя замуж снова, предаст дорогие воспоминания. Оказалось, однако, что причина гораздо глубже, она это признала, но не захотела довериться ему. Что-то ее пугает.

Адам задумчиво нахмурился. Его опасения, что Эннис страшит физическая сторона брака, развеялись этой ночью, в лесу. Пусть она и неопытна, но холодной и скованной ее никак не назовешь.

Значит, ее пугает что-то другое, и он должен узнать что.

Адам развернул коня и, выехав на дорогу, направился к сожженному дому сборщика дорожной пошлины. Пепелище еще дымилось, вид обугленных головешек при солнечном свете неприятно резал глаз. От ворот ничего не осталось, лишь пепел да мусор устилали дорогу. Поодаль чернела сожженная карета.

У бывшего дома деловито сновали люди. Адам узнал Эллиса Бенсона и нескольких человек из поместья Ингрэма. Значит, тому уже все известно, наверняка скоро явится сюда, чтобы самолично оценить ущерб. Адам рано утром послал в Хэррогейт человека с сообщением для Чарлза Лефоя, что его кузина цела и невредима – в отличие от его кареты. Небось тоже уже едет сюда, с ухмылкой подумал он.

Адам подъехал к сгоревшему дому и поздоровался с Эллисом Бенсоном, тот хмуро взглянул на него. Остановив коня, Адам заговорил с крестьянами и тут услышал приближавшийся топот копыт. Это был Эдвард. Подъехав ближе, он сделал огорченное лицо.

– Ах, как это неприятно. Просто ужасно!

Эллис Бенсон бросил на него сердитый взгляд и отвернулся. Адам подъехал к брату.

– Фальшивишь, Эд, – тихо сказал он. – Все же знают, что ты на стороне бунтовщиков.

Эдвард изобразил недоумение.

– О чем это ты, Эш? Не понимаю…

– Да ну? А вспомни свою воскресную проповедь, там еще говорилось про дома нечестивцев, которые будут развеяны словно пыль на ветру…

– А ведь хорошая была проповедь, согласись, – с улыбкой сказал Эдвард.

– Хорошая-то хорошая, да посмотри, что получилось.

Братья направили коней в сторону Айнхоллоу, удаляясь от пожарища и стоявших там людей, но Адам все же пару раз оглянулся через плечо, опасаясь быть услышанным.

– Произошло то, что ты и предсказывал. Человек сорок мужчин, вооруженных. Подожгли дом смотрителя, потом заметили карету Лефоя, тоже подожгли. Хорошо хоть леди Вичерли убралась оттуда заранее, иначе было бы нелегко ее вызволить.

– С кучером все в порядке, он у меня. Я ему сказал, как только оправится, пусть идет к тебе, обрадует леди Вичерли, она наверняка переживает. А она не спрашивала тебя, что ты там делал?

– Спрашивала.

– И ты ей сказал?

– Сказал.

– Ты сказал ей, что прибежал предупредить бунтовщиков? – встревожился Эдвард.

Адам усмехнулся.

– Она и сама догадалась, что я там не просто так. Эннис далеко не глупа.

– Я этого и не думал, – хмуро сказал Эдвард. – Но это опасно, Эш, все-таки она кузина Лефоя, и чем больше ей известно…

Адам пожал плечами.

– Эннис знает, что я хочу свалить Ингрэма, но и она тоже этого хочет.

– Ладно, – вздохнул Эдвард. – А насчет руководителя бунта что-нибудь новое появилось?

– Ничего. Я знаю столько же, сколько и ты: он джентльмен, ездит на хорошем гнедом коне, похожем на моего. У тебя есть какая-нибудь идея, кто это может быть? Я тут подумал…

– Да?

– А что, если это все – дело рук Ингрэма? Ты знаешь, как трудно прижать крестьян в суде, они же не дают показаний друг против друга. Вот он и подумал, что самый легкий путь выявить зачинщиков – это внедрить своего человека.

– Дьявольский план, – нахмурился Эдвард. – Только я не думаю, что у него это могло получиться. Они все знают друг друга, знают своих вожаков…

– И ты знаешь?

– Ну, – замялся Эдвард, – некоторых… Знаю, например, Мерчента с Пирсом, но чтобы кто-то имел средства для покупки коня – такого не знаю.

– За исключением Ингрэма. Может, он все-таки кого-то подкупил?

– Сомневаюсь. Они ненавидят его лютой ненавистью.

– Ну, тогда не знаю. В окрестностях всего-то три поместья, способные дать возможность владельцу приобрести лошадь, – Ингрэма, Айнхоллоу и Старбек. Эннис говорит, она видела каких-то лошадей на конюшне в Старбеке, но клянется, что не знает, чьи они.

Эдвард присвистнул.

– Интересно. Я как-то забыл про Старбек. Ингрэм с Лефоем возненавидят тебя еще больше: Старбек-то теперь будет твой!

– Знаю. Не стану отрицать, я доволен, что Старбек перейдет под мой контроль, но только мне совсем не хочется, чтобы леди Вичерли, не дай бог, подумала, что я женюсь из-за него.

– Я думал, причина в том, что ты ее скомпрометировал. Или я не прав?

– Ну, конечно, это вынудило меня сделать ей формальное предложение… – Адам мгновение помедлил, – и все же мне не хочется, чтобы Эннис думала, будто причина в этом. Я… у меня глубокие чувства к ней.

– Но ты и знаком-то с ней всего два месяца, – мягко проговорил Эдвард.

– Иногда достаточно двух дней. Или двух минут.

– Может быть. Если ты уверен…

– Уверен.

– А Мэри?

– Я любил Мэри, – со вздохом сказал Адам. – Но если человек однажды любил, это еще не значит, что он не может полюбить снова.

– Ты объяснился с леди Вичерли?

– Пока нет. У нас после помолвки просто не было случая поговорить спокойно. – Адам нахмурился. – Да еще не надо забывать, что она уже была замужем. У меня сложилось впечатление, что этот ее брак каким-то образом настроил ее против замужества как такового – чем там дело, не знаю.

– Ну, если она была замужем за Джоном Вичерли, то все понятно. Это был такой тиран и самодур… К твоей Эннис требуется ласковый подход.

– Да, – улыбаясь, сказал Адам. – Именно так я и собираюсь действовать.