Стальное сердце

Глава 17

САША

Вернулась домой в слегка расшатанном состоянии. Эта неожиданная встреча, словно все соки из меня выжала.

Не нравится мне, что Крамор снова объявился. Как день ясно, не просто так.

Только что он задумал? Чего хочет?

Впрочем, неважно. Я не собираюсь с ним больше пересекаться. Никогда.

Захожу в прихожую, зажигаю свет и едва успеваю скинуть туфли с уставших ног, как на меня набрасывается ураган.

Крепкие руки подхватывают под бедра, отрывая мое тело от пола, от неожиданности инстинктивно хватаюсь руками за мощные плечи.

Сухие строгие губы обрушиваются с непонятной яростью на мой рот, каждым движением словно клеймя, обжигает своим напором, заражая бешеной энергией.

Острое возбуждение тут же растекается по венам, оседая внизу живота.

Я добровольно сдаюсь под напором юнца, полностью подчиняясь его внезапному порыву страсти.

До спальни мы не добираемся.

Лев заносит мое плавящееся в его руках тело в гостиную. Опрокидывает на диван и начинает стаскивать с меня одежду. Каждое его движение рваное и нетерпеливое. Глаза горят странным отчаянным блеском. Каждое прикосновение к обнаженной коже жалит не хуже открытого огня.

Мои брюки вместе с бельем летят куда-то в сторону, с блузкой Быков не церемонится, разрывая ее с такой силой, что оторванные пуговицы разлетаются по всей комнате.

Мужские руки везде. Жадно и требовательно сминают, трогают, гладят, иногда до легкой боли. Губы его истерзали мои в поцелуях — укусах.

Я привыкла к более нежной и аккуратной версии Лёвушки, но этот Лев мне тоже нравится. Более дерзкий, более резкий. Он словно наказывает меня за что-то, демонстрируя свою силу и власть над моим телом. Но без жести.

В какой — то момент он отстраняется. Нависает надо мной.

Глаза в глаза. В его ледяных очах, словно сама тьма отражается.

Он разводит мои подрагивающие в нетерпении бедра, его член резко входит в мою тесноту до самого основания, вызывая одновременный стон. Мой и его.

— Ты моя? — Вырывается из него практически звериным рыком. Глаза по-прежнему дикие. Внимательно в мое лицо вглядываются, словно от моего ответа его жизнь зависит.

Обнимаю его, приходясь пальчиками по крепким плечам. — Твоя, Лёвушка. Только твоя. — Отвечаю искренне.

И ведь правда его. Стоило нам встретиться, только о Быкове все мои мысли и переживания. Другие мужчины для меня словно перестали существовать.

Есть только он — мой Лев. Сильный смелый мальчик, который готов не только брать, но и отдавать не меньше для меня, ради меня.

После моего ответа выдыхает. Сгребает в свои медвежьи объятия и начинает яростно двигаться, с каждым движением вознося на пик ощущений, постепенно подводя к краю.

— Люблю тебя, Сашка… без тебя не смогу. — Шепчет горячо и так искренне с надрывом. — Без тебя не хочу…

Прижимается ко мне щекой.

Что-то не то… что-то не так… не нравятся мне его тон и слова…

Не успеваю додумать мысль. Так как Лев резко выходит и тут же снова насаживает на себя до предела. Ритмично, быстро, жестко. И так раз за разом, выбивая из меня уже не стоны, а крики.

Впивается зубами в шею, и это действует словно спусковой крючок, меня простреливает ярким наслаждением, и Лева следом наполняет мое нутро своим жаром.

Слегка отдышавшись, выходит, и скатившись на бок притягивает в свои объятия, подрагивающими руками стискивает поперек живота.

Хорошо конечно, до умопомрачения… но откуда взялось это отчаянье?

Чувствую какой — то подвох.

Разворачиваюсь в его объятиях, целую гладко выбритый подбородок и беру напряженное лицо в свои ладони. В глаза заглядываю.

— Ну, Львёнок, расскажешь, что случилось? — Спрашиваю мягко.

Веки его дрогнули, а челюсти напряглись.

— Я сорвался, прости. Тебе не больно? — С беспокойством и виной, смотрит в мое лицо, не мигая.

— Мне было хорошо с тобой. — Обнимаю, целую нежно. — Как и всегда. Но не уходи от ответа, Лев. — Произношу строго.

Парень прикрывает веки, сглатывает. Рукой нащупывает скинутые в порыве страсти свои штаны, достает из кармана телефон, поворачивает ко мне.

На экране фотография.

Етить — колотить…

Я и Крамор в гребаном аэропорту.

Под фото комментарий: «Прославленный чемпион ММА Антон Крамор вернулся на родину! Как сообщают некоторые источники, Крамора встретила его менеджер, она же невеста спортсмена — Александра Дубова, также являющаяся уроженкой нашего города.»

Чтоб этих папарацци недоделанных!

— Тоже мне, журналисты! — Фыркаю. — Ни одного упоминания о трех бывших чемпионах по боксу, которые находились от нас в считанных сантиметрах!

— Какие еще чемпионы по боксу? — Озадаченно хмурится, голубые глаза с недоверием глядят на меня. Притягиваю его к себе, кладу руки на мощные плечи, ощущая каждое его движение и напряжение.

— Вообще-то это должен был быть сюрприз. Но раз сложились такие обстоятельства, то расскажу. Я пригласила из столицы своих друзей. Эти парни — чемпионы страны. Они должны будут провести мастер класс по боксу и тренировочные бои с нашими парнями, в обмен на кое — какую услугу с моей стороны. И так получилось, что Крамор об этом узнал и прилетел вместе с ними. И специально для тебя, мой ревнивый Отелло, — я не знала, что Крамор приедет. Не собиралась с ним встречаться, и впредь не собираюсь. О чем сегодня ему и сказала. Между нами все кончено! Лев, мне кроме тебя больше никто не нужен. — Произнесла и поняла, что эти слова стопроцентно правдивы, и сейчас рядом со мной именно тот мужчина, которого я ждала, и в будущем это не изменится, чтобы не случилось.

— Извини. — Произнес серьезно. По привычке взъерошил короткие черные волосы. В глазах смятение и продолжает взволнованно, играя желваками. — Мне крышу снесло, когда я подумал, что ты с ним… опять… пи*дец просто… Сашка, я не хочу тебя потерять, когда только обрел. Я испугался. Как бы не по-мужски это не звучало.

Черт возьми, мальчишка, у меня от твоей искренности слезы наворачиваются, Настолько приятно осознавать, что ты кому — то настолько дорог.

Так ладно, Дубова, похоже, пришло время сдаваться.

Приподнялась и легла на моего большого и такого родного мужчину. Кожа к коже. Лицом к лицу. Сердце к сердцу. — Лева, я тебе сейчас открою большую тайну. Я тебя очень люблю.

На лице парня расцветает сначала удивление, быстро сменяющееся широкой, искрящейся неподдельным счастьем, улыбкой.

Принимает вместе со мной сидячее положение.

— Повтори… — просит тихо.

— Я тебя люблю! — Целую его скулы. — Сама не поняла, как влюбилась. Думала больше никогда и никого не смогу… а тут — ты мой светлый и искренний мальчик… — соприкасаемся лбами, наше тяжелое горячее дыхание смешивается. Но ощущение, будто мы душами сплетаемся, врастая друг в друга, залечивая все раны, оставленные болезненным прошлым.

— Я тебе — не мальчик. — Звучит уверенно.

— Конечно, не мальчик. — Соглашаюсь. — Лев — ты мой мужчина.

— Саш, можно спросить?

— М-м-м? — Лениво приоткрываю глаза.

Мы все — таки добрались до спальни, и после очередного крышесносного раунда страстного и нежного секса, лежали обнаженные и разгоряченные в объятиях друг друга. На небе давно взошла луна, служившая в данный момент единственным источником света в нашей спальне.

Я приподняла голову, оторвав ее от стальной груди моего Льва, пытаясь разглядеть скрытые полутьмой очертания любимого лица.

— Что ты хочешь узнать?

Рука, лениво чертившая узоры на моем плече, остановилась. А широкие брови сошлись на переносице, льдистые глаза — рентгены застыли в напряжении.

— Почему ты рассталась с Крамором? Он тебя обижал?

— И как мы снова вернулись к теме Крамора? — Закатываю глаза и цыкаю недовольно. — Зачем тебе это знать, Левушка?

— Просто хочу решить нанести ли «дружеский» визит этому му… кхм… Крамору пока он в городе.

— Та-а-ак, интересно, и что же ты сделаешь, если он и правда меня обижал? Набьешь морду чемпиону ММА? — Спрашиваю насмешливо.

— Саша, я за тебя готов убить. — Отвечает без тени сомнения.

— Лева! — С моего лица спадает всякое веселье. — Ни-ког-да, ты меня слышишь? Никогда не смей губить свою жизнь! Я может только нашла человека, с которым по — настоящему захотела построить свое будущее! А ты! Как ты можешь рушить мои мечты, будущий отец моих детей⁈ — Фыркнула гневно

— Саш? Ты сейчас серьезно? — Раздается озадаченное.

— А ты думаешь, Левушка, я тут прелюбодейничаю, не имея видов на твою скромную персону? Я уже между прочим все распланировала, у нас будет минимум трое детей: два сыночка и моя отдушина — доченька. Я буду сидеть дома, как типичная домохозяйка и мастерски выносить мозги окружающим, а ты будешь пахать с утра до вечера на трех работах, чтобы прокормить всю нашу большую семью! — Произношу, не скрывая веселья.

— А что, меня устраивает такой сценарий. — Трет в задумчивости подбородок. — Особенно, если ты будешь встречать меня с работы в одном фартуке на голое тело. — Прищуривается хитро и с нескрываемым намеком стискивает свои лапищи на моей филейной части, за что сразу же получает кулаком по плечу.

— Ну, нет уж, Львище, на сегодня хватит растрачивать на меня свой тестостерон. — Произношу строго

Тут же нехотя убирает руки, не скрывая полный разочарования вздох.

— Ты не ответила на вопрос, Саш. — Возвращается к первоначальной теме.

Ладно, Дубова, похоже пора открыться. Лев проявил свою смелость и рассказал о своем прошлом. Пусть будет больно и неприятно погружаться в пучину разрушающих воспоминаний, но так нужно. Так будет честно и правильно по отношению к моему мужчине. Да и мне пора закрыть гештальт в прошлое.

— Если ты хочешь узнать бил ли меня Крамор, то мой ответ — нет. Физически за время наших отношений, он меня никогда не обижал. Но вот морально, да… поистрепал знатно. — Сильные руки Льва притянули меня к себе и заключили в теплые объятия, даря мне ощущение покоя, надежности и защиты. Его теплое дыхание согревало мою щеку, а сам он внимательно слушал, не перебивая мою исповедь. — В начале наших отношений я многого не замечала или просто предпочитала закрывать глаза на нюансы в его поведении. Мы ведь когда уехали в столицу денег было впритык, едва хватало на еду и съем комнаты, а после, как обустроились, все заработанные копейки уходили на тренировки Антона. Гулять и разбрасываться деньгами ни физически, ни материально возможности не было. А вот потом… Когда Крамор стал получать первые большие гонорары, все перевернулось с ног на голову. Деньги вытянули наружу неприглядные стороны, на тот момент моего возлюбленного, открылись пороки, о которых я и не подозревала. Помимо тренировок Антон часто стал пропадать в клубах в компаниях «друзей», а там… сам понимаешь: запрещенные вещества, алкоголь рекой, куча доступных девиц, готовых по первому зову прыгнуть на член чемпиону…

— В тот момент о многих аспектах этих «дружеских» посиделок я и не подозревала, ведь почти на них не появлялась. Практически все время заваленная работой, у меня просто не было сил тащиться еще в какой — то клуб. Тогда я полностью доверяла своему парню и отпускала с легкой душой «повеселиться» и отдохнуть.

— Ох, какой же глупой и наивной девочкой я была, даже вспоминать неловко. — Из меня вырывается нервный смешок. — В общем, если пьяные загулы я еще могла как — то оправдать и стерпеть, то отправной точкой развала наших отношений послужил момент, когда я узнала об измене Антона. — На языке раскатывается горечь от ядовитых воспоминаний. — Это случилось примерно года два назад… почти сразу после того, как Антон получил титул. Я застала его с какой-то девчонкой — фанаткой в раздевалке. Он так увлеченно ее пялил, что и не заметил меня. А я… просто сбежала. Мне тогда показалось, что весь мой мир рухнул… проревела всю ночь, собирая вещи… уехала в гостиницу.

— Антон меня легко там нашел. Узнал причину моего срыва, клятвенно пообещал, что больше никогда и ни с кем… я не поверила, да и не хотела больше верить, отказалась возвращаться. На следующий день Крамор приехал вместе с юристом, который показал мне когда-то по глупости и влюбленности подписанный мною контракт на пять лет. Где один из пунктов гласил, что если я по какой — то причине захочу в одностороннем порядке разорвать контракт и покинуть свою должность раньше срока, то обязана буду выплатить непосильную для меня неустойку.

— Крамор возвышался над растоптанной мной, с гордо вскинутой головой, взглядом полным превосходства и самодовольной улыбкой победителя. Он знал, что теперь я никуда не денусь от него, и буду рядом, словно собака на поводке. Наверное, в тот миг вся моя любовь к этому человеку умерла окончательно.

— Крамор вернул меня в наш дом, который теперь больше напоминал тюрьму. Проглотив злые слезы и подавив в себе обиду, оставшиеся два года до истечения контракта я искусно притворялась послушной, чтобы усыпить его бдительность и не вызывать малейших подозрений о моем истинном плане.

— Когда он сделал предложение на ринге, после очередной победы, с искусственно приклеенной улыбкой мадонны приняла кольцо и ответила-' ДА'. Внутри проклиная все и вся. Все оставшееся время я играла послушною невесту, страстную любовницу и заинтересованного в работе менеджера.

Крамор же… продолжал жить, как и жил: устраивал гулянки, заводил любовниц, о которых теперь я знала, но делала вид, что я такая святая простота, ничего не замечаю, тренировался, и в промежутках между этим клялся мне в вечной любви. Говорил о нашей будущей семье. Смешно. Антон вел беседы о детях, когда от него исходил запах удушливых духов очередной пассии на одну ночь. Меня выворачивало от одной мысли, что я могу забеременеть от этого подонка.

— Я в тайне от Крамора принимала противозачаточные таблетки, с улыбкой на лице, без тени вины, нагло заявляя ему, что это витамины. Меня тошнило от себя, от всей той фальши и лжи, которыми были пропитаны каждый мой жест и вздох.

— Я дни считала, нет даже минуты, до того момента когда наконец смогу вырваться из порочного круга бесконечного вранья. И в тот же день, когда истек срок злополучного контракта, собрала вещи и вернулась домой. Покалеченная и разбитая. Наконец впервые за долгое время я смогла вздохнуть свободно. Ты это хотел услышать, Лева?

— Я… прости меня, Саш… — стиснул меня крепче своими ручищами и начал нежно зацеловывать мое лицо. — Я больше никогда не затрону эту тему. И сам тоже постараюсь тебя не расстраивать, моя девочка.

— Лев, можешь мне кое — что пообещать?

Отстраняется, смотрит серьезно. — Для тебя все, что хочешь, Саш.

— Тогда, не изменяй мне. Не прощу. — Вырывается неожиданно жестко, но искренне и как — то отчаянно.

Я ведь и правда, наверное, окончательно сломаюсь, если и мой Львенок меня предаст.

Лева смотрит долго пронзительно, а потом, не говоря ни слова, отстраняется, встает с кровати и молча выходит из моей спальни.

Что-то я не поняла.

Быков возвращается буквально через минуту. В руках у него какая-то книга.

— А я уж думала, это ты таким молчаливым протестом меня послал. — Выдаю с нервным смешком.

— Просто, хочу тебе кое — что показать. — Быков вкладывает в мои руки книгу, которая оказывается старой потертой Библией.

— Ты решил мне на Библии в верности поклясться? — Взметают мои брови удивленно вверх.

— Открой.

Раскрываю пожелтевшие страницы, книга сама открывается прямо на середине, где я вижу…

— Это же… моя фотография… — прикасаюсь осторожно пальцами к немного потертому изображению. — Я помню эту фотку, ее сделали для доски почета, а потом она куда — то пропала. — Вскидываю взгляд, на ни капли не смущающегося парня. — Так это ты ее спер?

— Ага. — Смеется с облегчением. — Настолько в тебя втюрился, что не сдержался, спиз*ил под покровом ночи. Каждый вечер перед сном, хотя бы так на тебя любовался… пацаны в армии ржали… на зоне перед каждым боем, который мог стать последним, я на твою фотографию, как на икону молился. Там на арене только из-за тебя не сдавался… выживал. Даже сам не знал, ради чего. Только сейчас понял. Не знаю, есть ли судьба или провидение, но я будто всегда чувствовал и знал — МОЯ ТЫ. И моей будешь. Я столько лет люблю тебя, Дубова, что порой сам охреневаю. И чувство это настолько сильное во мне живет и не затухает, что кажется, я просто слеп до других баб. Нет их в моем мире. Мой мир — это ты, Сашка.

Ну и как после таких слов не любить этого мальчишку?