Стань собою

1

Линн задумчиво следила за официантами, заполнившими ее магазин. Они быстро разложили стол и накрыли его белой камчатной скатертью. Девушка чувствовала тревогу и возбуждение одновременно. Ничего себе ланч! Настоящий пир: фруктовый салат, невероятно нежная и ароматная говядина по-бургиньонски, хрустящие багеты, сыр «бри», вино, шоколадный крем со взбитыми сливками... Прислуживал за столом официант с улыбкой заговорщика. Нервничавшая Линн улыбнулась ему в ответ.

Что это выдумал Крис Трейси? Она была его костюмером, сестрой одного из его служащих, и никем больше. Но он обращался с ней так, словно у них любовное свидание, словно он испытывает к ней некий романтический интерес. Линн чувствовала себя виноватой. Интересно, знает ли об этом Гарет? А если нет, следует ли рассказать ему об этом? Не успела она принять решение, как в комнату вошел Трейси и начал искать взглядом Линн.

Заметив ее в дальнем конце комнаты, под искусственным деревом, окутанным электрогирляндой, рядом с цыганской кибиткой и подсвеченным костром из фальшивых поленьев, Крис лучезарно улыбнулся.

Линн шагнула вперед, недовольная тем, что при виде Трейси ее бросило в дрожь. Я воспринимаю это слишком серьезно, сказала она себе. Крис Трейси просто бизнесмен, старающийся расширить свое дело. А у нее горячая пора. Она делает ему одолжение только ради брата. Трейси старается таким образом ублажить всех своих родственников и деловых партнеров. Наверно, только она одна мечтает, чтобы ему это не удалось... Отогнав от себя эту мысль, она выпалила:

— Вам не стоило брать на себя такие хлопоты!

— Никаких хлопот, — непринужденно ответил Крис. Он подошел к раскладному столу и потер руки, предвкушая удовольствие. — Выглядит аппетитно. И то, что я умираю с голоду, тут вовсе ни при чем.

Довольный официант быстро обогнул стол, отодвинул стул и жестом пригласил Линн сесть. Она рассеянно переступила через искусственный костер, сдвинув с места всего лишь одно полено. Потом опустилась на стул, стукнулась об угол стола, в результате чего на пол упала всего лишь одна серебряная вилка. Официант тут же поднял ее, отполировал белой салфеткой и с почтением положил рядом с тарелкой Криса. Линн покраснела. Тем временем официант отодвинул стул для Трейси. Тот сел напротив Линн и улыбнулся ей.

— Я думал, что по такому случаю вы наденете какой-нибудь зеленый охотничий камзол.

Она покраснела еще сильнее.

— Ох нет, я бы не стала надевать на ланч театральный костюм.

— Даже костюм для ланча?

Шутка помогла Линн слегка успокоиться.

— Я никогда не слышала о таком костюме.

— Значит, придется придумать и скроить его для следующего раза. Опять же на пользу бизнесу. — Уголки его рта приподнялись, и Линн невольно засмеялась. — Так-то лучше. — Он оперся локтем о стол и положил подбородок на ладонь.

Линн смутилась. Что бы она ни говорила себе, это выглядело как ухаживание. Но какой в нем смысл? Она ведь согласилась сшить ему маскарадный костюм. Кроме того, этот мужчина почти обручен и готовится вступить в брак. Какое ему до нее дело? Заруби себе на носу, ты простой костюмер, младшая сестра его служащего и вовсе не красавица. Думай о деле...

— Хотите посмотреть мои эскизы? — нерешительно спросила она, откидываясь на спинку стула и давая официанту возможность расправить ее салфетку.

Крис махнул рукой.

— Сейчас я слишком голоден. Хочу есть... и смотреть на вас.

— Ох... — Линн боролась с желанием пригладить свои слишком прямые волосы. Спустя секунду она взяла вилку и принялась за разноцветный фруктовый салат.

— Что, трудно пришлось? — спросил Крис, уплетая за обе щеки. — Я про эскизы.

Она положила вилку и вытерла рот салфеткой.

— Нет, не очень. Вас легко представить в костюме.

— А это хорошо? — с надеждой спросил он.

Как объяснить, почему во время работы она постоянно видела перед собой его лицо?

— Да... Понимаете, костюм — это характер. Роль, которую может сыграть далеко не каждый.

— А я могу?

— Вы знаете, да. — Как ни странно, это было правдой. Линн представляла себе Криса в самых разных костюмах, и он прекрасно выглядел в каждом. По крайней мере, ей так казалось.

— Приятно слышать.

Слова Криса заставили Линн вспыхнуть от удовольствия. Он доверяет ее мнению. Впрочем, радоваться нечему. Пусть радуется Гарет. Мысль о том, что ее чопорный братец может обрадоваться такому пустяку, как маскарадный костюм, заставила ее рассмеяться. Довольный Крис улыбнулся и положил вилку.

— Знаете, стоит мне увидеть вас, как у меня улучшается настроение.

— Серьезно? — услышала Линн свой кокетливый голос.

Это был самый восхитительный ланч в ее жизни. Когда он подошел к концу, Линн сказала ему об этом.

— Я хотел, чтобы он вам запомнился. — Крис пристально посмотрел ей в глаза.

Линн показалось, что он хочет ее поцеловать. Может, так оно и вышло бы, если бы не появился Фредди в костюме Чарли Чаплина. Нет, скорее всего, у нее просто разыгралось воображение. В конце концов, их разделял стол. К тому времени официант уже унес остатки трапезы.

— Мистера Трейси просят к телефону, — бесцеремонно заявил Фредди.

Лицо Криса отразило сначала досаду, потом раздражение и наконец злобу.

— Вы не спросили, кто это?

— Нет, не спросил, — с насмешливой улыбкой ответил Фредди. — Могу сказать только одно: это женщина.

У Криса дернулся уголок рта. Он встал и извинился перед Линн.

— Мне очень жаль, но придется подойти.

— Ничего страшного. — Линн тоже встала, давая официанту возможность забрать стол и стулья. — Я буду в мастерской. Фредди, когда мистер Трейси освободится, проводишь его туда.

Фредди пошевелил приклеенными усами и приподнял котелок. Потом повернулся и утиной походкой зашагал прочь, разводя носки в стороны. Крис двинулся следом. Линн попыталась понять причину его гнева, но махнула рукой. Это ее не касается. Ее дело — костюмы. Она вздохнула, прошла в мастерскую и начала прикалывать к доске эскизы.

Крис вернулся удивительно быстро. Причину звонка он не объяснил, но Линн на это и не рассчитывала. Он задумчиво осмотрелся, увидел доску, сложил руки за спиной и начал внимательно разглядывать рисунки, время от времени издавая одобрительные восклицания. Наконец он отошел от доски и посмотрел на Линн.

— А вы сами уже что-то выбрали?

— Да. Вот этот. — Она показала на эскиз, висевший в центре.

Крис шагнул к доске и всмотрелся в рисунок. Потом кивнул и отошел снова.

— Когда начнем?

— Начнем?

— Ну да. Наверно, понадобится несколько примерок?

Всего одна или две, хотела сказать Линн, но Крис прервал ее, подняв руку.

— Суббота годится? Или вы по уик-эндам не работаете? Если нет, то не надо. Просто в субботу мне было бы удобно.

Обычно Линн работала в субботу утром, но по какой-то причине, непонятной ей самой, сказала:

— Давайте встретимся во второй половине дня.

Крис расплылся в улыбке.

— Отлично! Как насчет еще одного ланча?

— О нет! — быстро сказала она, не желая вводить его в расход. — То есть... в этом нет необходимости. — Крис хотел что-то возразить, но она добавила: — Если хотите, мы выпьем кофе.

Он снова улыбнулся.

— Ладно. Я что-нибудь прихвачу.

— Нет, я сама, — стояла на своем Линн. — В конце концов, это просто кофе.

— Ладно, — ответил он. — В три часа, идет?

— Идет, — ответила она, совсем забыв о том, что в субботу собиралась навестить мать.

— Значит, в три. — Он показал на выбранный эскиз. — Отличная работа. Спасибо. Простите за то, что заставляю вас трудиться сверхурочно в самый разгар сезона.

— Это доставляет мне удовольствие.

Трейси подошел ближе, приподнял бровь и шепнул тоном заговорщика:

— Тогда скажите об этом вашему юному Чаплину. Кажется, он думает, что вы не имеете права отвлекаться на ланчи.

— Юного Чаплина это не касается! — Нужно будет поговорить с Фредди. Впрочем, едва ли это что-нибудь изменит.

— Похоже, он безнадежно влюблен в вас.

Линн подняла глаза к небу и пробормотала:

— Я ему покажу!

— Не нужно. — Крис слегка приподнял ее подбородок. — Самолюбие мальчика — вещь тонкая.

Линн прыснула со смеху. Подумать об этом мог только такой человек, как Крис Трейси. Конечно, по сравнению с ним Фредди был мальчиком.

— Ладно, ограничусь подзатыльником!

Его серо-голубые глаза потемнели.

— Не поощряйте его, вот и все, — хрипловато ответил Крис, и Линн опять показалось, что он хочет ее поцеловать. Она застыла на месте, но Трейси нахмурился, отошел в сторону и сказал: — Мне пора.

Разочарованная Линн заставила себя улыбнуться.

— В субботу вам придется позвонить в дверь. Магазин закрывается в полдень.

— Значит, мы будем одни?

— Да, одни. — К ее облегчению, голос звучал почти нормально.

На этот раз улыбка Криса была не такой принужденной.

— Тогда до субботы.

— До субботы.

Линн смотрела ему вслед с улыбкой. Может быть, она всего лишь костюмер, сестра Гарета Кина, но она нравится Крису Трейси, а он нравится ей. Слишком нравится. Он почти обручен и скоро женится. Ее улыбка стала печальной. И тут Линн пришло в голову, что суббота послезавтра, а она так и не сняла с него мерки! Придется сделать это в субботу. Работа займет больше времени, чем она рассчитывала. Впрочем, какая разница? Конечно, она ведет себя как последняя дура, но это совершенно в ее стиле. Надо умнеть. Она непременно поумнеет... как только закончится ее роман с Крисом Трейси. Она села и начала вспоминать, с чего все началось.

— Я понимаю, как это важно, — сказала Линн, поправляя парик из красной пакли и отряхивая белый передник с оборками. — Просто Хэллоуин на носу, а ты знаешь, что для меня это самое хлопотное время.

Казалось, Гарет был готов рвать на себе модно постриженные светлые волосы. Однако он просто испустил глубокий вздох, поправил серый шелковый галстук и осторожно сказал:

— Именно поэтому я и прошу сделать мне одолжение.

Линн улыбнулась и с жалостью посмотрела на своего слишком серьезного брата.

— Я сказала, что подберу ему костюм. Просто выразила надежду, что он не потребует чего-нибудь сверхэкзотического, только и всего.

Гарет перегнулся через стеклянную витрину, не обращая внимания на чудовищные накладные ресницы, резиновые носы, впечатляющую коллекцию родинок и бородавок, и схватил сестру за полы платья.

— Только никаких париков! Это же мой босс! Он в отчаянии. Я лично рекомендовал тебя. Ради Бога, не разочаруй меня!

Бедный Гарет вечно суетился и стеснялся своей семьи. Ну да, все они были слегка... эксцентричными. Однако это не мешало им неплохо ладить. Она приложила к щеке брата руку в митенке и бодро улыбнулась, совсем забыв про свои накладные ресницы, густо нарумяненные щеки и накрашенные губы в форме лука Купидона.

— Дорогой братец, клянусь, что мистер Крис Форхэм-Трейси из «Цыплят Форхэма» не ударит лицом в грязь. Мы подберем ему маскарадный костюм, который произведет впечатление на эту Лу. Иначе я тебе не сестра.

Однако Гарета это не успокоило.

— Ее зовут Луиза, — с нажимом сказал он. — Луиза Адамс. Если все пойдет хорошо, то к весне она почти наверняка станет миссис Крис Трейси.

— А семейный бизнес снова вернется в руки мистера Трейси, — кивнула Линн, доказывая, что все-таки слушала брата. — И за это он будет у тебя в долгу. — Она покровительственно потрепала его по щеке.

Гарет перехватил руку сестры и отвел ее в сторону.

— Да, если ты ничего не испортишь... Слушай, ты не могла бы снять этот дурацкий костюм? Он придет с минуты на минуту.

Линн вздохнула, одной рукой в митенке принялась стаскивать громадный парик из красной пакли, а вторую прижала к груди.

— Так и быть, я приму свой обычный вид серой мышки и клянусь подыскать для твоего босса костюм, который позволит ему завоевать сердце — а заодно и получить пай — очаровательной Луизы Адамс. Ты доволен?

Гарет выпрямился, поправил безукоризненно сидевший на нем итальянский костюм и энергично кивнул.

— Помни, я на тебя рассчитываю.

Линн храбро улыбнулась, и Гарет посмотрел на нее благосклонным взглядом старшего брата. Но тут же все испортил, критически покосившись на костюм сестры и покачав головой. Что общего у многообещающего молодого служащего с такой особой? Но Линн не могла понять его сомнений. Она была костюмером. Костюмеры придумывают, шьют, а если повезет (так же, как ей, имеющей собственный магазин), хранят, выставляют, сдают напрокат, продают и, конечно, носят театральные костюмы. Кому же их и носить, как не ей самой? Бедняга Гарет, который всегда держится так, словно аршин проглотил, не понимает условностей. Однако Линн была великодушна: семья Кинов и без того доставляет Гарету много хлопот.

Например, он не одобряет родителей, которые развелись в прошлом году. Линн было ясно, что, несмотря на тридцать пять лет совместной жизни, Чарлз и Элизабет Кин были совершенно несовместимы. Но Гарет не понимал, что родителям намного лучше жить порознь и что их развод не имеет никакого отношения к нему самому или сестре. Линн считала, что частично это объясняется преданностью брата клану Форхэмов — Трейси.

Второй такой семьи Линн не знала. Форхэмы и Трейси были помешаны на родне, а особенно на том, что касалось их семейного бизнеса, «Цыплят Форхэма». Интересно, как чувствует себя человек, являющийся частью столь сплоченного рода? Наверно, замечательно. Иначе Гарет вряд ли так восхищался бы своими боссами и завидовал бы им.

Казалось совершенно естественным, что Крис Трейси, исполнительный директор и главный управляющий семейной компании, должен жениться на своей сводной двоюродной сестре. Тем более что она унаследовала значительную долю акций компании, принадлежавшую покойному мистеру Гордону Форхэму, деду Криса. Брак между ними все связал бы воедино. Впрочем, Линн не могла не думать, почему «красивая и светская мисс Адамс», как описал ее Гарет, все еще не хочет выходить замуж за Криса. Линн казалось, что подобный брак полностью в интересах Луизы. Впрочем, возможно, она неправильно поняла эту часть объяснения брата. Выбросив из головы мысли о семье Форхэмов, она прошла в гардеробную и позвала Фредди, который трудился над оформлением витрины в стиле ночей Шахерезады. Он просунул голову в дверь одного из четырех выставочных залов магазина — в данный момент изображавшего арену цирка — и вопросительно выгнул бровь.

— Ты звала меня, cherie? — с подчеркнутым французским акцентом спросил он.

На затылок Фредди была сдвинута соломенная шляпа-канотье, обнажавшая черный кок, которым он так гордился. Сегодня он был Морисом Шевалье. Вчера — Клинтом Иствудом. А завтра будет какой-нибудь другой суперзвездой экрана и сцены. В этом он был уверен так же, как в том, что после окончания колледжа покинет Канаду и уедет либо в Лос-Анджелес, либо в Нью-Йорк. Фредди еще сам толком не знал, какому побережью предоставить честь открыть новое дарование.

Двадцатипятилетняя Линн, бросившая мечты о сцене ради успешной карьеры костюмера, чувствовала себя на десятки лет старше и умнее своего двадцатилетнего помощника Фредди Горама. Она скрепя сердце мирилась с обезьяньими манерами Фредди, хотя время от времени слегка сбивала с него спесь. Пусть верит в костюмные страсти и карьеру звезды, пока молод. Скоро сам поймет, что для успеха в бизнесе одного таланта мало... Однако ее ждала работа. Слово следовало держать.

— Мне нужно переодеться, — сказала она. — Последи за магазином. Я жду особого клиента.

— Oui, mademoiselle. Я буду беречь вместилище ваших идей с таким же наслаждением, как amour, которую к вам испытываю.

— Лучше бы вместо amour ты берег место своей работы, — с невольной улыбкой ответила Линн, осторожно пробираясь между разложенными на полу цирковыми принадлежностями.

— Что, костюм Оборванки Энн не соответствует твоему настроению? — спросил Фредди, входя в комнату.

— Скорее настроению моего брата, — бросила Линн и увидела состроенную им гримасу. Фредди считал Гарета законченным филистером. Хотя Линн в какой-то степени была с ним согласна, но была обязана защищать родственника. На этот раз она решила прибегнуть к ледяному взгляду, не понимая, что ярко накрашенные глаза и нарумяненные щеки полностью уничтожают эффект. — Пока меня не будет, начинай поиски, — велела она, скрываясь в примерочной.

— Ладно. А что тебе нужно?

— Обычный набор настоящего мужчины.

— Дракула? Корсар? Летчик-истребитель?

Линн тяжело вздохнула. У нее был костюм Простофили Питера. Хотелось примерить его на ком-нибудь еще до наступления Хэллоуина, но босс Гарета для этого явно не годился. Однако все костюмы Дракул, пиратов и военных были забронированы заранее. Что бы ни выбрал Крис Трейси, ей придется снова сесть за швейную машинку. А она-то надеялась, что аврал уже позади! Ладно, отоспится во вторую неделю ноября... если доживет до тех пор.

Сначала Линн сняла митенки, затем вылезла из платья с передником, повесила его на плечики, сняла пышные штанишки до середины икры, полосатые чулки и мягкие черные ботинки. На смену платью и переднику пришли удобные джинсы и желтый кардиган. Полосатые чулки и черные ботинки сменились плотными белыми хлопчатобумажными носками и мокасинами винно-красного цвета. Она собрала на затылке светло-русые волосы, скрепила их резинкой, взяла костюм и вышла из примерочной. Повинуясь привычке, Линн подошла к стеллажу с костюмами Оборванок Энн, повесила платье на место и устремилась к зеркальному трельяжу в дальнем конце магазина.

Линн любила каждый квадратный сантиметр своего детища, но гримуборная была особенно дорога ее сердцу, потому что тут хранились остатки парикмахерской, принадлежавшей ее покойному деду. Сев в скрипучее зеленое кожаное кресло, она вынула из ящика пеньюар, накрыла плечи и потянулась за тюбиком кольдкрема. Потом кончиками пальцев стала снимать жирный белый, красный и черный грим. Когда лицо покрыл толстый слой липкой серой массы, зеркало сказало Линн, что к ней идет Морис Шевалье. Не успела она спросить, почему Фредди оставил вверенный ему пост, как юный хулиган нажал на педаль и кресло откинулось. Линн лежала навзничь и с досадой смотрела на своего неугомонного помощника, рядом с которым стоял человек, облаченный в строгий деловой костюм.

— Ах... — с притворной страстью вздохнул Фредди. Потом он наклонился, поцеловал Линн в шею и с утрированным французским акцентом сказал: — Cherie, к тебе пришел клиент.

Линн попыталась хлестнуть Фредди полотенцем, но он со смехом отпрянул и объяснил посетителю:

— Она меня обожает!

— Оно и видно, — язвительно прозвучало в ответ.

Линн застонала и закрыла лицо полотенцем. Мгновение спустя спинка сложилась, чуть не выкинув ее из кресла. Она сняла полотенце и увидела улыбающееся лицо незнакомца. Кстати говоря, довольно красивое. Обращали на себя внимание аккуратно постриженные темно-каштановые волосы и мерцающие серо-голубые глаза, обрамленные пушистыми рыжими ресницами. К этому следовало добавить широкую улыбку, слегка выдающийся подбородок и морщинки, спускавшиеся от крыльев носа к уголкам губ.

Незнакомец протянул ей изящную длинную руку, и Линн машинально пожала ее.

— Догадываюсь, что вы Линн Кин.

— Да!

— А я Крис Трейси.

Она закрыла глаза, скорчила гримасу, отдернула руку и вновь прикрыла лицо, покрытое серой массой.

— Прошу прощения, мистер Трейси, — сдавленно сказала она из-под полотенца. — На мне был костюм Оборванки Энн. Брат сказал, что вы придете. Я думала, что у меня хватит времени снять грим, но этот мерзавец Фредди схулиганил. Он ненавидит Гарета и злится на меня за то, что я не принимаю его фокусы всерьез. Знаю, мне следовало бы уволить его, но...

Продолжая улыбаться, Крис Трейси снял с нее полотенце.

— Угу, — сказал он и начал уверенными движениями вытирать ей лицо. Линн как загипнотизированная уставилась в его искрящиеся глаза. — Вы хотели сказать, почему не можете уволить этого... Фредди, да?

— Для работы в таком месте требуются особые качества, — еле слышно пробормотала Линн.

— В самом деле? — спросил Трейси, осторожно проводя полотенцем по ее векам. — Это какие же?

Линн забрала полотенце и повернулась к зеркалу, чтобы избежать его взгляда, а заодно посмотреть на себя. Увидев, что к лицу прилипли серые катышки, она начала быстро стирать их.

— Вы хотели рассказать, какие качества требуются для работы в таком месте, — напомнил Трейси, сложив руки на груди.

— Любовь к театру, — лаконично ответила она. — Актерская жилка. Желание переодеваться. Стремление к творчеству. Согласие работать за минимальное жалованье. — Линн яростно растирала щеки, надеясь, что Крис не заметит вспыхнувшего на них румянца. Гарет убьет ее, если узнает! Бедняга Гарет, всю жизнь стеснявшийся собственной семьи... Линн с досадой отбросила полотенце и сняла с волос резинку, дав им рассыпаться по плечам. — Мистер Трейси, я буду вам очень благодарна, если вы не скажете Гарету, что застали меня в таком виде. Гарет замечательный брат, но он... ну, он...

— Чопорен, — готовно подсказал Крис Трейси. — Лишен чувства юмора. Слишком положителен.

Увидев его отражение в зеркале, Линн испуганно ахнула.

Трейси засмеялся.

— Успокойтесь, мисс Кин, я очень ценю вашего брата. Он прекрасный работник и образцовый гражданин. Просто чересчур серьезно относится к жизни и самому себе. — Он жестом показал, что запирает рот на замок, и добавил: — Гарет никогда не узнает, что вы встретили меня в образе болотной кикиморы.

Линн быстро развернула кресло.

— Неправда!

— Конечно, неправда, — согласился он. — Я пошутил.

— Ох... — Линн увидела его крепкие белые зубы и вдруг поняла, что человеку, который позволяет себе шутить с ней, можно доверять. С чего она взяла, что такая возможность предоставляется ему нечасто? Впрочем, это не имеет значения. Главное то, что все будет в порядке. У Линн тут же поднялось настроение, и она засмеялась. — Прошу прощения. Наверно, я действительно выгляжу как пугало.

Он хмыкнул.

— Я никак не ожидал, что за этой серой грязью скрывается такое хорошенькое личико.

— Не смейтесь, — сказала она. — При моей профессии иметь простое, ничем не запоминающееся лицо очень удобно. Это что-то вроде чистого холста... Но пора за работу. Думаю... нет, надеюсь, что Фредди уже что-то подобрал. — К удивлению Линн, Трейси удержал ее, схватив за руку. Это прикосновение заставило ее ощутить жар, отдавшийся теплом в груди.

— Кто сказал, что у вас простое, ничем не запоминающееся лицо? — насупив брови, спросил он. — Гарет?

— Что? Ох... нет, конечно нет!

— У вас точеные, классические черты, — упрямо сказал Трейси, проводя пальцем по ее тонким бровям, короткому (по мнению Линн, слишком короткому) носику, пухлой верхней губке и круглому подбородку.

Линн застыла на месте. До сих пор никто не называл ее красивой. Трейси был так убедителен, что она уже была готова поверить ему. И очнулась лишь тогда, когда Крис убрал палец. Она тряхнула головой, приходя в себя, а потом нерешительно указала на дверь в соседнюю комнату.

— Проходите.

Трейси сделал шаг назад и, не сводя с нее взгляда, жестом показал, что пойдет следом. Линн повернулась и шагнула вперед. Он был не так высок, как ей показалось сначала; макушка Линн доходила ему до бровей. Из этого следовало, что в нем едва ли больше метра восьмидесяти пяти, поскольку в самой Линн было около метра семидесяти. Озорной чертенок, живший в ее подсознании, прошептал, что они идеально подходят друг другу, хотя она прекрасно знала, что это не так.

Вращающийся стеллаж с костюмами, еще не заказанными другими клиентами, стоял в середине третьего демонстрационного зала. Она показала Трейси на табуретку с темно-красной подушкой.

— Мистер Трейси, будьте добры присесть. Я покажу вам наши самые ходовые мужские костюмы.

— Крис, — поправил он, опускаясь на табуретку.

Нет, сказала себе Линн. Этот мужчина слишком привлекателен, чтобы называть его по имени. Поэтому она просто улыбнулась, сняла со стеллажа первую вешалку и широким жестом продемонстрировала ему костюм.

— Наш самый популярный костюм для этого времени года.

— Дракула? По-моему, чересчур тривиально.

— Ладно. — Линн повесила костюм на другой стеллаж и потянулась к следующей вешалке. — Корсар, или пират. Костюм довольно сложный; к нему полагаются серьга, сабля и, по желанию, деревянная нога или попугай.

У Трейси дрогнули губы.

— Сомневаюсь. Для серьги у меня не тот тип.

— Ладно. — Корсар отправился следом за Дракулой, и ему на смену пришел Ред Барон. — Это очень романтический персонаж, знаменитый летчик времен Первой мировой войны. Помните тот рекламный клип на телевидении, где женщины падают в обморок?

Он покачал головой.

— Женщины, падающие в обморок, смущают меня.

— Угу. — Она повесила костюм на правый стеллаж. — А как насчет Паттона? Выкрасим волосы в седой цвет, наденем толщинку, и получится вылитый генерал времен Второй мировой.

— Едва ли.

— Предпочитаете Дуайта Эйзенхауэра?

— Я не уверен, что военная форма мне к лицу.

— Даже форма солдата времен Гражданской войны?

Он беспомощно поднял руки.

— Тем более времен Гражданской войны. Мы пытаемся освоить американский рынок, а на приеме будут важные клиенты из Штатов.

— Это будет политически некорректно, да?

— Просто не хотелось бы вызывать у них нежелательные ассоциации.

— Раз так, то костюм индейца тоже отменяется. Гм... — Она прищурилась, посмотрела на Грейси и немного помолчала. — Может быть, китайский император? Слегка подведем глаза, прикрепим косичку...

Он только покачал головой.

— Рудольф Валентине в роли арабского шейха?

Трейси подумал и развел руками.

— Не тот случай. И цыган тоже не подойдет.

— Принц Альберт Бельгийский?

— А разве он не лысый?

— Тогда Фидель Кастро.

— Нет уж. А вместе с ним и Иосиф Сталин.

Линн скорчила гримасу и получила в благодарность короткую улыбку.

— Сталин... — пробормотала она. — Россия. Гм... Есть! — Линн щелкнула пальцами. — Помните тот замечательный старый фильм про казаков? Там они на лошадях перепрыгивали через широкие пропасти для испытания храбрости.

— Помню, — сказал Трейси, вставая. — Он заканчивается смертью главного героя.

Линн пожала плечами.

— Но до того там была любовная история.

— О да. — Он потер пальцем подбородок. — Да. Думаю, это то, что нужно. — Крис с жаром кивнул. — Что ж, давайте посмотрим.

Вот тебе и раз... Линн грустно улыбнулась.

— Вообще-то такого костюма у меня нет. Придется шить специально.

Трейси погладил подбородок.

— Значит, он будет единственным и неповторимым. Таким же, как я сам.

Линн успокоилась и улыбнулась, хотя это означало, что придется проводить исследование, на которое у нее нет времени, не говоря о кройке, шитье и примерках. Она напомнила себе, что делает это для Гарета, и решительно сказала:

— Именно так.

— Отлично! — Он потер руки. — Ну, с чего начнем?

— Конечно, с исследования.

— Исследование! Прекрасно! Какой исторический период?

Линн захлопала глазами.

— Вы не должны сами проводить исследование. Это моя работа.

— А как я узнаю, что вы сделали ее верно? — спросил Трейси.

— Вы правы, — закусила губу Линн.

Трейси засмеялся.

— Не думайте, что я вам не доверяю. Просто я довольно дотошный человек. Мне нравится знать. Не хочется выглядеть идиотом, если кто-нибудь спросит, что означает мой костюм.

— Очень хорошо, — ответила Линн. — Тогда вам нужно будет посмотреть заодно и ту картину. Скорее всего, вас будут расспрашивать о ней, а не об исторической достоверности костюма.

Он немного подумал и кивнул.

— Понимаю вашу точку зрения. И все же жаль, что люди интересуются не столько историей, сколько кинофильмами. По-моему, отсутствие интереса к истории не красит человечество.

— Знаете, я об этом не думала, — призналась Линн.

— Угу. Ну что ж, тогда я примусь за изучение эпохи. А что будет потом?

— Ох! Конечно, вам придется приехать на примерку.

— Само собой. А до того? Мне ведь нужно будет одобрить предварительный проект, верно? Или...

— Нет! Вы совершенно правы. Тем более что это позволит сэкономить время.

— Прекрасно. Так когда я смогу увидеть рисунки?

О Господи, у нее еще столько дел... Линн задумалась, а потом услышала собственный голос:

— Может быть, в конце недели?

— Как насчет четверга? — спросил он. — В пятницу я занят по горло.

Хотя Линн была занята по горло всю неделю, она только пожала плечами.

— Четверг так четверг. Вас устроит вторая половина дня? Скажем, после пяти?

Он приставил палец к виску и задумался.

— Я бы не хотел задерживать вас допоздна. Когда у вас ланч?

— Простите, не поняла.

Ланч? О чем это он?

— Кто уходит на ланч первым, вы или старина Фредди?

— Э-э... Фредди.

— Тогда около часу, идет?

Около часу... Что может помешать этому? Только одно: в четверг утром у Фредди лекции. Конечно, он примет это без восторга, но подойти к часу сможет... Она рассеянно кивнула.

— Вот и прекрасно. Куда-нибудь поедем? Или будет лучше, если я закажу ланч с доставкой сюда?

Он собирается ее кормить?

— Ох, совсем не нужно...

— Ерунда. Если вы можете не есть, то мне это необходимо. Честно говоря, хорошая еда вам не повредит. О нет, я не хочу сказать, что вы слишком худенькая! Ни в коем случае! Я просто имел в виду, что... — Трейси одобрительно посмотрел на ее изящную фигуру. — Ну, — наконец сказал он, рассеянно поправляя галстук, — проблем с весом у вас явно нет. Держу пари, что вы относитесь к тем от рождения стройным женщинам, которых дружно ненавидят все остальные представительницы прекрасного пола.

Линн невольно открыла рот. Если только она не сошла с ума, этот мужчина явно ухаживает за ней. За ней, Линн Стеллой Кин!

— О, я... гм...ну...

Он засмеялся и посмотрел на часы.

— О Боже, мне пора бежать! — Он погрозил ей пальцем. — Четверг. Час дня. Я позабочусь о ланче. Верно?

— А... гм... конечно.

— Вот и отлично! — Трейси подмигнул ей, попятился к дверям, повернулся и наконец вышел из комнаты.

Изумленная Линн ухватилась за стеллаж.

Замечательная светская беседа, мисс Кин, подумала она. Ничего удивительного, что брат относится к вам свысока. Дура дурой. Она хлопнула себя ладонью по лбу. Сначала молчала как бревно, потом что-то мямлила, а вдобавок пообещала сделать эскизы к четвергу. Да еще к часу дня!

И согласилась пообедать с Крисом Трейси. Вот дура набитая!

Крис рассеянно отпер дверь лоснящегося черного «ягуара» и сел за руль. Что заставило его назначить свидание Линн Кин? Женщина она привлекательная, даже красивая, хотя сама этого не сознает (что особенно приятно), и веселая. Он давно не встречал таких. Натура творческая и в то же время цельная. То, что он почти обручен с Луизой, роли не играет.

Нашел время думать о будущей жене, сказал он себе, заводя двигатель.

Должно быть, дед знал, что в конце концов Крис согласится жениться на сводной кузине. Не зря же старый прохиндей оставил Луизе тридцать процентов акций «Цыплят Форхэма» — столько же, сколько самому Крису. Правда, Крис добавил к ним десять процентов своих собственных. Остальные тридцать процентов распределялись между другими членами семьи. Дядя Питер и его жена Джулия, приходившаяся Луизе матерью, владели десятью процентами. Десять процентов принадлежали неженатому дяде Джеку, а еще десять — Леоноре и Мэг (ныне Мэг Трейси-Смит), жене и дочери покойного дяди Лукаса.

Со времен прадеда Криса, основавшего компанию, ни один посторонний человек не имел доли в их бизнесе. Конечно, какая-то доля переходила по наследству к супругам и детям членов семьи. Однако и прадед, и дед Криса приберегали львиную долю акций для себя. Подавляющее большинство членов семьи получали доход от прибыли, но не принимали никакого участия в управлении компанией.

Крис составлял исключение. У него были хорошие мозги и желание пользоваться ими. Когда после ухода деда в отставку Крис принял пост исполнительного директора, то опрометчиво понадеялся на то, что принадлежавшие деду шестьдесят процентов в конце концов добавятся к тем десяти, которые он унаследовал от своих родителей. Этого требовала семейная традиция. Того же ждали и родственники, знавшие, что Крис будет управлять семейным бизнесом так же умело и искусно, как и его предшественники. Но старик преподнес ему сюрприз. Крис понимал, что часть вины лежит на нем самом. Он давно знал, что деда серьезно беспокоит его семейное положение. Тридцативосьмилетний Крис давно миновал тот возраст, в котором женится большинство мужчин. Но дело было не в отсутствии интереса — просто он еще не нашел свой идеал. Возможно, этого идеала не существовало вовсе. Крис не смог бы описать, как выглядит женщина его мечты. Он только твердо знал, что ни одна из женщин, с которыми он встречался, не вызывала у него желания связать с ней свою жизнь. В том числе и Луиза.

Ох, если бы в свое время он не поддался соблазну... Но какой здоровый свободный мужчина мог бы отвергнуть красивую женщину, которая входит в его кабинет без приглашения, одетая лишь в ярко-розовый плащ, пояс с чулками и туфли на высоком каблуке? Никто не осудил бы Криса за то, что он уступил искушению, даже если тело искусительницы было продуктом мастерства лучших хирургов-косметологов страны. Его единственной ошибкой было то, что он посчитал это забавным и понадеялся, что семья не будет вмешиваться в его частную жизнь.

О да, Луиза обещала, что это останется их тайной, но он ей не доверял. Доказательств того, что она подключила к этому всю семью, у него не было, однако, когда Крис понял, что родня не обращает внимания на его неоднократные заверения в том, что его связь с Луизой чистая случайность, он предпринял шаги, направленные на то, чтобы положить конец и этому роману, и ожиданиям семьи. В беседах с глазу на глаз Луиза заявляла, что прекрасно понимает ситуацию. На людях же она несколько месяцев выдавливала крокодиловы слезы, стоило ему войти в комнату. Очевидно, то же самое она делала за спиной Криса, когда кто-нибудь произносил его имя. Нужно было либо пускаться в неприятные объяснения, либо терпеть и ждать, что рано или поздно все кончится само собой. Он был уверен, что именно так и случится.

О, Крис прекрасно знал, сколько разговоров вела родня о том, что они с Луизой «идеальная пара». С виду так оно и было. Когда дядя Питер женился на матери Луизы, девочке было двенадцать лет. За шестнадцать лет, прошедшие с тех пор, она стала членом семьи фактически, но не формально, тем более что общих детей у Питера и Джулии не было. Выдать ее замуж за настоящего члена семьи казалось даже немного поэтичным, и отсутствие энтузиазма со стороны Криса выглядело не просто глупым, но даже вызывающим. На первый взгляд Луиза была идеальной женщиной — красивой, изящной, обаятельной, с хорошим характером, — но только на первый взгляд. Насколько знал Крис, под лощеной внешностью скрывалось существо холодное, расчетливое и очень честолюбивое. Он мог бы сказать об этом только Мэг. Но что бы это дало? Мэг любит мужа, управляющего главной фабрикой, и изо всех сил пытается зачать первенца.

Если бы Крис в свое время объяснил деду, как началась их связь с Луизой и почему он не желает жениться на этой женщине, все было бы намного проще. Но сначала он играл роль племенного жеребца, потом джентльмена и был обязан платить за это. Выбора у Криса не было. От него зависело благосостояние всего клана, а Луиза проявляла вызывавшее тревогу стремление вмешаться в бизнес. В семье мог начаться разлад, чего Крис позволить не мог. Принимая пост исполнительного директора, он поклялся защищать семью от любого вмешательства в дела компании; именно этого они боялись больше всего. Конечно, Луиза все знала. Теперь, потратив несколько месяцев на поиски выхода, он понимал, что именно нужно сделать. Но сложность заключалась в том, что это нужно было сделать до того, как вступят в силу прожекты Луизы в области маркетинга.

На горизонте маячила катастрофа. Худшего момента для реализации своей затеи Луиза выбрать не могла. Она пыталась уговорить его принять план, глупее которого не видел свет. И это как раз тогда, когда «Цыплята Форхэма» готовились выйти на американский рынок. Она хотела, чтобы на каждом кусочке жареного цыпленка красовался фирменный логотип — портрет мифической миссис Форхэм на фоне печи. Расходы были бы гигантскими, а результат ничтожным, но после долгой борьбы Крису пришлось согласиться на частичные усовершенствования ради сохранения мира в семье. И с большой неохотой смириться с мыслью о браке.

Но Луиза требовала свой кусок мяса. Ей нужны были ухаживания. Казалось, она нарочно решила поставить его в дурацкое положение перед семьей. Именно для этого была затеяна идиотская костюмированная вечеринка. Луиза говорила, что это часть рекламной кампании, но реклама была тут ни при чем. Просто эта дрянь хотела показать, что Крис у нее под каблуком. Ну что ж, у него в рукаве тоже было припасено несколько сюрпризов. Одним из которых являлась Линн Кин.

Однако это никак не объясняло, почему Крис решил сделать скучную деловую встречу свиданием. Время интересоваться другими женщинами было самое неподходящее. Из этого не может выйти ничего путного. С другой стороны, почему бы не доставить себе маленькое удовольствие? Почему он позволяет Луизе портить ему настроение? Он был уверен, что Линн правильно понимает происходящее. Они деловые партнеры, которые при известном везении могут стать добрыми друзьями. Если их отношения не станут слишком близкими, это доставит обоим удовольствие. Друг ему не помешает, да и Линн тоже. Кому могут помешать друзья?

Им предстоит приятная трапеза, только и всего. Он постарается придумать меню поизысканнее. Думая об этом, Крис невольно улыбался. Почти обрученный мужчина имеет право повеселиться. Да и женатому тоже не помешает немного веселья. Даже мужчине, женатому на Луизе Адамс. Особенно женатому на Луизе Адамс. Если только предчувствие его не обманывает. А Крис боялся, что оно его не обманывает. Очень боялся.