Спасение (ЛП)

Глава 10

Эдди думал, я того стою

Я могла бы поклясться, что услышала стук в дверь. Тепло покинуло меня, матрас прогнулся, послышался шорох одежды, а затем раздался звук открывающейся двери.

— Эдди! — ахнула мама.

Я зарылась поглубже в подушки, пытаясь снова погрузиться в страну грез. Мне хотелось отправиться туда, где жизнь была безопасной, нормальной и обыденной. Где люди не приставляли ножи к твоему горлу, не увозили против воли, или где сексуальные парни не преследовали тебя вопреки всем законам природы.

— Джет сегодня отсыпается, — тихо сказал Эдди.

Повеяло неким колебанием, которое, скорее всего, означало, что мама придумывала платья подружек невесты.

— Передай ей, что неожиданно заскочила Лавонн и пригласила меня на завтрак, — зашептала мама, — Я не вернусь в течение нескольких часов, — многозначительно добавила она.

Ох, мама.

Я поглубже зарылась в подушки.

Эдди не ответил, но дверь закрылась, послышался шорох одежды, матрас прогнулся, и тепло, в виде частично обнаженного тела Эдди, прижавшегося к моей спине, вернулось.

— Она была в кресле? — спросила я, приглушенным подушкой голосом.

Его объятия стали крепче.

— Она была на ногах. Засыпай.

Я начала приподниматься.

— Ей нужно сесть в кресло. На всякий случай, придется показать Лавонн, как его складывать.

Эдди потянул меня вниз.

— Они разберутся сами. Спи.

— Сколько сейчас времени? Мне нужно в банк, в магазин за продуктами…

Рука Эдди поднялась и обхватила мою грудь.

— Раз ты не спишь…

Электричество ударило прямо в пах.

— Я могла бы поспать, — солгала я, устраиваясь поудобнее, хотя уже завелась на две трети.

Его рука осталась там, где была, но не двигалась, и он притянул меня ближе к себе.

Удивительно, но через несколько минут я заснула.

* * * * *

Я проснулась счастливая — примерно на две секунды — и в тепле, а затем ударилась в панику.

Я свернулась калачиком вокруг Эдди, который лежал на спине. Одна его рука обнимала меня, а другая покоилась посередине его груди, очень близко к тому месту, где было мое лицо.

Я подняла глаза, скользнув щекой по его груди, чтобы проверить, проснулся ли он. Эдди спал, глаза закрыты, лицо расслаблено.

Я никогда не видела его таким.

Он был крутым парнем, когда бодрствовал, всегда излучал ясную, несколько опасную магнетическую энергетику. Спящим, он каким-то образом казался еще сексуальнее, привлекательнее, притягательнее и определенно опаснее.

Это совершенно выбило меня из колеи, а я считала, что уже полностью выбита из нее.

Я начала отодвигаться, его рука напряглась, он прижался ко мне и наполовину лег на меня. Поднял голову, открыл глаза и посмотрел на меня.

— Привет, — промямлила я, не зная, что еще сказать.

Его глаза были сонными, но губы сложились в полуулыбку.

Он не ответил на мое «привет», вместо этого поднял руку и провел пальцами по волосам у моего виска, наблюдая за их движением. Затем пробежался согнутыми костяшками пальцев по моей челюсти.

— Время расплаты, — пробормотал он, обхватывая мою челюсть, и ведя большим пальцем по моей нижней губе, все еще следя за своими движениями.

— Что? — спросила я в растерянности, прочно увязнув в Дурмане Эдди.

Его лицо исчезло в моей шее.

— Вчера я позаботился о тебе. Сегодня мы оба получим то, что хотим, — сказал он мне на ухо. Затем прижался ко мне бедрами, и я точно поняла, чего он хотел, потому что почувствовала это у своей ноги.

Сердце пару раз екнуло и остановилось.

Я вздрогнула, почувствовав, как его язык коснулся моего уха.

Ладно, как угодно. Итак, я собиралась переспать с Эдди. Ну и что, что он, наверное, разобьет мне сердце. Со мной случались вещи и похуже, ведь так?

Я провела руками по его спине, закинула ногу ему на бедро и повернула голову, чтобы дать ему больше доступа к моей шее.

Потом увидела время на будильнике и замерла.

— Срань господня!

Я попыталась вырваться, но Эдди навалился на меня всем весом, поэтому вместо этого я ударилась лбом о его челюсть, он почувствовал, как я напряглась, и поднял голову, чтобы посмотреть на меня.

— Чертов ад, — буркнул он, глядя вниз, — в чем дело?

— Ты слышал, как мама вернулась?

— Нет.

— Слезь, слезь, слезьслезьслезь, — потребовала я, отталкивая его.

— Джет, — Эдди схватил меня за запястья и поднял их над моей головой, — успокойся.

— Я не могу успокоиться! Сейчас одиннадцать. Мама ушла несколько часов назад. Что, если что-то случилось? Где мой сотовый? — Я дико озиралась по сторонам.

— На тумбочке. Джет, расслабься. Она уже большая девочка. Она позвонит, если что-нибудь случится.

Я уставилась на него.

— Я, бл*ть, должна добраться до банка, магазина, позвонить механику и выяснить, что не так с моей бл*дской машиной. Я не могу, бл*ть, спать в субботу, как все нормальные люди! Меня ждут дела!

Ладно, возможно, сейчас не был момент для слов на букву «б». Но я почти позволила Дурману Эдди разрушить мою жизнь; я пришла в супермегабешенство.

Он ухмыльнулся.

— Кажется, ты говорила, что нормальная, рядовая, среднестатистическая…

Наверное, я пожалею об этом, но я зарычала.

Его ухмылка превратилась в улыбку, и он отпустил мои запястья.

— Chiquita, ты слишком очаровательна.

— Слезь с меня.

Он опустил голову, уткнувшись носом мне в шею.

— Когда буду готов.

— Эдди! «Кредит Юнион» закрывается через час! Слезай!

Он снова поднял голову и обхватил мое лицо ладонями.

— Нет.

Я сверкнула глазами.

Он все еще ухмылялся и выглядел почти… игриво.

Нехорошо.

— Я заключу с тобой сделку, Cariña, если сможешь меня сбросить, я отпущу тебя. Если не сможешь, мы проведем утро по-моему.

Мои глаза вылезли из орбит.

— Это несправедливо. Ты сильнее меня, — возразила я.

— Попробуй проявить творческий подход.

У меня отвисла челюсть.

Я могла бы врезать ему коленом по яйцам, но это бы стало вероятной угрозой мечтам Бланки о десятках внуков, а я была почти уверена, что Бланка мне нравится.

Я попыталась изобразить девчачье «пожалуйста».

Эдди наклонился и стер это выражение поцелуем. Когда он закончил, я ни о чем не думала, особенно о том, чтобы сбросить его с себя. Мне он нравился именно там, где был.

Его губы скользнули по моей щеке к уху, он прикусил мочку, его руки переместились по моей ночнушке, он поднял голову, а затем, вжух! и ночнушка исчезла.

Ого. Он не валял дурака и не терял времени даром. Полагаю, познакомившись со Взбесившейся Джет, Эдди не собирался рисковать.

— Это действительно несправедливо. Я не могу сбросить тебя полуголой, — пробормотала я.

— Ты не смогла бы сделать этого и в одежде, но так твои попытки будут веселее, — сказал он мне в губы, его ладонь накрыла мою грудь, большой палец потирал сосок.

Я закрыла глаза и повторила вчерашнее выступление. Когда я снова их открыла, игривый взгляд исчез, его сменил голод, и я поняла, что дала ему именно то, что он хотел.

— Не думаю, что ты мне нравишься, — заявила я ему, даже когда мои руки обвились вокруг него (клянусь, по собственной воле).

Он улыбнулся мне в губы.

— Я тебе нравлюсь, — сказал он и снова поцеловал меня.

Когда он отстранился, я покачала головой.

— Нет, не нравишься. Вообще-то, ты мне очень не нравишься.

Внезапно его рука скользнула вниз по моему животу и проникла в трусики, и когда он надавил пальцами, мои глаза расширились, а спина выгнулась.

— Я тебе нравлюсь. — Его голос охрип, получив доказательства моих слов.

Так же быстро, как появились, его пальцы исчезли, и он схватил мою руку и потянул ее между нами вниз, вдавливая в боксеры и накрывая моими пальцами его член, что же, теперь у меня тоже были свои доказательства.

— И ты мне нравишься, и как раз сейчас я могу сказать, что хотел бы оказаться внутри тебя.

Как раз сейчас я могла бы сказать, что мне бы тоже этого хотелось.

Я прижала к нему ладонь, проведя большим пальцем по головке. Эдди издал гортанный звук, отдавшийся вибрацией в моей киске, и поцеловал с такой силой, какой я никогда не испытывала раньше за весь мой не столь обширный опыт.

Это было гораздо более жарко, гораздо более разрушительно для моего психического здоровья и определенно дико.

Эдди перевернулся на спину, увлекая меня за собой, его рука касалась моей попки, а я все еще ласкала его член.

— Теперь можешь встать, — сказал он мне на ухо, когда я провела губами по его шее, вдыхая запах Эдди и зная, что до конца жизни не забуду его или ощущение его члена в моей руке.

— Я передумала.

— Давно, бл*ть, пора, — пробормотал он, его рука переместилась с моей попки, чтобы обхватить мое запястье, отводя его от себя. Он переместился, чтобы я оседлала его, и откинулся назад, я наклонилась, целуя его, мои руки запутались в его волосах, обе его руки стягивали трусики с моей задницы.

— Есть кто-нибудь дома? — раздался мамин крик.

Мы оба замерли, прильнув губами друг к другу, его руки в моих трусиках, мои — в его волосах.

— Вы, бл*ть, издеваетесь надо мной, — процедил Эдди сквозь стиснутые зубы.

— Не понимаю, Джет никогда не спит так долго, а грузовик Эдди все еще здесь. Лавонн, поставь кофе, я пойду проверю.

Эдди натянул на меня трусики, его руки легли мне на талию, и он наполовину подвинул, наполовину отбросил меня в сторону.

Он встал с кровати и схватил джинсы, когда раздался скрипучий голос Лавонн:

— Конечно, Нэнси.

Я перекатилась, спрыгнула с кровати, схватила ночнушку и натянула ее, когда раздался стук в дверь.

— Джет, куколка? Ты там?

— Да, мам. Сейчас! — крикнула я.

Я стояла с одной стороны кровати, Эдди, одетый в джинсы; три из пяти пуговиц были застегнуты, — с другой. Его лицо было мрачным.

— Эдди там? — спросила мама.

Эдди повернулся ко мне, выглядя готовым совершить убийство.

Я подавила смешок и расплылась в улыбке.

Серьезно. Это уже слишком. Мы походили на школьников, которых застукали обжимающихся на диване.

— Да. Мы оба выходим.

— Хорошо, милая.

Потом я услышала, как мама зашаркала прочь.

Эдди повернулся ко мне, его глаза сверкали.

— Надеюсь, ты того стоишь, — прорычал он, и я поняла, что он сказал это в шутку, но его слова стерли улыбку с моего лица, сделав его совершенно серьезным.

— Нет, не стою, — честно призналась я.

Я наблюдала, как его лицо изменилось: недоверчивый блеск исчез из глаз, и что-то другое заняло его место. То, что я не могла прочесть, да и не хотела.

Прежде чем он успел ответить, я откинула волосы с лица и вышла из комнаты.

* * * * *

Я приняла самый быстрый душ в истории женщин, натянула джинсы, черную рубашку на пуговицах, слишком облегающую и демонстрирующую декольте (еще один подарок от Лотти), и черные ботинки на высоком каблуке (потому что Эдди все еще был у нас, и мне пришлось приложить некоторые усилия). Я собрала волосы в конский хвост, побрызгалась своими самыми модными духами, не стала утруждать себя макияжем, потому что не было времени, и вышла из своей комнаты.

Эдди сидел на кухне одетый, пил кофе и болтал с мамой и Лавонн, будто это нормальное, повседневное явление. Не то чтобы его только что прервала моя мама, когда его язык был у меня во рту, и он наполовину спустил трусики с моей задницы.

У меня не оставалось времени ни на любезности, ни на волнение из-за того, что Эдди зависал на моей кухне с мамой и Лавонн, у меня вообще не было времени на волнение из-за того, что это была моя жизнь.

— Привет, Джет. Хорошо выглядишь, — крикнула Лавонн.

— Привет, Лавонн. — Я приветственно улыбнулась Лавонн и повернулась к Эдди. — У меня есть десять минут, чтобы добраться до банка. Ты меня подбросишь? — спросила я его, не желая этого, но у меня не было выбора.

Мне действительно нужно выяснить, что происходит с моей машиной.

В качестве ответа Эдди встал, что, как я догадалась, означало «да».

— Ты не выпила кофе, — сказала мама.

Я налила в дорожную кружку кофе с молоком и повернулась к Эдди.

— Поехали.

Эдди двигался широкими шагами к грузовику, а я еле поспевала за ним в ботинках на высоких каблуках. Не говоря ни слова, мы забрались внутрь. Он завел грузовик, и мы поехали.

Мы были на полпути, а до закрытия оставалось всего несколько минут, поэтому я почти проорала:

— Можешь ехать быстрее?

— Расслабься, Chiquita, я уже превысил скорость на десять миль.

Я бросила на его профиль взгляд, который говорил: «И что?»

К счастью, он этого не заметил.

— Разве у тебя нет такой яркой светящейся штуки, как у Коджака? — спросила я (прим.: Тео Коджак — герой американского телесериала 70-х годов «Коджак» о харизматичном, неравнодушном к леденцам нью-йоркском детективе в исполнении Телли Саваласа).

— Да, но мне не разрешается использовать ее для поездок в «Кредит Юнион», только чтобы съездить за пивом в обеденный перерыв.

Видите? У меня хреновая удача.

Он едва успел припарковаться на стоянке «Кредит Юнион», как я открыла дверцу и выпрыгнула из грузовика.

Когда я подбежала к двери, Эми ее уже запирала. Я проработала с Эми много лет, мы дружили и обычно тусовались вместе, ходили в кино, проводили время за «маргаритой», промывая косточки (многих) бывших парней Эми. Она была милой, забавной, и я скучала по ней. Сейчас я виделась с ней, только когда вносила деньги на счет.

Приблизившись к дверям, я сложила руки в молитвенном жесте, произнося одними губами «пожалуйста».

Она отперла дверь.

— Джет! Я не видела тебя целую неделю.

— Проблемы с машиной, — объяснила я, садясь рядом с ней. — У меня есть чаевые за неделю, которые нужно внести на счет.

— Без проблем, я еще не пересчитала кассу.

— Спасибо, ты просто сокровище.

Я оглядела помещение, улыбнулась и кивнула Джоди. У Джоди были коротко подстриженные соломенного цвета волосы и очки. Джоди работала в «Кредит Юнион Арапахо» с незапамятных времен. Насколько я знала, Джоди за всю свою жизнь улыбнулась один раз, и это случилось, когда у давнего нелюбимого клиента своровали машину.

Ее взгляд не отрывался от двери, и Эми тоже посмотрела в ту сторону.

— Мы закрыты, — объявила Джоди, войдя в режим сторожевой собаки у ворот.

— Я бы с ним закрылась, — выдохнула Эми, слишком очарованная, чтобы понять, что ее формулировка прозвучала не совсем тактично.

Мне не нужно было оглядываться, чтобы понять, что следом за мной вошел Эдди.

— Я с Джет, — услышала я его слова.

И Эми, и Джоди уставились на меня так, словно я только что выиграла в лотерею триста миллионов долларов.

Теперь понимаете, о чем я? Люди будут задаваться вопросом, почему Эдди со мной. Даже мои друзья и знакомые смотрели на меня с удивлением.

Я схватила квитанцию для внесении депозита и подошла к окошку Эми. Джоди покинула свое рабочее место, чтобы запереть дверь и не впускать нежданных посетителей.

Я вытащила пачки наличных вместе с чеком Лавонн и принялась умело считать; мои мысли были заняты своей задачей, руки быстро перебирали купюры, автоматически складывая деньги в стопки по сотне. Эдди встал рядом со мной, облокотившись на стойку и наблюдая за моими руками.

— Как твоя мама? — спросила Эми, беря стопку и пересчитывая ее, чтобы перепроверить.

— Вчера сделала пару стирок и разгрузила посудомоечную машину, и она все больше ходит. — Я подняла голову, и мы с Эми улыбнулись друг другу. В течение нескольких месяцев я рассказывала ей последние новости о маме раз в две недели, мы обе знали, как это важно.

Затем я вернулась к подсчету.

— Когда она встанет на ноги, ты вернешься к нам работать? С твоим уходом все изменилось, — удрученно заметила Эми.

Мне потребовалось нечеловеческое усилие, чтобы не смотреть на Эдди.

Он ничего не знал о моей прошлой жизни, и я хотела, чтобы так все и оставалось.

К концу дня мне, каким-то образом, придется сообщить Эдди, как между нами обстоят делам, что, как только все закончится, он должен держаться от меня подальше.

Я еще не придумала, как это сделать, но найду способ.

В душе я решила, что случившееся этим утром, больше не повторится. Никогда. Все должно прекратиться, и как можно скорее, иначе я, скорее всего, сойду с ума (не говоря уже о моем страдающем сердце).

— Может быть, — сказала я Эми. Ответ больше походил на «скорее всего». Как бы ни было больно покидать «Фортнум», магазин означал встречу с Эдди, а этого я бы не выдержала.

Эми повернулась к Эдди и улыбнулась.

— С Джет здорово работалось. Сейчас не очень. Здесь не сильно повеселишься. Но… — Она повернулась ко мне, и ее улыбка стала шире. — Помнишь тот раз, когда мы пошли навестить ребенка Донны, когда он проходил химиотерапию, и ты собрала всех детей в отделении и притворилась, что стреляешь в них из пальцев? Вот была умора. — Она снова повернулась к Эдди. — Джет даже сделала кувырок по полу и нечаянно сбила с ног санитара. Я чуть не описалась от смеха.

Ее лицо вспыхнуло, когда она поняла, что только что сказала горячему парню, что чуть не обмочила штаны.

Мое лицо вспыхнуло, когда я поняла, что Эми только что рассказала Эдди о моем приключении в больничном коридоре. Для меня это не было кульминационным моментом славы.

Я перестала считать и в ужасе уставилась на нее. Сейчас определенно было не время для путешествия по аллее памяти.

Эдди улыбнулся Эми. Эффект был завораживающим (даже для меня, а улыбка была направлена не мне), и это все, в чем нуждалась Эми.

Она повернулась ко мне, ее глаза сверкали под влиянием микродозы Дурмана Эдди.

— А помнишь, как мы разыграли ту шутку с Дэвидом, когда у него появилась новая девушка? — Эми оглянулась на Эдди. — Между прочим, эта визгливая стерва полностью этого заслужила.

— Было хорошо, — вмешалась Джоди, облизывая палец и пересчитывая купюры.

— Эми… — начала я, но Эми увлеклась темой.

— Он ужинал с ней в клубе «Вэйзи», и тут врывается Джет с бигуди в волосах, в потрепанных тапочках и старом банном халате и начинает орать, что он встречается со своими шлюхами, пока она сидит дома с шестью детьми.

— Никогда этого не забуду, — сказала Джоди, — мы все пришли посмотреть. Зрелище стоило того, чтобы пропустить матч «Бронкос» в понедельник вечером.

— Теперь он женат на Лизе, и она нам всем нравится, — продолжила Эми.

Я закрыла глаза и молча обратилась с вопросом к Всемилостивому Господу: занят ли он и не может ли меня спасти.

— А помнишь, когда… — встрепенулась Эми.

Всемилостивый Господь отправил меня на голосовую почту.

— Эми, Эдди не хочет этого слышать, — перебила я.

— Нет, хочу, — возразил Эдди.

Фантастика.

Джоди подняла голову и пристально посмотрела на меня.

— Видишь, он хочет, — продолжила Эми, не обращая внимания на мою реакцию, и уже собиралась снова заговорить, но Джоди оставила свое рабочее место и подошла к Эми.

— Я помогу тебе считать, Джет. Уверена, у тебя много дел с мамой и всем остальным.

Я почувствовала, как напряжение спадает, и расцеловала бы ее, если бы не знала, что она отвесит мне оплеуху даже за попытку.

— Спасибо, Джоди, — сказала я.

— Прости, Джет. Я не подумала, — пробормотала Эми и неуверенно улыбнулась Эдди, а затем сконцентрировалась на моем депозите.

Видимо, Всемилостивый Господь быстро добрался до голосовой почты и послал ангела в виде Джоди в качестве своего заместителя.

Что угодно. Для меня это сработало.

* * * * *

Мы вышли из «Кредит Юнион», я запрыгнула в грузовик Эдди и выхватила из держателя свою дорожную кружку, сделав первый глоток кофеина за день. Мне это было нужно. На самом деле мне он был нужен с «Джеком Дэниелсом», но я приму его таким, каким он был.

Эдди сел в машину и повернулся ко мне.

— Значит, ты раньше там работала.

Я избегала его взгляда, посмотрела в ветровое стекло и отхлебнула еще кофе.

— Да, — подтвердила я.

— Тебе придется научить меня делать кувырок. Может, я смогу использовать его во время перестрелки.

Где разряды молний, когда они так нужны? В данный момент мне было все равно, убьет ли меня, или Эдди, или нас обоих.

Я повернулась к нему.

— Ты часто попадаешь в перестрелки?

— Не очень.

— Тогда ты будешь в безопасности.

Он ухмыльнулся.

— Как дела у ребенка? — спросил он.

Я уставилась на него в замешательстве.

— У какого ребенка?

— Того, с которым ты устроила перестрелку в больнице.

Ни с того ни с сего к глазам подступили слезы, и я сделала глубокий вдох, чтобы попытаться их сдержать.

Настала очередь Эдди уставиться на меня.

— Черт, — пробормотал он.

— Да, — прошептала я.

Дэвин был хорошим мальчиком, а Донна — хорошей подругой. После его смерти они с мужем переехали в Монтану, не могли смириться с воспоминаниями и хотели начать все сначала. Если судить по ее последнему письму, тактика не сработала.

Я взяла себя в руки и сказала:

— Теперь можешь отвезти меня домой.

— Мы, вроде, собирались в магазин за продуктами.

Я отвернулась и отхлебнула кофе.

— Если Лавонн все еще у нас, попрошу ее свозить меня. Может, Лавонн миниатюрная и милая, но по натуре она злая, как змея, никто не захочет с ней связываться. Ты можешь ехать и заниматься… чем бы ты ни занимался в субботу.

Он завел машину.

— В эту субботу я везу тебя в магазин за продуктами.

Великолепно.

* * * * *

Он отвез меня в гигантский «Кинг Куперс» на бульваре Колорадо.

Я схватила тележку и понеслась по проходам со своей обычной скоростью «у-меня-нет-времени-я-должна-была-свалить-отсюда-двадцать-минут-назад».

Я на бегу бросала покупки в тележку, а Эдди шел следом. Я потеряла его в продуктовом отделе, и он догнал меня, когда я рассматривала цены на консервированный перец чили. Сделав свой выбор, я рванула с места, но он поймал меня за руку.

— Мы участвуем в гонке? — спросил он.

Я посмотрела на его руку на своей руке, а затем на него. Подняв руку, я перечислила все на пальцах.

— Мне нужно вернуться домой и поесть. Потом помочь маме с упражнениями. Затем оплатить счета и просмотреть чековую книжку. После приготовить ужин, потому что мы с мамой стараемся ужинать в субботу вечером, несмотря ни на что. Потом я должна…

Он придвинулся так близко, что у меня перехватило дыхание.

— Я приглашен на ужин?

Проклятье.

— Разве у тебя нет дел поважнее? Посмотреть бейсбольные матчи? Привлечь к ответственности преступников?

Он помотал головой.

Что я должна ответить? Нет?

Ладно, может, я могла бы отказать, но это было бы грубо.

— О, наверное. — Я вздохнула (будто это не звучало грубо).

По какой-то причине он выглядел удивленным.

Затем мы оба услышали:

— Mi hijo! (с исп. — сынок)

Я обернулась и увидела, что в нашу сторону направляется Бланка, толкая тележку, нагруженную достаточным количеством еды, чтобы накормить денверских «Бронкос», «Рокиз» из Колорадо и персонал NORAD (прим.: Командование воздушно-космической обороны Северной Америки). За ней следовала еще одна невысокая родственница Эдди, очень похожая на него чертами лица.

Эдди низко наклонился и поцеловал маму в щеку. Затем Бланка подошла ко мне, схватила ладонями за щеки и потянула вниз, смачно чмокнув прямо в губы.

Отпустив меня, она повернулась к девушке позади себя.

— Это Джет, девушка Эдди, — сообщила она, после чего повернулась ко мне. — Это моя младшая дочь, Глория.

Мы обменялись приветствиями. Я не стала утруждать себя, переубеждая ее, что я не девушка Эдди (или, по крайней мере, стараюсь ею не быть), и заметила, что у Глории была точно такая же ямочка, как и у Эдди.

— Вы вместе ходите за продуктами, — сказала Глория и, очевидно, данный факт позабавил ее.

Бланка одобрительно кивнула, будто они встретили нас в «Диллард» за составлением списка наших свадебных подарков. Глаза Бланки загорелись.

— Сегодня вечером вы идете ко мне на ужин, — объявила она.

Нет.

Нет, нет, нет.

— Мы ужинаем у Джет, с ее мамой, — ответил Эдди, и я почувствовала, как меня захлестнула волна облегчения.

Примерно на наносекунду.

Глаза Бланки расширились, затем сузились. Затем она разразилась потоком испанского, и я уловила «madre de ella» (с исп. — ее мама), «primera» (с исп. — первая) и «comida» (с исп. — ужин), поняв, что попала в беду.

— Тогда приходите ко мне завтра, — закончила Бланка.

Нет!

Нет, нет, нет, тысячу раз нет.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но Эдди опередил меня.

— Мы будем в шесть.

Мой рот так и остался открытым.

Это должно было стать серьезным препятствием в моих планах держать Эдди на расстоянии вытянутой руки (и это была бы рука Гулливера, а я была бы лилипутом).

— Приводи свою маму, Chiquita. Жду не дождусь встречи с ней, — сказала Бланка.

За мной охотилось много людей, но почему-то никто из них не мог меня убить или покалечить? Это сделало бы мою жизнь намного проще.

— Маме бы понравилось, — сказал я ей, и маме бы действительно понравилось. Это стало бы встречей единомышленников. Встречей в аду.

Глория улыбалась во весь рот.

— Может, нам пригласить кузенов, — предложила она.

Я повернулась и посмотрела на Эдди, ожидая от него помощи, но вместо этого он обнял меня за плечи и притянул к себе.

Бланка уставилась на нас с выражением, которое можно было описать только как блаженное.

Затем она пришла в себя.

— Глория, возьми другую тележку, — приказала Бланка, — нужно кое-что докупить. Hasta mañana (с исп. — до завтра), — пропела она и настолько целеустремленно направилась в ряды, что ушла без всяких прощальных поцелуев.

Я повернулась к Эдди, а так как он обнимал меня за плечи, мы оказались лицом к лицу, поэтому я откинула голову назад.

— Мог бы что-нибудь с этим и сделать, — огрызнулась я.

— Что, например? — спросил он, его лицо было намного ближе, чем это было комфортно.

Я попыталась отстраниться, но ничего не добилась.

— Не знаю. Как-то вежливо отказаться.

— Я ужинаю с твоей мамой до того, как ты поужинаешь с моей. Будь что будет, mamá рано или поздно доберется до твоей мамы. Поверь мне, пусть лучше это случится раньше, это даст ей меньше времени для планирования.

— У меня хреновая жизнь, — выпалила я, не подумав.

Эдди напрягся.

— Это ужин с моей мамой, а не конец света.

Не для меня.

— Я не это имела в виду.

Хотя в каком-то роде это, но не в том плохом смысле, в каком его воспринял Эдди.

Его взгляд стал серьезным.

— Нам нужно еще раз поговорить, — сказал он.

— Не нужно! — чуть не закричала я, охваченная паникой. — Больше никаких разговоров.

Его брови сошлись на переносице.

— По крайней мере, пока не пойму, что я должна сказать, — попыталась успокоить его я.

— Сколько времени это займет?

Примерно четыре жизни.

Конечно, я собиралась это ускорить.

Мне нужно было, чтобы моя жизнь вернулась к своей обычной, повседневной скуке.

Но сначала надо посетить винный магазин и купить бутылку «Джека». Я не пила «Джека», но решила, что сейчас самое подходящее время для бурбона.

Вместо того чтобы поделиться чем-то из этого с Эдди, я ответила:

— Не знаю.

— У тебя есть время до завтра.

У меня отвисла челюсть, потом я подобрала ее с пола и спросила:

— Ты устанавливаешь мне срок?

Он ослабил объятия, но руку с моего плеча не убрал, а другой рукой толкнул тележку, двигая нас вперед.

— Ты действуешь медленно, и сколько бы времени я тебе ни дал, ты будешь отступать. Этого не случится. Так что, да, я устанавливаю тебе срок.

Я решила, что сейчас самое подходящее время заткнуться.

Через оставшуюся часть испытания покупками мы прошли без происшествий, пока не добрались до очереди в кассу. Не успела я опомниться, как Эдди сунул свою кредитку в считыватель карт.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Плачу за твои продукты, — ответил он.

Я уставилась на него. Затем сверкнула глазами.

— Ты не можешь платить за мои продукты.

— Почему?

Ответа я не знала.

— Не знаю, — потом меня осенило. — Это не твои продукты.

— Я съем часть из них, не так ли?

Это было правдой.

Он отвернулся от меня и снова повернулся к кассиру.

Полагаю, этот разговор был окончен.

Я опустила голову и стукнулась лбом о полочку на стойке кассы.

— Я бы позволила ему заплатить за мои продукты, — решила вмешаться кассир.

Я не ответила.

Дойдя до конца кассы, я вцепилась в ручку тележки, и в ту же минуту, как упаковщик положил в нее последний пакет, не оглядываясь, выехала за дверь.

* * * * *

Я увидела, как Мистер Засаленный Комбинезон заруливал на моей машине на стоянку моего дома, как раз перед тем, как мы с Эдди там появились.

На мгновение я испытала восторг. Моя машина не только была на ходу, она выглядела отполированной и блестящей, будто обрела новую жизнь.

Эдди припарковался, я распахнула дверцу грузовика и подошла к Мистеру Засаленный Комбинезон.

— Все исправлено! — воскликнула я.

— Да, там было бла-бла-бла, с бла-бла-бла, бла-бла. А еще бла-бла-бла.

Конечно, он не говорил «бла-бла-бла», но я не поняла ни единого слова.

— Сколько? — спросила я, радостно глядя на свою машину, олицетворявшую свободу, независимость и больше никаких поездок с кем-то или на автобусе и такси.

— Семьсот пятьдесят долларов.

У меня перехватило дыхание, сердце сжалось, и я была уверена, что меня сейчас вырвет.

Я уставилась на Мистера Засаленный Комбинезон.

— Почему вы не позвонили, прежде чем что-то делать? — потребовала я.

Механики должны звонить и говорить, во сколько обойдется ремонт, прежде чем высосать из вас жизненную силу. Вот как это работало. Я думала, таков закон.

— Это плата за буксировку, замену масла, установку нового фильтра и свечей и замену дворников. О, и у вас не работал стоп-сигнал.

Я учащенно задышала.

Мистер Засаленный Комбинезон наблюдал за мной, как за особенно паршивой актрисой. Затем посмотрел на Эдди. Потом снова на меня, когда я закричала:

— У меня нет таких денег! Даже сама машина не стоит таких денег!

Он оглянулся на Эдди, когда рука Эдди скользнула по моей пояснице.

— Об этом позаботились, — сказал Мистер Засаленный Комбинезон в то же самое время Эдди позвал:

— Джет.

— Позабо… — начала было я, и тут меня осенило. Мама, Ада и я смотрели в окно, как Эдди разговаривал с Мистером Засаленный Комбинезон.

Я повернулась и уставилась на Эдди.

— Ты этого не сделал.

Подъехал автомобиль, Мистер Засаленный Комбинезон вручил Эдди ключи от моей тачки, сел в другую машину и уехал. Все это время я не сводила глаз с Эдди.

— Скажи, что ты этого не сделал, — потребовала я.

Он внимательно наблюдал за мной.

— Сделал, — ответил он.

Я подумывала выцарапать ему глаза. Потом решила, что это, наверное, не очень хорошо, в смысле, он только что потратил почти штуку на мою дерьмовую машину.

Потом я подумала, не закричать ли. Но решила поберечь энергию. Кто знал, что произойдет дальше, а мне нужно быть готовой.

Поэтому вместо этого я потопала к грузовику. Рывком распахнула дверцу, чтобы взять пакеты с продуктами, но меня оттащили в сторону, и Эдди захлопнул дверцу.

Вот и все, я больше не могла этого выносить и развернулась к нему.

— Я верну тебе все до последнего пенни. Как только мы поднимемся в квартиру, я выпишу тебе чек.

Это почти обанкротило бы меня, но я это сделаю.

— Я не возьму у тебя деньги, — сказал он.

— Возьмешь. Я не люблю быть кому-то должна.

«Особенно тебе», — подумала я, но вслух не сказала.

Его рука легла мне на живот, и он мягко прижал меня к грузовику.

— В том-то и дело. Я хочу, чтобы ты была у меня в долгу.

Он, что?

— Ты, что? — заорала я.

Он приблизился, и мне некуда было отступать. В любом случае, я была слишком напугана, чтобы отступать.

— Если ты будешь передо мной в долгу, это свяжет тебя со мной. Что бы ни заставляло тебя заботиться о маме, отце, детях, проходящих химиотерапию, и друзьях, которые принимают неверные решения о том, с кем встречаться, это свяжет тебя со мной, потому что ты мне должна. Иначе, в ту минуту, как история с твоим отцом закончится, ты уйдешь. Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось.

Я не знала, что сказать. Он полностью раскусил меня.

Как такое произошло?

Тем не менее, я попыталась заговорить.

— Я… ты…

Он оборвал меня, наклонил голову ближе и начал говорить. Я чувствовала его запах, его тепло, и должна признать, меня это зацепило.

— Какая бы катастрофа ни обрушилась на тебя дальше, я буду рядом. Буду покупать тебе продукты, чинить твою машину, иметь дело с твоим папашей, — что угодно. Я хочу, чтобы ты была мне должна, это даст мне преимущество, а мне оно понадобится, чтобы измотать тебя. И Джет…

Он остановился, посмотрел мне в глаза, и у него был тот же взгляд, что и сегодня утром, после того, как мама и Лавонн вернулись домой, и до того, как я вышла из своей комнаты. От этого взгляда у меня в животе появилось странное ощущение, а колени ослабли.

— Что? — спросила я. Честно говоря, неизвестность убивала меня.

— Сегодня доказано одно.

Он придвинулся еще ближе, его тело касалось моего, а лицо было в дюйме от меня.

— Что? — вроде как прокричала я. Что сказать? Денек выдался напряженный; я была близка к срыву.

— Что бы ни случилось, ты того стоишь, и я не хочу снова слышать, как ты говоришь обратное. Поняла меня?

Я почувствовала, как меня поразило это странное тепло, и мне не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.