Ставка на любовь

2

В Майами воздух был горячий и влажный, легкий ветер покачивал длинные листья на макушках пальм, пахло океаном. Вот что значит субтропики, подумала Флоренс, выйдя на трап из навеянной кондиционерами прохлады двухэтажного салона «Аэробуса» авиакомпании «Бритиш эйруэйз».

Она чувствовала себя так, словно находилась под контрастным душем в момент, когда после, привычных прохладных струй вдруг неожиданно ударили горячие. Еще бы! После Лондона с его пасмурным, низким небом оказалась здесь, совсем в другом климатическом поясе, к тому же так быстро, что и настроиться на перемену погоды не успела… Пока ей это нравилось. Интересно, какие ощущения будут потом, по возвращении домой? Не придется ли ругать эту взбалмошную Марджери за то, что сумела уговорить ее бросить все и, очертя голову, полететь за тысячи миль?

Подруга позвонила ей в мастерскую позавчера утром, когда Флоренс еще только встала и пила кофе.

– Привет, Фло! – Голос у нее был бодрый.

– А… Привет! – обрадовалась Флоренс. – Сто лет не виделись! Слышала, ты снова беременна… А какой месяц?

– Седьмой. Врач считает, что опять будет мальчишка! А ты как поживаешь?

– Да вот работаю…

– Послушай, есть грандиозная идея! Я ведь звоню тебе, знаешь откуда? Ни за что не догадаешься!

– Раз так говоришь, значит, не из дома… В трубке послышался веселый смех Марджери.

– И не старайся, Фло! Это звонок из Ки-Уэста, штат Флорида! Ну, как тебе это, а?

– Ух ты! – Флоренс даже привстала от неожиданности. – Каким ветром тебя туда занесло?

– Все очень просто. Мне понадобился отдых. Муж зафрахтовал небольшую посудину, оплатил круиз. Собирается компания, кое-кого ты знаешь: Джина Дорстон, Глория… Говард Севидж обещал быть.

– Говард?! – откровенно обрадовалась Флоренс, но договорила с напускным спокойствием: – Ну да, он ведь в Штатах на конгрессе искусствоведов в Филадельфии.

– Так вот, дорогая! – настойчиво тараторила Марджори. – Звоню, чтобы вытащить тебя из Лондона! Бросай все, бери билет на ближайший авиарейс до Майами! Если есть проблемы с деньгами, можешь рассчитывать на меня.

– С этим проблем нет. – Флоренс вздохнула. Банковский счет, с которого ей время от времени все же приходилось снимать некоторые суммы, исправно пополнялся отцом, несмотря на ее неоднократные возражения.

– Тогда прилетай! Что тебя еще может там удерживать?!

– Я же сказала, что работаю.

– Ах, да! Прости, не обижайся, но лучше отложи все дела в сторону. Отдохнешь тут, наберешься впечатлений и тогда с новыми силами…

– Ну, хорошо. – Соблазн начал действовать, Флоренс почти решилась. – А как мы встретимся в Ки-Уэсте?

– Как? Да очень просто! – обрадовано воскликнула Марджори. – Найдешь в порту теплоход «Премиум», вот и все… Название запомнишь?! Или, может, все-таки лучше записать?!

– Думаешь, у меня память дырявая?

– Да кто вас, художников, знает?.. В общем, буду ждать, счастливо добраться! Без тебя не уйдем! Пока!

– До встречи!

Она положила трубку. Привычная тишина мастерской, бесцеремонно нарушенная только что пронесшимся торнадо по имени Марджори, опять вступила в свои права. В огромное, во всю стену окно видны были крытые побуревшей от времени черепицей крыши, высоко торчавшие каминные трубы и телевизионные антенны… И все это, как и улицы внизу, было мокрым. Дождь моросил, не переставая.

Она взглянула на холсты на подрамниках, поставленные вдоль стены, на листы ватмана с рисунками на столе… Цикл живописных и графических работ «Крыши Челси» был почти завершен, осталось написать еще пару картин.

Но желание оказаться там, где солнце и теплый океан, уже охватило ее. Сдерживало пока лишь одно обстоятельство. Не хотелось появляться в полузнакомой компании без мужчины. То есть, конечно, можно было бы оправиться в круиз и без сопровождающего. Кому, собственно, какое дело? Марджори же будет одна. Хотя, нет, пример с подругой не годился. Та была замужем, имела троих детей, это все знали. И, главное, ей безразлично было, что о ней напишут в светской хронике. Захотела, будучи на седьмом месяце, попутешествовать – и отправилась. Решит устроить еще что-нибудь экстравагантное – оглядываться на газеты не станет, пусть врут, что хотят, с нее как с гуся вода.

Флоренс так не могла. Ей приходилось быть осмотрительной. Разрыв ее отношений с Аланом обсуждался в прессе на все лады. Ни матери, ни отцу, не говоря уж о ней самой, покоя тогда не было. Наверняка в мужской половине компании, что соберется на судне, окажется кто-нибудь, кому захочется поволочиться за ней. Она, конечно, поощрять этого не будет ни в коем случае. Но сам по себе факт – чем не тема, для настырных газетчиков? Они живо все обмусолят, перелицуют, раздуют размером с дирижабль…

Да, спасти ее в этом случае сможет лишь Говард Севидж. Если он действительно окажется на борту, его присутствие рядом с ней не станет сенсацией. А чтобы обезопасить себя от ненужных ухажеров, она попросит Говарда кое о чем…

Телефонная трель вновь нарушила тишину. А вот, кажется, и он, догадалась Флоренс, снимая трубку. И не ошиблась.

– Привет, Фло! – Знакомый спокойный голос заставил ее улыбнуться.

– Привет, как ты?

– Я пока в Штатах. Конгресс закончился, но есть причина, чтоб задержаться…

– Марджори? Круиз?

– Конечно! Позвонила мне в отель, объявила, что ты обязательно будешь… – Он засмеялся.

– То же самое я услышала о тебе! – ответила Флоренс.

– Тогда пока, до встречи!

– Постой, могу я рассчитывать на небольшую услугу? – Тут голос ее дрогнул, выдав всю неловкость еще не озвученной просьбы. – Давай вести себя так, чтоб со стороны было похоже на то, что мы вместе. Тем более что опыт у нас уже имеется.

Последовала короткая пауза, после чего Говард серьезно спросил:

– Не понимаю, зачем тебе это нужно, Фло?

Конечно, как и все представители мужской половины человечества, Говард Севидж порою бывал крайне непонятлив и предпочитал лобовое решение непростой проблемы хорошо рассчитанному, изящному выходу из неудобной ситуации. Флоренс иногда это здорово раздражало.

– А затем, чтобы ко мне в круизе никто не клеился! – весьма резко произнесла она.

Он опять помолчал, потом ответил, как бы смиренно принимая на себя новые обязательства:

– Не сердись. Все будет так, как ты хочешь…

Простившись и положив трубку, Флоренс еще долго стояла и смотрела в окно, сожалея, что не сдержалась, излила на Говарда свое раздражение. Мужская психология предполагала совершенно иное видение окружающего мира, и с этим надо было считаться.

Но ведь он не обиделся, не обиделся! – шептал ей внутренний голос. На фоне перемен, происходивших в ее жизни, постоянным оставалось только одно обстоятельство: Говард Севидж все еще был ее другом, и на его помощь можно было рассчитывать.