Спорим на желание?

Глава 20

Руслан

Как вести себя благородно, если все мысли ниже пояса? Мало мне просто общения. Здоровый организм требует своего. А тут еще девочка любимая. Вся моя. Я тащусь от ее запаха, кайфую, когда она сидит рядом со мной в салоне. Неважно, чем мы в это время занимаемся. Целуемся – отлично. Едем молча слушая музыку, которая нам обоим нравится – тоже кайф. С ней все в кайф.

Отец женился рано, по любви или по залету нам не говорили, но сроки там со свадьбой и моим рождением не совпадают. Неважно. Закончилось у родителей все хреновато. Мать не выдержала ритма жизни Ардановых: стрельбы, налеты, командировки постоянные.

Ей было страшно за себя, за нас. Отец отпустил, дал развод, она забрала нас и ушла. Папа всегда держал руку на пульсе, дядьки через день да каждый день нас забирали к себе. Брошенным мы себя не чувствовали. Любили обоих родителей.

Потом у мамы появился постоянный хахаль, с которым два упертых подростка налаживать отношения не собирались. В представлении детей, тем более таких собственников, как мы, мама должна была быть только с папой и ни с кем другим. Мы этого мудака ненавидели, на маму обижались, что она отцу изменяет, хотя они были уже лет восемь в разводе.

Мы нарывались, провоцировали маму и ее хахаля. Хотя отмотай время назад, не уверен, что поступил бы по–другому. Дошло до драки. Ожидаемо. Мы с братом еще сопляками были, выхватили так, что две недели в больнице провели, но и сожителя отделали. Отец, когда узнал, что какой–то хрен на нас руки поднял, молча забрал к себе без ссор и скандалов. Того урода, где–то потеряли. Мама недолго переживала, нашла нового мужика. Папа не запрещал нам с ней видеться, но со временем наши встречи становились реже. Неправильно все это.

Для себя другого хочу. Как у дядьки – любимая жена и дети...

– Рус, к Ибрагиму идешь? Леля ужинать зовет, – через дверь кричит мой младший брат Тамерлан.

– Нет, хочу пораньше лечь спать! – брат что-то отвечает, не разобрал, потому что писал Владе и не слушал, что происходит за дверью. Прежде чем усну, хочу расшевелить немного свою девочку.

Расшевелил...

Фото меня дракернуло. Несколько дней на пределе своей выдержки, а тут моя девочка в провокационном наряде. Сам напросился. Думал, не поведется, не пришлет эротику. Прислала...

Приперло так, что взорвался бы без помощи кулака. Представляя под собой Владу, кончил так, как с телками до этого не кончал. Колени подогнулись, чуть фейсом не приложился о стену. Мылся на автопилоте. Прошлая ночь для меня оказалась бессонной, поэтому слабануло и резко потянуло спать. Написал ослабевшими пальцами сообщение Владе и вырубился.

Ни звонков, ни пропущенных сообщений утром в телефоне не обнаружил. Весь день пытался дозвониться Владе, хрен там.

«Я на парах» – сухой ответ.

«Во сколько забрать?» – спросил. В ответ тишина. Чуть позже прислала, что на работе в детском доме.

Где–то я косякнул...

Новый завхоз уже расчистил дорожки, не оставил для меня работы. Направляюсь сразу внутрь здания. Нянечки и воспитательницы здороваются со мной, но опасливо косятся на дверь директора.

– Марина одна? – спрашиваю Лидию.

– Да, но она с кем-то по телефону ругается, – махнув рукой. Создается ощущение, что Лидия точно знает, кто этот, кто–то.

– Еще раз повторяю, у нашего детского дома нет меценатов, если вы не хотите делать детям подарки, то сами найдите спонсоров! – доносится из-за двери. – При чем тут мой характер и невыполнение поставленных перед вами обязательств?

Марина зря сотрясает воздух и портит свои нервы. Если чиновники растащили деньги, за свой уже пополнившийся счет ничего делать не станут. Пишу сообщение отцу.

«Нужны подарки в детский дом. Наш фонд может помочь?»

Ответа не жду. Отец точно занят. Освободится, наберет.

Иду на звук музыки, прислушиваюсь к нежному красивому голосу. Пусть и поет он всего лишь «Елочку», все равно это самый красивый голос.

При виде меня дети замолкают. Смешные такие. Влада возмущенно разворачивается, но при виде меня собирается и равнодушно произносит:

– Привет.

Знать бы еще, чем заслужил...

– Привет. Можно с вами попеть? – не жду ее ответа, прохожу, подтягиваю к себе маленький стульчик, на котором умещается только половина моей задницы. Все я готов. Именно это должен выражать мой взгляд и поза. А как там на деле, хрен знает.

Влада поднимается из–за пианино, подходит ко мне, наклоняется к самому уху и очень тих, чтобы не услышал ни один малыш, произносит:

– Можно, но если ты не будешь попадать в ноты, то для тебя есть наказание.

– Какое? – моя фантазия несет меня эротическими берегами... Блин, на этом стуле даже ногу на ногу не закинешь, чтобы скрыть стояк!

– Роль Деда Мороза на новогоднем утреннике...