Стань моим тритоном

Глава 15

Варя раньше слышала краем уха от знакомых, что вроде как нет ничего капризнее и вреднее простывшего мужчины. Но как-то не верила: ее папа если и заболевал, то молча на сутки ложился в кровать, пил все, что относила ему мама, а наутро вставал здоровым, за исключением легкого насморка.

Первое, что сказал Егор, увидев Варвару на пороге, было:

- Ты заразишься.

- Зараза к заразе... - пропыхтела девушка, стаскивая босоножки. В квартире Егора полы оказались прохладными, из натурального паркета. После жары особенно приятно.

Сам парень выглядел не слишком хорошо. С лихорадочным румянцем, блестящими от температуры глазами и распухшим носом, которым он то и дело шмыгал. Так как Варю парень не ждал, то, конечно, же встретил ее лохматым небритым типом в одних трусах-боксерках.

- Иди ложись, - велела ему девушка. Потом тряхнула пакетом в руках и объявила. - Будем тебя лечить!

- Это наказание за мои грехи, - Егор прошел в ближайшую комнату, очевидно родительскую, упал на широкую кровать. Варя нерешительно последовала за ним.

- Температуру мерил?

- Мерил, - парень лежал, закутавшись в одеяло. Шторы в комнате он опустил и теперь здесь царил довольно душный полумрак.

Оказывается, рваться лечить друга это одно, а вот столкнуться с его мерзким настроением - совсем другое.

Егор капризничал как маленький ребенок. Каждые полчаса он требовал принести ему градусник, потом возмущался, что папа по телефону велел ему просто лежать, полоскать горло и пить побольше жидкости. А если температура повысится до тридцати восьми, то выпить жаропонижающее. Егор же готов был глотать антибиотики пачками, но отказывался пить чай с малиной и молоко с медом, которые Варя ему приготовила.

- Оно воняет, - сообщал он, когда девушка подносила молоко.

- Фу, я малины в детстве переел, меня тошнит от нее, - последовала реплика на горячий чай с вареньем.

- Ненавижу душицу, - парень зарылся поглубже в одеяло, едва учуял запах нового "зелья"

Наконец, спустя полтора часа, у Вари терпение затрещало по швам. В конце концов. Она ему не девушка и не жена, с какой радости обязана терпеть капризы?

- Либо ты пьешь все это, либо я позвоню твоим родителям!

Егор высунул нос из-под одеяла, у него опять начался озноб.

- Ты этого не сделаешь!

- Интересно, кто мне помешает? Ваша мерзкая светлость валяется на кровати и ведет себя как великовозрастное дитя!

Парень задумался: если родители узнают, что в их отсутствие его лечила какая-то девушка, то потом ему плешь проедят, требуя, чтобы он ее показал. Просто парень ни разу не приводил девушку домой и уж тем более не знакомил с родителями, предпочитая легкие отношения. Когда не нужны какие-то обязательства.

А Варвар была в курсе всего этого, так как Егор однажды обмолвился о чем-то подобном.

- Ну и что у тебя за гадость в руках?

Девушка мигом присела на край разворошенной кровати. В руках дымилась яркая огромная кружка.

- Для начала выпей чай с малиной. И не кривись, народные средства самые мощные.

- Современные лекарства рулят, а ты консервативная идиотка.

Варя не вылила ему на голову содержимое чашки только потому, что Егор все же болел. А значит, имел небольшое право на капризы. Тем более он все же сел и стал пить чай мелкими глотками, то и дело кривясь.

- Варвар, ты вообще зачем приперлась? Я ведь правда могу быть заразным.

Девушка пожала плечами.

- Заразиться можно и от чиха в транспорте. Просто я знаю, как противно болеть летом, когда на улице офигенная погода и можно с утра до вечера кататься на серфе.

Егор прокашлялся и хриплым голосом сообщил, что озера - отличный мотиватор для скорейшего выздоровления.

После чая он как-то незаметно и быстро заснул. А Варя ушла на кухню, где без сил рухнула на диван. Егор ее вымотал морально.

"Он, наверное, есть захочет", - девушка оглядела чистейшее помещение. Кажется, как родители Егора уехали, он сюда и не заходил. В сверкающей стальной раковине ни тарелочки, гарнитур из светлого дерева тщательно вытерт, все на своих местах, столешница ничем не испачкана, даже крошек нет. И на столе все аккуратно прикрыто полотенцем.

Девушка решила обследовать полки и холодильник на предмет еды. После получасовых поисков Варя сделала следующие выводы: здесь культ чистоты и порядка и холодильник забит едой, остается только разогреть. Девушка решила проконсультироваться с мамой.

- Привет. Мам, чем накормить больного человека?

- Кого?

- Егор простыл.

- Ах, Егор, - голос у матери мигом изменился, стал гораздо теплее. - А какие варианты? Ага...ясно...разогрей ему бульон, нарежь туда зелень. Все, давай, мне некогда.

Парень продолжал спать. Варя его не будила, решив пока передохнуть. Она пообедала, посмотрела телевизор, прошлась по квартире, заглянула в спальню Егора. Там покрутилась возле огромного компьютера, но включить его не решилась и вернулась обратно на кухню. Пора было готовить обед.

Но сначала девушка заглянула к Егору. Парень спал, откинув одеяло в сторону и развалившись на полкровати. Спал беспокойно, то и дело мотая головой, что-то бормоча и немного постанывая. Но лоб оказался не обжигающе горячий, а просто теплый и мокрый. Уже легче.

- Эй, чувак, - Варя потрясла парня за плечо. Ноль реакции. - Давай я постель сменю, а то ты вспотел.

Понадобилось пять минут, прежде чем Егор понял, что от него требуется. Молча встал, ушел в туалет. Варя пока быстро перестелила постель, найдя белье в угловом шкафу.

- Есть будешь?

Егор покачал головой, упал на свежую простыню и мгновенно заснул. Но теперь уже спокойным сном.

- Вот блин, - девушка присела рядом, протянула руку, чтобы поправить Егору волосы, которые стали влажными и слиплись.

Знаете, иногда зрелище спящего мужчины завораживает. Варя мечтала посмотреть на Стаса, когда он спит. Не получилось.

Егора она с самого начала знала как умного, наглого, ехидного парня, у которого временами случались проблески благородства. Но она ни разу не видела его спящим. А тут так случилось, что засмотрелась.

Егор спал, закинув одну руку за голову, отбросив одеяло в сторону. С лица ушло беспокойство, и парень выглядел довольным, даже словно улыбался слегка. Варя только сейчас заметила, что ресницы у него длинные, на зависть любой девушке. А раньше она как-то внимания не обращала.

В груди робко что-то шевельнулось. Нечто крохотное, невесомое и теплое. Как новорожденный птенец, осмелившийся выглянуть из треснувшего яйца. Варя мысленно отпрянула от теплого комочка, настолько хрупким он ей показался. После Стаса девушка словно окаменела внутри, а теперь вдруг поняла, что там все просто замерло в ожидании чего-то.

Варя осторожно спрятала это робкое пока чувство подальше, чтобы оно не погибло под суровым давлением реальности. В отношении Егора подобные эмоции были совершенно лишними и ненужными. Хотя бы потому, что девушка знала - парень их никогда не оценит.

"Я, наверное, уже от него заразилась и у меня бред", - Варя даже температуру себе померила. Нормальная, тридцать шесть и шесть.

А Егор проспал до самого вечера, после чего потребовал есть. Выглядел он немного получше. Бульон проглотил в мгновение ока, заел его тостами и сообщил, что хочет посмотреть кино.

- Какое?

- Пошли в мою комнату, там выберем.

У него в компьютере оказалась богатая видеотека. И Варя на три часа выпала из реальности вместе с приятелем.

Очнулась, почувствовав, что плечо Егора из теплого опять стало ненормально горячим. Снова поднялась температура, а с ней испортилось настроение парня. Он снова закапризничал, стал мрачным, подавленным. И Варваре с огромным трудом удалось его прогнать в кровать в спальню родителей.

- Ненавижу болеть.

- Я тебя понимаю. Егор, давай я открою шторы, а? Надо комнату проветрить.

- Мне фонарь мешает.

Варя чуть сдвинула в сторону тяжелую штору. За окном и впрямь светил фонарь, но помешать Егору он никак не мог.

- Я все же открою, хорошо? А то у тебя здесь депрессивная обстановка. Слушай, а время то сколько?!

Часы показывали половину двенадцатого ночи. Варя охнула и мысленно заметалась. Следовало отправляться домой, но температура в парня никак не спадала. И девушка не могла заставить себя бросить его одного.

А Егор тем временем с ворчанием пил молоко с медом. Варя заметила, что во время болезни он стал не слишком разговорчивым.

- Ты поспи, а?

Она все же дала ему жаропонижающее. После него Егор снова уснул, обняв подушку. А Варя пошла на кухню, звонить маме.

Та, на удивление, спокойно отнеслась к тому, что дочь останется ночевать у парня. Только попросила лечь в другой комнате. Что, собственно, варя и сама собиралась сделать.

Но перед сном девушка решила немного побыть с Егором, проследить, как будет изменяться его состояние. В спальне стоял крохотный телевизор, и Варя включила его на минимальной громкости. На парня она старалась смотреть как можно меньше, так как теплый пушистый комочек внутри оживлялся при виде его.

В квартире царила почти полная тишина. Не пустая, а теплая, обжитая. Чуть слышно бормотал телевизор, сопел Егор, за окном веселилась компания подростков. Варя лежала, лежала и как-то незаметно для себя заснула, свернувшись в клубок под боком у парня.

***

В то время, как Варя самоотверженно терпела капризы Егора, на другом конце города грозила разразиться истерика.

- Зашибись неделька началась! Девственности по пьяни лишилась, с женихом поругалась, теперь еще это! - вещала уставшая и раздраженная Лизка не менее уставшей, но терпеливой Ксюше. Обе девушки сидели рядом с дорогой, неподалеку от глухого бетонного забора, за которым располагались старые и не очень автобусы вперемешку с грузовиками и ангарами. Лизавете местный пейзаж надоел уже с самого начала, когда три часа назад они с Ксюшей приехали сюда ради "братьев наших меньших".

Оказалось, что любящая дреды девушка, еще зимой познакомилась через Интернет с сообществом защитников животных. А приехав в родной город, решила им помочь, исключительно по доброте душевной. Поэтому и рванула сюда, в эту часть города, где в основном простирались длинные заборы торговых складов и мелких оптовых фирмочек, чтобы выручить щенков. По последним данным их мать сбила машина. Собаку подобрали другие энтузиасты, увезли в ветеринарную клинику, а вот трехнедельные щенки - пять штук - остались неприкаянными. За ними и поехала Ксюша в компании Лизаветы.

Пока они прокрались на территорию, куда пускали только машины и то по пропускам, пока отыскали щенят, пока придумали как их вытащить - прошло немало времени.

Потом выяснилось, что машина одного энтузиаста, который собирался забрать девчонок со щенками, сломалась где-то в центре города.

Лизавета начинала психовать. Ксюша сидела на пятачке пыльной травы, рядом с коробкой, где возились щенки. А блондинка, уставшая, в измятых брюкахи обслюнявленном топике, пыталась остановить хоть какой-нибудь автомобиль. Тщетно. Никому не хотелось брать с собой такую компанию.

- Мы тут что, теперь до второго пришествия сидеть будем! - Лизка оглянулась на Ксюшу, та пожала плечами и погладила пятнистую шерстку поскуливающего щенка.

- Пока будем сидеть. Или предлагаешь тащить их на себе?

- Спасибо, уже потаскала, - Лизка брезгливо покосилась на пятна на штанах. Одним из щенков сильно хотел в туалет.

Звонок телефона не привел блондинку в хорошее настроение. А уж когда она увидела имя звонившего. В общем, Лиза взяла трубку только затем, чтобы не срывать злость на подруге, а вылить ее на Грегори.

- Куколка, я соскучился.

- Я - нет, мне не до тебя!

- Что за тон? - мигом посуровел парень. - Что ты там делаешь, если тебе не до меня?

Лизку, наконец, прорвало. Как скороварку, в которой неожиданно открыли клапан.

- Я стою здесь! - для убедительности она топнула ногой по выщербленному асфальту. - В гребаном районе, с подругой-дебилкой и пятью гребаными животными, а гребаная машина сломалась и мы походу здесь пропишемся!

- Чего? - слегка обалдел парень. - А можно поподробнее?

- Нафига?

- Лиза, просто скажи где ты!

Непонятно почему подчинившись приказному тону, блондинка ехидно назвала улицу и красочно описала само место их вынужденной стоянки.

- Сейчас приеду, никуда не уходите.

- Интересно, - протянула Лизка в ответ на быстрые гудки. - Куда я поеду, блин?

- Грегори приедет? - обрадовалась Ксюша. - Ох, какой же он милый! Лиз, зря ты на него так орешь, он терпит, терпит, а потом сам заорет. И ты облысеешь.

- Если я облысею, то он поседеет, - Лизка, плюнув на брюки, уселась рядом с коробкой. - Слушай, а они клевые, да? Интересно, их мать выживет?

- Выживет, у нее две лапы сломаны и ушибов много, но поправится. Смотри, какой! - Ксюша с умилением следила как черный щенок тыкался в угол коробки и попискивал. - Нас там уже ждут с прикормкой. Не хочешь их кормить? У нас уже расписание составлено, могу тебя туда вписать.

- Нет, спасибо, я как-то не готовы выкармливать чужих детей.

- Дура ты.

- Сама дебилка.

- Зато животных люблю.

- Я тоже люблю, - серьезно ответила Лиза. - Жалко, что мама запрещает животных дома держать.

- Странно, она все же ветеринар.

Лиза пожала плечами: свою мать она сама порой не понимала. С другой стороны, ветеринар тоже не обязан держать дома ораву животных.

Грегори приехал, а точнее прилетел, спустя полчаса после звонка.

- Вы прям как цыганский табор у дороги,- пошутил он, выходя из машины. - Скоро попросите ручку позолотить?

- У тебя не попросим, - уверила Лизка, кидая хмурый взгляд на пыльную "десятку". Парень смолчал, хотя для этого ему пришлось сделать глубокий вдох и мысленно проматериться.

- Куколка, лезь вперед. Ксюха с детьми назад.

В машине сразу выветрилась усталость, перестала болеть от жары голова. Лиза с Ксюшей выдули всю воду, предложенную Грегори и явно повеселели. Щенков тоже попытались напоить, но все закончилось мокрым задним сидением и окончательно загубленными футболками девушек.

- Сними ты ее, - негромко предложил Грегори своей спутнице. - Тебе в лифчике обалденно.

- Иди в задницу!

Парень чуть присвистнул и как-то особо пакостно ухмыльнулся. Лизавета едва не позеленела:

- Извращенец!

- Мы уже читаем мысли? Куколка. мы с тобой точно созданы друг для друга, - с этими словами парень открыл посильнее окна и врубил музыку - какой-то зарубежный рэп. Лиза зажала уши руками, Ксюша побледнела, а щенки заскулили и свели глаза к переносице.

Вот так, с песнями и почти с плясками, они подъехали с одноэтажному светлому зданию, затесавшемуся между офисами и магазинами. Голубая с белым вывеска сообщала, что здесь располагается частная ветеринарная клиника "Пумба".

- Офигеть, а мама не говорила, что занимается благотворительностью, - Лизка вытащила двух щенят.

- Куколка, твоя мать здесь работает?

- Она главный врач и директор, - Лиза тихо порадовалась, что мама сегодня здесь дежурила и поэтому уже дома. Клиника работала двадцать четыре часа в сутки.

Валентина Сергеевна, которую срочно вызвали на работу, закончила операцию и теперь переодевалась в небольшой комнате. Хотелось домой, выспаться. Женщина расправила синий шелк блузки, мазнула помадой по губам и вышла в приемную.

В это же время там появились трое молодых людей, тащивших пятерых щенков. О них еще с утра предупредили местные защитники животных. Так что Валентина Сергеевна не стала бы задавать никаких вопросов, если бы не одно "но". За девушкой, в которой она узнала Ксюшу, женщина увидела родную дочь, в ужасном виде и в компании здорового неформала с разноцветными волосами. Тот почему-то называл Лизу "куколкой", чем крайне заинтересовал Валентину Сергеевну. Причем совсем не с хорошей точки зрения.

- Лиза.

- Мама, - девушка остановилась и едва не уронила щенят. - А я думала, ты дома.

- Я заметила, - многозначительно протянула Валентина Сергеевна. Лиза не выдержала ее взгляда и попятилась к приемной, загораживаясь поскуливающими щенками. Ксюша так и вовсе притихла, почуяв неладное.

Один Грегори не растерялся. Лукаво посмотрев на красивую светловолосую женщину, он радостным голосом протянул:

- Теперь я понял в кого Лиза такая красавица!

Валентина Сергеевна переключилась на него:

- Неплохо.

- Спасибо, я только начал. Лиза, почему ты сразу не познакомила меня со своей очаровательной мамой. как вас зовут?

- Валентина Сергеевна, - женщина не сводила взгляда с пунцовой дочери. А той хотелось засунуть щенков Грегу в уши. Он же подставил!

- Валентина Сергеевна, у вас чудесная дочь.

- Я в курсе. Лиза, думаю твои друзья дальше сами справятся. Поехали домой.

- Ну...- девушка оглянулась на Ксюшу. Та пожала плечами, не зная, что и сказать. На Грега Лизка даже не смотрела, разозленная сверхмеры и уже предполагавшая какие нотации ждут ее дома.

-Да, Лиза, едь, - покивал Грегори. - Отоспись, отдохни. Я позвоню тебе, милая.

Девушка скрипнула зубами, шарахнулась от парня в сторону и выскочила из клиники первой. Следом ушла недовольная дочерью Валентина Сергеевна.

- Мог бы помолчать, - негромко заметила Ксюша, пока врач осматривала щенят. Оставалось посадить их в вольер и прикрепить к нему расписание кормления.

- Ты о чем? - поинтересовался Грегори.

- О Лизке. У нее мать двинутая на идее выдать дочку удачно замуж.

- Типа за олигарха?

- Хотя бы за перспективного мальчика. Судя по-всему, ты в ее глазах не такой.

- Ну и что. Это же не ей, а Лизавете со мной общаться. Никогда не понимал предков, которые активно лезут в жизнь своих чад и сообщают, что типа их избранник им не нравится так что пускай расстаются. Что за хрень вообще?!

Ксюша вздохнула: она такого тоже не понимала. ее родители, по счастью, придерживались демократических взглядов. Мама, когда дочь начала встречаться с Радомиром,только попросила быть осторожней и хотя бы сначала доучиться,а потом дарить внуков. Ксюша ей пообещала, что так и будет.

***

- Посмотри на себя! - мать настойчиво толкала Лизу к овальному зеркалу в углу спальни. - И фигура, и лицо - все в порядке. А ты с кем решила шуры-муры закрутить? С неформалом? Будущим наркоманом и алкоголиком? Чтобы к тридцати годам развестись и остаться у разбитого корыта? А если он тебе детей заделает? А жить вы где собираетесь?

- Мама, я ни с кем не встречаюсь! - завопила Лизавета, перебивая раздраженный голос матери. Валентина Сергеевна замолчала на мгновение, потом спросила:

- Тогда почему он называет тебя куколкой?

- Да потому что дебил!

Женщина нервным жестом провела рукой по волосам. Таким же светлым, как у дочери.

- Я же тебя хочу оградить от ошибок, которые сама совершила. Знаешь сколько я не спала, работала как проклятая, чтобы мы сейчас нормально жили?

Лизке стало тоскливо: подобные "песни" в их доме последнее время звучали все чаще и чаще. Сделав каменное лицо, девушка принялась разглядывать подоконник, на котором, в известном только матери порядке, стояли золотистого цвета жаба, "денежное" дерево, фотографии особняков и еще куча глупых мелочей.

-...Твой папочка не алименты, а крохи присылал, сама знаешь. Лиза, я тебя что, растила, чтобы отдать какому-то неудачнику? Ты сама знаешь, что нам нужно: тебе - хороший перспективный муж, мне - нормальный зять, котоырй сможет поддерживать меня на пенсии.

- Мама, я все понимаю, правда. Успокойся. Но с Пашей мириться не буду.

- Теперь насчет Павла. Я понимаю, что ты обижена, но все же подумай, в чем-то мальчик прав. Хотя...Если найдешь более приемлемый вариант, то думаю Пашу можно будет отставить в сторону.

- Хорошо, я подумаю. Мам, но он же мне должен еще и нравиться.

- Так сделай так, чтобы понравился. Я вот вышла замуж по любви и сама знаешь чем это закончилось. Как зовут твоего...поклонника?

- Грегори. Он мне не поклонник!

Аккуратные брови Валентины Сергеевны чуть приподнялись к волосам:

- Что за имя?

- Это прозвище, - процедила сквозь зубы Лизка.

- А зовут как?

- Ээээ...Гриша, - ответ прозвучал с несколько вопросительным оттенком.

- Где работают его родители? Он сам то учится?

- Где - то учится вроде. Про родителей ничего не знаю.

- Отлично, ничего не знаешь, но позволяешь ему называть себя куколкой и хватать за талию! Лиза, не разочаровывай меня.

После таких разговоров девушка всегда чувствовала себя выжатой, словно белье. пропущенное через центрифугу. И обязательно начинала болеть голова. Как и на этот раз. Морально опустошенная девушка, едва закончился разговор, ушла к себе в комнату. Там упала на кровать и закрыла глаза, стараясь успокоиться.

Да, мама права, она всегда права. И желает ей счастья.

Лизка вздохнула и перевернулась на бок, обняв попавшего под руку жирафа. Его ей подарили в пятилетнем возрасте. Игрушка выглядела сильно потрепанной жизнью, но рядом с ней Лизке становилось тепло, как в детстве, когда у них еще была нормальная семья.

С Пашей она мириться не будет. Несмотря ни на что, Лизавета чувство гордости имела,и прощать такое не собиралась. Будь он хоть трижды олигархом. Хотя нет, простила бы, если б Паша приложил к этому какие-то усилия. Но парень не звонил и не писал больше. То ли ждал хода девушки, то ли погрузился с горя в работу.

И еще оставался Грегори. Лизавета мысленно костерила себя на чем свет стоит: нет, надо же было связаться с человеком, ни имени, ни фамилии которого не знает! И вообще не в курсе того, кто он такой.