14

Теперь ей было совсем плохо.

Время от времени она узнавала, как идут дела у Дэвида, в основном от шефа, хотела она того или нет.

— Кажется, он сейчас живет в своем доме, — заметил Гарри через три недели после их встречи в ресторане. — Это произведет хорошее впечатление в суде.

— А как вы думаете, он выиграет дело? — спросила Джейн, не в силах сдержаться. Ведь от принятого решения будет зависеть судьба маленького мальчика, к которому она уже успела привязаться.

— Надеюсь, что да, однако стопроцентной гарантии дать не могу. Мисс Хаттон требует права забирать сына на неделю в месяц. Дэвид против, но думаю, что ему придется согласиться. Это кажется вполне разумным.

— На неделю в месяц? — поразилась Джейн. — Зачем Саре это нужно?

— Сам удивляюсь. Может быть, она тоже по-своему привязана к малышу, — предположил Гарри.

Джейн вернулась к своему столу. Сара привязана к Уилли? Что-то плохо верится. Все утро она задумчиво смотрела в окно, но так и не пришла ни к какому решению.

Суд должен был состояться в пятницу, то есть через два дня… Джейн имела представление о том, кто такая Сара Хаттон, поэтому более настороженно, чем шеф, относилась к их противнице на суде. Что же та задумала?

Об этом стало известно на следующий день. Прибыв на работу, Джейн обнаружила, что Гарри уже у себя. Над дверью его кабинета горела красная лампочка, означающая: «Беспокоить только в случае наступления конца света, да и то сначала удостоверьтесь, что я в состоянии предотвратить его».

Заглянув в стеклянное окошечко в двери кабинета, Джейн увидела, что Гарри сосредоточенно беседует о чем-то с Дэвидом Кроузом. И Джейн тут же придумала веский предлог, под которым можно было бы провести все утро в зале заседаний суда.

Вернулась она только к обеду, когда Дэвид уже ушел. Большинство сотрудников пошли перекусить, и контора была безлюдна. Шеф, однако, сидел в своем кабинете и жевал бутерброды. Постучав, Джейн вошла и сразу же после приветствия спросила:

— Скажите, что было нужно от вас Кроузу?

— Но мне казалось, что вы не очень интересуетесь делом Кроуза, — задумчиво произнес Гарри и увидел, как Джейн покраснела. Тут он смягчился и пояснил: — У нас возникли трудности. Вернее, трудности возникли у Дэвида, и я сомневаюсь, что в силах ему помочь. Из него, вероятнее всего, высосут все соки.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что два дня назад, в отсутствие Дэвида, заявилась мисс Хаттон и потребовала своего сына. Когда няня воспротивилась, Сара просто-напросто позвонила в полицию. Приехавшие полицейские, удостоверившись, что вызвавшая их женщина — мать ребенка, позволили ей забрать Уилли. Да и что еще им оставалось делать?

— Понятно, — медленно сказала Джейн.

— Мне кажется, — высказал предположение Гарри, — что мисс Хаттон, оставляя ребенка на столь долгий срок в доме отца, пошла на заранее рассчитанный риск. И по всей видимости, этот риск окупил себя.

— В каком смысле?

— В том смысле, что Дэвид Кроуз привязался к своему сыну. Привязался до такой степени, что главным для него стало благополучие Уилли.

— Но ведь Сара не в состоянии угрожать Кроузу? — с надеждой спросила Джейн.

— К сожалению, в состоянии.

Не отрывая от Гарри взгляда, Джейн нащупала стул и рухнула на сиденье.

— Каким таким образом?

— Весьма изощренным. Так что, с точки зрения закона, нам довольно сложно будет этому противодействовать, хотя с позиций чисто человеческих я бы назвал ее замысел садистским.

— А именно?

— Очевидно, мисс Хаттон осталась не слишком довольна суммой, выделенной ей Дэвидом на уход за ребенком, — принялся объяснять Гарри. — Поэтому решила дать Дэвиду возможность привыкнуть к ребенку, осознать, что это его сын и наследник. А затем забрала его… Вчера вечером она позвонила Дэвиду. Где-то рядом плакал Уилли. По словам Дэвида, похоже, малыш был голоден и измучен. И тут мисс Хаттон выдвинула вполне определенные требования.

— Требования? — К горлу Джейн внезапно подступила тошнота. Она знала Сару Хаттон…

— Да, требования. Мисс Хаттон заявила, что возбудила судебное дело, чтобы получить право каждый месяц забирать ребенка на неделю. И что, не подвергая Уилли физическому насилию, создаст ему в эти недели невыносимые условия. Она намекнула на нарушение времени сна, неправильное кормление, отсутствие должного ухода, не преминув при этом подчеркнуть, что не испытывает к малышу ни капли материнской любви. Ничего из этого невозможно будет доказать, но сказанное может привести в ужас любого человека, а уж тем более любящего отца ребенка.

— Но это же… — Джейн побледнела, — невозможно!

— Разумеется, возможно, раз разговор идет о Саре Хаттон.

— Могли бы мы что-нибудь сделать?

— Только в том случае, если бы разговор записывался на пленку, — сердито буркнул Гарри. — Чего, понятно, не было. А эта особа не так глупа, чтобы повторять угрозы дважды. Она требует по пятьдесят тысяч долларов в месяц, до тех пор пока Уилли не станет достаточно взрослым, чтобы самому решить, с кем ему жить. И если деньги не будут перечисляться заблаговременно, она выполнит обещанное. Естественно, если Дэвид вздумает обратиться к властям, она будет все отрицать, но ребенку от этого придется еще хуже.

— Но ведь Уилли ее сын… — прошептала Джейн, вся белая от ужаса. — Вдруг она…

— …Блефует? — спросил Гарри. — Вы же собирали материал на эту мерзавку. Может ли ее волновать судьба ребенка?

— Нет. — Лицо Джейн посуровело. — Мисс Хаттон волнует только своя собственная судьба.

Гарри полез в карман за носовым платком и вытер лоб.

— Черт бы ее побрал! Кроме этого, было и другое требование. Пятьдесят тысяч к завтрашнему дню, или она потребует равных прав в воспитании ребенка. Если принять во внимание репутацию Дэвида и то, что он три месяца отказывался признавать малыша, Сара может выиграть.

— Но она же фактически бросила ребенка.

— Мисс Хаттон скажет, что просто пошла навстречу Дэвиду, который хотел получше узнать своего сына. Ее слово — против слова Дэвида. Не говоря уже о том, что Сара Хаттон прирожденная актриса, а ее адвокат — скользкий тип.

Наступило долгое молчание, первым его нарушил Гарри, признавшись с сокрушенным видом:

— Честно говоря, не представляю, что можно сделать в сложившейся ситуации. Вы ведь знаете эту особу, Джейн. Придумайте что-нибудь?

Что-нибудь… Да она готова на все ради Уилли.

— Где сейчас Дэвид?

— Проводит совещание в своем городском офисе. Он совершенно вне себя.

— Кроуз не попробовал связаться с Сарой?

— Я сказал ему, что это не имеет абсолютно никакого смысла. Мне пришлось практически приказать ему ни во что не вмешиваться под угрозой того, что откажусь от дела. Мне кажется, что, если он встретится с Сарой наедине, все кончится физическим насилием.

— Но ребенок не может оставаться у нее. — Перед мысленным взором Джейн возник Уилли, играющий своими крохотными пальчиками, и горло сдавил спазм. — Не может.

— Похоже, это неизбежно.

Стиснув кулаки, Джейн встала и подошла к окну.

— Я знаю, где она живет.

— Вам тоже нельзя идти туда! — воскликнул потрясенный Гарри. — Бога ради, что вы задумали?

— Вернуть Уилли.

Тут уже встал и Гарри.

— Каким образом? — сурово потребовал он ответа. — Законных оснований для этого нет — вы сами прекрасно знаете. Не собираетесь же вы применить силу?

— Только в целях обороны. — Она обернулась к шефу. — Не думаю, что дойдет до этого, но если случится… — На губах ее появилась слабая улыбка. — Возьметесь ли вы защищать меня, если возникнет такая необходимость?

— Джейн…

— Надеюсь, это означает «да». — С этими словами Джейн Сандер вышла из кабинета, оставив своего начальника стоять с открытым от изумления ртом…

Два часа спустя Джейн подходила к двери квартиры Сары Хаттон. Перед этим она неоднократно перечитала досье, которое ранее составила на мать Уилли, а потом посетила свой банк. Поднимаясь по лестнице, она на мгновение остановилась, чтобы собраться с духом.

Сара решилась на шантаж. Что ж, не одна она может играть в эту игру!

Раздавшийся плач ребенка заставил Джейн торопливо сделать последние несколько шагов. Она позвонила раз, другой… Сара отреагировала только на третий звонок. Признанная всеми красавица выглядела обеспокоенной, усталой и слегка подвыпившей.

— Кто вы, черт побери, такая?

Джейн рванулась в квартиру, фактически оттолкнув Сару, которая и не думала посторониться.

Мисс Хаттон была высокой, стройной блондинкой, часто красующейся на обложках журналов, но не в таком виде, как сейчас. Давно не обновлявшаяся косметика была размазана по всему лицу, размывшиеся тени только портили впечатление от сияющих голубых глаз, а надетый поверх ночной сорочки халат был определенно грязным.

Впрочем, как и вся квартира. Попав в захламленную гостиную, Джейн поморщилась: в воздухе висел застарелый запах алкоголя и табака.

— Где Уилли?

Плач раздавался из соседней комнаты. Поначалу Джейн не собиралась действовать столь решительно, но не смогла сдержать себя. Не обращая внимания на Сару, она распахнула дверь, увидела лежащего среди несвежих, скомканных пеленок Уилли и, подняв его, прижала к своему сердцу.

— Успокойся, дорогой…

— Кто вы все-таки такая, черт побери?!

Сара вошла вслед за Джейн в свою спальню. Тон ее был развязным, а язык слегка заплетался. Отлично. То, что Сара пьяна, ей только на руку.

— Меня зовут Джейн Сандер. Я адвокат Дэвида Кроуза.

— Тогда выметайтесь из моей квартиры и побыстрее!

— Я так и сделаю, — спокойно сказала Джейн, покрепче прижимая к себе ребенка. Жалобно попискивая, Уилли уткнулся в ее грудь. — Сейчас же, как только вы подпишете отказ от своих прав.

— Что?! — Голубые глаза угрожающе сузились. — Отказ от прав?

— Документ, говорящий о том, что вы отказываетесь от своих прав на ребенка. Тогда Дэвид Кроуз будет объявлен единственным опекуном, и вы сможете видеться с сыном только в присутствии его отца или сотрудника департамента социального обеспечения.

Сара переступила босыми ступнями. Ногти на пальцах ног, как заметила Джейн, были покрыты ярко-красным, местами облупившимся лаком.

— У вас не все в порядке с головой, леди. — Сара откинула упавшие на лоб длинные светлые волосы и с вызовом взглянула на незваную гостью.

— Вы ошибаетесь, — возразила Джейн. — Просто мне стало кое-что известно по долгу службы. Четыре месяца тому назад я решила, что никогда не воспользуюсь этим. Но сейчас… — Она набрала полную грудь воздуха. — Вам говорит о чем-нибудь имя — Фанни Кейн?

Это имя говорило Саре Хаттон о многом. Кровь отхлынула от ее лица. Казалось, она вот-вот упадет, и в поисках опоры ее рука ухватилась за край стола, опрокинув при этом две бутылки.

— Вы не можете… не должны…

— Десять лет тому назад у семнадцатилетней девушки по имени Фанни Кейн родился ребенок, — начала Джейн. — Ни она, ни отец ребенка не желали утруждать себя заботой о нем. В результате ребенок умер, а отец угодил в тюрьму по обвинению в жестоком обращении с ним. Мать, учитывая ее юность, осудили условно. Год спустя та же самая Фанни опять родила ребенка — на этот раз уже от другого мужчины — и отдала его на воспитание в чужие руки. Но после этого как будто исчезла с лица земли. На самом деле, как только истек срок условного осуждения, Фанни сменила имя. И стала Сарой Хаттон.

— Вы… вы не сможете ничего доказать…

— Разумеется, смогу, — устало заверила ее Джейн. — Я узнала об этом довольно давно, но тогда все выглядело совсем по-другому. Вы всего лишь пытались заставить Дэвида Кроуза содержать своего сына, и я считала это справедливым. Кроме того, я учла и то, что, когда умер ваш первый ребенок, вам было всего семнадцать и что вы имели право начать новую жизнь. Однако… однако теперь речь идет о судьбе Уилли. И чтобы защитить его, я собираюсь передать известные мне сведения прессе.

— Вы не посмеете!

— Взгляните сюда, — бесстрастно сказала Джейн. Переложив ребенка на другую руку, она вытащила из кармана жакета сложенный вчетверо лист бумаги. — Вот документ, который вы должны подписать. Я попрошу водителя такси подняться сюда и засвидетельствовать вашу подпись. Ну же, мисс Хаттон!

— Нет. Вы не можете заставить меня. Я буду последней дурой, если откажусь от такой золотой жилы, как ребенок Дэвида Кроуза.

«Золотая жила»! Так вот как Сара Хаттон смотрит на своего сына.

— Вы не сделаете себе состояния на Уилли, Сара. — Джейн изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал спокойно. — Это я вам обещаю. Вы знаете, что известные мне сведения, став достоянием гласности, уничтожат вас. Отлично знаете. Так почему же не подписать?

Взглянув на исказившееся лицо Сары, она поняла почему.

— Мне нужны… Пусть я попаду в газеты, но мне нужны деньги, — прошептала Сара. — Я вся в долгах… Завтра, после слушания дела, я получу кое-что. Мой адвокат обещал мне это. — В голосе ее прозвучало отчаяние.

— Но тогда вам конец, — тихо предостерегла ее Джейн. — Как только скандальные факты вашей биографии появятся в газетах, то, получите вы деньги или нет, вам все равно конец. Ни одно рекламное агентство не даст вам работы.

— Я уже потратила…

В голосе Сары послышались рыдания, и Джейн стало почти жалко ее. Чтобы преодолеть неуместное в данной ситуации мягкосердечие, Джейн покрепче прижала к себе Уилли и напомнила себе о том, чем грозила малышу эта женщина.

Меж тем Сара прошептала:

— Я пойду к своему адвокату. Он скажет, что мне надо делать.

Этого нельзя было допустить. Джейн внутренне содрогнулась от ужаса, прекрасно зная, что любой мало-мальски стоящий адвокат в силах не допустить этой публикации. Поведение Сары может быть классифицировано как преступление, совершенное несовершеннолетней, и все угрозы Джейн окажутся пустым звуком. Если Сара попадет к адвокату, то ей, вполне вероятно, удастся выиграть дело.

— Если вы выйдете отсюда, не подписав документ, то я буду в редакции газеты прежде, чем вы в кабинете адвоката! — не скрывая угрозы сказала Джейн.

— Но… я не могу…

— Нет, можете! — Настало время выкладывать свой последний козырь. Джейн вытащила из кармана второй листок бумаги и показала его Саре.

Это был банковский чек на сто тысяч долларов. Вдвое больше, чем должна была получить Сара завтра. Мисс Хаттон изумленно разинула рот.

— Мой клиент дал мне указание отдать чек вам, если вы подпишете документ, — без зазрения совести солгала Джейн.

В глазах Сары засветилась откровенная жадность, и она инстинктивно протянула руку, но Джейн отступила.

— Он ваш после того, как документ будет подписан. Не раньше.

— А откуда я знаю, что это не подделка? Или что вы не аннулируете чек, как только выйдете отсюда.

— Это банковский чек, — терпеливо объяснила Джейн. — Выписанный на ваше имя. Все равно что деньги. Ну так как, он вам нужен или я прямо отсюда еду в редакцию?

Сара Хаттон еще раз взглянула на чек. Верные сто тысяч — прямо сейчас или не очень надежные пятьдесят — завтра с перспективой большего, но и с вполне вероятным скандалом в прессе. Она приложила руку к явно разболевшейся голове. И Джейн поняла, что начинает сказываться усталость от присутствия в доме капризничающего и кричащего ребенка.

Деньги или сын? Эта женщина всегда и всему предпочитала деньги. И на этот раз выбор был очевиден.

Через две минуты контракт был подписан и подпись мисс Хаттон засвидетельствована. Джейн отдала Саре копию, тоже должным образом оформленную.

Пусть теперь ее адвокат попробует что-нибудь сделать, с удовлетворением подумала Джейн. Как раз во время подписания документа пришел почтальон, так что у нее, помимо водителя такси, оказался второй незаинтересованный свидетель.

Оставалось только увезти Уилли из этой пропахшей табаком и алкоголем квартиры. Сара не выглядела опечаленной таким поворотом событий. Когда за ними закрывалась дверь, она все еще рассматривала чек и даже не удосужилась бросить прощальный взгляд на сына.

Джейн, которой хотелось убраться отсюда как можно скорее, так крепко прижимала к себе Уилли, что чуть не сделала ему больно.

— В деловую часть города, пожалуйста, — сказала она водителю, после того как он закрыл за ними дверцу автомобиля.

Офис Кроуза располагался в великолепном современном здании с видом на залив. Джейн привезла Уилли прямо туда.

По-видимому, детей здесь видели не слишком часто, подумала она. Взгляды, которые бросали на нее в лифте и в коридорах, были удивленными, если не сказать больше.

Водитель такси охотно остановился у магазина, где Джейн купила детское питание, бутылочки, подгузники, но они так и остались лежать бесполезным грузом в сумке. Малыш, уютно устроившись на руках Джейн, уснул…

Наконец Джейн добралась до верхнего этажа. Огромный бежевый ковер. Гигантский стол черного дерева, за которым сидела весьма представительная секретарша средних лет — настоящий дракон в юбке. У Джейн сразу упало настроение. Только очередной схватки ей не хватало.

— Чем могу помочь? — При взгляде на спящего ребенка брови секретарши полезли на лоб.

— Мне нужно видеть мистера Кроуза.

— Он на совещании. — Голос секретарши звучал несколько натянуто, она как будто удивлялась тому, что особа, подобная Джейн, осмеливается спрашивать самого Дэвида Кроуза.

— А нельзя ли вызвать его с совещания? — без обиняков спросила Джейн. — Дело очень важное.

Женщина открыла было рот, намереваясь что-то сказать, но, еще раз взглянув Джейн в лицо, потянулась за телефонной трубкой.

— О ком мне доложить…

— Скажите, что его хочет видеть сын.

Лицо секретарши словно окаменело.

— Его сын?!

— Да.

Наступило молчание. Потом словно во сне женщина положила телефонную трубку, встала из-за стола, посмотрела на малыша… и разразилась слезами.

Внезапно, откуда ни возьмись, приемная наполнилась людьми. Из разных дверей появились какие-то служащие в строгих деловых костюмах, несколько смазливеньких секретарш, лифтер и даже человек с принадлежностями для мойки окон в руках.

Джейн с беспомощным видом стояла посреди восторженной толпы, не в состоянии сказать ни единого слова.

— Боже мой, какой славный!..

— О, как он похож на отца…

— Взгляните, у него брови мистера Кроуза…

— Познакомься со своим будущим боссом, Джордж…

Встретившая Джейн секретарша по-прежнему не отводила глаз от спящего ребенка, и ее мокрое от слез лицо светилось радостью.

— Я знаю его отца с тех пор, как ему исполнилось три года, — объяснила она. — О мой мальчик… — Секретарша обернулась к Джейн. — Можно… можно я его подержу?

— Он мокрый.

— Какое это имеет значение, — возмущенно возразила леди. — О мой дорогой…

И она взяла Уилли в свои явно опытные руки.

Джейн отошла назад. Это была цитадель Кроуза, и его люди приветствовали Уилли как своего. А она, похоже, здесь лишняя.

Поставив сумку с питанием, бутылочками и подгузниками на стол, Джейн обратилась к человеку, одетому в серый костюм:

— Простите, как вас зовут?

— Вуди Генз. Бухгалтер.

Серый Костюм почти не обращал на нее внимания. Его глаза были прикованы к Уилли. Вуди Генз. Это имя было знакомо Джейн, и она знала, что ему можно доверять.

— Вы не передадите кое-что мистеру Кроузу? От меня.

— Что?.. — Человек взглянул на листок бумаги, который она держала в руке, и взял его. Документ, подписанный Сарой Хаттон. — О, разумеется.

— Берегите его, — попросила она.

И Генз, кивнув, положил документ во внутренний карман пиджака.

Больше Джейн нечего было здесь делать. Она кинула последний прощальный взгляд на продолжателя династии Кроузов и направилась домой.

Никто даже не заметил ее ухода.

Джейн не вернулась на работу. Вместо этого прошлась по берегу залива, глядя на огромные суда, суетящихся людей, безбрежную океанскую гладь — и не видя ничего. Проголодавшись, купила банку колы и пакет чипсов, который почти целиком скормила чайкам. Потом снова бесцельно бродила по улицам.

Очутившись наконец дома, она приняла душ, залезла в постель и долго лежала, уставившись невидящими глазами в потолок. В десять часов вечера раздался звонок в дверь, который вывел ее из забытья.

Нет ее дома! Только не сегодня…

Звонок снова зазвенел — четыре долгих, надоедливых трели. Она зарылась головой в подушку — и внезапно замерла, услышав раздавшийся из-за двери голос.

— Джейн, соседка сказала, что ты вернулась полчаса назад. Я знаю, что ты здесь. Откроешь или мне ломать дверь?

Дэвид!..

Что ж, даже если это Дэвид Кроуз, ее все равно нет дома. Она еще глубже зарылась в подушки.

— Предупреждаю тебя! — не унимался голос за дверью, и раздавшийся стук сообщил ей, что миссис Бентли из квартиры наверху не любит, чтобы ее беспокоили.

Вот черт!..

— Считаю до десяти…

— Ладно!

Накинув на плечи халатик, Джейн босиком дошла до двери и взялась за ручку.

— Чего ты хочешь?

— Войти.

— Это невозможно.

— Нет, возможно. И я войду, Джейн, чего бы мне это ни стоило. Я хочу поговорить с тобой.

— А я не хочу говорить с тобой…

— Заткнетесь вы когда-нибудь там, внизу! — разнесся по дому громоподобный голос миссис Бентли, и вслед за ним раздались еще два или три недовольных голоса.

О Господи! Тяжело вздохнув, Джейн приоткрыла дверь на несколько сантиметров, и в образовавшуюся щель тотчас же просунулся сверкающий носок ботинка.

— Вот так-то лучше.

Противостоять его силе было бесполезно. Распахнув дверь, Дэвид Кроуз вошел внутрь. И замер как вкопанный.

— Тебя никто сюда не звал! — зло бросила Джейн.

— Какого черта ты красишь стены в черный цвет? — не обращая внимания на ее недовольство, спросил он.

Три из четырех стен были уже готовы, у четвертой стояли банки с краской.

— Не твое дело.

Дэвид взглянул на стены, потом на Джейн, потом обратно на стены.

— Откуда ты узнал, где я живу? — сердито поинтересовалась Джейн.

По сравнению с Дэвидом, как всегда одетым в элегантный деловой костюм, она чувствовала себя в наспех наброшенном на плечи халатике чуть ли не раздетой.

— От Гарри.

— Он не мог этого сделать.

— Однако сделал.

— Но… — Это противоречило всем правилам конторы, запрещающим сообщать клиентам сведения личного характера, касающиеся персонала. — Как тебе удалось заставить его? — ошеломленно спросила она.

— Довольно легко. — Дэвид улыбнулся, но улыбка его была несколько натянутой. Присущая ему самоуверенность куда-то исчезла. — Я сказал Гарри, что близок к помешательству. Что ты женщина моей мечты и единственным препятствием между нами является он, Гарри Куэйд. И что с его стороны неправильно, если не сказать жестоко, скрывать адрес Джейн Сандер от ее мужа.

— Но ты вовсе… вовсе не мой муж.

Отойдя от него как можно дальше, она прислонилась спиной к стене. Дэвид остался стоять у двери.

— Гарри тоже упомянул об этой маленькой терминологической неувязке, — согласился Дэвид. — Но тогда я рассказал, почему именно считаю себя твоим мужем и что не могу представить свою жизнь в каком-либо другом качестве, он наконец согласился.

— Ты… ты его шантажировал.

— Конечно нет. Это не мой стиль. В этом мире шантажистов и так хватает. Сначала Сара, мать моего сына. Потом женщина, которую я намереваюсь любить ближайшие сто лет.

— Ты… — Разобраться во всем этом было нелегко, особенно когда у тебя голова идет кругом. Поэтому изнемогающий рассудок Джейн уцепился за первое броское слово. — Ты обвиняешь меня в шантаже. Выходит, ты знаешь о том, что я сделала?

— Догадался.

— Как?

— Я принес договор Гарри. Он поразился не меньше меня. Мы подождали тебя, но ты не появилась, тогда Гарри взял на себя смелость просмотреть твои бумаги и нашел досье на Сару. Тогда мы догадались обо всем. Кроме денег.

— Денег?

— Мне позвонил адвокат Сары и обвинил в гнусном обмане его клиентки. Заявил, что ее надули и что ста тысяч совершенно недостаточно. Грозил подать на меня в суд и вообще был вне себя. Но Гарри ответил, что к твоему документу подкопаться невозможно. Особенно принимая во внимание досье. Но, Джейн, откуда у тебя взялись деньги? Гарри сказал, что фирма не имеет к ним никакого отношения.

— Они… они мои.

— Твои?!

— Я же говорила тебе, что не нуждаюсь в деньгах, — прошептала она. — Два года назад умер мой отец. Он не узнал бы меня при встрече, однако оставил мне кое-что. Мне противно было даже думать об этих деньгах, но тут был особый случай.

— Решалась судьба моего сына?

— Да. Необходимо было заплатить Саре немедленно, — подтвердила Джейн. — Если бы она пошла к своему адвокату…

— И ты решила рискнуть своими деньгами. — Лицо Дэвида было непроницаемым. — А если я их тебе не верну?

— Я и не хочу, чтобы ты мне их возвращал.

— Что?.. — недоуменно взглянул на нее Дэвид. — Что ты сказала?

— Этими деньгами отец хотел загладить свою вину передо мной, — резко сказала она. — Знал бы ты, как тяжело приходилось моей матери, как упорно она работала и никто не помогал ей воспитывать ребенка. — Взволнованная воспоминаниями, Джейн почти забыла, что стоит перед ним в легкомысленном полупрозрачном одеянии. — Мать потеряла ферму, которую так любила, — продолжила она сдавленным от переживаний голосом. — А четверти той суммы, что оставил мне отец, хватило бы, чтобы спасти ее. Он был богат! Разве могла я прикоснуться к этим деньгам? Слава Богу, что им нашлось достойное применение.

Дэвид смотрел на Джейн так, будто видел ее впервые.

— Должно быть, ты очень любила свою мать, — наконец выговорил он.

— Да, — прошептала она.

— Призвание Джейн Сандер — любовь. И она предлагала ее мне!

— Я не…

— Только не говори, что теперь в твоем сердце нет места для меня. Я этого не вынесу. Джейн, каким я был дураком! Потратил всю жизнь на то, чтобы сколотить состояние, а когда мне предложили самую драгоценную вещь на свете, не сумел уберечь ее. Любовь женщины по имени Джейн Сандер.

— Дэвид, нет…

— Дэвид, да!

Он привлек ее к себе. Их взгляды встретились. Глаза Джейн были огромными и влажными от еле сдерживаемых слез. Нельзя было позволять себе надеяться. Ни в коем случае.

— Джейн, я в третий раз прошу тебя выйти за меня замуж, — умоляюще проговорил он. — Но теперь… теперь все будет по-другому. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной всегда. Ты, Уилли и я будем жить одной семьей. У меня никогда не было настоящей семьи, и я не знал, как это может быть прекрасно.

— И что… что на этот раз ты предложишь мне, Дэвид? — с трудом выговорила Джейн. — Шесть месяцев? Половину своего времени?

— Ты как будто не слышишь меня. Больше никаких предложений, — покачал он головой. — Помнишь, как ты сказала: двое, вступающие в брак, становятся чем-то единым. Тогда я не понимал этого, но теперь понял. И хочу этого. Хочу, чтобы мы с тобой были едины. Все, что нас разделяло, теперь ничего не значит.

— Но…

— Сегодня утром я кое-что уразумел. — На губах Дэвида появилась привычная лукавая усмешка. Руки его скользнули вдоль тела Джейн и остановились на талии, он крепко прижал ее к себе. — Я увидел моего ребенка, окруженного своими сотрудниками — людьми, с которыми работал многие годы, но которых почти не замечал. И они радовались Уилли. И тогда я понял, что был сумасшедшим. Эти люди с радостью поехали бы вместо меня в Европу и сделали бы все, чтобы снять с моих плеч массу забот. В то время как я мог бы заниматься моей семьей.

«Моей семьей»… Эти слова прозвучали для нее музыкой, заставив ликовать сердце. Неужели фантастическая мечта, ее радужный мыльный пузырь, может стать реальностью?

— Уилли сейчас у миссис Бреннан, моей секретарши, — продолжал Дэвид, ласково гладя Джейн по голове. — Она никак не хочет расставаться с ним. Миссис Бреннан очень расстроилась, когда увидела, что ты ушла. И сказала мне: «Если вы желаете себе хорошего, мистер Кроуз, то найдите и верните эту женщину». И мне стало ясно, что я никогда не знал, что для меня действительно хорошо, любовь моя, — нежно прибавил он. — До сегодняшнего дня.

— Дэвид… — удивленным шепотом промолвила она и замолчала, не в силах выразить словами то, что сейчас испытывала.

— Да, любовь моя… — Отстранив ее от себя, он посмотрел на Джейн с расстояния вытянутых рук. — Ты выйдешь за меня замуж? Пожалуйста, скажи «да», сердце мое. Ты должна. Просто должна.

Она взглянула в темные, любящие глаза, и судьба ее была решена, как, впрочем, была решена с того момента, когда она впервые увидела его. Своего ковбоя.

— О, Дэвид, конечно да!..

Обняв любимого за шею, она привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его.

— Конечно, я выйду за тебя.

Дэвид жестом триумфатора поднял ее на руки. Счастливо рассмеявшись, Джейн заглянула в его глаза, увидела в них отражение своей любви, и ей стало на удивление хорошо. Она наконец-то обрела свой дом.

Позднее, гораздо позднее, когда все нужные слова были уже сказаны, они лежали в объятиях друг друга.

— Ты понимаешь, что я должен вернуться домой? — Дэвид улыбнулся. — Мне еще надо уволить няню. Или ты отпустишь меня одного?

— Не надейся. Теперь тебе от меня никуда не деться. — Джейн ласковым собственническим жестом жены пригладила его волосы. — И никогда! Дай мне две минуты на то, чтобы одеться и упаковать сумку.

— Но это будет напрасной тратой времени.

— Что именно?

— Одевание. Ты и так божественна.

Джейн рассмеялась, ее сердце пело так громко, что, казалось, могло соперничать с целым симфоническим оркестром. Выскользнув из его объятий, она направилась к спальне, оставив Дэвида одного в гостиной.

— Всего две минуты…

— Джейн…

— Да? — откликнулась она из-за полуоткрытой двери.

— Скажи, пожалуйста… — Впервые в его голосе послышалась нотка беспокойства. — Почему ты красишь стены гостиной в такой мрачный цвет?

Джейн усмехнулась, застегнула молнию дорожной сумки и, в последний раз бросив на себя взгляд в зеркало, вернулась в гостиную, где Дэвид недоуменно рассматривал стены.

— Просто это соответствовало моему тогдашнему настроению, — пояснила она.

— Понимаю. И когда ты начала?

— В прошлый уик-энд. Но теперь передумала, — сияя счастьем, ответила Джейн. — Интересно, в магазине мне поменяют оставшиеся банки на новые? Как насчет того, чтобы вы с Уилли пришли завтра и помогли мне?

— Можем прийти, — осторожно ответил Дэвид. — А в какой цвет на этот раз?

— Еще не решила. — Джейн задумалась. — Что, если в небесно-голубой? И с радугами.

Губы Дэвида дрогнули, но ему удалось сохранить серьезность. Нагнувшись, он взял ее сумку.

— Джейн, надеюсь, я не найду стены своего дома выкрашенными в черный цвет, правда?

В черный? Ни в коем случае! Для нее это был цвет вчерашнего дня.

— Конечно нет, — рассмеялась она. — Они будут… голубыми с радугами. Везде, где нам придется жить и куда бы мы ни поехали… Ты, Уилли, я и другие наши дети, если они родятся. Вся твоя жизнь отныне будет голубой с радугами. Как тебе это нравится?

Сумка была забыта. Как-то незаметно она скользнула на покрытый ковром пол…

— Я вижу тут только одну проблему, — сказал он с нежностью.

— Какую же?

Дэвид взглянул на смеющееся лицо любимой и окончательно понял, что она часть его самого. Он тоже обрел свой дом.

— Голубая с радугами жизнь? — нежно спросил Дэвид, лаская взглядом Джейн, свою Джейн. — Вся проблема в том, что одной жизни мне совсем не достаточно. — И с этими словами он заключил ее в объятия.

На этот раз. И навсегда.

Загрузка...