Советую полюбить меня

ГЛАВА ПЯТАЯ

Скарлет Смит скептически изучала свое отражение в зеркале. Для ответственной встречи она одолжила одежду и чувствовала себя чрезвычайно неуютно в чужом, а посему, поразмыслив, все же переоделась в непримечательные, но свои светлые брюки и блузку. Опрятно, подумала она, а что еще нужно?

Скарлет всегда старалась мыслить конструктивно. Только это могло эффективно избавить ее от мнительности, ипохондрии, переживаний по всевозможным поводам. Она понимала, что очередная встреча с Романом О'Хэгеном неизбежна. Оставалось смириться с этим. Те сверхзадачи, которые перед ней в изобилии поставил Дэйвид Андерсон, ей не очень нравились. Она знала, чем руководствуется ее начальник, за что радеет, к чему стремится, но не считала себя обязанной выклянчивать у бизнесмена средства для университета, если он сам не расположен их жертвовать.

Среди спонсоров были разные люди: и скромные, и тщеславные, и щедрые, и прижимистые, и непритязательные, и капризные. Скарлет же предпочитала иметь дело с такими, как Наталия О'Хэген, которая делала то, что считала нужным, не спекулировала своей спонсорской помощью, не гиперболизировала свою роль в жизни облагодетельствованного ею заведения, тем более не шантажировала, не пыталась ни на что влиять, не требовала особого к себе отношения.

В дверь ее кабинета постучали.

— Входи, Энджи, — отозвалась Скарлет.

На пороге появилась девушка-воспитательница.

— Я хотела попросить тебя заменить сегодня Барбару. И… возможно, мне на пару часов придется отлучиться, — неуверенно проговорила заведующая яслями.

— Да, конечно, — отозвалась та.

Роман О'Хэген был не один. Компанию ему составил и даже пару раз застрял в вертушке объемистый плюшевый медведь, которого бизнесмен обхватил одной рукой, тогда как другой удерживал мешок вроде тех, что Санта-Клаусы носят с собой в канун Рождества и Нового года.

Наполнила этот мешок до отказа его исполнительная ассистентка. Куклы для девочек, машинки для мальчиков, конструкторы и книжки. Роман был весьма доволен собой, втаскивая это добро в прилегающий к университету коттедж.

— Это для ваших воспитанников! — торжественно объявил он, свалив дары к ногам воспитательниц.

— Очень щедро! — отметила заведующая, выйдя навстречу.

— Не в деньгах дело! — скромно бросил бизнесмен.

— И все же вы потрудились их потратить. За что мы вам премного благодарны, мистер О'Хэген. Вдвойне приятно, что ваша семья решила взять нас под свое крыло.

Роман улыбнулся в ответ.

— Мы искренне вам благодарны, — тихо добавила Скарлет, несколько смягчившись. — Хотите осмотреть ясли?

— Не подумайте, что я здесь с инспекцией, мисс Смит… С другой стороны, мне было бы очень интересно, — тотчас согласился он, проходя в комнатку, где резвились малолетки.

Мгновенно подарочный мешок был разобран.

— Удивительно, — проговорил Роман О'Хэген, найдя наконец интересующего его малыша.

Не менее удивительным ему показался внешний вид Скарлет Смит. Она выглядела прелестно. Безыскусно, но весьма мило. Когда женщина склонялась к своим воспитанникам, ее ягодицы обольстительно округлялись, и блузка с декольте смотрелась привлекательнее, нежели давешний бесформенный жакет. Фигурка ее была весьма стройна, даже юна.

Учитывая вскрывшиеся обстоятельства, а именно — освобожденную от грубого, неженственного костюма чувственную внешность Скарлет, Роман уже не мог допустить, что ему однажды случилось переспать с ней и впоследствии не вспомнить об этом единственном разе со сладостным сожалением.

О'Хэген смотрел на мальчика, которого, он был в этом уверен, звали Сэмом. Он понимал, что не напрасно у его матери возникли совершенно определенные подозрения. И все же это было за гранью возможного, убеждался Роман с каждой минутой.

Скарлет, полагая этот визит официальным, провела Романа в свой кабинет.

— Я должна в очередной раз поблагодарить вас, мистер О'Хэген. Это очень великодушно с вашей стороны — подарить малышам новые игрушки. В этом возрасте, когда они такие пытливые и активные, лишних игр не бывает. Уверена, дар пойдет на пользу их развитию. Мы, воспитатели, стараемся не допускать того, чтобы ежедневное пребывание наших подопечных в этих стенах воспринималось ими как рутина, как тоскливая необходимость…

— Да-да, Скарлет, я вас понял, — прервал спешный поток казенных благодарностей Роман.

Рука Скарлет невольно потянулась к большим очкам, за поблескивающими стеклами которых она инстинктивно скрывала свои глаза в минуты растерянности и смятения. Роман оказался проворнее, он перехватил лежавшие на ее рабочем столе очки и с доброй улыбкой сказал:

— Скарлет, они слишком велики и неуклюжи для вашего очаровательного личика. Не прячьтесь за ними, вы так трогательно взволнованы, — проникновенно просил он.

— Да, но без них я вижу хуже и… это уже стало привычкой, — призналась женщина. — Кстати, пять лет назад, когда я покупала их, они считались модными, — заметила она чуть погодя.

— Купите другие… Носите линзы, в конце концов. Но не уродуйте себя.

— Я пробовала пользоваться линзами, но не сложилось…

— Понятно… Ну, что же, Скарлет, если без этих чудовищных стекол вы действительно плохо видите, надевайте их и идемте со мной, — предложил он, протягивая ей очки.

— Куда? — удивилась Скарлет.

— Через дорогу. Чем-нибудь перекусим… Но дайте мне для начала налюбоваться на ваши прекрасные глаза, — заявил Роман, не торопясь выпускать из своих рук очки в роговой оправе.

Роман сам не знал, зачем начинает этот флирт. В последнее время он почти уверовал в то, что безумства молодости в прошлом, что теперь если он и возьмется строить отношения с милой сердцу женщиной, то только со всей основательностью, без лукавства и спешки. Но нарочитая холодность Скарлет Смит буквально провоцировала его любой ценой сломать этот барьер, который определенно поддавался натиску, причем не последнюю роль сыграл подкуп игрушками.

Он склонился к ее лицу и всерьез заглянул в глаза. Скарлет обомлела.

— О боже! — пробормотала она.

— Должен заметить, не только глаза… — доверительно добавил он.

— Не смотрите на меня так. Можно подумать, вы женщин прежде не видели, — смущенно проговорила Скарлет.

Это показалось Роману забавным и трогательным.

— Можно и так сказать, — отозвался он, охваченный желанием довести игру до конца.

Скарлет учащенно дышала, не сводя глаз с Романа. Еще вчера его оценивающий взгляд вызвал у нее приступ притворного гнева, теперь же больше всего на свете она боялась увидеть в нем признаки разочарования.

Она еще не знала, как относиться к этому мужчине, даже не понимала, нравится ли он ей, но жаждала его одобрения, как высшей награды.

— Женщины всегда поражали меня своей изменчивостью. Я знаю таких, которые всегда блистательны, и преклоняюсь перед ними. Но истинную тайну являют собой лишь те, что могут, как и вы, быть неуловимо разными.

— Вы меня не знаете, — заметила Скарлет, отдаляясь.

— И не тешу себя надеждой, что когда-либо смогу узнать. Такая тайна человеку недоступна, — задумчиво проговорил он. — Я всегда чувствовал себя бессильным перед женским очарованием.

Роман был, что называется, в ударе. Давно он не излучал такое море обаяния. Он мог поклясться, что слышит звон цепей, спадающих с ее сердца.

— Могу поклясться, что вы играете в шахматы, Скарлет, — продолжил он свое победоносное наступление.

— Простите?

— Вы в шахматы играете?

Скарлет неуверенно пожала плечами и пробормотала непонимающе:

— Ну… как сказать? Немного. Знаю, как ходят фигуры.

— Вам бы я сдался без боя, Скарлет. Вы парализуете мою волю, — объявил Роман.

— Я что-то не совсем вас понимаю, мистер О'Хэген, — растерянно проговорила она.

— Что же в моих словах представляется вам таким непонятным?

— Уже то, что вы намеренно шокируете меня, мистер О'Хэген. Однако я не могу уяснить, с какой целью вы это делаете, — вновь вернула себе прежние позиции закаленная невзгодами Скарлет.

Роман слабо улыбнулся в ответ. Его чары явно ослабели, это нельзя было не заметить. Либо он сноровку растерял, либо Скарлет оказалась крепким орешком. Роман склонялся к последнему.

Однако же бизнесмен легко не сдается. Тайное оружие было пущено в ход тотчас.

— Я должен извиниться перед вами, Скарлет, — хмуро заговорил он, отойдя на достаточно безопасное расстояние.

— За что это? — искренне поинтересовалась она.

— За наш вчерашний разговор, — пояснил мужчина. — Не буду отрицать — я выбрал непозволительный тон. Тон оценщика. И этим заставил вас чувствовать себя неуютно… Прошу теперь о снисхождении. Видите ли, таковы издержки профессии. Если бы мне, как и вам, посчастливилось иметь дело с малолетними детьми, я тоже был бы мудр и мягок. Но поскольку круг моего общения составляют нерадивые подчиненные и хитрые партнеры, приходится отращивать когти и зубы.

— Сочувствую, — шутливо отозвалась Скарлет.

Роман рассмеялся, и напряжение исчезло.

— Вот именно об этом я и говорю, Скарлет, — сказал он. — Дети научили вас быть чуткой.

— Но и мне есть в чем себя упрекнуть. Я тоже в целях самозащиты позволяю себе лишнее, — самокритично призналась женщина.

— Вы — другое дело, дорогая. От вас зависит спокойствие вашего ребенка. А тревога матери никогда лишней не бывает. Я знаю, о чем говорю. Меня растила по-настоящему трепетная мать. За все хорошее в себе я обязан благодарить ее, — проникновенно произнес Роман. Скарлет растроганно смотрела на него. — А уж тем более ваш случай, Скарлет. Он особенный! У вас под опекой не только собственный сын, но и чужие дети. А это огромная ответственность…

— Приходится бывать одновременно в совершенно разных местах, — шутя подтвердила воспитательница. — Малыши, они такие непоседы. Нам, взрослым, не поспеть за ними, как бы мы ни старались. А штат у нас маленький, приходится постоянно быть настороже. Это очень большое напряжение, Роман, — посетовала она.

— Я вас понимаю, Скарлет, — энергично закивал он. — И бывают плохие дни? — вкрадчиво поинтересовался мужчина.

— К счастью, обходится без драм и трагедий. А это главное, — коротко заключила Скарлет.

— Полностью с вами согласен, мисс Смит.

— Чаще все проходит гладко, и когда по окончании рабочего дня я возвращаюсь домой, остаются только приятные воспоминания о времени, проведенном среди наших подопечных.

— Вижу, вы любите свою работу и преданы своим воспитанникам.

— Да, это так. Они меня воодушевляют. В ситуации, когда не на кого рассчитывать, кроме как на саму себя и помощь Всевышнего, всегда полезно иметь перед глазами пример Его благих деяний.

— Аминь! — провозгласил Роман О'Хэген.

Скарлет смущенно отвела взгляд, поняв, что, подобно проректору Андерсону, переборщила с патетикой.

— Обычно у меня с чувством юмора все в порядке, — робко проговорила она. — Понятия не имею, что на меня нашло.

— Ужасно, когда вместо откровенности приходится выслушивать лозунги и девизы, — отозвался мужчина.

— Простите, мистер О'Хэген. Я сама очень негативно отношусь к таким вещам. К сожалению, необычная ситуация, в которой я оказалась, так на меня подействовала.

— Могу я узнать, что вы имеете в виду, Скарлет? — заинтересовался Роман.

— Сам факт нашего общения, — вынуждена была признать женщина.

— Пусть вас это не тревожит. Я здесь всецело по инициативе моей матушки, которая неравнодушна к вашему заведению вообще и к вам с вашим малышом в частности. Кстати, этот большой мишка — ее идея. Она была уверена, что Сэму он придется по душе. Хотелось бы знать его мнение.

— Я провожу вас. Он сейчас в игровой комнате с другими ребятами, — отозвалась Скарлет, воспользовавшись удачным предлогом прервать это затянувшееся уединение.